Матвеева-Пучкова Нина : другие произведения.

Стивен Эванс Книга третья

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
  • Аннотация:
    Роман-метафора с элементами фантастики

  
   СТИВЕН ЭВАНС. Книга третья.
  
   Ранним утром грузовые и пассажирские трансферы "Гекала-ОК-Гекала" переправили участников миссии и всё оборудование на материк Дирения, где их уже ждали.
   К вечеру члены экспедиции, включая самого Эванса, обустроились в жилом секторе Научно-исследовательского института, который находился на северном берегу материка. Встречал их Ник Стацкий, готовый продемонстрировать, как он выразился, настоящее диренийское гостеприимство.
   После ужина ближе к местной полуночи на территории кампуса наступила тишина.
  
  
   Глава 1
  
   Из записей Стивена Эванса
  
   <...> Первая запись на Гекале. Добрались, разместились, поселились. Всё хорошо.
   Итак, сорок третий год жизни, двадцать четвёртая экспедиция и первый сезон на Гекале начинаются. Так уж совпало: день рождения и начало новой работы. Вчера символически в узком кругу отметили это событие. <...>
  
   <...> Мне было девятнадцать, когда - второкурсником - я впервые попал на Тефиду, и мой научный руководитель постарался возможно полно познакомить меня с животным миром планеты, так как я сам должен был выбрать объект наблюдения и изучения. Выбор был очень трудным, однако, когда я увидел зверуш!.. - тут уж я ощутил любовь с первого взгляда и понял, что эта L'amour de ma vie [L'amour de ma vie - Любовь всей моей жизни] сулит мне счастье. <...>
   <...> Двадцать три года я занимался изучением зверуш, наблюдая их метаморфоз, фиксируя все малейшие изменения. Полагаю, именно мне было суждено стать свидетелем начала развития их "разумности", если, конечно, можно так выразиться. Сейчас мне совершенно ясно, что в паре со мной должен был работать зоопсихолог. Космозоопсихолог? Этолог?
   Наиболее прогрессивную группу зверуш мы привезли сюда, на Гекалу: сами напросились!!! Полагаю, здесь нам удастся в полной мере развернуть научно-исследовательскую работу со всеми удивительными созданиями, которых человек, соперничая со Всевышним, рискнул моделировать "из подручного материала".
   Кстати, не может ли быть "ребро" метафорой более тонкого метода? Мысль не новая, но странная, однако... <...>
  
   <...> Что касается нашего полуторанедельного путешествия, то оно прошло весьма комфортно во всех отношениях: все мы немного отдохнули и чуток поработали. Я пообщался с нашей научной молодёжью, кое-что обсудил со старшими сотрудниками. Похоже, все готовы к планомерной, именно к планомерной и последовательной работе. Хочется в это верить. <...>
  
   <...> Условия размещения на планете превосходны. Очень удивился, даже обрадовался, что здесь для персонала построены такие же стандартные дома-коттеджи, что и те, в которых мы с комфортом проводили время и в Альпах, и на Островах. Поселились втроём: Крис, Серж и я, заняв привычные для каждого из нас спальни.
   Амикус был в восторге, но обследовав все уголки нашего пристанища, выразил сожаление, что здесь отсутствует Хранилище Времени и Воспоминаний. Пришлось объяснить ему, что со временем чердак дома наполнится вещами, несущими на себе печать времени, что все хранилища заполняются "со временем", но если ему хочется что-то добавить к интерьеру, дабы сделать его более удобным для всех нас, включая его самого и наших новых помощников Ийона и Тихого, а также прочих, в том числе Шпецека, он может обратиться в хозяйственную часть со списком всего необходимого. Что он незамедлительно проделал, и в результате мы получили дополнительные комфортные кресла, стулья, чрезвычайно удобные рабочие столы и, - гордость нашего незаменимого помощника, - сервировочные столики!
   Что же касается некоторых "совершенно необходимых", с точки зрения Амикуса, предметов сервировки, и некоторых, как он выразился, "предметов роскоши, не менее важных при столь длительном пребывании здесь", то они будут доставлены ближайшим рейсом.
   Судя по всему, Амикус теперь вполне доволен нашим жилищем и, по его словам, особенно, кухней и "весьма удобным", расположением блока подзарядки для умников. К слову, Амикус привёз свои любимые красно-белые клетчатые скатерти, занавески для кухонного окна и неизменный "вечно цветущий" комнатный цветок, для создания иллюзии постоянства нашего бытия.
   Итак, Крис, Серж, я и наши, не малым числом, разумники-помощники, начинаем осваивать новое пристанище, у которого для каждого из нас есть свои приятности, а для всех нас - превосходный вид на океан из окон гостиной. <...>
  
   <...> Мои новые разумники хорошо вписались в нашу с Амикусом маленькую семью. В обязанности Ийона входит разбор электронной почты и помощь мне в оформлении рабочих материалов. Тихий отвечает за поддержание порядка в общей рабочей комнате - библиотеке, а также обязан фиксировать все "приходы и уходы" наших посетителей и записывать темы наших разговоров на служебные и научные темы. Как-то так... <...>
  
  
   Закончилась суета первых дней, работа и жизнь вошли в рабочую колею. Всё реже сотрудники обращаются к Сержу по правовым и организационным вопросам, всё меньше Крис разрывается между своей научной работой, как энтомолог, наставничеством молодых сотрудников и своим хобби-челерами, всё чаще Стивен посещает Заповедник, вникая в научную информацию, которую в изобилии предоставил ему Ник Стацкий, наблюдавший за своими подопечными в течение почти четырёх лет их пребывания на Гекале до приезда Стивена.
  
   Все сотрудники, получив космические снимки и карты Дирении, которая оказалась не таким уж и большим материком, начинают радиальные ознакомительные полевые маршруты.
  
   Серж Петери много времени проводит на Большом материке, наконец-то получившем название ТИЛАВИЯ, что на одном из давних языков обозначает "просторная", просторная земля. По сравнению с Диренией Тилавия действительно очень просторна и занимает почти всё северное полушарие, имея даже небольшую белую полярную нахлобучку.
   Изрезанные берега Дирении образуют бухты и бухточки, где уже временами видны фонтанчики воды, свидетельствующие о том, что левиафаны, выведенные в инкубаторе, а по сути, детишки Фани и его подружки, весьма довольны тёплыми водами западного побережья. Обширный полуостров, соединённый с материком узким перешейком, выбран Ником Стацким для обустройства заповедной зоны обитания зверуш и челеров.
  
  
   Из записей Стивена Эванса
  
   <...> Со времени моего последнего посещения, которое я совершил пятнадцать лет назад, Гекала сильно изменилась. На обширных южных территориях разрослись светлые леса. Далее к северу появились небольшие дубравы. Степные участки, поросшие разнотравьем, готовы принять копытных.
   Особо высоких гор здесь нет, только в степной зоне небольшие возвышенности, покрытые низкорослой растительностью, чередуются с редкими скалистыми участками. В зелёных межгорьях - чистые реки и ручьи; в уютных долинах небольшие живописные озёра. Вообще воды здесь больше, чем на Тефиде, что позволяет осуществить заселение водных бассейнов рыбами и водоплавающими птицами.
   В самом сердце Дирении есть небольшой неизведанный скальный массив, до которого так до сих пор никто и не добрался (как тут не вспомнить Заморские пустоши Тефиды!), и известен он только по космическим снимкам. Очень хочется туда наведаться. <...>
  
   <...> Университетский кампус находится недалеко от западного берега материка, где в океане преобладают тёплые течения. Недалеко от университета, ближе к берегу - дома преподавателей.
   В восточных водах океанологами подтверждено постоянное холодное океаническое течение. Здесь начинают работу ихтиологи под руководством старшего сотрудника Института Космической ихтиологии Мэри Каллисто.
   Она пару дней работала на Тефиде, прилетев туда с командой Ковчега за три дня до завершения миссии. Осуществила несколько погружений в море на подводном аппарате, а также провела несколько часов в районе Вайсвальда и Белой пустоши, наблюдая гуппелин. По возвращению на Землю опубликовала статью о подводной флоре и фауне прибрежных вод Левиафанова моря и ручейковых рыбках района Белой стены. Что-то вроде этого. По результатам двухдневных наблюдений! Как выразился по этому поводу Досточтимый: - Кх-м да, уж... <...>
  
  
   Глава 2
  
   На Гекалу Мэри Каллисто прилетела с юным аспирантом Робертом Клифтом и двумя помощниками, предполагая поставить на восточном берегу Дирении лагерь и обследовать не только прибрежные холодные воды одной из бухт, но и заглянуть в глубины.
   С утра Разумник-МК, которому Мэри не посчитала нужным давать имя, приготовил снаряжение для первого погружения, во время которого предстояло обследовать прибрежную зону литорали - на глубине до двухсот метров. Прозрачность воды была вполне удовлетворительной. Ничего особо интересного обнаружить не удалось: всё как везде - довольно много, но однообразно. Потом она, конечно, попросит Роберта взять образцы флоры-фауны, а сейчас - для первого ознакомления - нужно будет забраться чуть поглубже.
  
   - Достаточно мелководья, Роберт! Нужно сделать предварительный осмотр возможного зоо- и фитобентоса сумеречной зоны. Запусти на пятьсот-восемьсот метров миникиберов, посмотрим, что они там обнаружат. На завтра приготовь с ребятами всё необходимое для нашего с тобой погружения. До конца дня я в Университете. К ужину вернусь. - И Мэри пошла к флаеру, прихватив сумку с какими-то материалами.
  
   - По начальству соскучилась! - насмешливо заметил ей во след юный лаборант.
  
  
   Мэри не соскучилась по начальству, отнюдь: она была убеждена, что начальство не выбирают, выбирают работу, таково было её субъективное мнение, сложившееся ещё во времена учёбы в университете. Глаза бы не видели Эванса! Но что поделаешь, приходится работать с ним, ради возможности удовлетворить свою страсть к познанию непознанного. Она несколько раз мысленно прокрутила это выражение. Да, оно будет соответствовать действительности, если добавить "и непознаваемого", а такое могло случиться. Риска она не боялась, её неудержимо притягивали к себе любые неизведанные воды.
   Стивена Эванса она не любила ещё со времён своего студенчества, когда он читал им Вводные лекции по космической биологии. Он был старше её лет на семь-восемь, женат, безусловно обладал северной мужественной красотой и был интеллектуально очень привлекателен, по нему сходили с ума почти все студентки, а он, кажется и не замечал.
   Она влюбилась в него по уши, просто бредила им. Стыдно вспомнить! На экзамене её трясло, она несла полную чушь, а он был снисходителен к излишне волновавшейся студентке, чем и "оскорбил" её, разбив, как она до сих пор думает, ей сердце. Шаг от любви до ненависти оказался воробьиным. И уже на следующее утро она поняла, что не может его видеть, и перевелась в Северный университет...
  
   Впоследствии они довольно часто пересекались на научных конференциях. На Тефиду она тогда приехала из-за исследовательского любопытства, узнав, что больше такой возможности не будет - не смогла удержаться. Теперь она здесь. И хочет только одного: как можно реже встречаться с Эвансом, благо их научные интересы настолько далеки, что есть надежда на минимальное количество общения. Сейчас она летит к Сержу Петери за космическими снимками океана: он обещал. В Университете его не оказалось. Сказали, что он на Тилавии и вернётся не раньше, чем через пару дней.
   Заполучить космические снимки, которые она не взяла, когда их раздавали, сейчас ей никто помочь не мог. Надо ждать красавчика Сержа, а времени нет. Тоже весьма неприятный субъект, хотя говорят, что весьма умён и за ним числятся какие-то подвиги. Скорее, просто сплетни... Придётся возвращаться ни с чем!
  
   Мэри зашла в кафе, выбрала столик возле окна, не торопясь выпила чашечку кофе, задумалась, глядя в окно. Кругом было пустынное начало дня, лето, каникулы для тех немногих студентов, что начали здесь своё обучение. Те, что остались здесь на лето, заняты своими проблемами. Два разумника идут в сторону библиотеки; на сегвее промчался юный практикант в вызывающе ярком поло; на лавочке под непонятно каким старым деревом сидит увлечённо беседующая парочка - поди, от работы отлынивают. Вот чего она никогда не могла понять: можно пренебрегать развлечениями, отдыхом, но не работой, если, конечно, ты выбрал её сам...
  
   Ничего я здесь не высижу, - взглянув в окно, от неожиданности задержала дыхание, - сжав губы глубоко вдохнула, откинула назад чёрные волосы, неспеша встала и, держа осанку, направилась к выходу. В дверях нос к носу столкнулась с Эвансом, который очень удивился.
   - Привет, Мэри, какими судьбами?
   - Привет, Эванс! Прилетела за космоснимками к Петери, а его нет.
   - Почему заранее не договорилась?
   - Думала, он здесь постоянно.
   - Наивный ты человек!
   - Ты не можешь помочь?
   - Не моя компетенция. Что мы тут стоим? Пойдём сядем. Я пришёл кофейку глотнуть. Составишь компанию?
   - Да я уже... Впрочем, хорошо. Пойдём к окошку.
  
   В ожидании заказа, Стив, откинувшись на спинку стула, внимательно смотрел на Мэри, в карих глазах которой под разлётом тёмных бровей, читалось отнюдь не самое приятное выражение. Почему она меня ненавидит? Или мне это только кажется?
   - Как устроились на берегу?
   - Спасибо, вполне.
   - Вода холодная?
   - Холоднее, чем на западном. Мне не привыкать, сам знаешь.
   -Там большие глубины. Собираешься спускаться?
   - Конечно.
   Разумник принёс кофе и булочки, удалился.
   - Будь осторожна. Мало ли что там... - Эванс озабоченно посмотрел на Мэри.
   - Вот потому и прилетела за снимками. Аспирант сегодня миникиберов запускает на разведку.
   - Вот как... Без космоснимков не лазай в глубины. Торопиться некуда. Дождись. Прилетай через пару дней, я скажу Сержу, чтобы приготовил.
   - Спасибо. Я пойду. Bye!
   - Take care! Береги себя! - негромко ответил Эванс, провожая взглядом красивую стройную и столь неприветливую женщину. - Что с ней не так?
  
   Где-то через неделю Эванс поинтересовался у Сержа, забрала ли Мэри Каллисто, заказанные ею космоснимки.
   - Нет. Чем-то другим, видимо, занимается. Я сказал Павлу, если появится, отдать ей.
   - Хорошо. - Стив потянулся в кресле. - Что-то уставать начал. Видимо ещё не адаптировался. А ты молодцом выглядишь.
   В гостиную вошёл только что вернувшийся из Университета Крис Вернер: - Привет, как денёк?
   - Всё хорошо, спасибо! Ты что-то припозднился, но в самый раз к ужину. Сейчас Амикус с Бонтом позовут к столу. Слышишь ароматы?
   - Садись! - Стив приглашающе махнул рукой в сторону кресла напротив.
   Крис сел, не поднимая глаз на Стива, взял штоф, плеснул в стакан, повертел его в руке. Поставил на столик.
   - На восточном побережье, кажется, что-то произошло, Стиви. Кодзи Сэто, тот орнитолог, что умолял тебя взять его, помнишь? - Эванс кивнул.
   - Так вот, Кодзи летал там со своими птицами и видел, что чей-то лагерь разрушен. Не знаешь, кто там мог быть?
   - Знаю. Мэри Каллисто.
   Серж отвлёкся от компа:
   - Разрушен лагерь?!
   - Ну да!
   - Этого нам только не хватало! - Серж стремительно встал и вышел, крикнув:
   - За мной, Бонти! - И они исчезли.
   - Голодным ушёл! - огорчился Амикус.
  
  
   Спускаясь, флаер Петери осветил лагерь ихтиологов: поваленные жилые секции, разбросанное оборудование и вещи, поваленный на бок флаер, словно его тащили в сторону моря, оставляя глубокие колеи в песчаном грунте.
   Не решаясь приземлиться дабы не смазать следы, Серж кружил на небольшой высоте в поиске тел. Но их не было или он их просто не видит? Бортовые камеры вели запись.
   - Похоже, это трагедия, Бонти! Трагедия... Ты понимаешь? Завтра с утра вернёмся, а сейчас летим домой и вызываем команду помощи!
  
  
   Глава 3
  
   Второй день всем посетителям секретарь-помощник профессора Стивена Эванса отвечала односложно и однообразно: - Занят! Не знаю!
  
   Стив стоял перед огромным столом, на котором были разложены все предоставленные Сержем космоснимки и карты океанических вод, он пытался сосредоточиться и не мог. Придвинул стул, сел, ещё раз переложил снимки, задумался. В конце концов, обрушив кулаки на стол, попросил Милицу немедленно пригласить к нему Криса Вернера.
   - Немедленно!
  
   - Боже, где же я ему его возьму немедленно, - причитая и почти плача бежала по коридору юная административная помощница Эванса. Навстречу ей размашисто шагал хмурый Крис с как никогда взлохмаченной шевелюрой.
   - Ой, профессор Вернер, я как раз вас ищу!
   - Вы ЗДЕСЬ меня ищете?!
   - Нет, не здесь, я просто не знала, где вас искать. Как хорошо, что вы сами нашлись!
   Крис, обойдя юную леди и бормоча себе под нос, мол, вроде бы и не терялся, стремительно прошёл в кабинет.
   - Быстро ты, однако!
   - У двери встретил. Сам сюда шёл.
   - Опять интуиция? Ну, как бы ни было, молодец! Давай думать вместе. Иди сюда.
  
   Крис подошёл к столу. - Давай! Что тебя смущает?
   - В глазах рябит, не могу сосредоточиться.
   - Мы все сегодня не можем сосредоточиться. Что ты хочешь тут понять?
   - Нам нужен океанолог. И футуролог или как они там ещё называются, которые что-то смыслят в фантомах и чудовищах, ну те, что занимаются парадоксальными явлениями. Я не знаю, КТО нам нужен в данной ситуации! НЕ ЗНАЮ!!!
  
   - Секунду. - Крис вышел, прикрыв за собой дверь. Секретарша вытирала красные глаза и сморкалась.
   - Вот что, милая, чем плакать, сообщите-ка Жану Шаба, чтобы они вместе с Джеймсом Гантом пришли сюда, и как можно скорее. Кстати, они - геологи, так, на всякий случай.
  
   Крис вернулся в кабинет, где Эванс, стоя у стола, перекладывал снимки. - Пытаюсь выявить хоть какую-то закономерность или резкое отличие, но кажется, это не лучшая мысль... Сержа видел?
   - Видел.
   - И что?
   - Говорит, что флаер исчез.
   - Э-э, что ты сказал? - Стив отвлёкся от своих размышлений. - Что исчезло?
   - Флаер.
   - И куда он делся?
   - В море.
  
   Стив рухнул в кресло, которое обидчиво отозвалось на столь грубое обращение, и молча воззрился на Криса. Сердце подступило к горлу: кажется, случилось то, чего он так всегда боялся.
   - И это значит...
   - Это означает, что кто-то или что-то его туда уволок или уволокло.
   - Ты здоров?
   - Мы уже все сомневаемся в своём здоровье, Стиви. Такие дела.
   - Как ты себе представляешь произошедшее?
   - Думаю, Мэри с аспирантом совершили погружение на ГОА. На берегу остались два лаборанта. Потом все исчезли. Флаер - с некоторым запозданием, если так можно сказать, - пропал через сутки. Так же через сутки сгинуло всё, что оставалось от лагеря в первый день. На берегу обнаружены параллельные колеи количеством восемь, и один глубокий широкий след от волочения флаера. Из всего осталась только найденная далеко в стороне от лагеря сумка Мэри с портативным ноутбуком. Его забрали ребята Сержа.
  
   Крис молча смотрел в окно на очень далёкий океан. Тягостное молчание прервал приход океанолога и геолога. Вид их тоже оставлял желать лучшего.
   - Вот и мы. Добрый день... Хотя, какой он добрый...
   - Привет! Проходите, садитесь. Чем вы сейчас занимаетесь?
   - Работаем на западном побережье.
   - Вы, полагаю, слышали о том, что происходит на восточном?
   - Увы...
   - Слов нет...
   - Это - космоснимки. - Стивен жестом предложил им подойти к столу. - Я отобрал те, где мы можем видеть глубоководные районы океана. Посмотрите, пожалуйста, и скажите нам, есть ли какая-то закономерность в их расположении. Есть ли какие-то характерные особенности, может быть некоторые из них чем-то схожи, ну и так далее. Нет ли среди них чего-то, не похожего на другие, вам известные. В общем, постарайтесь увидеть что-то необычное. За дополнительными материалами, если понадобятся, обращайтесь к Петери. Завтра утром буду вас ждать здесь. Возможно, у вас будет что нам рассказать. Вопросы?
   - Мэри Каллисто имела такие карты?
   - Нет. Она их не стала ждать и нарушила запрет на погружение без предварительных материалов.
   - Нам нужно знать, какой именно ГОА, простите я хотел сказать, какой глубинный обитаемый аппарат она использовала.
   - Петери вам скажет. Что-то ещё?
   - Пока всё.
   - Удачи!
   Сухощавый. по-спортивному поджарый в рабочих брюках и тонком свитере Джеймс Гант и начавший полнеть, в свободной куртке поверх майки Жан Шаба ушли.
  
   - Стиви, ты давно их знаешь?
   - Не очень. У них, на мой взгляд, довольно интересные работы, я их читал. Оба работали на Океании.
   - Это та, где сплошь вода и крохотный перст божий, - если не сказать иначе, - скалистой суши и всё? И ничего более?
   - Ну да.
   - И что там нашлось интересного?
   - Что-то ни на что не похожее и довольно агрессивное. У них половина экспедиции погибла при очень странных обстоятельствах.
  
   - Вот как... То-то они оба не по годам седые. Им же не больше сорока, наверное.
   - Тридцать семь и сорок два.
   - Нужен кто-то к ним в придачу. Феноменолог? Криптозоолог? Ну я не знаю, кто мог бы этим заняться! Ты знаешь какого-нибудь эдакого особенного?
   - Есть один такой - криптозоолог. Но я его никак не смог уговорить к нам присоединиться. Он сказал, что на Гекале не может быть ничего для него интересного.
   - Похоже он ошибся.
   - Может теперь заинтересуется. Надо ещё поискать.
   - Если он согласится, ждать придётся долго: когда ещё прилетит.
   - Ничего, подождём, а в ожидании не будем сидеть сложа руки. Как-то так.
   В кабинет резко вошёл Серж Петери.
   - Привет!
   - Ну наконец-то!
   - А что? Меня ждали?
   - Надеялись.
   - А-а, понятно.
   - Что-нибудь расскажешь?
   - Расскажу... Кофейку бы!
   - Сейчас будет.
   Юная помощница Эванса принесла кофе и печенье на блюдечке.
   - На печенье не смел и рассчитывать! Merci bien! [1 - Merci bien! - Здесь: Премного благодарен! (фр.) ]
   Поймав взгляд Сержа, покраснела и засмущалась. После её ухода Крис не удержался:
   - Ну почему все они на тебя сразу западают?
   Серж оставил замечание без ответа, а Стив слегка обжёгся горячим кофе, вспомнив подзабытый инцидент с журналисткой.
   - Так вот, - Серж расположился на диване, как всегда, нога на ногу, - выдержал паузу.
   - Так вот что я вам, ребята, скажу: сегодня утром на берегу найдены глубинный аппарат и флаер.
   - Прости?
   - Что ты сказал?
   - Что слышали: ГОА и флаер. Оба целёхоньки.
   - А остальное и остальные?
   - Никого и ничего. Пока... ГОА пустой - закрытый и необитаемый - ни Мэри, ни Роберта в нём нет. Может быть и не было. Откуда мы знаем, что они там были?
   - А лаборанты?
   - Я же сказал: никого нет.
   -И что дальше?
   - Увидим... Работают следователи, уже прилетели с Тилавии. Просили нас воздержаться от посещений. Так что, мы можем заниматься только лишь умозаключениями на основе собственных предположений. Главное - не нафантазировать всяких глупостей.
  
