Один из моих предков, Антон Власов Тамбовцев (1691-1784), происходил из семьи белгородского посадского человека Власа Петрова Тамбовцева (1667-?). Первая ревизия 1721-23 гг. сообщает нам любопытные сведения о жизни этой семьи. "Во дворе Влас Петров сын Танбовцов 56, живет своим двором в приходе церкви Николая чудотворца, что в Жилой слободе, торгует мелом и шкурами и ездиет в малоросийские городы на ярморки. Тягла платил на 1722 год десяток денги и прочих даходов пять рублев адин алтын две денги. У него отец отставной солдат Петр Никитин сын 90, в 1723 году в генваре месяце умре. У него ж дети: Антон 30, Иван 12, Филип 3, Андрей году" [1, л. 88].
Ко времени проведения второй ревизии в 1744 г. Антон Власов обзавелся семьей, дети его выросли, у иных родились собственные дети. "Написанной в прежнюю перепись посадской человек Антон Власов сын Танбовцов 52. У него дети: Василей 25, Андрей 23, написанной же в прежнею перепись для ведома невокладе Михайла 21" [2, л.103об.].
По состоянию на 1762 г. Антон Власов написан в белгородское купечество. У его сына Василия, 44 лет отроду, была "жена Ксения Егорова дочь 29 лет, взятая в Белгороде вдовы драгунской жены Якова Яковлева". Первенец их Иван в возрасте шести лет умер в 1748 г. Младшему сыну, Алексею Васильеву (1746-1798), исполнилось 17 лет. На воспитании Василия Антонова и его жены Ксении Егоровой находилась "падчерица бывшего белгородского купца Ильи Григорьева дочь девка Варвара 11 лет" [3, л. 176]. Эти сведения для нас важны, поскольку именно Василий Антонов покинет Белгород, переберется в Харьков и даст начало харьковской ветви купцов Тамбовцевых.
Несомненно, одна странность наверняка не ускользнула от пристального внимания дотошного читателя. Если верить документам третьей ревизии, то первого ребенка Ксения Егорова родила в двенадцать лет. Возможно, речь идет об ошибке. При составлении ревизских сказок часто возраст указывался неправильно. Но, обычно возраст завышали, порою весьма значительно. Есть еще одно объяснение столь странного факта. Нельзя исключать, что Василий Антонов был женат вторым браком, а первая его жена умерла до 1744 г., т.е. до составления второй ревизии, отчего она там и не показана. Однако, пока это догадки, а истину помогут установить только дополнительные исследования.
Вопрос о времени переезда в Харьков Василия Антонова с семьей также пока открыт. Согласно некоторым указаниям случилось это во времена Елизаветы Петровны. Однако, как мы видели, в 1762 г. Василий Антонов числился в белгородском купечестве и ревизскую сказку подавал как белгородец. Возможно, в то время он уже вел дела в Харькове, хотя и был приписан к Белгороду. Соответственно, сказку он также подавал в Белгороде. Но в харьковских документах он начинает упоминаться только с 70-х гг. XVIII в. в связи с строительством Успенского собора в 1771 г. Багалей Д.И. пишет, что "железные материалы соборяне покупали у Белгородских купцов Тамбовцева и Лашина..." [4, с. 252]. Видимо, переселение в Харьков купца Василия Антонова Тамбовцева состоялось в 60-х или в самом начале 70-х гг. XVIII в. Нельзя исключать, что толчком к тому стало именно строительство нового Успенского собора, явившего собою для предприимчивого купца золотую жилу.
В 1784 г. Василий Антонов Тамбовцев умер. После него осталось трое детей, а именно упомянутый выше Алексей Васильев (1746 - 1798), причисленный к харьковскому купечеству в 1782 г. [4, с. 546], Прасковья Васильева (1771 - ?) и Агриппина Васильева (1775 - ?). Алексей Васильев женился на Прасковье Ивановой (1756 - ?), дочери купца Горяинова, Прасковья Васильева вышла замуж за константиноградского купца Ивана Бочарова, а супругом Агриппины Васильевой стал в прошлом обоянский, а с 1788 г. харьковский купец Кузьма Филиппов Горяинов (1765 - 1812).
В качестве приданого за женой Алексей Васильев получил часть дворового места в знаменитом Горяиновском переулке, названном по фамилии отца невесты. В 80-х гг. XVIII в. Алексей Тамбовцев построил здесь деревянный дом на пять комнат с кухней. В начале XIX в., после кончины мужа, Прасковья Иванова возвела в Горяиновском переулке двухэтажный каменный дом. На первом этаже располагались торговые заведения, а на втором проживала многочисленная семья купчихи. Дом, претерпев реконструкцию в советское время, сохранился до наших дней.
