I. НА ПОЛПУТИ К ЭДУ

Ты утверждаешь, что мир абсурден,
Бряцаешь мечами всех философий,
Празднество силы, безумье буден,
Буйствует Фауст, ждет Мефистофель.
		Но как же в мире жива лоза,
		И так красивы твои глаза?

Ты воспеваешь брутальность битвы
И отвергаешь братство бараков.
Грань между ними - лезвие бритвы.
Варят живыми стонущих раков.
		Но сам ты молишь: "Люби меня!"
		И нищим духом даришь себя.

Подавая - падаешь. Любя - предаешь.
Что в тебе люблю я? - Вознесенный нож.
Бунт противоречий - любишь, губя.
Выходи навстречу. Здравствуй, это я.


II. ЭДУ ГРАНДИОЗНОМУ

Речь воителя, в мышцах рука,
Дух Юпитера, тело быка,
		А душа змеится - 
			лабиринт, и там,
		Сотрясая стены, 
			бьется Минотавр.

Рок политика - сон ума.
Что ночь, что утро - химеры, тьма.
		А день - деловитый,
			суета и хмарь,
		Поставляет жертвы -
			крепни, Минотавр!

Бей, чудовище! Тело круши,
Бей вместилище - чашу души.
		Разрушь четверицу
			(вот твоя роль!) -
		Быка, Олимпийца,
			лабиринт и боль.
Толпы, трупы, крики "Виват!"
Что ж, Юпитер, сам виноват!
		Не браню, не смею.
		Я тебя люблю.
		А боль не развею, 
		Значит, разделю.


III. ТЫ И Я

Нас повенчали эмпиреи,
Но ты стащил меня в аид,
В кипящую утробу Геи
И, открывая мрачный вид,
Во мне, нетерпеливый гид,
Настойчиво ты будишь зверя.
Но, лик геенны лицезрея,
Храню я высоту Лилит
И нежность льнущую лилеи,
И лебединый выгиб шеи,
И смех лиющейся воды, -
Меня за это любишь ты.
И в двойственном обличьи Грея,
В игре тигриной красоты
Я вижу детские черты.
И в адской кухне воду грея,
Лечу, колдуя у плиты,
Твои недуги и, смелея,
Латаю латы и мечты
И вновь взлетаю в эмпиреи.
Меня за это любишь ты.


IV. О ТИГР!

Но ты нежно любить не умеешь...
Ломая заросли, 
		тигр летит в прыжке!
Завороженная,
		жертва, стою в тоске,
Но художник во мне рукоплещет...
Блеск твоей ярости 
		тонет в моем зрачке,
Долго плывем мы,
		рядом, в моей реке,
Но ты нежно любить не умеешь...
Неутоленное, 
		сердце хрипит в тоске,
Мутит, тревожит
		воды в моей реке,
И волна покаянно трепещет...
Великолепный мой,
		тигр, лети в прыжке!


V. ЧЕРНЫЙ ДЫМ

Черный дым надо мною вьется
			Черный хмель.
Черный Эд милый мой зовется
			Черный Эд.

Музыкант. Облик благородный.
			Виолончель.
У ног - шляпа. Бросила банкноты.
			Глянул вслед.

Площадь. Грязь. Ожиданье истин.
			Пуст постамент.
Временщик. Выходить боится.
			Света все нет.

Сколько нам ожидать придется?..
			Жди и верь!..
Черный дым надо мною вьется
			Черный змей.


VI. ЕГО ДОМ

Стоит за призрачной стеной.
Хозяин в дружбе с Сатаной.
Не заглянуть к нему в окно.
На стол наброшено сукно.
Играют молча игроки.
Движенья ловки и легки.
Когда же бьет прощанья час,
Встают, не поднимая глаз.

Уход дается им с трудом -
Не отпускает старый дом.
Стихия, страсть и власть игры
Стихают в стенах до поры.
Но выдает их скос углов,
Оскал стола да скрип полов.
Хозяин в дружбе с Сатаной
И дверь захлопнулась за мной.


VII. БЕГСТВО ДАФНЫ

Убегала Дафна от бога,
Его жуткой, безжалостной страсти.
Что есть сил неслась по дорогам,
Прочь от злого неверного счастья.

Пышет зноем гневное солнце!
Пот и кровь застилают глаза мне...
Ах! Испить бы воды из колодца!
Стала Дафна раненной ланью.

Я слабею, изнемогаю...
Помогите, всесильные боги!
Боги! Что это? Я застываю!
Зазмеились в земле мои ноги.

Головой касаюсь я неба,
Ветерок овевает мне кудри,
И не жаль злосчастного Феба -
Стала Дафна жестокой и мудрой.

Только что-то гложет тревога,
И не бьется застывшее сердце...
Убежала Дафна от бога,
Зеленеть между жизнью и смертью.