Мадоши Варвара, Плотников Сергей. Сэйл-мастер. Главы 16-19

Бэла Катерину не понимала. Штурман была слишком уверенной в себе и в своей правоте и при этом слишком нормальной. Она совершенно не походила на Сашку и Сандру, которые Бэле казались все-таки немного не в своем уме.

Возможно, до Майреди удастся остаться в рамках формальной вежливости?.. Нет, скорее всего: ведь Сашка теперь во время маневров будет находиться в фонаре, и Бэле волей-неволей придется работать именно с Катериной.

Катерина, кажется, разделяла неловкость Бэлы: после того, первого взрыва, они просто почти перестали разговаривать. Бэла делала это инстинктивно, а Катерина, как ей показалось, совершенно сознательно - чтобы не переводить ситуацию в откровенную вражду.

Однажды, уже незадолго до их промежуточной посадки на Тэте, Катерина вечером постучалась Белке в дверь каюты и сказала:

- Бэла... Я тут написала песню, но мне кажется, что я ее не спою. Может быть, ты попробуешь?

Голос у нее был неуверенный, и Бэла поняла: штурман хочет пойти на примирение.

Белка почувствовала, как к горлу у нее подступает странный комок, и она ответила, как можно искренне:

Бэла передернула плечами. Если Катерина до сих пор не заметила, что она никогда не говорит громко, Бэле совсем не хотелось привлекать внимание Катерины к этому факту.

- Так, - сказала она. - Но если сделаешь оранжировку для барабана... то я всегда.

- Может, и сделаю... - задумчиво сказала Катерина. - Знаешь, под барабан как-то не споешь.

Но сказала она это сдержано, и Бэла прокляла себя: все-таки она совершенно не умеет общаться с людьми! Катерина явно сделала жест доброй воли, ей это могло быть трудно. А как она, Белка, отреагировала? Задушила росток на корню и все такое.

Белка упала на койку, на бок, и закрыла ухо рукой, как лапой - скорее, кошачья повадка, а не лисья, но Белка многого набралась у Абордажа.

Ну что ж, странно было бы ожидать, что у нее ни с кем не возникнет на корабле трений. Собственно, хорошие отношения с Сашкой и Сандрой - совершенно не ее заслуга. Конечно, стоило появиться нормальному человеку...

"Спи, - сказала себе Белка. - Самобичеваться потом будешь".

Однако потом времени у нее не оказалось - посадка в их промежуточном пункте назначения выдалась на редкость экстремальная, из тех, что с гарантией вышибают из головы все не относящиеся к непосредственной задачи мысли.

Довольно скоро выяснилось, зачем они идут на Тэту и какая такая прибыль может их ожидать в дальнем захолустье: требовалось доставить давно заказанный груз на станцию климатологического наблюдения и разведки. Одно только и было странно - что Княгиня связалась с такими капризными вещами, как запас амулетов, энергетических кристаллов, ингридиентов для зелий или что там еще могло понадобиться на погодной станции. Вряд ли научный персонал деньги лопатой гребет. Может, на Тэте есть какие-нибудь редкие природные богатства?

Белобрысову, однако, недосуг было размышлять над этими странностями: у него сейчас дни и ночи проходили в каком-то восхитительном тумане - то лазурном, то золотом, то каком-то вообще непонятном. Ему казалось - он знает, как чувствует себя корабль, когда его паруса раздувает правильный ветер - не тот, который попутный, а тот, который под легким углом, чтобы каждое полотнище до последнего лиселя трепетало от счастья. Он сам не знал, откуда оно взялось. Ни с кровью, ни с мистической связью это ничего общего не имело. Просто так случилось - и Сашка принимал это чувство всеми фибрами души.

При этом ему бы и в голову не пришло в неофициальной обстановке поинтересоваться у Княгини, что они все-таки забыли на Тэте. Он по-прежнему не делил своего капитана на составные части.

Первые тревожные склянки пробили в голове у Белобрысова только тогда, когда он за двое суток до предполагаемого времени посадки пришел за уточнением планетарной лоции.

- А, штурман! Получите последние сведения, - она кинула ему объемистую тетрадь. - Хорошо, что у вас наконец-то дошли руки поинтересоваться документами, которые я получила, замечу, еще до отлета.

Сашка проглотил упрек, отчасти заслуженный: документы и впрямь были на корабле с самого начала, но в порядке вещей считалось, если штурманы знакомились с лоциями за два-три дня до посадки. Раньше не было смысла.

- Как предсказывают прогнозисты, - продолжала Княгиня совершенно ровным тоном, - река намела в дельте песчаную мель, приземляемся на двадцать семь минут восточнее.

Пока Сашка отчаянно пытался сообразить, при чем тут дельта реки и песчаная мель - у них что, нет нормального "мокрого" порта? - Балл продолжила как ни в чем не бывало:

- Поселение выше по реке, придется сперва дойти до дельты, а потом подниматься. Ничего, ветра весной там устойчивые, а штормов не бывает.

Пораскинув мозгами, Сашка решил, что ситуация вполне логичная: небось, единственное поселение устроили не там, где удобно садиться, а там, где что-нибудь добывают. Или где есть пахотная земля, например.

У Княгини он снова решил ничего не спрашивать: ему по опыту уже было известно, что, когда капитан говорит таким тоном, все расспросы она, скорее всего, проигнорирует.

- Точка посадки прямо под нами - Сашка наблюдал, как изображение планеты, окутанное призрачными линиями выдуманной людьми координатной сетки, медленно увеличивается в хрустальном окне иллюминатора. На месте второго пилота сидела Катерина: от нее умопомрачительно пахло томленой картошкой с грибами.

"Блик" вышел к планете ровно за час до обеда по корабельному времени, и теперь голодный экипаж молча сглатывал слюну.

- Выполняем посадочный ордер, - Балл смотрела туда же, куда и штурман. Эфир вокруг планеты был пуст: ни одного корабля, ни одной волны в чашке радара. Аппетитный запах капитана, похоже, ничуть не волновал.

- Нет ответа от диспетчерской службы, - подала голос Белка. - Вообще никаких сигналов, кроме приводного маяка. На запрос о посадке никто не ответил.

- Продолжайте посадочный ордер, пилот, - капитан помолчала, и, когда уже никто не ждал продолжения, проговорила: - здесь это обычное дело...

Посадка в порту неприятна двумя вещами. Во-первых, резкой ударной перегрузкой при торможении об воду: почему-то ни в одном рейде ни одного корабля ни разу не случалось, чтобы к посадке закрепили абсолютно все. Что-нибудь обязательно сорвется с креплений, отвалится, разобьется. Начиная от сервизной чайной чашки и заканчивая пассажирами и членами экипажа. Доходит до того, что суеверные эфирники специально закупаются дешевыми гранеными стаканами, оставляя жертву "закону Подлости" на столе кают-компании.

Вторая неприятность - это извечная и бесконечная бюрократия портовых чиновников: зарегистрируй корабль, зарегистрируй груз, получи разрешение на разгрузку, на наем портовых грузчиков, на швартовку, на проезд по территории эфирного порта, на пользование туалетами на территории, на выгул кота (в ошейнике, с медной бляхой инвентарный номер 338472, борт "Блик", бригантина, порт приписки - Земля), на проведение профилактики или ремонта... Как было просто в военном флоте! Всех процедур - показать коменданту предписание Адмиралтейства, и все, запущен священный ритуал. Часто глупый, но всегда безукоризненно точный. А тут...

Обычно со всеми интеллектуальными выкрутасами разбирались Княгиня и Берг. Сашке, Сандре и Белке выпадали лишь поручения типа "возьми-бланк-принеси-найди-отдай-и не забудь печать!" Штурман и этим тяготился. Как выяснилось, напрасно. На Тэте он понял, что бюрократия развитой инфраструктуры - еще меньшее зло.

Правда, поесть ему все-таки позволили - в спешке.

- А ну! Навались! Раз-два, тяни, тяни, тяниии! - наваливаясь всем весом на проклятую снасть Сашка и Берг устанавливали парусный такелаж для морского плавания. Палуба скользила под ногами, а плетение каната прокалывало даже защитные рукавицы.

Обычно эфирные корабли практически не способны к самостоятельным маневрам даже в пределах акватории порта: юркие парусные суденышки-буксиры - неизбежное зло, несмотря на эфирно-морской антагонизм. Они облепляют приземлившийся корабль, забрасывают швартовые лини и ведут к мокрым пристаням, в сухие доки, откуда потом, перед взлетом, доставляют к стартовым сайтам "пушек".

