Маслаков Андрей Сергеевич : другие произведения.

Большая Гроза - 14

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

  ГЛАВА 13
  И вот перед ним теперь та же брошь. Бриллиантовые цветы. Рубиновые плоды. Изумрудные листики. Основа - платинова. Все вместе - красы неземной. Иль - чуть другая? Или такая же?
  И сразу тут в дверь стук - сотрудник фельдсвязи. Кладет он на стол Степе сводку заказанную. Откланивается.
  Читает ту сводку Степа. И понимает, что не та совсем это сводка, что он в приемной полчаса назад читал. В той сводке было убийство девушки 18-19 лет возле Цветного бульвара. Убийство жестокое, холодное и расчетливое. Через вскрытие горла - когда жертва ни крикнуть не может, ни на помощь позвать, потому как связки голосовые перерезаны. Умирает - в минуту от кровопотери. Степа и сам так умеет. Учили. И потому - знает.
  А в этой, новой, сводке ничего про убийство нет.
  Странно.
  * * *
  Еще раз трубочку селекторную Степа поднял.
  - Секретариат слушает, добрый день.
  - Мне, пожалуйста, во-первых, все городские сводки за последние три... нет - пять месяцев. Во-вторых, затребуйте из Управления кадров Наркомата обороны всю информацию на майора Байсарова, Мусаиба Джуоровича, сотрудника Главного управления ВВС Красной Армии, ныне - замначальника штаба ВВС Западного особого военного округа. В-третьих, мне нужно знать, с кем из руководства штаба ВВС я могу поговорить в ближайшие два дня.
  - Будет сделано. В течение часа.
  Положил трубочку Степа, а сам - вновь в кабинет товарища Романченко отправился, благо рядом он - через коридор. Правда, сам товарищ Романченко Степе не нужен. Ему нужен адъютант. А адъютант - тут как тут, за столом в приемной сидит, скучает. Вытянулся адъютант за столом рабочим при виде Степы.
  - Слушаю, товарищ следователь...
  - Еще раз сводку сегодняшнюю покажи.
  - Слушаюсь. Только я ее уже в папку общую подшил. Сейчас покажу.
  Открыл адъютант шкаф высокий, бумагами забитый. Папочку крайнюю желто-картонную вынул, да на стол положил перед Степой.
  - Пожалуйста, товарищ следователь...
  Читает Степа сводку - и вновь нет ничего в сводке про то убийство. А ведь было. Сам читал.
  Мистика.
  Задумался Степа. Надолго задумался. Спросил адъютант участливый:
  - С вами все в порядке, товарищ следователь?
  Очнулся Степа. Стряхнул с себя оторопь сонливую. Спросил адъютанта быстрого:
  - А эта та самая утренняя сводка?
  - Так точно. Та самая. Как вы ее прочитали - никто после вас ее не брал. Я ее тут же в папку и определил.
  - А точно это?
  - Товарищ следователь, вы меня обижаете! Точно. Абсолютно. У меня муха не пролетит.
  * * *
  Через час и остальные материалы подоспели. Углубился Степа в чтение сводок. Удивляется Степа. Помнит он все сводки, которые им в отделение присылали. И с тем, что ему сейчас принесли, сравнивает. Интересно как! Выходит, есть сводки для простых оперов да рядовых милиционеров - и есть особые сводки, для начальства. И не совпадают те сводки по содержанию своему. Не все в сводочки для отделений-то попадало. Кое-что и придерживалось. Но то, что Степе для работы нужно, то и там - и там есть. Это главное.
  Выписывает Степа в блокнот самое интересное.
  9 января - угон автомашины от подъезда дома номер пять по улице Грановского. Марка - "Форд". Найден в апреле в пруду за городом Люберцы.
  14 февраля - угон автомашины от дома номер один по улице Серафимовича (1-й Дом Советов). Марка "Форд", кабриолет. Обнаружен в ДТП через час на Садово-Кудринской.
  5 марта - угон автомашины "Форд" от Дома писателей в Лаврушинском переулке. Автомобиль найден утром следующего дня во дворе дома на Большой Якиманке. Незначительно поврежден.
  20 марта - угон автомашины от дома номер 27 по улице Пятницкой. Марка - "ГАЗ - М-1". Автомобиль найден в песчаном карьере на двадцать пятом километре Горьковского шоссе.
  1 апреля - угон автомашины "Мерседес-Бенц" от дома на углу улицы Горького и Тверского бульвара (Дом с балериной, он же, в просторечии, дом под юбкой). Найден во дворе на Малой Бронной через два дня. Пробиты скаты, других повреждений нет.
  28 апреля - угон автомашины от Дома Главсевморпути (Дома полярников) на Никитском бульваре. Марка - "ГАЗ - М-1". Не найден.
  Последнюю запись Степа обвел тщательно в рамочку - ведь дом полярников аккурат напротив дома журналистов расположен. Через бульвар.
  Это одна страница. А вот и другая:
  17 января - нападение на инкассатора у сберкассы в районе станции метро "Сокольники". Нападавшие были на автомобиле "Форд", вооружены револьвером "Наган" армейского образца. Похищено - сто тысяч рублей. Нападавшие скрылись, розыск не увенчался успехом.
  29 марта - нападение на бухгалтера Главстройтреста. Бухгалтер вез зарплату в трест, преступники были на автомобиле "ГАЗ - М-1". Похищено 57899 рублей, пятьдесят копеек. Розыск нападавших результатов не дал.
