Этот фрагмент романа "Проклятое золото" был сокращен по просьбе издателя, его нет в печатном издании ("Центрполиграф", 2009 год).
- Обрати внимание, - сказал Владимир. - Не успели мы заинтересоваться саблей, как сперва чашечка разбилась, а потом лихач чуть не задавил.
- Ты это к чему?
- Давай все-таки в собор заглянем.
- Я не суеверен, - сказал Колька. - А далеко он находится?
- Три квартала вперед, потом налево еще столько же...
Колька ничего не ответил. Только насупился еще больше. Как будто десять лет назад у него заняли три рубля, пообещав вернуть в понедельник, и не отдали до сих пор.
Владимир решил, что его предложение осталось гласом вопиющего в пустыне, но они прошли мимо автобусной остановки напротив полпредства, спустились в подземный переход, вынырнули на другой стороне улицы...
Места были более чем знакомые.
- Здесь я в обеденный перерыв покупал хавчик... - Владимир указал на гастроном. Через минуту: - В этом кафе отмечал свадьбу... - Потом: - А тут я работал. Видишь во-он то окно на четвертом этаже?
В конце концов эта экскурсия - "По вовкиным местам" - спутнику надоела.
- А можешь показать подворотни, в которых тебе доводилось отливать? - проворчал Колька.
- Могу. Только придется крюк сделать. Как честный человек, признаюсь: было дело, но на Большой Садовой - ни разу...
Свернули в переулок Соборный и зашагали к Центральному рынку.
- Видишь это здание? - спросил Владимир.
- Не слепой.
- В этой школе Солженицын учился. Правда - не долго.
- А почему не долго? - заинтересовался Колька. - Его что, прямо отсюда в ГУЛАГ отправили?
- Это произошло много позже. И не в Ростове.
- Ну и ладно. Все равно я его не читал. Говорят, занудство редкостное.
- Он нобелевскую премию по литературе получил.
- Вот поэтому и получил. Кто-то ляпнул, что он гений. Дошло до Нобелевского комитета. Там начали читать и бросили. Решили: "Точно - гений, простым смертным это не понять...". И отвалили бабла!
Переулок закончился. Впереди была Соборная площадь и памятник Дмитрию Ростовскому. А чуть дальше - белые стены, золоченые купола...
- Это и есть кафедральный собор, - произнес Владимир.
- Очень приятно. А я - Колька Крамаренко. Будем знакомы!
- Еще десять минут и обратно поедем...
- Предъявите ваши документы, граждане! - послышалось вдруг совсем рядом.
Приятели оглянулись. К ним приближались два милиционера, грузные, краснолицые, с резиновыми дубинками в руках.
- Хлопцы, да вы что? - сказал Колька. - Разве мы на кавказцев похожи?
- Ваши документы!
- Ну, если у вас времени много...
Пока один листал колькин паспорт, второй милиционер, постукивая по ладони резиновой дубинкой, не спускал с приятелей глаз. А потом милиционер добрался до страницы с пропиской.
- Почему не оформлена временная регистрация?
- А на фига? - удивился Колька. - Я в Ростов на день приехал - посмотреть, как люди живут. Вечером уеду.
- Билеты остались?
- Да сколько угодно!.. - Колька выгреб из кармана смятые бумажки, нашел нужные. - Это из поселка в Аксай, а это из Аксая в Ростов...
Милиционер изучил билеты, вновь открыл паспорт и принялся негромко зачитывать данные в рацию.
Влипли, подумал Владимир. Сейчас Кольку пробьют по базе данных. Узнают, что он неоднократно привлекался. И вместо собора мы угодим в райотдел, где долго и муторно будут выяснять, зачем мы в Ростов приехали...
Через минуту милиционер вернул паспорт и билеты, повернулся к Владимиру:
- Ваши документы!
Слава Богу, пронесло, улыбнулся Владимир, доставая свою "ксиву". Пара минут - и все будет кончено...
Едва сотрудник милиции открыл паспорт, у него челюсть отвисла. Глянул на фото, потом на Владимира, снова на фото...
- Вы - Герасимов Владимир Юрьевич?!
- Совершенно верно. А что...
И тогда милиционер отшатнулся, выхватывая пистолет из кобуры:
- На землю, сука! Быстро!
- Что-что? - переспросил Владимир.
- Лежать, я кому сказал! Руки на голову! Попался, гад!..
- Хлопцы, что происходит? - обалдел Колька.
Ему ткнули стволом в голову.
- Ты тоже, быстро! Ну?!
- Не люблю Ростов, - проворчал Колька и лег на асфальт рядом с приятелем.
