Тени прошлого, тени грядущего (3 из 4)
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
Внизу тем временем проходил допрос гнусного доносчика Тудхи. Он стоял в центре помещения, по бокам - панторанцы в броне, но без шлемов, перед ним на контейнерах сидели Сакис и Пятерня. Натуа и бывшие арестанты расположились поодаль у стены.
-- Рассказывай, рассказывай, гад полосатый, -- ласково говорил тионец. -- Пойми, глухонемого изображать бесполезно. Бить тебя, конечно, никто не будет, но джедаю твой язык расскажет всё сам, помимо твоей воли. С момента рождения и до сегодняшнего дня. Мне один знакомый контрабандист описывал. Ощущение крайне неприятное.
Доносчик, монтралы и куцые лекки которого от страха стали не полосатыми, а однотонно-серыми, как и лицо, судорожно кивнул:
-- Что вы хотите знать?
-- Видели этого болвана? А ещё преподавал! Повторяю вопрос: кто тебя надоумил оговорить добрых людей?
-- У...учёный секретарь. Он мне сказал, мол, хочешь повышения - устрани препятствия. Скажи, что подозреваешь, ну, вот их, в помощи Сопротивлению. Их арестуют. Потом в суде разберутся и выпустят, но работать они здесь уже не будут.
-- Ага, "ложечка нашлась, но осадок таки остался", -- Сакис на самом деле выразился не совсем так, но по смыслу очень похоже. -- Не могу я больше с этим идиотом! Да ты знаешь, -- обратился он опять к арестанту, -- что имперская безпека не выпускает подозреваемых?? В принципе. Виновен - казнят, невиновен - ссылают.
-- А ссыльный транспорт в удобной точке, глядишь, караулят трандошаны или зайгериане, -- добавила со своего места Натуа. -- Имитируют бой, потом имперцам кредиты, а криминалам дешёвые рабы.
-- Я слышал, кого-то выпускали... -- промямлил Тудхи.
-- Полный придурок, -- обречённо махнул рукой тионец. -- Тоннос, запри его туда же в каюту. Пару лет на шахте потрудится - поумнеет. Мне интересно другое: нас уже ищут или пока нет?
-- Да, они ведь могли спохватиться и послать запрос на Корусант, -- сказал я.
-- На Корусант нет, -- возразил Пятерня. -- Разве что, в администрацию сектора. А уж те... И то, скорее, из области фантастики. Всё равно, что повесить на грудь табличку "Я полный идиот". Так и поста, а то и головы лишиться недолго. Скорее, губернатор свяжется с флотским начальником, несущим патрульную службу в секторе.
-- Точно, -- кивнул Сакис. -- Беспроигрышный вариант: по положению они примерно равны, а раз департаменты разные, нагоняя можно не опасаться. Сейчас выйдем в обычное пространство, залезу в сеть, посмотрим. Пока вы в тюрьму на экскурсию летали, я внедрил им маленькую закладочку. Если были какие переговоры по служебному каналу, она их запишет и нам прокрутит.
Сказано - сделано. В точке рандеву с "Борцом" и "Кориоланом" Сакис незамедлительно полез "проверять почту". Программная закладка-шпион записала всего два разговора по служебному каналу дальней связи, один из них непосредственно касался нас. Наместник, как и предсказывал Пятерня, говорил с командиром тяжёлого крейсера "Укротитель" коммодором Датмаром Клойдом, переводя на понятный язык - капитаном первого ранга. Клойд, в противоположность рыхлому упитанному планетарному чиновнику, был хотя и плотного телосложения, но не слишком, и имел характерную для профессионального военного выправку. Видно, что привык подолгу, не напрягаясь, стоять в строю или на ковре у более высокого начальства. Ничем не примечательное лицо с довольно резко очерченным подбородком, спокойный взгляд тёмных глаз, в общем, офицер как офицер, ничего экстраординарного. А вот голос у него оказался неожиданно тихий, нисколько не командный.
Выслушав сбивчивые объяснения наместника, Клойд помрачнел.
-- Да ведь Вы идиот, милейший, -- почти ласково сказал он. -- Раньше у меня была ещё надежда, что вы только прикидываетесь, но сейчас... Вы хоть вдумайтесь, что произошло. Вы на тогрутской планете арестовываете четырёх местных заговорщиков, и вдруг прилетает Инквизитор, тоже тогрута, и требует передать их ей. Вас ничего не насторожило??
-- Да, но почему тогрута не может быть Инквизитором? -- удивился чиновник. -- Они в большинстве своём примерные граждане, и...
Клойд сделал движение рукой, прерывая наместника:
-- Может, не может... Что гадать попусту? Вы обязаны были в первую очередь проверить это!
-- Как? Не могу же я обратиться напрямую в канцелярию Лорда Вейдера?
-- М-да. Ну, раз не можете, ждите теперь, пока они сами за вами придут.
-- Коммодор, Вы считаете, всё так серьёзно? Их освободили мятежники?
-- Какие мятежники?? -- не выдержал Клойд, и в голосе его впервые громыхнули металлические нотки. -- Кретин! Девчонка спасала кого-то из близких родственников, скорее всего, отца или мать. Перешлите мне имена задержанных.
-- Да-да, отправляю.
-- Тано! Ну, разумеется! -- воскликнул коммодор. -- Нахальство, помноженное на обаяние и прямо-таки галактическое везение.
Несмотря на серьёзность момента, я не смог сдержать улыбку, настолько ёмкую и точную характеристику дал коммодор моей подруге. Наместник же из слов Клойда ничего не понял и тревожно переспросил:
-- Что? Что? Ирис Тано действительно связана с Сопротивлением?
-- Теперь, -- Клойд подчеркнул слово интонацией, -- я этого не исключаю. Вот что: я всё проверю по своим каналам и сам с Вами свяжусь. А Вы пока держите язык за зубами. И на досуге поупражняйтесь с рудничным кайлом, вдруг пригодится.
Запись кончилась.
-- Ну и хватка у этого Клойда, -- сказал Сакис. -- Не удивлюсь, если он помнит по именам всех ваших, кто был в армии во времена Войны Клонов. И юморок соответствующий.
-- Серьёзный противник, -- кивнула Осока. -- Мама, скажи, ты хорошо спрятала сестру?
-- Да-да, у неё документы на другую фамилию, -- закивала профессор, -- пока разберутся, мы успеем её увезти. Ты ведь поможешь мне забрать Эрдени, доча?
-- А куда, интересно, я денусь с подводной лодки? -- развела руками моя подруга. -- Где она учится?
-- На Бреге.
-- Отлично, это совсем рядом. Сейчас же отправимся туда и увезём её.
-- На мне нельзя, -- произнесла голограмма Падме, возникая над линзой проектора.
-- Разумеется, -- кивнула Осока. -- Это было бы чересчур даже для такой обаятельной нахалки и везуньи, как я. Полетим на "Горгулье".
Ирис, тем временем, изумлённо смотрела на голограмму.
-- Простите, Вы поразительно похожи на сенатора Амидалу с планеты Набу, -- неуверенно сказала она.
