Давным-давно, когда людей было ещё очень мало, а птиц и зверей так много, что и сосчитать нельзя, жила в тёмном лесу сова.
Лес тот был настолько густой и огромный, что даже сами его обитатели не знали докуда он простирался. Но жило в нём множество разных птиц, и дневных и ночных, и цветных и тусклых. И всем всего хватало, так что никто ни на что не жаловался.
В общем-то этот лес не намного отличался от других, да и наша сова была ничем не хуже других. Ночью она вылетала на охоту, как и все остальные совы, а утром возвращалась в своё дупло и, как и все остальные совы, сладко спала весь день.
И в целом её все устраивало. Но однажды ночью, случилось нечто совершенно неожиданное.
Сова тогда только проснулась, и ещё сидела в дупле, раздумывая, стоит ли ей выйти на охоту или всё же ещё немного поспать, как внезапно ночную тишину разорвал дикий вопль и прямо на неё, из ниоткуда, свалился комок перьев.
От неожиданности, сова едва не потеряла сознание, но взяла себя в крылья и пристально всмотрелась в непонятное пушистое нечто.
Вопило именно оно.
Не выдержав, сова топнула лапой, и внезапно всё стихло. Комок превратился в насмерть перепуганную маленькую птицу. Похоже она только сейчас поняла, куда свалилась и теперь молча дрожала от ужаса.
-Канарейка. - От удивления у совы закончились слова, и пару минут они молча глазели друг на друга.
Наконец сова нашлась первой. - Ты как попала сюда?
-Я - я... Ииии!!- вновь завопила канарейка. Точнее, попыталась завопить, так как сова молниеносно цапнула её лапой, и писк сразу же оборвался.
-Ти-хо!- сова поднесла пленницу к своему клюву. - Давай сделаем так - либо ты перестаёшь сейчас орать, либо становишься моим ужином. Выбирай.- И она ослабила хватку.
Канарейка не издавала ни звука, так что сова даже немного испугалась, но потом в тишине раздалось робкое - А вы меня точно не съедите?
-Тьфу,- сова облегчённо перевела дух. - Да зачем ты мне сдалась, пищалка? У тебя и мяса то нет, один пух да перья. Ты как здесь вообще оказалась, чучело? Другие уже спят давно.
-Ну вы же не спите...
-Ха,- фыркнула сова.- Нашла с кем сравнивать. Мне так положено. Днём спать, а ночью летать. Тебя то, что дёрнуло полуночничать?
-Ну... Это...- Почувствовав себя на свободе, канарейка нахохлилась, из маленькой птички вновь превратившись в непонятный комок. Но очень смущенный.
-Ну что? - к собственному удивлению, сове действительно стало очень любопытно. - Что?
-Я это... Я, - комок на глазах становился всё смущённей и смущённей. - Мне очень стыдно...
-Хорошо, тебе очень стыдно. Мне всё понятно, но если ты и дальше будешь так мямлить, то я тебя всё-таки съем. И точка!
-Я искала Серебряный цветок! - испуганно пискнув, комок вновь превратился в напуганную до смерти птичку. - Не ешьте меня!
-Серебряный цветок? - впервые сова почувствовала себя озадаченной. - И как? Нашла?
-Нашла! - потупившись, но всё же с плохо скрываемой гордостью, выпалила канарейка. - Правда я не думала, что это будет так страшно... И темно.
-Да-да-да, - сова уже не слушала её болтовню, и вдруг, что-то решив, спросила, - А до твоего цветка далеко?
Канарейка замолкла от неожиданности. А потом осторожно уточнила. - А вы тоже хотите посмотреть, да?
-А тебе что, жалко? - Сова вдруг почувствовала себя очень неуверенно и даже взъерошила перья. Она никак не могла признаться этой маленькой птичке, что даже не слышала о подобном.
Канарейка с удивлением смотрела на неожиданно такую большую сову и вдруг поняла, что больше её не боится. От облегчения она едва не рассмеялась. - Ну конечно же нет! Я вам покажу, если хотите. - И она поспешила к выходу.
- Только не вздумай меня обмануть! Догоню и съем!
