Аннотация: Социальная фантастика, писалось на конкурс сайта Фантлаб, тема: "Общество изобилия против общества дефицита. Ближайшие перспективы". Занял в группе и по голосованию Злобных Критиков третье место (при выходе в финал первых двух).
СПОРНЫЙ МОМЕНТ
В махине трясло.
Пашка держался за поручень, чтоб не упасть, и украдкой поглядывал на седовласого ученого. Ученый разговаривал с черной трубкой на веревке.
-Ах, что ты! - говорил ученый, улыбаясь. - Ни в коем случае! Я всего лишь не спал две последние ночи, размышлял. Я сказал себе: "Знаешь, Франц!.." - а стоял в тот момент перед зеркалом с бритвой - так, вот, сказал: "Знаешь, мой милый Франц, а ведь Сеня может быть и прав! В конце концов, спор без доказательств - это ничто. Пустышка. Я бы даже сказал - правонарушение. Как мы можем позволить вот так впустую бросаться информацией, ничего не получая взамен? То же самое, мой дорогой Сеня, что сжечь подписку "Сумеречного обзориста" за прошлый год, не прочитав его от корки до корки...
Ученый захохотал в трубку. Пашке стало не по себе. Он даже мельком подумал о том, что зря напросился на работу. Пусть кто-нибудь другой поехал бы... А что? В деревне каменщиков много. По шестой и двенадцатой улице живут... Сашка, Георгий, потом - седой такой Петр, еще одноглазый Пых неплохо справляется... Каменщик - дело не сложное. Пашку и отец, и дед учили. А у деда дед тоже каменщиком работал. Главное - вбить в башку эти... пропорции... а дальше дело идет, как по маслу. Лишь бы руки из нужного места росли.
Другое дело, дядька-измеритель. Это же надо цифры всякие знать. Дядька-измеритель на деревне в почете. Пашка его имени не знал, но много раз видел, как тот бродит по деревенским улочкам, опираясь на клюку, смотрит куда-то в небо, а то - на пыль по дороге. Горбатый он какой-то, дядька-измеритель, к земле клонится. Говорят, буквы и цифры так на голову давят, что и не вынесешь тяжести. А тут - несколько страниц с писаниной...
-...а знаешь, что? Вот прямо сейчас и приезжай! - воскликнул ученый, - кофейку попьем, а заодно и посмотрим, кто кого, а? Я третью ночь не сплю, думаю над нашим спором, а ты дрыхнешь, как младенец! Давай, меняться!.. Нет, уж! Потом дочитаешь! Ты своей макулатурой не отмахивайся! Завел спор - двигай до победного конца! Я уже за город съездил, деревенщика одного захватил, по такому делу! А? Каменщик, говорит! Чем плох каменщик?
Пашка навострил уши, но в этот момент махину тряхнуло, зубы дружно клацнули друг о дружку, ученый перешел на шепот и тихое хихиканье, будто скрывал что-то, не договаривал.
Если бы Пашку спросили, он бы честно ответил, что не видит в горожанах никакой пользы. Зачем они вообще нужны? Сидят себе в огромных каменных клетках и продают буквы. А еще листы с писаниной и цифры на палках. Лучше бы делом занялись, честное слово. Тут, понимаешь, все лунные дни от восхода до сумерек стены кладешь, дома строишь, красоту наводишь, а они, горожане, только и могут, что придумать какую-нибудь новую буковку, да бегать вокруг нее, восхищаться... А толку-то? Толку - ноль...
Махина перестала трястись, ухабы закончились, въехали, наконец, в город. Пашка покосился на мутное окошечко, сквозь которое серыми резкими лучами пробивалось солнце. За окошком мелькали каменные клетки.
-Бывал когда-нибудь в городе? - спросил ученый. Он уже закончил разговаривать с трубкой.
Пашка покачал головой. Хотел добавить, что и не тянуло, но промолчал. Все же, в городе можно неплохо подзаработать. Говорят, городские не разбираются в расценках. За пустяковую работу могут нагрузить целый мешок всякого добра, а если что-нибудь сложное заделать - так у них глаза на лоб лезут, обещают золотые горы, мяса и хлебушка. Несколько зим назад Пашкин сосед, Билл, уехал в город, чинить крышу одному чудаку. Уехал на два дня, а вернулся через месяц. Пашка его не узнал. Билл потолстел, отрастил пышные рыжие усы, важным сделался, что не подойди. Рассказывал, как городские собирались и глядели на его работу. Мол, он гвозди вбивать начнет, а все вокруг ахают и охают от удивления, пальцев в него тычут, восхищаются. Кормили, как на убой. Поили молоком и вином, от которого зубы сводило от удовольствия. Пашка спрашивал: а чего не остался там жить тогда? А Билл отвечал, мол, скучно в городе. Ничего они там не делают. Сидят, буквы разбирают, с цифрами развлекаются. И называют все это важными словами, вроде "глобальная информатизация" и "общественное информационное изобилие"...