То, что буксира не будет, штурман понял только тогда, когда капитан скомандовала развертывать снасти. Это был удар! И что самое противное ни Сандра, ни Белка, ни даже сама Берг не выглядели особо расстроенными...

Колониальные транспорты, военные десантники и мелкие курьеры вроде того же "Блика" способны поднять не только призрачно-великолепный эфирный такелаж, но и самый обычный морской. Короткие заваленные назад мачты - не та конструкция, чтобы обеспечить многажды воспетое "величавое скольжение по волнам", а тяжелый корпус эфирника изрядно мешает маневрам, но двигаться можно. "Как беременное корыто": в свое время курсанта Белобрысова, проходящего практику на каботажнике в Финском заливе, очень восхитила эта творческая фраза морского капитана.

Проблема в том, что это самое "беременное корыто" должен был стронуть с места именно Сашка.

Капитан - на то и капитан, что бы стоять на палубе и командовать. Бэлу и Катерину с их ростом и весом, скорее, самих парус сдвинет, причем обеих вместе. Сандра в снастях и парусах ничего не смыслила, как и он сам, но она вовремя вызвалась вызывать ветер - талант, которым Сашка не обладал, - и по этой причине была переименована в "погодного мастера" и освобождена от палубного дежурства. Надрываться пришлось штурману и суперкарго - благо, Берг происходила как раз из той породы русских женщин, что способны вытащить коня из горящей хаты на руках.

"И как меня угораздило наняться именно на эту посудину!" - тоскливо думал Сашка, созерцая волдыри мозолей на ладонях. Под предводительством Берг, которая, кажется, успела за побывать чуть ли не во всех ситуациях, связанных с эфирными кораблями, от абордажа до аварийной посадки, горе-матросы умудрились поставить паруса всего за час. Лежалая материя безудержно воняла лавандой ("Зато моль не сожрала, а то гребли бы сейчас руками!") упорно не хотела разглаживаться под слабым утренним ветерком. Земля у самого горизонта тонкой линией обнадеживала, что они хотя бы не потеряются в безбрежной пустоте тэты 115, планета номер три.

Абордаж, сонно урча, развалился на сложенном на палубе стакселе: черной тенью просочившись на палубу сразу, как только люди открыли люки, он неприязненно осмотрел мокрые доски, обнюхал крупную лужу, и, брезгливо поджимая лапы, потопал на воображаемый квартердек. Но стоило Сашке и Берг развернуть полотнища на палубе, как усатая скотина одним прыжком выскочила в центр пахучей ткани и начала блаженно тереться мордой о парусину. После десятиминутной перебранки (со стороны Берг - поток норвежских, французских и, кажется, китайских проклятий, со стороны Абордажа - злобное шипение и прижатые уши) парус был оставлен коту.

"Ну его, а нам бы и с двумя справится," - подытожила суперкарго.

- Ну вот и все! - Санька утерла лоб запястьем. Пару раз хлопнув, паруса надулись, слегка наклонив палубу под ногами, и корабль медленно начал набирать ход. - Вы как хотите, а я - загорать! Когда еще появится возможность два дня под таким приятным солнышком!

На палубу, вновь завернувшись в свою шаль, проскользнула Бэла. Под мышкой у нее была зажата удочка.

- Так, штурман! - Берг с силой хлопнула Сашку по плечу. - Отлично поработали! Первая вахта - за тобой. Следи, чтобы паруса не обстенились, если что - зови капитана, она на руле. А я пойду, помогу на камбузе, - с этими словами старпом скрылась в люке.

Сашка окинул взглядом палубу: нежащаяся на парусе рядом с Абордажем Санька (вот уж кому никакой запах нипочем!), уже закинувшая удочку с кормы Белка (а шаль сняла!), застывшая в стеклянном многограннике "фонаря" Балл (кажется, она попросту заклинила руль и читала).

Он сел, привалившись к фальшборту, и уставился на такелаж: что значит "обстенились" им говорили на лекциях, он помнил. Смутно. А вот что нужно делать, чтобы этого не допустить?

Корабль вторые сутки шел против течения. Глубины в дельте так и оставшийся для Сашки безымянной реки хватало, чтобы случайно не налететь на мель. Течение, хоть и слабое на первый взгляд, ощутимо тормозило движение эфирной бригантины. Хорошо еще, ветер, поддерживаемый Сандрой, дул ровно и почти точно в корму: паруса раскрылись батерлфляем и обстениться не могли чисто физически. Да-да, неожиданное плавание весьма, хоть и против воли штурмана, расширило его лексикон специфических словечек, обожаемых моряками: а что делать, если ни капитан, ни старпом ни в какую не соглашались выражаться по-человечески?

Людоедка не преминула показать себя во всей людоедской красе: так Белобрысова не гоняли даже сопливым курсантом. Каким-то образом Берг даже домового принудила драить палубу - при этом активно называя того "юнгой" и всячески шпыняя. Вжилась в роль боцмана так, будто из нее и не вылезала. А вот "госпожа погодный мастер" откровенно наслаждалась жизнью - загорела, приобрела задорный блеск и от нечего делать развлекалась любопытством:

- Златовласка, как ты думаешь, что все-таки нашему капитану здесь понадобилось? Вряд ли местные javele^¹ потянут продать или купить, чтоб мы еще в выгоде остались. Если у них даже за эфиром никто не следит.

- Если тебе интересно, то почему спрашиваешь у меня? Спроси у капитана, или вон у Лю... суперкарго - наверняка она знает.

- В тебе нет детективной жилки, братец. Ты ведь знаешь, все по-настоящему важное капитан всегда сообщает перед следующим стартом, а тут - тишина.

- Ага, мои мозоли - это как раз такая ерунда, на которую не стоит обращать внимание.

- Na ja, das ist doch Quatch^². Пара волдырей. Тебе их Княгиня в две минуты свела.

- Чтобы через полчаса у меня появились точно такие же...

- Белобрыскин, а тебе лот вытягивать не пора?

...Поселок климатологического наблюдения показался внезапно, после обеда. Здесь река делала длинную излучину, создав нерукотворный пейзаж, достойный кисти иного передвижника - зеркало спокойной, кристально-прозрачной воды, золотой песок, высокие, шумящие о чем-то высокие секвойи... Не земные, конечно, но очень похожие. А на глади плёса - длинные, сложенные из целиковых неошкуренных бревен мостки причалов. Кое-где они основательно зарасти мхом. Не так уж и недавно прибыли сюда люди - и все еще нет нормальных, больших поселений с портом?..

Сашка удивился: на вид планета казалась привлекательной. Может быть, дело в том, что она так далеко от торговых путей? Или есть здесь какие-то страшные катаклизмы, что отпугивают поселенцев?

На песке пляжа грели днища лодки и катерки, у причала застыли два рыболовецких суденышка, после некоторого колебания классифицированные Сашкой то ли как кечи, то ли как шнявы^³. А у самого конца причала стояла группа местных.

Как "Блик" самостоятельно выполнял швартовку - это отдельная песня, спеть которую вы можете попросить любого знакомого вам морского боцмана. Для этого достаточно показать ему добрую бутыль рома "Семь якорей" или любой другой приличной марки, а потом неловко разбить оную бутыль об пол. Но что поделать - слов оттуда не выкинуть, потому лишь скажем, что после часа напряженной работы парусами (Сашка), ветром (Сандра) и штурвалом (Княгиня) бригантина потерлась бортом о причал, и довольно скалящаяся Берг скинула оживившимся встречающим причальный конец.

- Людик, что-то вы в этот раз аж на 15 минут хуже, чем в прошлый - я засекал! - крикнул крупный седой мужчина, принимая конец импровизированного трапа и утверждая его в щели между бревнами.

- Экипаж зеленый. Первый раз проходят "мокрые" маневры.

- Ого! Ну, поздравляю молодые люди. С вас выпивка, угощение организуем.

- Джон, прекрати мне молодежь спаивать. Знаю я твое угощение. Мы тут всего три дня.

Джон только довольно рассмеялся, и Сашка понял: ничего серьезного гостям не грозит. Даже трехдневный запой.

Между тем Княгиня ловко спустилась на причал (седой галантно подал даме руку), что-то тихо спросила у другого встречающего и снова поднялась на палубу.

- Экипаж, увольнительная на берег сроком двое суток. Вахты согласно береговому расписанию - Екатерина, ваша первая.

