Аннотация: Рассказ издан в сборнике фантастических рассказов "Творец миров" (2013г.), ISBN: 978-1493559961
Свобода полёта
Не помню, когда впервые у меня начали прорезаться крылья, зато точно могу сказать, когда впервые сиганул с крыши. Это только звучит легко, на самом деле той ночи предшествовали многие и многие события, а главное, переживания.
Начнём с того, что крылья - не ногти, и когда ты, с трудом извернувшись в ванной, обнаруживаешь, что это вовсе не спина чешется от какой-то странной аллергии, а что-то белое и непонятное пробивается из-под кожи, - ты погружаешься в шоковое состояние на несколько дней. Молчу уже про новые майки, постоянный зуд, просторные скрывающие фигуру свитера. Это все ерунда. Вот когда ОНИ уже выросли - тебе начинает каждую ночь сниться полет. Ты расправляешь их во сне и несёшься, со скоростью ветра, не зная препятствий на пути, обгоняя птиц. Изменил угол - и вот ты поднимаешься, в другую сторону - пикируешь. Это становится наваждением, мысли о полете преследуют тебя и днём, даже в трамвае ты ловишь себя на мысли, что кончики крыльев там, под рубахой, дружно шевелятся в такт поворотов водителя.
Конечно, о ТАКОМ нельзя сказать никому. Перед друзьями - стыдно, перед родителями - опасно, перед врачами - страшно. С другой стороны, в себе это носить тоже невозможно. Поэтому в один прекрасный осенний день я завёл в интернете анонимный дневник под ником 'Минская чайка' и вылил туда все свои эмоции, страхи, восторги и сомнения. Через пару дней мне пришло следующее письмо:
'Дорогой брат! Как приятно, что нас стало ещё на одного больше! Ждём тебя в нашей дружной стае! В каком районе гнездишься?' Сначала я посмеялся, но потом мне стало не по себе. Вдруг кто-то раскрыл мою нехитрую конспирацию? Проанализировав, я отбросил эту вероятность как смехотворную. Дело не в том, что я хорошо зашифровался, совсем нет. Просто кому я нужен со своим бредом про полёты во сне и наяву? Одним словом, через какое-то время я настрочил тому парню ответ: 'И я рад тебе. Как проехать в стаю?' Подумал, и подписался: 'Антон'. Соврал, конечно, вообще-то я Пётр.
Тем не менее, ответ не заставил себя ждать: 'Дорогой Антон! Приходи в парк Челюскинцев в следующий вторник в шесть вечера, встречаемся у входа, нас будет пятеро и в руках будут синие флажки. Наташка'. Что ж, либо я нашёл группу сумасшедших (или они меня?), либо у меня появились единомышленники. А возможно, и единомышленницы.
* * *
Неделя прошла быстро, я старался загружать себя работой, чтобы не думать ни о чем ненужном. Крылья тщательно промыл, израсходовав почти полный флакон шампуня. В расправленном состоянии они смотрелись из-за спины просто потрясающе, как у Пегаса в заставке голливудских фильмов. В назначенный день и час я прогуливался неподалёку от входа в парк. Народу было немало, разных группок тоже, но флажков пока не наблюдалось. Я нервно прохаживался взад и вперёд некоторое время, пока вдруг не услышал за спиной приятный девичий голос:
- Здравствуй, Антон. Ты всегда шевелишь крыльями под курткой, когда волнуешься?
Я резко обернулся. Передо мной стояла и приветливо улыбалась обычная девчонка студенческого возраста, держа руки в карманах толстой куртки. Наверное, взгляд у меня был очень дикий, так как она успокаивающе добавила:
- Я друг. Не бойся, все в порядке.
- Я не боюсь, - рефлекторно соврал я. - А где синий флажок?
- Ну какой флажок, это была шутка. Нам надо было просто увидеть тебя, рассмотреть.
- Нам? И как именно рассмотреть?
Девушка показала рукой в парк:
- Пойдём туда, погуляем? Я все расскажу. Не беспокойся, рентгена у меня в кармане нету.
- Это радует.
Мы помолчали. Гравий дорожки успокаивающе шуршал под ногами, но сердце билось в ускоренном темпе.
- Мы не знаем, что это такое. Среди нас есть врачи, учёные. Ясно, что это мутация. Включается какой-то ген, а вот почему и зачем - неясно.
- Это опасно?
- По нашим сведениям - нет, а вот неудобство в повседневной жизни доставляет, ну да ты и сам знаешь. И в личной жизни тоже.
Я мельком глянул на Наташу и подумал, что насчёт личной жизни она зря, это вряд ли от крыльев зависит. В её случае, по крайней мере.
- А чего ты со мной вот так спокойно разговариваешь? Совсем не боишься? - спросил я.
