"Дальняя дорога тебе предстоит! Далеко за океан, - говорила цыганка. - Много будет там нового, интересного, но тебя там ждут неприятности! Будь осторожна. Хотя избежать их тебе вряд ли удастся! Я вижу клетку - красивую золотую - но ты сумеешь выбраться из неё. А потом ты встретишь пирата, и он украдет твое сердце". Гадалка? Когда тебе чуть за двадцать, и жизнь бьет ключом, все кажется таким простым и легким. Задумавшись ненадолго, Виталия быстро нашла решение и улыбнулась своим мыслям: "Клетку откроем - хорошо хоть не железная, неприятности обойдем - кто предупрежден, тот вооружен, а пирата - пирата потопим!"
Но насколько лучше золотая клетка тесных хрущевских пятиэтажек? И так ли хороша жизнь за океаном? Как окажется важно читать между строк, когда надежда тает, а время неумолимо идет вперед. Как пройти без потерь сквозь темные коридоры памяти, где за крепкими засовами кованых дверей таится секрет счастья. Кто протянет руку помощи через пропасть, возвращающую твое прошлое? Как корни дерева незримо переплетаются под землей, так и генеалогическое древо может принести немало сюрпризов.
КНЯЖНА
- Мама! - звонкий голос вернувшейся из института дочери отвлек женщину, мывшую на кухне посуду от своих подчас мрачных мыслей.
Молодая девушка забежала на кухню и закружилась с листком в руке.
Студентка факультета мировой экономики черноморского государственного университета, Виталия Валдайская только что получила от ректора института направление на стажировку в Америку в довольно крупную корпорацию "Лонг Файер Энтерпрайз", занимающуюся международными грузоперевозками.
- Мама! Я выиграла! Выиграла! По успеваемости оказалась лучшей! Стажировка на полгода в США! В Канзас-Сити! Я уезжаю на следующей неделе! И до сентября!
Мама, услышав эту новость, не выдержала и присела на стул.
- Вита! Это ж так далеко! А я?
- Мам! Ну что ты! - Вита подсела к матери и обняла ее. - Я же всего на лето! И денег подзаработаю, и в языке попрактикуюсь, да и перспективы хорошие будут - потом на работу устроиться! Не грусти, пожалуйста, так мне будет тяжелее уехать.
От этой внезапной вспышке нежности, что так редко проявлялось в дочери, женщина заплакала. И хотя слова дочери дышали здравым смыслом, и мать хотела для нее только лучшего, но она больше боялась за нее.
Вита присела на корточки возле стула матери и заглянула ей в глаза.
- Мам! Я еду не одна, не волнуйся, там будет Марина. Она хоть и не слишком искренний и порой завистливый человек, но родной в чужой стране - это сплотит нас.
-Марина? Ну, от этого мне не жарко ни холодно. Эта девушка никогда не внушала мне доверия, хоть вы и дружите с детства. Ну да ладно, - она постаралась улыбнуться, - Лишь бы тебе хорошо было. Я потерплю - дождусь тебя. А ты будешь осторожной, правда?
- Ну, конечно! Мне очень жаль оставлять тебя одну, особенно теперь, когда ни бабушки, ни папы нет.
Вита посмотрела на мать, а та в свою очередь как-то отвела взгляд. И тогда девушка решилась.
- Мам, скажи - помнишь ты в тот вечер, когда бабушка была больна, но еще жива, ты пришла как-то и разрыдалась? Я тебя еще тогда спросила - что случилось, а ты ответила, что узнала что-то из своего прошлого. Тогда ты пообещала мне все рассказать - но потом, позже. Прошло уже почти год - не хочешь мне рассказать?
- А стоит ли? Мои проступки не должны отразиться на тебе. Я не знаю, как ты отнесешься после этого ко мне.
- О чем же таком может рассказать мне моя строгая мама-учительница, что может испортить мое отношение к тебе? - Вита попыталась развеселить мать.
-Ох, милая. Тогда пообещай мне сначала, что после того, как ты все услышишь, по крайней мере, никогда не станешь упрекать меня - это было б тяжелее всего для меня.
- Обещаю. Мне уже безумно интересно! И страшно!
Вита почувствовала какую-то тревогу, волнение. Будто сейчас решалась ее судьба, внутри было горячо - она чувствовала, что новость перевернет ее жизнь. Но после того, что рассказала мать, стажировка в Америке была просто заурядным событием, засвеченным кадром на цветной пленке.
- Тогда слушай историю, достойную романа. Разница лишь в том, что роман - это история, которая могла бы быть, а моя история - это роман, который был.
"Мы жили в восточной части города, недалеко от пристани. Я часто гуляла по набережной, смотря на белоснежные корабли флота великой социалистической республики. В один прекрасный вечер мы с подругой пошли на танцы, на набережной летом строили высокий купол, мостили площадку досками - вот тебе дискотека в стиле 70-х. Тогда был теплый майский вечер. Моя подруга умчалась танцевать с каким-то парнем, а я вышла из шатра на крыльцо. Дул морской бриз, мне стало зябко, и я поежилась. Как вдруг мне на плечи лег пиджак. Я оглянулась, и увидела сзади молодого человека - высокого, со светлыми волосами и голубыми глазами. Причем удивительными глазами - глазами ясного солнечного моря".
Слушая это описание, Вита поняла сразу - под папины черные волосы оно не подходит. Тем временем ее мама продолжала, а на лице ее появилось мечтательное выражение томной грусти, отличающее зрелых людей, когда они вспоминают о молодости.
" - Почему Вы не танцуете, - раздался его голос, такой глубокий и бархатный тембр которого сразу проник мне в душу.
- А Вы?
- Я наблюдал за Вами весь вечер с противоположной стороны зала - и увидел грусть на вашем лице. Как вас зовут?
- Ирина.
- Очень приятно - а меня Олег."
Так мы познакомились. Музыка гремела, а мы уже довольно далеко ушли от кафе. Полночи мы прогуляли по набережной. Я узнала, что он моряк, даже был за границей! В те годы это было серьезно! Тогда же я узнала, что родителей у него нет, вырос он в московском детдоме, а потом ушел на флот - и именно корабль стал его второй родиной. Я влюбилась без памяти! Он проводил меня до дому. Все его увольнительные мы прогуляли вместе - я не могла оторвать взгляда от его глаз - и он тоже от меня. Я видела его глаза, искренность видела, сейчас-то с высоты времен и лет могу точно это сказать - он любил меня. Но судьбе, жестокой и немилосердной нужно было нас разлучить. Его корабль уходил в рейс. Уходил на месяц - я пообещала ждать его. Но он не вернулся. Ни писем, ни звонков от него больше я не слышала. Я хорошо помню наш последний вечер, слишком хорошо. Помню, и как потом стояла недалеко от набережной у камня Скорби - место как раз было подходящим. Я махала ему, и он я знаю, видел меня. Прошел месяц - он не звонил, не позвонил он и через два. Его корабль пришел в порт без него. Странные обстоятельства, обнаружившиеся вдруг родственники во Франции - нелепая причина его исчезновения, как мне тогда показалось. Я была едва ли не убита горем. Первая любовь, первый мой мужчина, и так коварно бросивший меня! К счастью, у меня был друг, друг с которым мы были знакомы с детства - с детсада. Он был рядом в ту минуту. Именно он тогда спас меня от... того ужаса, позора. Это был Саша!"
