- Сегодня и завтра по области ожидается солнечно и сухо. Температура воздуха достигнет отметки плюс сорок три - сорок пять градусов по Цельсию. По прогнозам гидрометцентра, такая погода будет всю следующую неделю. А что б желудок не хворал - принимайте...

Жирус с отвращением выключил телевизор. Опять жара. Три дня он уже не выходил из квартиры. Три дня стояла жаркая, сухая погода. Три дня Жирус готовился к нашествию. Хотя уже три дня нашествие шло полным ходом. Три дня он не спал и с маниакальным усердием исследовал каждый сантиметр квартиры с рулоном скотча и ножницами в руках. Скоро совсем не останется времени. Еще день - два и они полезут из всех щелей. Надо успеть заделать все трещины, все щели, все маленькие дырочки - всё должно быть перекрыто.

Толстяк неуклюже ползал по своей квартире. От каждого движения его тело колыхалось и вибрировало. Жир плавненько пускал волну от головы до пяток этого "бесформенного куска свинины" - как называли его за глаза сослуживцы. Теперь же, пыхтя, отдуваясь, истекая потом и непрерывно пережевывая свой любимый шоколад, Жирус заканчивал трехдневный обход своей квартиры. Первым делом он просмотрел прогноз погоды, который только подтвердил его худшие опасения. Всё это продлиться ещё как минимум неделю.

Уже несколько лет подряд, каждый год, в течение одной-двух недель на город наползала волна слизняков. Обычно это происходило в сильную жару, когда всё вокруг буквально плавилось под лучами солнца. Тогда весь город покрывался толстым слоем слизняков. Они были повсюду. Жирный слой покрывал асфальт, дороги и почву, более тонким слоем обрастали дома, заводы и все высотные здания.

Теперь Жирус стоял у окна и смотрел вниз с высоты восьмого этажа. На четвертом этаже виднелись наросты бесформенной серой массы. Значит через день, максимум через два, его окна покроются сплошным слоем слизняков. На улице вовсю резвились дети. Они катались на лыжах, санках и даже на коньках. Кидались друг в друга снежками из слизней, лепили слизневых баб, возводили крепости и занимались обычными детскими играми.

- Дурачье! - визгливым шепотом пробормотал Жирус, закрывая окно и тут же заделывая все щели скотчем.

Теперь всё. Сейчас можно расслабиться. Ещё целую неделю можно будет лежать под прохладными струями воздуха из кондиционера, наслаждаться любимыми фильмами и пожирать шеколадку за шеколадкой.

Жирус уселся на любимом кресле, по размерам больше напоминающем диван, включил телевизор и развернул свой любимый арахисовый батончик. Впереди семь дней кайфа.

Жужжащий звук вывел Жируса из эйфории. Что-то мягкое и липкое ударилось о щеку. Жир моментально подхватил колебания и разнес их волнами по всему телу. Толстая шея и пятерной подбородок мешали ему посмотреть что это было. Тогда он с трудом согнул руку в локте и снял с лица это нечто. Жирный слизняк с упоением впился в не менее жирный палец Жируса. Противное жужжание постепенно переходило в свист. Со скоростью пулеметных выстрелов из кондиционера начали вылетать, словно пули, слизняки. Визгливо ругаясь, Жирус отключил кондиционер. Небольшая кучка слизняков уже успела оккупировать шоколадку, и от этой группки раздавалось довольное чавканье. Жирус, отплевываясь и морщась, пнул батончик подальше в угол и бегом направился в ванную комнату умываться. Из открытого крана сплошным потоком вместо воды полились слизни. Толстяк перекрыл в панике все краны, накрыл крышкой унитаз и перевязал её скотчем. После чего он забрался в дальний от шоколадки со слизнями угол и стал нервно трясти грязным, потным, жирным лицом.

Буквально через минуту слизни начали лопаться словно поп-корн с громким хлопающим звуком, разбрасывая вокруг себя шоколадные внутренности. Жирус почувствовал себя увереннее и решительней. Недоеденную шоколадку он отнес в ванную и бросил в копошащихся там слизняков. Те начали лопаться еще быстрее и еще громче, словно петарды на новый год. Избавившись таким образом от слизняков, Жирус почувствовал себя героем, способным спасти весь мир от нашествия этих противных тварей.

Толстяк вновь развалился в любимом кресле, когда за стенами прозвучал истошный женский вопль. Гримаса узнавания пробежала по его пухлому лицу. Этот голос принадлежал Марите. Жирус уже давно был просто без ума от своей соседки, но никак не мог признаться ей в своих настоящих чувствах. И вот представился настоящий случай доказать ей как сильно она ему нравиться. Удивительно проворными движениями толстяк сгреб в охапку горку шоколадок со столика перед креслом и быстрым гепардом ринулся к соседней квартире. На лестничной площадке он поскользнулся на лежащих там слизнях и грохнулся на пухлый зад. Его попа оказалась не только жирной, но и упругой, так как она отпружинила его обратно на ноги. Раскидав вокруг себя шоколадки, толстяк под звуки хлопков прорвался к соседке. Теперь Жирус ворвался в комнату своей возлюбленной с криком:

- Что здесь происходит?

Женщина сидела за столом и билась в истерике. Вокруг стола сидело еще несколько здоровенных слизней, с картами в лапах. Посередине стола лежала кучка денег. Все присутствующие удивленно обернулись на дверь.

- Нет, ты представляешь? - горестно взмахнула руками Марита, обращаясь к Жирусу, - Я ставлю всё и он ставит все, - она указала рукой на ухмыляющегося слизня, - У меня флеш на тузе, а у этого гада фул-хаус на руках. Как тут не кричать скажи мне?

- Я думал, слизни убивают тебя, - замялся на месте Жирус, - хотел помочь...

- Уважаемая, мы будем играть или выслушивать тупые вопли этого жирдяя? - спросил слизень, закуривая трубку.

- Да, будем, Тони, - Марита повернулась в сторону Жируса, - так что ты там хотел?

- Да, так. Ничего, - промямлил визгливо толстяк.

- Нет, ты правда хотел меня спасти? - Жирус в ответ закивал головой.

Растроганная до глубины души, Марита разрыдалась от сознания, что её кто-то любит.

- Дамочка, мы на деньги пришли играть, а не сопли жевать, - проворчал слизень (видимо он у них был главный). - Эй, толстяк, а что там у тебя в руках?

- Это вкусненькое! Специально принес для вас! - провизжал Жирос и кинул на стол шоколад. После чего крепко обнял поднявшуюся со стула Мариту.

Фейерверк из шоколадных внутренностей обдал своей красотой мирно целующихся мужчину и женщину.