-- Правильно, -- отозвалась та. -- Это и есть я. Или, по крайней мере, часть меня.
-- Но Вы ведь...
-- Умерла, да. Хотя сама этого не помню. Очнулась уже космическим кораблём.
-- Для меня большая честь познакомиться с Вами лично.
-- Я тоже рада. Жаль, не имею возможности подать вам руку. У Осоки замечательная мама.
Так как "Горгулья" меньше "Амидалы", спасательную команду решили составить из шести персон: Осока с матерью, я, Иан, Базили и Сакис. Тионца Осока сперва брать не хотела, но тот горячо доказывал свою незаменимость.
-- А вдруг там понадобится чего ломануть или уронить? -- говорил он. -- Кто вам это сделает? Даже если нет, должен же кто-то остаться на корабле! Управлять я умею.
-- Точно? -- прищурилась Осока. Тионец скорчил оскорблённую мину, полез в сумку и показал казённый кристалл данных в металлической оправе. На нём были вписаны "права" на все категории спидеров, в том числе, класса "планета-орбита". Моей подруге ничего не оставалось, как согласиться.
Пока перегружали трофейных дройдов с "Борца" на "Кориолан", Осока с матерью просматривали новости, криминальные сводки, отчёты агентов Оссуса, касающиеся Брега. Падме им помогала. Иан и Базили связались через каналы Голонета с роднёй и постарались прояснить обстановку.
-- Я уж думал, будет хуже, -- подытожил Иан результаты. -- А на деле, кроме борьбы с частными перевозчиками, всё вполне сносно. Империя, конечно, постепенно закручивает гайки. Местные - как бишь их, чтоб не матом - а, коллаборационисты, выслуживаются, постоянно ищут заговорщиков. Но всё в таком рутинном, я бы сказал, вялотекущем режиме. Роста ксенофобии тоже не наблюдается, как ни старается имперская пропаганда.
-- Да, действительно, могло быть хуже. Идите, помогите остальным, -- распорядилась Осока и повернулась ко мне: -- Что, Алекс?
-- Пятерня спрашивает, мы тяжёлое вооружение возьмём?
-- Один гранатомёт, пожалуй, не помешает. Скоро вы там управитесь?
-- Да что ты сегодня всех подгоняешь, а? -- проворчал я. -- Суетишься, как наскипидаренная. Неужели так горит? Плюс-минус час ничего не решит.
-- Алекс, я не ахти какая провидица, но сейчас буквально чую: нас ждут неприятности. Не нравится мне этот Клойд с его цепким взглядом. Было бы спокойнее, если бы Эрдени училась где-нибудь на Рилоте или Киросе, в такую даль бы он не полетел, а Брег находится в его зоне патрулирования.
-- Думаешь, он так быстро её установит?
-- Нет, наверняка нет, а что толку? Планет, где много студентов-тогрут, в окрестностях две: Паквалис и Брег. Побывать в обеих системах и оставить засады займёт меньше суток.
-- Хорошо бы они начали с Паквалиса, -- вздохнула Ирис.
-- Народ, о каких неприятностях вы там толкуете? -- развернулась к нам в кресле Натуа Хисс. -- Не об этих ли?
Мы посмотрели на экраны и обнаружили отметки трёх звездолётов класса "фрегат" и восьми небольших кораблей, скорее всего, истребителей дальнего действия с гиперприводами. Сакис и Осока дружно кинулись к пульту.
-- Так-так, -- сказала Осока. -- Посмотрим-посмотрим. Так, "Копейщик"... В арьергарде "Эсфорн семьдесят шесть" вроде нашего "Хелси", только третьей серии... А этот? Транспорт Мон-Каламари? Имперцы ими не пользуются. А у бандитов не может быть "Копейщика". Похоже, это Сопротивление, ребята.
-- Осока, мы закончили погрузку и швартовку дройдов, -- сообщил по комлинку Пятерня.
-- Закрывайте люки, и пусть Блика с нашими учёными друзьями поскорее стартуют. А то сейчас начнётся: вы кто, да вы что, да отдай мою посадочную ногу...
Предположения Осоки оказались абсолютно верными. Только "Кориолан" начал разгон, как от флотилии поступил вызов на связь. Неизвестные, действительно, оказались повстанцами, о чём прямо заявили в сообщении.
-- Что делаем? -- спросила Падме.
-- Не отвечаем, -- сказала Осока. -- Глухие мы и немые.
Но не тут-то было. Голопроектор вдруг переключился сам, гася голограмму Падме, и в нём появилось изображение лохматого молодого человека в техническом комбинезоне зелёного цвета и сером жилете.
-- Эй, на неопознанном корабле неизвестного типа, -- ухмыляясь, сказал он, -- что ж вы молчите? Моё начальство хотело бы с вами переговорить.
-- Безобразие! -- возмущённо произнесла Падме, возникая из воздуха в стороне от центральной линзы и отряхивая с платья невидимые соринки. -- Лезут, понимаешь, в систему, меня отсоединяют... Невежи!
-- Ты сам-то кто, смертный? -- неприязненным тоном осведомился у лохматого Сакис.
-- Да я тут работаю. Хакером.
-- Хакером, говоришь? -- тионец открыл какой-то файл, задумчиво посмотрел на программный код. -- Сейчас поглядим, какой ты хакер. Прости меня, грешного...
И дважды быстро ткнул пальцем в сенсорный экран.
-- Что за... -- повстанец оглянулся на нечто нам невидимое, голограмма его зарябила и рассыпалась фейерверком цветных точек.
-- Смотрите! -- воскликнул Килиан, указывая на обзорный экран.
Флагман флотилии Сопротивления внезапно повело в сторону, затем у него отключились двигатели, и фрегат медленно закрутился вокруг своей оси. Следом та же участь постигла два других звездолёта. Вокруг них беспомощно суетились истребители эскорта.
-- Твоя работа? -- спросила Натуа.
-- Моя.
-- Ты готова прыгать? -- обратилась Осока к голограмме.
-- Да, как только вы перейдёте на "Горгулью".
-- Тогда пожелайте нам удачи. Встретимся, где условились.
Брег был второй из пяти планет в системе звезды с приятным уху и понятным названием Ладо. Однако, это не означало, что он располагается близко к своему светилу. Ближние орбитальные позиции занимало беспорядочное облако мелких астероидов. Вероятно, не так давно в геологическом смысле слова бывшая первая планета звезды, аналог нашей Венеры, столкнулась с крупным блуждающим объектом и была разрушена. Брег вращался по орбите радиусом немного меньше марсианской, поэтому тропических областей здесь просто не существовало. Экватор опоясывали моря, не слишком обширные в сравнении не только с Землёй, но и с более засушливыми Панторой и Орд Мантеллом. Берега их поросли густым лесом интенсивного тёмно-зелёного оттенка, за ними в более высоких широтах тянулся тундровый пояс, зеленовато-бурый в одном полушарии, где сейчас была в разгаре весна, и ослепительно белый в другом, зимнем. Полярные зоны были скованы вечными ледяными шапками радиусом несколько тысяч километров, из которых вытекали ледниковые реки. Населённые территории планеты концентрировались вдоль морей, лишь в нескольких местах врезаясь на большую глубину в лесную зону. Там, по словам Базили, добывали полезные ископаемые. Шестимиллионная столица Ruana, вернее, Руяна, как произносили сами бреганцы, находилась в "подкове" широкого залива, прихватывая примерно две трети береговой линии, а главный космодром начинался на пологом мысу противоположной стороны и уходил на пару десятков километров по берегу и вглубь суши. Иан объяснил, что эта сторона ещё именуется Старград - когда-то очень давно на ней существовал город-спутник, затем поглощённый посадочными полями.