Мама замолчала, а Вита замерла - ей не надо было разъяснять очевидное. Она была в негодовании.
- Но как ты могла не заметить, что он лгун? Что притворяется.
-А он и не притворялся. Дослушай! - мама улыбнулась и добавила, - а все-таки ты еще такая максималистка!
"Именно в ту ночь, когда я пришла от бабушки - я узнала, что Олег приехал, вернулся ко мне - но слишком поздно! Я не дождалась его, готовясь к свадьбе с Сашей. Моя мать попросила Олега не искать меня и не разбивать семью. Лишь не смертном одре она призналась, что прятала от меня его письма, не звала к телефону - а ведь это было перед свадьбой - уже намеченной, но еще не состоявшейся! Если б тогда я знала - я бы бросила все, на коленях попросила бы прощения у жениха - и отменила свадьбу! Ибо я любила другого, другой приходил ко мне во сне, другой был отцом ребенка, которого я носила! Лишь с Олегом мечтала я быть всю жизнь. Его образованность и благородство сразу привлекли меня. Не знаю, правду ли он мне сказал тогда, что он предок какого-то русского великого князя, из рода Романовых или Милославских - не помню уже. Был у них и наследный знак, от которого произошла их фамилия - родимое пятно в форме клевера!"
Вита замерла и побледнела. Медленно она поднесла руку к шее, где ясно на фоне кожи выделялось родимое пятно в форме четырехлистника.
- Так значит, не зря ты с детства меня зовешь княжной, княжной королевства Клевера!
- Клеверский, Олег Викторович Клеверский - имя твоего настоящего отца.
Вита села на пол, прислонившись спиной к шкафу. Она смотрела на мать, понимая, что ей пришлось перенести, особенно в те застойные годы, и восхищалась благородством своего приемного отца, избавившего мать от позора.
- О каких же упреках ты говорила! Здесь скорее тебя пожалеть надо. - Немного помолчав, она добавила. - А папа знал, что он растит не свою дочь?
Вите показалось, что мать тихо выдохнула, расслабилась. Эту паузу, которую раздумывала Вита перед ответом, Ирина Николаевна не дышала.
- Да! Это был святой человек! А меня жалеть не стоит - ведь у меня есть ты! Видя, как ты растешь, как с каждым годом становишься похожей на него - я чувствовала его присутствие рядом каждый миг!
- Скажи, а почему вы не завели еще детей?
- Мы пытались, но потом после обследований оказалось, что Саша не мог иметь детей! - О, Боже, что я тебе рассказываю, ну да ладно, раз начала, уж договорю. Когда он это узнал - то благословил судьбу, подарившую ему меня и тебя! Как бы там не было - он любил тебя как родную дочь!
- О чем ты! Он и есть мой настоящий отец - он вырастил меня! И я не хочу никого другого. Хотя... хотя мне жаль этого Олега. Вот это да, могла б я быть Виталией Олеговной!
Ее сердце снова застучало странно - три удара - пауза, три удара - пауза. Вита взялась за пульс, а мама встревожено посмотрела на дочь.
- Зря я тебе рассказала - разволновала только. Ты успокойся, ничего не изменить, и ничего не изменится с этой новостью для тебя! Вздохни спокойно - сердечко успокоиться.
- Да-да. Сейчас пройдет. Я же здорова, врач сказал, что это просто врожденная аномалия. Кто-то краснеет, когда волнуется, а я вот "стучу азбуку Морзе"!
Вита подошла к столу, налила себе из графина воды и залпом выпила. Ей стало лучше. Не каждый день узнаешь, что твой отец тебе не родной. Хотя сейчас это ничего не меняло. Не смотря ни на что, Вита знала для себя, никакого другого человека, окажись вдруг он рядом она не хотела. Память об отце будет жить в ее душе вечно. Его преждевременная кончина в столь молодом возрасте пять лет назад потрясла всю семью. Особенно многочисленных родственников у них не было - родители с отцовской стороны жили далеко в деревне, братья разбросаны по области. В городе из близких родственников жили только бабушка ее сестра. Но год назад и бабушки не стало. Вита и мама остались почти одни.
Мама работала в школе учительницей русского языка. Не смотря на то, что школа была элитной, больших средств семья не имела - Вита надеялась на себя как на будущую мамину помощницу. Вита закончила школу. Поступила в университет. И вот, наконец, на четвертом курсе в двадцать один год у нее появилась возможность совместить развлечение, учебу и работу - стажировка в Америке! Вита была на седьмом небе от счастья.
- А Дима в курсе уже? - прервала мама ее задумчивость.
- Да, Дима в курсе, но он не хочет, чтоб я ехала - он считает, что я еду найти себе там мужа, и не вернусь к нему! Мы даже поссорились из-за этого.
- О каком муже может идти речь! Тебе институт заканчивать еще, ты смотри у меня! - шутливо пожурила ее мать.
- Одно другому не мешает! - Вита подмигнула и пошла в свою комнату.
Вечером за день до отъезда уже помирившаяся парочка прогуливалась по набережной.
- Вот чего мне будет не хватать - так это моря!
- Ну, там же тоже море! Даже океан!
- Какой океан? Канзас находится в центре континента! Это штат Миссури - там есть только река, вернее две реки - Миссури и Канзас. Канзас-Сити - крупный торгово-финансовый центр, а не туристический городок! Это один из важнейших железнодорожных узлов США - по объему грузоперевозок, проходящему через город, он занимает первое место в стране, да и речной транспорт до сих пор играет важную роль в экономике города.
- В библиотеке побывала? - рассмеялся Дима.
- Да! - ответила Вита, но почему-то смутилась.
Навстречу им приближалась цыганка. Не похожая на грязных обманщиц, в белой косынке, из-под которой выбивались седые волосы, она подошла к ребятам. Ее речь звучала странно и витиевато. Несколько лет спустя Вита будет вспоминать эту встречу и мечтать о новой.
- Земной поклон Вам, молодость! Есть желание узнать свою судьбу дальнейшую?