- А чего бояться? Абсурд. В милицию, что ли, побежишь жаловаться? Тогда уж лучше в психушку...
- А где все остальные? И чем ваша организация занимается?
- Ты про стаю? Это мы так называем, звучит смешно и приятно. Да ничего особо не делаем - просто поддерживаем друг друга, единомышленников в Минске и других городах ищем.
- И как, успешно?
- Ну, довольно-таки. Недавно на москвичей вышли, вот там стая так стая.
- Большая?
- Не то слово. Там на сотни идёт, они даже на районные гнезда поделились, чтобы удобнее было.
Наташа коротко извинилась и на ходу почесала спину.
- Нет способа от них избавиться?
- От крыльев?
- Да.
Девушка покачала головой:
- Нет. Раз прорезавшись, они вырастают снова и снова.
- И что тогда со всем этим делать?
- Ну как что? Жить. Рано или поздно все выплывет наружу, пресса, телевидение. Окажется, что нас довольно много. Может, даже сливками общества считаться будем.
- Что-то с трудом верится. Скорее изгоями.
- Да, - грустно подтвердила Наташа. - Такая возможность ещё более вероятна. Вот мы и не спешим раскрываться.
- Присядем? - я указал на ближайшую скамейку.
- Прохладно... Ну, давай, только ненадолго, - неохотно согласилась девушка.
- Ты мне координаты ваши оставишь? Много вообще наших в Минске?
Наташа достала мобильник, полистала. Передала его мне:
- Записывай номера. В нашей стае 18 человек с тобой вместе. А вообще в городе могут быть сотни. Мы же объявление в 'вечерке' не даём.
- А почему, кстати? - улыбнулся я. - Стая ищет птенцов. Телефон такой-то.
Наташа послушно улыбнулась, но промолчала.
- Тебя правда Антоном зовут? - спросила она, когда я вернул ей телефон.
- Вообще-то Петей. А тебя?
- Я Наташа, - не удивилась она. - Ты летаешь?
- Что? - не понял я.
- Ну, летаешь в смысле?
- Во сне...
- А так - неужели не пробовал? - лицо Наташи выражало неподдельное изумление.
- Не пробовал. Мне в голову не приходило, что это может быть серьёзно.
- Ну так потренируйся немного и приходи через неделю сюда же. Теперь уже познакомлю тебя с нашими, кто сможет подойти. А потом полетаем.
Наташа встала и пригласив меня взглядом, медленно пошла к выходу из парка.
- Ты это серьёзно, насчёт полетаем? - недоверчиво переспросил я.
- Не волнуйся, можешь в первый раз просто так посидеть, посмотришь на нас.
- А где вы летаете? Посреди парка что-ли?
- Зачем же? Гуляем немного, болтаем, потом перекусываем и едем к Вовке на улицу Трактористов, там дома ещё высотные, а за ними ничего, поле и лесок.
- Знаю эту улицу.
- Ну вот, оттуда и летаем.
Если бы не собственные зудящие крылья за спиной, я бы подумал, что девушка несёт полный бред. А так все звучало нормально и даже обыденно. Странно, что я и сам до сих пор не пробовал летать.
Впрочем, это упущение я очень скоро исправил. Проводив Наташу до автобуса, я вернулся домой, закрылся в комнате и, стоя на стуле, расправил крылья. Попробовал махать. Ветра получалось очень много, по комнате закружились разные бумажки, со стола попадали карандаши. Кроме того, кончики крыльев все время чертили по потолку, что, во-первых, было болезненно, а во-вторых, не давало возможности создать какую-то серьёзную тягу. Так что я махнул на это рукой и решил дождаться следующего вторника.
* * *
Неделя пробежала незаметно. Возле входа в парк Челюскинцев я встретил Наташу и ещё нескольких ребят и девчат. Все с интересом рассматривали меня, а я их. Возраста почти все были молодого, лет до тридцати, только один мужчина с бородкой производил впечатление сорокалетнего. Мы немного погуляли, все оживлённо говорили, а я помалкивал и прислушивался. Мужчина с бородкой рассказал о каком-то Мише, который сдуру принял ванну с народными отварами-отравами, и крылья у него не только не отвалились, но приобрели несмываемый лиловый оттенок, отчего их хозяин невыносимо страдает. Все дружно смеялись, даже мне было смешно и немного жаль этого Мишу. Я его очень хорошо понимал. А Наташа сказала, что на самом деле через год перья начнут меняться и цвет станет нормальным.
- А что, перья ещё и вылетают, меняются? - недоуменно спросил я.
Все, не сговариваясь, посмотрели на меня.