Экипаж "Блика", кроме оставшейся на дежурстве Катерины, но включая гордо вышагивающего рядом с Балл Абордажа, по узкой проселочной дороге поднялся на холм. Сашка невольно присвистнул: поселок, видимый отсюда целиком, оказался совсем немаленьким. Больше сотни дворов, в центре явно административно-хозяйственные здания - из дикого камня и кирпича (и не лень было добывать глину и булыжники при таком количестве леса вокруг?), прямые улицы, даже гравий насыпан. Ближе к окраинам улицы рассыпались кривыми дорожками - по-деревенски грязными, с лужами и неизменными гусями, отсюда казавшимися белыми пушинками.

На противоположном от зрителей конце поселения высилась ужасно уродливая прямоугольная коробка с плоской черной крышей, из-за нее возвышалась пара высоченных труб. Только водораздел помешал им увидеть сие монументальное убожество раньше. Из одной трубы валил густой дым.

- Mein Gott! - воскликнула Сандра. - Наконец-то построили грязную коробку так, что она выглядит как грязная коробка, а не как потуги на новый дворец Аль-Каримского султана из подручных средств! А что там такое?

- Это наш комплексный цех для обработки металла, мы называем его Завод, - голос седого главы местной колонии ("Джон, просто Джон, я еще не настолько стар, что бы меня по имени-очеству, ха-ха!") был исполнен непонятной для Белобрысова гордости Очевидно, он имел схожее с Сандрой мнение на архитектуру. С другой стороны, это и понятно: он оказался заодно и командиром геологоразведочной миссии КК^⁴, а про геологов не зря говорят, что они такие же чокнутые, как корабельщики.

- Вот это я и называю здравым подходом, - Сандра в восторге стукнула кулаком о раскрытую ладонь. - Функционал - прежде всего, а красота как-нибудь приложится туда, где она нужна больше!

Функционал присутствовал - за трубами штурман разглядел крылья здоровенной ветряной мельницы, а от здания в сторону леса протянулись сверкающие в солнечном свете...

Вопрос был не праздный: даже ребенку отлично известно, что эфирные заклятья ложатся только на дерево. А поезда бывают только эфирные - иначе на передвижение такой махины придется затратить невероятное количество энергии и, следовательно, денег.

- Это не эфирная дорога. Это путь для подвозки руды из нашей разработки - мы используем тяжеловозов как привод для вагонеток. В таких условиях железо практичнее дерева.

Сашка присвистнул. Для него это выглядело, как почесывание правой ягодицы через левое ухо. Чем это можно оправдать вообще? Им настолько редко подвозят кристаллы? А стоило ли тогда вообще основывать колонию в таком захолустье?

... У администрации они разделились - Балл с Джоном вошли в здание, Берг на первой из четырех подвод во главе двух десятков крепких мужиков отправилась на разгрузку, а молодежь оказалась предоставлена сама себе. Впрочем, Джон в качестве напутственного порекомендовал им осмотреть промышленные сооружения поселка. "Вы таких больше нигде не увидите.

- Айда на "завод", - немедленно предложила Сандра.

- Да ну... - сказал Сашка, с затаенным ужасом разглядывая страшноватые трубы: что же за заклятья там творят?.. В магическом фоне он ничего не чувствовал (вообще магический фон поселка был на удивление мирным, как будто здесь всего... ну, два-три чародея от силы), однако кто его знает!

- Dritt^⁵. Златовласка, неужели тебе не интересно?

Сашке было не интересно, но он позволил увлечь себя под руку.

Белке на завод не хотелось - потянув носом, она даже отсюда почуяла едкую окалину и смесь неизвестных, но неприятных, совершенно не живых запахов. Но раз Сашка не стал возражать, она промолчала тоже. Вот бы прогуляться по секвойному лесу в настоящем облике... Пилот поморщилась. Рядом с деревней перекидываться не хотелось: менши и вампиры славились своей способностью гадить на километры вокруг своего жилья. Да и попасть под случайную стрелу или ловчее заклятие совершенно не хотелось. Доказывай потом, что ты не лисица.

- Вот интересно, - рассуждала вслух кормчий, - обычно такие колонии - тихое, заштатное местечко, где особо нечего взять и сложно что-то дорогое продать. А у нас полтрюма занято грузом для них.

- Ты уже это говорила, - пожал плечами Сашка. - Наверное, личная договоренность Княгини.

- Ну ладно, а как тебе общий цех, где работают несколько мастеров? Обычно каждый мастер удавиться готов за свои секреты.

Вблизи корпус немаленького здания и вовсе впечатлял - серые стены со следами копоти почти физически давили на эфирников. Белка поежилась, Сашка мрачно созерцал промышленного левиафана, даже Сандра, кажется, слегка утратила задор. В стене напротив недобро поблескивала полосами металлической оковки приличных размеров дверь, украшенная гостеприимной красной надписью готическим шрифтом. "Посторонним вход воспрещен". И ниже - "Не влезай - убьет!".

- Зааанятный у них тут юмор... - протянула Сандра.

- Ты уверена, что это юмор? - Бэла с сомнением обернулась на улицу позади - Может, пойдем отсюда?

- Нет, раз уж решили смотреть - давай смотреть. Джон нас предупредил бы, если бы тут было реально опасно.

Кормчий, подавая пример остальным, подошла к двери и положила руку на отполированную медную ручку. Нахмурилась.

- Никаких заклятий, даже замка нет. Говорю же, здесь совершенно безо...

Резкий, ни на что не похожий звук звонка, пронзительный и неживой, ввинтился в уши. Сандра отскочила от двери, изобразила боевую стойку - какое именно заклятие она собралась в случае чего выпустить, Сашка не знал. Сам он схватился за рукоять Сумеречника, краем глаза отметив, как Белка замерла, пригнув колени, коснулась земли руками. Приготовилась то ли броситься на опасность, то ли оборотиться. К счастью, ничего не понадобилось.

Звонок стих так же резко, как и зазвучал, а дверь резко распахнулась, будто от пинка, явив некую личность. Определенно, мужского пола и вида самого затрапезного: в синем засаленном комбинезоне, мятой кепке, очках и с потрясающе красным носом. Личность отчаянно моргала, против света разглядывая гостей.

- Это он, что ли, убьет? - пробормотала Бэла сквозь зубы. Поскольку зубы уже успели стать звериными, получилось жутковато.

- Это кого, интересно, он должен убить? - одновременно не сдержал удивления Сашка.

- Уважаемый, а вы кто? - закончила за товарищей Сандра.

...-А ещё вот эта вот пое... штуковина - она передает усилие на привод, и молот со всей дури е.. бьет по плашке - получается заготовка. Теперь остается обпилить всю... все заусенцы, и готово.

Изнутри огромное здание оказалось одним огромным помещением, уставленным поражающей воображение сложностью механизмами. Освещение - тусклое и неверное, разбавленное всполохами от огненно-красного, раскаленного металла.

"До какой же температуры они раскаляют домну, если сразу несколько тонн руды плавятся и текут?" - великим кузнецом Сашка себя не считал, но о проковке и закалке холодного оружия кое-что знал - да и кто не знает?

В цеху стоял неумолчный грохот: работающие механизмы шумели на удивление. Чтобы услышать друг друга, приходилось орать. Надо ли говорить, что Сандра казалась совершенно счастливой?

Сашка оглянулся: кормчий с горящими глазами осматривала очередной станок (кажется, Петрович назвал его "прокатным"), Белка страдальчески кривилась, время от времени порываясь зажать уши руками. Обменявшись понимающими взглядами, они развернулись и направились к дверям. Надо отдать строителям должное: массивные створки начисто отрезали механический шум - без всякой магии. Просто за счет толщины конструкции.

- Я думаю, Санька разберется и без нас, - Белобрысов с сомнением посмотрел на перепачанные едкой черной заводской пылью руки. - Пусть развлекается, если ей все здесь так нравится.

Бэла кивнула. Бесцельно бродить по деревне не хотелось. Вернутся на корабль?.. Она посмотрела на штурмана, он на нее, и они, не сговариваясь, пошли по дороге к центральной площади. Взаимопонимание, установившееся между ними после многодневных совместных маневров, оставалось в действии и вне корабля. Белка молча слушала болтовню напарника:

- Никак я их не пойму. Стремный народ. Производство весьма внушительное, но зачем, зачем столько сложностей? Добыча руды в таких количествах... А печь? Ты видела, чтобы домну топили дровами? На них же леса не напасёшься. Гораздо проще поставить несколько обычных кузниц, фокусирующие заклятия, чистое пламя... - штурман механически продолжал перечислять непонятки, когда ему заступила дорогу девушка в рабочем сарафане. Очень красивая. Выражение лица у нее было фанатично-решительное. Такое, какое обычно возникает у Сандры, когда кто-то начинает обсуждать её любимые кристаллы.