Дима скептически отнесся к предложению, и хотел было прогнать ее, но Вита остановила его. Предстоящая поездка сильно волновала ее.
- Скажите мне, что ждет меня впереди, - спросила Вита, протягивая цыганке руку.
Виту удивило, как бережно старуха развернула ее ладонь. Долго всматриваясь в линии, она, наконец, произнесла: "Дальняя дорога тебе предстоит! Далеко за океан. Много будет там нового, интересного, но тебя там ждут неприятности! Будь осторожна. Хотя избежать их тебе вряд ли удастся! Я вижу клетку, но ты сумеешь выбраться из неё. А потом ты встретишь пирата, и он украдет твое сердце. Вокруг тебя всегда будут мужчины, но сердцем ты верна будешь только ему. Опять расставание и опасность, сильная опасность! Жизнь твоя идет по циклу. Мне уже много лет, я с детства гадаю, но первый раз вижу такую судьбу - одни встречи и расставания!"
Вита замерла. Страшные слова цыганки, прозвучавшие так спокойно, настолько взволновали ее, что она не смогла вымолвить не слова. Пока цыганка рассматривала Димкину руку, Вита тихо поднялась со скамейки и медленно пошла вдоль берега. Димка догнал ее.
- Странная старуха, как из сказки. Представляешь - даже денег не взяла с меня, как я ей не предлагал - сказала, что прочитала удивительную судьбу, и это уже ее награда!
- Что она тебе сказала?
- Что-то странное - что я в армию пойду! Представляешь, у меня уже военник на руках - отмазали меня от армии предки, а она сказала, что воевать буду, при чем по собственному желанию в стране, где высокие горы!
- Как в Чечне! - Вита испугалась.
Война в Чечне, так близкой от юга России, волновала ее, и хотя войска были уже выведены во второй раз, но тень этого конфликта стояла до сих пор.
- Да ну ее, настроение еще тебе испортила. Хотя я тоже так считаю - чтоб ты не ехала - так лучше будет!
- Димка! Мы же уже все выяснили!
- Ага, поедешь туда за любовником! Слышал я, что она тебе говорила: "он украдет твое сердце. Вокруг тебя всегда будут мужчины, но сердцем ты верна будешь только ему!" - передразнил Дима с горьким упреком.
- Дима! Ты извратил все! Вечно ты лезешь со своей ревностью! - довольно грубо Вита ответила ему. - Ты, зато не услышал про опасности, про клетки! Я вообще всю жизнь мечтала о такой поездке! Как же вы все мне надоели со своими предчувствиями и отговорками!
Дима замолчал. Конечно же, он все слышал - но он любил ее, и чувствовал приближение рока неизбежности. В его планах было все просто - она оканчивает институт - он то оканчивал в этом году. И они женятся. Но после раздумий он еще больше сократил этот срок - вот вернется с Америки - и сделаю ей предложение! Её слова ранили его, ее строптивость иногда бесила - но именно такую девушку он и хотел видеть рядом - не глупую куклу, а девушку с характером, с перчинкой. Дима посмотрел на Виту - она стояла, облокотившись о парапет набережной. Ее высокая и стройная фигура была обтянута платьем, длинные, до талии темно каштановые волосы завивались кольцами, ясные глаза смотрели на весеннее море, и море отражалось в них, совпадая идентичностью цвета. Тонкие правильные черты лица, немного заостренный нос, брови в разлет, капризная челка - все вместе это была она - его первая любовь. Они познакомились два года назад в институте - он учился на инженера, и был на год старше ее. В первые дни их знакомства Вита так покорила его, что он подобрал на гитаре аккорды и сочинил небольшую песню, и посвятил Вите свое творение:
" В том морском порту, кишащем чайками,
Есть мощеный мрамором причал,
И на том причале я нечаянно
Рыжую девчонку повстречал!"
Вита хохотала от его признаний, она тоже была влюблена - с нежной лаской, наивной растерянностью, отличающей первые чувства.
Дмитрий был расстроен - она грубо отвергала его заботу - его нежелание её отпускать вызывали взрыв ярости. Вита вбила себе в голову, что хочет ехать - и никто не мог переспорить ее настойчивость. Почти у подъезда они, в который раз, наговорили друг другу грубых слов, и в сердцах Дима ответил:
- Ну и уезжай! Да и вообще, что хочешь - то и делай. И провожать я тебя не приду на вокзал - живи, как знаешь!
Он резко развернулся, и ушел, оставив ее стоять у подъезда. В любой другой день она разрыдалась бы. И, провалявшись, весь день дома с угрызениями совести - а к вечеру, когда пыл пройдет - выскочить из дома с желанием встретиться с другом и помириться. А, найдя Диму, сидящим у ее подъезда, броситься ему в объятия. Но сегодня времени на драмы не было.
Она глубоко вздохнула, поняв, что он отрекается от нее - и зашла в подъезд. Чемодан был уже собран, документы уложены. Вита прошлась по квартире и села в своей комнате. Мама была в школе и вот-вот должна была прийти. Виту терзали смутные чувства - она смотрела на стены, в которых выросла, и не могла отделаться от ощущения, что покидает дом не на четыре месяца, а на более долгое время, или навсегда.
До отправки поезда на Сочи, откуда через пару часов юная студентка улетит на другой континент, оставались считанные минуты. Вещи были в купе. На перроне стояли мама, и еще пара подруг, а также куратор факультета. Вита улыбалась сквозь слезы, но видеть она хотела другого человека - он не простил ей стремления к цели. Он не понял ее благородных мотивов - ее судьба была ему безразлична. Именно эти мысли были в ее голове, когда за окном платформа, на которой стояли провожающие, медленно поползла назад. Это, безусловно, придало грусти к расставанию.
Почти весь девятичасовой перелег Вита проспала - это было лучшее занятие, чем томиться ожиданием, прислушиваясь к реву моторов, и блуждая в собственных мыслях с вопросом : "Почему?"
Принимающая сторона их встретила в Нью-Йорке, потом был еще паручасовой перелет до Канзаса. Да и в связи с разницей во времени Марина и Вита как только им показали квартиру, где они будут жить, без памяти бросились на кровати, несмотря на то, что еще был день.
На следующий день их представили в компании. Обстановка казалась дружелюбной. Девушкам отвели отдельные столы с перегородками - как раз таким, чтоб человек чувствовал себя как в отдельном кабинете. Хоть работа и заключалась в поговорке "принеси, подай, отойди и не мешай".
Английский, которому учили в институте, оказался несколько иным здесь на американском континенте. Вита понимала говорящего, но с некоторым затруднением и обычно просила говорить помедленнее. А что касается - понимали ли ее? Этот вопрос останется для Виты, а тем более для Марины, навсегда загадкой. Деловой английский стал единственным увлечением Виты все свободное время. Она, в отличие от Марины, которая за полночь возвращалась с работы(!) найдя новых непонятных друзей, целыми вечерами зубрила и учила английский.