  6 мая - ограбление коммерческого магазина на улице Герцена. Нападавшие были на автомобиле марки "ГАЗ - М-1". Похищено товаров на сумму около 40 тысяч рублей, включая товары иностранного производства, в том числе пять фотоаппаратов и две ручные кинокамеры.
  И на третьей странице:
  9 апреля - убийство в районе Лялина переулка, между 23-00 и 00-00 по Московскому времени. Жертва - девушка 18-19 лет. Точнее, не девушка, поскольку жертва, похоже, промышляла нелегальной проституцией. Социальным злом, то есть. Перерезано горло, но сперва жертва была оглушена ударом тяжелого предмета в затылок. Преступник не найден.
  24 апреля - убийство в районе между улицей Воровского и Трубниковским переулком. То же время. Опять девушка 18-19 лет. Район общежития Училища имени Гнесиных, жертва - студентка. Из Перми. Опять - горло. И опять удар в голову. Преступник не найден.
  8 мая - убийство на улице Зацепский вал. Опять то же время. Опять - девушка 18-19 лет. Пела в коммерческом ресторане. Содержала отца-инвалида и двух малолетних братьев. Собиралась поступать в музыкальный техникум этой осенью. Все остальное - как под копирку...
  И, наконец - 23 мая. То ли небыль, то ли быль... Записал Степа по памяти: убийство девушки 18-19 лет возле Цветного бульвара. Почти у входа в цирк. Убийство жестокое, холодное и расчетливое. Через вскрытие горла. Перед вскрытием - удар в затылок. Все то же. Почерк - один.
  * * *
  Тут и папочка из Наркомата обороны пришла. Материал на Байсарова Степа пока отложил - еще успеет ознакомиться, тем более, здесь наверняка уже особисты поработали. А вот список телефонов штаба ВВС тут же к себе придвинул. И диск аппарата черно-тяжелого крутить начал.
  - Девушка, прошу номер В-6-09-90.
  - Соединяю.
  Щелк!
  - Слушаю.
  - Штаб Военно-воздушных сил Красной Армии?
  - Так точно, коммутатор.
  - Следователь Прокуратуры СССР Васнецов. Прошу начальника штаба ВВС генерал-майора авиации товарища Володина.
  - Сожалею, товарищ следователь, но он сейчас в служебной командировке. Будет через пять дней.
  - Тогда его заместителя.
  - Соединяю.
  Щелчок!
  - Адъютант заместителя начальника штаба ВВС лейтенант Макаров.
  - Здравствуйте, младший лейтенант милиции Васнецов, следователь Прокуратуры СССР. Прошу соединить с товарищем генералом.
  - По какому вопросу, товарищ следователь?
  - По государственному...
  - Сейчас доложу... - молчание... щелчок... - Соединяю.
  Снова щелчок.
  - Замначальника штаба ВВС генерал-майор Юсупов!
  - Здравствуйте, товарищ генерал, младший лейтенант милиции Васнецов, следователь Прокуратуры СССР.
  - Слушаю.
  - Товарищ генерал, мне нужно с вами поговорить. О Байсарове.
  - Я уже говорил с сотрудниками 3-го Управления Наркомата обороны.
  - У меня есть ряд вопросов...
  - Надо - так надо. Твое дело такое, - генерал быстро, привычно и плавно на "ты" перешел. - В общем, так. Я к тебе не поеду, и ты ко мне - не езжай. Надо поговорить - будем говорить без свидетелей. Сегодня в семь вечера на Гоголевском бульваре. У памятника Гоголю. Жду минуту и ухожу. На разговор - десять минут максимум. Ты понял?
  - Так точно.
  - Все!
  Что ж - в семь, так в семь. Зато у Степы время есть в общежитие сгонять, помыться, переодеться - и поспать хоть чуть-чуть.
  Впрочем - какой тут спать. Тут надо думу думать да дело делать.
  И - поесть не мешало бы.
  А то ведь с утра - кишка кишке да по башке.
  * * *
  Но перед обедом - еще раз список тех девчонок убитых положил между собой Степа и в единую колонку все даты выписал: 9 апреля, 24 апреля, 8 мая, 23 мая. Мысленно попытался с датами угонов сопоставить. Никакой связи. На первый взгляд. Но, с другой стороны - связь какая-то есть. Чувствует он, что есть. Шестым своим чувством ощущает: есть связь.
  Но - какая?
  Понимает Степа, что ему не девками теми заниматься надо, а машиной Байсарова. Но чувствует он и то, как влечет его к списку убитых сила неведомая. Еще и еще раз на списочек тот Степа посмотрел. И еще раз. И увидел. Есть в датах какой-то ритм трудноуловимый. Дата третьего убийства - на единицу меньше даты первого. А дата четвертого - второго. И в сумме первое (число и месяц) и второе равны третьему и четвертому (9 + 4 + 24 + 4 = 8 + 5 + 23 + 5). И суммы крайних и средних дат тоже - равны.
  А всего между убийствами проходило ровно пятнадцать дней.
  Но - почему пятнадцать? Понятно, если бы три шестерки было. Или еще что-то.
  А так... ни с чем таким число пятнадцать не связано. Даже республик в Советском Союзе - шестнадцать.
  Пока.
  * * *
  Народному комиссару государственной безопасности Союза ССР
  комиссару госбезопасности 2-го ранга тов. МЕРКУЛОВУ В.Н.
  1-му заместителю НКГБ СССР
  комиссару госбезопасности 3-го ранга тов. СЕРОВУ И.А.
  Заместителю НКГБ СССР
  комиссару госбезопасности 3-го ранга тов. КОБУЛОВУ Б.З.
  СС. ОВ.
  
  ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА
  Довожу до Вашего сведения, что 23 мая 1941 года по сообщению ИСТОЧНИКА в ресторане Центрального дома журналистов адьютант для особых поручений ГУ ВВС РККА майор тов. БАЙСАРОВ позволил себе контрреволюционные высказывания в адрес партии, ее руководящих органов, критически отзывался о советской действительности, а также делал намеки на скорую войну в будущем. Развивал пораженческие настроения, критически высказывался о новых образцах авиационной техники, в том числе, секретной. По словам тов. БАЙСАРОВА, эти взгляды разделяют многие лица из высшего командного состава Красной Армии, прежде всего, среди бывшего и настоящего руководства Военно-воздушными силами.
  
  Начальник 2-го Управления НКГБ СССР
  старший майор госбезопасности ФЕДОТОВ
  
  Отложил товарищ Меркулов бумагу в сторону. Да на своих самых близких кунаков глянул. В этот кабинет в новом здании, окнами на Фурукасовский переулок, абы кого не зовут. Только замов и первых замов. Да и вот они: справа - комиссар госбезопасности 3-го ранга товарищ Серов, слева - комиссар госбезопасности 3-го ранга товарищ Кобулов. А еще чуть дальше у края стола - еще один. Плотный, голубоглазый, тонкогубый (ну, в общем, бабам нравится), с ромбами в краповых петлицах гимнастерочных. На груди - Орден Боевого Красного Знамени, орден Красной Звезды да знак - "Почетный сотрудник".
  И говорит именно ему товарищ Меркулов голосом добрым, сиплым, наркомовским:
  - Товарищ Владзимирский, вам слово.
  Поднялся товарищ Владзимирский. Росл, ладен товарищ Владзимирский. Торс подтянут. Плечи силой налиты. Заведует товарищ Владзимирский, майор госбезопасности, в свои тридцать пять лет не кухней и не баней - а Следственной частью НКГБ СССР. Для того, твердо знает товарищ Владзимирский, нужна горячая голова, чистые ноги - и еще что-то. Что? А хрен его знает. Позабыл товарищ Владзимирский. Но ничего. Он стольким врагам кости поломал да ребра сокрушил, что его любая советская власть завсегда простит.
  - По данным, добытым нами в ходе расследования дел по вредительству в наркоматах боеприпасов и вооружений и подтверждаемым показаниями ряда подследственных, в руководстве Красной Армии существует группа, сформировавшаяся в основе своей еще в Испании в 1936-1937 годах из состава направленных туда военных советников и специалистов. Группа представляет собой спаянную тайную организацию, связанную с рядом лиц, привлеченных к уголовной ответственности в 1937-1938 годах, признанных виновными в участии в военно-фашистком заговоре, причастности к нему, а также связях с многочисленными вражескими организациями, в том числе троцкистско-зиновьевского толка. Зафиксировано, что указанные лица из высшего военного руководства ведут провокационные...
  Перебил его нарком грозный:
  - Мне нужны конкретные данные. Есть ли заговор? На кого опирается? Имена. В войсках! В Красной Армии! И в войсках НКВД! В милиции, в органах, в особых отделах! И...
  Передохнул товарищ Меркулов, воды прохладной со льдом из графина глотнул (здесь следят, чтобы чиста да прохладна водица в графинах наркомов была, да и не водица там частенько, а водочка столичная). А передохнув, продолжил:
  - Нужно не просто заговор обезвредить. А выяснить, кто за ним стоит, чего они хотят, как будут действовать. Сейчас не тридцать седьмой, можно работать не столь стремительно и спешно, но работать нужно. И у меня главный вопрос - есть ли заговор? Или же мы имеем дело с халатностью, вредительством, раздолбайством?
  Умолк товарищ Меркулов, сообразив, что тайны государственные он выдавать начал, да те тайны, что даже для ушей его замов не предназначены. Собрался товарищ Меркулов. И закончил красиво:
  - Наша задача - не спешить, но сделать!
  - Есть проблема, товарищ нарком, - вновь голос подал товарищ Владзимирский. - Мы не можем напрямую расследовать дела о военном заговоре, поскольку эти дела относятся к ведению 3-го Управления НКО СССР. Приходится, расследуя действия военных, опираться на тех же военных.
  Усмехнулся товарищ Меркулов:
  - Товарищ майор госбезопасности, эта-то проблема как раз легко решается. Мне представление - на стол, я обо всем позабочусь. Товарищ Михеев из НКО против возражать не будет. Вы, главное, свою часть работы сделайте.
  - Мы... Сделаем, товарищ нарком!
  Встал товарищ Владзимирский и вышел. Его часть совещания закончилась. А товарищ Меркулов совсем серьезным голосом произнес:
  - А вот теперь - к делу! Вам слово, товарищ Серов!
  * * *
  При социализме работает принцип: от каждого по способностям, каждому - по труду. А если по труду судить, то Степе много чего в тот обед положено. Потрудился ведь он в то утро на славу.
  Приехал Степа в общежитие свое. Прошел коридор да ступени лестницы скрыпучей. Слышит - вроде бы вода в душе плещется. Это хорошо, когда вода в дУше есть. Хотя душ всего один на весь коридор. Но зато сейчас он - свободен. Минут через пять.
  Снял Степа в комнате полевую сумку тяжелую. Сбросил гимнастерку, фуражку, сапоги с галифе да портупею. В душ торопливо по коридору прошлепал, обернув полотенце вокруг бедер крутых.
  Ух, до чего ж хороша водица холодная, хоть и течет плохо. Падает вода с тела степиного на пол грязно-плиточный бисером прозрачным. Стоит Степа под струей ледяной. До дрожи. До ногтей синих.
  У-у-у...
  А после дУша - еще есть больше хочется. Точнее - жрать.
  Вошел Степа в кухню - а в кухне дым и гул стоит. Суббота. Завтра у всех - выходной, полноценный. А кое у кого - и сегодня уже. Весь состав женский общежития на керогазах да примусах обеды наготавливает - супчики картофельные, щи постные, котлеты из моркови да каши разные. Кто-то, кому повезло, мясо серо-сизое в фарш мясорубкой перекручивает с хлебным мякишем - на пельмешки да котлетки свежие. Кто-то тесто бледно-серое замешивает. Кто-то мясо варит в кастрюльке эмалированной - да лучше б и не варил, вонь стоит от того мяса как в больнице-госпитале Лесной Городок, где Степа от обморожения лечился.
  И еще вонь стоит от маргарина дешевого сковородой раскаленного да масла подсолнечного. Даже не вонь - а чад сиреневый.
  Но желудку молодому голодному запах тот - не помеха. А скорее - утеха даже.
  * * *
  Сел Степа за стол клеенчато-скатерный на табуретку прожженную, достал из авоськи в углу буханку хлеба да банку бычков в томате желто-жестяную. Это паек у него свой, милицейский. В дополнение к столовой, к котловому довольствию. Расстелил Степа газету. Аккуратно расстелил - чтобы ни портретов вождей, ни статей по науке-то пролетарской здесь не было. Приготовил нож да открывашку - из ножа того же складного. Все в том ноже есть. Хороший нож у Степы, швейцарский. "Золлинген". Из самой Румынии, из похода освободительного.
  Поет тарелка-репродуктор черная голосом свеже-луженым на стене желто-белой, звенит аккордами грозными:
  
