Сильнее всего люди ненавидят себе подобных. Что же касается крыс - умных, способных выжить в любых условиях - к ним кое-кто относится, если не с симпатией, то хотя бы с неким уважением.
И как же бесило, когда придурков на Полигоне называли "крысами". Впрочем, мнение моё мало тогда кого волновало. До тех пор пока я сам не вышел на Полигон. Не в качестве "крысы" - это сомнительное удовольствие я оставил полигонным придуркам. Хотя таковым тогда посчитали именно меня. Не без оснований, конечно.
За время существования, Полигон на своих двоих покинул лишь бродяга по прозвищу Торпеда. Получил его благодаря скорости, с которой удирал от сторожевых псов. Торпеда имел странную привычку копаться в отходах Свалки - что ценного он мог там обнаружить, оставалось глубокой тайной. Отходы не были даже дерьмом - оно шло на вторичную переработку. Нашлись умники, уверявшие, что человеческий организм, дескать, усваивает не все полезные вещества. А еды до крайности мало, зато ртов в избытке. Местные отбросы, да и простые работяги никак не могли избавиться от дурацкой привычки плодить себе подобных. Мэру Хилтону плевать на отбросы, да и на работяг, по большому счету, тоже. В Городе, однако, катастрофически не хватало рабочих рук - а осколков Дня Минувшего хватало лишь для немногих. Большинству приходилось самостоятельно производить мебель, одежду, еду...получалось - на уровне вторичной переработки. Приходилось довольствоваться этим. Ничего не появляется из воздуха. Даже дерьмо. И даже оно имеет цену.
Поэтому Свалка представляла собой скопище отвратительной дряни, оставшейся после вторичной переработки. Пустить ЭТО по третьему кругу не решались даже умники Хилтона. Вот и сваливалось добро на самой окраине - местные, если и отличались чувствительным обонянием, сообщать об этом мэру посчитали излишним. Тот оценил подобную деликатность, закрыв в ответ глаза на жалобы местного духовенства - те уверяли, что местные облюбовали окраину для каких-то малоприглядных обрядов и культов.
Мэр и слушать не стал. Духовенство упорно жило Минувшим, не понимая, что времена изменились. Минувшее осталось позади. Всё что оставалось - успеть воспользоваться его остатками. В том числе жестянками с едой - наглухо запаянным, словно бункер. Жестянок было мало и остальным приходилось довольствоваться Вторичной Переработкой. Придут времена, когда Минувшее станет совсем уж глухим прошлым. И тогда роскошью, доступной избранным станет вторичная переработка. А суровой реальностью - третья и даже четвертая. Умники для этого найдутся. Они всегда находятся.
Быть может, Торпеда тоже был Умником? Иначе почему с маниакальной настойчивостью копался в дерьме?
Или же он был Пророком? Бормотал что-то насчет того, что человечеству никогда не захлебнуться в собственных фекалиях - оно будет их поглощать. Не только умник. Философ.
И в неплохой спортивной форме! Обитатели Центра - те, кто жили за счет остатков Минувшего - всегда питали здоровую страсть к спортивным играм на свежем воздухе. Существовали они на островке Прошлого, окруженные со всех сторон морем дерьма. Пускай и переработанного. Благоухание прошлого на фоне миазмов настоящего. От такого и крыша может отправиться в долгое путешествие, из которого нету возврата. А раз так - необходима качественная разрядка. Терапия. Желательно игровая.
Что, как не азарт игры поможет смириться с несовершенством жизни? Если учесть, что и сама жизнь - Большая Игра с весьма свободными правилами...
С Торпедой сыграли партию простую, но именно оттого столь увлекательную.
"Ты убегай - я догоняй". Догонялками, жаждущими бренной плоти несчастного Торпеды, ребята из "золотой молодёжи" Центра, не мудрствуя лукаво, назначили здоровенных кобелей неопределенной породы (обладавшими, однако, молниеносной реакцией, здоровым аппетитом и приличной стартовой скоростью).