К Прасковье Ивановой, прославившейся благотворительностью, мы еще вернемся. Но прежде хотелось кратко осветить общественную деятельность ее супруга, Алексея Васильева. Благо, сохранившиеся письменные источники донесли до нас на сей счет множество подробностей, порою нелицеприятного свойства. Однако последнее обстоятельство можно считать даже выигрышным, поскольку благодаря подобным деталям перед нами предстают живые люди, а не бесцветные картонные персонажи.
В 1783 г. в губернский магистрат поступила жалоба от харьковских купцов и мещан на иногородцев, иностранцев, разночинцев и некоторых харьковских жителей, которые "ведут поќстоянные торги в розницу на немалую сумму, а налогов в пользу города не платят и гражданских тягостей не несут, иные из них имеют лавки в Гостином дворе и торгуют в них разным товаром, другие содержат трактиры, шинки, пивоварни, воскобойни, харчевни, салотопни и свечные заводы, торговые бани, лавки в мясном и в рыбном ряду, мыловарни и кирпичные заводы" [4, с. 147-148]. Среди жалобщиков видим и Алексея Тамбовцева.
В 1786-1787 гг. он стал участником конфликта, возникшем между городовым и губернским магистратами. В 1783 г. Алексей Тамбовцев около месяца исполнял должность бургомистра. Но, по причине мнимой болезни, был уволен решением губернского магистрата. "После получения Жалованной грамоты, городское общество избрало Тамбовцева в старосты для сочинения городской обывательской книги, но и тут "не желая обществу послужить", он утруждал главное правительство (губернский магистрат - авт.) о перемене его в этой должности, ссылаясь на то, что выбран он не по баллам, да и быть ему старостой невозможно, потому что раньше он занимал высшую должность бургомистра" [4, с. 111]. Однако ни указы губернского магистрата, ни давление городничего не возымели должного действия. Напротив, "городское общество, вместо того, чтобы стать "без роптания послушным благоучрежденным над ним местам и правительствам", пошло еще дальше по пути неповиновения. Общество собралось еще раз и вместо того, чтобы постановить приговор о перемене Тамбовцева, приговорило исключить его из своей среды и впредь ни к каким должностям не выбирать. Под приговором этим подписались городской голова Карпов, 2 заседателя Совестного суда, купцы, посадские и цеховые, всего 151 член градского общества" [4, с. 112]. Алексей Тамбовцев подал жалобу в губернский магистрат. К делу привлекли полицию.
Впрочем, для Алексея Тамбовцеву история противостояния с городовым магистратом не принесла существенного вреда. В 1791 г. он заседает в губернском магистрате и в этом же году избирается городским головой г. Харькова. "Головой он пробыл год и 10 месяцев, да и в течение этого времени не всегда был в городе: в 1791 г. он уезжал на несколько месяцев в Петербург, и должность его отправлял по назначению Губернского Магистрата гласный от цехов Иван Скляр; в октябре следующего года на месте гоќродского головы мы видим безграмотного гласного Григория Соляникова, потому что Тамќбовцев ездил в Ахтырку на богомолье" [4, с. 122]. Интересно отметить, что "в Думе, правившей Харьковом в 1792 году, подписаться умели голова Тамбовцев и гласные Смородский, Софиенко и Скляр, гласные от 2-й и 3-й гильдии (Сериков и Соляников) были совсем неграмотны" [4, с. 135].
На первый взгляд может показаться, что Алексей Васильев Тамбовцев и впрямь был человеком порочным, не желающим послужить городскому обществу. Однако следует учитывать некоторые реалии той эпохи. Тогдашние выборные должности существовали на общественных началах и из казны не вознаграждались. К тому же за решения, признанные незаконными вышестоящим начальством, выборные подвергались штрафам, которые оплачивались ими из собственного кармана. Почетом такие должности не пользовались. "Городскому голове Карпову Наместническое Правление писало ты, и местоимение вы было введено в постоянное употребление по отношению к главе города, кажется, только тогда, когда должность головы занял коллежский регистратор Павлов" [4, с. 136]. По этим причинам харьковцы всячески уклонялись от подобной службы, почитали ее для себя убытком и обузой, считали за лучшее проводить время в собственной лавке, а не в Думе или магистрате.
Упоминается Алексей Васильев Тамбовцев вместе с сыном Петром с объявленным капиталом в 5300 рублей в списках харьковских купцов 2-й гильдии от 1787 г. [4, с. 546]. В 1795 г. "показанной Тамбовцов состоял без отцовскаго капитала, а собственным своим на десять тысяч тридцать рублей, а на будущей 796 год по неимению такового капитала объявил только на две тысячи тридцать рублей" [5, л. 22 об.].
