Длинная костлявая фигура чернокнижника тремя широкими шагами пересекла комнату, большое серебряное блюдо тихо звякнуло, ударившись о стол. Марита нервно сглотнула. Темно-зеленая, казавшаяся почти черной в неровном свете свечей грубая ткань скрывала от нее Сэлимер, Кристалл Власти.
Шакринн одним движением сдернул скрывавшую Кристалл материю, и Марита не смогла сдержать удивленно-восхищенного вздоха.
Девушка склонилась над Сэлимером. Поверхность кристалла, вопреки ее ожиданиям, была идеально ровной, словно отполированной, а сам Сэлимер представлял собой большой прозрачный шар. В сердце кристалла, в самой его глубине, то и дело вспыхивали крохотные разноцветные пульсирующие искры, которые потом тускнели и рассыпались, уступая место новым.
Тяжело дыша, Марита резко склонилась над блюдом и прижалась носом к холодному шару. От этого быстрого движения ее высокая прическа рассыпалась, густые светло-русые волосы волнами упали на спину.
Шакринн с улыбкой наблюдал за девушкой. Шестнадцать весен минуло с той поры, когда он, проклятый людьми отшельник-чернокнижник, подобрал ее, голодную, замерзшую и зарёванную, в предгорьях Альп.
Та испуганная зареванная девчонка превратилась теперь в девушку-красавицу, его помощницу, его единомышленницу, его возлюбленную, его гордость, его радость.
- Кристалл Власти может исполнить любое желание хозяина, - негромко сказал Шакринн.
- И что же ты пожелаешь? - Марита оторвала взгляд от шара и взглянула прямо в лицо магу.
Глаза чернокнижника блеснули:
- Я хочу очистить землю от людской нечисти! - злым шепотом ответил он. - Ото всех до единого! Чтобы мы с тобой остались вдвоем на земле! Разве нам вдвоем плохо?..
Девушка вздрогнула. Тон, которым были сказаны эти слова, давал понять: Шакринн абсолютно не шутит, и переубеждать его бесполезно.
Марита знала: Шакринн от людей натерпелся вдоволь. Еще мальчишкой его выгнали из родной деревни за то, что навел порчу на изводившую его постоянными придирками мачеху. Помыкавшись по свету, но так и не найдя себе места среди людей, молодой чернокнижник поселился здесь, в предгорьях Альп, в одинокой хижине. Марита знала, что Шакринн недолюбливает людей, но чтобы настолько!..
- Утро вечера мудренее. Завтра с утра я всем этим и займусь, - Шакринн подхватил блюдо с кристаллом и отнес его в крохотную боковую комнатку, служившую чуланом, откуда доносился приятный пряный запах сушеных трав. - Пошли спать, Марита.
...Марита напряженно прислушивалась к ровному и тихому дыханию Шакринна. Спит? Или же, как и она, притворяется? Девушка очень осторожно высвободила руку из-под головы чернокнижника и отодвинулась на край кровати. Быстро бесшумно встала, нашарила туфли, торопливо накинула платье. На цыпочках прокралась к выходу из спальни, но вдруг не удержалась, так же на цыпочках скользнула обратно к кровати, склонилась над низким ложем и осторожно поцеловала спящего в лоб.
Этот поцелуй предназначался Шакринну - ее спасителю, ее другу, ее наставнику, ее возлюбленному, гению, за семь лет создавшему Кристалл Власти, а не тому озлобленному на весь мир кровожадному чудовищу, которым он стал в этот роковой вечер.
Девушка бесшумной тенью выскользнула из спальни, нырнула в чулан, схватила с блюда тихо мерцающий кристалл и дрожащими руками запихнула его в полотняную заплечную сумку. Сбросила туфли, натянула высокие сапоги из тонкой кожи, удобные для верховой езды, накинула поверх платья теплый плащ и выскользнула за дверь.
Сладковатый запах прелой соломы ударил Марите в нос, как только она открыла дверь конюшни.
- Тише, Зиара, тише! - успокаивала девушка свою любимицу, гладя тонкую шею рыжей лошади. - Тише, тише!
Марита быстро и умело надела седло, схватила лошадь под уздцы и вывела из конюшни. Девушка в последний раз оглянулась на неказистый кособокий домик, в котором она провела шестнадцать радостных лет, и вскочила в седло.
...Из сна Шакринна вырвал какой-то тревожный внутренний толчок.
- Марита! - маг выпростал из-под одеяла руку, пытаясь обнять любимую, но нащупал только холодные простыни.
- Марита!
В ответ - тишина.
Шлепая босыми ногами, Шакринн вышел из спальни, и вдруг, пораженный ужасной догадкой, метнулся в чулан.
Так и есть! Сэлимер исчез, а вместе с ним и Марита!
Маг в одной рубашке выскочил на залитый луною двор. Приоткрытая дверь конюшни сказала ему все.
С губ мага слетело длинное сложное заклинание, и он застыл, закрыв глаза и прислушиваясь к себе. Шакринну хватило нескольких минут, чтобы выяснить, куда направляется Марита...
