Его бросили прямо в лужу. Розовая шубка испачкалась и промокла, надорванный кончик уха висел на ниточке. Некоторое время он таращился пуговичными глазками в сумрачное небо, а потом случайный прохожий пнул крошечное тельце, и оно укатилось к краю тротуара. Еще чуть-чуть, и колесо первого же проехавшего автомобиля превратит его в грязную тряпочку.
Ксюша внимательно смотрела под ноги. Время от времени лужи и щербины в асфальте расплывались от тающих на ресницах слез. Не смотря ни на что, изящные ножки в розовых туфлях на шпильке ступали твердо и аккуратно. На светлые колготки не легла ни одна грязная капелька. Розовая лакированная сумочка равномерно покачивалась в такт ходьбе.
Сейчас она доберется до дома, уткнется носом в подушку и наконец-то разрыдается на полную катушку. Оставалось всего каких-то два квартала, но тут с неба упала первая тяжелая капля. Потом еще одна, и еще. Вскоре ливень уже вовсю барабанил по крышам. Пришлось спрятаться под навес автобусной остановки.
Тут-то Ксюша и увидела поросеночка. Она уставилась на его печальную мордочку, по которой катились дождевые слезинки, и все никак не могла оторваться. Больше никто на остановке не замечал грязную игрушку, все высматривали автобус за дальним поворотом. Ксюша оглянулась - рядом стояла приличная женщина в кожаном пальто, а на скамейке сидел симпатичный молодой парень. Она вздохнула и отвернулась, но вскоре ее взгляд сам собой снова упал на поросенка. Розовая лапа бедняжки совсем утонула в бурой лужице.
Шумный ливень быстро превратился в мелкий моросящий дождик, и вполне можно было быстренько добежать до дома, но Ксюша все стояла и смотрела на поросенка. Наконец, подъехал автобус, женщина и парень исчезли за желтыми дверями. Ксюша еще раз оглянулась - поблизости никого больше не было. Она достала из сумочки шуршащий белый пакет, двумя пальцами подхватила поросеночка, слегка встряхнула, завернула в пакет и опустила в сумочку.
- Сейчас, мой маленький, придем домой, и я тебя отмою как следует, - прошептала она и поспешила по направлению к дому.
***
Заботливые руки, стиральный порошок и фен сотворили маленькое чудо. Нежно-розовый, пушистый и довольный, поросенок сидел на столе и улыбался Ксюше пуговичными глазками.
- Сейчас, потерпи еще чуть-чуть, - Ксюша почти закончила пришивать надорванное ушко. - Вот ты у меня какой красавец!
С полки на нового жильца с подозрением косились лохматый медвежонок и надменная Барби. Снизу смотрели тряпочные глазища огромных розовых тапочек-кроликов. Ксюша отрезала нитку, забралась с ногами в мягкое кресло, а поросеночка усадила на подоконник.
- Знаешь, а я ведь собиралась сегодня весь вечер прореветь, - сообщила она поросенку. - У меня сегодня такой день был ужасный. И даже не с кем поделиться. Верунчик в отпуске, маман на даче.
- Ну ладно, слушай. Сегодня с утра просто не заладилось. Я торопилась на работу и сломала ноготь. Вот, смотри, почти под корень, - она сунула под розовый пятачок указательный палец. - А его знаешь, сколько растить надо! И все равно ведь опоздала, как назло, столкнулась с шефом прямо в дверях. Ну, он наорал на меня конечно. Вот козел, сам-то тоже ведь на работу не торопится! Потом зацепила колготки за какой-то винтик, пришлось в обед бежать за новыми, совсем не успела поболтать со Светулькой. Целый день не поднимая головы набивала целую кучу писем для шефа, а он в конце дня сказал, что передумал и все это не нужно. Так обидно было! Столько мучилась, даже глаза болят! Но это все фигня. А вот вечером... - Ксюша тяжко вздохнула.
"Давай уж, выкладывай", - ей показалось, что поросенок слегка наклонил голову.
- В общем, мы с Игорем как обычно пошли поужинать. Я съела салатик овощной, самый простой. Знаешь там, огурчики, помидорчики, зелень. Потом взяла капуччино и тирамису. Пирожное такое. И тут, - глаза Ксюши наполнились слезами, и голос задрожал. - И тут он мне говорит, что я потолстела! Представляешь! Наверное, хотел намекнуть, чтобы я не ела пирожных. Может, я и правда поправилась? Ну разве что на полкило. А он мне такое заявил...
"Что дальше?"
- Что-то! Конечно, я все бросила, выскочила из кафе и убежала.
"И все?"
