Когда я впервые открыл глаза, стоял тёплый весенний денёк. Доброе солнце согревало меня в своих жарких объятиях, по голубому небу плыли красивые кучерявые облака. Я осмотрелся кругом - справа и слева от меня братья и сестры вылазили из своих почек вслед за мной, тихо и восхищённо обмениваясь впечатлениями. Как захотелось мне поскорее расправиться в полный рост, чтобы всем телом впитать в себя этот замечательный день! Но приходилось смиряться: чтобы стать взрослым, нужно время и терпение. А ещё нужно хорошо кушать - подумав так, я почувствовал, как разыгрался на свежем воздухе аппетит и жадно прильнул к живительной влаге, поступавшей от отцовской ветки.
* * *
Сытый и довольный, я раскачивался на своём черенке, планируя на ветру. Как мне нравилось управлять этим полётом! С моими широкими плечами это не проблема - пошевелишь одним - и ветер заносит тебя вправо, расправишь другое - и возвращаешься на прежнее место. Часами мог я так играться, и никогда не наскучивало мне это занятие. Мне всегда казалось, что добрый папа-клён смотрит на меня в такие мгновения с одобрением, и это согревало моё сердце. А уж братья и сестры тем более меня поддерживали, мы вообще были очень дружны. Они всегда старались делать, как я - только получалось не совсем синхронно - я качнусь влево - а они вправо, я уйду вправо - а они влево...
* * *
Беззаботная жизнь закончилась для меня в тот день, когда я заметил Её. Не понимаю, почему это не произошло раньше, отчего в самый первый день не увидел я это Чудо. Возможно, потому, что она жила довольно далеко от меня, через две ветки. И видеть её я мог, только изо всех сил вытягиваясь в её сторону. Само изящество и совершенство! Если мы с братьями и сёстрами были обычного тёмно-зелёного цвета - то она была нежно-салатового, и контуры её фигуры были так совершенны, что волновали меня до потери пульса, я просто потерял покой, всё время стараясь не терять её из виду.
А она, похоже, не замечала меня, хотя тоже любила планировать на ветру, это я сразу подметил. А ещё до меня доносился иногда её заливистый смех, и мне казалось в такие мгновения, что весь смысл моей жизни заключается именно в таких моментах.
* * *
Хорошо помню тот вечер, когда на наш парк налетела буря. Небо потемнело, ветер затих, неугомонные птицы замолчали и стали испуганно жаться к стволу папы-клёна. И вдруг в меня ударил бешеный ветряной вал, с такой силой, что сразу перехватило дыхание, и черенок мой, обычно такой упругий и надёжный, вдруг задрожал и заметался из стороны в сторону. Мне стало страшно: что будет, если ветрище оторвёт меня от папы-клёна и унесёт с собой в свою оголтелую страну? И тут у меня внутри всё похолодело: ведь это может произойти с Ней! Вокруг всё так мелькало и раскачивалось, что я никак не мог увидеть её любимый контур. Иногда мне казалось, что вот она - но это каждый раз оказывался какой-то другой листок. И тут грянул гром! И ударил ливень! Крупные капли вперемешку с градом дробью били по нам, больно стегали по спине и оставляли крупные вмятины. Многих моих братьев сорвало в тот вечер с ветки, но в опустившейся на нас ночной мгле я боялся не за себя: все мысли были только о Ней.
* * *
Утром, как ни в чём ни бывало, снова ярко сияло солнце, хотя оно уже и не было таким горячим, как в начале лета. Я открыл глаза и оглянулся - крона папы-клёна после бури заметно поредела. На земле густым слоем лежали погибшие листья, втоптанные в траву бурей. А те, кто уцелел - уже не были такими, как прежде. Они посветлели, и окрасились в разные неожиданные для меня цвета. Жёлтые, красные, оранжевые - каких только красок не было! Я привычно выпрямился, чтобы увидеть Её, и - о, чудо! - она была цела и невредима. И из нежно-салатовой превратилась в красивейшую ярко-алую! Между нами теперь почти не было других листьев, и больше не надо было вытягиваться изо всех сил, чтобы увидеть её милый образ. А ещё - она смотрела прямо на меня и, как мне показалось, приветливо улыбалась, как бы спрашивая: ну, как, хороша ли я в моей новой одёжке?