...Черный конь уносил кипящего ненавистью мага в уже начинающую редеть предрассветную мглу. Шакринн поклялся себе, что догонит и убьет предавшую его возлюбленную, и в порыве ярости чернокнижник то и дело хватался за рукоятку меча.
...Лошадь Мариты пала, когда до монастыря оставалось меньше мили. Впереди черной лентой блеснула широкая река, на другом берегу которой уже выступали из предрассветной дымки массивные стены монастыря, и в этот момент обостренный опасностью слух девушки уловил едва различимую дробь копыт. Сомнений не было - ее настигал Шакринн. Прижав к груди сумку с кристаллом, Марита изо всех сил побежала к темнеющему впереди мосту.
Чернокнижник настиг беглянку, когда та была уже на середине моста. Тускло блеснувшее в лучах восходящего солнца лезвие меча уже зависло над головой девушки, когда та, упав на спину и выбросив вперед правую руку, что-то громко гортанно прокричала. С пальцев беглянки сорвалось нежно-фиолетовое сияние, которое окутало и всадника, и лошадь тонкой, медленно редеющей дымкой. Марита, тяжело дыша, отползла в сторону. Когда дымка рассеялась, посреди моста застыл каменный всадник на каменной лошади с обнажённым каменным мечом. Несколько минут Марита напряженно вглядывалась в искаженное яростью лицо своего заколдованного возлюбленного, а затем, рыдая и спотыкаясь на каждом шагу, побрела к монастырским воротам.
Июнь 2015 года. Окраина Мюнхена.
- Обратите внимание на эту великолепную конную статую, установленную на мосту, - на хорошем английском языке говорил уставший от жары гид. - Статуя эта выполнена из какой-то редкой, неизвестной породы камня...
Японские туристы дружно щёлкали языками от восхищения и так же дружно щёлкали своими фотоаппаратами.
- Неизвестный скульптор на удивление реалистично передал и порывистые движения лошади, - продолжал Арнд Моллер, - и ярость всадника. Кажется, что всадник преследует своего заклятого врага. С незапамятных времён эта статуя возвышается на старинном мосту, ведущем к монастырю, и когда сто дет назад этот мост ремонтировали, строители не смогли даже сдвинуть её с места...
Эмоциональную речь гида прервал визг молодой японки. Женщина, прижавшись всем телом к перилам моста, показывала рукой на каменного всадника. Герр Моллер проследил взглядом за её рукой и увидел, как каменный всадник моргнул - раз, второй, третий...
Туристы, визжа, в панике прыгали с моста в реку.
Оживший всадник быстро спрятал в ножны меч и натянул поводья. Огромный черный конь громко заржал и, встав на дыбы, развернулся. Жаркий воздух разорвала мерная дробь копыт, и спустя пару минут и всадник, и конь исчезли в узких лабиринтах мюнхенских улиц - как будто их и не было.
"Я схожу с ума", - подумал герр Моллер, и, лишившись чувств, упал ничком на согретый солнцем старинный мост.
Париж, двенадцать часов спустя.
- Я так надеялся, что этот день никогда не наступит! - просипел, потягивая виски, черноволосый мужчина лет сорока.
- Николя, ну было же зловещее пророчество Мариты о том, что Каменный Всадник когда-нибудь оживёт... - высокий рыжеволосый парень уже в сотый раз пересматривал любительское видео из Мюнхена, только вчера вечером выложенное в интернет и менее чем за сутки побившее все рекорды по просмотрам.
- Да, Андре, было, но я надеялся, что это произойдёт не при моей жизни, - ответил черноволосый, швыряя в угол пустую бутылку.
- Нужно срочно искать Хранительницу, - негромко сказал вальяжно развалившийся в кресле лысоватый пожилой мужчина. - Без нее нам с Шакринном не сладить. Андре, неси карту и маятник!
Тот, кого звали Андре, хмыкнув, вышел. Вскоре он вернулся с картой и небольшим каплевидным куском янтаря, подвешенным на длинном шёлковом шнурке.
Разложив на столе карту, в молчании приступили к работе. Спустя десять минут напряженного ожидания маятник заходил кругами над Сибирью. Еще спустя час Хранители узнали, что через несколько дней они летят в Екатеринбург.
Четыре дня ушло на то, чтобы получить визы, поэтому вылететь в Россию удалось только в субботу. Екатеринбург встретил проливным дождём. Бросив сумки в отеле и наскоро позавтракав, трое Хранителей вышли на улицы города.
- По-особому дышится на родине предков, - втянув в себя влажный утренний воздух, сказал Андре, чей прадед после революции ещё ребёнком был вывезен из России во Францию.
- Надо купить подробную карту города, - проворчал Том, - без неё нам Хранительницу не найти.
Купив самую подробную карту Екатеринбурга, какую им только удалось найти, Андре, Том и Николя вернулись в гостиницу. Не дожидаясь обеда, они, сильно нервничая, достали маятник и уселись перед разложенной на столе картой. Том занёс над ней маятник, и большая янтарная капля тут же заходила кругами над Заречным микрорайоном Екатеринбурга.
- Ну что, едем туда и будем искать. Других вариантов, похоже, нет, - останавливая маятник, сказал Андре.