- Вы приезжие, да? - спросила она. - С бригантины?

- Естественно, - Сашка рефлекторно приосанился, однако обертоны флирта в его голосе не появились: что-то в девушке его насторожило.

- Вы меня простите, что подслушала ваш разговор, но то, о чем вы горите - полная чушь! - лицо девушки отразило крайнюю степень презрения. - Что можно добиться вашим чародейством? Сплошные ограничения и запреты! Больше четырех тиглей не ставить, пентакли из олова и бронзы... Ну и как прикажете делать нормальную сталь, если ваше дурацкое "ис-кус-тво" - она нарочито тщательно выговорила последнее слово - только и может, что вставлять палки в колеса нормальным людям!

Сашка и Белка в обалдении слушали слушали пламенную речь.

И тут до Сашки дошло. Наверное, он бы догадался и раньше, если бы его не смутила новизна обстановки.

Первым делом штурман подумал о Сандре и о том, что она, наверное, догадалась еще на заводе, если не раньше. Интересно, а специальная больница у них тут есть? А врачи школы Барзаубер?

- Так вы лишенцы? - спросил он. - Тут все - лишенцы?

Он, конечно, слышал о подобных производствах на Земле - скажем, холодную сталь, непроницаемую для магии, и производить можно только немагическим способом - но ни один цех не имел такого размаха.

- Не все, - лицо девушки помрачнело. - Но производство целиком немагическое.

- Круто... - сказал Сашка. - Нет, правда здорово!

- Вам интересно? - девушка улыбнулась чуть неуверенно и ужасно мило. - Тогда пойдемте, я вам все расскажу и покажу!

А потом улыбнулась еще раз, так, что истолковать двояко было просто невозможно. Сашка никогда не мог отказать женщине, тем более, симпатичной.

- Меня от этого избавьте, - мрачно сказала Белка. - Если вам охота гробить свои носы и уши...

Бэла посмотрела вслед удаляющейся парочке и продолжила свой путь в сторону пристани. Хочет развлекаться - пусть развлекается. Ей, Бэле Тихие травы, к одиночеству не привыкать. Наоборот, так куда легче...

За квартал от причала ей навстречу вышел мужчина в сопровождении зверя.

Девушку звали Алена, и работала она инженером-проектировщиком. Машины цеха металлообработки частично находились в ее ведомстве, частично - под контролем все того же Петровича, старшего слесаря, ремонтника и вообще мастера на все руки. Это Сашка узнал по дороге к "лаборатории" - большой избе, светлой и уставленной чертежными досками. Ностальгически-родными досками, знакомыми по второму курсу академии, где несчастные курсанты постигали (и в большинстве своем так и не постигли) сопромат.

Не успела Алена вскипятить чайник на устрашающего вида спиртовой горелке, как дверь вновь скрипнула, пропустив невысокую шатенку, столь же молодую и ужасно привлекательную на вид.

- Аленка! Гостя развлекаешь? А сказать? - задорно воскликнула вновь пришедшая сразу же, с порога.

- У нас деловой разговор, - попыталась защититься Алена. - Это у тебя одно на уме!

- Так я тебе и поверила, - рассмеялась гостья. - Доставай еще чашек, сейчас девчонки подтянутся.

- Вы не обращайте на Алену внимания, у нас женихи наперечет. Каждое новое лицо - событие.

- Ты на дежурство не опоздаешь? - Алена попыталась спровадить шатенку, но было поздно.

В комнату легкой походкой впорхнула еще одна красавица.

- День добрый! А я слышала, у вас тут эфирник с бригантины в гостях...

Дверь распахивались еще не единожды, пропуская примерно однотипных гостий. Не успел штурман оглянуться, как его уже окружил коллектив из пяти прекрасных девушек, мило щебечущих о стальном прокате, добыче руды карьерным способом и особенностях плавки вязких сплавов.

- Высокотемпературное литье с присадками - это технология будущего! - разгорячено выступала Марина, чьи слегка раскосые глаза и легкий акцент выдавали ее происхождение с востока Русских Княжеств. - Современные кузнецы делают многочисленные проковки слой за слоем - это очень затратно по времени. А у нас...

Сашка слушал, пытаясь изобразить вежливый интерес. С каждой минутой это становилось все сложнее - разгоряченные спором девушки уже увлеклись, и вместо попыток поразить кавалера сведениями о своем поселке перешли на узкопрофессиональный сленг. Штурман понял, что если он сейчас не переведет тему, он просто начнет невежливо зевать. Если разобраться, зачем он вообще сюда пришел...

- Милые дамы! - Белобрысов элегантно привстал со своего табурета и даже слегка отсалютовал кружкой. - Слушать вас - огромное удовольствие...

Милые дамы переглянулись и выжидательно заулыбались.

"Проклятие, нужно же было сначала придумать, что бы спросить что-нибудь умное!" - запоздало сообразил он, и выпалил первое, что пришло в голову:

- Я одного никак не пойму: почему вы работаете именно здесь? А не на Земле? Ведь спрос наверняка есть, а на Земле бывают...

Сашка осекся - лица девушек помрачнели, как по команде.

- Ну да, - сказала Алена. - На Земле - бывают. Меньше процента от общего числа взрослых жителей, знаете ли. Какое удовольствие жить в обществе, где ты даже практически дверь общественного туалета не можешь открыть?.. - Сашка запоздало вспомнил: на "Блике" гальюн и вправду запирался обычной щеколдой, а не стандартным "занято-свободно" Он еще удивился тогда... - А работа - это же просто сущий кошмар. Даже в областях, где без магии можно обойтись хоть с натяжкой - ну как можно конкурировать с кем-то, если в сорок лет все еще считаются "молодыми специалистами"?.. Это если, конечно, ты не собираешься наняться в какой-нибудь отряд коммандос, вот как Иван Максимович раньше...

Сашка сообразил, о чем они говорили. В некоторых областях труд лишенцев, на которых не действовала магия, оказывался незаменим. Например, Сандра могла работать в горячей зоне кристаллов благодаря личной выдержке, многолетним тренировкам и огромному комплекту кристаллов - а магически неактивная Людоедка могла туда запросто войти, пробыть там сколько угодно и выйти. И ничего бы с ней не случилось. Правда, и починить она бы там ничего не смогла - а вот разнести запросто. Хоть кувалдой, хоть своей Свинорезкой.

Значит, весельчак Джон раньше служил в одном из отрядов особого назначения.

- Это объясняет, почему вы здесь, - сказал Сашка. - А почему производство здесь?

- Все просто, - Марина дернула загорелым плечиком. - Для работы по таким технологиям требуется большой объем черновой, физической работы. Проектировать сложные станки, рубить и вывозить лес, добывать металл в огромных количествах. На Земле это мало где можно сделать. А у лишенцев есть свой правсоюз^⁶, общество взаимопомощи. Много сочувствующих из нормальных меншей - особенно из тех, кто женат на лишенцах или у кого дети лишенцы. Иван Максимович протолкнул создание такой вот колонии. Раньше, когда еще война шла, у нас были довольно большие оборонные заказы, сейчас меньше. Но все равно справляемся.

- Джон - он не такой, как все, - вступила в разговор еще одна девушка. - Был военным, потом ходил на исследовательских судах. Собирал все сведения о технологиях, не завязанных на чары, просто выдумки, глупые идеи. Даже фэнтези читал, все искал. Нашел людей, заразил идеей... Общество, где магия не нужна. Такая своего рода утопия. Вот мы здесь.

- Офигеть! - только и выдал Белобрысов. - Общество без магии!

И с уважением оглядел сидящих за столом женщин.

- Это... ну это вообще!... и что, совсем без магии все обходятся? - спросил он.

Должно быть, фраза звучала глупо, но идея в целом никак не желала укладываться у Сашки в голове.

- Ну почти, - Алена, видя, что негативной реакции не последовало, мгновенно вспомнила, зачем затащила этого красивого блондина в лабораторию. - Есть бытовые мелочи, без которых не обойтись пока... или очень неприятно обходиться. Вроде противомоскитных чар или блокираторов запаха канализации. У нас тут почти половина населения вполне чарами владеет, просто не пользуются сами. Идеологически. А так у нас тут свой собственный специалист по чарподдержки есть. Нам хватает.