- Ну, еще сказала ему, чтоб нашел себе худую. А он, конечно, сразу извиняться, отнекиваться, мол, ничего такого не имел ввиду.
"Может он и вправду не имел? Что он тебе, так и сказал - "потолстела"?
- Хм. Вроде бы нет. А что же он мне точно сказал? - задумалась Ксюша и вытерла случайно выкатившуюся слезинку. - О! Вспомнила! Он сказал: "Пухлик ты мой". Точно, пухлик! Но я ведь никогда не была пухлой. Ну разве что чуть-чуть совсем. Может, пару лишних кило, и те в самых нужных местах!
"Так, может, ты ему такой нравишься?"
Ксюша посмотрела на поросенка и пробормотала:
- Какая же я дурочка.
Она отыскала в сумочке телефон и нажала кнопку быстрого вызова.
- Игорь, это я. Ты ведь не сердишься?
Ксюша слушала извинения и признания, ласковые слова и обещание больше никогда не называть ее "пухликом", а в руках машинально вертела поросенка. "Я уже еду. Я уже приехал", - услышала она в трубке и бросилась к открытому окну. Знакомая машина уже поворачивала во двор.
- Бегу тебя встречать, - крикнула она в трубку, схватила расческу и бросилась к зеркалу.
Поросенок устало привалился к оконной раме. Мордочка с пуговичными глазками выглядывала в окно.
***
Лика мчалась по улице, не разбирая дороги. Грязные кроссовки прыгали прямо по лужам, на потертые джинсы ложились жирные коричневые капли. Сверху, кажется, капал дождь, но она этого даже не замечала. Несмотря на небо, затянутое тучами, половину лица закрывали широкие темные очки.
Простить. Он не виноват, его нужно простить. У него слишком много работы, его начальство достает. Он выпил, он не виноват, что сорвался. Он больше не будет. Лика подняла руку и посмотрела на его подарок. Пуговичные глазки тупо пялились с равнодушной розовой морды. И купил-то ведь дрянь какую-то, как можно взрослой уже девушке подарить дурацкого игрушечного поросенка?
Она все шлепала по лужам, а за ней вихрем неслись воспоминания. Огромные букеты цветов и дорогое кольцо. Романтические ужины в хороших ресторанах, поездки в просторной машине с кондиционером. Бесконечные звонки с одними и те же вопросами: "Где ты? Что ты делаешь?" Сначала ей нравилась такая забота, а потом ее это начало напрягать. "Ты только моя" - его любимое выражение. А с другой стороны - связи, деньги, положение. "Как за каменной стеной", - любила повторять мама. Хорошо, она готова одеваться в дорогих бутиках, ходить на шпильках и делать маникюр в салоне. Со временем она привыкнет. Хотя, конечно, жаль будет расставаться с любимыми джинсами. И глаза каждый раз придется красить...
Лика остановилась и достала из рюкзака зеркальце. Приподняла очки - синяк под глазом, кажется, еще увеличился. Надо потерпеть. У него тяжелая работа, столько стрессов. Он исправится. Он вообще-то хороший. А главное, любит ее, Лику. Вот сегодня опять стоял на коленях. Только откуда вместо обычных серег или браслета у него взялась эта дурацкая игрушка? Она подняла руку и снова посмотрела на поросенка. Розовая морда вдруг удивительно напомнила Лике его. Такое же тупое выражение, когда он орет. Такие же розовые щеки. И даже пуговицы-глаза так же таращатся. Она представила, как год за годом видит перед собой это лицо и эти пуговицы. И ходит по улице в темных очках.
Лика размахнулась и зашвырнула поросенка далеко в лужу. Она приняла решение. Сегодня же она расстанется с ним раз и навсегда, также быстро, как с этой игрушкой.
***
- Это моя песочница. Уходи, - мальчик постарше толкнул совсем еще маленькую девочку.
- Я тоже хочу играть, - заплакала девочка.
- Здесь только мальчики играют.
Девочка размазала слезы по щеке грязной ладошкой.
- Фу, грязнуля, - добавил мальчик. - Я с такими не вожусь.
Девочка побрела к подъезду, сжав маленькие кулачки, как вдруг прямо под ноги ей упало что-то розовое.
- Какой хорошенький поросеночек! - она подхватила пушистое тельце и прижала к груди.
Пуговичные глазки смотрели на девочку внимательно и серьезно.
- Да. Так и сделаю, - она деловито устремилась к песочнице.
- Опять пришла, - мальчик встал и упер руки в бока.
Да, - она подобрала пластмассовую лопатку и как следует размахнулась. - Теперь тут играют девочки. Уходи сам!
Поросеночек одобрительно посматривал из кармашка девочкиного платья.