  Заводов труд и труд колхозных пашен
  Мы защитим, страну свою храня,
  Ударной силой орудийных башен
  И быстротой, и натиском огня!
  Гремя огнем, сверкая блеском стали,
  Пойдут машины в яростный поход!
  Когда нас в бой пошлет товарищ Сталин
  И первый Маршал в бой нас поведет!!!
  
  А тут - и Машка-Маша-Машенька из пятой комнаты к Степе - скок под бочок.
  Хороша Маша. Сисяста да мясиста. В смысле, фактурна. Мужикам нравится. Личико кукольное. Волосы блондинистые - по плечи остриженные, в завивке локонами крупными. Аромат духов "Гвоздика" в нос так и прет. Фартук на груди колышется. Платье нарядное, пестрое. Белье красивое - видать, в универмаге вчера выбросили, под конец месяца.
  И лицо раскраснелое красивенько-сдобное, улыбается губками малыми алыми:
  - Степ, а Степ... А борща хочешь? А? Борщичка-то... Свеженького. Я сварила. И хлебушек есть. И сальце.
  Смотрит на нее Степа. Улыбается весело. Знает - работает Маша делопроизводителем в столе паспортном в Басманном районе. И рада тому. Безумно. Все лучше, чем в деревне своей на Ярославщине, в колхозе, за трудодни, коров за сиськи дергать. Только тут, в Москве, она на птичьих правах, хоть и паспорт выправила законный. Начальнику нравится - работает. И комнату имеет. Сменится начальник или вкусы начальниковы - не работает. И комнаты нет. Поймает ее жена начальника с начальником - и не работает, и дело уголовное. За проституцию. У нас - строго.
  
  А если к нам полезет враг матерый -
  Он будет бит бит повасвюду и везде,
  Когда нажмут водители стартеры -
  И по лесам, по сопкам, по воде...
  
  Потому Маша и льнет к Степану. Уж очень хочет она, чтоб Степан ее замуж взял. За мужем она будет - как наш народ за границей советской, неприступной. Замуж возьмет - уже кой-какая гарантия. Уже зацепилась в Москве. Уже осела.
  Тем более, муж будуще-потенциальный не простая птица - начсостав, да с орденом, да молодой-интересный. Ведь просекает все Машка, все чувствует, все видит, как радар современный английский, о котором в газетах писали, видит в небе самолет вражеский. Чувствует сердце девичье перспективку-то с квартирой отдельной ведомственной. Ищет. Ждет. Любит.
  На танцы пару раз-то уже сходили, да у подъезда чмокнулись в губы жаркие. И в кино еще - на "Валерия Чкалова" да "Суворова".
  * * *
  Ничего себе, конечно, женщина Машка, но не до нее сейчас. Послал бы Степан в сей миг ее куда подальше. Не ей ум занят. Не на ней сердце успокоиться хочет.
  Но есть у Степы слабость одна. Любит Степа борщ. Сильно. Еще с Киева. Любит.
  А уж коли с сальцем да с хлебом ржаным... Да с чесночком свежим! М-м-м, да кто ж перед тем устоит-то?
  Улыбнулся Степа, улыбкой весенней:
  - А давай... Борщичка своего-то...
  А сам - опять в те листочки-записи блокнотные углубился свои.
  Тем временем, Машка времени не теряет.
  Ух-ты! Машка-то, Машка!
  Ай, Машка!
  Ставит Машка перед Степой голодным жбан борща горячего с пылу, с жару. Да к борщу - тарелку с салом бело-розовым тонко-нарезанным, с крупицами соли на шкурке бурой. Да еще и тарелку с хлебом черным, бородинским, что в булошной на углу только с утра раннего бывает.
  - Кушай, Степа, герой ты наш краснозвездный. Кушай, орденоносец...
  Гремит радио песнею новою:
  
  Силой мы обрушимся на врага постылого.
  И на землях вражеских разобьем врага.
  Нас ведет победное имя Ворошилова.
  Родине и Сталину присяга дорога!
  