Пять дней поисков прошли впустую. Трое Хранителей, изнывая от жары, с утра до вечера бродили по раскалённым узким улочкам частного сектора, пристально вглядываясь в каждую женскую фигуру. На шестой день, ближе к вечеру, на улице Крутоярской они нос к носу столкнулись с ничем не примечательной невысокой худенькой брюнеткой, и всю троицу словно током ударило - она! Хранитель всегда узнает Хранительницу.
Троица решила проследить за девушкой. Брюнетка вошла в крайний по улице дом, сложенный из белого кирпича, который Хранители тут же взяли в осаду. Поговорить с незнакомкой Андре решился только через два дня непрерывной слежки. К тому времени Хранители знали только, что её зовут Софья.
Разыграв случайное знакомство на улице, Андре пригласил Соню в кафе выпить кофе. Им только принесли ароматный дымящийся напиток, когда взгляд девушки упал на руку её нового знакомого, где семь крупных родинок образовывали большой правильный семиугольник. Софья вскрикнула и едва не выронила чашку. Точно такой же знак из родинок был и на её руке.
- У тебя ведь тоже есть такой знак, правда? - с лёгким акцентом тихо сказал Андре и по глазам Сони понял, что его догадка верна.
В глазах девушки зажглись искры паники.
- И у тебя бывают странные сны, яркие и пугающие, больше похожие на видения, ведь так?
Софья молча кивнула.
- Нам, Соня, нужно с тобой серьёзно поговорить, но не здесь, - Андре глотнул обжигающе горячий кофе, встал и направился к выходу.
Соня, даже не пригубив чашку, молча последовала за ним.
Андре и Соня присели на одну из скамеек на набережной. Щурясь от яркого солнца, девушка нервно кусала тонкие губы.
- Мы с тобой, Соня, Хранители, - Андре решил без долгих предисловий сразу же перейти к сути. - Хранителей всегда четверо, - продолжал он. - Одна женщина и трое мужчин. Когда умирает кто-то из этой четвёрки, оставшиеся Хранители находят нового. Все мы - избранники Мариты, сильнейшей чернокнижницы, жившей в XVI веке. Она наложила какое-то заклятие на злодея, пытавшегося навредить людям, и превратила его в камень. А теперь он ожил... и мы должны его остановить.
Девушка оторопело смотрела на парня и молчала как рыба.
- Я сам ещё, Софья, не всё понял и не всё знаю, - продолжал Андре. - Меня самого только четыре года назад вот так же как и тебя сейчас, нашли Хранители...
- Отстань от меня, псих! - девушка резко, как внезапно разжавшаяся пружина, вскочила со скамейки и, отбежав на несколько шагов, повернулась к Андре:
- И не смей ошиваться возле моего дома - собак спущу! - прокричала она и быстро пошла прочь по набережной.
- Мы остановились в отеле "Форт", - вдогонку Софье крикнул Андре. - Будем ждать тебя до понедельника.
***
Софья судорожно заметалась во сне, её глаза бешено завращались под закрытыми веками, с губ девушки сорвался тихий, испуганный стон. Там, во сне, она стояла на высокой, нависшей над бушующим морем скале, в её лёгкие врывался влажный свежий воздух, а прямо перед ней по воздуху плавала облачённая в длинный тёмный плащ женщина неопределённого возраста с горящим, пронизывающим насквозь взглядом серых глаз.
- Если ты не выполнишь предначертанное тебе, ты умрёшь! - негромко сказала женщина, но её тихий голос громовым раскатом ворвался в уши Сони. Женщина стремительно ринулась на неё, будто хотела столкнуть в бушующее море, и Софья испуганно вскрикнула, но призрачная женская фигура пронеслась сквозь неё, не причинив вреда, и лишь в руке девушки остался душистый цветок белого ириса.
***
- Ну и приснится же такое! - Софья резко села на кровати и стала нашаривать в темноте тапочки. Она хотела пойти на кухню попить воды. Внезапно рука девушки наткнулась на что-то, лежащее на подушке. Соня взглянула на подушку и, моментально забыв о жажде, громко вскрикнула. На её подушке лежал увядший цветок белого ириса.
Софья пришла в гостиницу в воскресенье - испуганная, подавленная и растерянная. Андре увидел из окна номера, что девушка подходит к зданию, и сразу же бросился в холл. Когда Андре привёл Софью в свой номер, она упала в стоящее в углу глубокое кресло и разрыдалась.
Парень не стал утешать долгожданную гостью: накопившиеся в ней отчаяние, растерянность и страх должны были вылиться слезами - и тогда станет легче. Наконец Софья вытерла слёзы и подняла глаза на сидящего в соседнем кресле парня:
- Я видела её. Она сказала, что я умру, если не исполню предначертанное. А ещё она дала мне цветок белого ириса...
- Да, если откажешься от своей миссии - смерть гарантирована, а если согласишься выполнить её - то смерть возможна, конечно, но Марита будет помогать. А белый ирис - это посвящение в Хранители. Все мы его получили в своё время...
- И что теперь делать? - Соня затравленно смотрела на Андре.
- У нас пока нет никакого конкретного плана. Самое главное для нас было найти тебя. А сейчас нам всем нужно лететь в Мюнхен - там, на месте и будем решать.