Между тем махина остановилась. Седовласый ученый хитро подмигнул и распахнул дверь, впуская внутрь липкий городской воздух. И как они им здесь дышат? Пашка с непривычки тихонько закашлял в кулак, выбрался на улицу и осмотрелся. Кругом высились каменные клетки с огромными зеркальными окнами. На дорогах стояли махины, впритык друг к другу, а между махин сновали люди - суетились, торопились, бежали. Людей было очень много, больше, чем во всей деревне разом. Пашка не мог представить. Что кому-то захочется жить в подобной толчее.
Ученый взял Пашку под локоть и повел между махин в сторону однообразной серой клетки с овальной дверью и высокими ступеньками. На ступеньках подпрыгивал от нетерпения еще один седовласый ученый, в больших круглых очках и залысиной. Видимо, тот самый Сеня.
-О, милый друг! Я уже заждался! - воскликнул он, пожимая руку Пашкиному спутнику. - Пять минут совершенно потерянного времени! Представь, я забыл в такси брошюрку "Горевестника", свежий номер! Столько информации коту под хвост! - Сеня посмотрел на Пашку. - Каменщик?
-Он самый. - отозвался ученый.
Пашку провели внутрь клетки - в узкие темные коридоры, где пахло сыростью и сигаретным дымом - и дальше, по ступенькам, мимо металлической двери, в комнату, по размерам превышающую весь Пашкин дом. В комнате было два окна с видом на город. Ничего нового Пашка на улице не увидел - те же махины, серые клетки кругом и бесконечный поток людей. Казалось, в городе совсем нет солнца. Некуда ему здесь светить, не место.
-Присаживайтесь. - пригласил ученый.
В комнате было много мебели и каких-то непонятных конструкций. В одном углу стоял аквариум без воды и без рыбок, в другом углу - гигантское зеркало. Пашка присел около окна на стул. Ученый с Сеней направились к столу, над которым, прямо в воздухе, висел прозрачный стеклянный шкаф, набитый всевозможными бутылями, пузырьками и колбочками.
-Ты уверен? - спросил Сеня.
-Более чем. - отозвался ученый, выуживая из шкафа пару бутылок и бокалы.
-Заметь, мой друг, его не я начал.
-Не в этом суть. Спор похож на стихийное бедствие. Никогда не знаешь, где он начнется и каким образом закончится. Иногда бывает много жертв. - ученый засмеялся и отчего-то покосился на Пашку.
-Вот ты утверждаешь, - сказал Сеня, - что информационное изобилие общества возвысило нас над другими людьми. Я верно сформулировал?
-Мы не просто сверхдержава. Мы стали умнее, сообразительней, выносливей. Наша психика в сто раз крепче. Наш мозг - больше.
-Ты преувеличиваешь!
-Нисколько! Можем проверить. Вряд ли кто спохватится.
Ученый разлил по бокалам розовую жидкость.
-Я все еще не согласен. - заметил Сеня. - Мы люди одной расы, одной нации, одного вероисповедания, наконец. Что же это за общество, которое позволяет одним стать суперодаренными, а другим - превратиться в муравьев.
-Я бы даже сказал, в пчел. - поправил ученый, протягивая один из бокалов Пашке. - Им не нужны мозги. Им нужны инстинкты. Ну, знаешь, самосохранение, тяга к продолжению рода, какое-то слепое копирование нашего общества... То, что нужно для выживания, но не для жизни.
-Можно спросить? - встрял Пашка, принимая бокал. - Может быть, вы мне покажите, где нужно поработать, да я делом займусь? Скоро вечер.
Честно говоря, в обществе ученых Пашка чувствовал себя чрезвычайно неловко. Он мало что понимал из их разговора, но нутром чуял, что скоро может разгореться нешуточный спор. А зачем ему, Пашке, присутствовать на чужих спорах? Когда дома ссорились мать с отцом, Пашка старался убежать в конюшню, чтобы не слышать воплей и брани...
Ученые посмотрели на Пашку.
-Каменщик. - вздохнул Сеня.
-Сто двадцать километров от города, между прочим. Я его за четыре часа привез. Думаешь, плохой вариант?
-Ох, сомневаюсь я, что это правильное решение.
-Думаешь, я бы не отправился еще дальше, если бы не был уверен в выборе? Посмотри на него. Какой экземпляр, а? - седовласый ученый плеснул в бокал еще розовой жидкости и внезапно бросился к деревянному шкафу, стоящему около окна. Распахнул тяжелые дверцы, обнажая множество аккуратных стопок с листами. А листы наверняка исписаны буквами или цифрами! Столько бумаги Пашка не видел никогда в жизни (а если по-честному, то он вообще никогда листов не видел, только слышал от дядьки-измерителя). Это же надо догадаться, складывать писанину в шкафу в собственной клетке!