  
   Глава 4
  
   Из записей Стивена Эванса
  
   <...> Главное не нафантазировать глупостей, сказал Серж. И он прав. Увлечься фантазиями для нас не впервой. Были случаи...
   Серж показал нам записи с побережья, сделанные им во время ночного облёта, и те, что отснял утром следующего дня. Кроме того, у него оказались данные с ноутбука из сумки Мэри, что была найдена в нескольких метрах от лагеря. Выяснилось: пока Каллисто искала Сержа в Университете и разговаривала со мной за чашечкой кофе, оставшийся в лагере Роберт, запустил дрон, который довольно долго летал над прибрежными водами. Вернувшись, Мэри просмотрела записи. Кроме того, в ноуте нашлись данные с миникиберов, которых, как можно предположить, Роберт в отсутствие Мэри отправил на значительные глубины.
   На основании всех просмотренных нами записей, сложилось общее мнение: в области предполагаемой абиссальной равнины [2 - Абиссальная равнина - Подводная равнина на глубоком океанском дне, обычно находящаяся на глубинах от 3000 метров.] заметно присутствие чего-то, возможно, живого: некие огромные силуэты перемещаются, замирают на длительное время, поднимаются вверх до трёхсот метров и вновь опускаются.
   Вопрос: почему не были проверены океанические воды за прежнее столь долгое время работы на планете, а это не одна сотня лет? Почему в архивах, которые я изучал при подготовке экспедиции, отсутствует информация об исследовании Океана и возможном наличии там "признаков" иной жизни. Это что, уверенность в том, что мы одни во Вселенной? Уверенность, вызванная тем, что мы нигде её пока не встречали? <...>
   А может быть, мы её просто НЕ ЗАМЕЧАЛИ и НЕ ВИДИМ даже сейчас? <...>
  
   На просмотр и обсуждение записей ушёл весь день. За окном наступали сумерки, засветились первые звёзды, предвестники ярких туманностей, что украшают здешнее ночное небо. В дверь заглянула юная леди, и спросила, можно ли ей уже уйти. Стив, удивившись, что она ещё здесь, молча кивнул головой.
   - Весьма мила! - Не удержался Крис. - Серж, это ты её нашёл? Как зовут?
   - Милица. Милица Стриж.
   - Надо же!
   - Откликается на сокращённое Мила, - добавил Серж. - Вообще не понимаю, о чём вы: желающих на эту должность оказался чуть ли не миллион, выбрал из того, что было. Надеюсь, интуиция меня не подвела.
   - Вот-вот, Серж меня уговорил. Не понимаю, из каких соображений. Впрочем, славное дитя, с хорошим образованием и прекрасными психологическими характеристиками. Просто робеет с непривычки. Есть надежда, что сумею воспитать, - Стив устало потёр ладонями лицо, - если постараюсь.
  
   Вставая, все добродушно посмеялись. Потянулись, похрустели суставами. - Утро вечера мудренее, - молвил Крис.
   - А то!
   - Пройдёмся? - предложил Серж. И они пошли домой, наслаждаясь тишиной наступившего вечера.
  
  
   В последовавшие несколько дней не произошло ничего нового. Составив акт о гибели четырёх человек при невыясненных обстоятельствах, следователи отказались от каких-либо обсуждений или выводов и покинули место происшествия.
   Океанолог Шаба и космогеолог Гант не могли пока сказать ничего определённого, ссылаясь на огромный объём работы. Записи в ноутбуке Каллисто просмотрены, и не на один раз.
   Среди сотрудников начали распространяться, обрастая чудовищными измышлениями, слухи об обнаружение странной формы жизни в глубинах океана. Общее настроение оставляло желать лучшего. Все чего-то боялись.
  
   Эванс, захватив с собой Амикуса, уехал на пару дней в заповедник, оставив Ийона следить за почтой, а Тихого - отвечать возможным посетителям, что, мол, профессор Эванс временно отсутствует. Вернер составил Стиву компанию, надеясь пообщаться с челерами, среди которых у него появились любимчики. Серж Петери, получив из архива запрошенные им материалы, с утра до ночи просиживал за компьютером.
  
  
   Глава 5
  
   Прошло уже почти три недели после трагедии, когда с камер наблюдения, поставленных на восточном побережье, на домашний компьютер Сержа пришло изображение такой важности, что он немедленно вызвал из Университета и Стива, и Вернера.
   - Ну, что тут у тебя? - с порога спросил Эванс.
   - Опять? - предчувствуя нечто-то плохое, пробурчал вопросительно Крис.
   - Угу, опять! Сейчас расскажу и покажу!
  
   Все собрались возле компа Сержа.
  
   - Вот, смотрите!
   - Не может быть!
   - Ужас!
   - И как ты это объяснишь?
  
   В это время совсем некстати за их спинами возник Амикус с вопросом: можно ли в ожидание ужина предложить кофе.
   - Подожди, Амикус! - отмахнулся Стив.
   - Можно, можно! - согласился Серж.
   - Валяй! - буркнул Крис. - Амикус укоризненно бросил взгляд на его спину и просигналил Бонту, который тут же явился с сервировочным столиком. Бертус, спохватившись, уже на ходу хотел кое-что добавить к экспозиции, но Шпецек путался у него под ногами, и тот чуть не упал, уронив при этом миниатюрную мисочку с чем-то ни на что не похожим, которая тут же, конечно, разбилась.
   - Как же это возможно?
   - Простите, сир, это всё Шпецек...
   - Господи, да я не тебе, успокойся, ради бога! Так как это возможно, Серж?
   - Как это возможно? Да никак невозможно. - Серж пожал плечами. - Как-то так...
   - А состояние? - Крис не отрывал взгляд от изображения на мониторе.
   - Состояние? Бессознательное, и похоже надеяться не на что, сам видишь! Странно другое: в них теплится жизнь! - и это после нескольких недель, проведённых под водой!
  
   На экране компьютера: океан, песчаный берег, а на берегу - четыре тела. Мэри Каллисто, Роберт Клифт и два лаборанта. Рядом - глубинные дроны.
   - Когда, Серж, это пришло?
   - Два часа назад.
   - Медики там?
   - Были утром, увезли тела в клинику при медицинском корпусе. Пока никаких сведений.
   - А дроны?
   - Дроны в порядке, только записи пропали.
   - Какие-то следы на берегу?
   - Ничего...
   - Ну и дела!
  
   На сервировочном столике остывал кофе.
  
  
   Из записей Стивена Эванса
  
   <...> Нам было не до ужина, однако Амикус чуть ли не устроил сцену, когда мы попробовали пренебречь вечерним приёмом пищи. Пришлось подчиниться, как он выразился, "во имя сохранения душевного и физического здоровья". Бонт потом извинялся за этот "амикусов срыв", оправдывая своего приятеля тем, что тот очень переживает из-за проблем, случившихся у всех нас, и беспокоится о нашем благополучии. Мы простили.<...>
  
   <...> Итак, после ужина, постаравшись не затягивать его до позднего часа, мы втроём провели время за обсуждением столь странного происшествия. Началось с того, что ещё за столом я поинтересовался у Сержа, почему в лагере Каллисто не были установлены камеры наблюдения: вроде бы это его обязанность - следить за безопасностью. Серж всерьёз обиделся, сказав, что он не нянька: подробные Инструкции есть у всех, и, если кто-то их не соблюдает, тут уж он ничего поделать не может. Есть факт нарушения дисциплинарного порядка и, мол, они сами виноваты, что теперь лежат, как перезрелые бананы, приводя в смятение не только персонал клиники, но и весь университетский городок, благо сейчас каникулы и народу здесь не так уж много. После чего, он, слегка смущаясь, порекомендовал мне самому почитать кое-что из того, что содержится в ноутбуке Мэри Каллисто...
   Позже у себя в спальне, когда мы все разошлись, чтобы хоть немного поспать, я открыл ноут Мэри и довольно быстро нашёл её личные записи. Похоже, Серж был столь резок и раздражён из-за обиды за меня. Обиды, которую вызвали довольно нелицеприятные откровенные высказывания Мэри в мой адрес.
   Ну что ж, она прямым текстом, находясь в недобром расположении духа и под влиянием минутной слабости из-за нашей случайной встречи, написала о том, насколько была в меня влюблена в студенческие годы. Приняв мою давнишнюю снисходительность к ней, как к студентке, прямо скажем, выдающихся способностей, но запаниковавшую на экзамене (сейчас-то понятно, почему), за оскорбительное высокомерие, она и впрямь пережила это придуманное ею "унижение" и её пылкая любовь мгновенно переродилась в презрительную ненависть... <...>
   <...> Я запомнил её, как довольно яркую личность: она отличалась неординарной красотой, и чудовищной высокомерностью, что казалось странным для столь молодой особы. И, пожалуй, была очень одинока. Такой, кажется, и осталась. И вот мы с ней снова встретились. Вначале на Тефиде - я её туда не приглашал, сама прилетела. Теперь здесь, на Гекале, тоже не как член экспедиции, а в качестве прикомандированного специалиста сторонней организации на оговоренный срок.
   В кафе мы встретились, полагаю, совершенно случайно. Чуток поговорили. Она вела себя немного странно и выглядела несколько уставшей. Я ещё подумал: что с ней не так? Словно тень лежала на ней. Сейчас решусь предположить, что она по-прежнему не может (не могла!) отвязаться от какого-то, внезапно осознанного чувства ко мне - толи ненависти, толи подавленной любви. Кто знает... Не могу сказать, что её записи улучшили моё настроение. <...>
  
  
   Глава 6
  
   Утро было пасмурным, все не выспались, завтрак прошёл в молчании. Однако вскоре небо прояснилось, и дорога до кампуса оказалась приятной прогулкой на свежем воздухе.
  
   Вернер по пути к своему кабинету в коридоре встретил шедшего к Эвансу космогеолога Джеймса Ганта и, круто изменив направление, присоединился к нему. В противоположном направлении мимо промчался Серж, что-то крикнул Крису на ходу, но что - тот не понял. Когда они зашли в кабинет Эванса, тот заканчивал разговор с юной леди, так - с лёгкой руки Криса - приятели называли между собой его административную помощницу.
   - Договорились? Ну и хорошо....
  
   Стив кивнул Крису и Джеймсу, мол, проходите.
   - Серж вам сказал?
   - Что сказал?
   - Так вы не знаете?
   - Нет, а что мы должны знать, Стиви? - Крис привычно уселся на диван, нога на ногу. Джеймс, оглядевшись, выбрал кресло. Стив сел за свой стол, нашёл в компьютере нужный файл. Вывел его на большой настенный экран.
   - Видео с камеры на восточном берегу, как вы понимаете.
  
   Вначале ничего интересного не было: морской простор и кромка песчаного берега с лёгким прибоем. Потом стало казаться, что море вдали вздымается и опадает без видимых волн. Вздымается и опадает. Вздымается всё выше, выше и вдруг становится понятно, что это уже не вода, а некая огромная куполообразная субстанция, пульсируя и дрожа, радужно переливаясь, вырастает из воды и вновь плавно опускается, исчезает в растревоженных морских водах. И вновь - тишина и покой, и лишь ветер лохматит поверхность океана.
  
   Море вновь вздулось, из воды опять выросло НЕЧТО, а вдалеке, также преодолевая сопротивление воды, возникли два его подобия, но меньшего размера. Солнце радужно отражается от их влажной и, как кажется, прозрачной поверхности, и становится понятно, что они тоже, дрожа возрастают, и затем внезапно скрываются в воде. Лёгкая волна, нахлынув, достигает берега, уходит в песок. Дальше до конца записи всё то же спокойное море под безоблачной голубизной неба, и здешние птицы, у которых до сих пор нет названия, с криками проносятся над успокоенными водами и скрываются за пределами обзора камеры.
  
   - У меня смутное дежавю. А вы что скажете?
   - Да нечего сказать, Стиви! Что тут скажешь? - Вернер взъерошил шевелюру. - Фантастика! Словно кадры какого-нибудь старого кино "На Далёкой планете". Сколько мы их видели в детстве! Смотрели и мурашки по спине бегали, и мы думали: сами станем, как тогда говорили, астронавтами, полетим в самый-самый Глубокий Космос и то ли ещё увидим и откроем, и как-нибудь позамысловатее назовём всё увиденное и открытое нами, и станем героями... Смешно и грустно вспомнить... А если серьёзно, - а серьёзнее-то некуда, - скажу: ну и вляпались же мы!
  
   - Нужно показать Жану Шаба. Мне кажется, он должен что-то знать. - Джеймс достал из кармана старенький коммуникатор. - Сейчас придёт.
  
   Вскоре пришёл, вернее, в меру возможностей, прибежал запыхавшийся Шаба. Ему показали видео с камер наблюдения. Океанолог молчал. Долго молчал. Потом сказал, что это, как он полагает Similitudinem magna kraken [3 - Similitudinem magna kraken - Подобие огромного кракена (лат.)], а может быть просто некое сверхгигантское подобие, известное как Архитеутис, чьи сородичи причинили столь много горя и хлопот экспедиции на Океании. И добавил, что они не изучены.
  
   - Могу только утверждать: вряд ли они могут выходить на сушу. Нам удалось узнать об этих чудных божьих созданиях только то, что они огромны и, в какой-то мере, возможно, - понимаете, возможно! - только внешне, напоминают земных кракенов. НЕЧТО головоногое, возможно разумное и очень любознательное: тащит всё, до чего может дотянуться. - Шаба помолчал, глядя на остановленный кадр.
   - Нам они не возвратили ничего и никого. Возможно потому, что вернуть было некуда, так как суша, как таковая там отсутствовала, и аккуратненько, как в данном случае, положить что-то - как бы невзначай похищенное - было некуда. А так, может быть и вернули бы... Кто знает... - Жан встал и отвернулся к окну, его всего передёрнуло, он закрыл лицо руками.
  
   - Значит, Similitudinem magna kraken, - после затянувшегося молчания произнёс наконец Крис. - Надо же, даже название придумали: ПОДОБИЕ! к тому же ОГРОМНОЕ!.. А почему не Similitudinem magna vampyronassa rhodanica [4 - Similitudinem magna vampyronassa rhodanica - Огромное подобие роданийского вампирона(лат.)]? Впрочем, вам виднее...
   - И чем же, интересно, они питаются, если вырастают до таких размеров? Что-то страшновато становится. - Стив заново прокручивал видео. - А тёплые воды они любят? Там наши левиафаны...
   - Полагаю, предпочитают холодные глубины. На Океании воды очень холодные и очень глубокие.
  
   - Куда Серж-то подевался, а? - Крис встал и прошёлся по кабинету, снова сел. - Мы его встретили - куда-то бежал.
   - Обещал прийти. Поскакал дать распоряжение о запрете приближаться к берегу, и чтобы установили указатели и возможные ограждения на удобных подступах к морю. - Стив выключил компьютер. - Надо подумать, что можно предпринять для изучения этих чудовищ... Отмахнуться от этой проблемы, как вы понимаете, мы не можем. Жан, у тебя есть какие-то...
  
   - Да, - Шаба стоял теперь спиной к окну, - есть кое-какие соображения. Для начала нужно исхитриться получить хотя бы махонький кусочек его плоти... А потом будет видно. Но как это сделать?
   - Нам нужны специалисты. Нам нужно создать специальную группу. Жан, может быть у тебя есть кто-нибудь на примете? Подумай, пожалуйста.
   - Я понял тебя, Стив. Подумаю. С этим действительно что-то нужно делать. Джеймс, а ты что скажешь?
   - Я геолог...
   - Космогеолог! - поправил Стив.
   - Ну да, космо. Разница, конечно, есть. - он усмехнулся. - Что я могу сказать? Согласен с Жаном. Вы думаете, если мы на них насмотрелись на Океании, то можем что-то предложить более-менее разумное? Ошибаетесь. Однако попытаться поискать специалистов можно. И мы это сделаем. Мне импонирует желание предпринять попытку изучения этого феномена. И мы постараемся помочь, чем сможем. Это общая проблема.
  
   - Спасибо! Друзья познаются в... да, в сложных ситуациях, так скажем.
  
   Дверь открылась и закрылась: пришёл Серж Петери.
   - В клинике никаких новостей, кроме того, что тела отправляют на ОЗС со всеми предосторожностями и строгой изоляцией. В прочих местах ничего нового. Систему безопасности налаживают... Безумно хочу кофе! Не беспокойся, Стиви, я уже сказал Миле, сейчас всё будет. И не только кофе, но и... - он сделал паузу, - м-да, бутерброд! А вы что подумали?
  
  
   Из записей Стивена Эванса
  
   <...> Мне не нравится, когда Серж взвинчен и не может успокоиться. Шутит по-дурацки. Может быть он таким образом старается снять напряжение в критических ситуациях? Возможно, это проявление усталости нервной системы: работает с полной отдачей, но как бы не случилось так, что скоро и отдавать будет нечего. Пытался с ним поговорить, но он, явно понимая ситуацию, уходит от разговора.
   Крис, с его перманентным пессимизмом, тоже в данной ситуации не подарок. Да и мне как-то не по себе. Печалит обнаружившийся факт недоработки. Не нашей, нет! Я вот о чём: многие поколения специалистов столетиями занимались Гекалой (и не только ею): освоение, терраформинг - "создание планеты комфортной и уютной"!
   А мы - на готовое, с полным доверием к предшественникам: заселили, сами поселились, занимаемся наукой, продвигая её... Что и куда продвигая? В бескрайние глубины Великого Бесконечного Космоса? Чьи-то сомнительные идеи о яблоневых садах, о будущих райских кущах на далёких планетах? Что мы делаем? Хотим на пыльных тропинках, неизвестно где и кем проложенных, оставить свои следы и доказать, что мы МОЖЕМ! Можем ВСЁ?! <...>
   <...> Как никогда понимаю, что былой энтузиазм первопроходцев иссякает. Хочется стабильности, хочется успокоиться и заняться обустройством того, что уже есть, а есть немало: без малого десяток колонизированных планет, оттянувших на себя большую часть земного населения! Хочется навести порядок, осмотреться и попытаться понять, так ли уж нам нужно ВОЦАРЯТЬСЯ во ВСЕЙ Вселенной, возгордившись своим величием. <...> А до конца света, ох, как ещё далеко. <...>
  
  
   Глава 7
  
   После трагедии с группой Мэри Каллисто прошло почти два месяца. На восточном берегу в районе глубоководной бухты никаких событий не происходило. НЕЧТО не появлялось.
  
   Период тёплой безветренной погоды середины лета сменился затяжными дождями. Низкое, тяжёлое от влаги хмурое небо. Мокрая трава под ногами, стекающие с пониклых ветвей деревьев крупные капли избыточной влаги. В ожидании улучшения погоды почти все отряды предпочли на период дождей вернуться в кампус. В зданиях университета стало людно.
   Профессор Эванс решил использовать это время для обсуждения первых итогов полевых работ. Попросил всех руководителей групп подготовить сообщения, а всем желающим предложил поделиться с коллегами какими-либо новыми идеями, рассчитывая на активное обсуждение.
  
   Ник Стацкий приехал из заповедника во второй половине дня, зашёл в университет, кой с кем повидался, заглянул к Эвансу в кабинет, подивился на его симпатичную помощницу, которая сказала, что профессора сегодня не будет, с тем и отправился домой к Стиву, где и обустроился в своей спальне не без помощи Ийона, уведомившего его, что через пару минут уважаемому доктору будет предложен лёгкий полдник, дабы облегчить - так и сказал! - облегчить ожидание ужина. Когда Ник спустился на кухню, из гостиной выглянул Тихий и, узнав Стацкого, сообщил, что к ужину все будут дома.
   Ник перекусив, в компании Ийона, который немного рассказал ему о последних главных событиях в Доме и его окрестностях, решил в ожидании друзей немного пройтись вокруг, а может быть и в сторону моря, от чего Квайт, подавая куртку, тут же его отговорил, сославшись на рекомендации уважаемого месье Петери.
  
   Стацкий, понимая, как Стив и Крис томятся невозможностью заниматься научной работой в нынешней ситуации, привёз несколько видео из жизни зверуш и челеров, и после ужина был устроен небольшой сеанс просмотра, на котором присутствовали Амикус, а также Ийон с Тихим, Бертус со Шпецеком, Бонт и, прибывший с Ником, Верус, то есть все обитатели "Дома с прекрасным видом на море" - так называл его Амикус с первого дня на Гекале.
  
   - Ник, что теперь мы будем делать дальше с нашими подопечными? - Стив, непринуждённо развалившись в кресле, разглядывал последний стоп-кадр, оставшийся на экране: Рике с подружкой, которую Стацкий, полагая, что она обладает изысканной внешностью, назвал Красоткой Джоли, и двое детишек-подростков на жеребятах-челерах позировали перед камерой. Присмотревшись, Стив даже разглядел возле Рике юную беласку-летягу.
   - Что делать? - Ник покачал головой, словно с чем-то соглашаясь. - Наблюдать и изучать, как и раньше. Сам знаешь!
   Стив задумчиво посмотрел на него:
   - Уже и беласок приручают...
   - Беласок, да! Представьте себе, приручают - не то слово! Они каким-то образом нашли общий язык и начали образовывать некое сообщество. Здесь масса работы для зоопсихолога, но мы пока никак не можем объяснить этот неожиданный феномен.
   - Вовсе не неожиданный! - Серж отвлёкся от своего компьютера. - Помнишь, - он покосился на Стива, - помнишь, как во время нашего последнего с тобой визита на Тефиду зверуши кормили беласок? Ты ещё иронизировал по поводу того, что, мол, они нашли общий язык?
   - Было дело, да! Ты прав... Значит это не случайность, но, сказать по правде, всё равно удивлен. Весьма удивлён.
  
   - Похоже, мы не ошиблись, разместив зверуш, челеров и беласок на одной территории, которая по случайности оказалась не такой уж и большой. - Крис, всё ещё млевший от эпизодов с челерами, потягивал что-то из стакана, принесённого ему Бертусом. - Быстро они нашли общий язык!
   - Как-то будет развиваться их содружество... - Серж, снова углубился в работу. - Кстати, как Софи Каан и Кен Грасс вписываются в ваши повседневности?
   Стив посмотрел на Стацкого: - Вопрос вообще-то к тебе.
  
   - О, идея оказалась удачной - усилить нашу группу этологами. У них свой подход к наблюдению и изучению наших любимчиков, при том, что Софи именно космозоопсихолог, что очень важно, так как она владеет неформальными методами, если так можно выразиться, что, кстати сказать, было заметно сразу, а Кен, так тот просто влюбился в челеров и Крис, полагаю, скоро будет ревновать. В общем, очень приятные люди...- Что-то вспомнив, Ник улыбнулся.
   - Надо бы с ними пообщаться, пока они здесь. Давай завтра в университете встретимся во второй половине дня. Ник, пригласи их!
   - Да они сами вроде бы хотели, Стиви, тебя повидать, но немного робеют.
   - Так ты сможешь?
   - Ну да!
  
   Стив, чуть улыбаясь и о чём-то задумавшись, начал снова прокручивать записи, Крис продолжил в задумчивости разглядывать свой пустой стакан...
  
   - Что-то я себя почувствовал одиноким... - вдруг подал голос Серж, не отводя взгляда от монитора.
   - Э-э-э, ты не прав Сержи, - Стив с некоторым удивлением посмотрел на него, - тебе-то как раз и не нужно ждать приглашений на подобные частные встречи. - Ты у нас специалист широкого профиля, склонный к обобщениям, что является сильной стороной в твоей научной работе. - Кстати, что там обещают нам синоптики?
   - Говорят, что ещё недели две в нашем регионе погода будет без изменений, разве что дожди начнут утихать. Они имеют ввиду Дирению.
   - Значит общаешься с ними? Молодец! Что бы мы без тебя делали!
   - Стив, ты перебарщиваешь с психологической поддержкой! Я же просто пошутил! - Петери, поставив точку, откинулся на спинку стула, качнувшись на его задних ножках.
   - Ну вот, я свободен! Почему живительный напиток достался лишь Крису? И о чём только думают Бонт и Амикус?! Помощников развелось до невозможности, а позаботиться о томящихся от жажды некому! Где ж вы, прежние золотые времена, когда Амикус радовал нас роскошными экспозициями, предвосхищая наши желания?
   - О, месье, вы раните мое сердце! - с кухни донёсся голос Бонта. - Уже всё готово! Добавляю последние штрихи к экспозиции, которая, полагаю, весьма вас порадует.
  