- Что я скажу родителям?
- Скажешь, что едешь на год в Германию - работать гувернанткой... Кстати, чем ты вообще занимаешься в жизни?
- Три дня назад окончила медучилище...
- Вот видишь - самое время рвануть за границу, - усмехнулся Андре.
Шенгенскую визу пришлось ждать две недели. За это время Софья познакомилась со всеми тремя Хранителями, и если с Андре и Николя у неё сложились лёгкие, приятельские отношения, то к Тому девушка чувствовала какую-то глухую, непонятную антипатию, причём антипатия эта была взаимной.
Андре ежедневно просматривал новости в интернете - он всё ждал, когда же Шакринн начнёт действовать. И дождался. Первой "ласточкой" было сообщение об ограблении крупного мюнхенского гипермаркета: поздно вечером странно одетый мужчина, угрожая кассиру мечом, забрал из кассы огромную сумму денег. Полиция его, конечно же, не нашла. Через два дня в интернете появилась новость о том, что на старинном мюнхенском кладбище неизвестные осквернили могилу Мариты - знаменитой чернокнижницы XVI века. Впрочем, как сообщалось, вандалы повели себя очень странно: могила Мариты была разрыта, гроб - вскрыт, но затем снова закрыт крышкой, опущен в могилу и засыпан землёй. А сама могила была сплошь усыпана крупными ромашками.
- Похоже, Шакринн искал в могиле Мариты Кристалл Власти. Надеюсь, его там не было, - пробежав глазами заметку, сказал Николя.
Когда самолёт, набрав высоту, вынырнул из низких облаков и взял курс на Мюнхен, Софья вдруг отчётливо поняла, что у неё началась совсем новая, пугающая, полная опасностей, но в то же время манящая и интересная жизнь.
***
Здесь, в этом огромном, ослепительно-белом пространстве не было ни звуков, ни запахов, ни времени, ни суеты. В этом разлитом в бесконечности белоснежном упругом эфире величаво плавали или стремительно летали лёгкие, будто сотканные из густого тумана фигуры тех, кто когда-то жил на земле.
Одна из таких туманных фигур, закутанная в длинный тёмный плащ, вдруг прервала свой стремительный полёт и остановилась, словно задумавшись. Итак, троица нашла девчонку. И девочка согласилась стать Хранительницей. Вот только что теперь делать ей, Марите.
Даже в этой сияющей беспредельности, за гранью своей долгой одинокой жизни, Марита по-прежнему любила Шакринна - горячо, отчаянно, страстно.
Она не могла знать, что, порождённое страхом и отчаянием, её заклятие Каменных Уз окажется таким сильным. Само заклятие было необратимым, и снять его чернокнижница не могла. Шакринн должен был сам перебороть, сбросить заклятие. Сначала Марита думала, что Шакринн сбросит Каменные Узы через год - полтора, затем - лет через пять, потом - через десять лет, и она сможет, наконец, поплакать у него на плече, покрыть поцелуями любимое худое лицо и, конечно же, сможет его переубедить. Каждый день она приходила на мост к своему зачарованному возлюбленному и разговаривала с ним. Увы, вряд ли он слышал её. Когда Марите стало ясно, что она умрёт раньше, чем Шакринн сбросит Каменные Узы, чернокнижница нашла четырёх Хранителей.
И вдруг бессмертную душу чернокнижницы прошила горячая, болезненная искра ревности. Шакринн, её любимый Шакринн, живой, во плоти и крови, сейчас там, на земле. А что, если он найдёт себе новую подругу? Вдруг он полюбит другую женщину, ведь его любовь к ней, Марите, похоже, давно уже выжжена яростью и ненавистью...
Планов Шакринна Марита знать не могла. Что будет, если Шакринн найдёт спрятанный ею Кристалл Власти? А вдруг он снова решит уничтожить грешное человечество? Нет, она не может посягать на жизнь любимого человека, хватит того, что по её вине он пять веков простоял каменным истуканом на мосту. Значит, Кристал Власти должен исчезнуть. Исчезнуть навсегда.
***
В Мюнхене Хранителям удалось снять большую четырёхкомнатную квартиру почти в самом центре города - благо, у Андре и Николя не было проблем с деньгами, и у Софьи впервые в жизни появилась своя комната.
Не имея никакого плана действий, Хранители целыми днями бродили по Мюнхену, не зная, что предпринять.
- Пойдём пройдёмся! - Андре вошёл в кухню, где Соня допивала чай, и настежь распахнул окно. Ворвавшийся ветер растрепал длинные чёрные волосы девушки.
- Пошли! - Софья наскоро сполоснула чашку и быстро оделась.
Действительно, в такую погоду было грех сидеть дома. Уставшее июльское солнце, клонясь к закату, лениво золотило высокие шпили старинных мюнхенских соборов и крыши домов. Соня и Андре вышли на набережную и медленно пошли вдоль реки.
- Знаешь, у меня с детства было чувство, будто за мной кто-то приглядывает, - вдруг сказала Андре Соня.