***
Владимиру завернули руки за спину и сковали наручниками. Затем охлопали всего, от подмышек до щиколоток, - искали оружие. Рядом второй милиционер то же самое проделывал с Колькой. За всем происходящим наблюдала толпа зевак, растущая с каждой минутой.
Н-да, подумал Владимир. Еще вчера я был уверен, что упал на самое дно, дальше некуда. Оказывается, нет предела падению. И десяти часов не прошло, как я согласился на преступление и на меня уже второй раз надевают наручники... То ли еще будет?!
Прикатила машина - казенный ГАЗик. Задержанных бросили в "обезьянник", захлопнули металлическую дверь. Тут же зарычал мотор, все затряслось - поехали...
- Слышь, Вован, - сказал Колька через какое-то время. - А за что нас взяли?
- Это ты у меня спрашиваешь?!
- Ну, ты подумай. Может, я чего-то не знаю?
Приятель ответить не успел. ГАЗик резко вильнул, остановился. Распахнулась задняя дверь. В проеме показался дородный сотрудник милиции:
- На выход. Сперва Герасимов!
Владимира практически выволокли на асфальт. Подхватили за локотки и повели в здание районного ОВД.
Мелькали и пропадали какие-то лица... Распахивались давно не крашенные двери, чтобы пропустить и закрыться за спиной...
А потом Владимир оказался в большой светлой комнате. Человек в штатском, восседающий за массивным письменным столом (на фоне портрета Путина), с нескрываемым интересом глянул на Владимира и произнес, тряся обвислыми щеками:
- Добро пожаловать на Дон, господин Герасимов!
- Что ж поздравлять-то... Я тут тридцать два года живу, со дня рождения.
- Значит, вы не отрицаете, что вы - Герасимов?
- Нет, конечно. И я Герасимов, и папа мой был Герасимов, и дедушка...
- Паспорт! - приказал начальник ОВД.
Милиционер, сопровождавший задержанного от машины, молча вручил изъятый документ. Начальник уткнулся в паспорт. Казалось, он не изучает его, а обнюхивает. Стала видна обширная проплешина на затылке.
- Отличная работа, - произнес наконец. - Весьма похож на настоящий... Чеченцы делали или поляки?
- Мой паспорт не просто похож на настоящий. Он - действительно настоящий.
- О, понимаю, - вновь затряслись щеки. - Вероятно, нет смысла спрашивать, через кого и в какой паспортно-визовой службе вам протолкнули эту ксиву?
Что за бред?!
- Простите, как вас зовут? - спросил Владимир.
- Алексей Константинович Пономарев. Полковник. Начальник ОВД.
- Может, Алексей Константинович, вы скажете, почему меня - то есть, нас - задержали и что означают эти странные вопросы?
- А то вы не знаете...
- Нет, не знаю.
Полковник улыбнулся, откинулся на спинку кресла.
- Молодец, отлично держитесь. Изумление самое искреннее. Это я вам как профессионал говорю. Как ни как - почти двадцать лет в органах!.. Кстати, не хотите позвонить своему адвокату?
Час от часу не легче...
- Откуда у безработного адвокат?!
- Это как сказать. - Полковник хмыкнул. - Безработный безработному рознь... У вас, говорят, адвокатов больше, чем пальцев на руках.
- У меня?!
- Ну да, у вас, Владимир Юрьевич. Я так полагаю, что московские для вас ближе. Звоните, разрешаю... - И полковник переставил один из своих телефонов на край стола.
- Да нету у меня никаких адвокатов в Москве, - пробормотал Владимир. - Я и в столице-то был всего два раза - еще в детстве, до перестройки...
- Верю, верю!.. - тут же откликнулся полковник. - Я всегда говорил, что все крупные мошенники и аферисты - замечательные актеры! Эх, вам бы в Голливуд!..
- Мошенники... Аферисты... Это вы меня так называете?!
Вместо ответа на вопрос полковник позвонил куда-то по внутренней линии:
- Валентин Сергеевич, ты свободен?... Ничего, бросай все. Надо одни пальчики снять... В моем кабинете... Да-да, он самый... И не говори - событие века, блин, однозначно! - Бросил трубку на рычаги, произнес задумчиво: - Жаль, что придется вас отдать. И для моего райотдела вы - слишком большая птица, и расследовать дело будут по принципу территориальности...
Из всего сказанного до сознания дошло только "отдать".
- Кому... отдать?
- Интерполу, разумеется, Владимир Юрьевич... - С хитринкой, вкрадчиво: - Или, быть может, вас лучше называть Владимиром Юльевичем, а?
- Почему - Интерполу?!