Супруга Алексея Васильева Тамбовцева, Прасковья Иванова, дочь купца Горяинова, по праву может служить образцом для всякого благотворителя. Будучи, видимо, набожной, она жертвовала на харьковские храмы огромные по тем временам суммы. Именно ей, Прасковье Ивановой Тамбовцевой, Харьков во многом обязан одним из своих символов - Александровской колокольней Успенского собора.
13-го февраля 1819 года протоиерей харьковского Успенского собора Андрей Прокопович с церковным старостой купцом Семеном Мухиным и почетнейшими соборными прихожанами, среди которых отмечены Прасковья Тамбовцева с внуком Василием, Андрей Панков, Андрей Павлов, провели особое заседание о постройке новой колокольни. В тот же день Прасковья Тамбовцева пожертвовала 10000 рублей [6, с. 11-12]. В 1832 г. на сооружение соборной колокольни и украшение храма Прасковья Тамбовцева 7000 рублей [6, с. 26].
В этом же году в пределе теплой церкви в южной части колокольни по желанию купчихи Тамбовцевой устроен престол во имя св. мученицы Параскевы. На средства Прасковьи Ивановой здесь был установлен храмовый образ стоимостью 3614 р. 36 коп. Также благотворительница брала на себя обязательство уплатить 1500 руб. за внутренние отделочные работы и поставить иконостас [6, с. 30-31]. В 1833 г. Прасковья Тамбовцева передала на нужды сооружения колокольни 8500 р., а в 1834 г. еще 6380 руб. [6, с. 28].
Не ограничивалась Прасковья Иванова помощью строительству. Жертвовала она и утварь. Так, ею пожертвованы Успенскому собору четырехконечный крест с пятью литыми, осыпанными стразами, украшениями; крест восьмиконечный с надписью на рукояти: "Крест хранитель всея вселенныя"; евангелие московской печати 1830 г. с серебро-позолоченными досками чеканной работы и с семью шалнерами на корешке. На верхней доске чеканные изображения Воскресения Христова и четырех евангелистов с шестью чеканными арабесками между ними, а на нижней - поклонение волхвов [6, с. 300], ризы на иконах в иконостасе св. мученицы Параскевы стоимостью 2280 руб. [6, с. 301], икона с стразовым венцом и с тремя надписями на финифтях в 40 руб. [6, с. 302].
Помимо благотворительности нам отчасти известна и другая сторона деятельности знаменитой купчихи. Не чуралась она и судебных тяжб, порою весьма мелочных. Так, например, в 1825-1826 гг. в Слободско-Украинской палате гражданского суда рассматривалось дело Прасковьи Тамбовцевой "о проданном ею купцу Василию Ломакину, кои уже умре, двор с садом и огородом, состоящим близ города Харькова" [7, c. 2]. Но тяжба с одним из богатейших купцов Харькова, бывшим городским головою, в чьем доме не брезговали останавливаться императоры Александр I и Николай I, не идет в сравнение с судебными спорами с портных дел мастером Павлом Адамовичем Росланевским из-за неустойки в 500 рублей "по контракту" [8, c. 7].
Совершала Прасковья Тамбовцева и сделки с недвижимостью. В 1833 г. в Слободско-Украинской палате гражданского суда была выписана купчая "харьковскою купеческою женою Прасковьею Ивановою Тамбовецовою, харьковскому 3-й гильдии купцу Ивану Силину Чеканову, каменную лавку о 2-х этажах с аркою, с находящеюся под оною землею, состоящую города Харькова 1-й части в гостином дворе, в коей меры со стенами длинника с аркою 14 ½ арш., а поперечника 8 ½ аршин, серебром по курсу за 1950 целковых руб. на ассигн. 5000 рублей" [9, c. Х].
Об имущественном состоянии семьи Тамбовцевых дают представление городские обывательские списки и книги. В начале 1810-х гг. Прасковье Ивановой принадлежали "дом приобретенный ею вместе с умершим ее мужем Алексеем Тамбовцевым и состоит в Соборном приходе 1-й части 1-го квартала под Љ 39, в Троицком приходе дворовое место, на коем сгорел дом, значится под Љ 205-м, в гостином ряду две каменные лавки около ворот, а среди гостиного ряду пол круглой лавки каменной, а в красном ряду каменная лавка, да еще лавка в смежности Матвея Тамбовцева, да 4 каменные в юхтовом и свечном рядах, в железном одна каменная" [10, л. 363]. Торговала купчиха Тамбовцева медными и железными товарами.