Торпеде (не заслужившему тогда ещё прозвище) доступным языком разъяснили правила. Всё просто - ты убегаешь, тебя догоняют. Из соображений гуманности не стали говорить, что уж догонят-то непременно. Вопрос только когда? Вот это время между началом и неизбежным концом - и есть выигрыш. Ребята из Центра (было их ровно четверо) фантазией особо не блистали. Но ставки поднять умели.
Торпеде выдали приличную фору и пустили собак с поводка. За метаниями Игрока (так незамысловато был именован будущий герой) следили при помощи передатчика, который заставили проглотить. Погоня продолжалась бы до тех пор, покуда передатчик не покинет организм естественным путём. Или его выгрызут собаки.
Торпеда притопал в Центр на следующий день и очень вежливо попросил охрану позвать тех четверых - он довольно точно сумел описать их внешность. У него, дескать, кое-что для них есть. Охрана странного вонючку отчего-то послушала. Я отдал бы любимый нож, лишь бы увидеть лица тех четверых в момент, когда первый Игрок вложил в ладонь одного их них вышедший естественным путем передатчик. Судя по запаху, сомнений в естественности выхода не осталась никаких.
Собаки явились к воротам чуть позже, поскуливая и падая от усталости. Они так и не догнали. Человек-торпеда мчался чересчур быстро. Вскоре после этого свалка превратилась в место паломничества (к неудовольствию духовенства). Желающие заполучить способности Торпеды приходили не только с окраин, но даже с Центра. Вопреки ожиданиям и радужным прогнозам оптимистов вместо сверхспособностей жаждущие обрели только жутко воняющую одежду. Путь к совершенству лежал, очевидно, не через переработанное дерьмо.
Ну а пока охрана у ворот Центра присутствовала при историческом (в масштабах Города) событии - зарождении Игры! Торпеда не пренебрег кристальной простотой предъявленных ему день назад правил, предлагая свои. Изолированная Территория, передатчик, Игрок, четверо преследователей. И никаких собак. Вы все дела в своей жизни передаете шавкам, спросил Игрок? Даже развлечения? Может и сами способны на что-то? Нет?
Игра состоялась. На сей раз приз для Игрока оказался существенней. "Золотая молодёжь" предлагала в случае выигрыша просто невероятную возможность - поселиться в Центре, за стеной! За подобную привилегию обитатели остальных частей города готовы были рвать друг другу глотки. Лишь бы поселиться на осколках Минувшего. И не строить на его обломках что-то новое. Лучше успеть насытиться вторичной переработкой, покуда не подошло время третьей и даже четвертой. А уж оно непременно придет, будьте уверены! Похоже, Торпеда это понимал и не строил иллюзий. И потому поставил своё условие. Если спустя шесть часов (время выхода передатчика из организма) он остается в живых, то получит достаточное количество осколков Минувшего чтобы покинуть "эту лужу дерьма". Подобный "свежий", хотя и не очень хорошо пахнущий эпитет Торпеда придумал для их родного Города. Гнев патриотов не знал границ...игра состоялась
И лужа дерьма (полностью разделяю мнение Торпеды) исторгла из своего чрева смельчака, выигравшего свободу. Торпеда получил оружие, провиант, компас, даже противогаз с запасом кислорода! - всё из запасов Минувшего. Без всего этого Город покидать не имело смысла - едва ли успеешь отшагать хотя бы километр. Снаряжение повышало шансы...не намного. И всё-таки Торпеда предпочёл рискнуть. "Золотая четверка" была, по-видимому, так потрясена тем, что он сумел от них ускользнуть, что никто не рискнул нарушить условия.