Сначала каждый день, потом через день Вита звонила домой. Мама, конечно, скучала, но пыталась не выдавать себя, что весь день жила только мыслями о вечере - услышать ее голос. В одном из таких разговоров Вита и рассказала маме, что совершенно случайно встретилась в коридоре компании в самом центре Америки с русскоговорящим человеком.
Частично в обязанности Виталии входил разнос документов по нескольким отделам. И в один из дней идя по длинному без окон коридору, Вита засмотрелась на картину на стене, и вдруг буквально врезалась в мужчину.
- Блин! Ой, простите, то есть I am sorry? - поправилась она и, улыбнувшись, принялась собирать рассыпавшиеся бумаги.
И тут Вита замерла.
- Ничего страшного, сама не ушиблась? - услышала она почти чистую русскую речь.
Вита приняла поданную руку, а потом встала как вкопанная.
Мужчине было за тридцать - тридцать пять. Темные волосы, высокий рост, зеленый глаза - сейчас они улыбались. Мелкие морщинки расходились к вискам. В манерах чувствовалась раскрепощённость, свойственная или очень богатым или очень гордым людям. Чем-то он напомнил ей какого-нибудь старинного герцога.
- Вы говорите по-русски! Это так неожиданно - встретить русскоговорящего человека здесь.
- Да еще и врезаться в него! - продолжил улыбающийся незнакомец. - Куда это ты так торопилась? Ты здесь работаешь?
- Да, - ответила Вита и тотчас вспомнила, что те бумаги, что у нее в руках срочно ждут менеджеры. - Я тут на стажировке. Очень хочется с вами еще поговорить - но я должна срочно отнести это на пятый этаж!
Незнакомец поднял руки в знак капитуляции.
- О, извини, не смею задерживать! Как хоть тебя зовут?
- Вита, Виталия Валдайская.
- Очень приятно - Бен Картер! - представился мужчина. - Можно угостить тебя кофе в обед?
- Да, с удовольствием, заодно и поговорим по-человечески! В 12 в кафе внизу! - уже на бегу сказала Вита.
Услышав ее "по-человечкски" Бен расхохотался.
Отнеся документы и вернувшись на свое место, Вита рассказала Марине об этой неожиданной встрече.
- Представляешь - я сейчас врезалась в русскоговорящего мужчину! Прямо в коридоре!
- Ничего себе! Как это ты его нашла? Тебе всегда везет на странные встречи!
В голосе компаньонки опять послышались завистливые нотки, и Вита не стала рассказывать ей, что у нее еще и встреча с этим человеком.
Ровно в 12-00 Вита спустилась в кафе. Картер уже сидел за столиком. На нем на двух подносах стоял обед.
- Спасибо! Я тут и тебе обед взял - чтоб ты в очереди не стояла, и у нас было больше времени поговорить, "по-человечески"! - Бен передразнил ее слово.
-О, я имела ввиду, на родном языке, не думая о построении фразы. Простите, если обидела ваш родной язык! - И когда Бен сделал знак что-то вроде "пустяки", Вита продолжила. - Спасибо большое за обед, сколько я вам должна?
- Не обижай меня, я в состоянии угостить девушку обедом! И не смущайся! Так значит ты стажер? Ты из России?
- Да, я по направлению от института. До сентября моя стажировка продолжиться, а потом улечу домой! А вы? Вы здесь работаете? Откуда такие познания русского языка? - Вита щебетала как птичка.
-Да, я здесь по делам - но я не работаю в компании - просто..., - он замялся, подбирая нужное слово, - я партнер по бизнесу. Вот, кажется, правильно сказал! Приехал кое-что проверить. А язык? Бабушка у меня была русская - она и научила меня ему. Очень помогает. Я часто бываю в России, в Москве в основном. А ты из какого города?
- Я из Черноморска. Это на побережье Черного моря.
- Там я не был.
За сорокаминутным обедом Вита успела рассказать ему немного о жизни, об учебе, о своем городе и работе здесь. Она похвасталась, что ее вчера перевели на должность повыше, временно, пока в отпуске другой человек. Что скоро у нее будет отдельный кабинет и более ответственная работа. Бен почти ничего о себе не рассказал - только то, что живет он в Сан-Франциско, и сюда прилетел по работе. Но слушал очень внимательно, иногда щурясь, как будто делая заметки в уме. Обед закончился, и они попрощались. Он пообещал, что если будет еще в "Лонг Файер Энтерпрайз" - обязательно заглянет.
- Кажется, я забыл зонт наверху! Так что поднимусь с тобой, - сказал он, заходя в лифт с Витой.
Вернувшись на место, Вита принялась за дела, и даже не представляла себе, что обедала с главным акционером компании.
День катился за днем. На новом месте Вита ежедневно уставала до изнеможения, что сил на вечерний английский у нее не было, да и приходила она гораздо позже. Каждый день ей приходилось подписывать кучу бумаг, отправляя грузы в разные части Америки. В ее обязанности входило составлять маршрут и подбирать грузовые компании. Вышестоящий начальник ее, конечно, проверял, иногда указывал на ошибки, но в основном их не было и ее хвалили.
С Мариной они почти не виделись - разве что по пути на работу и во время обеда иногда пересекались в кафе. Девушка естественно была полна зависти - они приехали в Америку вдвоем, на равных правах, а тут такое место и предложили подруге. Марина приходила домой обычно за полночь или поздно. Вита обычно спала.
Однажды, придя домой, Марина не увидела Виту в постели.
- Ну, наконец, то! Тоже значит, нашла поклонника! Уже и домой не пришла ночевать! - подумала она и, рассудив по самой себе, не волнуясь, легла спать.
Лучик солнца пробежал по кровати и нежно коснулся её щеки. Виталия досматривала свой сон. "Девушка шла по улице. Уже начало темнеть. Вдруг она почувствовала странную боль в шее сзади. Она резко схватилась за шею, и не заметила, как скинула с нее какой-то маленький предмет, похожий на иголку. Она прислонилась к столбу. Рядом остановилось такси. Оттуда вышел мужчина и предложил помочь ей. Он усадил девушку в машину. Незнакомка из сна на мгновение оглянулась, и Вита вздрогнула всем телом - это была она сама".
Вита открыла глаза и рывком села на кровати. Её сердце бешено заколотилось. "Так значит, это был не сон!?" - пронеслось в её голове.