   В дверях появился Амикус:
   - Прошу прощения за небольшую задержку...
   - Ну-ка, ну-ка, посмотрим, чем вы решили нас порадовать! - Эванс пересел на диван рядом с Ником, Серж занял его кресло.
   Амикус расположил столик между ними, но заметно ближе к дивану.
   Экспозиция действительно радовала глаз: канапе разнообразной конфигурации, украшенные неизвестными белыми шариками, листочки диренийских ароматических трав, тонкие ломтики чего-то похожего на цитрус, штоф играет янтарными гранями.
  
   - Весьма аппетитно! - потирая руки восхитился Стив.
   - Интересно, что это за шарики такие? - удивился не избалованный вкусностями Ник.
   - О, это божественно вкусно, мы-то знаем! - оживился Крис.
   - Как я это люблю! - Серж в предвкушении подцепил на вилочку ломтик как бы лимона.
   Амикус поторопился налить на четверть в стаканы, забрав прежний у Криса, поставил бутылку содовой, пожелал хорошего настроения и скромно удалился.
   - Сейчас будут прислушиваться, принимать к сведению и сплетничать, - шепнул Стив, подмигнув Нику, который с пониманием улыбнулся.
   - Итак, друзья, давайте обсудим то, что мы имеем на сегодняшний день. Серж, полагаю, у тебя всё уже систематизировано и распечатано. Давай по пунктам...
  
   Из записей Стивена Эванса
  
   <...> Вчера, в день приезда Ника, после ужина мы долго обсуждали сложившуюся к этому времени ситуацию. Успехи наши, по ощущению, были так себе. Однако Серж сумел нас в этом разубедить.
   Во-первых, мы обсудили трагический случай с группой Мэри Каллисто. Прошло уже почти пять недель, как НЕЧТО, обитающее в холодных водах восточного побережья, заявило о себе актом "агрессии". Однако мы не можем утверждать, что это было какое-то злонамеренное действие.
   Жан Шаба, имевший дело с подобными существами на Океании, утверждает, что похищение с последующим возвращением похищенного на берег, включая тела, не является враждебностью. С этим можно согласиться, пока не будет установлено противоположное.
   Тела увезли на ОКС, они в глубокой коме. Специалисты, цинично воодушевлённые возможностью наблюдать неизвестный им ранее феномен, глаз с них не сводят (или не спускают?). Разумеется, предприняты все возможные меры предосторожности. Не хватало только выпустить на волю ЧУЖОГО в любой его форме. Широкой огласке инцидент не предаётся. Волнение в университете улеглось. Ограничения, введённые на восточном побережье, восприняты с пониманием.
   Во-вторых, Серж рассказал о его, скажем так, инспекции всех отрядов, приступивших к работе. Общее впечатление вполне оптимистичное.
   Везде осуществляется видеонаблюдение. Никаких негативных случаев с изучаемыми объектами не происходило. Подтверждено, что инородных мошек-комаров-клещей-нигрутельцев и прочих мы не завезли. При этом пернатые все сыты и активны. Значит с кормом у них всё в порядке. Глен Нардл, наш энтомолог, уверяет, что многообразие насекомых вполне удовлетворительное.
   Все - ранее очень немногочисленные - популяции животных увеличивают свою численность. Заболеваний не обнаружено. Значит нам удалось достичь некоего равновесия. Крупных хищников сюда не привозили, а завезённые было ранее волки как-то сами по себе исчезли; похоже, шкряблы, эти шнырики злючие, грызуны страшнючие, а также птицы-падальщики справляются со своей "работой". Муравьи им в помощь!
   В-третьих, довольно точно определены ареалы обитания копытных. Кормовая база у них более чем достаточная. Можно сказать, приплод предыдущих нескольких лет увеличил их численность примерно вдвое. Посмотрим, на каком пределе он остановится.
   Далее, Серж рассказал, что работа ихтиологов на внутренних водоёмах, вполне успешна. Завезённые мальки промысловых рыб вполне адаптировались. Мора не было и нет. Водная среда - в биологическом равновесии.
   Что касается западного побережья: стадо левиафанов увеличилось, и похоже, ничто им не угрожает, так как анализ космоснимков данного региона подтвердил отсутствие глубин более пятисот метров, что, как можно надеяться, гарантирует их защищённость.
   Ещё Серж особо обратил наше внимание на тот факт, что южная гористая территория материка остаётся не исследованной, так как недостаточно специалистов, готовых её изучать. Он считает, что нужно увеличить группу геологов (космогеологов), и предусмотреть на будущее возможные археологические изыскания.
   Как предварительное заключение всё сказанное Сержем нас вполне удовлетворило. Посмотрим, что даст коллективное обсуждение проделанных на первом этапе работ.
   В завершение нашего небольшого анализа ситуации, Крис попросил Ника скопировать ему на флэш фрагменты видео с челерами. Говорит, что это поможет ему пережить временную разлуку с ними. Ник отнёсся с пониманием. <...>
  
  
   Глава 8
  
   Спозаранку, не дожидаясь остальных, Стив собрался идти в университет и теперь, задумавшись, стоял на террасе...
  
   На днях туман накрыл почти весь континент и синоптики наконец-то не только пообещали, но даже подтвердили окончание дождей. Солнечные лучи только-только пытаются пробиться сквозь поднимающиеся с каждым днём всё выше облака. И сегодня вот оно: открывшееся после опавшего на землю утреннего тумана, сияющее чистотой, нежно-голубое небо.
   - Славная планета, когда светит солнце и не хлюпает под ногами. Привет, Стиви! Я на пробежку, - и Серж исчез за углом, а спустя минуту его фигура уже виднелась на дорожке, что вела в сторону небольших дюн, поросших местными прямоствольными хвойными.
  
   Стив, посмотрев некоторое время во след удаляющемуся Сержу, вздохнул и неспеша отправился на работу, как он называл часы своего прибывания в универе. Вскоре его догнал Амикус, которого Стив попросил сегодня его сопровождать.
   - Отдохнёшь, дружок, от домашних хлопот. Твои приятели сами справятся. Думаю, тебе понравится, - сказал он ему вчера вечером, - тем более, что у нас встреча с Досточтимым.
  
   Встреча с Акио Траве была назначена на послеобеденное время, и Эванс чрезвычайно удивился увидав его сейчас, ранним утром, сидящим на лавочке во внутреннем дворе кампуса под широко раскинувшимися ветвями огромной псевдокриптомерии. Сейчас, когда вокруг ужасная сырость, земля под ней, устланная хвоей, сухая и дышится здесь легко...
   Годы берут своё, подумалось Стиву. Ему стало ужасно грустно. Стараясь не потревожить, погружённого в размышления Досточтимого, Стив с Амикусом тихонько прошли к административному корпусу.
   В здании было тихо и пусто. Минуя лифт, они поднялись по лестнице, прошли по длинному коридору, повернули направо и оказались возле двери, на которой было написано имя Стивена Эванса.
   - Ну вот, Амикус, как видишь, мы и пришли. Здесь, в приёмной, - как бы в прихожей, - работает моя помощница Милица, или просто Мила, кому как как больше нравится. А вот за этой дверью работаю я. Сюда ко, а также мне приходят мои сотрудники и мы обсуждаем разные вопросы и проблемы. Иногда даже удаётся принять правильное решение. Заходи! Ну как, нравится?
  
   Осматриваясь, Амикус, ответил не сразу:
   - Да, сир. Помещение произвело на меня приятное впечатление. Кое-что, конечно, здесь можно было бы изменить, но, полагаю, вас и так всё устраивает.
   Стив, улыбнувшись, согласно кивнул.
   - Однако, осмелюсь предположить, сир, - продолжил Амикус, - вам больше нравится работать дома.
   - А ты наблюдательный! Всё так, - и Стивен Эванс с чувством похлопал его по плечу. Оглянувшись, увидел в дверях Акио, который похоже стоял здесь уже пару минут.
  
   - Сенсей, Досточтимый! Как же я рад тебе, ты и представить не можешь!
   - Я тоже, Стиви, я тоже... да... я скучал по тебе. - Прошёл в кабинет, снял плащ, повесил на рогатую вешалку. - Решил с утречка пораньше с тобой встретиться, вдруг разговор затянется. Вижу, вы уже закончили ознакомительный момент. Очень рад тебя видеть. Спасибо, что не отказал в моей просьбе.
  
   - Садись, Досточтимый, садись, прошу тебя! Расскажи, о себе: что ты и как? Отказался от отпуска! Не жалеешь?
   - Нет, Стиви, не жалею... Думаю, это у меня последняя возможность расширить свои представления о Космосе. - Акио сделал паузу, выравнивая дыхание. - Ходят слухи, тут у вас коммунальная планета. Хорошо, если не попросят штраф за незаконное вселение... Да, уж, в сложную ситуацию ты, однако, попал... Расскажи-ка, что думаешь по этому поводу? Подозреваю, самые плохие мысли при себе держишь.
  
   Между тем, Амикус, покинувший было собеседников, вернулся с кофейником, чайником и чашками на подносе.
   - Если позволите, Досточтимый, чай на местных травах - весьма хорош при некоторых проблемах с дыханием. Для вас, сир, - кофе. Печенье довольно тривиальное, но не плохое. Не мой выбор... Уж что нашлось в закромах у хозяюшки Милицы.
   - Амикус?
   - Да, сир?
   - Подожди, Стиви! Амикус?
   - Да, Досточтимый?
   - Как узнал?
   - Можно было бы, Досточтимый, сказать: земля слухами полнится, что, конечно же не так. По правде, я поддерживаю контакт кое с кем из ваших. Они совершенно справедливо доверяют моей скромности, и я никогда и ни за что...
   - Не сомневаюсь...
   - Я точно знаю, что никаких подобных слухов нет. Ваше достоинство оберегается и ваши тайны, Акио-сан, за семью печатями, если можно так выразиться... - и, отступив на шаг, Амикус выразил лёгкое смущение.
   - Ничего-то от них не скроешь, Стиви! Ладно, Амикус, спасибо тебе за внимание, да... Чай действительно целебный, да, спасибо тебе!
   - Ну так что, Стиви, расскажешь мне?
   - Да что рассказывать, сенсей? Ситуация, жуть, до чего паршивая. Не знаю, что будет дальше, но предчувствия у меня скверные.
   - Ну да, ну да... Однако, я прилетел к тебе не с пустыми руками и праздными разговорами, да. Сейчас я тебе кое-что расскажу, Стиви. И ты поймёшь почему я не мог эти сведения доверить какому-либо средству передачи информации: только при личной встрече и только с глазу на глаз! - Акио посмотрел на разумника и тот собрался было удалиться, как Досточтимый продолжил, - Ты можешь остаться, Хранитель тайн.
   Если бы Амикус мог краснеть, он тут же покраснел бы - от смущения и гордости по поводу присвоения ему столь почётного звания.
   Помолчав, Треве с неохотой покинул диван, прошёл к окну, задумчиво посмотрел на умиротворяющий пейзаж, видневшийся за боковым крылом корпуса, где вдали под лучами утреннего солнца чуть заметно волновалось море, вздохнул, сел в кресло, что стояло возле окна, и, прежде чем заговорить, ещё немного помолчал. Стив терпеливо ждал и беспокойство его всё больше нарастало...
  
  
   Из записей Стивена Эванса
  
   <...> Стыдно признаться самому себе, что сердце моё сжалось, когда сенсей спросил меня, знаю ли я что-нибудь о Посейдонии. Лучше бы он не спрашивал -- мне стало страшно. И он это заметил.
   - И это правильно, Стиви, что ты испугался. Мне тоже страшно...
   И он рассказал, что, когда мы уже точно собрались всерьёз заниматься Гекалой, и подготовка экспедиции должна была вот-вот начаться, он в случайном разговоре - для меня не имеет значения с кем - уловил что-то настораживающее по части опасности работ на этой планете. Ничего конкретного, но, судя по всему, весьма значительное. Тогда он и попросил включить его в состав экспедиции, чем тогда нас обрадовал. Получив согласие, он всерьёз занялся выяснением не была ли та оговорка - об ужасах Посейдонии - просто домыслом или же предположением, или же пустой болтовнёй.
   Досточтимый уклонился от ответа на мой вопрос, как он искал информацию, и где он её в конце концов добыл. Однако догадываюсь, что и сам он до сих пор удивляется, что попытка заглянуть в сокровенные анналы ГлавКосмоПлава ему удалась. И я понимаю, - - и он знает это, - старые связи и новые возможности делают, - хотя и с трудом, - всё недоступное доступным, а тайное - явным.
  
   Так вот, как сказал Акио-сан, Посейдония является планетой, где суши, как и на Океании с гулькин нос, но в отличие от оной, всё-таки несколько больше, и экспедиции, которые туда прилетали, могли худо-бедно там расположиться, в отличие от Океании, где исследователям, после несчастного случая с плавучей платформой, приходилось жить на орбитальной станции, что ужасно неудобно, муторно и затратно по времени. Ну, в общем это всё известно. <...>
  
   <...> В отчёте по работе на Посейдонии сказано, что в океане обнаружены гигантские монстры, - похоже, о них рассказал нам и Жак Шаба, столкнувшийся с этим явлением на Океании, - которые не безуспешно совершили несколько попыток похищения находящихся на суше людей и оборудования, а также, как указано в отчёте, были причастны к бесследному исчезновению всех плавсредств экспедиции.
   Досточтимый дал мне флэш с фотографиями, на которых видны весьма смутные очертания неких огромных возвышений неправильной формы в безбрежности вод океана, а видео запечатлело момент их появления из глубин и погружение в воды. Мурашки по коже...
   Потом он мне рассказал, что есть подобные сообщения, касающиеся Тефиды, правда очень давних времён. Дальше идёт Гекала. Ну и нечто схожее когда-то было обнаружено на Земле в южно- приполярных водах, но так давно, что превратилось просто в миф. Полагаю, эти монстры в конце концов просто вымерли, не выдержав последовавшего рокового для них изменения среды обитания.
   Существует множество изображений этих морских чудовищ; есть даже документальные свидетельства, с указанием экземпляров несколько меньшего размера, но тоже огромных, и которые учёными предположительно определены как молодые кракены. Однако серьёзно в их существование никто не верил и не верит, и, как следствие, никаких попыток как-либо и где-либо изучить этот феномен не предпринималось. На "совести" этих страшил десятки, если не сотни, жизней. <...>
   <...> Завершая свой рассказ, Досточтимый поинтересовался у меня, всё ли ещё мне хочется продолжать здесь работу. На что я ответил, что выбора у меня нет и я должен это делать. Возможно, нужно будет постараться найти какой-то способ мирного сосуществования. В конце концов с момента печального опыта экспедиции на Посейдонии минули два столетия, если не считать относительно недавнего её посещения, о котором рассказывал Ж. Шаба, а современный опыт работы на Океании принёс всё же некоторую дополнительную информацию. <...>
  
   В молчании Досточтимого Эванс уловил поддержку его робких и туманных надежд. Согласно покивал Акио-сан и на высказанное намерение Эванса продолжать начатые работы на Гекале. Да, появилось НЕЧТО, нарушившее тщательно продуманный план. Он согласился с тем, что такое и раньше бывало, в меньшем масштабе, но бывало.
   На вопрос Стива о его планах, уважаемый Треве ответил, что намерен работать в его команде до окончания миссии, если конечно, его не попросят удалиться за ненадобностью, или - как вполне возможный вариант - вдруг у Всевышнего возникнет неотложное желание пообщаться с ним тет-а-тет, в таком случае ему откроется далёкий звёздный путь, и он со спокойной душой пойдёт по нему к столь великодушно назначенной встрече...
  
  
   Из записей Стивена Эванса
  
   <...> На том мы и расстались. Амикус вызвался проводить Досточтимого: легко догадаться, что любимчик "на лету" поймал мысль наставника.
   Я же в раздумьях о превратностях судьбы и бренности не только извечного, но и земного бытия, вместо уже остывшего кофе, по ошибке налил себе и выпил более чем настоявшийся травяной чай, что цветом вполне уже походил на кофе. Под воздействием этого столь необычного напитка я ПОЧТИ уснул - тут же, в кресле.
   На эфемерной грани бдения и сна (если так можно выразиться) меня посетило довольно странное видение: что-то огромное, но не страшное, оно хотело или поглотить меня, или же окутать, при том нежно лаская и баюкая...
   Амикус отсутствовал, по-видимому, довольно долго и вернулся толи в некоторой растерянности, толи в лёгкой задумчивости - сказать точнее мне трудно по понятной причине, - и застал меня в этом странном состоянии. Осознав происходящее, он впал, по всей видимости в панику и, мягко выражаясь, весьма и весьма настойчиво начал приводить меня в чувство, предложив затем горячий кофе. Засим довольно долго проявлял обеспокоенность и повышенную заботу, чем в конце концов ужасно мне надоел. <...>
  
   Тем временем начался обычный рабочий день. За приоткрытой дверью слышалась привычная для слуха Эванса деятельность его помощницы, за окном туда-сюда перемещались знакомые и малознакомые сотрудники.
   Вскоре пришли Крис с Ником, чуть позже - Серж, который, потянув носом, поинтересовался с каких это пор Стив употребляет нетрадиционные напитки.
  
   Амикус по просьбе Эванса шепнул Милице, чтобы в течение двух часов никого сюда не пускала, и занял позицию возле двери.
   - Ну что ж, друзья, кажется, мы получили то, о чём мечтали, а теперь, против своей воли имея желаемое, почему-то решили, что оно нам не нравится, забывая, что дарёному коню в зубы не смотрят, или как там оно говорится, - начал Стив.
   - А откуда мы знаем, что это НЕЧТО именно то, что ты имеешь ввиду? - насупился Крис, энергично толи помассировав, толи почесав голову.
   - Откуда, откуда... Да... А ты знаешь существ кроме людей или не людей, которые поиграв, кладут игрушки на место?
   В минуту возникшего молчания кабинет незримо посетила - подобно тихому ангелу - тень Мэри Каллисто.
  
   - К сожалению, как мне кажется, Стиви прав, - откликнулся Ник, которому, как всегда, не сиделось на месте; он встал, прошёлся туда-сюда и снова сел.
   - Серж, а что думаешь ты?
   - Я полагаю, наиболее верным для нас будет исходить из того, что мы столкнулись с неким разумом. Я на днях пообщался с космопсихологами. Так вот они склонны именно к такой - для начала! - точке зрения.
   - Ага, с НЕ знакомым разумом! Можно подумать, знакомый, - кроме нашего, - уже есть! - Крис, исполненный скепсиса, углубился в изучение царапин на руке.
   - Та-а-к! Хорошее начало обсуждения... Амикус, а что ты скажешь?
   - Прошу прощения сир, это не моя компетенция, но исходя из теорий вероятностей и невероятностей, доступных моему пониманию, скорее всего, месье Серж прав. Осмелюсь высказать мнение, что нужен сравнительный генетический анализ. Возможно, добыть необходимый материал помогут крошки-шмели, которые находятся в отличном состоянии и готовы к подвигам, как остроумно заметил в недавней краткой беседе со мной Досточтимый.
   - Досточтимый? В краткой беседе с тобой?
   - Однако!..
   - Как всегда - вовремя и незаметно?
  
   Амикус, стоявший по-прежнему у входа в кабинет, воспользовался возникшей паузой, чтобы, чуть приоткрыв дверь, попросить Милицу о кофе, поднос с которым сей же миг и был ему вручён.
   - Он что, был ЗДЕСЬ? - встрепенулся Стацкий и посмотрел на Стива и на Амикуса. - Значит, это он был здесь и пил чай из Hyssopilia purpurea?
   - Да, месье, так уж получилось, была необходимость...
   - Стиви, неужто и ты?..
   - Нет, нет, - заволновался Амикус, - что вы, пан Ники, боже упаси! Сир Эванс с удовольствием пил кофе, предложенный мною и сваренный в лучших традициях нашего дома.
  
   Стив, наблюдая за происходящим, размышлял о своём разумнике: с ним что-то происходит. Что ж такое мог Досточтимый ему сказать, что бедолага сразу переварить не смог и пребывает в растерянности? Столь разговорчивым я его ещё не видел. Вдруг это навсегда?
   Крис, отхлебнув кофе, с удивлением посмотрел на присутствующих, заглянул в чашку: - И это кофе? Это не иссо..., как её там?
   - Нет, это не её как там, не иссопиллия, прими как данность: это кофе, который юная леди ещё не научилась делать в совершенстве. Всё приходит с опытом, - успокоил коллегу Стив. Все переглянулись. Амикус задумался ещё глубже.
  
   Через пару часов вялых разговоров, препирательств, нанесения лёгких обид и следующих за ними извинений, решено было начать с эксперимента, предложенного Досточтимым. Придётся набрать группу исполнителей, которая сможет выработать алгоритм предполагаемых работ. Прикинули возможный состав исследователей. Согласились с тем, что нужны дополнительные специалисты, которые ещё когда-то прибудут. До тех пор, не тратя времени напрасно, скрупулёзно вести наблюдение, используя дополнительное оснащение дронов и флиттеров [5 - флиттер - Небольшой летательный аппарат, рассчитанный на экипаж из двух-трех человек] для круглосуточного мониторинга океана.
  
   - Не только восточного, но и западного побережья, с заходами на значительное удаление от берега. - уточнил Стивен. - Серж, проследи, будь так добр, за тем, чтобы у тебя были отчёты за каждый день, и не забывай их просматривать. История Эрика Фабера, как вы понимаете, должна стучать не только в моё сердце.
   - Ну, что, идём в кафе? Друзья вперёд, обед нас ждёт!
   Последняя реплика заставила Амикуса вздрогнуть и с некоторой тревогой посмотреть на своего повелителя и покровителя:
   - Кажется, выпитый по моему недосмотру травяной чай оказал на сира довольно странное пролонгированное действие. Такая лёгкость беседы... - он покачал головой. - Вдруг это навсегда?
  
  
   Глава 9
  
   Из записей Стивена Эванса
  
   <...> Вернувшись вчера в Университет после лёгкого обеда в кафе, я застал Амикуса погружённым в размышления, а воздух в моём кабинете был наполнен густым ароматом хорошо сваренного кофе, впрочем, как и в просторном кабинете-приёмной, где располагалась моя помощница. На мой вопрос: "Как дела?" Амикус доложил, что у него всё хорошо, и добавил, что, мол, юная леди Мила, отказавшись от услуг кофе-машины, наконец-то, - с третьей попытки! - смогла сделать хороший - в лучших традициях нашего дома -- кофе.
   Помолчав он добавил, мол, похоже, его заботы и услуги мне скоро будут не нужны, коль у меня теперь есть такая прелестная (его слова!) помощница, которую он теперь - с лёгкой руки Вернера - величает не иначе, как юной леди.
   Я не сразу сообразил, что Амикус оказался подвержен чувству ревности. С одной стороны это мне польстило, но с другой стороны, опять же, - это может мешать работе, нарушив спокойствие весьма хорошо налаженной жизни. Посему, выпив чашку кофе, который действительно оказался хорош, я попросил Амикуса отвлечься от его сокровенных размышлений и сосредоточиться на реальных проблемах. Он встрепенулся и с некоторым укором взглянул на меня:
   - О, сир, я-то всегда к вашим услугам... - и было заметно, что он с некоторым усилием, сконцентрировал внимание на моей персоне. Так-то лучше!
   - Амикус, - обратился я к нему, стараясь придать голосу больше строгости, - расскажи-ка мне, о чём вы говорили с Досточтимым. Что такое он сказал, встревожив тебя?
   Амикус молчал: то ли собирался с мыслями, то ли просто не хотел говорить, или же, что вполне возможно, подумал я, Досточтимый попросил его не говорить мне ЧТО-ТО ТАКОЕ-ЭДАКОЕ. Амикус молчал. Проблема для него заключалась в том, что врать или утаивать он ничего НЕ МОГ.
   - Сир, - он решился преодолеть запрет! - сир, мне нельзя открывать тайну Досточтимого, но я, как вам известно, умалчивать и лгать не могу. Досточтимый болен. В связи с этим он поделился со мной беспокойством о том, что без него, если с ним случится что-то плохое, вам, сир, будет значительно труднее выполнять свою работу.
   Он к вам, сир, очень привязан, как он сказал, душой и сердцем. Он всегда старался быть для вас, сир, надёжной опорой и делал всё, что в его силах, чтобы вы, сир, могли избежать невольных ошибок и опрометчивых решений... <...>
  
   <...> Слушая Амикуса, я думал, что Акио был уверен: разумник мне всё расскажет, если я его спрошу, а то, что я его спрошу он знал прекрасно. В чём же смысл таких дипломатических сложностей? Подготовить меня к чему-то и дать мне время подумать? Но над чем?
   - Подожди, дружок, - я сменил интонацию, - скажи мне прямо: Досточтимый что-то просил мне передать? - вопрос немного сбил Амикуса с толку, но мне показалось, что он как бы вздохнул с облегчением.
   - Нет, сир, не просил, однако, могу предполагать, что он ХОТЕЛ, чтобы я вам ЭТО сказал, но я не очень в этом уверен.
   - Что ты имеешь ввиду?
   - О, сир! Досточтимый подготовил себе замену...
   - Вот как! И кто же это?
   - Как я полагаю, сир, это его племянник Тадао, который прилетел сюда вчера, и по какой-то причине называет Досточтимого отцом, что тому, судя по всему, очень не нравится. И ещё уважаемый Акио сказал, что, возможно, племянник превосходит его в знаниях и мастерстве... во что, простите, сир, мне верится с трудом, да, сир. Не знаю, что и думать, а посему позволяю себе не поверить.
   И я, отправив Амикуса домой, пошёл к Треве, не сомневаясь, что он меня ждёт. <...>
  
  
   Рабочие помещения Досточтимого и его команды, находились в боковом крыле административного корпуса.
   Эванс вышел на крыльцо, пару минут постоял, наслаждаясь столь долгожданным солнцем и свежестью воздуха, прежде чем, спустившись по ступеням, пойти дальше.
   Несколько минут прогулки неспешным шагом давали возможность, привыкая к нежданно обрушившейся на него новости, немного подумать. Томившийся под окнами здания разумник, очевидно поджидал его и, как только увидел, тут же исчез в дверях.
  