И Торпеда отбыл к вожделенной свободе. Как долго длилось его счастье в мире, лишенном Минувшего? Города и бункеры хотя бы хранили осколки...Вне их мир представлял причудливую комбинацию кошмарных фантазий, вырвавшихся из тёмного мешка коллективного подсознательного. Именно оно стерло в лица земли практически всё, сделав его Минувшим и оставив лишь осколки в виде редких городов и бункеров. Да, люди надумали себе Апокалипсис. Не их ли предупреждали мудрые предки, что мысль материальна?
И вот психическая энергия подсознательного сокрушила мир. То, что было раньше было обыденным, стало Минувшим.
Торпеда ушёл, но Игра осталась. Прижилась. Стала доброй традицией. Первый Игрок основательно пощекотал им нервы. И Городу захотелось большего.
Желающие нашлись. К свободе не рвались, а вот за местечко в Центре готовы были рискнуть. А когда к делу подключился мэр Хилтон, всё приобрело уже совершенно официальный статус. И началось.
Свой секрет Торпеда унес на свободу. Я искренне надеялся, что он помог ему выжить ТАМ.
А в Игре не выживал теперь никто. Четверка богатеньких придурков, с благословения Мэра, гоняла по территории заброшенного парка очередного жаждущего тёплой кормушки. Гоняла, чтобы загнать. А куда бы он делся?
Железобетонная стенка высотою в два метра окольцовывает парк по периметру. И только на севере бугристая поверхность нарушается узенькой стальной дверцей.
Полигон.
Раз в месяц сюда запускаются четверо - пятый, к тому времени, уже внутри. Дверь запечатывается не хуже сейфа с фамильными драгоценностями. Код известен лишь организатору игры, который следит за перемещениями игрока при помощи того самого передатчика, ставшего уже легендарным. Никто особо пока не брезговал. Ведь покидает он тело сейчас путем не сказать, чтобы совсем уж естественным. Пока что, во всех случаях, его вынимают из распотрошенного желудка жертвы.
Остальные жители Города удовольствия наблюдать за Игрой лишены. Но никто не запрещает делать ставки...
Исправно функционировал Тотализатор, курируемый лично Мэром. Азарт...тоже, своего рода, осколок Минувшего. А мэр Хилтон - страстный поклонник Игры - исповедует принцип "объективной честности". Принцип сей трактуется мэром крайне изобретательно и гибко, но в отношении правил Хилтон щепетилен до крайности. Никто не может войти на Территорию во время Игры, никакого оружия сверх установленного правилами и, конечно же - трам-па-ра-рам! - Приз! Уютная нора в центре - с электричеством и горячей водой. Это был пропуск в Рай. Лишь Торпеда предпочел искать райские кущи за пределами вонючего городишки. И даже если Рай обманул, попытка была достойна восхищения.
Да, Торпеду я, определенно, уважал. Потому и подал заявку на участие.
Дело в том, что Игра стала предсказуемой. Четверо из Центра (местные дрались за эту привилегию!) против очередного оборвыша с окраин. Конечно, они загоняли его рано или поздно. Шесть часов - до момента, когда передатчик покинет его тело естественным путём - не продержался никто. Интерес снова был в том, сколько протянет Игрок...и скольких он сумеет забрать с собой. В Рай? Быть может.
Изредка Игроку удавалось их ранить. Гораздо реже - забрать с собой одного-двух нерасторопных. Что ж, неизбежная плата и естественный отбор. Правила есть правила. Да и против отбора мэр не возражал. Осколки Минувшего должны принадлежать сильным, но если кто-то, рискуя жизнью, доказал это право - добро пожаловать в Центр! Игра, таким образом, не позволяла Центру жиреть на осколках Минувшего.
Хилтона я уважал. Но ещё сильнее уважал Торпеду. И подал заявку на участие. Её приняли сразу. Ещё бы - человек из Центра!
Меня зовут Майкл-Крысолов. Михаил, Мишель, Мигель, Мик...предпочитаю Майкл. Фиолетовая джинсовая куртка сидит на мне, как влитая, я ношу высокие шнурованные ботинки и штаны из невыделанной кожи. Я резко выделяюсь, и это хорошо - не хочу быть похожим на них.