Она оглядела комнату. Широкая, почти квадратная, кровать с балдахином, на которой сидела Вита, стояла в центре, изголовьем вплотную к стене. Она была приподнята на пару ступеней по сравнению с уровнем пола. По бокам стояли две массивные тумбочки. На одной из них, той, что была ближе к ней, стояла ваза с цветами. Справа было окно. В левой стене - дверь, она была прикрыта. В правом углу напротив кровати - стояло огромных размеров мягкое кресло, похожее на бесформенную массу. По центру - комод. У окна комнаты были поставлены рельефные невысокие колонны, на которых стояли горшки с растениями. По двум бокам от кровати также были двери. Мебель и стены в комнате были светлого цвета.
Вита боялась шелохнуться. Еще с полчаса она просидела в той же позе. Никто не пришел. Тогда она потихоньку встала и осмотрелась в поисках своей сумки, где мог остаться сотовый телефон. Но сумки нигде не было. Медленно-медленно на девушку начала накатывать паника. Она выглянула в окно и увидела большой парк, переходящий в лес. Далеко, почти у горизонта, блестела вода. "Откуда там вода?" Мысль исчезла также мгновенно, как и появилась. Вита хотела открыть окно, но ручки не было, вернее, она была снята!. Тогда она толкнула дверь, что находилась справа от кровати, и попала в ванную комнату огромных размеров. Вита как завороженная зашла вовнутрь. Привыкшая к маленьким российским санузлам, она была поражена и пространством и содержимым. Она зашла во вторую дверь, ведущую из ванной, как оказалось в гардероб - большой шкаф с огромным разнообразием одежды и обуви. "Чья она?" Стремление узнать хозяина, хотя бы его пол, заставило её раздвинуть плечики с одеждой, и тут Вита поняла, что вся одежда женская, да ещё и одного, совпадающего с её размером. На какое-то мгновенье Вита забылась, осматривая одежду, но тут же опомнилась, что не знает, где она находится. Она вышла из комнатки и оказалась снова в спальне. "Заколдованный круг". Прежде, чем выйти в другую комнату, она осмотрела себя на предмет уколов, но не нашла ничего необычного. Как же так случилось, что она не помнит, как очутилась здесь? Такого не бывает. Но все же она надеялась, но на что?
Глубоко вдохнув, она встала и направилась к двери напротив. Открыв створки двери, Вита попала в другую комнату побольше. В ней тоже никого не было. Комната была похожа на гостиную. Почти по всему периметру стояли мягкие белые диваны, на противоположной стене, ближе к окну стоял домашний кинотеатр, как его называли в России, а если просто, то большой телевизор. Рядом с диваном стоял стеклянный журнальный столик. Слева была дверь. Вита подбежала к ней - но та была заперта. Вита попыталась открыть окна, которых было в гостиной два, тоже тщетно. И вот тут она почувствовала себя пленницей. Богатое убранство комнат как будто наступало на неё, принуждая к чему-то неизвестному. Солнце, так ласково заглядывающее в комнату, казалось, предало её. Она оказалась в ловушке. На неё накатился приступ клаустрофобии - казалось, стены наступают, нечем дышать. Вита принялась колотить в дверь с криком "Откройте! Кто-нибудь! Помогите!" Она совершенно забыла, что находится в Америке, где не понимают русский язык. Но никто не откликнулся на её зов.
Вита вернулась в спальню. По её щекам текли слезы. Сердце бешено стучало. Сознание рисовало чудовищные картины, как поступают с приезжими девушками без документов. Её била дрожь. Страх стал сковывать члены. Еще минута и Вита потеряла сознание.
Виталия пришла в себя. Солнце почти село и отбрасывало оранжевые блики на стены. В комнате горел свет. Вита увидела, что она снова лежит на кровати. На тумбочке стоял стакан с водой. В комнате кто-то побывал. Тут же она заметила, что в смежной гостиной горит яркий свет. Вита спрыгнула с кровати и буквально вбежала в зал. У окна стоял мужчина с бокалом виски в руках. Его мысли были далеко и он не сразу понял, что Вита стоит у него за спиной. Лишь только увидев её отражение в оконном стекле, он обернулся.
Вита ахнула - это был Бен Картер. Как и тогда, он заговорил с ней по-русски.
- Ты напугала меня. От чего ты потеряла сознание? Переволновалась? Я не успел к твоему пробуждению, - ему сказали, что девушка очнется через час - Вита же проснулась раньше.
Вита стояла, молча, и не знала, что ответить. Радость, поднявшаяся было в ней от встречи со знакомым русскоговорящим человеком, тут же сменилась тревогой. Все это пронеслось в её взгляде и не укрылось от пристально смотрящего на неё Бена.
- Как я попала сюда? ... Почему вы заперли меня здесь? ... Где мы? Почему я видела море на горизонте? ... Ответьте мне!
- Ты просто напугалась! - он сам ответил на свой вопрос, подошел и нежно положил руку на плечо девушки, Вита отпрянула.- Не бойся! Прости за шоковую терапию. Я не сделаю тебе ничего плохого, - он произнес эти слова, но не понял их смысл - в России они могли означать только одно - все плохо.
- Что Вам от меня надо? - она исподлобья смотрела на него, а Бен обходил ее кругом.. Её снова бросило в дрожь.
- Тебе удобно здесь? - Бен прошелся по комнате, заглянул в спальню и сел на диван.
- Что Вам от меня надо? - Вита повторила свой вопрос, и её голос задрожал.
- Как бы тебе сказать, девочка! - он лукаво исподлобья посмотрел на неё и продолжил. - Мотивы моего поступка очень сложно объяснить, но со временем, я все тебе расскажу.
Вита попятилась от него и, запнувшись за столик, упала бы, если б Бен вовремя не схватил её за руку. Мгновение, и Вита сидела рядом с Беном. Она хотела встать, но он удержал её.
- Пусти! - сама не заметив того, она стала обращаться к нему на "ты"
- А если не отпущу? Хотя - пожалуйста!
За иронией, показным спокойствием он пытался скрыть серьезность ситуации, да и намерений, и пытался не сильно напугать девушку.
Вита соскочила с дивана и бросилась к двери. Дернув за ручку, она поняла, почему Бен так улыбается. Прислонившись спиной к двери, она посмотрела ему в глаза.
- Значит, я твоя пленница? Или наложница? - Вита перешла на "ты", а он смотрел на неё и улыбался - Немного на себя берешь? Я же русская подданная, меня искать будут!
- Уже ищут. Только не найдут! Они же ищут в Канзас-Сити, а мы - в Сан-Франциско.
-Что? Как это? - Вита ошарашено посмотрела на Бена.
- Милая моя, ты не знаешь американских законов! Главный закон здесь - это сила, власть и деньги! От Канзас-Сити до Сан-Франциско недолгий полет. Снотворное действовало достаточно долго. Мои люди вполне уложились. У меня утром было еще время полюбоваться на тебя мирно спящую под моей крышей.
