Столица - центр империи и центр всего дурного грязного и мерзкого что есть в империи, конечно же была хороша в архитектурном плане. Роскошные дворцы, парки, театры, бани, банки, рестораны, тюрьмы, казармы, виселицы, все как в любой столице уважающей себя Империи.
В центре естественно был императорский дворец.
Дворец!!! Да дворец был красив, Серебристый с черными стенами и красными флагами, большим количеством башенок разных размеров и пропорций, огромные каменные стены издалека замок напоминал.. подушку для иголок, или слегка обритого ежа.
Хотя изначально когда империи и в помине не было это был родовой замок семейства Отпадов, и уже потом когда империя начала объедаться соседними землями появилась идея переделать Крепость во Дворец, то есть сурового Легионера путем вмешательства стилистов, модельера, визажистов превратить в нежного юношу. Результат! Результат мастер по балетным танцам с суровой рожей Легионера.
По направлению к дворцу двигалась фигура в серебристых доспехах измазанных кровью. Фигура шла практически молча, только периодически вырывался громкий мат, от чего местные птицы, садящие на ветвях, замолкали и прислушивались, по-видимому, от удивления, на что способен человек с богатым словарным запасом.
Глайдус был явно не в духе, и было от чего, вся западная армия империи изрублена в капусту, в фарш, в винегрет, так что позавидовал и улился слюнями глубокой зависти любой повар. Варварский полководец, о котором известно только его кличка Оборотень, повел свою разношерстную толпу не как Цивилизованный полководец по лугам да дорожкам, а через леса и болота напрямик к столице. Воевать в поле против стройных легионов они конечно бы не смогли, но лес им как дом родной и дать им бой там было непростительной ошибкой.
- Едрить того коня за копыта! - выругался Глайдус.
Полегли все и хваленые Членоголовые (так прозвали в народе арбалетчиков за характерную форму шлемов), способные отстрелить комару яйца, если конечно у комара такие есть. Вместе с ними откинули свои серебреные ботинки легионеры, его личного легиона Хищники (в простонародье белые тапочки). Рыцарская кавалерия Бронированные панталоны (народ обладает чувством юмора) драпанули из леса, как только в них начали активно тыкать копьями, и снимать с них их бронированные панталоны топорами, что и понятно не очень приятная процедура раздевания. И теперь между столицей и кучей варваров никого нет. Варвары несколько недель топали по лесам и не встречали никого кроме сов, чьи большие глаза тоже говорили, что они в шоке от такого обилия двуногих. Варвары, которые слаще репы не видели нечего, и вот она богатая, изнеженная, но очень цивилизованная столица.
- Дня через три четыре, - пробурчал Глайдус, - глаза жителей будут как у этих сов.
Особенно у того милого паренька который в этот момент умиленно рассказывал не менее умиленной даме про туман над рекой который наблюдал на воскресной прогулке.
- О да ты при оружии защитник? - забыв про рассеченную щеку (поцелуй топора прямиком через шлем) Глайдус заулыбался. - Шпага, просто прелесть.
Вот эту шпагу тебе варвар в зад то и воткнет, нашампурует и, с песнями и плясками, размахивая тобой как карамелькой на палочке, пойдет по улице посмотреть, что там за река, над которой такой туман, конечно же, из чисто детского любопытства.
С такими жизнерадостными мыслями он отшвырнул с дороги швейцара. Ну, или что там, в дверях стояло с надменным выражением лица, и вошел в зал.
Императорский зал! Конечно же, бальный, мраморный пол, выложенный из зеленых мраморных плит, скрепленных между собой серебряными скобами, потолок из красного дерева, колонны из малахита, витражи на которых изображалось все, что можно от водопоя оленя до мордобоя на турнире. Одним словом династия Отпадов, в определенный момент просто не знала, куда девать налоги. Да уж подумал Глайдус, когда первая кучка варваров ворвется в этот зал, они просто упадут в обморок, вторая волна будет где-то час морально себя успокаивать, перед тем как войти с завязанными глазами.
В тот же самый момент не смотря на всю эту эпическую роскошь, зал напоминал курятник, только императорский - очень дорогой курятник. По другому это место назвать было нельзя, вся дворянская элита кроме принца Отпада 18-го, которого никто месяцами мог не видеть, (и сейчас его тоже, кстати, не было), жарко обсуждало, как спасти свои жирные задницы и другие не менее жирные части тела.
Регент Сараш, пока принц придавался, своим монаршим переживаниям именно он управлял империей.
Так вот регент Сараш сидел молча с выражением лица пятилетнего, у которого отобрали погремушку и воткнули в попу, молча уставившись, на не пойми что немигающим взглядом.