- Совсем птенец! - с деланной грустью прокомментировал бородатый и все снова хором засмеялись. Делали они это легко и незлобиво, так что я не обиделся.
- Ну что, Вова, едем к тебе? - обратилась Наташа к высокому стройному брюнету.
- Поехали, пока доберёмся - стемнеет, - согласился он.
Через пару часов я сидел на крыше восемнадцатиэтажного дома и во все глаза смотрел на своих новых друзей. Наташа, Вова, и ещё несколько ребят скинули верхнюю одежду, сняли свитера и рубашки, оставшись голыми до пояса и с лихими криками сиганули в чёрную пропасть за пределами крыши. Остальные сгрудились недалеко от ограды, и я в их числе, и с напряжением всматривались в темноту. За нашими спинами горел ночными огнями огромный город, а прямо перед нами не видно было ни зги. Действительно, глушь. Вдруг прямо над моей головой что-то свистнуло и меня чуть не сбросило мощным потоком воздуха вниз.
- Держись крепко, Петя! - крикнул мне мужчина с бородкой, вцепившийся в перила рядом со мной. - Они тут так лихачат!
Дальше было, как во сне: ребята и Наташа кружились над нами, взлетали и пикировали, ныряли на невидимые в темноте балконы и приносили оттуда какой-то хлам, задирали друг друга и носились наперегонки.
- И как они в такой холод не мёрзнут? - риторически спросил я.
А ещё чуть позже мы сидели кружочком уже в лесочке за домом, уютно горел костёр, мы грели вино с сахаром в небольшой кастрюльке и пускали кружку по кругу. И ничего не было прекраснее в тот момент чем вдохновлённо-возвышенные глаза сидящей напротив Наташи.
- Ты понял теперь? - улыбнулась она.
- Не знаю, понял ли, но точно попробую, - твёрдо сказал я.
* * *
Прошла ещё одна неделя. Я считал каждый день, состояние моё было и торжественным, и испуганным одновременно. По мере приближения вторника я нервничал все больше. В понедельник я просто отпросился с работы, сказавшись больным. Позвонил Наташе и около часа расспрашивал её, не страшно ли летать и как это вообще делается. Она терпеливо консультировала меня, как взлетать, как приземляться, а в конце сказала, что главное начать, а потом все как-то само становится на свои места, навык берётся из ниоткуда. Я поблагодарил её, но не успокоился. Всю ночь мне снилось, как я залажу на небоскрёб, на самом верху скидываю куртку и кидаюсь вниз головой. При этом я все ищу какое-то кольцо, которое надо дёрнуть, но никак не нахожу его. Земля стремительно приближается, я судорожно ощупываю себя и нахожу крылья. С радостью прозрения я раскрываю их и сразу просыпаюсь. До встречи с новыми друзьями ещё почти целый день.
Все было примерно так же, как и неделю назад. Встреча в парке, прогулка, потом поездка к Вове. На этот раз с нами пришла ещё одна девушка, невысокая, изящная, с огненными волосами. Она тоже, как и Наташа, стала раздеваться на Вовиной крыше. Остальные девчонки с завистью смотрели на них, но сами летать не решались. Я тоже оголился до пояса и расправил крылья, стоя у самой кромки крыши. До меня донеслись восхищённые девичьи голоса: 'Ого, какие огромные!' Мимо сиганула ласточкой Наташа, потом рыжая девушка, потом несколько ребят, кувыркаясь, прыгнули вниз. Я закрыл глаза и шагнул в пропасть.
Упругий воздух сразу подхватил меня, ударил в бок и завертел так, что я сразу даже не понял, как же мне это остановить и дико испугался. Совсем рядом с моим лицом пронеслось лицо в рыжих веснушках: 'Маши крыльями!' Я послушался и - ...дыхание перехватило. Мир остановился, замер. Все перестало существовать - лишь шум крыльев за спиной, могучие взмахи которых удерживали меня в воздухе на одном месте, подобно вертолёту. 'Наклони туловище!' - крикнула на лету Наташа. Я сделал это - и мир полетел назад, постепенно набирая скорость. Ещё через несколько минут я уже резвился, поворачивая то влево, то вправо, то взмывая вверх, то опускаясь вниз. Мы кружили и баловались, подсекая друг друга, пока я не устал с непривычки и не стал спускаться вниз.
* * *
Возле костра сегодня было ещё уютнее, чем в прошлый раз. Наташа снова сидела напротив, девушка с огненными волосами рядом со мной, а Вова поднял первую кружку с вином и под улыбки компании торжественно провозгласил меня полноправным птенцом стаи. А я сидел и удивлялся прозорливости и мудрости Судьбы, которая свела меня с новыми друзьями и единомышленниками. В том, что мои приключения лишь начинаются, я даже не сомневался.