-- Университет находится в посёлке Коливан примерно в ста пятидесяти километрах от Руяны, -- растолковывал он нам с Осокой. -- Оптимальный вариант - разделиться. Вы, не теряя времени, едете туда на поезде и находите Эрдени. Мы с Базили мчимся к мужикам, одалживаем у них спидер и вас догоняем. Сэкономим уйму времени.
-- Пожалуй, -- согласилась Осока.
Ирис Тано имперская тайная полиция увезла в тюрьму прямо из архива, не позволив даже переодеться. В серой тужурке-спецовке и мятых брюках она выглядела как монтажница с радиозавода. Ходить в таком виде по столице нечего было и думать. К счастью, памятное тёмно-зелёное платье, в котором Осока изображала на "Румелии" богатейку Нану Шедар, так и осталось в кладовке "Горгульи". На Ирис оно сидело поплотнее, чем на моей подруге, но вполне подошло. Сама Осока нарядилась в серый с чёрной отделкой деловой костюм, в котором на терминале Стеннес ходила вместе с Рийо на аудиенцию к владельцу орбитального дока.
-- Выглядишь роскошно, -- похвалила Ирис.
-- Вообще, я редко такое ношу, -- развела руками Осока. -- Обычно что-нибудь попроще и попрактичнее.
-- Вроде джедайского плаща?
-- Нет, плащ тоже неудобен. У меня, кстати, никогда его и не было.
-- До прошлой недели, когда ты придумала напугать им отставных сепаратистов, -- усмехнулся я.
Космодромным средством передвижения здесь служили не репульсорные платформы-такси, а миниатюрные колёсные вагончики. Они были полностью автоматизированы и абсолютно бесплатны. Вдоль рядов стоянок проходили направляющие канавки, по ним двигался щуп автоводителя. В конце поля все канавки изгибались, сливаясь в одну поперечную, а она в свою очередь приводила прямо к зданию терминала - сразу под крышу, что не могло не радовать: Руяна встретила нас мелким косым дождём. Местная таможенная полиция весьма либерально произвела проверку документов. Ни таможенник, ни его аппаратура не заметили, что мой "ид" состряпан за десять минут нашим тионским компьютерным гением. Затем мы прошли через сканер, определяющий наличие энергетического оружия. На Осокины мечи в сумочке он не среагировал, поскольку там использовались не накопители, а генераторы, в выключенном состоянии не дающие "фона". На мой пулевой пистолет - естественно, тоже, да оружие подобного класса на Бреге и не находилось под запретом.
Выйдя из пропускного пункта, я увидел гигантскую анфиладу залов, по сути не сильно отличающуюся от земного аэропорта. Отправление челноков, прибытие челноков, багаж, залы ожидания, кафе и шикарные рестораны. И тут же, этажом выше, со стороны, противоположной лётному полю - платформы магнитных поездов наземного сообщения. Ну, и, разумеется, толпа. Разноликая, многоязыкая, галдящая, тоже непременный атрибут порта хоть морского, хоть воздушного. Встречалось здесь и довольно много людей в форменной одежде. Её я разглядывал с особым интересом, ведь тогда, на "Румелии", я пару дней маскировался именно под бреганского служащего. Кажется, погоны в этой культуре, всё же, отмерли как класс. Правда, у представителей некоторых ведомств плечи украшали продольные галуны примерно в том месте, где у современной одежды находится плечевой шов. Тянулись они от воротника до головки рукава и представляли собой примерно то же, что на погонах царской армии России, Болгарии или Сербии: узкий галун - нижние чины, широкий - подофицеры, два таких же, расположенные с небольшим просветом - офицеры младшие и широкий с двумя узкими - старшие. Все остальные отличия размещались в углах воротника. Офицерские звания обозначались звёздами, примерно как у наших предвоенных генералов, только с подразделением на малые и большие. У подофицеров кругляши вроде пуговиц были выстроены в столбик вдоль передних срезов воротника, нижние чины довольствовались металлическими полосками-лычками или уголками. Звёзд и кругляшей я насчитал аж пять разновидностей. Звёзды ребристые, наподобие советских. Звёзды гладкие, наподобие современных российских. Звёзды с ореолом сияния между лучами - белым при жёлтом и жёлтым при белом металле. Звёзды с эмалевым полем в центре, вроде российских таможенных. Звёзды-пятиугольники, напоминающие геральдический символ "цитадель". По нагрудным знакам ведомств мне удалось понять, что ребристые звёзды принадлежат флоту обороны системы, в ореоле - полиции, одетой в голубовато-серую форму и, видимо, прокуратуре, костюм которой был чёрного цвета. Пятиугольники носили тёмно-зелёные таможенники и жандармерия цвета хаки. Каких-то эмблем по специальностям я не заметил ни у кого. Особняком стояли экипажи местного торгового флота, у них малые "лейтенантские" звёзды имели четыре луча, "подофицерские" три, а парадная форма, казавшаяся чёрной при слабом освещении, на самом деле обладала эффектным глубоким фиолетовым оттенком. "Парадку", правда, носили немногие, большинство космонавтов ходили в повседневных комбинезонах и щеголяли названиями кораблей, нанесёнными на спину - кириллицей! Ниже, шрифтом половинной высоты, надписи дублировались аурбешем.
В толчее космопорта нас выручило то, что Иан и Базили прекрасно ориентировались в помещениях терминала. Вместо того, чтобы через ползала добираться до эскалаторов, лавируя между группами прибывших и встречающих, наши бреганские друзья направились вдоль одной из стен и вывели нас к запасной лестнице. Преодолев пять пролётов, наша компания оказалась на пригородной платформе, вернее, той её части, куда был свободный вход. Справа от нас платформа обрывалась балюстрадой балкона, за которой открывался атриум зала прилёта, слева рассекалась на неравные половины двумя длинными линейками турникетов.
-- Мы поедем на городском, -- сказал Базили, -- а вы поднимайтесь на третий уровень и ждите скоростной в направлении на Липск. Когда он там? О, нормально, восемь минут. Коливан - третья станция отсюда.