  Сидит перед тарелкой Степа. Запах сытный ноздрями нюхает жадно. Но не может глаз от листа своего оторвать. Кажется ему, что вот-вот он весь смысл-то сейчас умом и утянет. А тут Машка, тварь любопытно-блондинистая, свою моську-то в лист и сунула:
  - Ой, Степ, ты чего, огородом решил заняться?
  Не понял ее Степа. Взгляд отсутствующий от листа своего оторвал да на Машку поднял:
  - Чего?
  Смеется белозубо Машка, еще ближе к Степе прижимаясь, притискиваясь, локоном светлым щеку щекочет, губами коралловыми дышит часто-жарко:
  - Да у тебя-то ведь лунный календарь здесь расписан. По фазам на второй день. Я его наизусть знаю. Мы вон по нему только на днях рассаду высаживали на огороде за общагой...
  И вот тут-то Степа и увидел в тех записях смысл.
  Смысл... Смысл!
  * * *
  - Товарищ народный комиссар. 15 мая 1941 года на Центральном аэродроме города Москвы совершил посадку самолет авиакомпании "Люфтганза". Я вам об этом уже неоднократно докладывал.
  - Так точно, товарищ Серов. Вы сказали, отложить полный доклад до выяснения. Ну и что нам удалось выяснить?
  - Ничего. Полет несанкционирован, проходил в обстановке секретности. НКО сообщает, что части противовоздушной обороны Западного особого и Московского военных округов, а также Московской зоны ПВО ничего про этот полет не знали. Посты ВНОС его тоже прошляпили. Самолет был отогнан на закрытую стоянку, где был взят под контроль сотрудниками 1-го отдела.
  - Это Власик? - спросил Меркулов, хмуря бровь.
  - Так точно, товарищ нарком. Пассажиры были увезены в неизвестном нам направлении, но нами установлено, что местом их конечного пребывания была...
  Остановился тут товарищ Серов. Глотнул воды из стакана граненого.
  - ...Была Ближняя дача товарища Сталина.
  * * *
  Тут же, наскоро борща похлебав и сальца соленого скушав с черным хлебушком, затребовал Степа у Машки тот календарь. Принесла Машка тетрадь обычную ученическую чернилами синими исписанную. На обложке округлым, как сама Машка, почерком значится: Лунный календарь садовода на 1941 год.
  Посмотрел его Степа.
  И выписал напротив дат в своем блокноте:
  9 апреля - второй день полнолуния; 24 апреля - второй день новолуния; 8 мая - второй день полнолуния; 23 мая - второй день новолуния. То есть, спад луны, восход, спад - и... Сейчас-то опять восход идет.
  Может быть, это и есть система?
  Может, и она. Все может быть. Но - утро вечера мудренее.
  Отложил Степа блокнот свой, Машке что-то глупо-спасибное сказал, в свою комнату торопливо ушел да спать завалился.
  Ведь вечером ему еще нужно с самим генералом Юсуповым встречаться.
  * * *
  - Больше нам про этот самолет ничего не известно?
  - Есть только обрывки информации. Агентура в германском посольстве, как докладывает начальник Первого управления товарищ Фитин, сообщает, что на борту того самолета присутствовали высшие руководители Рейха. Визит готовился в абсолютной тайне, поэтому его цель неизвестна. Уже вечером самолет вылетел в Берлин по специально предоставленному воздушному коридору.
  - Ваше мнение?
  - Полагаю, что речь могла идти о нормализации отношений между СССР и Германией и восстановлении в полном объеме духа договора о дружбе и границах сентября 1939 года. Однако, товарищ комиссар госбезопасности второго ранга, я полагаю главным не это, а то, почему и как этот самолет прошел от границы до Москвы незамеченным. Это ведь дело ВВС и ПВО. Особенно существенным мне все это представляется в свете нашего нынешнего дела о вредительстве в Наркомате боеприпасов и штабах ВВС. И в контексте того заговора, о котором вы говорили только что.
  - Ну-ка, ну-ка...
  - Возможно, товарищ комиссар госбезопасности второго ранга, речь идет о неких силах внутри военных кругов СССР и Германии, не желающих конфликта между странами в настоящий момент и пытающихся его избежать. Вспомните, что Тухачевский был в контакте со многими руководителями Рейхсвера и Вермахта, в том числе, с генералами Фричем и Бломбергом, отстраненными Гитлером в начале 1938 года. Я запросил справку - летом и осенью 1938 года наша агентура докладывала о подготовке в среде высокопоставленных германских военных антигитлеровского заговора, который дожен был перейти в активную фазу сразу же, как только в Судетской области развернулись бы боевые действия между немцами и чехами. К заговору были в той или иной степени причастны генералы "старой школы", принадлежащие к военной аристократии - Лееб, Рудштедт, Браухич, Клюге, Вейхс, Бок, Гальдер, Вицлебен, а также статс-секретарь МИД, заместитель Риббентропа, Вайцзеккер. Цель заговора - предотвратить вовлечение Германии в войну между великими державами. Правда, эти данные, товарищ нарком, нуждаются в дополнительной серьезной проверке, поскольку часть из них сообщена разоблаченными ныне врагами народа, являвшитмися ставленниками и агентурой врагов народа Ежова и Ягоды.
  - Генералы вермахта были против Гитлера?
  - Генералы считали, что Гитлер затеял авантюру, которая неизбежно приведет к удару со стороны Франции и Великобритании, возможно, и к конфликту с Советским Союзом. Разразится война, в которой Германии вновь предстоит воевать на два фронта, а это чревато повторением 1918 года. Но, как вы помните, тогда все обошлось миром - французы и англичане при посредничестве Муссолини отдали Гитлеру Судеты без боя под гарантию неприкосновенности остальной Чехословакии.
  - Так ты, товарищ Серов, полагаешь, что антигитлеровская оппозиция может существовать и сейчас?
  - Товарищ комиссар госбезопасности второго ранга! Товарищ нарком! То, о чем сейчас шла речь - по большей части догадки и домыслы. У нашей разведки нет достаточных данных, чтобы это утверждать как абсолютную истину.
  - А относительно заговора среди высшего руководства РККА?