Волосы мои прямые и длинные, я перехватываю их черной резинкой - получается крысиный хвостик. Подобная ассоциация крайне меня веселит. Я обожаю древнюю группу "Пинк Флойд" и свой нож с зазубренным лезвием - всё осколки Минувшего.
Прозвище Крысолов я получил за способность свободно ориентироваться в кишащих грызунами катакомбах. Иногда мне кажется, это самое безопасное место на планете. Куда там Центру с его заплесневелым комфортом!
Здесь, в катакомбах, хорошо. Крысы - настоящие крысы - меня не трогают.
Города и бункеры защищены от психических кошмаров. А катакомбы защищают от Города. И есть призрачный шанс ощутить себя настоящим.
А человек разумный... Царь природы. Даже не смешно...потому что это действительно так. Царь природы её практически уничтожил. При помощи своего мозга. Вот вам и человек разумный. Мозги есть, ума не надо.
"Сила ваша безгранична" - из поколения в поколение твердили мудрые предки. Конечно, если коллективный психоз выжег всю планету. Оставив только осколки Минувшего в лужах дерьма.
Крысы - элита Апокалипсиса. Вот они как раз прекрасно выжили. Даже приумножились, расплодились в катакомбах.
...шуршание тысяч лапок...хвосты, словно маленькие змеи...терлись друг о друга шерсткой - бежали плотными рядами...Нюх и инстинкт вывели в безопасное место. Вниз, под землю. По катакомбам до города.
Крысы смогут выжить везде. Фору им дадут лишь вирусы и тараканы.
Но я не хотел быть тараканом.
Час форы я истратил на изучение парка. Он тоже был осколком Минувшего, заключенный в двухметровую оправу бетонной стены. Вот она как раз была конкретным настоящим - мэр изолировал парк, так и оставив его заброшенным. У Хилтона были на него какие-то свои далеко идущие планы.
Однако любовь к игре расконсервировала парк...сегодня он на целый час отдан в полное моё распоряжение. До прибытия остальных гостей. Тогда начнется самое веселье.
А пока мне были поданы легкие закуски - серебристая таблетка с ноготь мизинца. Скользнула по пищеводу как себе домой, чтобы уютно устроиться в желудке. Покинет его ровно через шесть часов - или её оттуда вынут веселые хирурги.
А пока оранжевая точка будет обозначать на экране организатора место моего пребывания. Вот и все. Единственный контроль. Остальное в моих руках. На это я и рассчитывал.
Территория была примерно в квадратный километр. Один миллион метров, где можно умереть или выжить. Идеальный полигон. Можно гоняться за игроком вволю. С другой стороны было, где укрыться - остатки летних кафе (кое-где даже валялись перевернутые столы!), полуразрушенные кирпичные строения, летний кинотеатр. Было бы романтично умереть на его сцене. Отличное вышло бы представление. Можно толкнуть напоследок речь - о настоящем и Минувшем. И последняя просьба - завещать свое тело для вторичной переработки. Вместе с дерьмом, разумеется. А потом живот обласкают блестящие тройные лезвия. Они прикрепляют ножи к обеим руками - три спаренных бритвенной остроты лезвия на каждой. Оружие полигонных "крыс". Крысиные когти. Хотя сдается мне, кое-кто успел изучить древний миф - один плохо одетый чудак крайне любил орудовать таким вот штуковинами. Кстати, согласно мифу, доигрался.
Час, между тем, на исходе. А я находился чересчур близко от двери. Это неблагоразумно...прекрасный шанс прижать меня к стене. Тогда не спасет ничего. Верный зазубренный нож заведомо обречен против восьми тройных...особенно лицом к лицу. А взобраться по стенке не получится ни в этом состоянии...ни в другом. Так что, пора спешить. Тем более, я нашел то, что сулило призрачный шанс.
