Аннотация: Вышел на бумаге в переводе на белорусский язык под названием "Прыцемак".
Сумерки
Иван проснулся, как обычно, поздно. А куда спешить на пенсии?
После выпитой накануне бутылки "чернил" ныла голова. В давно немытое окно медленно вползал пасмурный зимний день. Пасмурно было и на душе у Ивана. Одолевали невеселые мысли.
Еще несколько лет назад у него было, как он считал, все: хорошая работа, завидная должность, благополучная семья... Благополучная...
Иван заставил себя подняться, приготовил нехитрый завтрак, поел.
Реутов мыл тарелку, когда услышал звонок телефона. От неожиданности тарелка выпала из его рук, со звоном упала в раковину и разбилась, а Иван со всех ног бросился в комнату - телефонные звонки в этом доме были исключительной редкостью.
- Да!
- Здравствуйте! А Максима можно? - услышал он молодой женский голос.
- Вы ошиблись номером. Здесь такие не живут! - зло ответил Иван и бросил трубку на рычаг.
Опустившись в кресло, Реутов окинул взглядом грязную неприбранную комнату, и невесело усмехнулся: день рождения, а никто даже не позвонит. Это раньше у его кабинета с утра выстраивалась очередь подчиненных с цветами и подарками... Те времена прошли.
Бывшие сослуживцы забыли о Реутове очень быстро - с подчиненными он был холоден и строг, зачастую несправедлив. Как, впрочем, и с домашними... Так стоит ли удивляться, что ни жена, ни сын, ни дочь, похоже, так и не вспомнят о дне его рождения?
Под диваном что-то тускло блестнуло. Иван напряг зрение, пригляделся. Так вот куда закатилась вчерашняя бутылка!
Иван открыл тумбочку и достал альбом в потертом кожаном переплете.
Вот свадебные фотографии. Как же хорошо все начиналось! Случайное знакомство в кафе... Реутов нравился многим едва ли не с первого взгляда - он был красив и хорошо одевался, но Катя очень долго не обращала внимания на его настойчивые и упорные ухаживания. Может быть, именно это и решило все дело.
Самому же Ивану Катерина понравилась тем, что в ней не было ничего наносного и фальшивого. Она была совершенно непохожа на всех прежних его подружек - легкомысленных и болтливых.
А потом была свадьба: юная невеста, белоснежное платье, букеты цветов, внимательный и заботливый жених... Тогда они оба жаждали счастья, даже если весь мир будет против них.
Вот фотография шестилетней дочери. Темные бархатные глаза ребенка удивленно распахнуты.
Вот еще одно фото: в небо взлетает качающийся на качелях сын.
А вот Инна уже первоклассница с огромным букетом. Красиво уложенные волосы девочки венчает белоснежный бант. Он, Иван, держит дочку за руку, но видно, что мысли его витают где-то далеко... Похоже, он так и не понял, что быть отцом и мужем - это тоже работа, причем не самая легкая.
...Сразу же после свадьбы Реутов настоял, чтобы Катя оставила работу в поликлинике - он считал, что место жены на кухне и в детской, и, к тому же, очень ревновал молодую и красивую женщину. Екатерина, всего год назад окончившая медицинский институт, нехотя согласилась.
Катя посвятила себя дому, встречала мужа горячими ужинами, занималась воспитанием детей. Она водила их в кино и бассейн, научила читать и рисовать.
Иван допоздна пропадал на работе - на семью не хватало ни времени, ни сил, ни, наверное, желания.
Игорь, старший сын, блестяще учился в музыкальной школе. В детстве он просиживал за фортепиано сутками - музыка была его стихией. Мальчик не мог дождаться, когда же отец вернется с работы, чтобы похвастаться перед ним своими достижениями. Но Ивана не интересовали музыкальные успехи сына.
Реакция Игоря на холодность отца была совершенно типичной: он удваивал усилия, чтобы заслужить его одобрение, но - безрезультатно. Зато преподаватели на мальчика просто молились - талант! Сын привозил дипломы и грамоты почти с каждого конкурса, и с гордостью вешал их на стену своей комнаты.
Реутов до поры до времени сквозь пальцы смотрел на увлечение сына музыкой - ну, пусть себе лупит по клавишам, все лучше, чем во дворе бегать да в "ножики" играть - до тех пор, пока Игорь не заявил, что после школы собирается поступать в Академию музыки.
И вот тогда Иван, стукнув кулаком по столу, показал, кто в доме хозяин:
- Не мужское это дело - по клавишам дрынькать! Станешь программистом - будет у тебя кусок хлеба. С маслом. Может, даже с чёрной икрой.
Он пренебрег слезами и истерикой сына, робким заступничеством жены. Через несколько дней, словно поставив точку в этом споре, из дома исчезло фортепиано - Иван продал шикарный инструмент за копейки, как бы показывая этим сыну, что спор окончен.
Игорь оказался послушным сыном - он поступил в БГУИР и кое-как окончил его, хотя дважды был на грани "вылета". Теперь сын работал программистом, и... люто ненавидел свою работу.
Инна серьезно занималась плаванием, но Иван уделял ей не больше внимания, чем сыну, и ни разу не появился ни на одном из ее соревнований.
В восемнадцать лет дочь собралась замуж. По большой любви. За лохматого рокера-гитариста. Иван сказал категоричное "нет", а чтобы дочка не натворила глупостей, просто спрятал ее паспорт.
Инна впала в глубокую депрессию, возможно, в отместку завалила поступление в институт и стала очень замкнутой...
А потом пришло время платить по счетам.
Отношения между Иваном и Катей окончательно разладились, и два чужих друг другу человека просто жили под одной крышей. Потом жена каким-то образом узнала о его многолетней связи с секретаршей. А Иван-то, считал, что Кате все давно известно, и она смотрит на его интрижки сквозь пальцы, хотя если Реутов о чем-то и сожалел, то только о том, что не смог лучше скрыть от жены свои похождения.
Катерина не стала устраивать скандалы, она тихо собрала вещи и исчезла из жизни мужа - брак, похоже, отравил ее, и она изо всех сил стремилась вырваться. Катя уехала в Брест к матери, посчитав, что там она нужнее.
Затем при первой же возможности отделился сын - он снял квартиру, и за эти четыре года ни разу не зашел, не позвонил.
Окончив политехнический институт, Инна вышла замуж за бывшего однокурсника. Через год стало ясно, что этот брак - ошибка. После развода дочь не стала возвращаться в отчий дом, а уехала с сыном в Брест к матери. Она, похоже, так и не простила отцу неудавшуюся личную жизнь.
Реутов, оставшись один, поначалу храбрился: "Никто мне не нужен, один проживу", но очень скоро, скатившись в депрессию, стал прикладываться к бутылке, пытаясь утопить одиночество в дешевом вине. Некогда чистая и уютная квартира постепенно превращалась в "берлогу", на кухне росла и множилась армия пустых бутылок.
Что-то мешало Ивану набрать брестский номер жены и повиниться перед ней, мешало попытаться поговорить по душам с сыном и дочерью.
Оторвавшись от невеселых мыслей, Иван встал и подошел к окну. С неба стеной сыпалось мелкое, как манная крупа, снежное крошево - мела нескончаемая февральская пурга. В окошко лениво вползали сумерки.
У жизни тоже есть сумерки - старость. И, похоже, у него это будут одинокие сумерки.
А телефон не зазвонит. И винить в этом, кроме себя, похоже, некого...