- А как же опасности... ну, только недавно колонизированная планета... крупные хищники... или грызуны на полях, - Сашка и сам не понял, что его дернуло задать вопрос. Как будто его действительно интересовала такая ерунда! И тут же понял, что попал в точку. Девицы переглянулись с уважением. Марина опять разьяснила:

- С погодой нам повезло - климат тут ровный. А крупных хищников, да и мелких, к слову - наши соседи отгоняют.

- Соседи? - Сашка был сбит с толку. - Разве у вас не один поселок?

- Это не поселок, это Барсуки. Поселение оборотней - они с нами сюда полетели. Что-то с родичами не поделили. Прикольные. Все время со своими барсуками ходят: куда человек, туда и зверь!

- Да ваша девушка - подала голос из угла до того молчавшая Света. - То есть, из экипажа вашего, ну, маленькая такая и чернявая. Она с ними уже познакомилась. Я видел, как они вместе шли в лес у западного конца...

Белка! А ведь она тоже что-то не поделила со своими сородичами.

У Сашки нехорошо засосало под ложечкой от предчувствия неприятностей.

Вообще-то, по этикету, в незнакомое поселение оборотней нужно входить в своем настоящем виде. Особенно, если тебя пригласили. Особенно - как почетную гостью. Но на территории Барсуков, как и других кланов, чья изоформа стала для них недоступна, появляться в лесном обличье - все равно, что на заседании общества глухих с табличкой "Я люблю классическую музыку! А вы?".

Белка поежилась, глядя в спину провожатого. "Вот попробовала бы я объяснить Сандре наш этикет - и что? Да она бы на третьей минуте предложила бы забыть "всю это хренотень" и жить как обычный менш. То есть заморачиваться чужими культурными традициями ровно настолько, чтобы не нарваться на дуэль. Впрочем, у Сандры и с этим плохо..." Из клана Бэлу никто не выгонял - она на полном основании добавляла в официальные документы после имени строчку "Тихие Травы", - но выучившись на пилота, в первый раз выведя самостоятельно корабль в эфир, она уже не могла вернуться. Появиться в своей деревне - значит нарваться на официальное изгнание. Зато на расстоянии клану было наплевать на свою непоседливую дочь. Так же и Белка при большинстве обстоятельств плевать хотела на клановые традиции: ну вот что бы подумали о ней на "Блике", если бы она стала метить свою территорию?

Однако узы между Барсуками и Лисами стояли настолько выше клановых принципов, что ей даже и в голову не могло придти не откликнуться на их приглашение. Отказать Барсукам, которых лисы на заре веков приняли под покровительство в обмен на жизнь в барсучьих норах - значит, обесчестить саму свою суть. Невозможно.

Но что от нее хотят, она не имела ни малейшего представления.

Поселение Барсуков было устроено вполне привычно: деревянные, покрытые драницей и мхом крыши низких строений - и это прямо посреди леса. Никаких вырубок, вообще минимум следов. Темное, старое дерево построек, зелень крыш - с воздуха, пожалуй, и не заметишь. Никаких тропинок - трава даже у порогов густая, хоть и совсем короткая. Нет улиц - все строения разбросаны, казалось, хаотично. У членов клана нет частной собственности, сам клан - собственность его главы.

Менши и вампиры часто сравнивают поселения перевертышей и эльфов, намекая, что первые чужеродны нормальным людям не менее, чем вторые. Белка четко видела разницу. Эльфы, говорят, сами строят из природы нужный себе ландшафт. Оборотни подстраиваются под то, что есть.

Оборотни эльфов тоже не особо любят. Да и кто их любит?

В самом центре деревни возвышалась многоугольная изба (такие, кажется, называли "светлицей"?). Из центра шатровой кровли вырастала в небеса особенно крупная секвойя. Дом главы рода. Белку вели именно туда.

Рядом с провожатым - имени своего он Бэле не назвал, очевидно, считая себя недостойным - неспешно трусил крупный невозмутимый барсук. На человека он и не смотрел, но вместе с ним одновременно поворачивал, притормаживал и ускорял шаг. И каждого, кого они встречали в деревне, тоже сопровождал флегматичный зверь с белыми полосами вдоль спины. Вот двое молодых сцепились в пыли у какого-то строения, их люди-партнеры (две девочки лет пяти) таскают друг друга за волосы рядом. Из дома выбежала женщина, разняла их - а ее взрослая самка дала лапой подзатыльники молодым барсукам.

Та же история во всех кланах, где недоступен переход через порог трансформации. Среди меншей Белка слышала разные истории, что мол на самом деле оборотень-то один, но в двух телах, или что забарьерные кланы - и вовсе никакие не оборотни, а просто менши, которые в незапамятные времена пожили среди перевертышей и переняли их дурные обычаи. Молва ошибалась - Барсуки были оборотнями, так же как Воробьи, и Чайки, и Колибри - пахли оборотнями, проявляли рефлексы оборотней, подчинялись клановым законам...

К слову сказать, животных своего тотема они не дрессировали: просто маленькому Барсучонку мохнатая мать приносила щенка из своего помета. Эти, особенные барсуки, жили столько же, сколько люди. Впрочем, жизненный срок оборотней короче, чем у меншей и у вампиров, лишь немногим длиннее, чем у лишенцев.

Барсуки все как на подбор - высокие, сухие, рослые. Волосы отпускают ниже плеч, собирают на макушке в хвост. Лисы из Тихих Трав делали так же: все, и мужчины, и женщины.

У границы поселения Белка разулась - и теперь, как и все, стояла, ощущая босыми ступнями ласковую мягкость травы, мха, влажной земли...

Они проводили ее к общинному зданию, не пытаясь завязывать разговора, и старейшина вышел ей навстречу. Средних лет мужчина, даже еще не седой - в самом расцвете сил. Поклонился, проводил за собою в горницу, усадил на широкую резную скамью, предназначенную для почетного гостя. Сам встал напротив.

- Клан Липовой Рощи приветствует тебя. Меня зовут Антон. Располагай нами, - по лицу его читалось - и впрямь готов, как встарь, выполнить любую просьбу. Бэла постаралась выдохнуть незаметно: обратился как Старшему Роду. Придется держать марку.

- Мой род - защита твоему, - Бела едва сумела произнести ритуальные слова с должной интонацией - не сбившись на шепот и не повысив голоса. Ей никогда раньше не приходилось этого делать.

- Хорошо, что ты сказала это, госпожа, - старейшина склонил голову. - Потому что у нас и в самом деле есть просьба о защите.

Говорил он как-то нехотя, и Бэла поняла - на самом деле, ему не хочется просить. Как это выглядит - чтобы взрослый мужчина взваливал такую обязанность на хрупкую девушку. Но обычаи есть обычаи - это в самой сути оборотня.

Барсукам нельзя убивать меншей, даже если им нанесли смертельную обиду. Таково древнее правило. За барсуков меншей всегда убивали лисы. С тех пор, как много тысячелетий назад барсуки пустили лис в свои норы.

- Это... Здесь... - запыхавшаяся девушка тяжело дышала. - Светка все точно описала.

Лес перед Сашкой стоял сплошной буро-зеленой стеной: ни просвета, ни намека на тропинку. А надо искать! Почему надо - он и сам не понимал, но чувство, что он вот-вот опоздает только усилилось.

Алена передвинула на поясе короткий и широкий абордажный клинок.

- Ты чего себе придумал? Думаешь, они съедят твою подругу? Не бойся, оборотни не более дикие, чем мы с тобой.

- Да нет, - Сашка вздохнул. - Понимаешь, она и сама оборотень.

- Вот как! - Алена выглядела пораженной. - Разве они ходят в эфир?

- Обычно не ходят, вот она и порвала со своим кланом. Я не знаю, что будет, если она с другими оборотнями встретится. Может, и ничего. А может, и что-то.

- А она какой оборотень? - спросила девушка. - При ней зверя не было.

- Ну, я не знаю, - Сашка пожал плечами. - Может, барсуки не умеют лишнюю массу сбрасывать? Вообще, я ее форму как-то видел, она довольно большая лиса, с собаку размером... Как только я разберусь, я вернусь. К тебе.

От прямого взгляда Алена внезапно запылала, как маков цвет.

- Ну смотри, - смущенный вид совершенно не вязался с ее напористым голосом, - ты обещал!

- Ты - прелесть! - Сашка наклонился, быстро поцеловал девушку в щеку, и побежал в сторону зарослей.

Та еще немного постояла, глядя ему в след. Потом победно улыбнулась:

- Вот и обломись, Маринка! - и, довольная, пошла к своему дому. Когда такой мужчина обещает - не поверить просто невозможно.