- Вопрос правильный. Несколько государств бывшего СССР тоже очень хотят вас увидеть, но главный ущерб вы нанесли все-таки Соединенным Штатам Америки.
- Дурдом какой-то, - сказал Владимир совершенно искренне.
***
В кабинет вошел унылый тип средних лет, неся зацапанную коробочку со штемпельной подушкой. Не без интереса глянул на Владимира:
- Он, что ли?
- Он самый, голубчик! - почти весело отозвался полковник.
- Кто бы мог подумать? - проворчал тип. - Константиныч, чистая белая бумага есть?
Потом Владимир, ошеломленный происходящим, безропотно выполнял команды:
- Задержанный, расслабьте палец... Так, хорошо... Теперь - следующий...
Наконец, все десять пальцев были измазаны черной краской, а на листе бумаги появились размазанные оттиски.
- Сбрось по факсу в Интерпол, - распорядился Пономарев. - И по нашей базе данных посмотри - у него три судимости, наверняка "пальчики" остались... Паспорт его пробей. Кем выдан и выдан ли вообще.
- Угу, сделаем...
И унылый тип исчез из комнаты. Держа в одной руке паспорт Владимира и штемпельную подушку, в другой - лист бумаги с отпечатками.
Вновь остались втроем - задержанный, начальник ОВД и милиционер.
- Три судимости? - сказал Владимир. - Почему - три? У меня и одной нет. Было раз дело - задержали... Но отпустили.
- За что задержали? - тут же спросил полковник.
- За кражу цветных металлов.
- Каких еще цветных металлов?!
- Тех, что в приемные пункты сдают...
Пономарев тупо поглядел на задержанного. Затем до него дошло.
- Да-а!.. - хохоча, с трудом вымолвил полковник. - С вами, Владимир Юльевич, не соскучишься!..
- Я правду говорю, - обиделся Владимир.
- Неужели вы думаете, что я или американцы поверим в это фуфло?!
- Знаете что, - не выдержал задержанный. - Отдайте меня поскорее Интерполу. Наверняка там придурков меньше, чем в родной милиции...
- Ругаться не надо, а то я крепко обижусь. Для первого раза списываю на шок от задержания... А к американцам я бы на вашем месте не рвался. У них вы получите лет двести, не меньше. А вот у нас, учитывая ваши... гм!.. финансовые возможности, сомневаюсь, что дело из прокуратуры дойдет до суда. Если и дойдет, то неизвестно в каком виде. Может, вас вообще оправдают - за недоказанностью. Или вы получите семь лет условно, а через год амнистия...
Полковник помолчал немного.
- Вот что, Владимир Юльевич. Напишите чистосердечное признание о ваших аферах в любом - на ваш выбор! - государстве бывшего СССР. Такое, чтоб у генпрокуратуры появилось серьезное основание отказать Интерполу и экстрадировать вас по месту совершения преступления...
- Это невозможно.
- Понимаю, - сказал полковник. - А вы постарайтесь не впутывать высокопоставленных покровителей, которые помогали обтяпывать делишки. Возьмите все на себя. Если вы промолчите - они вас отмажут или помогут получить срок по нижней планке.
- Вы не поняли. Я ни в чем не виновен. Мне не в чем сознаваться.
- А вы подумаете хорошенько. Я вас не тороплю, время пока есть...
- И думать не стану!
- Тогда есть еще один вариант. Вы платите мне десять миллионов. Наличными, разумеется, никаких перечислений на банковский счет и расписок. А сержанту - сто тысяч... Вася, тебе ста штук хватит?
- А то! - Милиционер ухмыльнулся.
- Мы вам устроим побег. Через час будете на территории Украины. Оттуда улетите куда душеньке угодно...
Владимир головой тряхнул, чтоб привести мысли в порядок. Не помогло.
- Сто тысяч... чего?!
- Долларов, разумеется.
- Вы с ума сошли? Откуда у меня такие деньги?!
- Ну-ну, Владимир Юльевич, не надо прибедняться. Вы столько наворовали... то есть - заработали... что подобные суммы для вас - тьфу, карманные деньги!
Владимир молчал, обалдело разглядывая портрет своего тезки.
- Ладно, можно и перечислением. - Начальник ОВД схватил авторучку. - Вам из какого банка удобнее сделать трансфер - из цюрихьского или лозанского?
- Нет у меня в Швейцарии никаких счетов! - пробормотал Владимир.
- А где есть?
- Ну, в Сбербанке был когда-то. Только в начале 90-х вклад заморозили.
Полковник подумал немного, буркнул:
- М-да, не завидую я американцам. Пока они дело раскрутят, поседеют...