Эскалаторы между балконом и платформой скоростных поездов были далеко не так загружены, как прямые, ведущие снизу. Ступив на них, Ирис, Осока и я через полминуты оказались выше залов космопорта, на широкой островной платформе. В такой архитектуре был свой резон. У городских поездов порт являлся конечной станцией, и каждая платформа работала в одном направлении: на выход или на вход. Скоростные проходили его насквозь, а в этом случае гораздо удобнее общая платформа, чтобы транзитные пассажиры не ошибались и не бегали потом за своим поездом по переходным галереям. Для покупки билетов в автомате Осока воспользовалась электронными деньгами: имперские кредиты, как раньше республиканские, транспортные компании и таксисты принимали повсеместно, в противном случае они тут же лишились бы лицензии. Чем ближе к прибытию поезда, тем больше заполнялась платформа, особенно сильно народ повалил в последние две-три минуты, ведь скоростной поезд давал возможность добраться до центра быстрее, чем отходящие одновременно городские электрички. Глядя на пассажиров, я отметил про себя, что здесь, на Бреге, мы с Осокой смотримся рядом довольно органично. Мужчин-бреганцев в обществе дам, не относящихся к виду Homo Sapiens, либо просто инопланетных рас, нам встречалось на удивление много. Причём, попадались и молодые пары, и постарше, и с детьми смешанной крови. У одного мальчика лет десяти, гордо державшего за руки бреганца-отца в парадной форме космонавта и необыкновенно красивую твилеку-мать, я заметил интересную особенность: его лекки торчали не назад, а вниз, прикрывая уши. Совсем как у тогрут. Неужели местные антропологи не обращают на это внимания, и об истинном положении вещей знают только тогрутские учёные?
Бесшумно и стремительно подлетел поезд. Он именно летел, не касаясь гладкого жёлоба пути. Судя по тому, как резко он остановился, я понял, что в вагонах стоят компенсаторы инерции, как на космических кораблях. Что ж, разумно, меньше тратится времени на остановки, а экстренное торможение при аварии из кошмара машинистов превращается в рутинную операцию. В салоне вагона было светло и просторно, сидений совсем мало, примерно как в поезде метро. По-видимому, время поездки между соседними остановками не превышало пяти - десяти минут. Так оно и оказалось на практике. Вылетев из здания космопорта под моросящий дождь, поезд описал плавную дугу, повторяя очертания береговой линии, углубился в городские кварталы и затормозил на верхнем ярусе центрального вокзала Руяны. Значительная часть пассажиров вышла именно здесь. А вот желающих садиться в поезд оказалось гораздо меньше, и вагон так и остался полупустым. Теперь стала лучше видна компания молодых людей в одежде то ли национальной, то ли полувоенной: однотипные рубахи-косоворотки, подпоясанные кожаными ремнями, сапоги и довольно разномастные брюки, от почти прямых до ярко выраженных галифе. Неприятной глазу особенностью их всех были белые светоотражающие повязки на левом рукаве, в середине которых красовался угольно-чёрный имперский герб, а по сторонам его - буквы аурбеша "иск-пет". На вокзале в вагон вошёл ещё один такой же колоритный персонаж и поздоровался с остальными неприятным жестом: вскинул к плечу открытую ладонь. Местная проимперская организация?
-- Да, локальный филиал "Имперских патриотов", -- кивнула Осока на мой вопрос. -- Буквы ИП также можно расшифровать как "Император Палпатин". Верноподдатые, короче.
Я улыбнулся. В графе "владение языком" воображаемой Осокиной анкеты слово "свободно" смело можно было заменять на "в совершенстве".
Между тем, поезд, миновав последние кварталы пригородов Руяны, сделал горку и на уровне верхушек деревьев понёсся над лесом. Нет, не лесом - тайгой. Контуры ближних деревьев смазывались от скорости, но чуть подальше их можно было разглядеть. Немного непривычный оттенок зелени, в остальном же они не слишком отличались от елей и сосен Земли. Столица осталась позади, и теперь за окном вагона до самого горизонта были видны только бескрайние таёжные просторы. Сразу за первой остановкой под названием "Глубица" поезд вынес нас из-под дождевых облаков, в ослепительно-синем небе засияло маленькое, необычно белое солнце. Десять минут спустя поезд нырнул в прозрачную трубу станции "Коливан", и неторопливо шуршащий эскалатор опустил нас на уровень земли. От станции к домам недалёкого посёлка шла плотная дорога, не асфальтовая, но и не похожая на светлое бетоноподобное покрытие, какое я видел на других планетах. Скорее, она была сродни новомодным наливным полам Земли - матовое прозрачное покрытие, достаточно шершавое, чтобы не скользить ни в дождь, ни в мороз, а под ним - слой неправильной формы каменных плит разного размера, уложенных и залитых зеленоватой связующей массой. До посёлка было метров двести, а вот там нас ждал не очень приятный сюрприз: дорога разделялась, и стоящие на развилке указатели гласили, что университет расположен не здесь, а дальше в направлении леса. Сообщить расстояние авторы указателя не удосужились. Наверно, близко, решил я. Совсем позабыв, что на Руси испокон веков понятие "рукой подать" настолько относительно, что никакому Эйнштейну не снилось. Прогулка по ровному покрытию под пологом векового хвойного леса была, в общем-то, приятной, однако, дорога всё не кончалась и не кончалась. Мы шли десять, потом двадцать минут, а над нами всё так же шумели сосны, и впереди виднелись всё новые и новые деревья.
-- Проклятые шпильки, -- пробормотала Осока. -- Знала бы, что столько идти, надела бы ботинки. Ноги сейчас отвалятся.
-- Используй Силу, -- усмехнулся я. Осока боднула меня плечом:
-- Поиздевайся, поиздевайся.
-- Могу на руках понести, -- предложил я.
-- Ага, ещё на плечо посади, как пиратский капитан своего пайлата, -- фыркнула девушка.
-- Моё дело предложить.
Я покосился на Ирис. Наблюдая нашу шутливую пикировку, Осокина мама улыбалась, и я счёл это неплохим знаком.
Ворота университетского городка возникли перед нами внезапно. Лес впереди не поредел, не сделался более прозрачным, как это бывает перед выходом на опушку, а вот дорога вильнула вправо, и только тогда метрах в ста пятидесяти мы увидели обширное пространство, поросшее более редкими деревьями. Ели с их плотными лапами почти исчезли, и сквозь кроны мачтовых сосен проникало достаточно света, чтобы под ними росла трава. Тайга сразу преобразилась в окультуренный сосняк из тех, где любят отдыхать дачники подмосковных посёлков. Территорию университета обозначал чисто символический забор примерно метровой высоты, выполненный в классическом сельском стиле: вбитые в землю толстые колья и приколоченные к ним гвоздями горизонтальные хлысты, то и другое с неободранной морщинистой корой. Не успел я подумать, что лес на Бреге расходуют очень уж расточительно, коли делают подобные заборы, как увидел, что у одного из хлыстов отвалился торец, обнажив нутро толстостенной пластиковой трубы. То-то все элементы забора показались мне слишком уж одинаковыми.