- Снотворное? Но когда вы успели ввести мне его?
- Милая моя, компактные транквилизаторы изобретены уже давно!
- Так вот откуда вода на горизонте! - она в сердцах стукнула по двери кулаком. - Как в дурацком голливудском фильме.
- Океан. Тихий океан! А дверь так и будет заперта, пока мы с тобой не поймем друг друга. Ты же поняла, что тебе не сбежать? Придется жить по правилам, которые я для тебя установил.
- Кто ты такой, чтобы мне правила устанавливать? Уложить меня к себе в постель добровольно тебе не удастся! Давай, держи меня пленницей: закрой, не давай еды, избей еще ради разнообразия! - от этих слов Вите самой стало не по себе.
Другие мотивы поступка ей в голову не приходили. Ей стало жалко себя. Она отвернулась от Бена и заплакала. Ей вспомнилась мама, Димка, её родной город, двор. Неужели никогда она больше не увидит их. Особенно больна была ей мысль о маме. Она представила, как ей сообщат о пропаже дочери, как она побледнеет, а может быть, даже упадет в обморок. Вита разрыдалась и бросилась к Бену. Встав на колени перед ним, все ещё сидящем на диване, она просто взмолилась:
- Отпусти меня! Я никому ничего не скажу! Я просто уеду домой и мы никогда больше не увидимся. Прошу тебя! У меня в России мама, у неё кроме меня никого нет! Отпусти, молю тебя! - она опустилась почти до пола, закатываясь в истерике. Страх, пережитый ею за день, выходил наружу.
- Успокойся! - Бен соскочил с дивана и опустился рядом на колени. - Тише, не плачь. Послушай! Ты же умная девушка, ты пойми, что я не могу этого сделать! Поверь, это не моя прихоть, так лучше всем! Тише, тише, - обняв, он успокаивал, укачивал её, гладил по волосам, изредка целовал в висок.
Тут поняв это, Вита вскочила.
- Отойди от меня и не приближайся! Даже не смей меня касаться! Не хочу ничего слушать! Я тебя ненавижу, ненавижу и... боюсь! - она убежала в другую комнату и бросилась на кровать.
Сидя в зале, Бен слышал, как она рыдает! Но как было ей объяснить, что он спасает её от клетки еще более суровой, чем эти апартаменты! Как объяснить юной и наивной девушке, что бизнес жесток и его акулы сметают на своем пути всех, особенно доверчивых стажеров. Но скажи он ей это все сейчас - она все восприняла бы как ложь для того, чтобы удержать её здесь, рядом с собой.
Да, Бен не скрывал, что у него на счет Виталии есть и личный интерес. Тогда, обернувшись в коридоре компании и увидев эти глаза - испуганные глаза маленькой русалки - он понял, что никогда не сможет их забыть. Её первые слова - чистый и звенящий колокольчиком голос звучал в его памяти. Узнав, что ее случайно решили сделать разменной монетой в игре при больших ставках, Бен не мог пройти мимо. Почему? Он сам задал себе тысячу раз этот вопрос в последние несколько бессонных ночей. Что-то в ее взгляде задело его за душу, ту самую, о существовании которой он уже и забыл. Всколыхнуло мириады дремавших эмоций, необъяснимых для сорокалетнего мужчины, забывшего, что такое любовь. Как больно ему было слышать её последние слова! Хотя, быть может, она изменит свое мнение. Поймет и простит его. Он еще раз заглянул в комнату.
- Спокойной ночи, Виталия Александровна! Если вы проголодались, то на подносе в зале ваш ужин! До завтра.
Она даже не посмотрела на него.
Виталия еще долго лежала и всхлипывала, слезы сами катились у неё по щекам. "Я убегу, я обязательно убегу!" Но почему в душе у неё не было страха за свою жизнь? Почему так искренне смотрели глаза этого человека, когда он смотрел на нее? Не подкупает ли её русская речь, звучащая от американца с каким-то чудным акцентом? Она задала себе еще много вопросов в тщетных попытках разобраться в ситуации, но не на один не нашла ответ. От него не исходило угрозы. Виталия всегда шестым чувством чувствовала ситуацию. Когда-то этому удивлялась даже мама.
Вита лежала на кровати и думала, как вдруг ощутила жесткий приступ голода. Ну, конечно, она не ела уже вторые сутки! "Если вы проголодались, то на подносе в зале ваш ужин!" "Ни крошки в рот не возьму в этом доме!"- сначала Вита решила так, но потом передумала: Если я буде голодать, то у меня не хватит сил бороться и сбежать отсюда! Она неуверенным шагом зашла в зал, голова кружилась. На подносе действительно стояла еда, сок и фрукты. Вита, не раздумывая, съела почти все. "Ну вот, теперь он скажет, что я обжора!" - от этой мысли она впервые за день улыбнулась.
Тревоги не улеглись, они просто были отложены на завтра. Уже засыпая, Вита вспомнила предсказание цыганки на набережной "Я вижу клетку, но ты сумеешь выбраться из неё. А потом ты встретишь пирата, и он украдет твое сердце". Жизнь продолжалась. Только теперь она обрела новый образ - образ Бена Кратера, который конечно меньше всего был похож на пирата, но страха он не внушал.
На следующий день Бен пришел к ней рано, желая застать её спящую, но Вита проснулась очень рано - сказывались стресс, да и разница во времени, к которой она все ещё не привыкла. Он застал её, сидящую с ногами в кресле и напряженно думающую. Уже с утра Вита проверила все окна - они были плотно заперты и не открывались, отрезав один из возможных путей побега. Разбить их - это привлечь к себе внимание, да и прыгать с высоты третьего этажа было страшновато.
- Доброе утро!
- Кому как!
- О чем
- О побеге думаешь? Забудь! Я пришел поговорить.
- Я с Вами вообще не хочу говорить, - Вита жалела о вчерашней слабости - и предпочла бы забыть наш вчерашний разговор.
- Какие мы гордые! Ну, да я не об этом! Значит, так. Ты какое-то время поживешь здесь. Обустраивайся. Там в шкафу есть одежда, надеюсь, размер твой - если нет или нужно что-то еще - напиши список марок и размеров. Окна, как, наверное, ты уже заметила, не открываются, но есть кондиционер, пульт у телевизора. Еду тебе будут приносить либо девушка, ее зовут Кейт, либо я сам! Все понятно? - Вита заметила, что Бен сегодня держится с ней более официально и холодно, и её это насторожило.
- Нет! Что значит какое-то время? Сколько вы заставите меня здесь сидеть, как в клетке?