При появлении Глайдуса медленно перевел взгляд на него и прошипел (так по крайней показалось последнему):
- Какие у нас новосссти?
- Мы в полном дерме по самое хватит, - ровным голосом произнес Глайдус, рассматривая при этом свою перчатку, сжимая и разжимая пальцы.
Как бы я хотел оторвать яйца этим старым импотентам, которые отправили (как будто бы из зависти, что у них не работает) кучу парней на убой в теневой лес, особенно того, взгляд его перенесся с перчатки на советника Пукуса, который в своей мантии был похож на задыхающуюся черепаху.
- Легионов нет, - так же спокойно сказал Глайдус, - Дворянская кавалерия разбежалась по домам. Все что у меня есть это тысячи три парней, которые сами в шоке что выжили. Да и варвары были бы сейчас здесь за компанию, поддержать разговор так сказать, если бы не торговый городишко Сервелаттенбург, который в данный момент они планомерно разграбляют.
В тот же самый момент в разговор влез верховный маг Империи Ролдо (этот напоминал в своей синей мантии цаплю в халате):
- Маги могут поставить над городом завесу страха дней на десять, (хех это вы умеете) все кто подойдет к стенам, будут испытывать животный страх и до боя не дойдет.
- Интересно узнать, а что будет в городе? - вставил Глайдус, - Жители города будут от страха ползком добираться до туалетов? А катапульты? Они же будут швырять в город горшки с углем прямо жителям на головы что бы до своих не ползти, с доставкой на дом.
- Дворец вне досягаемости, и здесь магия действовать не будет, - сказал Ролдо и от обиды за то, что его гениальный план оспаривают, у него аж затряслась нижняя губа.
- Но это только даст время, десять дней! А дальше?- вопросил Глайдус.
- А в это время, - провизжал министр по финансам Боровейн, - нужно вывести казну.
Как он выглядел можно даже и не говорить. Собственно так же как и стоящий рядом Глава церкви его святейшество кардинал Заповедиус, этот просто стоял и нервно трясся так что по его пузу, которое он честно отрастил постами проходила рябь.
- Разрешите предложить Регент, - прошамкал Пукус, - можно конечно предложить мирные переговоры, но вряд ли варвары согласятся на мир после карательных походов прошлой зимой.
Пукус проковылял к трону, встав на одну ступеньку ниже регента (который единственный из собравшегося здесь зверинца был одет в пластинчатый доспех):
- Я предлагаю, - продолжил Пукус, - отправить агентов освободить тайком братьев.
Все в зале открыли рты, но не успели и слово крякнуть, как Пукус до шамкал очень быстрой скороговоркой:
- Поймать лидера варваров, а без него войско из разных племен само передерется, и уйдет от столицы, а братьям , - Пукус заулыбался пытаясь поднять улыбкой три своих подбородка, - за услугу предложить помощь в возращении их власти которую якобы, - это было произнесено особо хитрым тоном, - окажут наши маги.
По лицу Сараша проскользнула радостная ухмылка, казалось, что он вскочит с места и начнет плясать, но за место этого радостного зрелища, он вышипел одно:
- Действуй Пукус, - помолчав он добавил, - маги ставят защиту. Глайдус собирает крестьянское ополчение в соседних провинциях. Расходитесь, вы все знаете, что вам делать, мне же нужно пообщаться с принцем.
Сараш никогда не отличался особой разговорчивостью, и единственный с кем он всегда был готов поговорить это молодой принц Отпад 18, причем разговаривали они месяцами так активно, что на других у них обоих времени не было.
В это же самое время в 30 километрах или около того на юге от столицы.
Маленький городок Сервелаттенбург не ожидал такого счастья, которое на него свалилось, по всему городу метались бородатые дядьки, вместе с войной рука об руку в город как всегда весело влетел грабеж. Бородатый воевода племени Поречников стоял перед часами с кукушкой открыв рот так как будто с неба спрыгнул бог грома и по товарищески похлопал его по плечу. Рядом еще один бородатый из племени мореходов нес хрустальную вазу, не понятно было как он его дотянет вазу до дома находясь в военном походе, возможно частями. Еще один воин, непонятно какого рода племени так сильно зарос за время похода, с интересом разглядывал женский лифчик, пытаясь понять, зачем это и что это такое, хотя в глубине сознания и умея считать до двух точно, он догадывался, что это надевают не на уши. Вообще от обилия заросшей работы местный парикмахер находился, по видимому, в шоке и блаженном обмороке, сжимая у груди табличку открыто. Естественно особой популярности его дом не снискал по причине непонимания, зачем нужно сбривать то, что служит хорошим утеплением в походе, укрылся бородой и спи, сильно отросла и мешает идти, то есть бежать в атаку, срезал ножом и вперед.
