Ближе к вечеру вновь заморосил дождь. Сумерки сгущались. Земля раскисла, местами и вовсе превратилась в едва проходимое болото. Ветви сосен, мокрые и колючие, били по лицу. Алексей, злой и усталый, мечтал поскорее вернуться в Рамтрэл, обсохнуть у очага, поужинать да как следует отоспаться.
Мерзкая погода, дождливая и холодная, угнетала и без того до крайности расстроенного и разочарованного следопыта. Он не ждал от Айльтмэрда великодушия, сострадания и сочувствия. Маг оказался весьма меркантильным субъектом. Ты - мне, я - тебе. А разве иного следовало ожидать? Главный иеремит никому ничего не должен, великому герцогу в первую очередь. Это ему, Алексею, требовалась помощь, он по собственной воле явился в храм. И все бы ничего, но просьба... Нет, даже не просьба, почти приказ, обескураживал и ставил в тупик. Наверняка Айльтмэрд знал многое, но обмен выходил совершенно неравноценным. От попаданца требовалось убить человека, пусть подонка и редкого негодяя! Однако он не сделал ни Алексею, ни Кайдлтхэ, ничего дурного. А следопыт почти без колебаний согласился. И ведь взял же кристалл, не запротестовал. И какой в том прок? Кайдлтхэ... Ей все равно. Для нее Феригморд Волчья голова всего лишь один из множества мерзких гойхэ, чьи помыслы зловонны, а поступки отвратительны. Отчасти великий герцог понимал д"айдрэ, и все же никак не хотел с ней согласиться.
Копарь растерялся. Заветная цель близка, на пути осталась последняя преграда - смерть человека, пусть и не самого лучшего. Какой выбор сделать? Да и уместно ли говорить о выборе?
Кайдлтхэ чувствовала сомнения и колебания спутника. Та нерешительность, почти слабость, воспринималась серокожей как нежелание помочь разгадать тайну предыдущего воплощения, найти убийцу бывшего возлюбленного, завершить древнее противостояние добра и зла. Но можно ли творить добро, совершая зло?