   - Побежал доложить-предупредить, не испугался же! - Эванс постоял ещё немного у входа, собираясь с духом, а может быть, с мыслями, и твёрдым шагом направился на поиски резиденции Досточтимого, но тот, - высокий, всё такой же статный, неспешно шёл ему навстречу:
  
   - Амикус сказал тебе? Ну что ж, оно и к лучшему, да... Привет, Стиви, пойдём, я познакомлю тебя с... - Акио чуть замялся, -познакомлю с ним. Откликается, если можно так выразиться, - на Тадао, хм-да... Поговорим о том, о сём... Возможно... да, возможно! он тебе и понравится, да. Идём, идём!
  
  
   Когда они подошли к кабинету, дверь скользнула в сторону. С одного из трёх кресел, что стояли возле огромного окна с видом на внутренний двор кампуса, встал, приветствуя, высокий блондин; с достоинством кивнул Эвансу, жестом предложил садиться.
   Кресло оказалось необыкновенно удобным, и Стив с наслаждением ощутил, как расслабляются мышцы спины. Восточные штучки, - подумал он, вытягивая ноги и погружаясь в мягкие объятья, - весьма, весьма комфортно, но, положим, не настолько, чтобы помешать деловому разговору.
   Кофейный или в данном случае - чайный столик, как обычно у Досточтимого, был уже сервирован; знал, что приду! - подумалось Стивену. Неизменный старинный чугунный чайник и давно знакомые ему керамические чашки с потускневшей от времени ручной росписью...
   ...цветы горной сакуры,
   Благоухающие под утренним солнцем...
  
   Досточтимый налил чай. И они, не нарушая молчания, которое не было ни напряжённым, ни тягостным, сделали первый глоток. Стив подумал, что давно не пивал такого чая; пожалуй, со времён Тефиды.
   Привыкая к новому сотруднику, он разглядывал чуть смуглое, - скорей всего это загар, - европейское лицо: нос с лёгкой горбинкой, тяжеловатый подбородок и чуть вялая линию губ. Лицо портили блёклые, маловыразительные слишком светлые голубовато-серые глаза. Вполне доброжелательное выражение лица возможно отражало и характер этого, по всей видимости, - впрочем, посмотрим, - достойного человека. На Акио точно не похож, видимо, действительно не кровный родственник, впрочем, всё может быть - размышлял Стив, наслаждаясь ароматом чая. Интересно было бы взглянуть на его мать...
  
   - Ну что, Стиви? - Треве прервал молчание после того, как разумник сменил экспозицию на столике, на котором теперь появился также знакомый по прежним временам, украшенный по белому чёрными иероглифами, старинный фаянсовый кувшинчик, заключавший в своей изысканной форме, вне всякого сомнения, саке. Сопутствующая кувшинчику соблазнительная на вид закуска вполне радовала глаз.
   - Поговорим, Стиви? Да?..
   - Я весь внимание Досточтимый, - стараясь придать голосу как можно больше почтительности, - встрепенулся задумавшийся было Эванс. Тадао, глядя на него, изобразил что-то похожее на улыбку.
  
   - Во-первых, при обращении к нему - он глазами указал на Тадао - никаких -сан, - кун и прочих излишеств, с которыми только разумники, при их желании, могут к нему обращаться, да... Это его личная просьба, просьба, да, которую я просто озвучиваю. Я не диктатор, отнюдь, ты это знаешь, Стиви.
   Ну а для тебя и всех сотрудников он просто Тадао, а если уж так захочется: господин Тадао, пусть младшие его так и называют, да. - Акио посмотрел на своего protИgИ [6 - protИgИ - протеже, тот, кому покровительствуют (фр.)] и тот, подтверждая, кивнул. - Ну вот и договорились! Договорились, Стиви, да?
   - Разумеется, Досточтимый, да, я вполне понимаю Тадао, для него я тоже просто Стивен.
  
   В знак первого взаимного согласия выпили саке из небольших низких стаканов, выточенных из криптомерии и до сих пор хранящих её лёгкий смолистый запах, закусили чем-то весьма похожим на тонкие ломтики сырой рыбы. Прежние традиции чаепития, как и сакепития давным-давно забыты, но лёгкий намёк, однако, сохранился, отметил про себя Стивен.
  
   - Как я соскучился, сенсей, по нашим с тобой посиделкам на Тефиде. Спасибо, что пригласил. - Сказал и краем глаза заметил, как дрогнули мышцы под глазами Тадао: уж не ревность ли?
   - И тебе, Стиви, что откликнулся... да. Я тоже скучал, да... Рассказывал Тадао о твоих и наших приключениях.
  
   Тадао неулыбчиво согласно покивал:
   - Рассказы отца, - от глаз Стива не укрылось, как Акио, при этом дёрнул плечом и чуть поморщился, - да, его рассказы решили мою судьбу. Он объяснял мне, как его знания и умения были необходимы в обеспечении ваших миссий. - Подтвердил он слова Досточтимого. - Ты - герой моей юности. Я рад нашему знакомству и готов тебе помогать...
   Эвансу что-то не нравилось в голосе молодого человека, в его манере говорить, но он, не дав и этой мысли укорениться, заговорил с Акио о насущных проблемах.
  
   Через пару часов или около того, попрощавшись с Досточтимым и Тадао, Эванс в прекраснодушном настроении вышагивал в сторону своего дома, обдумывая результаты долгого делового разговора, и, между тем, склоняясь к выводу, что всё же саке, несмотря на его превосходные свойства, не самый лучший вариант из всех знакомых ему напитков, впрочем, возможно, дело привычки или традиции. Да: а традиция - дело привычки! Или наоборот?
   Думал он и о том, что теперь "Дело Акио Треве", похоже, в надёжных руках, - впрочем, посмотрим: в надёжных ли, - но одной, гнетущей его, заботой вроде бы стало меньше.
  
  
   На крыльце дома его поджидал Амикус, за его спиной топтались Ийон и Тихий. Судя по всему, что-то случилось, - сердце неприятно ударило в горло, в рёбра, по спине пробежались холодные лапки.
   - Привет, Амикус! Привет и вам, Ийон и Тихий! Как дела? Почему у вас такой испуганный вид? Что-то случилось? - страшась услышать о чём-то плохом, с преувеличенной бодростью спросил Эванс своих умников.
   - Мы очень не хотели вас огорчать, сир, но Тихий получил адресованное вам не очень хорошее сообщение, сир. - Амикус по-своему явно нервничал: - Скорее, очень плохое! Но не волнуйтесь, сир, все ваши друзья здоровы, хотя они, возможно, ничего ещё не знают. Письмо пришло с неизвестного адреса, да, сир!
   Разумники отступили, пропуская Эванса, который стремительно прошёл в кабинет. Мелькнула ничтожная мысль: - От волнения Амикус заговорил с интонациями Досточтимого. Бог мой, чем же они - всегда столь невозмутимые - так напуганы?
   Монитор светился, сообщение было получено только что.
   Стив, надевая только что сброшенную куртку, уже мчался к флаеру.
  
  
   Метрах в десяти-двенадцати от кромки воды на берегу стоял Петери, к нему на рысях поспешал длинноногий Вернер. Флаер Эванса опустился максимально близко.
   - Ну что тут? Что?
   - Трупы, Стиви... Три трупа. Далеко не первой свежести, это точно... et ils sont nus [7 - et ils sont nus - Здесь: и они совсем голые (фр]. Довольно непристойно nus .
   - Значит, правда... - Стив пропустил мимо ушей последнюю фразу Сержа. - И кто это?
   - А кто их знает... Похоже, не наши... - Серж пожал плечами. - У нас никто не пропадал. Это точно.
  
   - Может... э-э, от Тилавии принесло? - неуверенно предположил, подошедший Крис.
   - Сразу трёх? Не думаю, да и течение здесь с юга на север.
   - Серж оглянулся. - И Тадао уже прилетел. Надо же!
   Тот шёл к ним, озираясь по сторонам.
   - Я вам охрану наладил, - махнул он в сторону позади себя, где выстраивались в цепочку, повторяющую контур берега, роботы-охранники.
  
   Вам! Надо же! Дистанцируется что ли? Не многовато ли охраны? Похоже, выпендривается. - Хмыкнул себе под нос Крис, и хотел было взлохматить шевелюру, но обнаружив, что лохматить нечего, так как вчера весьма коротко постригся, пригладил непокорные короткие вихры.
  
   Стив сделал несколько шагов в сторону моря.
   - Не надо, Стиви, - Петери ухватил его за рукав, - руки у НИХ длинные...
   - Серж, я не понимаю: три обнажённых мужских трупа. Кто же их раздел? - Понимая, что задаёт идиотский вопрос, Эванс пытался сосредоточиться.
   - Стиви, это не главный вопрос. Главный вопрос: кто их здесь рядком положил, в пяти метрах от воды.
   - Полагаю, тот, кто вначале их отсюда взял, - пробормотал себе под нос Тадао. - Может быть это подарок? Впрочем, отец сейчас делает запросы в разные инстанции о возможных пропажах людей в предыдущих экспедициях. Подождём, что ответят.
   Стив искоса глянул на Тадао...
  
   - Сколько человек получили письмо? - Крис огляделся вокруг. - Похоже, только мы, включая Досточтимого.
   - Судя по тому, что здесь никого из посторонних, только мы, - кивнул Стив.
   - Бонти! - Окликнул Серж, - Бинокль!
   - Месье, я и без бинокля вижу, что с моря за нами давно наблюдают, но для вас, пожалуйста!
   - Что ж ты молчал, чёрт тебя подери! Давай сюда!
  
  
   Серж подкрутил резкость, через минуту протянул Эвансу.
   - И что там? - Стив взял протянутый ему бинокль. - Та-а-ак, либо глаза какого-то огромного краба, - удивился он, - либо... либо это перископы. Пожалуй, в метрах двухстах. Посмотри ты, Крис!
   - Не буду смотреть, я тебе верю, - Крис развернулся и пошёл к своему флаеру. Сейчас вернусь, - бросил через плечо.
  
   От нагретого за день песчаного берега исходило тепло и запах водорослей, к которому начал примешиваться запах смерти.
   - Ну что мы тут стоим, пошли, надо что-то делать, - Стив развернулся было идти к флаеру, и столкнулся с возвращавшимся Крисом.
   - Вот. Фотография-то прилетела в комплекте с письмецом: я же до сих пор только со слов Сержа всё знаю. Или не всё?
   - Ну-ка, покажи! - Серж взял распечатку - Ну да, то же, что и мне. - Та-ак! Стиви, это вообще-то тебе, а нам всем - копии. Конечно, глупость ужасная, но прочитать тебе придётся, коль дома только фотку видел. Держи! А мы послушаем, а потом подумаем...
   - Не ехидничай, ради бога! Не тот случай! - И Стив прочёл вслух:
   "Ну что, Эванс, сколь верёвочке не виться... не так ли? Потерянный Ковчег со всеми твоими зверюшками четыре года назад, а теперь - семь трупов за две недели! Какую jail или hard labor [8 - jail ... hard labor - тюрьму или каторгу] предпочтёшь: Ганимед или Энцелад? Там, как знаешь, есть чем заняться, не так ли? Сразу форму обретёшь, резвым станешь!
   Долго же я ждал, ох, как долго! Теперь ТЫ меня будешь ждать - в гости - лет эдак через пять. Гостинцы, так и быть, привезу!
   Дружкам твоим привет: и для них местечко подыщется, может, конечно, чуть послаще! Не забывай меня, дружок, не забывай!"
  
   - Что за гнусность! - Серж с сочувствием посмотрел на Эванса.
   - Псих какой-то, - флегматично констатировал Вернер, пожав плечами. - Даже знаю какой.
   - Пожалуй, и я догадываюсь, кто это написал, - Тадао положил Стиву руку на плечо. - Вспомни первую самостоятельную экспедицию на Тефиду.
   И Стив задумался, а Тадао меж тем обратился к Петери:
   - Серж, нужно и, пожалуй, даже срочно, выяснить состав экипажа Ковчега и всё с ним связанное. - Стив, ты не возражаешь?
   - Нет, конечно!
   - Хорошо, и ещё Серж, запроси состав сотрудников Орбитального Комплекса. Фото сделано днём. Нужно выяснить, где находился ОК в это время. Снимок и письмо с одного адреса. И ещё: распорядись, чтобы все рейсы с ОК отложили. И запроси список покинувших Комплекс в последние двенадцать часов. Сможешь?
   - Нет проблем! - Петери, сопровождаемый Бонтом, пошёл к флаеру, размышляя: - Лихо он: быка за рога! Указания, распоряжения...
   Стив машинально кивнул ему вслед, прокручивая в голове весь сюжет.
   - Тадао, ты прав! Всё так. Будем работать. Сейчас от нас здесь пользы нет и больно уж тут запашок усиливается. Поехали с нами.
   Убедившись, что следователи завершают работу и удостоверившись, что никому тут больше не нужны, они отправились домой и уже там продолжили обсуждение ситуации, которая весьма сильно выбивалась из всех когда-либо случавшихся с ними историй.
  
  
   Из записей Стивена Эванса
  
   <...> Когда флаеры один за другим достигли нашего дома, уже совсем стемнело. Вид светящихся окон и предвкушение ужина смягчили и слегка успокоили наши сердца. Ийон и Тихий встретили нас на пороге.
   Амикус тотчас вновь устремился на кухню, сокрушаясь, по поводу отсутствия Бонта, но утешаясь тем, что он вскоре присоединится. Вразвалочку следом направился Бертус, а Шпецек, чувствительный к различным эмоциональным коллизиям предпочёл уголок террасы с видом на пока ещё безлунное звёздное небо.
   На террасе в ожидании приглашения к столу мы в его компании немного поболтали ни о чём, стараясь привести в равновесие мысли и чувства. Наконец-то ароматы вкусной еды достигли нашего обоняния, мы разом встали со своих кресел и направились в столовую, где нас ждал сюрприз: Амикус умудрился быстро соорудить почти праздничный ужин, как он объяснил, по случаю знакомства с Тадао и его Р-Т, которого, звали Томо, то есть Друг, и который по мере сил и умения сейчас ему помогал. Судя по оживлённому общению наших помощников, они сразу нашли общий язык.
   Наши языки тоже развязались и Амикус, преуспевший в украшении различных блюд, не без гордости наблюдал за реакцией нашего гостя, который с явным удовольствием пробовал довольно затейливо приготовленную закуску. Мой умник превзошёл себя в заботливой учтивости, пополняя содержимое менажниц, тарелочек и салатников по мере их оскудения.
   Наконец, последовало горячее блюдо, которое настолько пришлось по вкусу нашему гостю, что он попросил, если это возможно, ещё кусочек. Наконец мы откинулись на спинки своих стульев и, переглянувшись, заулыбались друг другу, удивляясь тому, насколько мы были голодны.
   Явился Амикус с неизменным сервировочным столиком. Каждый из нас получил по бокалу шампанского, и мы дружно возгласили: "Кампай!" [Кампай! - Здесь: Пей до дна! (яп.)], учитывая возможные культурные предпочтения нового члена нашей компании. С кухни донеслось что-то похожее и мы порадовались за наших помощников. <...>
  
   <...> Распахнулась дверь, в прихожей послышались быстрые шаги - вернулся Петери. Бонт промчался в кухню, Серж сбегав наверх и, приведя себя в порядок, появился в столовой и быстро-быстро достиг нашей кондиции, поглощая закуски, остывающее жаркое и разнообразные напитки. При этом отрицательно качая головой на все наши попытки разговорить его.
   Когда он насытился, мы перебрались в гостиную и выслушали всё, что хотел или мог он нам рассказать; чуть-чуть обсудили сегодняшнее происшествие, а потом вспоминали разные казусы из полевой жизни, стараясь избавиться от последствий психологического шока, испытанного несколько часов назад.
   Тадао рассказал пару свежих анекдотов, чем, пожалуй, даже чрезмерно, рассмешил всех нас. С кухни донёсся с трудом сдерживаемый смех. Похоже, наши разумники в полной мере обрели чувство юмора. <...>
  
   <....> Когда полночная луна высоко поднялась и осветила уже пребывающую в дремотном покое природу, а Шпецек, немного стесняясь нас, сменил место на террасе, чтобы всласть любоваться роскошным ночным светилом, Тадао, позвав Томо, распрощался с нами, пообещав передать Досточтимому наши горячие приветы и вполне ещё горячий персональный кусочек жаркого, заботливо упакованный лично Амикусом. Вскоре флаер Тадао, сделав прощальный круг над нами, стоящими на садовой дорожке, скрылся из вида. <...>
  
   Провожая взглядом улетающий флаер, Крис благодушно заметил, что, как ему кажется, Тадао возможно и впишется в их компанию, несмотря на некоторую разницу в возрасте, на что Серж, похмыкав, чуть было не обиделся, напомнив, что он ровесник Тадао, и что-то, мол, никогда не замечал, чтобы это кого-то волновало. И немного помолчав добавил: - Не так ли? - И не получив ответа повторил: - Что, я не прав? - а в ответ ему было молчание, которое Стив и Крис старательно выдерживали чтобы не рассмеяться раньше времени. Наконец, Стив обнял его за плечи:
   - Сержи, ты порой бываешь более взрослым, чем мы! - И все трое дружески похлопав друг дружку, вернулись на террасу к Шпецеку, которому, по всей видимости, не особенно понравилось, что его подлунное одиночество было нарушено.
  
   Амикус принёс всем по чашке горячего какао, сказав, что, оно поможет быстрее уснуть, так как, по его мнению, у всех здесь присутствующих завтра будет очень трудный день. И, как всегда, он оказался прав.
  
  
   Глава 10
  
   Подобные случаи не утаишь, - подумал Эванс, когда группа сотрудников замолчала при его приближении. Кивнув им, он прошёл к себе.
   Не прошло и получаса, как один за другим явились Вернер и Петери. Через полчаса пришёл Тадао в сопровождении Томо, который нёс огромную цилиндрическую, наподобие шляпной, коробку - явно не из лёгких.
   - Что это у тебя? - Серж не смог скрыть удивления: - Всё своё несёшь с собой?
   - Подарок отца всем нам, Серж. - Тадао открыл коробку. В ней, словно в улье, в ячейках лежали крохотные дроны-пчёлы.
   - Ничего себе... - Крис, слегка отстранившись, разглядывал дар. - Царский, однако, подарок!
  
   Серж осторожно взял в руки один экземпляр. - Где же таких делают?
   - Этого не знаю даже я. - Тадао пожал плечами. - Секрет фирмы, кажется, когда-то так говорили. Смысл мне более-менее понятен, хотя я не знаю, что такое "фирма", но то, что слово "секрет" тождественно слову "тайна" - это я понимаю.
  
  
   Из записей Стивена Эванса
  
   <...> Теперь над глубинными акваториями, что на западе, что на востоке, кружат малые шмели, непрерывно передавая информацию на компьютеры специально созданной Группы мониторинга проблемных зон океана. Ничего интересного, если так можно выразиться, пока не обнаружилось.
   Мы с нетерпением ждём обещанного нам феноменолога или как бишь, его? криптозоолога, но он всё не появляется, и мы в меру своих сил и своего понимания ситуации делаем, что можем, не имея при том никакой более-менее вразумительной концепции. ...>
   <...> Примерно через неделю были последовательно получены ответы на сделанные нами запросы. Серж их систематизировал.
   Результат был таков:
   - разыскиваемый имярек, "автор письма" нигде в официальных документах не значится;
   - никаких сообщений о гибели на Гекале трёх или более человек в последние двадцать лет не имеется;
   - в архивах, касающихся Гекалы, нет никаких упоминаний о каких-либо чрезвычайных происшествиях и никакие странные объекты в океане с момента начала терраформинга планеты замечены не были.
   Так что - полная неудача и разочарование.<...>
  
   <...> Запрос, отосланный на Орбитальный Комплекс, довольно долго оставался без ответа, но в конце-то концов мы всё же его получили, и тоже отрицательный.
   Однако мы подозреваем, что сейчас за всем происходящем на Дарении тайно наблюдают. Возможно, с орбиты.
   Со злобной яростью во взоре,
   Он где-то высится над нами...
  
   Короче, мы зашли в тупик, понимая, что гибель группы Каллисто и "три трупа" - явления одного порядка. Надеяться на помощь извне нам не приходится. Ох, кто-то пришёл. <...>
  
   В дверь комнаты Эванса, которая была и спальней, и личным его кабинетом нерешительно постучали. Пришёл Крис.
   - Прости, Стиви, что помешал. Увидел свет под дверью, подумал - не спишь. Можно?
   - Конечно!
   - Мысли замучили. Думаю, почему Эд Фокс так уж озлобился на тебя, если, конечно, это он? Ну выгнал ты его тогда из экспедиционного отряда, и что? Ты уверен, что это он, а не кто-то другой, кто имеет более веские основания мстить и преследовать тебя? Может быть мы ищем не там?
   - Увы, Крис, ищем мы именно там... Впрочем, давай я уточню кое-что.
   - Уточнишь?
   - Ну да, проясню некоторые тёмные моменты. Тебя-то в той экспедиции не было, так как ты готовился к защите своего проекта, как я помню. Так что, выслушай и подивись.
   Во-первых, Эд Фокс - хитрый лис и он был всегда, мягко говоря, несколько странным, и при том - очень талантливым... да, весьма способным студентом, многообещающим, как говорили наши преподаватели. Однако помнишь, что он на первом курсе отчудил?
   - Ну, да, пожалуй...
  
   - Вспомнил? Ну и хорошо, что вспомнил... - Стив помолчал. - Ну так вот, в той моей первой кошмарной экспедиции Фокс в очередном выкидном маршруте был вдвоём с Лейлой Мун, где он, вначале якобы случайно разбил её коммуникатор, а потом, по её же словам и последующему заключению экспертизы, особо жестоко изнасиловал. И это при том, что она была беременна... - Стиснув зубы, Стив отвернулся от Криса... Потом продолжил:
   - Вернувшись в лагерь, она со вскрытыми венами ушла в океан. Спустя несколько дней тело нашли выброшенным на берег.
   - Прости, Стиви, я не знал...
   - Ничего, дело прошлое... Да, а её предсмертная записка хранится где-то в архивах в его деле, а копия - в моём.
   - В твоём? Ты-то тут при чём? Все же знали, что ты любил Лейлу без памяти и у вас в то время был роман, - насколько я помню...
   - И она носила моего ребёнка... Да, а копия в моём деле, потому что вначале я избил Эда Фокса до полусмерти, а потом отправил касательно всего подробный рапорт, сам понимаешь, куда. Вызвал патрульный корабль, сдал Фокса космической полиции и сдался сам
  
   Нас доставили на соответствующую космостанцию. Судили. Я давал показания и не отрицал факт избиения. Всем было ясно, что в моём случае имело место так называемое состояние аффекта, и факт избиения был выделен в отдельное дело. После очень тяжёлой для меня экспертизы я был оправдан и отправилилен на полгода восстанавливаться на Землю, на южное взморье, где у меня была возможность писать статью и непрерывно казниться мыслью, что я, против совести, взял его в свой экспедиционный отряд. Сам взял!
   Взял, потому что за него попросила Лейла, мол, головой ручаюсь, - ну, не ирония ли судьбы, а? - что он будет "хорошим мальчиком". Это он так ей обещал! "Мы же все вместе учились!" --говорила Лейла!
   - А Фокс?
   - Ну, Эда Фокса обвинили в сексуальном преступлении при отягчающих обстоятельствах, то бишь в космической экспедиции. Ты сам знаешь законы на этот случай. В результате его не просто лишили диплома и возможности работать по специальности, участвовать в экспедициях, произвольно менять места, выбирая, где бы ему хотелось жить, ну, и так далее. Нет, он получил очень большой срок и провёл его на шахтах Ганимеда оператором бурильных машин.
  