Парень усмехнулся:
- Как мне это знакомо! Соня, я должен был погибнуть ещё в семнадцать лет. Лобовое столкновение на бешеной скорости, четверых моих погибших друзей буквально вырезали из машины... а меня кто-то выхватил из салона за секунду до катастрофы. Я буквально почувствовал, как кто-то схватил меня за шкирку, словно котёнка, и вышвырнул из салона на обочину... Два синяка - и всё. Гуляю вот теперь с тобой, дышу воздухом, Мюнхеном любуюсь.
- У меня был похожий случай, - тихо сказала Софья. - Мне было одиннадцать, когда мы всей семьёй поехали отдыхать в Крым. Однажды вечером мы с сестрой гуляли у моря. Море сильно штормило в тот день, а мне так хотелось сделать красивые фотки на фоне пенных волн. Я всунула Ане в руки свой фотоаппарат, подошла к самому берегу, но вдруг нахлынула большая волна и утащила меня в море. Сестра бегала по берегу и кричала от ужаса - плавать она не умела и ничем помочь мне не могла. Я тоже не умела плавать, волны относили меня всё дальше, я наглоталась воды и поняла, что тону... но вдруг меня подхватили чьи-то невидимые руки и понесли к берегу. И вот я уже лежу на горячей гальке, а рядом, шмыгая носом, сидит зарёванная Анюта...
- Да, Марита следила за нами с самого детства, - перебил Соню Андре. - Следила и помогала. Она может иногда прорываться из мира мёртвых в наш мир.
Они дошли до старинного широкого каменного моста, переброшенного через Изар в самом узком его месте. На другом берегу реки высились древние стены монастыря, освещённые последними лучами блеклого вечернего солнца.
- Вот здесь, Соня, на этом самом мосту и простоял Шакринн пять веков каменным истуканом, - сказал Андре. - А сама Марита почти шесть лет жила в этом монастыре...
- Марита жила в монастыре? - удивлённо переспросила Соня. - Как же её, чернокнижницу, приняли в монастырь?
- А ты думаешь, Марита кричала на каждом углу о том, что она - чернокнижница? - усмехнулся Андре. - Марита тщательно скрывала это. Когда её тайна всё-таки вскрылась, Марита оставила монастырь и поселилась в небольшом доме на окраине Мюнхена.
- А давай завтра с утра пойдём и осмотрим монастырь, - вдруг предложила Софья. - Может, мы что-нибудь обнаружим в бывшей келье Мариты?
- Давай, - согласился Андре. - Как раз каждый вторник проводится большая экскурсия по монастырю с посещением бывшей кельи Мариты. Монастырское начальство сначала рьяно отрицало, что в этих древних стенах жила самая знаменитая чернокнижница XVI века, а потом, когда поняли, что на этом можно делать хорошие деньги, стали экскурсии в её келью водить. Честно говоря, мне и самому уже надоело прятаться от Шакринна - пора действовать.
За ужином Софью стало нестерпимо клонить в сон, и девушка с трудом донесла голову до подушки.
***
Соня торопливо вошла в красивую беломраморную беседку, увитую мелкими алыми розами. Чернокнижница, закутанная в длинный зелёный плащ, ожидала её, сидя на широкой скамье из какого-то светлого дерева. Она встала, и медленно, торжественно подошла к Хранительнице.
- Это поможет тебе видеть истинную сущность пространства, вещей и людей, - сказала Марита и что-то вложила в руку девушки.
- Постой! Скажи мне, где спрятан Кристалл! - крикнула Софья вслед уходящей чернокнижнице.
- Ты должна сама найти Сэлимер, - прозвучал холодный ответ.
***
Софья вскинулась на подушке и сдавленно вскрикнула, увидев в своей руке тяжёлый золотой перстень, украшенный крупным сверкающим изумрудом.
Услышав слабый крик девушки, ещё не спавший Андре в одних трусах ворвался к ней в комнату.
- Соня, что случилось? - удивлённо и испуганно спросил он.
Вместо ответа девушка протянула ему руку, на которой тускло мерцало кольцо с изумрудом:
- Марита дала мне это. Она сказала, что кольцо мне поможет.
...- А вот келья Мариты, известной чернокнижницы XVI века, - поджав губы, сказала сухонькая пожилая монахиня, которую приставили к большой группе туристов в качестве экскурсовода. - Она прожила в нашем монастыре около шести лет.
Софья пожирала глазами крохотную тёмную комнатку и прислушивалась к себе. Узкая кровать, стол, низкий стул, небольшая икона в углу... Вроде бы, ничего необычного. Если здесь спрятан Кристалл Власти, то им его не найти.
Через несколько минут монашенка повела группу туристов на монастырский двор, но четверо Хранителей задержались в келье чернокнижницы.
- Ну что, ты ничего не чувствуешь? Твоё кольцо молчит? - шёпотом спросил Софью Андре.
- Думаю, Кристалла здесь нет, - разочарованно ответила девушка и вышла во двор.
Опечаленные неудачей, Хранители вышли из монастырских ворот и нос к носу столкнулись на мосту с высоким и нескладным худым человеком, одетым в чёрные джинсы и мятую синюю футболку. Карие глаза незнакомца лениво скользнули по ним, и вдруг он, подобравшись, как гончая, впился взглядом в правую руку Сони, на которой блестел золотой перстень.