Всё ещё нахохлившись, сова торопилась за ней.
-Смотрите! Вот он!
Сова глянула на поляну. -Здесь же пусто!- она перевела взгляд на птичку и осеклась. Канарейка, не мигая, смотрела в небо. А там, среди множества звёзд, над лесом плыла яркая, сверкающая полная луна.
-Вот он! Вот он! - казалось, птичка вот-вот расплачется от восторга.
-Серебряный цветок!
-Цветок? - сова недоумевая переводила взгляд с небесного светила на канарейку.
-Конечно! Правда ведь, он прекрасный?
-Это сияющее пятно?!
-Но это же цветок! Как вы не понимаете? - канарейка порывисто протянула крылья к луне, и взглянула на сову. Неудержавшись, та перевела взгляд на небо, а крохотная птичка продолжала говорить - Каждую ночь в небе появляется прекрасный цветок. Каждую ночь он растёт, а когда наконец расцветает, то сияет так ярко, что освещает весь лес, и прекраснее его нет на свете. Но, каждым утром цветок исчезает, и мало кто из птиц мог похвастаться, что видел его... А теперь я могу! - канарейка просто лучилась счастьем, неотрывно глядя на прекрасную серебристо-голубую луну, и отчего-то сова тоже не могла отвести свой взгляд от неба. Это было бы слишком странно, но сейчас она словно впервые, по-настоящему, увидела ночное светило, и на секунду, на какой-то молниеносный момент, вдруг почувствовала себя маленькой восторженной канарейкой.
-Послушай... А днём? - у неё вдруг перехватило горло.
-Что? - не расслышала птичка.
-Днём.- наконец решилась сова. - Какой цветок появляется днём?
-Днём...- задумчиво протянула канарейка, и вдруг улыбнулась. - В небе расцветает золотой одуванчик.
-И... какой он?
-Тё-еплый, - канарейка зажмурилась, всё так же счастливо улыбаясь. - Огромный, золотой, круглый одуванчик... Его свет согревает каждого. Он расцветает рано-рано утром, и весь день плывёт по голубому небу, как по огромному озеру, а поздно вечером прячется за горизонт...
Сова зачарованно слушала канарейку и пред её глазами проплывал большой, круглый, золотой... И тут она вздрогнула. Вздрогнула, потому что вдруг поняла, что никогда в жизни не видела золотых одуванчиков. И голубого неба, похожего на большое озеро. Она не видела ничего!
От обиды сова надулась и яростно уставилась на канарейку.
Та же, заметив перемену, умолкла и, поймав хищный взгляд совы, испуганно сжалась, словно вновь собираясь заорать.
Тяжело вздохнув, хищница отвернулась. Какая уже разница, кто виноват?
И тут тишину снова нарушил робкий писк канарейки, - Рассвет.
Встрепенувшись, сова повернулась к ней. Небо на востоке побледнело. Серебряный цветок медленно тускнел, готовясь вскоре совсем исчезнуть, а сова жадно вглядывалась в серый край горизонта, который уже светился розовым, словно обещая ей какое-то чудо.
Она ждала, и вот среди алых туч что-то блеснуло. Сидевшая до этого спокойно, канарейка заёрзала, взволнованно переводя взгляд с совы на утреннее небо, в котором готовилось появиться яркое летнее солнце.
-И-извините...- В предчувствии чего-то нехорошего, она попыталась отвлечь новую знакомую, но та лишь яростно отмахнулась крылом.
Сова ждала, и, наконец, тучи расступились, солнечные лучи хлынули на утренний лес, золотой диск вспыхнул и... Она закричала от боли.
Метнувшись к ней, канарейка закрыла сову от солнца, а та, зажмурившись, бросилась обратно в дупло, проклиная всё не свете.
Тогда она едва не ослепла, и ещё много ночей её глаза ужасно болели.
Время шло. Кошмар от пережитого забывался, и сова всё чаще вспоминала о золотом цветке, плывущем в ярко-голубом небе.
По ночам, она с канарейкой следила за серебряной луной и много думала. А потом, с каждым днём начала всё позднее уходить в темноту дупла, стараясь как можно дольше задержаться на солнце.