   Так вот, тогда, выслушав приговор, он в зале суда прокричал, что мы ещё встретимся... А я с тех пор в свою команду женщин беру с большой осторожностью. Они почему-то слишком часто погибают...
  
   - Стиви, это ужас, ужас и кошмар! Он же всё это время взращивал и лелеял в душе злобу и ярость! Страшно представить...
   Эванс глянул на потрясённого Криса.
   - Угу, взращивал... Я, вот, на досуге подсчитал, что все мои неприятности, - начиная с обвинений в краже артефактов на Тефиде, - совпали с его освобождением, ну, и, соответственно, с последующим запретом для него посещать солнечную систему. Как он меня отследил, я не знаю, но полагаю, особого труда это ему не составило, так как у него нашлись или нашёлся весьма заинтересованный - на первых порах - помощник.
   - Стив, ты не преувеличиваешь, а? Сейчас для нас важно, что начинают гибнуть люди, совершенно непричастные ко всему этому кошмару. Возможно, ты просто увязываешь случайные совпадения? Однако если ты прав, то это означает, что Фокс хочет НЕ УБИТЬ, а подставив тебя, ЗАСТАВИТЬ МУЧИТЬСЯ, страдать ТАМ, где сам хлебнул досыта.
   - Ладно, Крис, сойдёмся на том, что моя проблема перестала быть только моей. Поэтому всем нам нужно приложить максимум усилий, чтобы найти Эда Фокса, как бы он сейчас не именовался, и где бы он не находился. Что-то подсказывает мне, что он где-то очень близко. И ещё: никто нам не поможет до тех пор, пока у нас есть только разрозненные случаи возможного покушения на моё достоинство и на мою жизнь, а также семь трупов, и куча ложных обвинений. Нам нужно найти связующее звено и затем передать это дело в компетентные структуры. И действовать надо быстро, так как, сам знаешь, и не нами это сказано, что предоставленные сами себе события имеют тенденцию развиваться от плохого к худшему. А теперь, прости, нам надо поспать, скоро утро.
  
   Помедлив, Вернер обнял Эванса: - Gute Nacht, Стиви! Хороших снов! - и вышел из комнаты, осторожно прикрыв за собой дверь, которая тут же открылась и в комнату вошёл Амикус.
   - Сир, осмелюсь предложить... - на маленьком подносе стоял налитый на одну треть стакан...
  
  
   Глава 11
  
   Раннее утро явило себя птичьим гамом за открытым окном. Небольшие пичуги, которых, Стив про себя называл воробьями, хотя на воробьёв они не были похожи ничем кроме размера и суетливости, что-то активно выясняли между собой. - Ну вот, и у них, неугомонных, бывают проблемы, - вздохнул, потягиваясь и окончательно просыпаясь, Стивен Эванс. Он немного полежал, прислушиваясь к тишине в доме. Укатали, однако, нас вчера крутые горки. С кухни донеслись первые звуки приготовления завтрака.
  
   После душа, приведя себя в порядок, Стив постоял немного у окна наблюдая за птичками. По лестнице узнаваемым манером спустился Серж, сбежал с террасы и потрусил по тропинке в сторону прибрежных дюн. Стив проводил его взглядом, вздохнул и пошёл вниз в библиотеку, к своему компьютеру, где его поджидал Тихий.
  
   - Доброе утро, сир! Я просмотрел почту на своём компе. Для вас есть сообщение от досточтимого Акио. Я уже включил ваш компьютер и открыл почту.
   - Спасибо, Тих, ты молодец!
  
   Эванс сел к столу. Кажется, я уже боюсь получать письма, подумал он, наведя курсор на кнопку "Открыть". - Почему я упорно не хочу использовать голосовые команды? Консерватор...
   Письмо от Досточтимого оказалось сверхкратким: "Навести меня, Стиви. Есть новости." - Хочет соблюсти конфиденциальность, конспиратор! Что-то он мне приготовил... Хоть бы намекнул: плохая новость или хорошая. - Эванс закрыл почту.
   - Что там у тебя? - появился взлохмаченный со сна Крис.
   - Досточтимый меня приглашает.
   - Что-то накопал, наверно. - Крис пошёл на террасу. За ним вышел Стив.
   - Утро отличное! Искупаться бы, да нельзя. Что за жизнь, - Крис немного помахал руками, - ни минуты покоя. Скучаю по челерам. Давай, выберем время, смотаемся к Нику: я с лошадками пообщаюсь, ты - со зверушками. Интересно же, как они там! Поди, тоже соскучились, как думаешь?
   - Ох, Крис, не сыпь мне соль на рану.
   - Ага, болит, значит! Ну, ну! - Крис посмотрел назад, где Амикус ждал удобного момента, чтобы позвать к столу. - Пошли, приглашает! Жуть, как есть хочется!
   - Совсем не спал? - Стив пошёл за ним в столовую.
   - Подремал маленько под утро.
  
   Наверх через две ступеньки проскакал вернувшийся Серж: - Un moment! [9 - Un moment! - Сей момент! (фр.) ]
  
   После завтрака Крис пошёл считать шаги по дороге в Университет, Серж с озабоченным видом умчался на Тилавию в Службу безопасности.
   Стив, подлетая к резиденции Досточтимого, заметил, как флаер Тадао взял курс на Университет.
  
   Сенсей ждал в садовой беседке.
   - Ну что, Стиви, как дела? Что-то вид у тебя не ахти, осунулся.
   - Спасибо, Досточтимый, на добром слове. - не удержался от сарказма Эванс.
   - Завтракал?
   - Спасибо, да.
   - Ладно, давай чайку попьём и поговорим. Да.
   Стив выпил предложенную чашечку чаю. Вздохнул. Действительно стало легче. Откинулся на спинку плетёного кресла.
   - Ну вот и хорошо. - Акио некоторое время молча смотрел на него. - Давай мы с тобой поговорим, пока Петери общается со Службами. Я ему вчера кое-что подсказал, да.
   - Вот как? - встрепенулся Стив.
   - Ага, Стиви, твой хитрый лис нашёлся, да.
   - Что?
   - А то: нашёлся, да! Тут он!
   - И это где же?
   - В воде, вот, сидит. - Большие чёрные глаза Досточтимого вдруг превратились в щелочки.
   - В какой воде, Досточтимый?
   - В солёной, Стиви, в очень солёной... Ну ладно, давай серьёзно, да. Он прилетел сюда, вроде бы, на частном небольшом корабле. Один. Его сбросили - прямо вместе с ГОА - над акваторией Тилавии в тот момент, когда этот район оказался вне видимости с Орбитального Комплекса. Он самостоятельно добрался до прибрежных районов Дирении и теперь там обитает... или обитал, да. Ну а теперь представь: что, если у него перископ и он наблюдает... или наблюдал за вами? Что скажешь, а?
   - В то, что ты рассказал, сенсей, мне трудно поверить, прости.
   - Картинку хочешь посмотреть, Стиви? - Досточтимый кивнул разумнику и тот с поклоном передал ему планшет.
   - Подивись, Стиви! Здесь несколько снимков, подвигай их!
  
   И Эванс, подивился качеству первых трёх изображений, подвигал, внимательно рассматривая все четыре снимка.
   - Да, Акио-сан, это ГОА, Глубоководный Обитаемый Аппарат, не самой новой, но весьма продвинутой когда-то модели. У него есть два перископа, верно! Однако, что с четвёртым снимком, не понимаю: он что, повреждён? Ничего не разберу...
   - Хорошо, да, давай сюда.
   Эванс отдал Досточтимому планшет. Тот что-то смахнул, что-то подвинул. - Теперь посмотри вот это.
   - Бог мой! Что это?! И Эванс стал думать: он увеличивал и уменьшал изображение, придавал ему объём, поворачивал и переворачивал... Потом вновь откинувшись на спинку кресла молча воззрился на Досточтимого, который уж что-то слишком ласково смотрел на него.
   - Досточтимый! Ты разыгрываешь меня! Этого просто не может быть!
   - Хорошо, значит рассмотрел всё-таки, да. Тогда посмотри ещё и вот это. - Он открыл в планшете ещё один файл.
  
   Стив молча смотрел беззвучное видео. Просмотрел несколько раз. Отдал планшет Досточтимому. Закрыл лицо руками. Сердце подступило к горлу... В наступившем молчании стало слышно отдалённое стрекотание псевдокузнечиков и журчание где-то рядом струек небольшого фонтана.
   - Теперь понимаешь, почему он ограничился только одним сообщением? Был настроен весьма воинственно, сукин сын, и вдруг - тишина, да, Стиви, тишина! Посмотри на дату этого видео - одиннадцать дней назад, да. Тебе не кажется, что мы можем вот-вот получить "подарок"?
   Эванс несколько раз молча кивнул.
  
  
   Из записей Стивена Эванса
  
   <...> Не знаю, чем я был больше потрясён: могуществом Досточтимого или изображениями и видео, которые он мне показал.
   В университете вызвал своих помощников. Первым пришёл, как всегда мрачный, Вернер, за ним - как всегда вальяжный Тадао, несколько позже появился, извиняясь за задержку, как всегда запыхавшийся Петери.
   - Прости, Стиви, только что с Тилавии. Отметь, как быстро я обернулся, а? Привёз кое-что интересненькое.
   Я подумал, что, скорее всего, "интересненькое" мне уже известно и ошибся. Серж добыл дополнительные сведения, которые нам весьма на руку.
   Однако вначале я рассказал им то, что мне предоставил Акио.
   На первых трёх снимках я очень хорошо рассмотрел покачивающийся на поверхности воды - словно огромный поплавок - почти полностью прозрачный ГОА, матово серебристый цвет его каркаса, номер, конструктивные особенности, включая клешни-хваталки, два перископа, ну, и прочие мелкие детали. Сквозь прозрачный стенки угадывалась мужская фигура, которая смутно мне кое-кого напомнила.
   На четвёртом снимке я разглядел два каких-то не равных по величине силуэта - один очень большой, другой несопоставимо меньшего размера - слившихся в объятиях в один огромный неправильной формы клубок среди волн и брызг. Короче говоря, ничего не разберёшь.
   Зато видео, которое мне Досточтимый с таким хитрым видом предложил посмотреть, потрясло меня до глубины души. На нём было запечатлено противоборство гигантского существа и уже известного мне ГОА. Опять брызги, волны, блеск и сверкание солнца на глянцевом корпусе, мелькание живых и механических конечностей... Короче - фильм ужасов, да...
   В заключение я добавил, что Акио-сан уверил меня, что в ГОА находился Эд Фокс, прибывший на Гекалу весьма необычным способом. По времени всё совпадало... <...>
  
   <...> Юная леди принесла нам кофе с бутербродами. Мы немного поговорили на отвлечённые темы, чуток посплетничали, а потом Серж рассказал нам о результатах своего посещения Тилавии, которые и на самом деле оказались и неожиданными, и очень важными. <...>
  
   Петери поставил свою чашку на поднос, вытер губы салфеткой, прошёлся по кабинету туда-сюда, посмотрел в окно, потом - на Вернера и Эванса. Было заметно, что он опять не знает с чего начать.
   - Ну что ж ты? - Стив начал терять терпение. - Давай уж!
  
   Серж сел на диван, закинул ногу на ногу. - Ну ладно, слушайте.
   И он рассказал о том, как Досточтимый посоветовал ему навести справки в Службе безопасности, не знают ли они что-нибудь о частном небольшом корабле или большом грузовом флаере, владелец которого время от времени совершает незначительные нарушения воздухоплавания, платит штрафы, а потом снова что-нибудь нарушает.
   - И, представьте себе: - Серж хлопнул себя по колену, - как это не удивительно, нашёлся-таки! Живёт он на Тилавии в собственном домике, зовут его Инг Сток. Он даже показал мне свой здоровенный потрёпанный грузовой флаер, который обычно находится на платной стоянке возле космодрома.
   - Однако!.. - Крис поудобнее устроился в кресле.
   - Так вот! Этот Инг оказался весьма разговорчивым. С некоторой даже гордостью рассказал, какую сложную операцию он провернул в прошлом месяце: доставил в нужную точку океана погружной аппарат! С человеком! И собственными глазами видел, как тот ушёл в глубины!
   - Ничего себе! - Крис взглянул на Стива, который неотрывно смотрел на Сержа.
   - Так что всё сходится! - Серж встал и прошёлся туда-сюда по кабинету. - Ещё Инг сказал, что тот представился ему как учёный-океанолог, который долгое время был лишён возможности заниматься любимым делом и теперь с нетерпение ждёт свидания с объектом наблюдения! Полагаю, Стив, этот "объект наблюдения" никто иной, как ты! Ну, как вам? Мне, так вот, кажется, Досточтимый превзошёл себя!
  
   Серж улыбался, глядя на них на всех. Смущённый Тадао не скрывал гордости за Досточтимого. Крис ерошил уже достаточно отросшие для этого действа волосы. Стив, опустив глаза, в некоторой задумчивости рассматривал шрам на левом запястье. Потом он встал, прошёл к двери, открыл её, попросил Милицу в течение часа никого к нему не пускать, открыл бар, достал штоф, плеснул в стаканы. - За сенсея!
   - Кампай! - Что тут можно было ещё сказать?
  
  
  
   Через два дня Стив, засунув руки в карманы, стоял на берегу и наблюдал за работой команды следователей. Вскоре к нему присоединился Крис: - Привет! Ну что, обещанный Досточтимым подарок? И, кажется, в хорошем состоянии?
   - В хорошем. Даже узнаваем.
   - Ну надо же! - послышался голос Сержа, который, как всегда бодрым шагом, спешил к ним от флаера. - Так это он? Точно?
   Эванс кивнул: - Точнее некуда... Хотя и постарел...
   - Теперь мы знаем, что НЕЧТО существует и ищет контакта. - Как всегда неслышно подошёл Тадао. Эванс пристально взглянул на него, но ничего не сказал.
  
   На берегу, метрах в пяти от воды лежало тело мужчины в гидрокостюме, рядом, в полутора метрах от него - внушительных размеров слегка повреждённый ГОА, от них к воде шли глубокие борозды.
   - Он в гидрокостюме, значит зачем-то, себе на голову, покинул аппарат...
   Стив - руки в карманах - покачивался с пяток на носки и обратно. - Почти в целости и сохранности, что тот, что другой.
   - Что ты сказал? - Серж повернулся к нему.
  
   - ГОА слегка повреждён, а тело в том же состоянии, что Мэри с её коллегами.
   - И это означает: у НЕГО такие методы? Ничего себе!
   - И чем мы ответим ЕМУ?
   - Не знаю...
  
   Все молча смотрели, как уносят тело. Подлетевший грузовик, подцепил ГОА и, развернувшись, последовал за полицейским флаером.
   - Ребята, а за нами наблюдают, - почему-то шёпотом сообщил Серж, - вон там! - осторожно кивнул в сторону моря.
   Все посмотрели. И увидели - не так уж и далеко от берега - возвышающееся над водой некое подобие лба с точащими вверх, как у краба, телескопическими глазами, в которых поблёскивало утреннее солнце.
   - Привет! - тихо, словно самому себе произнёс Стив, и чуть помедлив, поднял руку. НЕЧТО неспешно погрузилось в воду.
  
   Событие, обрётшее в университетских кругах Дирении название КОНТАКТА, продолжало волновать всех. Различные бинокли - от больших до маленьких, - а также разнообразные телескопические устройства вплоть до антикварных подзорных труб пользовались огромным спросом. Однако 385 больше народу не являлось и ажиотаж постепенно сходил на нет. Только отдельные особо увлечённые личности часами просиживали возле предупредительных ограждений, не сводя глаз с невозмутимо спокойной глади моря.
  
   Серж Петери получил письмо из Службы безопасности, в котором сообщалось, что ДНК трёх трупов найденных на берегу океана такого-то числа такого-то месяца и такого-то года совпадают с хранящимися в базе данных образцами ДНК без вести пропавших членов экспедиции, девять лет назад принимавших участие в работах на Посейдонии.
   Каким образом они оказались на Гекале не сообщалось.
  
  
   Глава 12
  
   Воспользовавшись общим затишьем в преддверии начала учебного года в университете, Эванс и Вернер, прихватив с собой Тадао, пожелавшего познакомиться не только с Ником Стацким, но и с его подопечными, улетели в заповедную зону.
   Петери слегка смущаясь отпросился у Стива, уверив того, что всё под контролем, и не сообщив координат, исчез из вида, пообещав вернуться через неделю.
  
   Ник гостям обрадовался. Разместил их с комфортом в гостевом доме. Умники-разумники, быстро обустроив комнаты своих руководителей-повелителей, отпросились погулять, и, как заметил пребывавший в добродушном расположении духа Эванс, отправились общаться с Верусом, у которого голова шла кругом от обрушившихся на него забот.
  
   - У тебя до сих пор только один Верус?
   - Да, Стиви, представь себе! Как-то вот обхожусь, не жалуюсь.
   - К Досточтимому ты давно его возил?
   - А зачем?
   - Зачем... Ну как тебе сказать, Ник, наверное, для повышения уровня его интеллекта, как-то так. Видишь ли, я не могу назвать общение разумников с Досточтимым повышением квалификации. Это какой-то совершенно иной процесс. Мир меняется, с ним меняемся мы, а как же наши умники-разумники?
   - Ты хочешь сказать...
   - Да, Ник, именно это я и хочу сказать. Так что, очень рекомендую. Ладно, пойдём-ка к зверушам. Жду не дождусь свидания!
   Стив немного волновался, перед встречей со старыми знакомыми - ещё по Тефиде! - зверушами, предвкушая знакомство с новенькими.
   - У меня для них подарок, - Амикус принесёт. Пошли!
  
   Заповедная зона начиналась в километре от жилого комплекса сотрудников. Тропа вела к небольшой, обрамлённой светлым лесом, долине, где было много солнца и достаточно - тени. Ещё цвели предосенние цветы, белая бабочка с размахом крыльев в ладонь, вспорхнула с пёстро-оранжевой шапки флокситы. Пахло цветами и сухой травой. Стив посмотрел вверх на раскидистые ветви остролистных дубов, под которыми они проходили, в надежде увидеть беласок: он слышал их стрекотанье, и один раз ему показалось, что среди ветвей мелькнул серо-голубой пушистый хвостик юной особи, но может быть это ему только показалось.
  
   Долина зверуш открылась взгляду, как только они, перейдя лёгкий ажурный мостик через ручей, ступили на песчаный берег и, пройдя небольшую рощицу старых белоивиц, вышли на открытое место.
   Стив счастливо вздохнул, окинув поляну взглядом. Домики зверуш были в основном расположены ближе к опушке дальнего дубового леса.
   - Ну как, Стиви, замечаешь увеличение построек?
   - Как не заметить, Ник! Процветание их хозяев радует глаз. Подойдём поближе?
   - Конечно!
   И они, сдерживая шаг, пошли по чуть заметной тропе. Вскоре стали заметны то тут, то там в довольно высокой траве ушастые головёнки с торчащими хохолками. Вскоре раздалось щёлканье, посвисты и характерное для нового поколения зверуш: "О-о-чч! О-о-чч! О-чч-оч!"
   - Какими разговорчивыми стали, бог мой! - Стив присел на корточки. Тут же на него налетел крепкий взрослый зверуш и мгновенно оказался в объятиях Стива. - Рике, Хохолок! Это ты, негодник!
   Зверуш уткнулся мордочкой-личиком в грудь Стивена и, засопев, замер, только цепкие сухонькие пальчики всё крепче сжимали Эвансову рубашку. Ник отвернулся, заинтересовавшись выпорхнувшей из травы птичкой.
   Послышались голоса Тадао и Амикуса, несшего большую коробку, по виду весьма тяжёлую.
   - Подарок нашим-вашим зверушам от Досточтимого! - Амикус оглядывался, выбирая место, куда можно поставить, но Стив сказал, что лучше подойти поближе к поселению.
   - Хорошо, сир, вы как всегда абсолютно правы! - Амикус, ускорив шаг, пошёл дальше, сопровождаемый стайкой зверуш-малышей.
  
   Поселение зверуш состояло сейчас, по словам Стацкого, из тридцати семи домиков - так наблюдатели называли между собой эти характерные постройки. Ник рассказал, что численность популяции перестала увеличиваться так быстро, как в первые два года. Похоже, происходит естественная регуляция количества рождений. И выразил мнение, что ограниченность зоны обитания является тому причиной.
   Площадка перед домиками, которая раньше была лишь слегка заметной, теперь хорошо утоптана. Стив предположил, а Ник подтвердил: здесь зверуши проводят свои общие мероприятия.
   - Отлично! Здесь мы и поставим наш подарок. Амикус, распаковывай! - и пока Амикус неспешно и осторожно вскрывал коробку, Стив неторопливо обходил занятую поселением часть поляны. Лёгкий ветерок почти ласково лохматил его волосы.
  
   От домика к домику протоптаны дорожки. Возле каждого лежат небольшими кучками - где-то побольше, где-то поменьше - снопики высушенной тавы колосистой, которую, как и на своей родине, зверуши приносили из рощи. На краю поляны, ближе к деревьям, возле молодой поросли белоивиц пощипывают траву три молодых серых в яблоко челера. Стив повернулся, чтобы идти обратно, и обнаружил, что его сопровождает эскорт из трёх зверуш-подростков, у одного из которых на закорках сидит детёныш беласки.
   - Ну что ж, всё идёт своим чередом. Даже, пожалуй, слишком быстро, - размышлял Эванс, сожалея, что всё это происходит без него. - Как бы хотелось наблюдать за ними каждый день, как в былые времена, радуясь самым малым, казалось бы, таким незначительным на первый взгляд, изменениям в поведении этого малого народца. Может быть, всё ещё впереди?..
  
   К его возвращению коробка с подарком была открыта и новенький компактный компьютер с большим экраном красовался на низком подиуме. Вокруг толпились любопытствующие зверуши, выражая восхищение и нетерпение: гомон стоял невообразимый.
   - Так что это такое ты им привёз? - Стацкий сделал несколько шагов навстречу Эвансу. - Картинки показывать будешь?
   - И да, и нет, Ник, - Стив оглядывал округу, замечая, что вдалеке есть ещё зверуши, которые, по-видимому, не решаются подойти. - Слушай, а почему вон те кажется робеют?
   - Семейство такое: отличается чрезмерной робостью и отсутствием любопытства. Заметь, вроде бы им интересно, но не рискуют приблизиться. Так и будут возле своих домиков сидеть.
   - Нужно, наверно, сравнить ДНК тех и этих. Кстати, я не вижу зоопсихолога. Собирался немного поговорить с ней на эту тему.
   - Да вон она, сюда направляется. Живёт на отшибе. Пока добралась до нас...
  
   По тропинке от дальней, по-осеннему красно-рыжей кленовой рощи с вкраплениями золота белоствольных берёз, спокойным шагом шла женщина в белом свитере. Забыто чуть стукнуло сердце.
  
   Среди берёз, сквозь клёнов лейтмотив
   Идёт она, одета в белый свитер...
  