  - Мы над этим работаем. Особенно - товарищ Владзимирский и его аппарат. Однако относительно немецкого самолета мы не можем пока сказать определенно - заговор это или тайные операции с санкции высшего руководства страны.
  - Как раз реакцию высшего руководства нам и предстоит выяснить. Точнее мне - как наркому.
  * * *
  У товарища Сталина - время отдыха. Во время отдыха товарищ Сталин отдыхает. То есть, искусством руководит. Даже в такое время тяжелое да напряженное. Ведь всем деятелям художественным, да поэтам, да писателям с режиссерами - жрать требуется. И не хлебушек, а хлебушек с икрой, да и с маслицем. А пойми - стоит им давать масло с икрой - аль нет? И - хлеб тоже. Вот ты читатель - смог бы понять, кого из писателей пайком наделить, а кого - на завод да на прочую работу отправить? Или еще куда подальше? На мерзлоту вечную. Нет? То-то.
  Правда, товарищу Сталину помогают здесь союзы всякие. Творческие. Все, кто в них попасть смог - все художники народные, артисты заслуженные, балалаечники знатные, гармонисты умелые да писатели почетные. Все в президиумах сидят. Корочка-то, она вещь великая. Номенклатурная.
  Тем более, что корочки те - аж сам Административный отдел ЦК партии распределяет. То есть, тебя как бы сам ЦК оделяет вниманием. Иль даже Политбюро само. Ну, а икру да масло - это уже в Спецраспред на улицу Грановского.
  Что характерно, здание напротив Спецраспреда - это больница и поликлиника ЦК. В просторечьи - Кремлевка. С намеком все это расположено, как бы. Пожрал, дескать, икры да балыка хорошего, создал шедевр искусства нетленный - да и сразу лечиться. От гипертонии с предынфарктным состоянием. От того все и помирают, как правило, пациенты высокие.
  Если серьезно - то и балык с икрой не всегда помогают. После 1937 года процент сердечнососудистых заболеваний среди руководства партии и советского государства резко верх скакнул. И среди деятелей культуры тоже.
  А уж банальный запой или алкоголизм среди творческой интеллигенции вообще болезнью не считается. Раньше, лет пять назад, бюллетень в Наркомздраве давали. Вон - товарищи Фадеев с Шлоховым из бюллетеней тех не вылазили.
  А теперь, нет - не дают.
  Трубки клистирные!
  * * *
  Выскочил Степа из прохлады станции метро "Арбатская" прямо в знойный вечер московский, майский, молодой листвой, сиренью да черемухой пахнущий. Гудит перед ним площадь знакомая. Солнце за Садовое кольцо за домами валится. Пылью да выхлопом бензиновым пахнет остро. Спешит куда-то люд торопливый. Гудят машины в излете Арбата да кольца-то Бульварного.
  На бульваре - памятник Гоголю. Сидит писатель бронзовый, скрюченный, промеж столбов фонарных высоких. У памятника - военный стройный в генеральском мундире с петлицами лазоревыми, звездами золотыми да фуражке с эмблемой летной.
  - Здравствуйте, товарищ генерал.
  - Здравия желаю. У вас десять минут, как и договаривались.
  - Хорошо. Вы знали майора Байсарова?
  - Конечно! Он служил в моем штабе.
  - А до этого?
  - Общались, но не очень тесно.
  - Вот у меня первый вопрос. Машина. Откуда она у него?
  - Ему товарищ Рычагов подарил. Чтоб вы знали, Мусаиб товарищу Рычагову где-то под Мадридом жизнь спас. Вот товарищ Рычагов ему свою машину, которую ему Совнарком выдал, и отдал.
  - Так и отдал?
  - А чего нет? Рычагов - генерал, тогда замнаркома был да над всеми нами летунами начальник. Он с двух зарплат ЗиС мог взять.
  - Почему же тогда по документам Байсаров машину в Автоторге приобрел?
  - Провели все официально. Чтоб вопросов не было. Генерал сдал, а Байсаров купил.
  - А какие-то особые приметы у машины его были?
  - Еще какие! Мусаиб тут же ее нашим умельцам перекинул, они ему движок перебрали, сделали так, чтоб она сотню по шоссе хорошему выжать могла.
  - Это же деньги большие?
  - Какие деньги? В нашей мастерской ребята-технари да сержанты-срочники все и так сделают. Они ему и кокарду в баранку вмонтировали. Вот такую, летную, как у меня на фуражке. И еще, если о приметах говорить, неделю назад мы с ним из штаба в театр Красной Армии ехали, он меня подвезти вызвался, чтоб мне машину служебную из гаража не гонять. Так вот, со стороны пассажира на переднем сидении у него стеклоподъемник сломался. Мусаиб ругался тогда, говорил, что в одной мастерской где-то в городе какие-то уроды безрукие ему дверь испортили. Не знаю, исправил ли он ее или нет.
  - Значит, у Байсарова был пропуск на машину в гараж наркомата?
  - Конечно. У нас все свои машины там ремонтируют. А где еще?
  - А в тот день, товарищ генерал, вы в его поведении ничего странного не заметили?
  - Да он весь и всегда странный был. На месте усидеть не мог. Я потому и говорил ему - ну куда тебе работа наша штабная? Тут сидеть, читать, вникать надо. А он - чистый Денис Давыдов. Волк-одиночка. Свободный охотник. Все б ему в истребитель. Со Чкаловым покойным на этом деле сошелся, тот его в свой испытательный отряд звал, да не успел. Ну, правда, и Мусаиб долетался - взяли его финны над Ладогой в коробочку - да и на землю спустили. Спасибо, что живой, а то мог бы и безруким-безногим остаться...
  - А конкретно, в тот день...
  - Я и говорю. У него две страсти было - самолет и бабы. Даже когда женился - ничего не поменялось. Каждую девку взглядом трахал. Налево да направо бегал как по расписанию. И ведь любил-то все - актерок всяких да шансоньеток. Да помоложе, лет восемнадцать чтоб было. Даже парторг ему на вид ставил, все говорил: не завяжешь, Байсаров, со своими похождениями, будем твое дело персональное на бюро рассматривать. Впрочем, они с женой друг друга стоили. Последние полгода вообще не жили - на развод подавать думали...
  - А зачем женился?
  - Рычагов настоял. Думал, хоть немного остепенит. Но горбатого...
  - Так в тот день...