- Это Шакринн! - сквозь зубы прошипел Андре, заслоняя собой девушку.
Чернокнижник ринулся к Софье, но Андре оттолкнул его и, обхватив обеими руками, попытался повалить на мост.
- Соня, беги! Бегите!
Однако, столкнувшись лицом к лицу с легендарным Шакринном, девушка оцепенела от ужаса и не могла сделать и шага.
Чернокнижник тем временем стряхнул с себя парня и схватил Софью за правую руку. Худые сильные пальцы до боли сжали запястье:
"Откуда у тебя это?" - сердитый вопрос возник у неё в сознании.
- Отпусти её! Отпусти! - подоспевший Андре попытался оттащить девушку от Шакринна. А у Софьи возникло странное чувство: непонятно откуда у неё появилась полная уверенность, что этот странный и страшный человек не причинит ей вреда. На помощь Андре подоспел Николя, который прыгнул на спину чернокнижнику и схватил его за горло, и тут Софья увидела, что Том целится в Шакринна из чёрного блестящего револьвера.
Выстрел прозвучал негромко и сухо. Пуля попала Шакринну в левую ногу чуть выше колена, чернокнижник вскрикнул от боли и упал на мост, увлекая за собой Софью, Андре и Николя.
Уже лёжа на мосту Шакринн выпустил запястье Сони и схватился за раненую ногу. Сквозь пальцы медленно просачивалась тёмная кровь.
Приподнявшись, Софья увидела, как Том целится из револьвера прямо в голову лежащему чернокнижнику. Шакринн вскинулся и впился взглядом в своего врага, Хранительница услышала сухой щелчок выстрела... и время остановилось. Все звуки куда-то ушли. Девушка отчётливо видела летящую в чернокнижника пулю - она медленно плыла по воздуху, нехотя, миллиметр за миллиметром приближаясь к своей жертве. И таяла, рассыпаясь мелкой серебряной пылью.
- Бежим! - Андре подскочил к Софье и схватил её за руку. Николя уже нёсся по мосту так, как будто хотел обновить олимпийский рекорд. Том попытался ещё раз выстрелить в чернокнижника, но револьвер дал осечку. Тогда он присоединился к уносящей ноги компании.
Вернувшись домой, Хранители наскоро попили чаю и разбрелись по своим комнатам. У всех на душе было тревожно: Шакринн вышел на тропу войны.
Утром Софья вышла к завтраку поздно - бледная, нервная и дрожащая. Она без всякого аппетита поковыряла приготовленную Андре глазунью, и вдруг, бросив вилку на стол, сердито уставилась на Тома:
- Марита злится. Она в ярости, что ты ранил Шакринна. Чернокнижница сказала мне, что если мы ещё раз причиним вред Шакринну, то она поубивает нас всех... Переведи ему, Андре.
Том, выслушав Андре, вскочил на ноги и в ярости заметался по кухне:
- Да плевать я хотел и на эту давно подохшую старуху, и на этого ожившего каменного истукана! - орал он. - Я его вчера чуть не прикончил! Жаль, что револьвер дал осечку...
- Том, ты - кретин! - тихо по-английски сказал Николя. - Ты - кретин, если не понимаешь, насколько силён Шакринн. Летящая в него пуля просто рассыпалась в пыль, а ранить чернокнижника ты сумел только благодаря неожиданности... А что касается Мариты - я не удивлюсь, если завтра ты просто не проснёшься.
- Так, парни, успокойтесь оба! - Андре встал между побелевшим от бешенства Томом и сжавшим кулаки Николя. - Сейчас поедим, а после поговорим о том, как нам быть дальше.
Разговора не получилось: после скомканного завтрака Хранители в молчании разошлись по комнатам.
Шакринн добрался до снимаемого им дома на окраине Мюнхена уже в сумерках. Вечер не принёс долгожданной прохлады - по-прежнему было душно. Нога сильно болела, но, прежде чем заняться раной, чернокнижник набрал полное ведро воды и, сильно хромая, вошёл в небольшую пристройку.
Из темноты донеслось призывное ржание. Огромный чёрный конь, завидев хозяина, радостно потянулся к нему мордой.
- Пей, Розан, пей! - Шакринн поставил ведро на пол и отошёл.
Жеребец шумно, с наслаждением, пил воду, а затем снова потянулся мокрой мордой к чернокнижнику. Шакринн погладил лошадь по холке и вышел.
Внимательно осмотрев припухшую рану, чернокнижник принёс из соседней комнаты ещё не полностью высохшие цветы кровохлёбки, сухую мелиссу и лаванду, ссыпал всё в глубокую серебряную ступку и стал перетирать пестиком.
Сладкий аромат растираемой лаванды уносил его в прошлое, и Шакринн был уже не в этой полупустой, холодной комнате съёмного дома, а в ярко освещённом солнцем лесу, у широкого горного ручья, где они с Маритой собирали душистые, белоснежные гроздья акации.
Шакринн наклонил гибкую ветку, сорвал большую гроздь душистых белых цветов и, подойдя к Марите, вплёл их ей в волосы.