В 1830-х гг. Прасковья Иванова из купеческого звания перешла в мещанское. Для описываемой эпохи подобное явление вполне обычно и связывается с неуплатой по каким-либо причинам за гильдейское свидетельство и не объявлением капитала. Часто эта мера являлась ответом купцов на рост налогов, а не следствием краха и разорения. В целом, как мы можем судить, положение семьи Тамбовцевых было прочно. Об этом говорят не только пожертвования на значительные суммы, но и "Обывательский города Харькова список с 1832 по 1835 год", согласно которому в собственности Прасковьи Тамбовцевой находились "дом каменный двухэтажный, лавки наследственные, да особо в гостином ряду две каменные лавки благоприобретенные, состоящие 10-й части 1-го квартала Соборного прихода" [11, л. 526].
В браке с Алексеем Васильевым Прасковья Иванова прижила девять детей. Пелагея Алексеева (1772-?) вышла замуж за харьковского купца Андрея Федорова Панкова (1762-1825). Мария Алексеева (1774-?) выдана в замужество за белгородского купца Алексея Васильева Сорокина. Петр Алексеев (1776-?) женился на Марине Александровой Павловой (1776-?), дочери уже известного нам Александра Гаврилова Павлова, коллежского регистратора, дворянина, харьковского головы в 1790-1791 гг. [10, л. 365]. В качестве приданого помимо прочего ей досталась одна крепостная душа [36, л.4]. О Павлове Багалей Д.И. пишет в несколько пренебрежительной манере, указывая на его низкое происхождение. "Правда, в состав харьковского муниципалитета попадали не члены первейших благородных фамилий - не Куликовские, не Квитки, не Дунины, а только Гринченки, Смородские и Павловы, выбившиеся в поручики и регистраторы из простых войсковых обывателей или мещан, но все же это были люди, имевшие самое законное право на титул благородия. Такое смешение благородства с "подлостью", думается нам, может быть объяснено чисто местными условиями" [4, с. 136]. Меж тем А.Г. Павлов был потомком П.Г. Павлова, сотника и наказного полковника Ахтырского полка. Род Павловых причислен к древнему дворянству и внесен в 6-ю часть ДРК Харьковской губернии. "Предок фамилии Павловых, Павел Гаврилов сын Павлов, в 1683 году за службу жалован был поместьями; равным образом и потомки его многие служили Российскому престолу дворянские службы в разных чинах. Всё сие доказывается выписями из писцовых книг, копиею с определения Слободско-Украинского дворянского собрания и другими справками" [12, с. 347].
Жизнь молодой четы сложилась несчастливо. К началу 1810-х гг. 3-й гильдии купеческая жена Марина Александрова овдовела и осталась одна с пятнадцатилетним сыном Василием Петровым (1797-1848). Ей принадлежали "дом наследственный по смерти мужа ее Петра Тамбовцева" "в Соборном приходе 1-й части 1-го квартала под Љ 6", а также "среди гостиного ряду пол круглой лавки, в свечном 3 и в железном одна и все каменные, в красном ряду также каменная четвероугольная" [10, л. 365]. Торговала вдова медным и железным товаром. В 1816 г. за ней состояло капитала 8000 рублей [13, л. 11 об.].
Василий Петров Тамбовцев (1797-1848) женился на Александре Степановне (1794-?) [13, л. 11 об.]. В 1824 г. из харьковских купцов причислен в мещане [14, л. 306]. Согласно "Книге городской обывательской с 1826-го по 1829-й год" владел наследственным домом в Соборном приходе 1-й части 2-го квартала [15, л. 309].
Ряд сведений указывает на то, что в это время имущественное положение Василия Петрова Тамбовцева несколько пошатнулось. В 1827 г. в Слободско-Украинской Палате гражданского суда рассматривалось дело "о должных им Тамбовцовым мaйору Степану Рабоконову по 2 домовым заемным письмам 8000 руб. деньгах" [16, с. 9]. И, тем не менее, в первой половине 1830-х гг. за Василием Петровым мы видим "дом благоприобретенный, состоящий 1-й части 1-го квартала Соборного прихода" [11, л. 529]. Но, в 1836 г. один из домов временным отделением губернского правления был продан с публичных торгов губернскому Дворянскому обществу. Дом состоял в Соборном приходе и ушел с молотка за 9500 рублей ассигнациями [17, с. 1735-1736].
Умер Василий Петров Тамбовцев в 1848 году. Жена его, Александра Степановна, числилась в неизвестной отлучке с 1846 года [18, л. 105]. Детей после себя они не оставили.
