Недавно на просторах интернета мне на глаза попалась статья, посвященная памяти доктора физ.-мат. наук, члена-корреспондента АН СССР, Владимира Яковлевича Файнберга.
Я познакомился с В.Я. (так, по принятой в теоретическом отделе Физического Института Академии Наук СССР - ФИАН традиции, все его называли) в начале 70-х годов на одной из знаменитых ежегодных международных школ по физике высоких энергий в Бакуриани - горно-лыжном курорте, расположенном в горах Грузии. Приехал я туда по приглашению бессменного руководителя Школы, светлой памяти Давида Михайловича Котляревского. Несмотря на разницу в возрасте в 13 лет, мы с В.Я. быстро подружились. Помимо Бакурианской школы, мы с ним встречались в любой мой приезд в Москву, что в те годы происходило довольно регулярно. В.Я. был широко образованным и удивительно деликатным человеком с прекрасным чувством юмора.
Так называемая "перестройка" начала 90-х, помимо всех остальных связанных с ней всякого рода пакостей, разрушила связи между людьми. Бакурианская школа закрылась, мои поездки в Москву стали эпизодическими. Так получилось, что я не виделся с В.Я. лет пять. Моя последняя встреча с ним произошла, думаю, в конце 2009 года, за год до смерти В.Я. Я встретил его в коридоре теоретического отдела ФИАН и радостно подошел к нему с традиционным: "Привет, Володя!". В ответ услышал вежливое: "Здравствуйте". Я был ошарашен. Он меня не узнал. Потом я выяснил у знакомых ребят, что у В.Я. болезнь Альцгеймера. Это известие крайне меня опечалило и никак не вязалось со всем его жизнерадостным обликом! А в ноябре 2010 года мне позвонил мой друг Илья Исаевич Ройзен, один из ведущих сотрудников теор. отдела, и сообщил, что В.Я. скончался в возрасте 85 лет.
И снова вспоминаю Бакурианскую школу, членом оргкомитета которой я был в течение многих лет. На эти Школы приезжали лучшие ученые Москвы, Ленинграда, Дубны, Серпухова и других научных центров СССР. Частыми гостями были и сотрудники Ереванского Физического Института, где я проработал более 45 лет. Школы проводились в разгар зимы. В этом "заснеженном раю" организаторы школы шли навстречу известной страсти физиков к горнолыжному спорту, поэтому "режим дня для школьников" был нетрадиционным. Первая половина дня (после завтрака и до обеда) была посвящена катанию на горных лыжах. Для этого выделялся вездеход, который и подвозил "школьников" на живописные склоны Бакуриани к подъемникам. Кстати, В.Я. был блестящим горнолыжником, и я часто любовался его профессионализмом и легкостью, с которой он спускался по самым сложным трассам. Некоторая часть участников посвящала первую половину дня прогулкам по окрестностям, прелести которых трудно описать. Вокруг сосновые леса, сверкающий на солнце снег и разноцветье костюмов горнолыжников. Красота, одним словом!
После обеда (как правило, очень вкусного и обильного) начинались лекции, которые длились вплоть до ужина. Но и после ужина научная деятельность Школы не прекращалась аж до 11-12 часов ночи. Кто-то уединялся для локальных бесед. В каких-то комнатах проводились целевые семинары. Учитывая, что среди участников школы были люди талантливые и разносторонне образованные, было бы грешно не воспользоваться их присутствием для более широкого общения. Поэтому одной из особенностей этих школ были оригинальные вечерние познавательные лекции на вольную тему: от основ мироздания до импрессионистов. Естественно, с показом слайдов.
Так вот, однажды утром читаю на доске объявлений: "Расширение полосы стабильности". Докладчик - В.Я. Файнберг. Начало в 21.00". Естественно, вечером сразу после ужина я ринулся в зал заседаний, дабы занять удобное место. Я не представлял, о чем будет доклад, но был уверен, что В.Я. приготовил что-то интересное. И вот на сцену к оверхеду ("крутому" в то время прибору) выходит Владимир Яковлевич и начинает объяснять нам, что такое полоса стабильности. Привожу краткое содержание доклада.
Известно, что жизнь человека чревата всякими неожиданностями, к которым он часто бывает совершенно не подготовлен. В этом случае нарушается, порой серьезно, стабильное течение его жизни.
Вот, скажем, человек никогда в жизни не курил и бросался на свежий воздух при малейшем появлении дыма в комнате. И вот однажды этот человек вынужден был по каким-то не зависящим от него причинам просидеть несколько часов в сильно накуренной комнате. Исход известен - он в лучшем случае потеряет сознание, а в худшем - исход будет летальным.
Или, например, история с человеком, который за всю свою жизнь (на мой взгляд, никчемную) не принял ни одного глотка спиртного. Даже вина или пива. Понимаю, что такой пример приводить абсурдно, особенно Бакурианским школьникам, но все же... Так вот, попадает такой человек в ситуацию, когда его вынуждают выпить несколько рюмок водки, к тому же без закуски. Такая вот садистская ситуация. Как вы понимаете, исход будет тот же, что и в предыдущем примере с некурящим. А может, и хуже, если это возможно!
Будучи блестящим теоретиком, В.Я. показывал какие-то графики, приводил остроумные формулы. Ну, скажем, зависимость состояния непьющего человека от градуса алкогольного напитка, дозы принятого, длительности процедуры и, конечно, возраста испытуемого. И все это, можете себе представить, В.Я. показывал в красках! Рассказывал он все это с совершенно серьезным лицом, как если бы он делал доклад о последних достижениях в области исследования космических лучей сверхвысоких энергий. После показа картинок он призвал всех расширять полосу стабильности, а именно, не шарахаться от первых же клубочков дыма, появившихся рядом, и принимать время от времени, хоть немного, "на грудь".
В конце доклада В.Я. рассказал историю, свидетелем и соучастником которой он был. Случилось это во время научной конференции, в одном из немецких городов на берегу Северного моря, по-моему, в Гамбурге. Там В.Я. впервые сделал этот доклад на "free style" заседании. На следующий день устроители конференции организовали небольшой круиз по заливу на теплоходе. Почти сразу же после отплытия к В.Я. подходит один из участников конференции и говорит: "Профессор Файнберг! Я с огромным интересом прослушал Ваш вчерашний доклад, и, надо сказать, мне он очень понравился. Особенно Ваш призыв расширять полосу стабильности. Сам я никогда не курил и не пил. Но, думаю, пора устранить этот мой недостаток". Сказав это, он спустился в бар теплохода. Увидел его В.Я. уже через час. Несчастного держали за ноги двое добрых людей, а он, вывалившись за борт, изрыгал из себя пошедшую не впрок расширенную часть полосы стабильности.
А завершил В.Я. свой неординарный доклад словами: "Ребята! Будьте осторожны с расширением полосы стабильности!". Но прокуренные и пропитые насквозь "школьники", в основном экспериментаторы (и я среди них), с криками "даешь расширение полосы стабильности", и даже "недоаплодировав" докладчику, бросились в буфет (который, благо, работал на Школе до глубокой ночи), решив проверить теорию на практике.