* * *
Мы подружились. Так мне казалось. Каждое утро Она была первым, что я видел. И поэтому я засыпал счастливым, ведь каждый раз я мог радоваться ей, как в первый раз. Она не могла не замечать моего к ней отношения, мне казалось, все вокруг должны были это замечать, и, конечно же, ей это было приятно. Жизнь сразу наполняется смыслом, если есть кто-то, кого любишь ты, и кто-то, кто любит тебя. Деревьев в парке видимо-невидимо, и листьев на них - несметное количество, но вот же увидел я её - и никто мне больше не нужен. И забота у меня осталась одна-единственная - Её защищать и о ней заботиться. Стоило лишь вороне устроиться на ветке неподалёку, или даже воробью, и у меня всё сразу вскипало в груди, ведь они могли наступить ей на черенок! И если бы я мог, я бы оторвался, и врезался с размаху в этих непрошенных гостей, лишь бы с Ней ничего не случилось.
* * *
Лето пронеслось, как одно мгновение. Настала осень, а с ней пришли холодные дожди и мерзкий моросящий дождь. Один за другим, с лёгким вздохом, отпускали отцовскую ветку мои братья и сёстры, взмахивали прощально плечами и медленно опадали на пожухлую траву. Я тоже уже не чувствовал себя таким молодым и задорным, как в начале лета. Мне уже не доставляло удовольствия раскачивание на ветру, и промозглые влажные его объятья лишь тяготили меня, не давая возможности спокойно любоваться моей возлюбленной. Она была всё такой же красавицей - горделиво раскачивалась на своей ветке, одна из последних среди своих сородичей. Мы здоровались с ней каждое утро, радуясь новому свиданию и тому, что впереди ещё один день, целый день. Мы смотрели издалека друг на друга, и вспоминали, как красив был папа-клён в начале лета, и как украсится он снова новыми детками-листьями будущей весной. Ведь она придёт, это так же ясно, как день, как ветер, как солнце.
* * *
В это утро я проснулся от холода. Мир вокруг стал белым, укрытый холодным мокрым пухом. Воздух был чист и прозрачен, и тишина стояла, как перед той памятной бурей. Я привычно взглянул на ветку моей возлюбленной, и не увидел её милого контура. "Нет!" - закричал я, и ветер подхватил мой крик, разнёс по всему парку, и деревья зашевелились, заволновались, а папа-клён встрепенулся и сбросил с ветвей предательский холодный белый пух.
Она лежала на земле, и смотрела прямо на меня. Снег налип на неё, сделав её вес непосильным для ослабшего черенка. И вот она внизу - а я здесь, совсем один в этом холодном и неуютном мире. Мне ничего не нужно без Неё. Я извернулся всем телом, начал раскачиваться из стороны в сторону, так, как делал, играя с ветром, когда был ещё молодым глупым листком. Влево-вправо, влево-вправо... Смотрел я только на неё, и готовился, разминал плечи... И вот черенок с тихим шелестом оторвался от ветки, и я впервые начал планировать, ничем больше не связанный. Влево-вправо, право-влево... Иногда нужно дождаться осени, чтобы сбылась твоя весенняя мечта.
Земля приближалась, и единственной моей целью было лечь с Нею рядом, бок о бок, так, как я всегда мечтал. И ветер, сжалившись, решил мне помочь - подобрал нежно на свои крылья, направил к той, к которой я так стремился.
* * *
И вот мы, наконец, вместе. Я почувствовал себя так, как чувствовал в свой самый первый день - согретый тёплыми лучами доброго солнца. Ни осень, ни зима не имеют над нами власти, пока в нас живёт весна.