Девушка повернулась и с улыбкой посмотрела на чернокнижника:
- Как красиво цветёт в этом году акация, правда?
- Цветы акации красивы, но не так красивы, как твои волосы, - ответил чернокнижник и покрыл поцелуем её нежные, свежие губы...
Резкая боль в ноге вырвала Шакринна из плена сладостного воспоминания. Чернокнижник оторвал широкий хлопковый лоскут и выложил на него растёртые в кашицу травы. Затем, прокалив нож над пламенем чёрной свечи, он стал осторожно расширять им края раны.
Глубоко засевшую пулю удалось извлечь не сразу, растревоженная рана сильно кровоточила. Вытащив, наконец, пулю, измученный болью чернокнижник наложил на рану подготовленную повязку и вытряхнул на ладонь остатки травяной кашицы. Понюхав растёртые травы, Шакринн недовольно поморщился: в них почти не осталось магии и целебных сил. По сравнению с теми травами, которые они с Маритой когда-то собирали на склонах Альп и в узких горных ущельях эти травы были почти "пустышками".
Может, это огромный город отравляет растущие в окрестностях целебные травы своим ядовитым дыханием? Шакринн тяжело вздохнул: будь его воля, он давно бы сбежал из кошмарного Мюнхена в Альпы, но пока его держали в этом городе безуспешные поиски Кристалла Власти.
Марита, спрятав Кристалл, наложила на него сильные маскирующие и защитные чары. Шакринн чувствовал, что Сэлимер был где-то поблизости, в окрестностях Мюнхена или в самом городе, но все его попытки "пробиться" к Кристаллу и "увидеть", где именно он спрятан, натыкались на сильнейшую магическую маскирующую сеть. "Молодец Марита! - с восхищением подумал чернокнижник. - Даже я не смог бы сработать лучше".
Мысли чернокнижника вновь вернулись к той черноволосой девчонке на мосту. Откуда у неё перстень, который он, Шакринн, когда-то подарил своей любимой? Интуиция подсказывала Шакринну, что эта черноволосая девочка как-то связана с Кристаллом Власти, который ему пока не удаётся найти.
Четыре дня прошли как в тумане. Взвинченные, нервные Хранители почти не ели, не выходили на улицу и не разговаривали друг с другом. Продукты в холодильнике подошли к концу, закончился кофе и исчез хлеб из хлебницы, но ни один из Хранителей не мог заставить себя даже выбраться в ближайший магазин - им казалось, что за дверью квартиры их поджидает Шакринн.
К вечеру четвёртого дня Соне вдруг нестерпимо захотелось спать.
***
Перед Софьей расстилался крохотный островок, со всех сторон омываемый волнами то ли большого озера, то ли моря.
Чернокнижница в длинном жёлтом платье сидела на песке у самой воды - её босые ступни лизали волны. Соня подошла к Марите и села рядом.
В воздухе повисла глубокая, хрустальная, звенящая тишина.
- Сэлимер спрятан в небольшой каменной шкатулке, - повернувшись к Соне, вдруг сказала чернокнижница. - На шкатулку наложены сильные защитные чары. Кристалл из шкатулки доставать нельзя, иначе Шакринн сразу почувствует, где Сэлимер. Вам нужно бросить шкатулку с Сэлимером в какое-нибудь озеро, море или реку, чтобы Шакринн никогда не смог его найти. После этого вы свободны и можете жить, как пожелаете.
- А может, просто оставить Кристалл там, где он сейчас находится? - спросила Софья.
- Рано или поздно Шакринн разрушит защитные чары и найдёт Сэлимер, - ответила чернокнижница. - И я не знаю, для чего он его использует... Боюсь, использует не во благо... Кристалл нужно утопить в море, озере или реке, чтобы он исчез навсегда. И помни: я вас уничтожу, если вы ещё раз нападёте на Шакринна, - добавила Марита, и её серые глаза гневно сверкнули.
***
- И ты действительно хочешь утопить Сэлимер? - удивлённо спросил Соню Том. - Величайший магический артефакт ты хочешь вот так просто утопить, выполняя волю этой полубезумной старухи?
Андре перевёл Софье сердитую тираду Тома, девушка вскочила со стула и в ярости заметалась по комнате:
- Да, я хочу утопить Кристалл! - почти кричала она. - Я, знаете ли, хочу спокойно жить и быть уверенной, что меня не подстерегает где-нибудь за углом маньяк-чернокнижник с мечом наперевес!.. Я хочу спокойно спать без всяких там видений! Я хочу освободиться от всего этого и просто жить обычной жизнью!
- Согласен с Соней: лучше всего утопить Кристалл, раз так хочет Марита. Меня, по правде сказать, тоже не радует перспектива годами бегать от Шакринна... Но для начала нужно как-то найти Сэлимер, - сказал Андре.
- Я думаю, стоит обследовать домик, в котором Марита жила после ухода из монастыря, - подумав, предложила Софья.
Хранители отправились на вылазку на следующий день. Крохотный - всего в два окна - деревянный домик чернокнижницы странно смотрелся среди высоких каменных джунглей современного Мюнхена.