Специалист по чарподдержке, он же заодно и целитель, жил отнюдь не на окраине деревни. В этом состояла сложность. Его дом - хороший, добротный дом с крашеными известкой стенами - окружал яблочно-вишневый сад, еще молодой, но уже очень развесистый. Стены ласково белели сквозь густую листву. Чисто выметенные дорожки и аккуратно огороженные заборами грядки с целебными и колдовскими травами - все говорило о хорошей хозяйской руке.

Пожалуй, одним отличался этот дом от соседских: он был почти пуст. В нем жил только сам лекарь и три его больших пса. Псов он держал не на улице, в доме, на первом этаже, сам занимал второй. Те из жителей деревни, кто приходил к нему на прием, ощущали некоторую едва уловимую дичь в пустых комнатах внизу - как будто оттуда нарочно старались выгнать всякое присутствие человеческого духа. Дуэйт Чеснат занял и дом, и сад после смерти прежних хозяев во время эпидемии, и самому ему, как он частенько говаривал, столько комнат не требовалось.

Верхний этаж представлял собой обычное жилище довольно аккуратного холостяка, который, тем не менее, видит прямой смысл в том, чтобы все было организовано так, как удобнее ему, а не кому-то еще. Так, например, зелья и отвары он готовил на той же кухне, что и еду себе и собакам, и даже на том же очаге. Книги и амулеты лежали рядом с обеденным столом.

Все это Белка узнала без особого труда: всего лишь вскарабкалась по одной из яблонь, самой удобно-развесистой, и понаблюдала немного в верхние окна - не слишком чистые, но и не настолько грязные, чтобы не дать рассмотреть интерьер комнаты. Очевидно, мыли их регулярно, но без фанатизма.

Собаки казались ей очень опасными, и она приложила большие усилия, чтобы проскочить сад как можно скорее. Как выяснилось, перестраховалась: псы, видно, почуяли неладное, но это ни во что не вылилось. Просто полаяли немного, да хозяин спустился вниз и вышел в сад, посмотреть, что же случилось. Густая листва скрыла Белку в кроне дерева Дуэйт обошел сад, держа перед собою свастику, и вернулся в дом. Судя по запаху, чародей не слишком беспокоился: еще из разговоров в деревне Белка слышала, что сюда до сих пор забегает довольно много животных из леса.

Значит, ей нужно пробраться в дом и просто перегрызть Чеснату горло - едва ли не единственный способ для небольшой лисы справиться с крупным млекопитающим.

Перегрызть горло ей, пожалуй, хотелось - достойный выход из напряжения, в котором лиса пребывала с самого разговора с барсуками. А вот долго раздумывать над планом не хотелось - как раз по этой самой причине.

На самом деле все просто. Забраться в дом, убить, выбраться из дома. Хорошо, что в саду растут яблони, хорошо, что они растут близко. Лиса - это, конечно, не кошка: у кошки каждый палец управляется отдельным мускулом, у лисы, как и у собаки, мышца на лапе одна. Но лиса-оборотень - дело особое. Белка решила, что она сможет проскользнуть над собаками. Особенно, если будет контролировать себя. Стоит испугаться чуть сильнее, все сколько-нибудь сознательные мысли потеряются.

Пока ей везло: прямо под ветками яблони располагался настил нижнего этажа. Второй этаж этого дома был несколько меньше верхнего, что-то вроде мансарды.

Несколько минут Бэла тщательно представляла себе прыжок. Сначала разбег по длинной и толстой, почти горизонтальной ветке. Ветка раскачивается в такт легким лисьим прыжкам. Вот, впереди вырастает развилка и кучки листьев, и лисица отталкивается на восходящем толчке. Прыжок. Погасить скорость не удастся, да и не надо: используя набранную скорость, оттолкнуться всеми четырьмя лапами, влететь в окно. И надеяться, что на полу ничего нет. Потом прислушаться. Открыть дверь. Неслышно подкрасться... Белка перекатывала эти мысли так долго, что ей казалось - прыгала вот так много раз. Еще нестерпимо зачесалось между лопатками. "Достаточно" - решила она, и приподнялась на лапах.

Стандартное, ужасно сложное и энергоемкое заклятие поиска объекта в нформационном поле, которое еще применяется для лоционного картрирования, превращается для дипломированного штурмана в детскую игру, если вводить сличение одного параметра, а не множества. Хуже, когда не знаешь ключевой параметр объекта, и схожих объектов - сотни тысяч. Проще по следам в ноосфере отследить - как они с Санькой и проделали, ища плененную Княгиню. Но вот конкретно сейчас Белобрысову повезло - он знал Белкин неповторимый узор, или, если хотите, ритм. Совместное экстремальное пилотирование даром не проходит.

Но у этого заклятия есть одна малоприятная особенность - постоянная скорость сканирования. То есть время, затрачиваемое на анализ, впрямую зависит от радиуса от точки применения (пропорционально длине окружности). Потому-то Сашке и нужен был след - настроить заклятие на поиск отпечатков с заданной структурой. Тогда после обнаружения более свежего отпечатка заклятие перезапускалось с обнаруженной точки - и так далее. Довольно тяжело для не слишком сильного чародея, и даже для сильного неприятно.

Сашка не продумывал все это в деталях, торопливо углубляясь в лес - лишь надеялся, что ему сказочно повезет - ведь чтобы городскому жителю отыскать след лисицы в лесу, ему должно сказочно повезти. Вокруг него перезванивались насмешливыми голосами незнакомые птицы, чудно и непривычно пахли незнакомые деревья и травы - Сашка не обращал на это внимания. Его сейчас интересовало только одно.

Очевидно, сказочное везение бывает на свете. Вот он след, и даже не такой уж давний. Сашка сел на землю, поджал под себя ноги, закрыл глаза. Постарался выровнить дыхание, сердцебиенеие. Во имя Бездны, лишь бы успеть вовремя, и лишь бы не получилось так, что он ворвется весь из себя такой герой-спаситель на веселую пирушку с давно не виденными родственниками...

Через две минуты сорок восемь секунд штурман услышал финальный отклик - местоположение Бэлы определено. И в тот же момент что-то гудящее с силой ударило его прямо в левую скулу.

Лиса беззвучно влетела в центр отрытого окна. Ворс старого ковра заглушил удар когтистых лап. Бэла прислушалась. Беззвучно подошла к двери. Принюхалась. Чародей был тут, она чувствовала, как вздрагивают доски под его весом. Собаки молчали. Пора.

Лисица аккуратно, по миллиметру, отворила дверь (опять повезло - открывается наружу). Оглядела коридор. Мужчина стоял, что-то перебирая в кухне-лаборатории. Неразборчиво бубнил под нос. Шорохи с первого этажа выдавали движение собак. А дверь в кухню - открыта. Мягкие, почти кошачьи шаги. Оборотень подобрался перед дверью. Мужчина - совсем близко, за тонкой стенкой, все еще что-то делает. Теперь - первый прыжок за дверь, на середину комнаты. Оттолкнуться от пола, второй прыжок - на спину - и дотянуться до шеи.

Человеческих мыслей почти не осталось - только цель. Зверю будет проще убить врага. Сейчас!

На первом прыжке она увидела врага лицом - он как раз оборачивался с амулетом в руке. На втором прыжке Белка влетела в защитное заклятие. Грохнуло, как первый удар майской грозы, медной окалиной высыпались из руки Чесната остатки амулета, воем ответили собаки снизу. "Второй раз" - успела осознать она, уворачиваясь от удара синих пляшущих искр. Он не мог услышать ее шаги. Он знал. Его амулет предупредил. Но как?

Положение было не лучшим. Чародей, успевший после неудачной контратаки подхватить со стола деревянный диск с дыркой посередине, отгородился мощным барьером - с наскоку не взять. Еще и отбежал на два шага в сторону, блокируя дверной проход. А по лестнице уже неслись, заливаясь визгливым лаем, псы доктора. Бежать лиса уже не успевала, метнулась в угол.

Думать о том, что пошло не так - не оставалось времени. Все не так.

Бэла оскалилась и зарычала, приподнимая коричневые губы. Сейчас ворвутся собаки. Проскользнуть у них между лапами? Прыгнуть вверх?

Дверь распахнулась - но вместо многолапого воющего хищного клубка на кухню ворвалось прозрачно-серебристое пламя. Диск мигнул - на миг барьер стал мутным и вязко-проницаемым, туманным - не пустил свет. Человек бы задумался, что да как - и не успел бы. А лисица просто прыгнула.