- Сколько надо будет! - он скрывал за жестокостью свое желание все рассказать, утешить и обнять.
- Для чего?
- Я не могу тебе этого сказать! Пока не могу. Но, думаю, пару месяцев точно!
- Сколько?! - Вита вскочила.
- Виталия, это необходимо. Я тебя прекрасно понимаю, но не могу отпустить, и свободу в доме тебе дать тоже не могу. Потерпи! Через какое-то время я тебе все расскажу.
- Что за тайны! От кого Вы меня скрываете? - от этих слов Бен вздрогнул и поспешил уйти.
- Все потом. А сейчас - завтракай, смотри телевизор. Кстати там есть пара дисков с обучающим курсом языка. Советую посмотреть, а то твой английский просто ужасен!
Уже у выхода он бросил: "Я зайду вечером", на что Вита резко ответила: "Обойдусь без такого общества!".
В дверях заскрипел ключ. Вита осталась одна. "Как же мне сбежать? Через окна невозможно - остается только дверь. Но если мне удастся выскочить? Куда бежать? Судя по тени, дом огромен!" Она вспомнила французский роман "Граф Монте-Кристо", вон он откуда сбежал. Тут дырку в стене не прокапаешь! "Что же сделать? Может быть, пересилить себя, втереться к Бену в доверие и как только он потеряет бдительность, улизнуть? Коварно, но тот тоже не такой дурак! Если ему удалось привезти меня сюда так, что никто не знает! Он всех обвел вокруг пальца! Нет, ведь тогда мне придется с ним... "Она запнулась в своих размышлениях. Ни за что! Сама мысль была ей откровенно противна.
Вечером Бен не пришел, не пришел он и на следующий день. Еду приносила молодая девушка, которой, либо запрещено было разговаривать с "пленницей", либо она просто ее не понимала.
Дни шли. Вита была обеспечена всем необходимым. Но постепенно начала задыхаться. Ей было тяжело вставать утром, ломало весь день и не удавалось уснуть вечером. Она истосковалась по свежему воздуху, воде, крикам птиц. День за днем на нее накатывала истерика, депрессия, предчувствие, что должно что-то произойти.
Однажды утром на седьмой неделе ее заключения, она почувствовала себя плохо. Вита перебралась в гостиную, и рухнула на диван. Кейт принесла обед.
- Помоги мне, мне плохо, - пошептала Вита, но Кейт даже не обратила внимания на ее стон.
Вита ничего не поела, ей было просто плохо. Тошнота сменялась головной болью, ее бросало то в холодный, то в горячий пот. Была страшная слабость. Вита понимала, что у нее температура, но ей никто не хотел помогать. Она крикнула, но крик больше был похож на стон. "Может быть это конец, я погибаю, ну что ж, Бен Картер, может это и к лучшему!" Медленно свет таял.
Вдруг сквозь сон, она увидела его. Бен подскочил к кровати, что-то кричал на Кейт, куда-то звонил, но Вита как в бреду ничего не слышала и не понимала.
Как в бреду, она слышала слова Бена: "Прости меня, только живи, я все сделаю, чтоб ты жила! Малышка, я не могу потерять тебя, ты нужна мне, я так много еще тебе не сказал, я... я... не смогу без тебя!"
Она очнулась только ночью. Рядом стояла капельница. Вита чувствовала себя слабой, но отдохнувшей, ломота прошла, в комнате было свежо. Она поняла - открыто окно. Вита глубоко вздохнула и улыбнулась - наконец-то! Она даже не представляла себе, что пережил за это время Бен .
Картер избегал появляться в комнате Виты. На ее вопросы он пока не мог ответить, лгать не хотелось, а правду сказать - еще сложнее. Услышать ее "почему?", и сделать признание, которое он не мог озвучить. А пока - Бен знал, что его общество ей противно, но он с каждым днем все больше хотел к ней. Засылая туда прислугу, он постоянно спрашивал ее - как дела у девушки, на что Кейт всегда отвечала - "Как обычно!".
В тот вечер он рано приехал с работы. Что-то необычное влекло его домой. Едва войдя в дом, он поднялся к Вите. И, о Боги, что он увидел!
Вита лежала почти в обмороке на диване в гостиной, глаза ввалились, она тяжело дышала. Мгновенно он позвонил своему врачу - Габриэль Бернс приехал очень быстро. Его вердикт был ужасен - еще пару часов без помощи - и она впала бы в кому! От этих слов Бен сам побледнел.
Вовремя оказанная помощь - капельница, промывание желудка, антигистаминные средства и прочее - и Гарбриэль выдохнул - если через три часа жар не спадет, надо будет госпитализировать.
Всю ночь Бен сидел у постели девушки. Сьюзан принесла ему ужин, про который он просто забыл. Он ходил по комнате и ругал себя: "А правильно ли он поступил, спрятав Виту у себя, может быть, нужно было просто обличить менеджера в сделке, восстановить справедливость - и не вмешиваться в судебное расследование?! Но только почему с первой их встречи, с первого взгляда он почувствовал, что их что-то связывает?! Кого он спасал? Себя или ее? Он не смог бы жить без нее! А она, пройдя сквозь лапы закона, приняла бы она потом его внимание? Эгоист!" - проклинал себя он.
Бен присел к ней: "Прости меня, только живи, я все сделаю, чтоб ты жила! Малышка, я не могу потерять тебя, ты нужна мне, я так много еще тебе не сказал, я... я... не смогу без тебя!"- он прикоснулся к ее руке - она была прохладной. - "Мы победим, ты больше не пленница!"
Вита открыла глаза. Солнце ярко освещало комнату, в углу сидела женщина. Незнакомая. Заметив, что Вита проснулась, она заговорила на английском: "Ну и напугала же ты нас! Всю ночь в лихорадке пролежала! Сейчас хорошо себя чувствуешь?"
Вита мотнула головой в знак согласия. Её внимание привлекло другое - воздух в комнате. Она встала и подошла к окну - оно было настежь распахнуто. Свежий влажный ветер обдувал лицо. По её щекам покатились слезы. Именно такой застал ее Бен. Женщина незаметно вышла.
- Что случилось?
- Окно, оно открыто!
- Да, и теперь так будет всегда. Ты очень напугала меня, и в твоей болезни отчасти виноват я!
- Какой болезни?
- Врач сказал, что твое аллергическое отравление протекало бы совсем в легкой форме, будь в комнате не кондиционер, а нормальная вентиляция. Я просто не мог подумать, что ты такая нежная, - он провел пальцем по ее щеке. - Что с тобой, ты дрожишь?
- Просто я боюсь, я не знаю, что от вас ожидать!
Он улыбнулся.
