...Окутывавшая меня тьма медленно рассосалась, и я оказался на печально знакомой лестничной клетке третьего этажа. Ещё через несколько секунд внизу хлопнула дверь, и по лестнице застучали каблучки убитой мною девушки.
Вот она. Ей не больше двадцати-двадцати двух лет. Наверное, студентка. На ней джинсы и лёгкая жёлтая блуза - всё как в тот роковой день. Густые тёмно-русые волосы, короткая стрижка. В ушах золотые серьги в виде цветков с яркими красными камушками в центре, наверное, рубинами. В руках объёмная кожаная сумка. Я не знаю, как её зовут. И уже никогда не узнаю.
Мурлыча под нос песенку из "Титаника", девушка расстёгивает боковой карман сумки и достаёт связку ключей. Подходит вплотную к двери.
"Милая! Не входи в квартиру! Не надо!" - мысленно кричу я, всем своим бесплотным существом обвиваясь вокруг талии девушки и пытаясь оттащить её от двери.
"Ну не входи! Пожалуйста, не входи!"
Напрасная попытка. Девушка не слышит меня. Она не может меня услышать. Громко щёлкает замок. Девушка входит в квартиру, я, содрогаясь, вплываю следом. Она бросает сумку на тумбочку, запирает дверь, сбрасывает туфли, всовывает ноги в тапочки, пересекает прихожую, и, охваченная ужасом, замирает на пороге кухни. Там, на кухне - Я-другой, вооружённый кухонным ножом вор-домушник, считающий, что ему нечего терять, вор, застигнутый хозяйкой на месте преступления.
Ужас девушки пронзил меня, как раскалённый кинжал. От боли я бы закричал во весь голос, если бы я мог кричать.
Девушка прислонилась к стене, её колени подогнулись, Я-другой, сжимая в руке нож, сделал шаг по направлению к жертве, но тут девушка повернулась, и, оглушительно визжа, бросилась к двери. Я бесплотным облаком скользнул между нею и Мной-другим, в который раз напрасно надеясь помочь ей выиграть хотя бы мгновение.
Я-другой настиг девушку у самого выхода, когда она возилась с замком. Нож вошёл в молодое тело, как в масло...
...У меня такое ощущение, будто в моё бесплотное тело вонзаются тысячи ножей. Боль накатывает, как цунами. Если бы я только мог кричать!.. Говорят, когда кричишь, боль становится легче...
...По жёлтой блузе девушки медленно расплывается ярко-алое пятно. Визг обрывается, переходит в стон. Я-другой быстро переворачиваю девушку на спину, нож входит по рукоятку под левую грудь...
И вновь меня, висящего бесплотным облачком над лежащей, пронзает страшная боль, будто от тысяч ножей. Раскаяние разрывает меня на части. Была бы возможность - двадцать раз дал бы убить себя вместо неё.
...Зеленовато-карие глаза девушки закрываются. Навсегда.
Я-другой оттаскиваю труп на кухню, захожу в зал, хватаю большую чёрную сумку, в которую я-другой уже успел сложить наиболее ценные вещи и найденные в квартире деньги, прячу в неё завёрнутый в кухонное полотенце окровавленный нож, надеваю на лицо равнодушно-спокойную маску и покидаю квартиру.
Всё заняло ровно шестнадцать минут. Непоправимых минут. Я невидимым облачком выплыл на лестничную клетку, и вокруг меня снова сгустилась тьма.
...Нож я в тот же вечер выбросил в реку за городом, кухонное полотенце сжёг на костре на окраине леса, награбленное добро кое-как пристроил, найденные в квартире убитой деньги быстро разошлись.
Меня не нашли, хотя убийцу девушки долго и упорно искали. Я умер в своей постели в пятьдесят шесть лет, одиннадцать из которых я провёл "на зоне", от кровоизлияния в мозг.
...Всё вокруг было ярким, светящимся, каким-то нереальным. Я находился в огромной зале, в центре которой на высоких золочёных креслах, напоминающих троны, сидели статный облачённый в алый плащ черноволосый мужчина и две невероятно красивые женщины - одна рыжеволосая, вторая - блондинка - в белых плащах.
- Совет Трёх решил по-особому наказать тебя, - сказала рыжая. - Ты будешь раз за разом видеть, как ты убивал девушку, будешь хотеть спасти её, предостеречь, умереть вместо неё, но не сможешь этого сделать. Будешь чувствовать её ужас, и он будет терзать тебя раскалёнными клещами, будешь чувствовать тысячекратно усиленную боль от каждого удара ножа, и всё это будет повторяться раз за разом до тех пор, пока Мы не решим, что с тебя хватит.
...Окутывавшая меня тьма медленно рассосалась, и я оказался на печально знакомой лестничной клетке третьего этажа. Ещё через несколько секунд внизу хлопнула дверь, и по лестнице застучали каблучки убитой мною девушки...