Едва ступив на территорию университета, я вновь испытал острый укол тоски: ноздри мои уловили знакомый цветочный аромат. Дорога с обеих сторон была обсажена аккуратно подстриженным декоративным кустарником. От его ветвей, густо усыпанных мелкими жёлтыми трубочками цветков, и исходил запах. Это растение невозможно было с чем-то спутать. Точно такие кустики украшают все аллеи вокруг московского Университета, есть они и у нас в соседнем дворе, рядом с кустами сирени. Светло-коричневые гибкие ветви, гладкие резные листочки, немного похожие на кленовые в миниатюре... В середине лета на месте цветов вырастут небольшие грозди круглых ягод с длинным носиком, сперва жёлтых, потом красных, коричневых и, наконец, чёрных, на вкус кисловатых и пряных - не то смородина, не то крыжовник.
-- Что, Алекс? -- встревожено обернулась шедшая чуть впереди Осока. Чувствует она меня, что ли?
-- Так, -- качнул головой я. -- Растение знакомое. Не обращай внимания.
Метрах в пятнадцати за воротами мощёная дорога разветвлялась на несколько более узких, в качестве указателей служили самые настоящие сказочные путевые камни. На их отёсанных торцах была вырезана вся необходимая информация: где корпуса факультетов, где общежития, столовые, спорткомплексы и тому подобное. Ирис не стала сворачивать по указателю "Администрация", она уверенно шла в том направлении, куда показывали стрелки, подписанные "Факультет прикладной математики". На площадке - или площади? - перед факультетским корпусом небольшими группами кучковались студенты. Представителей разных рас и видов тут было, пожалуй, побольше, чем в космопорту, в том числе, и такие, кто вынужден был защищаться от атмосферы планеты дыхательной маской или скафандром. Я подумал, что сейчас, скорее всего перемена, и народ использует паузу, чтобы размяться после сидения на лекциях.
Подойдя к компании студентов, среди которых было несколько её соплеменников, Ирис интеллигентно поприветствовала всех и задала вопрос: не знают ли они Эни Амар. Парень с очень бледной кожей и блёклыми волосами, прикрытыми лёгкой кепкой, сказал, что знают, но здесь её нет, поскольку у её группы эта пара - пустая.
-- Поищите в общежитии или в библиотеке, -- посоветовала эффектная худенькая девушка-забрак. -- Скорее всего, либо там, либо там. А нет - могла пойти и в бассейн, время есть.
-- Разделимся, -- сказала нам Ирис. -- Вы посмотрите в библиотеке, я сбегаю в общежитие. Не найдём, тогда встретимся у бассейна.
Библиотечный комплекс оказался одним из крупнейших зданий в университете. Естественно: настоящие книги, а они здесь, безусловно, имелись, трудно разделить на множество независимых фондов, условия для их хранения также легче соблюдать в общем здании. Что же касается электронных носителей, то к ним, наверняка, имелся доступ откуда угодно, поэтому я не ожидал встретить здесь много народу. И ошибся. Библиотека явно пользовалась популярностью как место посещения. Посовещавшись, мы с Осокой решили поделить здание примерно пополам и осмотреть каждый свою часть. Она осталась на нижнем этаже, я поднялся наверх. Только здесь, заглянув в залы с длинными рядами изолированных кабин, оснащённых терминалами с мощными голопроекторами, услышав звенящую тишину, царящую здесь, я понял, почему многие студенты идут заниматься именно сюда, а не изучают материал дистанционно, из общежития, например. Студенческие общаги во все времена славились шумной, разгульной жизнью, и здешний университет, думаю, исключением не являлся. Конечно, могло быть и так, что держать терминалы в комнатах запрещали правила, но в это при наличии карманных голопроекторов комлинка, верилось с трудом. У нас-то и то начали появляться компы и самодельные сетки в общежитиях. А ещё в библиотеке имелось подобие копировального бюро или мини-типографии. Несколько минут я постоял в её зале, наблюдая, как несколько девушек передвигают пальцами по огромному экрану надписи и изображения, затем ждут, когда из печатающего устройства выползет полученный коллаж - подарок кому-то на день рождения. У соседнего экрана серьёзный паренёк-наутолан перебирал географические карты. Нашёл нужную, выделил область и тоже получил распечатку. Да, всё понятно.
Я направился к выходу и тут увидел её. Эни Амар, Эрдени Тано. Ирис очень хорошо объяснила нам, как выглядит младшая дочь. Голографических снимков у профессора, понятное дело, не было, при аресте как-то не принято разрешать брать с собой такие вещи. Зато она изобразила на планшете лицевой узор Эрдени. Впрочем, и не зная его, я бы, пожалуй, не ошибся. Глаза младшей Тано были точь-в-точь как у сестры, разве что, немного светлее, да и носик-курносик поразительно напоминал мамин и сестрин.
-- Эни! -- окликнул я.
-- Мы знакомы? -- она наклонила голову чуть набок и поглядела на меня с тем самым выражением, какое бывало и у Осоки, если я чем-то её удивлял.
-- Нет, пока нет. Подождите буквально минутку, -- я подошёл поближе и тихо сказал: -- Вас разыскивает Ваша мама.
-- Моя мама? -- тут взгляд Эрдени стал ощутимо твёрдым и ледяным. -- Вы ошибаетесь. Моя мама не может меня разыскивать. Ни при каких условиях.
Ах, да, она, несомненно, знает об аресте!
-- Вы просто не в курсе дальнейших событий, -- попытался объяснить я. -- В Голонет это не попало. Она Вам сама всё объяснит. Сейчас она в общежитии. Пойдёмте...
А вот так говорить не стоило, запоздало понял я. Надо было предложить ей сходить самой, а мне остаться здесь и дождаться Осоку. После этих слов недоверие девушки только усилилось. Она нахмурилась и неожиданно обратилась к проходившим мимо студентам:
-- Мальчики, помогите, пожалуйста. Я что-то не пойму, чего хочет от меня этот тип. Привязался, старый извращенец!
-- Ну, какой же я старый! -- попытался я перевести всё в шутку, но парни уже обступили меня.
-- Тем не менее, девушек уже выбираешь помоложе, -- неприязненно сказал один из них, двухметровый твилек с золотисто-розовой, как у обычного Homo Sapiens, кожей.
-- Ты вааще кто, чудило? -- растягивая слова, осведомился второй, местный. Эни, между тем, повернулась и пошла восвояси, помахивая сумочкой. Что было делать? Достать пистолет труда бы не составило, как ни плотно окружали меня воинственно настроенные студенты. А дальше? Из "макара" бы можно было выстрелить кому-нибудь в ногу и вырваться, но тяжёлая пуля мореллийского ствола, чего доброго, оторвёт конечность напрочь.
-- Эрдени, подожди! -- в отчаянии я назвал тогруту полным именем. Она вздрогнула и оглянулась.
И в этот момент из библиотеки вышло моё спасение. Осока мгновенно оценила обстановку и с ходу ввинтилась в группу парней.
-- Та-ак, -- сказала она. -- Предлагаю исчерпать конфликт и мирно разойтись по своим делам.
-- Вот ещё! -- возразил твилек. -- Нечего трогать наших девушек!
-- Ты трогал? -- спросила Осока у меня.
-- Пальцем не, -- заверил я.