Однако вернемся к потомству Алексея Васильева (1746-1798) и Прасковьи Ивановой (1756-?) Тамбовцевых. Об их дочери Татьяне Алексеевой (1778-?) каких-либо конкретных сведений пока обнаружить не удалось. Елизавета Алексеева (1781-1854) вышла в замужество за харьковского 3-й гильдии потомственного купца Ивана Иванова Ворожейкина (1776-1837) с белгородскими корнями. Род его, по-видимому, вел начало от станичного ездока Ворожеина Ивана Исаева, зафиксированного в белгородской крестоприводной книге 1645 г. [35, л. 1378 об.]. В 1816 г. при нем числилось капитала 8000 рублей [13, л. 69об.]. Торговал суконным товаром. В качестве приданого за женою получил дом "в Троицком приходе 1-й части 1-го квартала под Љ 169" [10, л. 97]. В первой половине 1830-х гг. Иван Иванов Ворожейкин записался в мещанство. Проживал в 3-й части 1-го квартала Дмитриевского прихода в доме, приобретенном супругой. Занимался бакалейной торговлей [11, л. 129]. Умер Иван Ворожейкин в 1837 г. [18, л. 84].
Сына Ивана Иванова и Елизаветы Алексеевой Ворожейкиных, Илью Иванова (1799-?), забрали в рекруты в 1829 г. [14, лл. 281об. - 282]. Петр Иванов умер холостым, а Василий Иванов (1817-?) женился на Марье Алексеевой (1821-?) [18, л. 85]. По крайней мере, до 1858 г. их потомство неизвестно [19, л. 197]. Об Анне Ивановой (1804-?) и Пелагее Ивановой (1809-?) имеется лишь упоминание в ревизской сказке 1816 г. [13, л. 69 об.].
И вновь следует вернуться к детям Алексея Васильева (1746-1798) и Прасковьи Ивановой (1756-?) Тамбовцевых. Их дочь Матрона Алексеева умерла в трехлетнем возрасте в 1785 г. [5, л. 22]. О Николае Алексееве (1786-1815) [13, л. 284 об.] подробных сведений не сохранилось, равно как и об Иване Алексееве (1786-?). Его имя мы встречаем в ревизии 1795 г. [5, л. 22], но уже в ревизии 1816 г. он не упоминается. Аграфена Алексеева (1793-?), в некоторых источниках Агриппина, вышла замуж за хорольского купца Павла Анисимова Залокотина (1780-?). Брат его, Афанасий, состоял акционером Российско-Американской компании [20, с. 286-298]. Аграфена Алексеева вместе с мужем и сыном Петром Павловым (1810-?) в 1810-х гг. проживала в доме матери "в Соборном приходе 1-й части 1-го квартала под Љ 39" [10, л. 363]. Не исключено, что в последующем Аграфена Алексеева с супругом уехала их Харькова, т.к. в местных документах более позднего времени о них нет никаких упоминаний.
Как видим, мужская линия харьковских Тамбовцевых пресеклась в 1848 г. со смертью Василия Петрова. Однако история купцов Тамбовцевых на этом не кончилась. В начале XIX в. в Харькове поселился Матвей Михайлов Тамбовцев (1776-?), доводившийся Василию Антонову (1718-1784), первому харьковскому Тамбовцеву, племянником. В 1816 г. он числится харьковским 3-й гильдии купцом с капиталом 8000 рублей [13]. Женат на дворянке Елене Григорьевой, в девичестве Топчиевой (1792-1825). Отец ее происходил из простых харьковских жителей, но поступил на военную службу, дослужился до чина прапорщика и выхлопотал наследственное дворянство. В 1786 г. он судился с Иваном Григорьевым Павловым, братом Александра Григорьева Павлова, будущего городского головы и зятя Петра Алексеева Тамбовцева [21, с. 109].
Дела купца шли в гору. В 1825 г. он мог позволить себе дать в долг губернскому секретарю Даниле Флоринскому 24000 рублей ассигнациями "сроком на год под залог двора с строением и 6 лавок, города Харькова в Соборном Успенском приходе" [22, с. VII]. Но примерно в это же время умерла его жена Елена Григорьева и у Матвея Михайлова начались судебные тяжбы с родственниками покойной. В том же 1825 г. рассматривалось дело о "принадлежащих умершей купеческой жене Елене Тамбовцовой 2 каменных покрытых железом с погребами лавок, состоящих города Харькова 1-й части 1-го квартала в Соборном-Успенском приходе, описанных и оцененных в 5000 руб. за неплатеж наследниками ея, З-й гильдии купцу Матвею Тамбовцову 15000 руб. денег" [23, с. 7]. Судебные разбирательства длились более десятилетия. В 1836 г. харьковская 3-й гильдии купчиха Александра Беляева, штабс-капитан Ефим Топчиев и наследники умершей корнетши Ульяны Топчиевой пытались "отыскать" "из владения харьковскаго 3-й гильдии купца Матвея Тамбовцова движимом и недвижимом имении со крестьяны, оставшемся после смерти бездетно умершей жены его Тамбовцова, Елены по отце дворянки Топчиевой, заключающемся в 2 дворовых местах с строениями и банею и 2 каменных лавках, состоящих в городе Харькове и разных серебреных бриллиантовых и прочих вещах" [24, с. 11-12]. Данное дело имело продолжение, и в 1839 г. Харьковская палата гражданского суда сообщала корнетше Ульяне Топчиевой, купеческой жене Александре Беляевой, штабс-капитану Ефиму и майору Александру Топчиевым или их поверенным о решении "об отыскиваемом ими из владения харьковскаго 3-й гильдии купца Матвея Тамбовцова движимом и недвижимом имении, оставшемся после умершей бездетно жены его Тамбовцева, урожденной Топчиевой, и о уничтожении закладной, выданной Тамбовцовою оному мужу ея за занятые 15000 руб. деньги" [25, с. 11]. Родственники умершей Елены Григорьевой хотели вернуть имущество, бывшее ее приданым, которым не по праву, как считали Топчиевы, владел Матвей Тамбовцев, ведь он "дом получил за женою в приданое" "в Рождественском приходе 3-й части 1-го квартала под Љ 74, и 2-й дом в том же квартале под Љ 84, а 3-й того прихода 3-й части во 2-м квартале под Љ 3, им купленный и две лавки каменные в Соборном приходе близ железного ряду" [10, л. 374].