Купив билеты, Хранители вошли в дом. Едва Софья переступила порог, как золотой перстень, словно ожив, до боли сжал ей палец. Девушка осмотрелась. Несколько полок с древними книгами в тёмных переплётах, узкая и низкая кровать, стол...
Андре, Том и Николя подошли к полкам с книгами и стали внимательно их разглядывать. И тут Софья увидела, как на противоположной стене комнаты вдруг проступили отчетливые очертания двери. Появившаяся непонятно откуда, тёмная, узкая дверь с грубой деревянной ручкой манила и притягивала. Девушка сделала два шага, её пальцы схватились за шершавую холодную ручку и надавили на неё.
За дверью обнаружилась крохотная комнатка, можно сказать, коморка. В комнатке царил неприятный для глаз полумрак, почти всё пространство занимал массивный, грубо сколоченный деревянный стол, на котором стояло что-то тёмное.
Софья схватилась за это тёмное и поднесла его к глазам. В её руках оказалась круглая шкатулка из блестящего, холодного чёрного камня. Затаив дыхание, девушка подняла тяжёлую крышку и потеряла ощущение времени.
Мягкие разноцветные всполохи заиграли на стенах коморки и лице Сони, Кристалл притягивал, подчинял и завораживал. Софья не знала, сколько времени она простояла, любуясь фантастическими переливами света, но, наконец, словно очнувшись, девушка закрыла шкатулку и, опустив её в сумку, вышла из комнатки.
- Ты где была?! - ошалело спросил Соню Андре, увидевший, как девушка, словно фокусница, появилась из сплошной стены дома.
- Я нашла его! - шёпотом откликнулась Софья.
Андре вздрогнул, внимательно посмотрел на Соню, а затем, взяв её под руку, быстро повёл к выходу.
Улизнуть незамеченными, однако, не удалось. Том и Николя, не слышавшие разговора, сразу всё поняли и выскочили из домика Мариты следом за Андре и Соней.
- Стойте! Ты нашла Кристалл? - Том мёртвой хваткой вцепился в руку девушки и впился глазами в её лицо.
Софья без перевода поняла о чём её спрашивают и молча кивнула.
Спорам не было конца. Нервный, дёрганый Том, брызгая слюной, кричал, что только полные идиоты могут добровольно отказаться от величайшего магического артефакта, но Андре, Софья и Николя считали, что от Сэлимера нужно избавиться, и чем быстрее, тем лучше: только так они перестанут быть вечными беглецами и смогут жить обычной жизнью. Трое Хранителей решили этим же вечером утопить Кристалл в глубоком и полноводном Изаре.
Звёзды светящимся золотым пеплом усеяли небо, ночь выдалась ясной и тихой. "В такую бы ночку с девушкой в обнимку гулять по набережной, а не по кустам продираться, словно шпионы", - подумал Андре.
Хранители, наконец, добрались до старого заброшенного пляжа.
- Я думаю, лучшего места нам не найти, - сказал, оглядываясь, Николя. - Здесь тихо, безлюдно, река глубокая, дно - илистое...
Софья молча достала из сумки шкатулку с Сэлимером и широкий скотч, которым она начала тщательно обматывать шкатулку.
- Хорошо, что Том остался дома, а то бы ворчал, злился, мешал, - сказала девушка, и в этот момент из ночной темноты выскочила быстрая человеческая фигура.
Никто не успел помешать: невесть откуда взявшийся Том резко толкнул Соню в грудь и вырвал у неё шкатулку с Кристаллом. Девушка, не удержавшись на ногах, упала на песок.
- Том, нет! Отдай! - крикнул Андре, но Хранитель, отбежав в сторону, вытащил Сэлимер из шкатулки и высоко поднял его над головой.
- Том, положи Кристалл в шкатулку! - изо всех сил по-русски крикнула Софья.
"Я схожу с ума"! - сидя на песке, думала девушка, глядя, как Андре и Николя гоняются за Томом, пытаясь отнять у него Сэлимер.
- Тупые кретины, да Шакринн сейчас здесь будет! - снова по-русски крикнула Соня.
Ещё не спавший Шакринн "почувствовал" Кристалл сразу, как только Том вытряс Сэлимер из шкатулки. Больше недели чернокнижник сражался с наложенными Маритой защитными чарами, и они немного ослабли, но до полной победы было ещё далеко. А тут такая удача! Схватив меч, Шакринн опрометью выскочил за дверь.
Андре и Николя наконец-то взяли Тома в "клещи", и тут Хранитель, ощерившись, выхватил револьвер.
- Не приближайтесь! - оскалившись, заорал он.
Два Хранителя остановились и переглянулись.
- Том, давай ты отдашь Сэлимер по-хорошему, - миролюбиво сказал Николя. - Всё равно ты ничего не сможешь с ним сделать...
- Ошибаешься! - проорал в ответ Том. - Я не зря потратил девять лет на изучение "Каббалы"! Я заставлю эту стекляшку подчиниться мне! Сэлимер исполнит моё желание!
"Господи, да он безумен"! - в ужасе подумала Софья.
А Том продолжал орать:
- Только такие тупые овцы, как вы, способны вот так просто утопить Кристалл Власти!