  - Да, за неделю до того дня он тут опять порхать начал. Все говорил, дескать, влюблен. Как пацан четырнадцатилетний. У него каждый раз так было - как влюбится, так все, дескать, на всю жизнь, да еще и всем рассказывает про свою любовь неземную.
  - И в этот раз так же было?
  - Конечно! Нашел себе циркачку какую-то. Всю неделю ходил сам не свой, все песни пел, всю работу забросил - а ему ведь все дела сдавать надо было перед отъездом в Минск по назначению. Только о ней и рассказывал. Даже Рычагова в цирк затащил со Смушкевичем да Пумпуром - полюбоваться.
  * * *
  Почувствовал Степа жар в груди - да дрожь в ладонях.
  - Циркачку?
  - Ну, да. Какая-то акробатка или гимнастка, не знаю. Но в тот день он к ней ехать готовился на программу вечернюю. В цирк на Цветном. Аж облизывался! Молодая девчонка. Рыжая, говорил, стройная. Говорил, что как увидел в первый раз под куполом, так и влюбился. В общем, все, как и всегда.
  Вцепился Степа в эту девчонку-циркачку - аки в добычу. Почему - сам не понимает.
  Или вспомнил Одессу лета прошлогоднего? Тот номер, что ярче всех запомнился, что в памяти отпечатался ярко по причине неведомой. Ребята - акробаты. Троица. Пара - молодые парни, третья - девчонка, стройная, красивая, легкая. Все - в полумасках черных. Парни - в трико облегающих. Девочка - в платье коротком, в блестках. Летают акробаты по трапециям. Прыгают. Парят над ареною. Ловят друг друга за руки да за ноги. По проволоке ходят.
  Дрожит перед взглядом Степиным над манежем круглым в прыжке затяжном девочка стройная.
  * * *
  - А в штаб Западного округа он когда выехать должен был?
  - Сразу после госпиталя, то есть, в конце мая - самое позднее. Он еще посылку какую-то к генералу Копецу передать должен был, потому и торопился.
  - Какую посылку?
  - Хрен знает. Кажется, что-то из Приволжского округа, осетрину небось, да балык - как всегда...
  Вынул Степа из кармана брошь платиновую. Показал товарищу генералу.
  - А вот это вы у него видели?
  - Нет.
  - А откуда он мог это взять? Ведь явно не из Ювелирторга.
  - Байсаров был в Испании, и в Польше - в Вильно и в Гродно, в Белостоке и во Львове, в Перемышле и Ровно. Оттуда наши командиры и не такое вывозили. Там все это, говорят, просто под ногами валялось.
  - То есть, вы хотите сказать, что части Красной Армии там мародерством занимались?
  - Какое мародерство? Поаккуратнее со словами. Начальство само не разрешало и не поощряло, но и не запрещало. Трофей есть законное право солдата. Он в войне жизнью рискует. А там многие буржуи по дешевке все распродавали, только бы побыстрее, чтобы через границу свалить, пока депортации и аресты врагов народа, бывших помещиков, купцов, офицеров да профессоров не начались. Плюс еще белоэмигранты недобитые всякие. Да там вагонами трофеи вывозили. А нам - летунам - все проще: в самолет на своем аэродроме забили - и привет... Ни досмотров тебе, ни обысков.
  - Ясно, спасибо.
  - Время вышло. Прощай, следак!
  * * *
  Вопросам искусства товарищ Сталин всегда большое внимание уделяет, даже в такое напряженное время как нынешнее. Руководить искусством сложнее чем руководить армией, органами, промышленностью и сельским хозяйством вместе взятыми. Тут не одним глазом надо смотреть - а только в оба. И еще дважды в оба. Нельзя творческих людей без присмотра оставлять. Нельзя их на произвол судьбы бросать. Аки дети они неразумные. Чуть что - и оступились. Чуть что - и повелись на провокацию вражескую. Чуть что - и нанесли идеологический удар под дых доверчивым рабочим и крестьянам.
  Впрочем, и сами творческие интеллигенты это хорошо понимают. За советами бегут. В планы свои посвящают. Новинки читают свои. И не только новинки, как когда-то Горький. Одобрения ждут. Критики конструктивной. Указания путей движения вперед. Что ж, товарищ Сталин всем поможет, подскажет, разъяснит. Даст указания ценные. Поможет, так сказать, приравнять к штыку и кисть, и перо, и машинку печатную.
  А некоторые - за другой поддержкой к товарищу Сталину обращаются. Помнит товарищ Сталин и товарища Пастернака, и товарища Булгакова, и еще много кого. Но и тут товарищ Сталин не отказывает.
  Как правило.
  * * *
  Значит, две линии, как минимум, вырисовываются. Или даже три.
  Первое. Машина Байсарова и сам Байсаров. С его машиной.
  Второе. Те девчонки, ударом в голову оглушенные, горлом распоротые. Может, что по ним и прояснится. Ведь не может таких совпадений быть - с Байсаровым циркачка, похоже, была, и на Цветном близ цирка в ночное время тоже девушка, пусть и в виде трупа. Ну-с, посмотрим-проверим...
  И третье - для него самого, Степана, и не для кого больше. То самое досье, о котором дядя четыре года назад говорил. Тут - тайна. Пока.
  С утра Степа сразу в то крыло, где угрозыск расположился, направился. Прошел сквозь коридоры да холлы. И сразу - к начальнику в кабинет кинулся.
  - Добрый день, Касриель Менделевич!
  - Добрый! - начальник МУРа из-за стола настороженно поднялся, гимнастерку под ремнем одергивая. На Степу глазами внимательными, пронизывающими, глядит. - Чем обязан?
  Улыбнулся ему Степа в ответ своей могучей открытой улыбкой. И те три листочка с выписками из сводок перед ним положил. Сразу же, чтоб не понял тот его неправильно, пояснил Степа голосом ясным:
  - Товарищ майор милиции. У меня вопросы.
  * * *
  Положил товарищ Берия перед товарищем Меркуловым два листочка с текстом печатным.
  - Смотри, товарищ Меркулов. Это по поводу того самолета, что 15 мая на Центральном аэродроме приземлился. Дело в том, что сейчас в Западном округе развернуто масштабное аэродромное строительство. Возводим аэродромы новые, модернизируем аэродромы старые, связь прокладываем, в том числе и ВЧ. Там и наши ребята на строительстве работают с нашим же спецконтингентом. Вот по этому поводу и документики.
  Взял товарищ Меркулов первый листок.
  