Ученый провел пальцем по пыльным корешкам и выудил увесистую стопку, сшитую вместе белыми нитками. Аккуратно положил Пашке на колени. Пашка даже немного испугался. Стопка листов оказалась тяжелой.
-Что это? - спросил Пашка, не решаясь опустить взгляд. Одно он понял точно - каменщик этим ученым вряд ли нужен.
Влип? Все может быть.
-А ты посмотри, почитай, полистай.
-Что сделай? - пробормотал Пашка, срываясь на шепот.
-Посмотри журнальчики-то. Картинки там всякие, ну? - подсказал Сеня.
Оба ученых забыли и о бокалах и о собственном споре, пытливо смотрели на Пашку.
-Может, я лучше пойду? Я этих ваших букв не знаю. А уж цифр и подавно...
Ученые заулыбались, будто Пашка сказал что-то невероятно веселое. Сеня даже хохотнул.
-Не бойся. Журнал тебя не укусит. Это всего лишь старый номер "Вувузела".
Пашка ничего не понял. Осторожно посмотрел вниз. На листе весело прыгали разнообразные закорючки - гибкие, цветастые, непонятные. И, казалось, прыгали не просто так, а с какой-то целью. Будто пытались пробраться в Пашкину голову, прыгнуть ему в глаза, а потом дальше... туда, где крутятся мыслишки всякие...
Пашка хотел отвести взгляд, но не смог. Закорючки пленили его. Тянули к себе. В голове начало жечь. Там, за глазами нестерпимо запекло, будто кто-то засунул внутрь зажженную свечу. А закорючки плясали и плясали, вертелись и вертелись...
-Страничку-то переверни! - донеслось до Пашки.
А он смог только безвольно шепнуть:
-Что?
Чья-то рука торопливо дотронулась до листа, разгоняя закорючки, и перевернула его, обнажая еще один лист. Он был весь забит закорючками, до предела. У Пашки мгновенно разболелась голова.
-Ну, вот. Я же говорил! - раздался довольный голос ученого. - Не осилит он информацию. С ума сойдет. Верно тебе говорю. Тут привычка нужна.
-Не может этого быть! - отозвался Сеня. - Мы же все люди, все одинаковые...
-Не смеши меня, милый друг! Ну, какие мы с ним, с каменщиком, одинаковые. В чем сходство? В телосложении? В том, что у него одна голова и что-то там болтается между ног! Ха! А как же информация! Как же знания, накопленные в текстах за много-много лет. Как они без них живут? Не пчелы даже, а тараканы. Бесполезные, честное слово!..
Пашка провел пальцами по поверхности листа. Лист оказался гладким, словно стекло. Закорючки брызнули в стороны, но потом собрались вместе и заплясали с такой силой, что закружилась голова... Да и голова, к слову, внезапно сделалась какой-то очень уж тяжелой. Будто налили в нее воды до предела, сейчас из ушей потечет. Видимо, это закорючки виноваты. Лезут сквозь глаза и лезут. И что им от него, от Пашки, нужно-то?
Сквозь гул, тяжесть и тошноту, Пашка услышал далекое и тихое:
-Зря ты ему сразу "Вувузел" дал. Там с первого номера такой гул начинается, что не всякий читатель выдержит. А ты без подготовки, неграмотному...
-Спор есть спор. - отозвался ученый. - Признай, что я выиграл, ну?..
В этот момент закорючки прыгнули в глаза Пашке всем скопом - десятками, а то и сотнями. Пашка дернулся, потерял равновесие и почувствовал, как падает куда-то, захлебываясь собственной рвотой. Листы с писаниной выскользнули из рук. А голова, вроде бы, взорвалась.
Франц пригубил розового унцкого и позвал лакея, прибрать за каменщиком.
-Что и требовалось доказать. Не выдержал.
Сеня присел на корточки перед Пашкой и осторожно, двумя пальцами, раздвинул веки. Глаза Пашки бегали туда-сюда, без остановки. Из уголка губы стекала серая пенная слюна.
-Однако. - буркнул Сеня разочарованно. - А что было бы, если бы мы ему включили телевизор?
-Я же тебе говорил. И не надо больше сравнивать наше общество с обществом этих... этих ремесленников. Дефицит информации приводит к умственной деградации. А откуда у них в деревнях информации взяться? Знаешь, как он опытом делятся? Истории друг другу рассказывают. Байками зовут.
-Уговорил. - Сеня выпрямился, не сводя с Пашки задумчивого взгляда. - Кажется, ты еще хотел поспорить о том, каков у них размер мозга?
-Ставки те же? - оживился Франц.
Сеня кивнул. Франц вызвал по внутренней связи шестой этаж и приказал готовить операционную. Вскоре за Пашкой пришли санитары и куда-то его унесли.