Вскоре 3-й гильдии купец Матвей Михайлов Тамбовцев взял в жены Варвару Петрову. У них родился сын Михаил (1826-?) Во второй половине 1820-х гг. Матвею Михайлову принадлежали дом в Рождественском приходе "3-й части 2-го кварт. Љ 67. Второй и третий дом того же прихода под Љ 11 и 12. 4 дом Вознесенского прихода 2-й части 1 кварт. Љ 81. В Соборном приходе 6 лавок каменных 1-й части 1 кварт." [15, л. 296]. Д. И. Багалей выделял дом М. Тамбовцева "размерами и архитектурой" и ставил рядом с жилищами "председателя уголовќной палаты фон-Минстера, помещика Хорват, графини Подгоричани" [33, с. 33].
Все у купца Тамбовцева шло хорошо, да только коварная судьба нанесла новый удар. Умерла вторая жена. Неизвестно, долго ли предавался горю вдовец, да только женился он в третий раз и в жены взял дворянскую дочь Марью Лукьянову Чурсову (1808-?), которая родила ему второго сына, Владимира (1831-1913) [14, л. 73]. Тут следует несколько слов сказать о Чурсовых. Отец Марьи Лукьяновой, Лукьян Филиппович, служил в Чугуевском казачьем Неклюдовском, Чугуевском уланском и Елисаветградском гусарском полках. Командовал запасным эскадроном 1-го батальона Елисаветградского гусарского полка. Отличился в кавалерийском деле у местечка Вишки в августе 1812. В отставку вышел майором. Сын его, Василий Лукьянович, пошел по стопам отца. Службу начал в августе 1817 г. в Чугуевском драгунском полку и в 1844 г. вышел в отставку подполковником [26, с. 237] и георгиевским кавалером. Его сестра, Александра Яковлевна, вышла замуж за майора Яковлева.
И, коль зашел разговор о семье Чурсовых, необходимо упомянуть и о самой Марье Лукьяновой, супруге Матвея Тамбовцева. В 1839 г. она купила у прапорщика Данилы Фирсова Дамрина и неслужащего дворянина Петра Иванова Губкина "хутор Заудской с лесом, всего 14 десят. 684 саж., состоящий в Змиевском уезде, ассигн. за 1000 р." [27, с. 63]. Спустя три года в Харьковской палате гражданского суда было "совершено духовное завещание, на завещанный вдовою харьковскою 3-й гильдии купчихой Марьею Лукьяновой Тамбовцевою, а по отцу Чурсовою, родному сыну своему и разным лицам, в том числе родной сестре своей майорше Александре Лукьяновой Яковлевой, хутор с лесом, мерою 14 десят. 684 саж., состоящий в дачах Змиевского уезда, чему вместе с капиталом объявлена цена серебр. 3198 р. 57 к. Завещано Тамбовцевою сыну своему капитала 1428 р. 57 к." [28, с. 33].
К началу 1830-х гг. жизнь купца Матвея Тамбовцева наладилась. В "Обывательском города Харькова списке с 1832 по 1835 год" находим такую запись: "Тамбовцев Матвей Михайлов сын 53 лет, харьковский 3-й гильдии купец, жена его Мария 26 лет, сыновья их Михаил 7 и Владимир 4. Три дома, один каменный двухэтажный и деревянный состоят 3-й части 1-го квартала Рождественского прихода, третий деревянный 2-й части 2-го квартала Вознесенского прихода, да особо каменный дом, 9 лавок Соборного прихода благоприобретенные" [11, л. 527].