На краю стола зазвонил телефон.
- Да!.. Ты уверен?.. - Полковник выслушал что-то, сердито сопя в трубку, и приказал: - Проверь еще раз! - Следующая фраза, произнесенная невидимым собеседником, привела в ярость: - Да насрать мне на мнение Интерпола! Пробей по нашим базам данных, он же сидел!.. Ошибки быть не может?.. А что с паспортом?
Выслушав ответ, начальник ОВД положил трубку. Критически глянул на задержанного:
- Надо же! А ведь тоже Герасимов... Сержант, сними с него наручники!
- Чего? - Милиционер обалдел.
- Я сказал: сними наручники!
Сержант подчинился, и Пономарев, недовольно морщась, отчеканил:
- Можете идти.
- Куда?! - Владимир еще не понял, что произошло.
- А куда хотите. Вы свободны. Ошибочка вышла. От лица сотрудников милиции приношу вам извинения за задержание.
- Что-что?
- Сержант, покажи выход из здания... И проследи, чтобы ему вернули паспорт!
***
Колька стоял у газона, напротив входа в здание. Нервно курил, поглядывая на дверь. Когда из райотдела показался Владимир, направился к нему. Внимательно оглядел с головы до ног, буркнул:
- Ну, почапали...
- Дай сигарету, - попросил Владимир. - У меня закончились.
- А как же, Вован! Я ведь твой "телохранитель", "шестерка"... - Колька достал пачку. - Прошу, шеф! Дозволь ноги мыть и воду пить!..
Тут Владимир заметил, что губа у приятеля немного опухла.
- Били?
- Не, это я так, на лестнице оступился. Раз пять или шесть...
- А за что? - спросил Владимир, прикуривая.
- Ясен перец - чтоб я раскололся. Дал против тебя обличительные показания... Ты, оказывается, известный международный аферист. Сколько миллионов нагреб, никто даже примерно не знает. Несколько лет разыскиваешься спецслужбами пяти или шести государств. А сейчас вроде бы намерен пересечь российско-украинскую границу и вылететь в одну из тех стран, откуда выдачи нет...
- Забавно.
Колька потрогал губу.
- Не очень. Хорошо еще, что быстро разобрались... Кстати, мне фото показывали. Похож. Ты, правда, худее. Но это понятно: жизнь в бегах - не сахар...
Дошли до автобусной остановки, остановились.
- Так в собор заглянем? - спросил "известный международный аферист".
- Снова туда? - заорал Колька. - Ни за какие коврижки! Где этот долбанный автобус?!
***
Тугие струи воздуха, бьющие из приоткрытого люка на крыше, помогали мало. В салоне было жарко, душно.
Навалилась усталость. Глаза сами собой закрывались - сказалась бессонная ночь и неприятности последних часов. Владимир решил не противиться. Чего стесняться? И без того добрая треть пассажиров коротали дорогу в полудреме...
Вот бы сейчас в лес, на поляну. Небольшую, аккуратную, покрытую ковром из густой шелковистой травы. И чтоб рядом был пруд или озеро.
Владимир представил эту поляну. На душе похорошело.
А на белой простыне стоят одноразовые тарелочки с едой. Здесь есть все - от мясных продуктов до рыбных. Кроме того, маринованные грибы, огурчики, помидорчики. И, разумеется, бутылки - как же без этого? Вино, водка, коньяк. Минералка, пепси, оранж...
За "столом" сидят по-турецки или полулежат его родственники, друзья и знакомые. Пьют, едят, разговаривают, смеются...
Вдруг стало темнеть. И весьма стремительно - как в кинотеатре перед фильмом.
Подул ветер, очень сильный и очень странный. Вокруг гнулись и ломались деревья, а на самой поляне была тишь. Словно ее накрыли прозрачным колпаком. От этого контраста - ненастья вокруг и штиля на поляне - по спине побежали мурашки.
И самое главное - Владимир не мог разглядеть, один он на поляне или здесь есть кто-то еще. Лишь под ногами белела простыня, и на ткани что-то мерцало - тусклое, фиолетовое.
Это не простыня, вдруг понял Владимир. Это саван! Для меня!..
- Ты чего кричишь, Вован? - толкнул в бок Колька.
Владимир, обалдело хлопая глазами, огляделся. Он в автобусе, а не на поляне. И добрая половина пассажиров смотрела в его сторону.
- Яйцо бы по тебе покатать, - вдруг сказала бабушка, сидевшая в том же ряду, только через проход. Самая обычная бабушка - в стареньком ситцевом платье. На голове - косынка. Около ног - грязноватая дорожная сумки и эмалированное ведро, до самого верха набитое свертками и бумажными кулечками.