-- Отошли бы Вы, дамочка, -- посоветовал твилек. -- У нас к этому субъекту накопились вопросы.
Я почувствовал возмущение подруги. Она медленно обвела забияк взглядом:
-- Смелые мы, значит? Храбрые, да? Семеро одного не боимся и на печке не дрожим, так? Ладно же. Вот ты, -- она указала двумя пальцами на твилека. -- Сейчас ты набьёшь им всем морды.
-- Сейчас я набью им всем морды... -- покорно повторил тот. Трое других заржали, думая, что приятель шутит. И тотчас же смех оборвался, потому что местный бреганец, тот самый, что назвал меня "чудилом", получил от приятеля точный и сокрушительный удар в лицо.
-- Ты чего, Пик? -- заорал другой бреганец, а последний из парней, отличавшийся смуглой кожей и светлой полосой вокруг глаз и на лбу, отшатнулся, когда кулак твилека просвистел в миллиметре от его переносицы. Я уже ожидал, что может последовать дальше, и резко подался в сторону, поэтому локоть Пика, нанёсшего следующий удар назад, лишь чуть задел меня.
-- Бежим! -- приказала Осока. Подхватив под руки остолбеневшую Эни, мы скрылись за углом корпуса. Только тут младшая Тано начала приходить в себя. Голубые глаза её взирали на мою подругу, как на божество.
-- Ты - моя сестра-джедайка?? -- пролепетала она. -- Осока?
-- Она самая.
-- А я всегда знала, что ты живая! Мама и то не верила, а я знала! -- Эрдени повисла у Осоки на шее. -- Слушай, это было нереально круто! Ну, то, как ты с Пиком... Будто заколдовала его.
-- Пришлось. Твои дружки чуть не покалечили моего парня, -- сказала Осока. И, видимо, сообразив, что как-то очень уж принижает мою способность постоять за себя, добавила: -- Четверо на одного, храбрецы! Алекс, конечно, вооружён, но не стрелять же было в этих дураков!
-- Да, а теперь они там друг друга поколотят...
-- Расплата за самонадеянность. Когда предлагают мирно закончить конфликт, надо так и делать, а не гонор показывать. Особенно когда не ведаешь, кто перед тобой.
-- Вообще-то, я чуть не схлопотал и по твоей вине тоже, -- проворчал я. -- Думать надо, когда команды даёшь. Сказала "всем", он и лупил по всем, включая меня.
-- Извини, торопилась.
-- А где мама? -- спросила Эрдени. -- Она действительно тут? В новостях сказали...
-- Говорил я тебе, ты не всё знаешь, -- усмехнулся я. -- Твоя сестра нарядилась ситом, приехала к наместнику и всех арестованных увезла. Цирк был похлеще, чем сейчас.
-- Перестань уже! -- воскликнула Осока. -- Надо сообщить маме, что мы нашли Эни, а ребята уже в пути. Сказали, сядут на местном пляже, чтобы не привлекать лишнего внимания. Эни, подскажи, у вас тут где-то должен быть пляж, туда прилетят...
-- Поняла я, не переводи, -- перебила её сестра. -- Пляж вот там, за крайними общежитиями, минут десять идти. Я заскочу, соберу вещи...
-- Некогда, сестричка, некогда. Надо убраться с планеты раньше, чем сюда заявится имперский крейсер. Вещи я тебе потом новые куплю.
Она включила комлинк. Не прошло и пяти минут, как к нам присоединилась Ирис, а через четверть часа спидер уносил нас в космопорт Руяны. По дороге Иан и Базили принялись рассказывать, как переговорили с роднёй и друзьями, что узнали важного и кого завербовали на работу. Да-да, за полчаса, проведённые в родном городе, эти два орла ухитрились заручиться согласием нескольких неплохих механиков поработать на новообразованное акционерное общество. И обещанием сагитировать ещё технарей и пилотов, кто остался без постоянного заработка.
-- Не зря Чучи взялась за изучение языка, как в воду глядела, -- засмеялась Осока.
Эрдени с лёгкостью общалась с нами на словиоски, естественно, она ведь почти четыре года училась на Бреге и язык выучить успела. На базик она переходила только тогда, когда обращалась к матери.
-- А давайте упростим ситуацию? -- неожиданно сказала Ирис. И произнесла по-русски: -- Думаю, я слышала довольно, попробую теперь говорить.
-- Правильно, -- поддержал Базили. -- А то постоянно было неловкое ощущение, что Вы нас не понимаете.
-- Отчего же? -- удивилась профессор. -- Вы же знали, что понимаю.
Базили развёл руками:
-- Не могу объяснить. Подсознательно.
Вернувшись в космопорт, мы погрузились на "Горгулью" и стартовали сразу же, как получили разрешение от КДП [командно-диспетчерский пункт (авиац.)]. И всё же опоздали. Это стало ясно, когда "Горгулья", пробив атмосферу, вышла на орбиту, и перед нами в свете Ладо предстал всей своей шестисотметровой тушей крейсер класса "Неустрашимый", так назвал его Базили. У нас тут же запросили регистрационный номер. Осока отправила подобранную Сакисом "липу". Тотчас же поступил вызов на связь.
-- Ответь ты, -- попросила моя подруга Иана.
-- Легко.
-- "Бен Гур", говорит имперский крейсер "Укротитель", -- произнёс появившийся над линзой голопроектора флотский офицер. -- Ваш код принят, заходите в ангар для проверки.
-- А в чём дело, командир? -- весьма натурально разыграл удивление бреганец. -- Мы местные жители, никого не трогали, работу летим работать ...
-- Парни, спокойнее, -- имперец широко улыбнулся. -- Нас не интересует характер вашего груза и степень его законности. Если на борту нет тогрута, мы сразу же дадим вам зелёный свет.
При этих словах Ирис и Эрдени переглянулись. Иан же выглядел невозмутимым и даже обрадованным:
-- А, ну, тогда вообще никаких проблем. Ждите в гости.
-- На всякий случай, -- заметил офицер, -- если вдруг возникнет мыслишка поиграть в гонщиков, обратите внимание на обломки судна на минус восемнадцать и плюс шесть от вас. Они тоже считали себя очень шустрыми.
-- Успел? -- спросила Осока, как только погасла голограмма.
-- В лучшем виде, -- расплылся в улыбке тионец.
-- На какое замедление ты поставил свой вирус?
-- Шестьсот секунд, думаю, нормально?
-- Надо немного ускориться. Желательно быть поближе, когда это произойдёт. Алекс, Базили, послушайте меня внимательно.
Она изложила нам план действий. Уйти на засветовую скорость сразу возможности не было, пока разгонимся, крейсер сделает из нас такую же груду обломков. Единственный вариант - идти курсом на "Укротителя", а затем, пока действует вирус, проскочить мимо. От нас с Базили требовалось вот что: при подходе к крейсеру огнём передней турели повредить носовые блоки маневровых двигателей правого борта, при отходе - кормовые левого. Тогда, восстановив управление, имперцы не смогут быстро развернуться в погоню. Им придётся либо сделать три четверти оборота вокруг вертикальной оси, либо повернуться вокруг оси продольной, дабы задействовать маневровые двигатели спинной и брюшной части. То и другое давало желанную фору и шанс прыгнуть. Укрупнив изображение крейсера, подруга показала мне, где расположены маневровые двигатели и как они выглядят.