   - Здравствуйте, Стивен! Долго же вы к нам собирались! -подала Эвансу руку.
   - Привет, Софи! Рад встрече! Сразу кое-что к слову: у нас как-то так сложилось, что мы не обращаемся друг к другу на "вы" ... - Стив чуть дольше задержал в ладони протянутую ему руку.
   - Поэтому спрошу: употребление местоимения второго лица единственного числа не окажется слишком большим насилием над вашими принципами или привычками?
  
   Софи засмеялась:
   - Не окажется, нет! Просто, возможно, я перестраховалась: мне говорили, что ТЫ ужасно вспыльчивый, строгий и высокомерный начальник, с которым, к тому же, нужно держаться осторожно!
   Присутствующие как-то странно посмотрели на Эванса...
  
  
   Из записей Стивена Эванса
  
   <...> И все уставились на меня. Кажется, вид у меня был ещё тот: дурацкий до предела! Надо же, как они меня разыграли! Впрочем, не только меня. Думаю, шутка была адресована ей, то есть Софи, но отрикошетила в меня. Смеялись все. Громче всех ржал Крис. Похоже, это его прикол. Неужели, у и него, как у наших разумников, наконец-то, прорезалось чувство юмора? Давно пора! <...>
   <...> Два дня мы вдосталь обсуждали зверуш и челеров. Всё в заповеднике складывается хорошо: дневники, ежедневные сводки наблюдений, контроль кормовой базы и проект её расширения, измерения веса, роста, фиксация "модификации" построек - она происходит постоянно, разумеется, не у всех, но есть примеры. <...>
  
   <...> В первый же день мы показали зверушам, как работает наш подарок. Об этом стоит написать.
   Пока мы обедали, пили кофе, говорили о сугубо профессиональных проблемах, впрочем, и не только о них, у нас была возможность - на большом экране в столовой - наблюдать происходящее на поляне. Мы видели, как зверуши толклись около подарка: внимательно обнюхивали, с большой осторожностью трогали пальчиками и, по-видимому, обсуждали, во всяком случае, камеры показали нам активное общение - мы видели артикуляцию и жестикуляцию - то и другое было очень эмоционально.
   Вернувшись после обеда на поляну к зверушам, мы показали им, как нажимать кнопки: главное - последовательность и осторожность. Результат был потрясающий: никто иной, как Рике, довольно уверенно подошёл, повторно посмотрел, как это делается, и, к нашему огромному удивлению и восторгу, с первого же раза, секунду поколебавшись, включил и экран засветился, нажал клавишу второй раз - экран погас. Восторгу окружающих, включая нас, не было предела. Рике, как мне показалось, весьма возгордился, если я правильно истолковал его жест - похлопывание себя по пузику.
   Для первого раза этого хватило всем: и нам, и малому народцу. Кстати, Крис не присутствовал при сём действе, так как общался с лошадками, - удивительное пристрастие для энтомолога, - и вернулся страшно довольный и провонявший потом этих "милашек" - его слово. Я не преминул посоветовать ему продумать научную тему о разнообразии гнуса в местах выпаса челеров, чтобы законным образом тратить рабочее время, совмещая хобби и науку.
   На это он, слегка обидевшись, ответил, что, мол, кроме голубянки Zizula hylax novum, каких-либо насекомых вокруг лошадок он не заметил, а бабочками он не интересуется, предпочитая не отнимать кусок хлеба у Глена Нардла.
   Ну что ж, один-один. <...>
  
   На второй день визита, учёные шли на поляну с некоторым беспокойством: в целости ли прибор, не разобрали ли его на сувениры любознательные зверуши?
   Ситуация, которую они там застали, их удивила: возле прибора столбиком сидел Рике и предупреждающим взглядом смотрел на пару подростков, которые в полутора метрах от него проявляли нетерпеливое беспокойство. Как долго длилось бдение Рике - покажут записи с камер. Увидев нас, доблестный хранитель ценного подарка, заметно обрадовался, возможно даже вздохнул с облегчением.
  
   Пока Эванс открывал с пульта программу в модернизированном под предполагаемый эксперимент компьютере, на поляне собрались зверуши. Малый народец заметно волновался. Стивен обратился к ним с речью, поздравив их с предстоящим началом обучения и перспективой стать ещё умнее. Что поняли слушатели и что не поняли, осталось за семью печатями, но сама речь Эванса была воспринята ими восторженно, и бурная реакция длилась довольно долго: аплодисменты, вскрики "о-о-чч!", "о-чч-оч!", щёлканье и присвисты.
   Стив с трудом сдержался, чтобы не раскланяться.
  
   Одного движения руки оказалось достаточно, чтобы наступила тишина. Словно прилежные ученики, зверуши образовали полукруг возле компа. Эванс убедился, что всем будут видны его манипуляции и приступил к уроку.
   Он включил прибор уже известным зверушам способом - нажал красную клавишу. Потом последовательно стал нажимать следующие шесть, расположенные в соответствии цветам радуги: зверуши обладали цветовым зрением. На экране появлялись фотографии с изображением знакомых зверушам больших и малых птиц, бабочек, прыгунов, сцинков, лачерт и - как же без них! - сотрудников заповедника, а также самого Эванса. Он подозвал Рике, сопроводив его имя приглашающим жестом. И снова показал, как вызывать на экран то или иное изображение. Рике, несмотря на бессонную ночь, был внимателен. И у него сразу всё получилось. Личный триумф Хохолка и общий восторг! Возможно больше всех радовался сам Стив...
   Над компом установили тент на случай непогоды и оставили зверуш с ним наедине.
  
   Всю середину дня Стив просидел в кресле перед большим экраном в обширной гостиной научного центра заповедника, наблюдая зверуш, пытавшихся овладеть первыми навыками пользования оставленным в их полном распоряжении компьютером. Не у всех получалось, но Рике, взявший на себя роль учителя, был на удивление терпелив.
   Потом стало заметно, что присутствующих зверуш начинает одолевать сонливость - естественный биоритм требовал сна до начала сумерек. Один за другим, оглядываясь, уходили они к своим жилищам. Последним ушёл Рике-Хохолок, не забыв нажать красную клавишу. С полдороги вернулся: включил и, немного подумав, нажал предпоследнюю, синюю клавишу - фото Стивена, - внимательно посмотрел, выключил, и медленно-медленно, временами оглядываясь, ушёл в свой домик.
   Стив ещё долго сидел, предаваясь размышлениям.
  
   - Похоже, ты не ожидал такого успеха, Стивен? - голос немного его испугал: он полагал, что находится здесь один.
   - Софи! Я думал, ты, как и все в наблюдательном пункте, и там вживую наслаждаешься всем действом. Ну как тебе? Я не ошибся в задумке эксперимента, как считаешь?
   - У меня шок, Стиви, просто шок! Они действительно семимильными шагами идут к настоящей разумности. Возможно, подобные уроки помогут им в этом.
   - На то и расчёт, Софи. И всё же... всё же, думаю, главное во всём этом - вопрос взаимопонимания. Я не могу решить: понимают они наши слова, нашу речь, или это всего лишь интуиция... Так что, успехов! Уезжать, сама понимаешь, не хочется... но я должен, должен ехать! Пойду попрощаюсь с остальными сотрудниками, поблагодарю Ника за гостеприимство. - И он пошёл к двери, но вернулся.
   - Надеюсь, ты будешь сообщать мне обо всех успехах малого народца, даже самых незначительных? - Стив протянул руку для прощания.
   Софи улыбнулась, отвечая на довольно нежное, как ей показалось, пожатие Эванса. - Как скажете, сир! Кстати, твой Амикус бесподобен! Счастливого пути вам обоим! Постарайся не забыть передать привет Акио!.
   - Благодарю, вас, миледи! Вы очень добры... - в дверях стоял Амикус.
  
   Глава 13
  
   Из записей Стивена Эванса
  
   <...> Почему она знает Досточтимого? Просила передать привет...
   Всю дорогу домой я думал о начатом эксперименте и продумывал некоторые детали его продолжения. Всё казалось логичным и обещало огромный успех в достижении поставленной цели: "заглянуть" в эти лобастые головёнки. И, в который раз, размышления мои заканчивались одним и тем же вопросом: должны ли мы, в праве ли мы это делать?
   На Тефиде, которая сама была, по сути, лабораторией, где ставился эксперимент, мы, - в соответствии с законом, - не имели права и возможности как-либо вмешиваться в её "почти полностью рукотворную" природу. Нашей задачей было лишь наблюдение и документальное оформление наших наблюдений. Гекала - совсем другой случай. Здесь мы ничем не связаны в своей научной работе и можем не только наблюдать, но используя различные методы, проводить глубокое изучение как флоры, так и фауны. Однако parva-зверуши - случай особый. Должны ли мы ограничить своё влияние и отстранённо наблюдать их развитие, или же относиться к ним, как выдающимся объектам изучения, с предполагаемым применением различных гуманных методов для выявления их физических и психических, - не скажу "параметров", - возможностей. Как-то так... Этическая сторона вопроса, вот что меня волнует... Нет-нет да мелькнёт мысль о Софи или её образ... <...>
  
   За время недолгого отсутствия Эванса в университете случились два события.
  
   На восточном побережье был обнаружен древний посадочный модуль, который, по всей видимости, являлся очередным даром, который преподнесло людям НЕЧТО. Модуль имел все признаки очень долгого пребывания в воде, но дарёному коню...
   "Находку" отправили для изучения на Космический Исследовательский Комплекс, занимающийся био- и геообразцами, обнаруженными на различных планетах, и там же найденной техникой, то есть всем тем, что удалось обнаружить за пределами Земли, и что может представлять интерес для специалистов-космологов, включая космоархеологов. Рассчитывать на быстрое получение каких-либо данных по найденному экземпляру старого космического аппарата явно не приходится. Это - первое событие.
  
   Вторая новость касалось Петери. Не далее, чем вчера, он получил ответ из ГлавКосмоПлава на свой очередной запрос о пропавшем корабле "Вечный странник", на котором находилась его жена. Ему сообщили, что есть информация от группы Исследователей Глубокого Космоса: их локаторы обнаружили некий объект, возможно, корабль, находящийся в состоянии покоя на пространственно-временной границе в районе созвездия Большого Пса. И они запрашивают рекомендации по дальнейшим действиям.
  
   Стив застал Сержа в растрёпанных чувствах: он не знал радоваться ли, огорчаться ли, следует ли бояться худшего или уповать на благополучный исход. Ему уже стало казаться, что неведение было большим благом, чем возможная ужасная правда, хотя раньше он всегда говорил обратное.
   - Господи, ну, как их туда занесло, Стиви, а? И как теперь жить? Понимаешь, одно дело рассуждать, строить предположения и варианты случившегося. Другое дело - знать, где и что, и понимать безнадёжность ожидания. Опять неизвестность, опять точка не поставлена. И впереди - годы мучительной надежды.
  
   Эвансу нечего было ему сказать. Не утешать же избитыми фразами вроде: надеясь и ожидая, будь мудрым в своём терпении. Говорить легко... Обнял Сержа, похлопал по спине, и они молча пошли домой, где их поджидал Крис, изнывая от нетерпения скорее рассказать о последних событиях в заповеднике.
  
   Однако Криса опередил Амикус. Он стоял на дорожке, ведущей к дому и, увидав Стива и Сержа, пошёл к ним навстречу.
   - Привет, дружище, как дела? - Эванс почуял что-то неладное.
   - Сир, только не волнуйтесь, прошу вас, - Амикус поспешал за Стивом, ускорившем шаги, - все здоровы. Просто Тихий получил небольшое известие из Главной лаборатории КК, простите, хотел сказать, Космического Комплекса. Я не совсем понял его смысл, и на всякий случай решил вас предуведомить во избежание возможного стресса. Простите, сир, если оказался неправ и перестраховался.
  
  
   Скидывая на ходу куртку, которую тут же подхватил Амикус, Эванс шёл к компьютеру:
   - А сам-то он где? Его дело - получать и докладывать мне о сообщениях, чёрт побери!
   - Не ругайте беднягу, сир, прошу вас. Он просто растерялся, впервые получив столь важное сообщение из ... да, из ГЛКК. Нет, то есть из...
   - Амикус, ну почему ты стал так путанно изъясняться? Что с твоей головой? - Стив сел к компьютеру.
  
   Письмо из Лаборатории содержало, как оказалось, довольно интересную информацию по сравнительному анализу океанической воды Тефиды и Гекалы. Стивен быстро пробежал глазами колонки цифр, и попытался сосредоточиться на заключительной части сообщения, но это ему никак не удавалось. Холодные лапки пробежали по его спине. Он смотрел на текст и тихий ужас сковывал его мысли. Сердце стукнуло и притаилось.
   - Стиви? - Серж подошёл к нему. - O, Gosh! Амикус, стакан!
   - Стакан чего, месье? - Бонт, опережая Амикуса, готов был выполнить просьбу.
   - Амикус знает, балбес! Скорее!
  
   Серж пытался поймать пульс на безвольной руке Эванса. Амикус вызывал Скорую. Ийон и Тихий беспомощно стояли в дверях, Шпецек путался под ногами, вверх-вниз по лестнице прогрохотал Крис...
  
  
   На Дирении был объявлен карантин: ни въехать, ни выехать. В образцах воды, упомянутых в сообщении Главной лаборатории, обнаружены ранее неизвестные, умеренно агрессивные на Тефиде и сверхагрессивные - на Гекале микроорганизмы. Они же обнаружены в телах Мэри Каллисто и её сотрудников, в трупах троицы и в теле Эда Фокса, в остатках воды на флаерах и погружных аппаратах. Те же микроорганизмы определены в пробах воды, доставленных с Океании и Посейдонии.
   Из ГлавКосмоПлава получен приказ выявить всех, кто каким-либо образом контактировал с океанической водой на той или иной из названных планет, и, если таковые будут обнаружены, изолировать их до прибытия специалистов.
  
   Эванса увезли в госпиталь на Космический Комплекс. Досточтимый с двумя разумниками - Амикусом и Сумо - улетел следом.
  
   Серж Петери и Крис Вернер официально назначены ответственными руководителями на время отсутствия Эванса, каким бы длительным оно не оказалось. Былые горести и беды... Всё познаётся в сравнении.
  
  
   Глава 14
  
   Флаер космотакси заходил на посадку. Эванс в окно наблюдал, как плавно приближаются и исчезают позади, вытянутые пунктиром по сверкающему под горячим солнцем океану острова, соединённые друг с другом ажурными мостами. Рукотворные новые острова. Земля оживает после глубокого кризиса.
  
   - Ну, вот мы уже почти дома! Тебе понравится, Стиви, да! И не сомневайся. Будешь уезжать отсюда уже полный сил и желаний, Стиви, желаний, да!
  
   Эванс старался быть благодарным, но получалось плохо:
   - Спасибо, Досточтимый. Однако не стоит тратить на меня время. Всё наладится само-собой, а если не наладится, я приму судьбу. Я готов. Я всё обдумал: полгода вполне хватило для этого. Спасибо тебе, но, право же, не стоит....
   - Э-э, Стиви, подожди немного. Оглянись вокруг. Ты здесь никогда не был. Посмотри на родину моей прекрасной пра-пра- и ещё раз прапрабабушки Айми, восхитись и проникнись красотой того, что увидишь.
   Через полчаса мы будем дома, да! И очень скоро тебе станет хорошо. И ты поймёшь меня, да. И мы с тобой вместе сделаем то, чего не смогли и не смогут сделать никакие врачи: ты обретёшь УТРАЧЕННОЕ, Стиви, да!.. Ну вот, и прилетели...
  
   Досточтимый вышел из флаера, огляделся, глубоко вдохнул по-утреннему горьковато-прохладный воздух ранней осени. Огляделся. Взмахнул рукой, подзывая ожидавшего его умника:
   - Здравствуй, Рю! Молодец, что встретил. Познакомься: вот этот немного больной господин - профессор Стивен, а это - его умник Амикус, я тебе о нём рассказывал. Надеюсь, вы подружитесь, да... Иди покажи своему новому другу наше поместье, а потом вместе разгрузите флаер и отправите его обратно: такси всё же! Ну, ты знаешь, не впервой, небось. Ну а мы с профессором Стивеном потихоньку пойдём к нашему дому, любуясь такими прекрасными нынче хризантемами.
   - Досточтимый! Принцесса Ли зацветает! Обратите внимание!
   - Спасибо, Рю! Мы обратим внимание на Принцессу Ли, да. Пойдём, Стиви!
   И они неспешно пошли по широкой песчаной дорожке, что, слегка изгибаясь, вела к видневшемуся в глубине сада большому дому.
   Стив, опираясь на подаренную Досточтимым роскошную трость из чёрного дерева с бронзовой головой дракона, старался выровнять шаг, соразмеряя его с шагом Досточтимого, который, делая вид, что не замечает этого его усилия, умерял ширину своего. Тропинка сделала ещё один поворот и Досточтимый негромко, словно для себя произнёс:
   ...заполонила осень наш сад.
   Время пришло хризантем...
  
   Стив, потрясённый, замер. Взгляду открылся сад хризантем. Он был невелик, но вместил, казалось, всё многообразие форм и оттенков: огромные шары в завитках лепестков, скромно-простые в своей изысканности - малые, другие - нарядные: от снежно белых и перламутрово-нежных до лилово-пурпурных; и жёлтые во всём своём великолепии - от лимонных до шафрановых полутонов.
   - И где же Принцесса Ли? - остановившись, оглядывался Эванс.
   - Здесь её нет, Стиви.
  
   Вскоре они подошли к дому, который поразил Эванса красотой пропорций. В его облике ощущалась гармония старых стилей. Лёгкий намёк на традиционную для этой местности архитектуру таился в текучих линиях общей гармонии. Дерево и стекло, крытые галереи и широкие террасы с раздвижными дверями, уютные небольшие крыльца боковых входов, огромные и малые окна, плавные с чуть заострённо-приподнятыми углами линии кровли, и всё это - в гармоничной слаженности.
   - Глядя на этот дом, Досточтимый, глаз отдыхает. Полагаю - небольшой шедевр деревянного зодчества!
   - Тебе нравится? Спасибо, Стиви. Я рад, да. Пойдём сюда. Вот твой скромный приют на время пребывания здесь, каким бы кратким или долгим оно не оказалось, да.
  
   Они подошли к одному из крыльев дома. Горьковатый аромат хризантем здесь усилился. Они где-то рядом, оглядываясь, подумал Эванс. Солнце сквозило через листву деревьев, смягчающих его хотя и осеннее, но ощутимое тепло. Пространство перед малой открытой террасой - ни велико, ни мало - пропорционально высоте старой японской сосны, раскинувшей ветви вблизи небольшого бассейна с чуть заметным низким фонтаном. Несколько дальше - небольшой Сад камней. Иллюзия уединённости.
  
   - Что-то ты задумался, давай пойдём в дом. Всё впереди - успеешь насмотреться, да. - И они, поднявшись по двум широким ступеням вошли в открытую дверь.
  
  
   Из записей Стивена Эванса
  
   <...> Вчера с Досточтимым прилетели на родину его прапрабабушки, в родовое поместье, которому, как я полагаю, несколько сотен лет. Роскошный сад-парк в лучших местных традициях, немыслимой красоты сад хризантем. И над всем этим великолепием царит лёгкое очарование ранней осени с её по-летнему почти жарким солнцем, нежным ветерком днём и обильными утренними и вечерними росами.
   Дом великолепен. Один этаж с тремя крыльями и парой пристроек, перед которыми созданы небольшие садики с разнообразными растениями и прочими красотами. Относительно небольшая мансарда над центральной частью - с крытыми балконами и небольшими окнами. Огромные раздвижные двери и окна - внизу. Террасы и галереи. Эдакое смешение стилей, приведённое в гармонию искусным архитектором.
   Досточтимый выделил мне южное крыло с окнами на восток и запад, с большим крыльцом-террасой, где, сидя в чрезвычайно удобном шезлонге я могу встречать рассвет и провожать закат, часами любоваться красотами моего небольшого сада, в котором есть - не очень большой, однако, настоящий - Сад камней, но, как говорит Акио, размер в данном случае не имеет значения. Почти рядом - бассейн с приятно журчащим фонтаном и разнообразными золотыми рыбками. И надо всем среди всего этого пространства возле моего жилища возвышается старая-престарая сосна с почти горизонтальными ветвями. Её хвойный запах, преобладая днём, к вечеру смешивается с горьковатым ароматом хризантем, среди которых только-только начала цвести Принцесса Ли, которой, как я понял, Акио особо гордится.
   Вполне могу согласиться как с Досточтимым, так и с его умником Рю, что подобной красоты мне видеть не доводилось. Слова бессильны описать её красоту и очарование, сокрытое не только в изящной форме самого цветка, но и в его удивительной окраске: при ярко-перламутровой белизне - пурпурная сердцевина и, словно капли крови, - на кончиках изогнутых, постоянно трепещущих раздвоенных лепестков...<...>
   <...> В моём распоряжении просторная спальня с замечательно удобной кроватью и видом на сад; кабинет-библиотека, где, оказались собраны книги по всем интересующим меня вопросам. Кстати, некоторые весьма редкие, а иные - и вовсе уникальны. Имеется небольшая гостиная-столовая, с камином, двумя креслами и диваном, где мы вчера вечером беседовали с Досточтимым на возвышенные темы.
   Он пока не разрешает мне работать или говорить о проблемах Гекалы. Временно изолировал меня от онлайн общения с сотрудниками. Сказал, что будет сам сообщать мне новости, буде, они появятся. Остаётся только смириться. Прерываюсь: готов завтрак. <...>
   <...> Продолжаю вечером. Сегодня mein strenger Schutzengel [11 - mein strenger Schutzenge - мой строгий ангел-хранитель] начал первый этап моего лечения. Каждое утро я теперь должен выпивать принесённые мне в постель сто грамм (хм-хм), то бишь почти половину стакана, росы, собранной ранним утром с цветов хризантем. По представлениям Досточтимого, основанных на многовековых традициях, она, обладая магической силой: укрепляет дух и тело, и дарует человеку волю к жизни.
   В моём положении не смею даже улыбаться по сему поводу и потому с серьёзным видом выполняю указания Акио. Амикус, наблюдая, как я глоток за глотком поглощаю сей чуть горьковатый эликсир, произносит: - На здоровье, сир!
   Боюсь, он тут наберётся ещё тех манер, при его-то восприимчивости ко всему новенькому... <...>
  
  
   Глава 14
  
   - Вот ты где! Пойдём-ка со мной, - Акио-сан неслышно подошёл к Эвансу, который в наступающих сумерках сидел возле бассейна и сосредоточенно наблюдал за вальяжно-кокетливыми золотыми рыбками. Заметив, что Стивен вздрогнул, Досточтимый извинился за свою порочную манеру тихо подходить со спины.
   - Ничего, сенсей, ничего! Я не испугался, не беспокойся.
   - Ты ещё не был в моих покоях, Стиви. Давно пора осваивать территорию. А пока можно я посижу с тобой и посмотрю на этих чудных созданий? Не возражаешь?
   - Досточтимый здоров? Что-то странное слышится мне в твоих речах, - Стив внимательно посмотрел на Акио.
   - Не бери в голову. Всё хорошо.
   - Ох, Досточтимый, мнится мне, что ты получил письмо с Того света.
   - Э-э, Стиви, ничего-то от тебя не скроешь... Получил, да.
   - И что же?
   - Ну, пустяки всякие.
   - Например?
   - Ну, например, зверуши в добром здравии.
   - Это хорошо. А ещё?
   - Все прочие тоже здоровы.
   - Прямо-таки все?
   - Ну, есть исключение, да... - Досточтимый искоса взглянул на напрягшегося Стивена.
  
   Одна из рыбок со всплеском вынырнула, пучеглазо-удивлённо посмотрела на беседующих и, вильнув роскошной вуалью, ушла в глубину.
  
   - И что это за исключение, Акио-сан?
   - НЕЧТО. Все три НЕЧТО, Стиви да.
   - Та-а-а-к... - Эванс помолчал. - Значит все три. И что же такое с ними приключилось?
   - Видишь ли, ночью они выбросились на берег.
   - Что-что-что? Выбросились? На берег?
   - Ага, Стиви, да...
  
   В наступившем молчании стало слышно тихое журчание воды, вдалеке вскрикнула птица, ветер тронул затрепетавшие листики молодого деревца хакуро...
  