Они испытали горькое разочарование. Настолько острое, что едва не развернулись и с омерзением бросились за дверь.
Кощунство! Дешёвый балаган! Убирать за другими их дерьмо!
Праведный гнев великолепной четверки можно понять. Перед ними сидел самоубийца.
Спору нет - это эффективный способ покончить с собой. Более чем надежный. Но...
...Игра предназначалась вовсе не для этого!
Желаешь свести счёты с жизнью, тоже стать Минувшим - режь вены в тёплой ванне. Обитатель Центра мог бы себе её позволить! А заканчивать жизнь так, как сейчас - пафос и дешевая клоунада.
Впрочем, стоило признать, что последний причал будущего покойника идеально соответствовал его несерьёзному подходу к столь серьёзному делу.
Пока ещё не состоявшийся самоубийца с удобством разместил свой тощий афедрон на вогнутом пластиковом сиденье с короткой спинкой. Когда-то оно было ярко-красным - в дни Минувшего - теперь же приобрело пепельно-серый оттенок. Сиденье болталось на ржавой цепи, второй конец которой закреплен на вершине железного столба.
В Дни Минувшего люди использовали это приспособление, чтобы оторваться от земли и летать по кругу, удерживаемые цепью. Не такой ли была жизнь? Коловращение по замкнутому кругу с удерживающей тебя цепью.
Да, они были философами - эти четверо. Просто им не хватало остренького. Жизнь среди осколков расслабляет...
Почти синхронно пожав плечами, парни двинулись к обломкам старого аттракциона. Игрок сидел спиною, в сгущающихся сумерках. Даже слегка покачивал ногой, обутой в высокий ботинок. В хладнокровии мерзавцу не откажешь. Длинные волосы собраны в хвостик. Рядом в земле нож. Не дождался и перерезал вены без посторонней помощи? Крови, однако, не видно.
Что ж, вот это как раз поправимо.
Они двинулись, обходя Крысолова по кругу (даже при выборе прозвища тот не удержался от пафоса!). Быстро, бесшумно они окружали с двух сторон. Кто-то ругнулся - наступил в крысиное дерьмо.
Я тоже их видел. Мальчики на взводе. Я понимал. И где-то даже сочувствовал. Сволочь я, а не дичь. Сидел и злорадствовал, глядя на их постные рожи. Крутые парни из Центра. Оу. Убейте, распотрошите трехгранниками. Сидящий на ржавой карусельке сопротивляться не будет. Они окружили меня со всех сторон.
Сейчас я видел гораздо хуже - раз в тридцать, чем обычно. Зато бинокулярное зрение значительно улучшилось - я прекрасно охватывал взглядом всех четверых. Глубина резкости тоже возросла - видел мелкие куски крысиного помета на сапоге одного. Зато цветов не различал вовсе. Ничего, это ненадолго. Ведь они уже рядом.
- Твою мать!
Фокус удался. Действительно клоун.
Куртка была настоящей, настоящими были брюки, ботинки. Даже хвостик, мать его, настоящий! Гаденыш патлы свои отрезал и на "голову" укрепил. Вот он и нож! Все настоящее, кроме чучела, что наряжено в одежду этого чёртова Майкла. Старые мешки, набитые, кажется, прелыми листьями - а сверху одежда! На "голове" маска, грубо имитирующая черты лица - попробуй, разбери в сумерках!
Провел, клоун, провел...хорошо, что не накинулись сразу потрошить дурацкое чучело! То-то был бы позор...
Но где он теперь - голый, и без ножа?..Голым помирать легче? Ничего дескать, с собой туда не возьмёшь.
Парни замерли спина к спине, напряженно изучая окрестности. Сгустились сумерки, однако место было достаточно открытым, с отличным обзором. Не подкрадется никто. Особенно голый придурок.
В наготе, как выяснилось, всё и дело.