-- Как только вирус начнёт действовать, я сделаю горку, и стреляй, -- подытожила она.
-- Ясно.
Звездолёт приближался. Он не был похож на бумажный самолётик великана, как большинство крупных звездолётов Империи, а имел более традиционную форму и, пожалуй, чем-то напоминал силуэт самой "Горгульи". Не рендильской ли он тоже постройки, подумал я и усмехнулся про себя: эким спецом доморощенным стал, хоть во флот иди записываться. Впрочем, на повестке дня сейчас стояла несколько иная, более злободневная задача - не записаться в покойники. По моим прикидкам, до крейсера оставалось не больше двух километров, когда позиционные огни "Укротителя" мигнули, а по блокам маневровых двигателей пробежали сполохи ионизированного газа от беспорядочно включающихся сопел. И погасли вместе с "иллюминацией" корпуса. Тотчас же Осока задрала нос "Горгульи" и дала тягу, заставляя главные двигатели поворачивать вектор нашей скорости. Я щёлкнул тумблерами включения приводов и прицела, довернул орудия вниз и надавил спусковые клавиши. Турель мелко завибрировала, выплёвывая сгустки плазмы. Ого, а до крейсера-то не два и не три, а почти десять километров! Первые попадания легли чуть выше, чем я рассчитывал, у стыка кожуха с корпусом. Я внёс поправку и удерживал перекрестье на блоке, а плазменные плевки корёжили тонкий металл блока, уродовали раструбы дюз, проникали куда-то вглубь, и через мгновение из-под обшивки показались струйки не то дыма, не то пара. Всё это продолжалось каких-то шесть или семь секунд. По мере приближения приходилось всё быстрее доворачивать стволы, и настал миг, когда пульт управления упёрся в ограничитель - привод тоже имел предел возможностей. Последние серии выстрелов ударили куда-то в крышу корпуса. Проскочили! И сразу же заговорили пушки кормовой турели, это Базили доделывал свою часть работы.
-- Тварюга! -- пробормотал он в гарнитуру. Я хотел спросить, в чей адрес сия брань, но в этот момент под моими ногами прочертил пустоту внушительных размеров плазменный сгусток.
-- Алекс, в рубку!! -- крикнула Осока. Я быстро выкарабкался из турели, задвинул люк.
-- Как они стреляют? -- спросила Ирис. -- Вирус не действует?
-- Если б не действовал, нас бы изрешетили, -- буркнул Сакис. -- Ручным наводят.
Хорошо же выучили имперских канониров на наши головы! Как быстро опомнились, паршивцы. Земные зенитчики, думаю, от неожиданности приходили бы в себя пару минут, эти же начали стрелять моментально. Причём, с неработающими прицелами. Я серьёзно опасался, что и компьютерщики у них не хуже и смогут быстро перезапустить систему.
-- Если я что-нибудь в чём-нибудь понимаю, -- подтвердил мои опасения Сакис, -- то вот именно сейчас они начинают перезагрузку софта. У нас минуты полторы или две, прежде чем заработают прицелы.
-- Мы готовы, -- сказал Иан. -- Все накопители питают кормовой щит.
Базили, к тому времени тоже покинувший турель - расстояние для стрельбы стало слишком велико - вздохнул:
-- Только долго ли он продержится против корабельных зениток?
-- Буду маневрировать, -- пожала плечами Осока.
-- Давай, запрограммирую киберпилот на рандомное изменение курса, -- предложил Сакис.
-- Нет, -- дёрнула головой моя подруга. -- Я сделаю лучше.
Удар, переданный на корпус силовым щитом кормовой полусферы, возвестил, что время разговоров окончено. Осока, глубоко вздохнув, закрыла глаза и обмякла в кресле. Было такое впечатление, что она дремлет, и только руки её живут своей жизнью. Если бы не гравитационные компенсаторы инерции, все мы уже кувыркались бы по стенам и потолку рубки, а так казалось, это небосвод крутится вокруг нас с ошеломляющей скоростью, постоянно меняя направление.
-- Не смотри, -- тихо сказала Ирис младшей дочери, обнимая её.
Я покосился на Эни и по глазам понял, что девушке дурно от этого мелькания. Почти сразу же новый удар встряхнул "Горгулью".
-- От щитов тридцать один процент, -- сказал Сакис. -- Ещё пара...
-- Замолкни, высажу, -- тихо, не открывая глаз, молвила Осока. Тионец, перегнувшись к нам из кресла, скорчил гримасу: нет, мол, вы слыхали?
-- Щиты подзаряжаются? -- шёпотом спросил я у бреганцев.
-- Да, -- кивнул Иан, -- но медленно.
Следующий удар показался мне жёстче предыдущих.
-- Пробили, теперь держитесь, -- так же ровно сказала Осока.
Базили, буквально выдернув Эрдени из рук матери, толкнул её на мою сторону, а сам прижал Ирис в угол, к переборке, прочно вцепившись в поручень возле двери и страховочный шнур, идущий по стене над лавкой. Я, глядя на него, сделал то же самое с Эни. Иан, которому, кроме шнура, держаться было не за что, быстро сполз на пол, упёршись спиной в правое кресло, а ногами в основание лежанки. Вовремя. Прошло всего несколько мгновений, и я понял, каково это, когда выстрел из плазменной пушки попадает не в щит, а прямо по корпусу. Кораблик бросило в сторону так, что не справились компенсаторы. Рука Осоки молниеносно метнулась к консоли, ударив по красной кнопке отключения одного из двигателей.
-- Когда же у них перегреются стволы? -- пробормотал Базили.
-- Уже, -- отозвалась Осока. -- Нам просто не повезло, что щит не выдержал. На охлаждение нужно сорок пять секунд. Уходим за свет...
-- Не смей! -- выкрикнул вдруг Иан.
-- Что? -- обернулась Осока.
-- Нас отследят и прищучат на выходе. Останови двигатели!
-- Тогда догонят прямо здесь!
-- Глуши, тигра рогатая!! -- прикрикнул Базили. И кивнул напарнику: -- Всё, давай, блокируй термальники.
Тот, не разгибаясь, произвёл какие-то переключения на стеновой панели, ухмыльнулся:
-- Пошло, родимое!
-- Что вы делаете? -- Осока недоумённо смотрела на бреганцев.
-- Выливаем топливо в космос, -- ответил Базили. -- Кстати, через него плазмопушки нас не достанут. Алекс, пойдём, живее!
Вместе мы извлекли из простенков в коридорчике восемь тяжеленных баллонов, помеченных синей полосой, и сложили прямо у перемычки. Базили тем временем связывал их отрезками синтетического троса за горловины, чтобы в невесомости не разлетелись слишком далеко. Иан активировал силовую стенку, открыл в пространство рампу. За кормой было видно мутное облако разлитого в пространстве и медленно замерзающего топлива. Оно постепенно отставало, замедляясь от соударений с молекулами межзвёздного газа.