Она не сдавалась, и однажды, в солнечный полдень, вместе со счастливой канарейкой, вылетела на лесную поляну, перепугав всех её обитателей.
Тёплые лучи мерцали в зелёной листве деревьев, на голубом небе летели пышные светлые облака, а среди них плыл золотой цветок - одуванчик.
Сова не замечала ничего вокруг. Она смотрела только на него, и ей первый раз в жизни хотелось плакать от счастья. В какой-то момент, не выдержав, она раскрыла свои широкие крылья и, с силой оттолкнувшись от ветки, ринулась ввысь.
Солнце слепило всё сильнее, но птица ни на секунду не прекращала свой полёт.
Солнечный, золотой одуванчик был самым прекрасным на свете, и больше всего ей хотелось оказаться рядом с ним, пусть даже лететь становилось всё труднее. Крылья болели, глаза пекло так, будто в них насыпали горячего песка, но сова упорно поднималась всё выше и выше, выше и выше.
Лесных деревьев уже не было видно, они давно превратились в огромное зелёное пятно, а солнце всё равно оставалось недостижимым.
В последний раз обессиленно взмахнув крыльями, птица камнем полетела вниз. Больше её не волновали боль и жар. Единственным, о чём думала сова, был удивительный, невероятный цветок, который она всё же смогла увидеть так близко...
И тут падение остановилось.
Осторожно приоткрыв крепко зажмуренные глаза, сова глубоко вздохнула, и едва не забыла как дышать.
Вокруг кружились и сияли огромные золотые лепестки. Они мягко покачивали её , понемногу опуская всё ниже и ниже.
А потом, в тёплом воздухе раздался голос: "Послушай... Ведь это очень опасно... Ты же могла погибнуть... Зачем?..."
Но птица лишь восхищённо выдохнула, и почувствовала, как улыбаются ей в ответ.
Окутанная ласковым светом, сова опускалась на лесную поляну, где собрались уже почти все обитатели леса.
Едва её когти коснулись широкой дубовой ветки, как лепестки солнца исчезли. Еще минуту она сидела неподвижно, а открыв глаза, клюв к клюву столкнулась с невероятно взволнованной канарейкой.
- Ты! Ты! Ты! - распираемая огромной бурей чувств, крохотная птичка превратилась в пушистый, невнятно пищащий шарик, и, устало вздохнув, сова привычно сгребла её в охапку.
-Да. Это - я.
-Ты! Ты - сияешь! - восхищенно выдохнула канарейка, и затихла, огромными глазами глядя на озадаченную сову.
- Я... Что?!
- Твои перья... Они золотистые! Как солнце! А глаза похожи на небо...
- Что?.. Но как?! - она потрясённо разглядывала себя и никак не могла найти ответ, а маленькая птичка счастливо улыбалась.
Ведь сова и правда сияла. В тенистом шатре листьев, она излучала мерцающее золотистое свечение, и глаза её сверкали как два огромных чистых сапфира.
-Солнечная! Солнечная сова, - зашептались все, стоило ей только выглянуть на поляну.
Смутившись, она отпрянула в спасительную темноту, но тут же была остановлена канарейкой.
-Пойдём.
-Но...
-Они забудут. Не сегодня, но обязательно забудут. А сейчас пойдём домой. И если что, я тебя защищу. - Гордо надувшись, канарейка вылетела на поляну.
Ошарашенная таким заявлением, сова изумлённо проводила взглядом, эту бестолковую, но очень добрую птичку, а потом, обреченно вздохнув, последовала за ней.
И всё случилось так, как и говорила канарейка. Новость о чуде облетела весь лес, так что еще несколько недель к дуплу совы слеталось множество птиц и прибегало множество зверей, но время шло, подступала осень, и потихоньку всё возвращалось на свои места.
Сова продолжала жить в дупле, вместе с канарейкой любуясь ночным небом и ярким утренним солнцем, которое больше не обжигало её глаза. Теперь, днём, они, очень часто взмывали ввысь, кружась над шумящим лесом, и сова ныряла в глубокое синее - синее небо, чувствуя, веря, и зная - ей улыбаются.