   - И с чего бы это вдруг? - Стив не знал: радоваться или горевать.
   - Ну, как тебе сказать...
   - Говори прямо, Досточтимый. Я к ним равнодушен.
   - Равнодушен, да? - Акио словно бы обрадовался.
   - Да. Своё сердце им я не отдавал.
   - Хорошо, хорошо, Стиви. - Пойдём к дому, и я тебе буду рассказывать.
  
   На террасе своих покоев Акио-сан усадил Стивена в шезлонг и сам опустился в такой же рядом. Пару минут они молчали. Тишину нарушил Рю с двумя пледами под мышкой и двумя бокалами на подносе.
   - Осенью, Стиви, мы пьём вино с лепестками хризантем. Сезонный напиток. Испробуй!..
  
  
   Из записей Стивена Эванса
  
   <...> Странное это вино, которым Акио давеча угостил меня. Что-то в нём есть ещё кроме горечи лепестков. Пожалуй, главное достоинство в эстетике подачи и созерцании. Вкус в данном случае дело второе и несущественное.
   Так вот Досточтимый рассказал, что через пару месяцев после моего, как он выразился, "вынужденного отъезда" в госпиталь на Космическом Комплексе, а затем в Клинику на Земле, прибыл обещанный футуролог-криптозоолог. Месяца два он знакомился с материалами видеонаблюдения, читал отчёты и беседовал с сотрудниками; затем приступил к эхолокации глубинных зон океана. Эксперимент длился четыре месяца.
   В результате все три объекта наблюдения были обнаружены на берегу. Признаков жизни они не подавали, а что можно было ожидать после ЧЕТЫРЁХ месяцев пыток! О чём думали Крис и Серж?! Они должны были понимать и контролировать действия сумасшедшего футуролога. Да, уж...
   Были вызваны соответствующие службы и гигантские бездыханные тела, если к ним применимо подобное выражение, увезли и доставили на КС в соответствующую лабораторию для изучения.
   Подозреваю, мы больше о них ничего не услышим. Утешает то, в нашем распоряжении остаются кое-какие генетические материалы и образцы тканей, полученные благодаря крошкам-шмелям. Так что поработать есть над чем.
   Так завершился эпизод встречи с неземным разумом. Кто бы мог подумать!
   Стыдно признаваться даже самому себе в огромном чувстве облегчения. А ещё называется учёный! <...>
  
   <...> P.S Эпизод с НЕЧТО этим не закончился. Как следовало из письма Петери, полученного Досточтимым спустя некоторое время после его разговора со мной, на Гекалу прибыла комиссия, среди членов которой Серж опознал пару учёных из военно-космического ведомства. Их сопровождали сотрудники спецслужб. Состоялась довольно напряжённая беседа Криса Вернера и Сержа Петери с членами Комиссии, которые в непреложной форме настаивали на изъятия всех документов, связанных с феноменом НЕЧТО. Препирались долго, но безрезультатно: пришлось отдать, отдать всё и подписать соответствующий документ.
   - Всё, как всегда, в нашем чёртовом мире, - резюмировал в письме Серж. <...>
  
   <...> P.P.S. Вчера я впервые почувствовал, не осознал, нет, а именно почувствовал! - что всё, чем мы занимались на удалённых планетах, просто забава, детские игры. Ослеплённые неведеньем, мы, люди, полагали себя единственным разумом макрокосма, уверенные, что нам подвластно всё: мы можем осуществлять свои самые дерзкие идеи и планы, мы можем вмешиваться в суверенные пределы, "осваивать", приспосабливать под человека все миры, которых достигли.
   По сути, это детское неведение лишило нас страха, и мы становились всё дерзновеннее, соперничая со Всевышним, как испокон именовали мы ту высшую силу, которая порождала и уничтожала планеты, звёзды, галактики, и являла себя во всём сущем от микрокосма до Великой Вселенной.
   Мы несли себя за пределы возможного и невозможного: "человек - это звучит гордо" восторженно повторяли мы, и "покоряли", "осваивали", "заселяли", "не ждали милостей от природы" - сумняшеся ничтоже брали сами, в безумии своём полагая непреложность своего права.
   Что мы искали, чего мы ждали, какая идея толкала нас на невероятные материальные затраты, на жертвы и пренебрежение жизнями не тысяч, нет! - миллионов людей? Мы жаждали получить то, что априори не могло нам принадлежать.
   Нас становилось всё больше, Земля истощалась. Что мы искали? Неземной рай? Эдем для потомков? Или просто новых впечатлений? Удовлетворяли научное любопытство? Всерьёз мечтали о "братьях по разуму"? Или же хотели обрести то, что нам НЕ ПРЕДНАЗНАЧАЛОСЬ, а обретя, чувствовать себя властелинами мира?
   "Greedy folk have long arms" [11 - Greedy folk have long arms - Глаза завидущие, руки загребущие. Досл.: У жадных людей длинные руки. (англ.)] -- вот она подспудная суть человека, который не может от неё ни отказаться, ни преодолеть. В результате мы - наивные в своём неведении - искали, ищем то, что вдруг оказалось рядом. И вот ОНО, НЕЧТО явило себя, напуганное нашей активностью, нашей суетой и бесцеремонностью, вмешательством в среду его обитания.
   Мы со своим "уставом", "своими самоварами", или как они там назывались, вторгались и вторгаемся в чужие миры, а нас там и не ждали, и не ждут - вот жалость-то какая!
   Вся наша история в том и заключается: идти вперёд, нести свои "ценности", ломать всё, что можно сломать от великих цивилизаций до душ "маленьких" людей, как будто человек может быть маленьким или большим.
   Мы к этому привыкли, мы уже не замечаем нашей излишней суетливости и амбициозности, не видим трагизма истории нашей планеты. Великие мира сего это знали, но рассматривали, как неизбежную составляющую сути человечества, и понимали: сущность эту не изменить.
   И вот теперь, теперь-то что мы станем делать? Спрячем куда подальше свои амбиции и самолюбование, и тихо уйдём восвояси? В который раз осуществить колонизацию, что для нас привычно настолько, словно раз плюнуть? Или попытаться осознать, и СМИРИТЬСЯ с тем, что мы - лишь малая часть Мирозданья, и будем учиться жить бок о бок с НЕВЕДОМЫМ, познавая его и давая ему познать себя? <...>
  
   <...> Мы должны научиться понимать то, что с первоначала кажется нам непознаваемым, недоступным нашему разуму, но ведь мы всегда считали себя вершиной творения и вершиной единственно возможной, как нам казалось, цивилизации и нам не захочется, ой, как не захочется падать с этой вершины. Или? Или осознать и принять как данность, существование рядом с нашим пиком разумности других, возможно более высоких вершин. <...>
  
  
   Глава 15. Год спустя
  
   Вновь приближалась осень, дни становились прохладнее, отступала поднадоевшая летняя жара. Акио, временами куда-то надолго исчезавший, разрешил ему общение с коллегами: снял запрет на участие в онлай н совещаниях, разрешил частную переписку. Стивен постепенно возвращался к привычным научным и - удалённо - к общественным обязанностям.
  
   Досточтимый, назидательно приговаривая: печалью дух свой просвети, посвящал Стивена в таинство созерцания сада камней, учил слушать звуки журчащей воды, снимавшие напряжение и дарующие душевный покой, который первое время наступал лишь ненадолго.
   Однако со временем Стив начал чувствовать, что ему становится всё легче и он уже без принуждения часами сиживал возле бассейна или Сада камней. Он обнаружил - случайно ли? - в парковой части усадьбы, расположенной на всхолмлённой местности, переплетение дорожек. Ого, похоже на терренкур! - подумал Эванс, и очень скоро пристрастился по ним гулять.
  
   Мучительные ночные кошмары прекратились, но стал посещать один и тот же сон: осень, кленовая роща, белеющие стволы редких берёз и далёкая фигурка в белом свитере, мелькающая среди деревьев. И каждый раз с замиранием сердца он силился приглядеться, узнать, кто же это, но видение удалялось, скрываясь среди кружения опадающей листвы.
   Спал он крепко, легко просыпался по утрам, прислушиваясь к привычным уже утренним звукам усадьбы, среди которых преобладали птичьи голоса и сухой шелест хвойных ветвей старой сосны.
   На любые его заходы по поводу возвращения на Гекалу, Досточтимый отвечал однозначно: - Нет, нет и нет! Рано! Набирайся сил, Стиви!
  
   Из записей Стивена Эванса
  
   <...> Время здесь течёт незаметно. Наступила вторая осень моего прибывания в поместье Акио Треве. Мне кажется, что все мои недомогания уже в прошлом.
   Инфаркт, усугублённый инсультом, я посчитал точкой в моей жизни. Однако точка оказалась всего лишь запятой, и я даже знаю, кто изменил сей знак препинания. <...>
  
   <...> Всё чаще меня тянет писать дневник, мысли стали более связными, постепенно исчезают затруднения при их изложении.
   Что сказать о периоде моего восстановления? Я был подобен той бабочке, о которой прочитал в одной старинной книге из библиотеки Акио:
  
   И осенью хочется жить
   Этой бабочке, что пьёт торопливо
   С хризантемы росу...
  
   ДА, я тоже пил росу! - собранную с хризантем на восходе солнца, не веря в её чудесную силу, и оказался неправ. Я слушал журчание воды. Медитировал в саду камней. Читал стихи древних авторов. Досточтимый отвёз меня на горячие источники, и два месяца я принимал ванны Офуро.
   Настало утро, когда я забыл взять трость! А ведь был момент на пороге этого лета, когда мне были близки другие чудные строки:
   Весна уходит.
   Плачут птицы.
   Глаза у рыб
   Полны слезами.
  
   Боже мой, какой пронзительный образ печали: слёзы в глазах у рыб! Удивительный поэт. Раньше я его не знал. Так писали только в далёком, далёком прошлом: остро и точно выражая чувство и мысль. Благодарен Акио за все книги, которые он мне предложил для чтения во время моего пребывания здесь.
   Так! Теперь всё в прошлом: я готов возвращаться к своим обязанностям, к своей привычной жизни: соскучился по друзьям-коллегам, по привычному образу жизни, нашим разговорам за столом, суете наших разумников...или умников? Однако Акио настаивает на продолжении восстановления. Что ещё восстанавливать-то, если я чувствую себя вполне здоровым и готовым к... К чему? Ну не к подвигам же! Хм-да... Софи. <...>
  
  
   Глава 16
  
   Ранняя весна, зима уходит. Роняя лепестки, отцветают камелии. На днях выпал снег, и цветущая слива явила пример жизненной стойкости. Эванс долго стоял перед ней в глубокой задумчивости, разглядывая прилетевшую белоглазую птичку с зелёной спинкой.
   Отцвела сакура. Отцветает огромное дерево глицинии, что растёт напротив окна спальни Досточтимого, и ветерок срывает лепестки с её пониклых кистей. Высоко в небе трепещут неумолчные жаворонки. Приближается время, когда весна перейдёт в лето.
  
   Досточтимый вернулся после длительного отсутствия.
   - Приходи обедать. Есть что сказать, - обронил он, проходя мимо Эванса, задумчиво стоящего возле купы распустившихся сегодня жёлтых ирисов, что отражались в воде небольшого садового бассейна. Испугавшись упавшей на неё тени плюхнулась в воду зелёная лягушка, отражение цветов задрожало, очарование исчезло.
  
   - Привет, Досточтимый! Рад тебя видеть! Спасибо, приду. - Дождался, пока успокоится колебание воды, напоследок ещё полюбовался цветами и неспешно продолжил promenade matinale [12 - Рromenade matinale - Утреннюю прогулку (фр.) ].
  
   Вернувшись с прогулки, Стивен расположился на своей террасе и принялся читать невероятной давности трактат о многообразии животного мира Земли, с удовольствием разглядывая гравюры, проложенные тончайшими листами прозрачной бумаги.
   Почувствовав какое-то движение перед крыльцом, поднял глаза. По дорожке кокетливо поводя головкой и подрагивая длинным хвостиком прогуливалась трясогузка. Стив чуть шевельнулся, птичка скрылась в кустах азалии.
  
   Явился Амикус.
   - Прошу прощения, сир, что отвлекаю от созерцания прекрасных рисунков. Досточтимый Акио ждёт вас к столу.
   - А раньше напомнить не мог, а? Мне ж переодеться надо! Ты какой-то рассеянный стал, Амикус! - Стив с явной неохотой встал, отложив массивную книгу, потянулся, разминаясь.
   - Не беспокойтесь, сир. Досточтимый просил передать, что форма одежды в данном случае неформальная. Ваш вид не будет шокировать его сиятельство, если вы просто застегнёте рубашку. Прошу прощения, сир. - И Амикус с достоинством удалился, прихватив отложенную Стивом книгу.
   Сейчас начнёт её изучать. - Стив посмотрел во след умнику и слегка задумался. - И вообще - что это за новенькое выражение "его сиятельство"? Совсем крыша у него поехала от длительного здесь пребывания!
  
   Досточтимый ожидал Стивена в столовой своих покоев. Большой круглый стол находился в глубине комнаты, куда летом не достигали лучи послеполуденного солнца. Застеклённая стена раздвинута и все запахи сада начинающегося лета проникают в дом.
   Интересно, специально ли подобраны посаженные здесь цветы, что создают такое приятное смешение ароматов, - думал Стив, жестом приветствуя Акио, стоявшего перед закусочным столиком со стаканом в руке.
   - Опаздываешь, Стиви! Раньше такого не бывало. Ну иди сюда, что будешь?
   - Прости Досточтимый, увлёкся чтением. Спасибо, Амикус напомнил. Виски на два пальца, если можно, - подцепил вилочкой одну из маринованных маленьких слив умэбоси, к которым он пристрастился в последнее время.
  
   Обед, - отнюдь не в местных традициях: как никак, а французские корни Акио в чём-то сказывались сильнее, - несколько затянулся. Неспешное поглощение миниатюрных закусок, бульона с крохотными пирожками, малых порций горячих рыбных и мясных кушаний, десерта, прекрасных напитков, сопровождавших смену блюд, лёгкая беседа о пустяках, два-три невинных анекдота - всё делало общение весьма дружественным и непринуждённым.
   Умеет же он, предваряя серьёзный разговор, сделать атмосферу столь приятной, думал Стив, пытаясь предугадать основную тему беседы, которую задумал Досточтимый и ради которой пригласил его. Попытался, но так и не придумал.
  
   Покинув столовую, они прошли в большую библиотеку, где Досточтимый предпочитал вести долгие беседы. Огромные кресла со вздохом приняли в свои объятья их весьма немалые тела. За окном начинались весенне-летние сумерки, через открытые окна слышались первые ночные вскрики выпи и далёкий самозабвенный зов козодоя. Рю прикатил кофейный столик и неслышно растворился в сгустившейся по углам комнаты полутьме.
   Досточтимый молча смотрел на Стивена, а тот без волнения и напряжения ждал, когда он заговорит. Зажглась лампа напольного светильника возле кресел, и тут же в окно влетела первая в этом году ночная бабочка.
  
   - Так вот... Я тут помотался туда-сюда по разным присутствиям, как говорили в прежние времена. Не без пользы, да. Хотя, что понимать под пользой, Стиви?.. Удалось прояснить некоторые тёмные моменты в истории с этими чудовищными НЕЧТО, но разве истина в данном случае может как-то повлиять на нашу жизнь или жизнь всего человечества?
   - Думаю, что нет, - Стив кивнул, улыбаясь чрезмерной серьёзности Акио.
   - И правильно! Молодец, да! Порадуемся, что бюрократы от секретной службы избавили нас от необходимости, да, необходимости! возиться с этими плавающими осьминогими супермозгами. Отвратительное зрелище, да... Я не говорил тебе: мне позволили присутствовать при вскрытии...
   - Акио?
   - Ага, да. Зачем тебе было это знать? Совсем бы свихнулся.
   - Возможно.
   - Ну вот, я так и говорю, да. Ну ладно, теперь о важном. Прошёл слух, что миссию нашу прикрывают, всех выселяют, планету вносят в список запрещённых к посещению, ну и так далее, да... Чего смотришь? Я говорю про слухи.
   - А-а, слухи, значит? Ну-ну! И что дальше? - Стив закинул ногу на ногу.
   - Не торопи! А то собьюсь... Слухи мне, сам понимаешь, не понравились, да. Ну вот и пришлось постучаться в разные двери.
   - И?
   - Ну, Тадао худо-бедно состряпал для меня пространную докладную - должен же он хоть что-то делать! - и я, размножив её до, скажем так, довольно большого количества, да, отправился по разным... Как это называется? Вот: разным инстанциям в поисках...
   - Правды?
   - Боже, Стиви! Какой правды? Разве в тех кругах она существует? Господь с тобой!
   - Так что же ты искал?
   - Проблески разума, вот что я искал. И нашёл. Был у меня когда-то очень славный друг, да. Был... Да, а потом наши пути резко разошлись: он подался в чиновники, а я, как ты сам знаешь, посвятил себя тонким кибер-чего-то-там, что особо сблизило нас с тобой на определённом этапе нашей жизни.
   - Ну да!
  
   - Так вот, друг повёл меня по коридорам власти и довёл до нужного места, то бишь кресла. И мне даже не понадобилась моя докладная во множественном её числе, - так хорошо всё сложилось в разговоре с... с креслом, да.
   - Ох, любишь ты, Досточтимый, ходить вокруг да около! Не томи!
   - А так всё уже, подошли к главному, да.
   - Ну так и говори, что ж ты! Специально тянешь? Поди, прекращают финансирование, меня отправляют на пенсию, всех остальных - по домам, так что ли?
   - Так, да не так, Стиви. Но ты почти угадал.
   - Ну давай, добивай... Я и так, у тебя тут, можно сказать, уже давно на пенсии...
  
   - Рю, тащи сюда, что приготовил! - в тёмном углу произошло некоторое шевеление, умник тенью скользнул к двери.
   - Так вот, Стиви, да, финансирование миссии будет прекращено через полгода.
   - Ага, значит ещё полгода...
   - Не перебивай! Через полгода все сотрудники возвращаются на свою основную работу. Университет остаётся, и желающие могут там работать преподавателями. Кстати, платить будут очень даже неплохо.
   - За вредность! Да уж... Странное решение.
   - Не очень, Стиви, не очень, да. Дело в том, что те две самочки, что составили компанию выбросившемуся НЕЧТО, по всей видимости тогда только-только отнерестились, и теперь в океане Гекалы, возможно, плавает несчётное множество их детишек. И вроде бы кое-кто решил, что лавочку на Гекале стоит прикрыть, дабы не мешать развитию ЗАРОЖДАЮЩЕГОСЯ НА ПЛАНЕТЕ РАЗУМА, да. Вот как-то так...
   - Значит, детишки... Чем же они питаться будут, когда вырастут? Бедные левиафаны...
   - Не спеши огорчаться, Стиви. Никто ж точно не знает: может быть плавают, а может быть не плавают. Никто их не видел... пока.
  
   - Ладно, а что со мной, Акио-сан, со мной-то что?
   - А что с тобой? С тобой всё хорошо, дорогой, да! Те, что наверху сидят, в креслах, они признают твои заслуги "перед наукой и обществом". Особо они отметили созданную тобой сплочённую команду высококлассных специалистов, которые смогли, как они сказали, продуктивно - кх-м, да, - продуктивно работать, оказавшись даже без руководителя в сложнейшей ситуации. Помянули разработанную тобой программу по завершающему этапу терраформинга планеты. Ну и присудили тебе - просто немыслимую - награду, которую тебе и предстоит получить лично из рук, сам знаешь, кого, в чём я тебе очень сочувствую, хм-да. - Акио замолчал.
   Эванс молчал, о чём-то сосредоточенно размышляя.
  
   Появился Рю с подносом. Два бокала, бутылка шампанского в ведёрке со льдом.
   - Значит, пенсия... - Встал, подошёл к окну, всмотрелся в темноту сада за стеклом. Потёр лицо. Вернулся в кресло. - А ведь мне всего...
   - Всего лишь пятьдесят... два! Сегодня Стиви твой день рожденья, да. Давай выпьем первый бокал за твоё здоровье!
   - Спасибо, Досточтимый за внимание и заботу. Я очень тронут... Твоё здоровье! - Приподнял бокал.
  
   - Хороший напиток, - Досточтимый, как бы не замечая настроения Стивена посмотрел содержимое бокала на просвет, - и долго играет, да! Рю консультировался у Амикуса, так как откуда-то узнал, как ты однажды заметил, что он по какой-то причине умеет прекрасно выбирать напитки, да.
   - Консультировался у Амикуса?! - Стив поднял глаза и от души рассмеялся. Засмеялся и Досточтимый, и пока Стив смотрел на свой недопитый бокал, смахнул что-то с глаз.
   - Я вот что ещё не сказал тебе, чуть было не забыл, да. Тебе, Стиви, разрешено, правильней сказать, предложено заниматься наукой, где и как ты захочешь. То есть там сказано иначе: они надеются, да, надеются! на твою успешную работу в дальнейшем. Так вот, да.
   - Что, что ты сказал, сенсей?
   - Тебе дарована, представь себе, дарована! Кх-м, да, уж! Дарована возможность, если захочешь, жить на Гекале. Если появится желание, можешь предложить коллегам продолжить работать с тобой. О себе уж я молчу - всегда в твоём распоряжении, да!.. Впрочем, если ты не против. Ты не против, Стиви?
   Наступившая тишина длилась пару минут, но казалась бесконечной. Наконец, Стивен снова поднял глаза:
   - О чём ты говоришь, Досточтимый?! Я без тебя не то, что работу, я без тебя жизни своей не представляю...
   Акио увидел в глазах Эванса что-то такое, что встревожило его:
   - Почему так смотришь, Стиви?..
  
   - Ладно, слушай дальше! В случае, если вся компания - Крис, Серж или, примеру, этот, как его, да, Тадао, хм-да, - решат работать на Гекале, предусмотрено строительство личных домов для каждого члена группы. Кроме того, предполагается немного увеличить число студентов и преподавателей в университете: он же изначально строился не для пары десятков избранных юных дарований! Что молчишь?
   - Ты не упомянул Стацкого...
   - А, ну да, ну да, как же! Упустил, виноват, да. Заповедник будет находиться под государственной охраной. Штат сотрудников... - Акио, сощурив глаза, сделал паузу, - штат сотрудников, Стиви, на твоё усмотрение.
   Рю налил по второму бокалу.
  
  
   Глава17. Визит Мудрейшего. Картина в подарок
  
  
   Из записей Стивена Эванса
  
   <...> Досточтимый вчера разыграл настоящую драматическую сцену с интерлюдией и эффектным концом. Заставил меня расчувствоваться до слёз и сам прослезился. По случаю моей не круглой даты сделал мне потрясающий подарок в виде старинной антикварной книги с роскошными красочными иллюстрациями. Амикус тоже отличился: преподнёс мне выполненный им мой портрет с Рике на руках. Техника живописи современная, но по настроению картинка не уступает работам знаменитых художников. Надо у Досточтимого выспросить подробности появления подобных возможностей (или способностей?) у моего умника. <...>
  
   <...> Акио советовал мне не торопиться с возвращением на Гекалу, хотя и понимает моё нетерпение. Он обещал отправить по назначению моё согласие на все предложения высшего начальства. Возможно, он прав, стоит дождаться, когда будет готово новое жильё для всех нас, чтобы не участвовать в неизбежной суете при переезде. Он пообещал мне разнообразную программу на ближайшие три-четыре месяца, упомянув, что нельзя допустить резкой смены в образе жизни. <...> Не могу не написать о моей благодарности ему за всю заботу, внимание и терпение, проявленные им для моей реабилитации после постигшей меня катастрофы. <...>
   <...> Будет ошибкой не упомянуть приятные поздравления от моих друзей-соратников с Гекалы. Письма очень тёплые, с лёгкими шутками, уверениями в преданности и ожидании скорой встречи. О работе - ни слова.
   Софи... Да, Софи прислала небольшое видео со зверушами, где Рике Хохолок выступил в главной роли: представил двух беласок, которые, как мне показалось, по его знаку прыгают с ветки на ветку и обратно. Не знаю: верить или нет. Пару дней я пребывал в смятённых чувствах... Досточтимый заметил и выразил обеспокоенность. <...>
   <...> Моё согласие остаться работать на Гекале всем уже известно. Желание продолжить совместную работу выразили все. Ох, все ли?.. Списка я не видел. Акио снова пресекает все мои малейшие попытки заняться делом, даже удалённо. Говорит: "Терпи!". И что мне остаётся? <...>
  
  
   Утром Амикус разбудил Эванса уронив возле его кровати поднос с утренним кофе. Было много стенаний по поводу разлитого кофе и разбитой посуды, и много шума, который сопровождал ликвидацию последствий досадной оплошности.
   Он доложил Стивену о том, что, мол, второй завтрак состоится в покоях Досточтимого, к которому на рассвете прибыл какой-то гость, с коим Акио-сан хочет познакомить своего подопечного, а именно, бывшего больного, то есть вас, сир.
   - Что с тобой Амикус? - Не выдержал Стив. - Мне кажется у тебя проблемы с выражением мыслей. Ты стал говорить длинными путанными фразами.
   - Увы, сир, я и сам это заметил, но у меня перестало получаться иначе. Вот и поднос уронил. Возможно, сказывается возраст... - в голосе умника слышались скорбные нотки. - Если позволите, сир, я не буду стоять, а присяду здесь в уголке. - И не дожидаясь ответа, опустился на стоявший рядом с ним стул.
   Стив не сразу заметил, что стоит с открытым ртом.
   - Хорошо, дружок, посиди здесь, - сказал он наконец и решил, что следует сообщить обо всём Досточтимому. Кажется, Амикус действительно болен.
  
