- Это дурацкое здание! ужасная планировка - вечно я тут плутаю, - говорил мой низкорослый, загорелый спутник, обходя нагромождения какой-то мебели в коридорах бизнес-центра. Навстречу временами протискивались мужчины и женщины разных возрастов и оттенков кожи. Коридоры, помимо того что были загромождены, оказались ещё и ужасно извилистыми и пересекающимися с другими, такими же.
- Электрик собирает букет для очередной девушки, - сказал мой проводник, когда нам на встречу попался невысокий человек похожий на Джеки Чана, несущий в руке, как букет цветов, пучок светло-коричневых проводов. По его серьёзному лицу было понятно что так оно и есть. Вдоль плинтусов тянулись обрывки таких же проводов что и в "букете" "Джеки Чана".
Долго и мучительно пробирались мы сквозь мебельные заторы.
Вдруг я обнаружил что потерял своего спутника - свернул куда-то не туда. Решил вернуться, но заплутал ещё больше. В здании явно творилось что-то странное: проходя мимо настежь открытой двери я увидел как двое мужчин в одежде - стоя один спереди а другой сзади трахали совершенно голую девушку и она, громко стоная от удовольствия, глядела на меня из кабинета. Я плутал всё больше. Какая-то женщина, похожая на негритянку, приставала ко мне, хватала за руку, но я вырвался и удрал в разветвления коридоров.
Выбравшись наконец на улицу я опять столкнулся со своим спутником и мы пошли куда-то по городу. Но что это был за город! Поверхность улиц была ужасно неровная, волнистая - то впадина, то возвышение.
- Такое впечатление, что тут когда-то было сильное землетрясение, - проговорил я удивлённо.
- Нет, тут никогда не бывает землетрясений, просто рельеф такой, - сказал проводник.
Дома выглядели очень неряшливо - пятнадцати-двадцатиэтажные, плоские, как попало понатыканные корпуса грязноватых оттенков - грязно-белые с грязно-салатовыми элементами, грязно-белые с грязно-розовым, грязно-голубым, грязно-жёлтым, но самое отвратительное в этих строениях было то, что все без исключения окна имели непрозрачные зеленоватые стёкла с сетчатыми металлическими прожилками: многие стёкла были треснувшие и вмятые внутрь или наоборот - немного выпирали наружу - грязные и волнистые, напоминающие поверхность улиц. Но это ещё не всё! К каждому, абсолютно каждому дому было приделано сбоку колесо обозрения чёрного цвета с открытыми кабинками из чугуна. Выглядело это ужасно. У некоторых домов кабинки были как-то прижаты к раме - видимо законсервированны, а некоторые из колёс обозрения медленно вращались чёрными громадами.
- Какой ужасный вид! Почему все они чёрные? - спросил я своего спутника. Он ничего не ответил.
Несмотря на огромные дома, людей внизу было не очень много. Мимо нас на мопеде проехал какой-то человек с ребёнком - оба были немного похожи на китайцев. Долго ещё ощущалась сильная, как будто жидкая, бензиновая вонь их мопеда.
Мы вышли на какое-то широкое пространство похожее на проспект - по обеим его сторонам дома шли ровными рядами, но опять особенность - какой-нибудь дом иногда нелепо выпирал из общего строя, а то и вовсе торчал чуть ли не посреди дороги. Но сама дорога - это было нечто! То ли бетон, то ли асфальт иногда просвечивал через проросшую жёсткую траву, а там где он просвечивал, на нём были отвратительные большие пятна какой-то тёмной, серо-коричневой гадости, пахнущей как помойка. Жара стояла довольно сильная и эти пятна были вязкие, липкие и если случайно на них наступить, за подошвой потом тянулись клейкие волокна. Вокруг было множество насекомых: они кружили в воздухе, ползали повсюду: по асфальтово-бетонным проплешинам, по зарослям травы, преобладавшим над асфальтом, по нашей одежде. Но самыми отвратительными были какие-то дружные жучки, которые выбегали из травы, облепляли на время вонючие, липкие пятна а потом так же дружно "отступали". От жары, вони и подобного зрелища меня начало подташнивать. Люди попадавшиеся нам на встречу, судя по их спокойному виду, были привычны к подобному безобразию, но вид этих людей тоже был очень странен
- лица самые немыслимые - сочетания всех возможных народов и рас - различались в основном только степенью загорелости. Машин на "проспекте" не было, что должно было меня порадовать, но я, оглушённый вонью и жарой, осознал это только тогда, когда мы опять очутились внутри какого-то здания. Мой проводник скромничал, критикуя прошлое здание - внутренности того места где мы находились сейчас, были ещё больше загромождены всяким хламом а коридоры были намного замысловатей. Вспомнив как выглядели виденные мною строения, я понял что они абсолютно все имеют такую внутреннюю структуру. Судя по вонючему, заросшему травой немноголюдному проспекту, основная жизнь тут протекает именно в лабиринтах зданий.
- В этой стране все здания одинаковы внутри, - озвучил я свою мысль спутнику.
- Эта страна называется Северная Малинезия, - я внезапно увидел перед собой двух женщин в форме, похожей на военную. Одна стояла, а реплику про Северную Малинезию произнесла вторая, которая сидела за столом и проверяла пропуска. На столе лежал её форменный зелёный берет с какими-то яркими цветными нашивками, нелепыми помпонами и серыми перьями. Я подумал что Северная Малинезия это видимо какое-то недавно образовавшееся независимое государство, но промолчал.
Я опять заплутал в коридорах загромождённых мебелью и прочим хламом, потерял своего проводника, хотел его позвать, но вдруг понял что не знаю его имени. Может быть он его и называл - да, называл, но оно было настолько чужеродным что я даже не понял толком как оно звучит.
Множество дверей - открытых и закрытых. Опять какие-то мужчины и женщины заигрывают друг с другом. То и дело откуда-нибудь доносятся стуки, скрипы и стоны. Иду всё дальше и оказываюсь в светлом и более-менее просторном помещении со множеством окон, но всё равно и тут и там проведены какие-то трубы, похожие на газовые. Из окон открывается вид на окрестные каменные трущобы. В одном из внутренних дворов какая-то тётка, одетая как арабка, развешивает на верёвках тряпьё. Чей-то голос внутри меня произносит: "Видимо отсюда они наблюдали за населением".
Ухожу из комнаты с окнами и газовыми трубами и снова погружаюсь в недра здания, в надежде отыскать проводника. Впереди слышится гул голосов. Навстречу мне, в сторону светлой комнаты из которой я только что ушёл, идут, разгова-
ривая, мужчины и женщины. Мужчины на ходу щупают и поглаживают женщин - у всех сосредоточенные лица - судя по всему что я видел и слышал в Северной Малинезии, сейчас у них будет групповой секс.