Помимо купеческого торга Матвей Тамбовцев проводил операции и с недвижимостью. В 1827 г. он купил у городового секретаря Льва Иванова Панченко "2 дворовые места, города Харькова за рекою Лопанью в Христо-Рождественском приходе, со всем имеющимся на оных каменным и деревянным строением, ассигн. за 10000 рублей" [29, с. I]. В 1840 г. продал харьковской жительнице Марье Даниловой Литвиновой "двор со всем имеющимся на нем деревянным строением, состоящий города Харькова 3-й ч. в Рождественском приходе, в коем дворе меры длиннику в одном конце 22, а в другом 20 саж. поперечнику же по обеим концам 12 саж., серебр. за 1714 р. 38 к." [30, с. 51], а у губернского секретаря Данилы Степанова Флоринского купил "лавочное место, города Харькова 1-й части в Соборно-Успенском приходе, коему меры по улице 6 с четвертью, в длину ж 20 аршин, на котором месте он Тамбовцов выстроил на свой капитал каменную лавку, ассигн за 500 руб." [30, с. 51].
Участвовал Матвей Тамбовцев и в городском самоуправлении. "Обывательский список с 1811 по 1814 гг." сообщает нам, что 3-й гильдии харьковский купец Матвей Тамбовцев "нынешний курс находится в городской Думе гласным от гильдии и за отлучкою городского главы отправляет его должность" [10, л. 374]. Гласным он избирался "от гильдии". Среди гласных Думы, выбранных 10 января 1811 г., Д. И. Багалей отмечает "Тамбовцева и Кушинникова, как людей уже очень опытных в ведении городских дел по своей предыдущей службе городу" [33, с. 279]. В "Книге городской обывательской с 1826-го по 1829-й год" есть указание на то, что Матвей Тамбовцев "на должности был гласным от гильдии, ратманом, а ныне находится в Уголовной палате заседателем" [15, л. 296].
Судьба Михаила Матвеева (1826-?), старшего сына Матвея Михайлова Тамбовцева, неизвестна. Он упоминается в ревизской сказке 1835 г. [14, л. 73], но иных сведений о нем обнаружить не удалось. А вот о втором сыне Матвея Тамбовцева, Владимире Матвееве (1831-1913), мы знаем гораздо больше. Среднее образование он получил в частном пансионе Сливицкого, располагавшегося на знаменитой в Харькове улице Рымарской. В 1846 г. поступил на юридический факультет Харьковского императорского университета, в 1850 г. его закончил [31, с. 18] и определился на службу.
В 1859 г. в Харьковском городовом сиротском суде рассматривалось дело коллежского секретаря Владимира Матвеева Тамбовцева, служащего почетным смотрителем Харьковского уездного училища, о наложении запрещения "на двор с постройками, состоящий в городе Харькове, 3-й части, 2-го квартала, в Рождественском приходе, под Љ 278-м, принадлежащий ему Тамбовцову, во обезпечение претензий на нем почетнаго гражданина Алексия Василиева Белина, о выданных Тамбовцову из Сиротскаго Суда деньгах, серебром трех тысячах восьмистах двадцати одном рубле восьмидесяти одной копейки, впредь до решения об этом деле, в Правительствующем Сенате, по числу этого иска" [32, с. 1143].
В 1871 г. В. М. Тамбовцев избран в городскую Думу, учрежденную согласно нового Городового Положения 1870 г. [33, с. 291]. В конце 1873 г. стал членом постоянной оценочной комиссии, "которой поручена оценка вновь возникающих имуществ" [33, с. 322]. Гласным Думы избирался также в 1875, 1879, 1883, 1887 гг., что, несомненно, является своеобразным рекордом. В 1880 г. числился надворным советником.
После смерти В.М. Тамбовцева выяснилось, что его долг Харьковскому земельному Банку достиг 89308 руб. 66 коп. К этому следует добавить срочный платеж в 2947 руб. Учитывая то обстоятельство, что покойный владел дворовым местом площадью 445,75 кв. саж. с 3-мя каменными домами, расположенными на угол Горяиновского и Шляпного переулков, оцененное 29.11.1913 г. в 458600 руб., а также дворовым местом в 700 кв. саж. с 4-мя каменными домами по ул. Конторской 7, оцененным в 70520 руб., Правительствующим Сенатом в 1914 г. было принято решение для погашение долгов перед банком продать часть недвижимости на углу Горяиновского и Шляпного переулков. Как видим, имущество купца М. Тамбовцева оценивалось в очень крупную сумму. Также из этого дела мы узнаем, что жену его звали Стефанидой. Детей у них было четверо - Евгений (1900-?), Мария (1901-?), Константин (1903-?), Клавдия (1904-?) [34, лл. 1-12].