  Начальнику Главного управления аэродромного строительства НКВД СССР
  военинженеру 1-го ранга тов. ФЕДОРОВУ В.Т.
  КОПИЯ: Начальнику Строительного отдела НКВД СССР
  генерал-майору тов. ЛЮБОМУ И.С.,
  Начальнику 3-го отдела штаба Западного особого военного округа
  бригадному комиссару тов. БЕГМА П.Г.
  СС/ОВ
  
  Довожу до Вашего сведения, что с 13 мая 1941 года строительными подразделениями НКВД СССР осуществлялись работы в районе аэродрома г. Белостока. Утром 15 мая около 10-00 МВ в ходе работ был поврежден кабель ВЧ связи, связывающий аэропорт со штабом 10-й армии и 9-й смешаной авиадивизии РККА (г. Белосток). Повреждение удалось устранить в течение суток. Командир 9-й смешаной авиадивизии генерал-майор авиации тов. ЧЕРНЫХ неоднократно в грубой форме указывал на необходимость восстановления линии. По этому поводу им был направлен рапорт в штаб Западного особого военного округа, а также в НКВД Белорусской ССР.
  По факту повреждения кабеля была проведена служебная проверка.
  
  Начальник 5-го строительного участка
  Военинженер 3-го ранга БОЛОТОВ
  
  - Прочел, товарищ Меркулов? Обрати внимание - авария произошла аккурат утром того самого дня.
  - Немцы? - поднял брови товарищ Меркулов. - Диверсия?
  - Не думаю. Если хочешь, можешь товарищу Цанаве в Минск запрос сделать, но это, пожалуй, лишнее. Все проверки-расследования проведены. И не только нашими структурами. Я тут озаботился да поспрашивал кое-кого по старой дружбе. Вот посмотри.
  Протянул товарищ Берия товарищу Меркулову вторую бумагу.
  
  Народному комиссару внутренних дел СССР
  Генеральному комиссару государственной безопасности
  товарищу БЕРИЯ Л.П.
  СС/ОВ
  Лично.
  
  На Ваш запрос сообщаю, что начальником 3-го отдела штаба Западного особого военного округа бригадным комиссаром тов. БЕГМА по личному указанию наркома обороны СССР Маршала Советского Союза тов. ТИМОШЕНКО было проведено расследование по факту аварии на линии связи Белостокского аэропорта 15-16 мая 1941 года. Данная авария послужила одной из причин беспрепятственного пролета внерейсового самолета Ю-52 через Западную зону ПВО. В ходе расследования выяснилось, что причиной аварии была преступная небрежность работников, производивших работы в районе аэропорта г. Белостока. Также было выяснено, что быстрому устранению аварии помешала ведомственная разобщенность, несогласованность и неопределенность зон ответственности различных структур НКО, НКВД и ГВФ. В настоящий момент сделаны соответствующие оргвыводы. Виновным будут объявлены выговоры и замечания в приказе наркома.
  
  Начальник 3-го Управления НКО СССР
  дивизионный комиссар МИХЕЕВ
  
  - М-да! - протянул товарищ Меркулов. - Дело ясное, что дело темное.
  - Темное, - кивнул товарищ Берия. - Подождем реакции Тимошенко. Но, думаю, там все стрелочниками ограничится. Или вообще посторонними. Меня другое интересует - реакция товарища Сталина. Точнее, ее полное отсутствие.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"