Процесс был быстрым и безболезненным - я же не оборотень. Крысолов, я Майкл-Крысолов...
Когда коллективное бессознательное человека разумного обратило планету в оживший кошмар собственных страхов, высвободившаяся психическая энергия затронула мозг отдельных индивидов. Чьё восприятие пластично и гибко...И чьи подсознательные желания не несли в мир дерьма...и не отравляли им себя.
В момент Апокалипсиса я, например, просто хотел выжить. Кто лучше всех приспособлен? Тараканом или вирусом я быть не хотел.
Я Крысолов, я Майкл-Крысолов...Отношусь к ним с симпатией и уважением...Почему бы не пожелать пережить Апокалипсис? Только крыса могла бы выбраться из места, где я тогда находился.
И я обратился крысой, впитав энергию вокруг. Она пошла не на разрушение - только на выживание. И да, я выжил. Примкнул к стае настоящих крыс. Мы сумели укрыться в катакомбах.. Таким был мой личный Апокалипсис. Видимо там, наверху, кто-то действительно существует. Ибо - как выяснилось - оболочка не главное. Но я сумел остаться человеком в крысином тельце. И возвращаться в свое тело - всегда, по желанию. Мозг оказался способным не только разрушать.
Крыса выживет везде. Выживет и сейчас.
Секунду назад тут никого не было. На небольшого черного грызуна внимания не обратили. Подумаешь, наступили в помёт.
Но теперь за спинами у них стоял голый поджарый мужчина с неумело обрезанными волосами.
Реакция у четверых оказалась на высоте. Разом обернувшись, вонзили в нежданного гостя клинки. Это почетно - первым пролить кровь. Кто быстрее?!
Но сегодня пролилась другая кровь.
За треть секунды до удара человек упал на землю, выдергивая оттуда зазубренный нож и откатываясь в сторону, между их ног.
Они стояли, глупо улыбаясь друг другу. Ошеломленная, жалкая, растерянная улыбка. Так получилось...но как же так?...
А потом на ногах стало тяжеловато.
Удар с четырех рук вышел на славу - сильный, единовременный, на разных уровнях. Просто Игрок оказался нечеловечески ловок и проворен. Как крыса.
И теперь он стоял на одном колене, сжимая зазубренный нож, рядом с кучкой медленно остывающего крысиного дерьма - там поблескивала в умирающем свете серебристая таблетка. Голый человек наблюдал за причудливым переплетением четырех рук, каждая из которых, не найдя его, по инерции вонзилась в стоящего напротив. Удары вышли на славу. Глубоко в тело.
Они упали одновременно. Почти так же, как и ударили. Выражение растерянности так же синхронно сменилось тихим предсмертным просветлением. Что-то они там увидели. Рай? Апокалипсис?
Голый человек встал, сжимая зазубренный нож, так и не узнавший крови, и склонился над лежащими.
- Иногда только это выход...Вы понимаете?
Они не ответили, глядя в черно-багровое небо. Все четверо были уже не здесь. Они стало минувшим.
Игра завершилась. Я начал стаскивать с чучела одежду. Одежда всего лишь оболочка. А где же я - настоящий? Те четверо, похоже, теперь знали. Вот только ответа от них не дождаться. Теперь парни умели держать язык за зубами.
Зачем обитателю Центра теплое стойло в самом Центре? Я хотел подняться выше. Если повезёт, смогу отмыться от дерьма - того, что липнет снаружи...и копится изнутри.
Они выдали победителю всё необходимое, и на рассвете я шагнул в ужасы вечного кошмара за пределами Города, покинув свой осколок Минувшего. Меня ожидало Настоящее.
Где-то там был Торпеда. Он должен выжить, чтобы дождаться меня. Я надеялся, он будет рад меня выслушать. А в благодарность поведает КАК ОН сумел тогда выжить. Что рассказала ему Свалка?
Я Крысолов, я Майкл-Крысолов...но не все же на моем пути должны оказаться крысами?