Революция 1917 г. поставила жирную точку в истории купеческого рода Тамбовцевых. За два века они прошли долгий путь от мелких служилых и посадских людей, до купцов, крупных торговцев, чиновников и владельцев недвижимости. Все их богатства обратились в тлен, а сами они рассеялись. Но до сих пор в Харькове можно видеть Дом Тамбовцевых и Александровскую колокольню, возведенную прежде всего усилиями Прасковьи Тамбовцевой.
Список источников и литературы
1. РГАДА Ф. 350 оп. 2 д. 289
2. РГАДА Ф. 350 оп. 2 д. 297
3. ГАКО Ф.184 оп. 2 д. 58
4. Багалей Д. И. История города Харькова за 250 лет его существования (с 1655-го по 1905-й год): ист. моногр.: [в 2 т.] / Д. И. Багалей, Д. П. Миллер; Харьков. гор. обществ. упр. - Харьков: Паровая Тип. и Литогр. М. Зильберберг и С-вья, 1905 - 1912. Т. 1: XVII - XVIII вв. - 1905. - II, 568 c.: ил.
5. ГАХО Ф. 31 оп. 141 д. 121
6. Историко-статистическое описание харьковского кафедрального Успенского собора. Харьков, 1894. - 331 с.
7. Правительствующего Сената Санктпетербургских департаментов объявления, к Санктпетербургским ведомостям, Љ 25, 26-го января, 1826 год.
9. Правительствующего Сената санктпетербургских департаментов объявления к
санктпетербургским ведомостям, 1833 год, Љ 64, 11 августа.
10. ГАХО Ф. 44 оп. 2 д. 34
11. ГАХО Ф. 44 оп. 2 д. 102
12. Дворянские роды, внесённые в Общий Гербовник Всероссийской Империи: в 2-х т. - СПб, тип. М. М. Стасюлевича, 1890. Сост. граф Александр Бобринский. Т. II. 795 с.
13. ГАХО Ф. 31 оп. 141 д. 209
14. ГАХО Ф. 31 оп. 141 д. 296 л. 306
15. ГАХО Ф. 44 оп. 1 д. 77
16. Правительствующего Сената Санктпетербургских департаментов объявления, к Санктпетербургским ведомостям, Љ 45, 7-го июня, 1827 год.
17. Правительствующего Сената Санктпетербургских департаментов объявления, к Санктпетербургским ведомостям., СПБ, 1836, Љ 78 ст. 7028.
18. ГАХО Ф. 31 оп. 141 д. 407
19. ГАХО Ф. 31 оп. 141 д. 541
20. Преображенский А. А. О составе акционеров Российско-Американской компании в начале XIX в. / А. А. Преображенский // Исторические записки. - М., 1960. - Т. 67. - С. 286-298.
21. Канищев Г. Ю. Харьковский совестный суд как мировой (конец XVIII в.) / Г. Ю. Канищев // Гуманiтарний часопис - 2014. - Љ 2. - С. 107-113.
22. Правительствующего Сената Санктпетербургских департаментов объявления, к Санктпетербургским ведомостям, Љ 74, 15-го сентября, 1825 год.
23. Правительствующего Сената Санктпетербургских департаментов объявления, к Санктпетербургским ведомостям, Љ 101, 18-го декабря, 1825 год.
24. Правительствующего Сената Санктпетербургских департаментов объявления, к
25. Правительствующего Сената Санктпетербургских департаментов объявления, к Санктпетербургским ведомостям., СПБ, 1839, Љ 99 ст. 27031
26. История Чугуевского полка. Авторы составители: А. Левченко, А. Парамоновъ., Харьковский частный музей городской усадьбы, Харьков - 2008, 288 с.
27. Правительствующего Сената Санктпетербургских департаментов объявления, к Санктпетербургским ведомостям., СПБ, 1839, Љ 64 ст. 16877.
28. Санктпетербургские сенатские объявления по судебным, распорядительным, полицейским и казенным делам. СПБ., 1842, Љ 63, ст. 19445.
29. Правительствующего Сената Санктпетербургских департаментов объявления, к Санктпетербургским ведомостям, Љ 90 11-го ноября, 1827 год.
30. Правительствующего Сената Санктпетербургских департаментов объявления, к Санктпетербургским ведомостям., СПБ, 1840, Љ 75 ст. 22618
31. Список студентов, ветеринарных воспитанников и допущенных к слушанию лекций Императорского Харьковского университета на 1848/1849 академический год. - Харьков, 1848. - 32 с.
32. Сенатские объявления о запрещениях на недвижимые имения 1859 года, Санктпетербург, Типография Правительствующего Сената, Љ 23, март месяц.
33. История города Харькова за 250 лет его существования (1655-1905) : ист. моногр. : в 2 т. / Д. И. Багалей, Д. П. Миллер. - Харьков, 2004. Т. 2: ХIХ - начало ХХ века. - Репр. изд. - 2004. - IV, 973 с.