- Милая, я не такой злодей, как ты меня выставляешь, я не могу сказать - я хороший - но мои мотивы не дурны и не грязны по отношению к тебе. Неужели ты думаешь, что я маньяк? Нет, просто я спасаю дорогого мне человека, тебя! Я от тебя симпатии не могу требовать, но и домой не могу отпустить!
- Вы псих! - Вита попятилась. - Меня спасти от Вас надо!
- Да нет же! - крикнул он. Бен прошелся по комнате.- Не хотел тебе говорить, пока все не решиться, но что-то все настолько запуталось и усложнилось.
- Тогда, помнишь, мы встретились с тобой в коридоре "Лонг Файер Энтерпрайз". Я был поражен - русская речь в самом центре Америки. Я крупный акционер компании и оказался там не случайно. Я приехал, потому что заподозрил обходы закона и воровство. Под банальным предлогом копии документов и отчетов я залез в бумаги. Этому были и так-то не рады, а когда я мельком спросил о тебе, и рассказал о встрече, то очень насторожились. Генеральный менеджер, этот неприятный лис, который всячески желал заполучить мою дружбу, и пустить мне пыль в глаза, налил мне виски, мы разговорились - я узнал о тебе, все, что я захотел узнать. Как ты думаешь, директор компании знает наизусть анкету каждого стажера? Я подписал документы и ушел. На обед с тобой, кстати. Но вот он - мистер случай - я забыл зонт в его кабинете, вернулся, секретаря в приемной не оказалось, дверь была открыта. Я хотел уже войти - но услышал голоса, я не сторонник подслушивать, но тут вдруг услышал твое имя. Они говорили шепотом, я не разобрал толком, но понял, что ты уже что-то подписала и, грубо говоря, "попала на крупную сумму". Тут вошла секретарь, и я не смог дослушать. Но на правах акционера поднял все контракты, запросил сметы расходов - и нашел. Благо - знал, где искать, благодаря тебе. Ты, глупенькая моя девочка подписала себе приговор - не смертельный конечно, но. ... В твоем контракте оговорены условия, противоречащие твоей работе. Я же не зря заставляю выучить тебя английский, ты не правильно перевела. Ты не разобралась в тексте, подписав документ, деньги ушли под пустую сделку - а отвечать должна была бы ты! Деньги не вернули бы, но тебя посадили и надолго - три-пять лет. - Бен перевел дыхание. Вита слушала, широко открыв глаза. - Вот тогда, вспомнив твой взгляд - я понял, что теперь твоя жизнь зависит от того, сделаю я что-то или нет. И я сделал. Я спрятал тебя здесь. Для всех ты просто без вести пропала.
Вита стояла, как громом пораженная!
- Этого ложь, этого не может быть!
- Может, поверь, я никогда не отличался бурной фантазией, и не был склонен к авантюрам. Но тут что-то со мной произошло.
- Но меня проверяли! Или... это они..
- Скорее всего они.... Тот, которого ты заменяла, очень честный и порядочный человек, его не подкупить и не уволить - не подкопаешься. Я знаю его лично. Его временно убрали сверху. С моей подачи идет расследование. Но вся цепочка не найдена, доказательств нет, кто-то резко уволился и уехал из страны. То, что должно было занять пару месяце, затянется теперь на полгода, надеюсь не больше. Я соберу факты и докажу, уволю всех, кого надо. Кого надо - посажу. У меня было мало выходов. Оставить все как есть, и подвергнуть тебя незаслуженному сидению в тюрьме, невиновную, пусть и временно - до окончания расследования. Я бы проконтролировал, чтоб оно выявило истинных воров, но... что бы было с тобой! Если б я отменил сделку сверху, то они нашли б кого-то другого, другую цепочку, другого исполнителя, и я о ней так вот случайно и удачно не узнал. Тогда предателей и воров я б не нашел никогда, а это все-таки мой бизнес. - Бен замялся и поправился. - Один из моих. Так что ты мне с одной стороны помогла. Я помог тебе, в свою очередь. Для всех ты просто исчезла, умерла.
- Так получается, я должна сказать вам спасибо?! О, Господи, как такое могло случиться? - Вита присела на кровать, не заметив последнего слова.
- Это бизнес, девочка моя, просто бизнес. А ты просто инструмент. И мой плен лучше, чем плен за решеткой.
Вита отвернулась к окну.
- А мой дом, мама?! Вы понимаете, что наделали? - по ее щекам снова покатились слезы.
Бен скривился, но Вита не заметила этого. И тогда он пошел на еще один обман.
- Ей сообщили правду.
- Какую правду?
- Настоящую, не переживай, поживешь здесь с полгода - год... пока не закончиться расследование.
- СКОЛЬКО?
- Пойми, все не так просто. Тебя ищет Интерпол!
Вита застонала.
- Ну почему мне так везет???! Что за жизнь! Как я могу жить у вас! Мое сердце всегда будет рваться домой!
- Усмири свое сердце! Ради будущего своего - усмири!
- Вы думаете, это так просто?
-Сложно, тяжело, но необходимо!
Вита замерла. До нее только теперь дошли его слова: "просто я спасаю дорогого человека", и то, как он рискует.
- Смирится, я не смирюсь никогда, но все равно - спасибо Вам, Бен Картер!
Она помолчала.
- Почему бы не сказать мне все это сразу в нашу первую встречу здесь? Или у Вас все же двойные мотивы?
- Во-первых - вспомни себя и свои истерики - ты бы сразу и не поверила, подумав на самое плохое и грязное. Во-вторых, про двойственность моих мотивов поговорим потом - когда я сам в них разберусь.
Он улыбнулся.
- И давай не "вам", давай "тебе"!
- Но..
- Никаких "но". Идем завтракать!
- Идем!
Она первый раз спускалась вниз, дом было огромен. Он был разделен на две части столовой. Малая зала выходила с сад. Стеклянные двери блестели в лучах заходящего солнца. Вита улыбалась. Бен вел ее за руку, показывая дом, и был безмерно счастлив, что она рядом, и не злится на него, не кричит, не старается убежать - просто находится рядом.
Они позавтракали. Вита была смущена и почти все время молчала. Его последние слова не выходили у нее из головы. Да и припомнились те слова, что она слышала в бреду. Значит, не просто так он вмешался в ее жизнь, оградил от разбирательств и всего того ужаса, который мог произойти. И это вовсе не благодарность за помощь. Нет, мистер Бен, в чем то вы мне не признались, да и себе тоже.
Бен показал ей дом, сад.
- Бассейн в твоем распоряжении. Через неделю примерно начнется жара, наступит август - вот тебе занятие. Кстати - прошу выучить английский! Я не просто так настаиваю. Я скоро перестану говорить с тобой на русском, хватит - ты в англоязычной стране.