- Как... покатать? - спросил Владимир.
- Разденься. Ляг на пол, ногами к двери. И кто-нибудь пусть по тебе яичко покатает. Сырое. От головы к ногам, по всему телу. Потом выйдет во двор и разобьет. Если в белочке сгусточек будет - белесый такой - все в порядке.
- А если нет никакого сгустка?
- Тогда к батюшке. Или к бабке. Пусть испуг твой на воск сольет...
- Бабушка, - сказал Колька, - человеку всего-навсего кошмар приснился. С кем не бывает!
- Нет. - Старушка поджала губы. - Это не испуг. Да и кошмар кошмару рознь...
***
Из Аксая до поселка ехали на автобусе, более похожем на сарай о четырех колесах. Казалось чудом, что этот металлолом вообще способен передвигаться без посторонней помощи - вроде конной упряжки или волов.
На каждой колдобине автобус подбрасывало. И тогда лязгали створки дверей, а на задней площадке подпрыгивала и стукалась об пол плохо закрепленная запаска.
Когда Владимир в очередной раз глянул на Кольку, приятель дремал, свесив голову на грудь. Вот это да!.. Интересно, надо ли его хватит?
Автобус опять тряхнуло. Лязг, стук. Голова приятеля мотнулась и... вернулась на прежнее место.
Снова колдобина. Гм!.. Вот же какой гад толстокожий! На его месте и вусмерть пьяный бы очнулся...
Очередного ухаба Владимир ждал с нетерпением, но Колька вдруг проснулся сам. Захрипел, словно его душили. Вскинул голову, огляделся безумными глазами, явно не понимая, где он находится и что вообще происходит...
- Ты чего?!
- Я? - хрипло спросил Колька. - Я... ничего... - Смахнул рукой пот с лица. - Где мы?
- Подъезжаем.
- Куда?!
- К поселку. Уже немного осталось.
- А-а... - Не без облегчения. - Это хорошо... - И вдруг вскочил, словно его шилом ткнули: - Пошли!
- Лучше на элеваторе сойти - ближе...
- Здесь выходим! - Колька бросился на переднюю площадку. - Командир, останови у развилки...
Едва ступили на обочину, захлопнулись створки. Натужно взревел мотор, и автобус покатил дальше - в сторону станицы Старочеркасской. Приятелей обдало пылью из-под колес и бензиновой гарью.
- И зачем мы это сделали? - спросил Владимир, морщась и отплевываясь. - Минут сорок придется топать, если попутку не поймаем...
- Сперва туда заглянем. - Колька ткнул пальцем в сторону церквушки, купол ее висел над чахлым леском.
- А...
Не прошли они и десяти шагов, как Колька спросил:
- Ты хорошо помнишь дорогу к завалу, за которым железная дверь?
- Значит, все-таки решился, - сказал Владимир. - А не боишься? Похоже, проклятье наложено сильнейшее. Мы только начали интересоваться, а уже началось.... Даже подумать страшно, что будет, если целенаправленно искать клад!
- То-то же и оно! - вскричал Колька. - Я ж по чертовщине и сужу! Стали бы люди так напрягаться из-за трех копеек? Там что-то серьезное лежит!
Черт, он с меня живого теперь не слезет...
- Коля, будь реалистом. Прошло двадцать лет. Вряд ли я сумею отыскать то самое место. А если и отыщу, что с того? Нет гарантии, что ход уцелел. Он мог обрушиться от старости. Его могли повредить во время строительных работ на поверхности...
Колька сердито засопел.
- Допустим, он уцелел, - сказал Владимир. - Ты представляешь, сколько времени придется разгребать завал между скелетом и дверью? Не сбрасывай со счетов возможность других обвалов. Ты, значит, копал, корячился, а потом все начинай заново. Хорошо еще, если жив останешься!.. Теперь предположим, что тебе повезло. Ты не погиб, не сошел с ума, а нашел клад. Едва ты им завладеешь, такое начнется с тобой и всеми причастными!.. Слышал о проклятье египетских фараонов?
- Что-то такое было, припоминаю.
- Рассказывают, будто археологи, отыскавшие вход в гробницу, надолго радовались: за несколько лет умерли или погибли при странных обстоятельствах. До сих пор никто не может объяснить, что с ними произошло...
- А!.. - Колька легкомысленно махнул рукой. - Волков бояться - в лес не ходить!
- Я тебе в этом не помощник, - решительно сказал Владимир.
- Как хочешь. Ты только место укажи. Десять процентов - твои!
Вот черт, как завелся!.. Может, со временем остынет?