Не такое уж и крепкое оно - человеческое горло. Но и мясо не такое вкусное и сладкое, как по пьяни говорил ей двоюродный брат. Просто кровь. Просто мясо. Соленое.

Когда Бэлла, чуть пошатываясь, вышла из кухни-лаборатории, Сашка уже опустил меч. У его ног лежали две собаки. Тоненько скуля, терли лапами глаза и нос. Поскуливание третьей слышалось с лестницы. Глаза у Сашки были страшные: в них укладывалось спать то самое прозрачно-серебряное пламя, дышало, злилось, не хотело уходить.

Белобрысов только взглянул на ее лицо, и так же коротко мотнул головой в сторону спуска. Белка ссыпалась по лестнице - в голове плавал туман, затмевал зрение. В истинной форме она и шагу бы не сделала. Штурман тянул её за руку, мелькнули яблони. Сашка на миг остановился, сделал рукой какое-то движение: оно прошло мимо сознания. Зудящий отзвук магии ударил по голове, девушка пошатнулась. Последнее, что она запомнила - её подхватили на руки. "Это ведь не с охоты мне так поплохело, - поняла Белка. - Это... это он когда ударил... первый раз. Или второй".

Темнота. В темноте все громче завывали осиротевшие псы.

На Планету - так уж повелось, что каждую планету ее жители называют просто, - опускалась ночь. Солнце почти село, в яблочном саду сгустились сумерки. Собак увели соседи, зато людей в саду и в доме собралось куда больше необходимого. Джон даже не пытался их разогнать.

Зрители четко разделялись на два кольца - лишенцы, стоявшие ближе к дому, и владеющие магией. Этих было меньше и держались они дальше: дом совершенно явно эманировал магическим заражением во все стороны. Тот, кто здесь резвился, был силен и плевать хотел на технику безопасности.

...-О покойниках - или хорошо, или ничего, - заметила Княгиня - но при всем моем уважении, господин Чеснат вряд ли был профессионалом. Завязать на себя все заклятия в доме - типичная ошибка неофитов.

- Никаких зацепок, - отрекомендовалась Сандра, выходя из дверей. - Запасенные чары высвободились все и сразу. Управляющая консоль, - она показала на половину деревянного диска, - раскололась от переизбытка энергии. Не смертельно, конечно, но в дом лучше не входить.

- Сколько? - с мукой хозяйственника в глазах спросил Джон.

- Еще год, как минимум, - слова Сандры сочились садистским сочувствием.

- Вдове Хэрриот жить негде... Ладно, сообразим.

Княгиня приподняла край плаща, которым было прикрыто тело Дуэйта Чесната на носилка, зачем-то еще посмотрела. Староста заглянул тоже, и завернул плащ обратно.

- Хищный зверь, не иначе. Не очень крупный. Я знал - у него были трения с Барсуками. Те могли "не заметить" хищника - док жил отдельно. Были прецеденты - он замялся. Махнул рукой. - Что уж тут. Несчастный случай. Идемте.

- Не будете искать? - спросила Сандра каким-то особенно безразличным голосом.

- Говорю же - несчастный случай... - Джон поморщился. - Кассандра, знаете, у нас тут была эпидемия. Меньше года назад. Ну вот. Чеснат отказался идти к барсукам лечить. Сказал, что тогда, по карантину, ему придется там и остаться. А если здесь потом заболеют?.. В общем, прав оказался. Здесь потом у нас действительно заболели. Он многих спас - тех, кто не лишенцы. Те, кто лишенцы, почти все всё равно умерли. И взрослые, и дети, - староста сделал паузу, словно бы подчеркивая свои слова, и закончил: - С тех пор Дуэйт в лес не ходил. Барсуки его очень невзлюбили. Я их не виню.

Джон смотрел на Сандру так, что выражение его лица прочесть было невозможно.

В конце улицы умывавшаяся кошка встала и пошла как ни в чем не бывало по своим делам. Вот уж кого, в отличие от собак, вопрос вредного излучения даже не волновал.

- Вы найдете нового врача? - спросила Княгиня. - Помощь сейчас не нужна? Срочные случаи?

- Холли ногу сломал, но она уже заживает, - Джон пожал плечами. - Найдем. Веру уговорю опять за врачевание взяться, она у нас с дипломом. Но спасибо за предложение, Марина.

- Закончил, - Княгиня усмехнулась. - Жениться собирается.

Сандра сообразила, что, должно быть, она говорит о сыне. Вот тебе раз.

Разумеется, Сандра, как и все остальные члены экипажа, была в курсе романа капитана и штурмана. Но до сих пор ей в голову не приходило, что у Княгини может быть сын - сашкин ровесник. Поскольку в настоящий момент она была очень зла на Сашку, мысль эта принесла ей мрачное удовлетворение.

- Для вампира рановато, для менша - ничего. В мать пошел.

Ага, значит, не Княгинин сын. Ну, мало ли. Может, племянник. Или приемный. Злобы на Сашку это все равно не отменяет.

Сандре не удалось так скоро накричать на Сашку, как ей хотелось. Пришлось выхаживать Белку, которую ужасно рвало. У нее был жар, она металась по дивану в кают-компании, куда Княгиня велела ее положить, потому что там легче за ней ухаживать. Магическое отравление - штука серьезное, может кончиться очень плохо. Организмы оборотней к нему особенно чувствительны.

За всеми этими заботами Сандра почти потеряла запал.

- Белобрыскин, ты знаешь разницу между детективом и криминалом? - устало спросила она, меняя у Бэлы компресс на лбу.

- О, уже хорошо. Так нахера превращать первое во второе?! Слушай, если так нужно было кого-то убить - ладно, Белка, javal^⁷, не додумалась, но ты!

- Вот именно! - сердито отозвалась Катерина. Она гремела посудой на камбузе, готовила особый укрепляющий отвар по рецепту Княгини. - Убийство - отвратительно. Чем уж так провинился этот несчастный чародей? Все дела можно было решать мирно, а не идти на поводу у этих... оборотней.

- Ну-ну, - на сей раз Сандра говорила холодно. - Они взрослые люди. Сами знают, что им делать.

- И ответственность нести готовы? - Катерина говорила с равной холодностью. - За все, что сделали? И погоди, ты разве его не ругала?

- Готовы, готовы насчет ответственности, - рассеянно произнес Сашка, с тревогой глядя на сероватое лицо Белки. Не человек, а посмертная маска. - Вон, она уже несет. Катя, как ты столько лет на кораблях проходила, а простого не знаешь?

- Того, что товарищу надо помогать. Если что-то низкое делает - это одно. Ну, бесчестное там. Но Белка поступала так, как она считала правильным. И я поступил, как считал правильным. Не мог я е ее в беде оставить, понимаешь? Нужно было помочь.

- И вот поэтому ты дурак, - мрачно подвела итог Сандра, - Обратились бы ко мне, обсудили все - и, pule, никто бы в жизни не догадался, что это убийство. И никаких... эксцессов.А ты, Катерина...

- Не мое дело, ага, я поняла, - ядовито процедила Катерина. - Естественно, сколько кораблей, столько и правил.

- Ага, - Катерина вышла из-за кухонной стойки с кружкой отвара и, очень ласково поддерживая полусознательную Белку за плечи, начала поить ее укрепляющим зельем. Белка пила, не просыпаясь. - Конечно, одна я дура. Может, при больной ссориться не будете?

- Не так уж все глупо получилось. Так и спустили на тормозах.

- Потому что мы с Княгиней все покрыли, и староста все понял, идиот, - сурово сказала Сандра. - А так достаточно на тебя только посмотреть, и сразу понять, кто и в чем виноват.

- А вот тут я соглашусь, - заметила Катерина, поджав губы. - Очень колоритный фонарь получился, всю деревню осветит.

- Ах, вот оно что. Хочешь сказать, у кого-то тут такой ревнивый муж? Или очередная отвергнутая возлюбленная? - Сандра говорила с хорошо понятной смесью гнева и ехидства.

Роскошнейший, сине-фиолетовый "фонарь" во весь левый глаз, переходящий в синяк на скуле штурмана, загадочно переливался в свете заходящего солнца, что проникало сквозь распахнутый палубный люк.

Штурман долгим взглядом единственного открытого глаза посмотрел на кормчего. Потом все-таки сказал:

- Нет, ударилась сильно. Это бражник местный какой-то был - здоровенный такой, и летел быстро...

- Вопросов больше нет, - Сандра смерила его взглядом и вздохнула. - Дуракам везет. Смотри, не поумней, Златовласка.