На вершине Холма в окружении своих верных соратников стоял тот самый оборотень, чьи кости мыли в королевском дворце почище любой прачки. Высокий мускулистый с темными волосами и на удивление без бороды, хотя здесь нет ничего удивительного, племя оборотней в человеческом обличии практически не имело все тех варварских прелестей, таких как волосатые лапы, бороды, и шерсть на груди.
Оборотень думал о своем, об оборотячьем, задумчивым взглядом созерцая то, что творилось в низине, где стоял город, по выражению глубокого умиления и задумчивости он напоминал старого волка, который смотрит ка играют волчата с тушкой свежо пойманного белого, а может и серого, а может и красного (вроде бы такие водятся у эльфов) зайца.
Отцовские размышления прервал его советник воевода и по совместительству наставник, старый матерый оборотень из племени Ведмедов Бер:
- Опять эти шакалы степные договор нарушили!
- Что случилось Бер? - проговорил оборотень и от его голоса, в котором таилась глубокая сила и скорбь, в сторону говорящих повернулись даже кони.
- Хватают девок себе в полон, увезти желают. Этих никогда не успокоить миром. Мы их наказывали мало, по-видимому, каждый раз ползают перед нами на брюхе когда умываются кровью, а потом за старое принимаются думая, что мы все забыли, - проговорив это, Бер сплюнул таким плевком, что казалось, попади он в лошадь, перебьет ей хребет нафиг.
- Да вот и он лисий помет скачет, тока на конях смелые, оно и правильно на конях сваливать удобней, и издалека только стрелы метать, а как до ближнего боя так хвосты поджали, свой и коня и драпать, - после этой тирады стало ясно, не любил Бер Мамбтаров. Ну не любил и все тут, мало того не любил их есть в медвежьем облике, говоря что их мясо Мамбтаров лживое и после этого мяса у него понос.
Выслушав эту тираду, оборотень только искоса посмотрел на фигуры на конях, и ничего не сказал. К тому моменту как Бер договорил, к месту события доскакал кюнь (по ихненски вождь) Мамбтаров Басурмур.
Сполз с коня и двинулся по направлению к оборотню, уже издалека была видна его улыбка, и чем ближе он притопывал к холму, тем отчетливее различалось выражение его лица. За гордой походкой и улыбкой, от Оборотня было не скрыть - Басурмур боялся и не знал, как выкрутиться из ситуации. Поэтому улыбался и прищуривал глаза, которые его могли выдать. Поравнявшись с оборотнем все так же весело улыбаясь, поклонился, и казалось, сейчас начнет мести землю хвостом, которого у него, конечно же, не было, за место хвоста там была только волосатая задница, о которой Басурмур думал в первую очередь.
Э нет, не думаешь, ты о ней, подумал Оборотень, посмотрим, что ты мне сейчас скажешь:
- Начинай оправдываться,- и с ухмылкой, промелькнувшей на лице, сложил руки на груди и стал в упор смотреть на физиономию Басурмура.
- Рад видеть тебя в хорошем настроении, о могучий Лун.
- Настроение мое не такое уж хорошее, - ответил Оборотень, - Ты не выполняешь наш договор, пленников не брать.
- Это досадное недоразумение, - нежно сахарно медовым голосом пропел Басурмур, - мои войны сделали это без моего согласия.
- Довольно, не первый раз ты нарушаешь свое слово Басурмур. Время вам выбирать нового вождя, - сказал Оборотень. И стал приближаться Басурмуру с лица, которого улыбка, слетела как птица с ветки, глаза расширились.
- Время хитрить прошло. Я прирежу тебя волк, как и твоих диких братьев, - провизжал Басурмур, и в руках его заблестела сабля.
Все кто был на холме, застыли там, где и стояли. Басурмур вложил в свой удар саблей всю свою силу и ловкость какая у него была, удар был нацелен сверху вниз в лоб Оборотню острием сабли. Промахнуться было невозможно, но конечно, но вместо Луна со спокойным добрым лицом, сабля рассекла воздух. И в тот момент когда рука Басурмура оказалась в вытянутом положении, последовал удар по локтю, огромной волосатой лапой больше похожей на бревно, не было рыка и острых когтей. Рука Басурмура просто отлетела вместе с саблей, и он остался стоять в оцепенении с открытым ртом, и огромными глазами, которые, теряя фокусировку, заметили только спину уходящего к своей палатке оборотня.