-- Три-четыре!
Баллоны полетели в пространство, прямо в топливное облако, расходясь несвязанными концами в подобие неправильной звезды. Замысел бреганцев становился ясен. Несмотря на то, что ракетному топливу в здешних двигателях не требовалось сгорать, оно превращалось в плазму путём нагревания индукционными катушками-"термальниками", это всё равно была смесь тяжёлых углеводородов, вполне способная гореть. Чтобы подорвать её в пустоте, достаточно было разрушить кислородные баллоны. Это и собирались сделать техники. Базили опять полез в кормовую турель.
-- Хочешь сделать вид, что мы погибли? -- спросил я.
-- Нет. Но взрыв не даст им отследить гиперпространственный вектор, -- отозвался Иан. -- Осока, как только полыхнёт - уходи на сверхсветовую.
-- Рогатая тигра тебя поняла, -- проворчала Осока.
-- Ты это... Извини его, сгоряча он.
-- Проехали.
Щелчки плазменных пушек, передавшиеся по корпусу "Горгульи", и сразу же яркая вспышка за блистером. Осока, подавшись вперёд, толкнула рукоять гиперпривода. Сотрясаясь всем корпусом, корабль нырнул в гиперпространство. Почти сразу же вслед за этим раздался звук рвущегося металла, короткий скрежет.
-- Базили, уходи из турели немедленно! -- крикнула Осока в интерком. Обернулась в салон: -- Алекс, Иан, выньте ядро из маскировочной системы!
Мы с Ианом бросились в коридор, отвалили плиту люка в полу. Бреганец лёг на живот, поддел край золотистого металлического эллипсоида, "сердца" устройства невидимости. Именно в нём находились бесценные кристаллы стигия, без которых остальная электроника и оптроника - всего лишь мёртвое железо, не дающее никакой маскировки. Запах горелого пластика, вначале едва уловимый, становился всё сильнее. Вбежал Базили, помог нам закрепить ядро у стены страховочной сетью. Осока переключила тумблеры на боковом пульте, сомкнулись двери рубки, а под полом что-то прошуршало и лязгнуло. Загорелся зелёный транспарант.
-- Будешь разделять? -- спросил Иан.
-- В момент выхода, -- кивнула Осока. -- До того, как лопнет гипердрайв, будет полсекунды.
-- Подожди, там же осталось оружие! -- сказал я.
-- Быстро только, -- Осока разблокировала дверь. Я кинулся в проход, к кладовке, Базили - за мной. Здесь гарью почти не пахло, видимо, основные повреждения пришлись на другой борт, где располагался салон. Быстро передав бреганцу гранатомёт и кобуры с пистолетами, я схватил в охапку наши комбинезоны, щегольские ботиночки подруги, выдернул из захватов оба дыхательных аппарата и, гремя баллонами, помчался обратно.
-- Кислород? Это ты молодец, -- одобрила Осока, снова закрывая двери.
-- НАЗ у тебя где? -- спросил я.
-- Что?
-- Аварийные комплекты.
-- А, всё тут, под лежанками. Это же по совместительству спасательная капсула.
Потянулись минуты мучительного ожидания. "Горгулью" трясло, словно она катилась по ухабистой дороге с длинной пологой горы. Временами вибрация становилась едва переносимой, и казалось, сейчас кораблик рассыплется на части. Я всё отчётливее понимал, что это последний гиперпереход нашего многострадального пепелаца. Едва из пелены гиперпространства соткались сотни светлых штрихов и начали укорачиваться, превращаясь в привычные звёзды, Осока хлопнула по грибовидной тёмно-бордовой кнопке, расположенной на стене сразу за узкой боковой секцией пульта. Удар! И рубка отправилась в самостоятельное звездоплавание. Незнакомые созвездия медленно поворачивались вокруг нас. Внезапно в поле зрения вплыл тёмный силуэт обезглавленной "Горгульи": массивная центральная часть, прямоугольные очертания грузового отсека с четвёркой двигателей. Кожух одного из них был разворочен плазменным выстрелом. Из корпуса пробивался слабый свет, и в голове ещё успела промелькнуть дурацкая мысль, что мы забыли выключить освещение. А затем корпус прямо на глазах начал разваливаться на части, облако газов расплывалось в пустоте.
-- Конец, -- вздохнула Осока. -- Теперь остаётся одно: ждать, когда нас подберут. Где, интересно, шляется этот Килиан?? И Падме с ним. Они должны были ждать здесь!
-- Ничего, сейчас явятся имперцы и пригласят на борт, -- мрачно сказал тионец.
-- Да типун тебе на язык! -- возмутилась Осока. Включила комлинк: -- "Борец", "Амидала", на связь!
-- Летим на максимальном ускорении! -- раздался в ответ голос Падме. -- Вы все живы? Никто не ранен? Видела взрыв.
-- Живы. Но от "Горгульи", увы, осталась одна рубка, она же капсула спасения.
-- Сестрёнка Эрдени с вами?
-- Да-да, сидит и слушает наш разговор.
-- Прекрасно!
-- Дай же мне поговорить! -- прорезался голос Килиана. -- Ребята, у вас там имперцы на хвосте?
-- Надеюсь, нет, -- ответила Осока.
-- Всё равно, надо убираться поскорее. Сейчас примем вас в ангар "Борца", и дёру.
-- Вы, вообще, где? Почему я вас не вижу?
-- Да вот она я, -- Падме засмеялась, и прямо по нашему курсу из пустоты материализовалась светлая точка. Состыкованные "Борец" и "Амидала" как раз разворачивались кормой в нашу сторону, чтобы погасить скорость. Дальномер показывал чуть меньше ста километров.
-- Маскировочное устройство? -- воскликнула Осока. -- Ты не говорила, что у тебя оно есть. И что оно может скрывать такие крупные объекты, как "Борец".
-- Последнее сама не знала, честно. Попробовали - получилось. А устройство мне досталось от "Ятагана".
-- То есть, его тоже нет... -- помрачнела моя подруга. -- И во всей Галактике осталась одна "Рапира".
-- Послушай, а зачем тебе обязательно этот класс? Чем я-то нехороша? Ты меня как подругу и как корабль обижаешь, честное слово.
-- Так я не знаю твоих характеристик, -- развела руками Осока, словно мозг чёрного корабля мог её видеть. -- Хотела уточнить, да с этой суматохой забыла.
-- Не будем вещать о них на всю систему, будете на борту, расскажу.
Связка из двух кораблей приблизилась и лихо, с ходу накрыла нас разверстой пастью ангара. Едва сомкнулись створки, по корпусу передалась дрожь включённых на форсаже двигателей: кореллианец старался как можно быстрее покинуть место встречи. Пока примчавшаяся Маррен проводила нам экспресс-медосмотр, Падме назвала Осоке свои основные параметры. Не все из них я понимал, но одна цифра меня очень удивила.