Два дня спустя "Блик" скользил по реке к устью. Сандра подняла сильный ветер, который позволял почти не заморачиваться с парусным вооружением - ну, подняли и подняли. Само хлопает.В эфир капитан постановила выходить с моря, что бы берег остался за горизонтом. Поселковым потом из реки рыбу есть.

Белка оправилась еще до отплытия, сходила даже уже к Барсукам, и вернулась на корабль лишь чуть молчаливей обычного. Даже Катерина не попыталась накачать ее лекцией на тему что такое хорошо и что такое плохо - очевидно, вовремя сообразила, что ничего худшего для корабельного духа невозможно себе представить. Теперь экипажу оставалось только глазеть на медленно темнеющее небо, куда одна за другой высыпали знакомо-незнакомые звезды и лениво переговариваться о пустяках. Или не о пустяках - смотря что считать таковыми.

- Загрузили в общей сложности пятнадцать тонн изделий из железа и стали. От столовых приборов до холодного оружия. Часть - абордажная хладная сталь, часть заготовки под клинки, только зачаровать осталось. Я не штурман, но три недели под парусами и Мельницы на закуску - единственный способ этот рейс хоть как-то окупить. Иначе кристаллов бы сожгли на астрономическую сумму - или тащились бы полгода...

Сашка молча слушал. Они стояли, облокотившись на высокий фальшборт, и Сашка, если выпрямлялся, мог видеть Сандрину спину. У этой спины он спросил то, о чем хотел узнать еще позавчера, да забыл:

- Санек... а у них тут врачи есть? Которые лишенцев лечат?

- Ага, - сказала она совершенно спокойно. - Кроме этого чаровника двое были, которые лишенцы. И еще непрактикующие. Обычный набор бабкиных средств: травки там всякие... Знать они знали не больше, чем земные.

- Ходила, - Сандра вздохнула и продолжила незаинтересованным тоном: - Вот когда тебе эти пять девчушек утащили. Расспрашивала. Они тут в прошлом году двоих мальчиков от воспаления легких вылечили - в реке купались осенью... А одна взрослая женщина два года назад от этого же умерла. Статистика.

Некоторое время они стояли рядом, потом штурман решил спуститься в свою каюту. И замер на трапе: из кают-компании доносилась тихая мелодия. Быстрая, шемящая. Совершенно незнакомая. И совершенно непонятного происхождения.

Сашка сделал несколько нерешительных шагов по коридору и услышал:

- Гармоника - что надо. Больше никто не умеет таких делать, - довольно произнесла Людоедка.

- У тебя неплохо получается, - голос Княгини казался, как всегда, равнодушным. Сашку он не обманул.

- Растеряла половину навыка. Надо будет гаммы погонять, инструмент разыграть как следует. Но не зря в такую даль пёрлись, - подытожила суперкарго.

"Не буду говорить Саньке" - решил для себя Белобрысов, тихонько подымаясь назад на палубу.

За окном мокли зеленые листья вперемешку с желтыми на фоне белой штукатурки Золотых Башен. Они там торчали, как украшение на торте - нелепые, но кому-то нужные. Дождь что-то шептал березам за распахнутыми створками окна, а те благосклонно внимали. Август.

Сандра стояла, опершись на подоконник в их городской квартире. Ей все казалось, что тот день еще не кончился. Артур лежит в постеле и сердито отказывается от чая с вареньем. Нет, совсем сердито он не умеет, но так, как это ему доступно - с некоторой конфузливостью и смущенным раздражением.

"Ну что ты за мной ухаживаешь, будто я ребенок или больной? - говорит он, принимая дымящуюся чашку из ее рук. - Просто небольшая простуда. Кстати, ужасно получилось, - продолжает, отхлебывая. - Приторно". И допивает до конца, морщась, от того, что слишком горячо.

Сандра тихонько улыбнулась дождю и сказала вслух, как будто продолжала тот, давным-давно отзвучавший в этой самой комнате диалог:

- Если ты не ребенок и не больной, не капризничай.

"Да ладно. Я способен отличить одну мелодию от другой".

- Это все, на что ты способен в плане восприятия музыки.

"Прекрати. Тебе все равно нравится играть для меня", - он говорит это не язвительно, как можно было бы подумать; с мягкой, извиняющейся улыбкой. Его запястье двигается по блокноту, лежащему на коленях, быстро набрасывая летящими линиями силуэт: распахнутая створка окна, женщина в мешковатых брюках и обтягивающей майке облокотилась на подоконник, в руке сигарета, на запястье - с пяток браслетов. Вот живая девушка сдула со лба челку - и та, что на рисунке, немедленно скопировала ее выражение лица.

- Конечно, мне нравится играть перед публикой. Я тщеславна.

Теперь, в настоящем дне, при настоящем дожде, этот набросок лежал, одним из многих, в чемодане под кроватью. Там было то, что не удалось - или рука не поднялась - продать из картин и набросков.

Одну комнату Сандра сдавала - она ей была не нужна во время полетов, а зачем квартире пропадать?.. Район хороший, в Пирс-Арден, несмотря на отсутствие пляжа, летом народу приезжало в количестве.

Но большая комната, та, что раньше была студией и чаще всего спальней, в отсутствие Сандры оставалась закрытой и запечатанной. Здесь все было ровно так же: картины на стенах, два мольберта, большой и маленький, в углу, маленький гончарный круг, на стенах - благожелательные надписи и пентаграммы. Только ящики с красками и кистями, равно как драпировки, убраны в чемоданы и под кровать.

Когда Сандра бывала дома, она спала на этой кровати и курила у этого окна.

Говорила ей сестра Психея: не бросай школу, не выходи замуж в шестнадцать лет. В общем, наверное, права была. Но Сандре тогда считала: нельзя терять ни года, ни месяца, ни дня.

И Сандра тоже оказалась права. Еще правее, чем думала.

Девушка щелкнула пальцами левой руки, испепеляя сигаретный окурок. Год прошел, а мира в душе нет и не было. Можно сколько угодно изображать смирение - но сердце все равно рвет на части от несправедливости бытия.

В общем, простая история: менши без магических способностей вообще живут недолго. А еще они часто умирают. От врожденных болезней (потеря магии частенько идет рука об руку с целым букетом заболеваний), от того, что попадают в криминальные разборки... от простуды, перешедшей в воспаление легких. Их ведь не умеют лечить. Магия их не берет.

Но почему, черт возьми, тогда? Почему именно он?.. Когда кого-то сбрасывает за борт при абордаже налетевшим шквалом, когда отказывают кристаллы и корабль утрачивает поле, чтобы тут же выпасть из эфира и потерять весь воздух в безжизненном космосе - это знакомо и понятно. Всех нас однажды поглотит бездна, все мы выбрали сами свою судьбу. Но почему он? Он ведь просто рисовал, он жизни без этого не мыслил. Он мог бы...

Мысли прокручивались одна за другой, и хотелось не то выматериться, не то схватить кровать и бухнуть ее об стену, не то схватить скрипку и играть, играть, играть - пока клокочущие внутри слезы не прорвутся наружу, пока не упадешь на кровать и не завоешь в бессильной тоске. Сандра не поддавалась. Уже пробовала, хватит.

Она знала, что это пройдет. Август. Ничего личного.

Кассандра достала из кармана широких штанов портсигар и выщелкнула еще одну сигарету. Всего лишь третью.

3 Кеч - двухмачтовое судно с грот- и бизань-мачтами, паруса косые, задняя мачта ниже передней. Шнява - небольшое двухмачтовое парусное судно с прямыми парусами, бушпритом, стакселем и кливером.

4КК - Колониальный Комитет, надправительственная структура на основе ООН, декларирующий свою цель как независимая разведка Пространства и подбор новооткрытых планет для колонизации. Считается, что страны-участники ООН, добровольно платя взносы на развитие КК, получают "беззатратно" возможность колонизации новооткрытой планеты с требованиями, подходящими именно им

Комментарии: 5, последний от 29/12/2009. © Copyright Мадоши Варвара, Плотников Сергей Размещен: 24/08/2009, изменен: 22/11/2009. 84k. Статистика. Глава: Фэнтези, Юмор В открытом эфире/Контрабандисты		Ваша оценка:
Аннотация: Княгиня не просто решила непонятно зачем завернуть на богом забытую планету: она, похоже, задумала угробить весь свой экипаж! Или, по крайней мере, Сашку... А Белке, между тем, нужно разобраться с сеньориальным долгом.

Мадоши Варвара, Плотников Сергей : другие произведения.

Сэйл-мастер. Главы 16-19