За окном шел дождь. Я сидел за компьютером и без особой охоты мониторил сайты. Было скучно и лениво, желудок болел от обжорства. На форуме аквалангистов меня обозвали мудаком. Я расстроился настолько, что даже отвечать не стал, а просто удалил аккаунт. Зашел на русский имиджборд Љ3, оставил несколько глупых постов, как то: "Посоны, инвайт на кремлин.ру", "Я тян, сегодня лишилась девственности, задавайте свои ответы" и, как апофеоз - "Где скрывается Хороеб, кто-нибудь знает?"
От всего этого самочувствие не улучшилось. Наоборот, стало гораздо хуже. Во рту появился кислый привкус. Я пошел на кухню, чтобы сделать раствор соды. Иногда помогает против изжоги. Когда я наливал воду в стакан, в дверь позвонили. Я вздохнул и, отложив чайник, подошел к двери.
- Кто там?
Мне не ответили. Открывать при таком раскладе не особо-то и хотелось: осенний призыв еще не закончился. В прошлом месяце меня чуть не забрали в военкомат - сумел сбежать, отпросившись покурить.
- Кто там?
Как жаль, что нет дверного глазка.
- Кто там?
В дверь поскреблись, тихо-тихо, где на уровне моих колен.
"Может, котят подбросили?"
Мысль была настолько абсурдной, что я немедленно открыл дверь. И увидел девочку.
Она лежала, худенькая и слабая, в белом платьице, прямо у моего порога. Ее волосы были нежно-розового цвета, кожа, казалось, светилась. Через узкое ее бедро наискосок тянулась рваная рана. Ткань вокруг раны стала мокрой от крови. Девочка тяжело дышала и смотрела на меня.
"Это смертельно? - промелькнула мысль. - Она, случаем, не умрет в моей квартире?"
Но мысли мыслями, а делать что-то нужно было. Я обратился к девочке:
- Я сейчас подниму тебя. Если будет больно, скажи.
- Умм, - кивнула она.
Я осторожно взял ее на руки, стараясь не касаться раны. Девочка была очень легкой. То ли обмен веществ ускоренный, то ли просто мало ест. Я перенес ее в комнату, уложил на диван - подостлав толстое одеяло, конечно же. Девочка не возражала. Закрыв дверь и подтерев кое-как кровавые пятна на лестничной площадке, я вернулся в комнату. На верхней полке шкафа нашел бинт и аптечку. Как мог, оказал девочке первую помощь - перевязал рану, довольно неуклюже, кстати. Девочка морщилась и забавно закусывала нижнюю губу, стараясь сдержать боль. Я дал ей цитрамона, потом, вспомнив о диафеине, дал и его. Девочка заснула, и я спокойно закончил перевязку.
- Вот и все, - сказал я себе самому.
Девочка спала. Я пропустил сквозь пальцы ее мягкие розовые волосы, удивляясь их странному цвету. А после сел за компьютер. На форуме аквалангистов меня до сих пор не хватились. Еще бы, за полчаса-то. Тогда я зашел на имиджборд Љ3, в раздел /а/. Создал тред, рассказал о произошедшем со мной. В качестве доказательства заснял спящую девочку на телефон и выложил одну за другой три фотографии. Тред быстро обрастал постами. Кто-то написал мне: "Это неспроста, ОП! Скоро за лоли приедут злые хуи и тебя опустят, ололо, всегда так было".
Ошибаешься, пастушок, подумал я.
После я связал девочку и зашел в /b/. Там я создал еще один тред, расчлененки тред. Сказал, что взял в плен лоли. Выложил пруфы. "А где расчлененка, ОП?" - спросили меня. Не мог же я обманывать своих друзей? Разумеется, не мог. Я осторожно разбудил девочку. Она была удивлена. Еще больше она удивилась, когда я кухонным ножом полез к ней в рану. Бинты разошлись, кровь потекла по нежной белой коже. Девочка закричала. Я воспользовался этим, чтобы вставить ей в рот носок. Девочка замычала. О, каким яростным взглядом она одарила меня! Нож я оставил в ране. Фото с ножом и фото с раной, и еще фото со злым и заплаканным лицом девочки - все это я отправил братьям на рассмотрение.
"Ужас какой-то!" - сказал один.
"Я сейчас кончу, ОП!" - заявил другой.
"Псих в треде, все в ментовку", - ужаснулся третий.
"Горло! Я хочу видеть ножик в ее горлышке, ОП!" - потребовал четвертый.
К его словам я прислушался. Но не сразу, конечно.
... Разделка продолжалась три часа. Я срезал у моей безымянной гостьи пальцы на ногах. Она орала так сильно, что кляп выпал. Пришлось выбить ей зубы молотком и вырвать язык. Однако связки все равно сохранились. Я попытался вспороть ей гортань - так, чтобы задеть связки. Но я промахнулся и угодил в яремную вену. Девочка истекла кровью у меня на глазах. Ее глаза закрылись, и зрелище это разбило мне сердце. Дети не должны умирать раньше взрослых. Я перенес отяжелевшее тело на стол и, вооружившись пилой, избавил его от конечностей: руки - по плечо, ноги - по колено. Их я отправил в холодильник. Сделав, разумеется, соответствующие фотографии. Затем туловище. Обнаженное, оно выглядело очень глупо. Нежные грудки, размером с мандарин, я осторожно отделил и положил в специальный контейнер со льдом. Грудки я съем на Новый год. Разрезав живот, я извлек внутренние органы. Крови почти не было - она вся вышла из яремной вены. Разделывать тушу было трудно. Мешала голова. Ее я отделил с помощью топора. Голова отправилась в нижний отдел холодильника. С остальным я возился долго - срезал ребра, отделял мясо от бедренных костей. Маленькую незрелую маточку я, хитрый негодяй, отложил напоследок. Когда все мясо, как следует упакованное, легло в холодильник, я вернулся за компьютер. На коленях я держал матку мертвой девочки. Мой член стоял как каменный. Я взял матку и начал, действуя обеими руками, насаживать ее на член. Весь этот процесс записывала веб-камера. Братья разделили мой триумф.
Кончил я на монитор.
А через два дня появились какие-то странные люди, стали вынюхивать - не появлялась ли тут розововолосая девочка.
Разумеется, нет, ответил я. И закрыл дверь.