Ночью есть крыса и человек.
Когда светло, их не различить. Крыса надевает
нитяную шкурку, прячет чешуйчатый хвост между
папок большого портфеля, спешит в учреждение,
улаживает, подписывает, решает что-то, весело
поблескивая на секретарш стеклами очков. Она
чует атмосферу каждого, ее усы с жадностью
топорщатся, когда нанюхает своего. Крыса пуглива,
когда одна, она не кусает, а прикусывает излегка,
насторожено ловит запах крови подвижным носом.
Ночью она сама, ночью она не таится. Она только
притворяется спящей, крысы не спят, они паскудят
обидчиков и повизгивают от удовольствия.
Дело в том, что никто не
знает, грызун ли он и насколько. Иногда ночью
слышно — скребется, кусает за печень, точит,
точит пронзительной мыслью, из середины грызет.
Это не крыса. Это совесть прогрызается сквозь
крысиную оболочку.