   Эванс стараясь не опоздать, загодя вышел из своего крыла дома. Немного постоял возле бассейна, наслаждаясь видом золотых рыбок, которые тут же приплыли к нему в ожидании привычной порции лакомства, которое он не преминул им бросить. Посмотрел немного на образовавшуюся суету, подумал: и люди так же суетятся, стараясь ухватить у судьбы лакомый кусочек. С тем и направил стопы к покоям Досточтимого.
  
   Пришёл вовремя, не опоздал. Был встречен Рю и препровождён в столовую, где, возле мольберта, что постоянно находился здесь на случай появления в доме новой картины, - пока не будет определено для неё постоянное место, - стояли Досточтимый и его гость, рассматривая обрамлённое полотно довольно большого вертикального формата. Гость был явно очень стар, мал ростом и сутул. Слабым надтреснутым голосом что-то говорил хозяину дома, и тот слегка склонившись, согласно и почтительно кивал, не отрывая взгляда от картины.
   - Иди сюда, Стиви! Слышу, пришёл. Взгляни, - полагаю, по твоей части, - ты ведь у нас любитель старины.
   Стив подошёл. - Доброе утро, господа!
  
   - Познакомься, сенсей: тот самый профессор Стивен Эванс, о котором я тебе говорил. Кроме того, что болел, и, возможно, поправился, он ещё маленько понимает в живописи и прочих искусствах.
   - Рад знакомству, Мудрейший! - Стив поклонился, смиренно опустив взор долу. - Большая честь быть вам представленным.
   Старичок вперил в Эванса не по возрасту ясный взгляд.
   - Доброе утро, господин Эванс, приятно наслышан! - прошелестел слабый голос.
   Глаза утреннего гостя так и пронизали Эванса насквозь, аж мурашки по коже, как позже он запишет в своём дневнике. Акио-сан, согласно кивая, наблюдал сцену знакомства.
  
   - Стиви, взгляни, что привёз Мудрейший! Что скажешь?
   Эванс, внимательно разглядывая картину, подошёл к мольберту поближе.
   - Ну что ж, достойный образец живописи конца девятнадцатого или начала двадцатого века Прошлой эры. - После затянувшегося молчания начал Стив. - Могу предположить принадлежность автора к, так называемым, символистам. Превосходная вариация на романтическую тему одиночества. Скорее всего, авторская, да, именно авторская, но чуть уменьшенная копия. Имя автора предполагаю, но назвать не решусь, так как это было бы слишком самоуверенно для такого дилетанта, как я.
   - Вот как! - Гость опять пронзил Стивена взглядом. - Почему копия?
   Стив продолжал молча смотреть на картину. Потом, взглянув на гостя, нерешительно произнёс:
   - Если позволите, могу сказать пару слов по поводу этой превосходной вещи.
   - С удовольствием послушаем тебя, Стиви, давай! - кивнул Акио-сан.
   - Почему копия: я вижу здесь идентичность авторской манеры, но с привнесёнными им же незначительными дополнениями, не изменившими строгость композиции. Новые детали не разрушают целостного впечатления и безусловно соответствуют манере предполагаемого мною художника. В остальном копия идентична первоначальному оригиналу. Что же касается смысла...
   Стивен немного помолчал.
   - Да, что до смысла картины, то, полагаю, он очевиден. Пейзаж настроения, романтичность которого подчёркнута изображением одинокой фигуры молодой женщины, печально глядящей на медленно плывущие по воде опавшие и красные кленовые и, как мне кажется, жёлтые берёзовые листья, без сомнения являющиеся символом печали,.. возможно, крушения надежд... Полагаю, автор имел в виду одиночество души. Души, которая в себе замкнулась... Впрочем, кто знает...
   Эванс отступил назад, продолжая внимательно смотреть на полотно.
  
   - Мой друг был прав, характеризуя вас, как знатока искусств, господин Эванс!
   И г-н Манасё, откинув голову назад, посмотрел вверх, в глаза Стивену. - Слушая вас, я укрепился в своём решении. Полагаю, вы позволите подарить вам эту вещицу?
   Опустив голову, он коротким жестом указал на предмет разговора:
   - Из семейной коллекции! Документы, отражающие как историю происхождения, так и её приобретения, и нынешнего дарения прилагаются...
   Эванса окатила волна жара.
  
   - Смотри-ка, Мудрейший, в свои пятьдесят он покраснел, как мальчишка! - Досточтимый с нежностью приобнял Стивена за плечи.
   Господин Манасё, ещё сильнее ссутулившись, смотрел на картину. Прощается... - и сердце Стива отозвалось на мелькнувшую грустную мысль.
  
   Гость обернулся:
   - Что-то мы слишком долго занимаемся не тем, дорогие друзья! Не пора ли приступить к завтраку? - И мелкой не совсем равномерной походкой направился к столу, где Рю завершал сервировку. Досточтимый, ободряя, похлопал Стивена по плечу...
  
  
   Из записей Стивена Эванса
  
   <...> ...похлопал меня по плечу и подмигнул. Подарок Высокочтимого гостя меня так поразил, что я чуть не совершил Genuflection [14 - Genuflection - преклонение одного колена, жест глубокого уважения (лат.)] , но, слава Богу, сдержался... Картина превосходна! Она глубоко тронула меня созвучностью моим нынешним переживаниям, что я, по понятным причинам, постарался скрыть. И постарался быть объективным. <...>
   <...> Завтрак прошёл в приятной беседе об искусстве: изменчивости его формальных свойств в зависимости от меняющихся условий его бытования, неизбежной адаптации к новой реальности и - на чём мы сошлись во мнении - бытующем ложном представлении о его природном свойстве разрешать в художественной форме внутренние противоречия той или иной эпохи. Примером тому - наше время, когда противоречий хоть отбавляй, а искусство, во всех его ипостасях, кормит нас сладеньким, а посему мы ищем во всех его сущностях прежних времён скрытые - до поры до времени - ответы на современные вопросы и проблемы. И, случается находим...
   Посему сошлись на том, что цена на антикварную живопись растёт не столько потому, что она старая и коллекционирование её престижно (как и вложение денег: не без этого конечно!), но, главным-то образом, из-за глубинных смыслов, которые со временем в ней открываются.<...>
  
   <...> Досточтимый во всё время "высоко интеллектуального", а, по сути, дилетантского (с моей стороны), хм-да, разговора молчал, но не потому, что ему нечего было сказать, отнюдь! Он прекрасный знаток, и, как я понимаю, мне очень далеко до его знаний не только о искусстве. Я уж не говорю о строгих точных науках, его профессиональных знаниях и умениях, которые напрямую связаны, (что может показаться кому-то странным) с глубоким знанием истории. И это не преувеличение! Колоссальный духовный опыт Досточтимого, которому, по моим представлениям, не более, а то и менее восьмидесяти лет (не напрасно он пьёт утреннюю росу с хризантем, но всё же, надо сказать, ныне старость-то наступает значительно позже полутора сотен лет!), возвышает его над всеми нами, кто постоянно с ним работает, дружит и обожает его. <...>
  
   <...> Бесценный дар сенсея Манасё, этого удивительного человека, который годится в деды нашему Досточтимому, просто ошеломил меня, лишил на какое-то время способности поддерживать разговор, напрочь отбил аппетит (а жаль, если вспомнить, было много вкусностей), и я половину завтрака сидел разглядывая превосходную сервировку стола, не способный к связной речи, чего Старцы старательно не замечали и вели какие-то совершенно недоступные моему пониманию речи.<...>
   <...> Мало-помалу завязался разговор о живописи и в целом о искусстве и культуре, как я уже упомянул выше. <...> В конце завтрака я рассказал Акио о проблемах Амикуса. Досточтимый заметно обеспокоился и пообещал "принять меры". Затем до моего сведения довели, что Гость пробудет у нас несколько дней. Зная, что он великий потомственный врачеватель, я понял, что к чему, но решил промолчать, выразив только надежду на возможность общения с ним в это столь недолгое время. Моё желание было принято благосклонно, о чём свидетельствовало изменившееся выражение его взгляда - с пронзительно жёсткого на ласково добродушный. <...>
   <...> Ох уж, эти Многомудрые Старички, о которых потом будут складывать легенды, в чём, со временем и я, несомненно, поучаствую. Когда-то это будет... <...>
  
  
   Глава 18
  
   Неделю спустя, после отъезда сенсея Манасё, Досточтимый разрешил Эвансу полноценное общение с сотрудниками, которых от былой многочисленной команды осталось всего-ничего: Петери, Вернер, сам Акио-сан, Тадао и Стацкий с его небольшой группой сотрудников заповедника.
   Первое письмо прилетело от Сержа Петери, с сообщением, что строительство всех персональных домов начнётся одновременно и будет быстро завершено. Стивену нужно, внимательно рассмотрев план застройки и видео местности, сделать выбор. Эванс чуть не ответил было, мол, мне без разницы, но чуток поразмыслив, согласился. И правильно сделал! - прокомментировал Акио, когда Стив рассказал ему об этом.
   Вернер написал о случае обнаружения мутации какого-то жука, кажется, носорога, что Стивена оставило равнодушным. С гораздо большим интересом он прочёл описанное Крисом разделение табунка челеров: молодой жеребец увёл на новую территорию четырёх кобылок.
   Тадао как-то странно и эмоционально выразился по поводу предстоящего возвращения Эванса на Гекалу и сообщил, что в океан запущены подводные аналоги шмелей для мониторинга на предмет обнаружения предполагаемых "мальков", оставленных НЕЧТО.
   Ник Стацкий, ссылаясь на данные, предоставленные Каан, сообщил, что некоторые зверуши начали вносить существенные усовершенствования в строительство домиков, оборудуя - дополнительно к основной постройке и выполняемый по прежней технологии - каморку, эдакий "чуланчик" для припасов! В конце письма передал привет от Софи, согревший сердце Стива.
  
   Досточтимый на несколько дней забрал к себе для обследования и лечения Амикуса, определив на его место умника Тацу, который своими специфическими особенностями поведения ужасно раздражал Стивена.
  
   *****
   Будущее теперь казалось Эвансу неясным. Тщательно разработанный план научных работ на Гекале в изменившихся обстоятельствах не имел смысла. Повторялась история Тефиды: вышестоящие структуры теряли интерес к научным исследованиям, связанным с терраформингом, из боязни как бы чего не вышло; в сложившейся ситуации финансирование всех работ прекращено на неопределённое время.
   Некоторые, не сформировавшиеся до конца мысли, конечно, бродят в растревоженном сознании Стивена, но он не может утвердиться в них: ему кажется, что он теряет себя, растворяясь в чужой - неведомой ему - воле.
  
   Петляя по тропинкам сада, нарезая восьмёрки и круги, он сосредоточенно размышляет о сложившейся ситуации, в которой оказался - чувство ответственности не уступает рациональным доводам рассудка; полностью сосредоточиться на проблеме не удаётся. К тому же Досточтимый всё реже проводит с ним время в беседах, полагая, что его подопечному нужно настраиваться на предстоящее возвращение к работе, а сам тем временем готовится сопровождать его на Гекалу.
   Моросящими дождями тихо и незаметно, уходит осень, впереди зима и последние два месяца прибывания Эванса в усадьбе Акио Треве.
  
   Глава 19
  
   Налетевший вихрь укрыл пушистой шалью весь сад. Однако стоило выглянуть солнцу, и первый снег растаял, оставив малые лужицы на дорожках сада.
  
   Эванс проснулся от заглянувшего в комнату всплывающего над деревьями солнца. Возле кровати, терпеливо ожидая его пробуждения, стоял с подносом Амикус. Стив глазам не поверил:
   - Амикус, дружище, тебя ли я вижу?!
   - Хорошо ли спалось, сир, в столь бурную ночь? Полагаю, кофе ещё не остыл.
   - О, я скучал по тебе! Спалось мне хорошо, спасибо! Давай скорей сюда поднос, - наконец-то слышу знакомый аромат кофе, сваренного в лучших традициях нашего дома! Как самочувствие?
   - Благодарю вас, сир! Со мной теперь всё хорошо. Без вас я чувствовал себя слишком одиноким, хотя Досточтимый Акио был ко мне весьма добр. Теперь я спокоен и готов к работе.
  
   - Прекрасно, Амикус! Кофе просто отличный, а ты выглядишь превосходно: новый прикид тебе очень к лицу.
   - Спасибо, сир. Я слышал, что мы скоро покинем этот столь гостеприимный дом. Могу ли спросить: насколько скоро?
   - Через пару месяцев, Амикус, - когда будет достроен для нас новый дом на Гекале.
   - Новый дом? Для нас? Вы имеете ввиду: для вас и для меня?
   - Да, Амикус, у нас с тобой будет СВОЙ дом! Впервые в жизни- твоей и моей! Как тебе такое?
   - Не смел и мечтать, сир! По правде говоря, хотя мне и по душе общество ваших друзей, излишняя суета немного меня смущала. Я слышал однажды такое выражение: хочешь быть счастливым, имей друзей, но живи один.
   - Нет, Амикус! Я поправлю тебя. Звучит это совсем, совсем иначе. Хочешь быть счастливым? Выучись сперва страдать.
   - Это вовсе не о том, что я имел ввиду, сир. Однако высказанная вами мысль мне тоже нравится. Могу я вас спросить, сир, вы выучились страдать? Мне трудно, в силу моих особенностей, представить это чувство.
   Эванс задумался. Потом внимательно посмотрел на умника.
   - Видишь ли, неисполнение наших желаний вызывает страдание, а сила страданий зависит от силы желания, что в крайних случаях превращает желание в несбыточную мечту, с чем разум почти безболезненно мирится, не испытывая страдания, на смену которому приходит грусть.
   - Сир! Могу ли я сказать, что, желая быть человеком и не имея такой возможности, я должен страдать?
   - Нет не должен, так как объективная невозможность исполнения желания, превращается в мечту. Мечтая о невозможном, мы испытываем грусть, а не страдание.
   - Спасибо, сир. Теперь я понял, почему мне всегда очень грустно...
  
   Эванс задумался, глядя на своего умника-разумника. Потом вернул ему поднос с остатками завтрака:
   - Спасибо, Амикус. Что-то многовато было.
   - Простите, сир, хотелось вас побаловать после тех скудных завтраков, что готовил вам, Тацу.
   - Дружище, ты просто чудо! Так говоришь, некоторая суета тебя утомляла? Должен сказать, ты хорошо выразил мысль, которая и мне иногда приходила в голову... Возможно мы просто-напросто становимся старше...
  
   Умывшись и приведя себя в порядок, Стив, подошел к окну.
   - Смотри-ка, Амикус, снег растаял! На дворе почти хорошая погода. И мы снова вместе... Ты не хочешь мне что-нибудь рассказать?
   - О, сир, да, полагаю, что хочу! Я был немного не в себе и поэтому Досточтимый не очень стеснялся в разговорах, полагая, что в данный момент я, как он остроумно выразился, просто чурбан, который ничего не понимает. Однако из его разговоров - как бы с самим собой или с его техническими помощниками - я понял: Досточтимый очень вас любит, беспокоится о вас, и считает, вам нужно как можно скорее приступить к работе и, возможно, обрести ещё одного друга или, если я правильно понял, подругу, что меня несколько смутило, но я преодолел чувство, которое вы, сир, называете ревностью, понимая, что оно просто свидетельствует о моей к вам глубочайшей привязанности, сир.
   При последних словах Стивен, решивший допить оставшийся кофе, помедлил, боясь поперхнуться.
  
   Ко второму завтраку пришёл Досточтимый.
   - Знаю, знаю, кто приходит без приглашения, но не устоял перед соблазном позавтракать с вами, если вы оба не против. Такой сегодня день - первое напоминание зимы о своём скором приходе: утро встало в снегу...
   Амикус смутился, а Стив выразил всё возможное гостеприимство.
  
   Завтрак, отменно приготовленный Амикусом, затянулся. Досточтимый в мягкой форме пытался навести Эванса на обсуждение его планов на первое время по возвращении на Гекалу. Стив, понимая намерение Акио, сожалел, что ничего конкретного сказать в данный момент не может: придётся решать уже на месте, как говорится, там будет видно. Досточтимый задумчиво кивал, но было очевидно, что не во всём согласен с доводами Эванса.
   - Ты не думаешь, что приехать туда нужно с жёстким настроем, показать, что полностью здоров и можешь достойно продолжать работу?
   - Жёсткий настрой? Однако, Досточтимый! Жёсткий настрой - вроде бы не мой стиль работы, тебе не кажется?
   - Кажется, да. Возможно, я не так выразился, Стиви. Виноват, да. Наверное, я хотел сказать что-то вроде того: излучать энергию. Тебе так больше нравится, да?
   - Ну, знаешь, излучатель из меня тоже никудышный. - Эванс засмеялся.
   - А-а! Смеёшься! Давно не слышал, да. Ты меня успокоил: значит всё хорошо, ты стал прежним Стиви, да. - Акио положил салфетку на стол и с чуть заметным усилием встал, что Стивен не преминул заметить: не возраст ли берёт своё, хотя как бы и рановато...
  
   Следующие без малого семь недель Эванс переписывался последовательно: с Сержем, Крисом, Тадао и Ником. И вскоре он понял, что вошёл в курс дел.
  
   Из записей Стивена Эванса
  
   <...> Восстановилась привычка работать по утрам каждый день. Тем более, что погода благоприятствует: холодный дождь, перемежающийся снегом, временами порывистый ветер. Тёплый уют дома. Услужливо внимательный Амикус. Хороший кофе. Приятное - после работы - общение с Досточтимым. И доставляющие несказанное удовольствие прогулки по зимнему мокрому саду после долгого сиденья за компом. Жизнь в усадьбе тиха, персонал умников-разумников незаметен.
   Пару раз издали видел женскую фигуру, мелькнувшую возле покоев Акио. Не решаюсь спросить. Может быть, сам скажет. Во всё время пребывания здесь меня занимал вопрос отсутствия женщин в обозримых пределах.
   Как-то Амикус между делом обмолвился, что, мол, "госпожа иногда навещает Досточтимого". Я ухватился за момент и попробовал выяснить подробности. Однако Амикус к уже сказанному смог добавить только, что госпожа немолода и, как он сказал, весьма напоминает уважаемого Тадао. Из чего я сделал вывод, что это, скорее всего, жена Акио, с которой он поддерживает дружеские отношения. Непонятно только, почему сенсея коробит и довольно сильно, когда Тадао называет его отцом. Впрочем, личная жизнь Досточтимого - это его личная жизнь. Как-то так. <...>
  
   <...> В Гекальском университете заканчивается очередной учебный год - там сейчас весна. Крис пишет, что начавшиеся экзамены выявляют некоторое количество весьма способных молодых учёных, которых можно было бы оставить при университете, так как с каждым годом всё больше желающих здесь обучаться. Нужны преподаватели и ассистенты. В будущем году будет первый выпуск молодых специалистов. Все мои коллеги читают лекции, мне тоже предстоит заняться этим - мало увлекательным для меня - делом. <...>
   <...> Серж, увязший в "Проблеме НЕЧТО", руководит мониторингом океана, который пока ничего не дал. Высшие инстанции требуют ежемесячные отчёты (по сути, ни о чём). Конца этому не видно!
   Тадао разрабатывает и устанавливает всё новые приборы наблюдения и всё без толку.
   Ник, спасибо ему, пишет очень интересные письма о жизни заповедника, подогревая моё нетерпение скорее там очутиться. Скоро, совсем скоро я их ВСЕХ увижу. <...>
  
   И он их увидел. И довольно скоро.
   Глава 20
  
   Эванс в задумчивости совершал обычную предобеденную прогулку по саду. Размышлял о том, что не стоит во время прогулок думать о серьёзных вещах, углубляться в проблемные вопросы, а нужно наслаждаться тем, что видишь, наслаждаться свежим воздухом, глубоко дышать и думать о приятном.
   Очарование покоя зимнего сада, особая его тишина безусловно умиротворяли, но где-то глубоко в сознании билась тоненькая мысль-мечта: вот скоро, совсем скоро он станет самим собой, его жизнь наполнится интересной и не очень интересной работой, общением с сотрудниками и друзьями. Вспоминал свои проекты, задуманные статьи и эксперименты, которые собирался провести. Думал о том, что Досточтимый оказал ему огромную услугу, сохранив ему... Сохранив ему что? Он даже остановился, оглянувшись вокруг. Что сохранил ему Досточтимый?
   Жизнь ему сохранили врачи, это так... А что происходило здесь, в усадьбе, которая, похоже, стала ему настоящим домом? Безусловно, его вывели из состояния замкнутости, замкнутости души. Избавили от страшного одиночества, в котором он себе не хотел признаться, пережив глубокие и не только лишь физические травмы. Ему вернули сogito? Вернули его ego? Или же просто вернули ему то, что он сам подразумевает в этих смыслах? Какая разница: главное, что хочется жить и наслаждаться жизнью, ощущать её во всех её проявлениях!
  
   Он вспомнил, как всё первое время жизни здесь, в Усадьбе Треве, твердил мучившее его ночами маленькое стихотворение из давнего земного:
  
   Есть одиночество
   пространства,
   смерти,
   океана,
   но всё то лишь забава,
   в сравнении с дыханием ледяным
   немотной северной глуши:
   бескрайностью в себе замкнувшейся души.
  
   [ 15 - Есть одиночество...- There is a solitude of space... Emily Dickinson.- Эмили Дикенсон. XXV. Перевод мой - Н.М.-П..]
  
  
   Твердил, повторял вновь и вновь: в себе замкнувшейся души, замкнувшейся души, замкнувшейся... Слова отзывались сладкой болью, и он лелеял её, эту боль, как некое дорогое прошлое.
   Когда же вдруг перестал вспоминать? Он не знает. Видимо разомкнулась душа, ушло, как небывало, чувство одиночества. Удовольствие он теперь получает от бесед с умным человеком, поддержавшим его в беде, способен оценить безмерный дар возвращённой ему жизни, он счастлив, что слышит и видит окружающий мир, наслаждается его полнотой, восхищается постоянством красоты природы и скучает по Страшной Великой Бесконечности Космоса.
  
   С ветки на ветку сбегают капли недавно начавшегося дождя. Где-то пискнула встревоженная птичка. В конце аллеи появилась степенная фигура Акио. Стивен пошёл ему навстречу.
   - Добрый день, Досточтимый! Однако дождливо сегодня.
   - Привет, Стиви! Что это с тобой?
   - А что со мной?
   - Выглядишь так, словно нашёл Золотой ключик!
   - Так и есть, я нашёл его, только что. Спасибо тебе, дорогой Акио.
   - Сожалеешь, что предстоит покинуть сей райский уголок?
   - Сожалею и радуюсь.
   - Ага... И радуешься... Ладно, пошли со мной, обедать будем у меня, да. Там мой Рю с твоим Амикусом уже всё приготовили.
   - Так переодеться ж надо, я тут маленько промок.
   - Ну, беги, приоденься; галереей приходи, чтоб снова не намокнуть, кхм-да, уж...
   - Спасибо, Акио-сан. Я - быстро.
  
   Крытая галерея, соединявшая покои хозяина с крылом дома, в котором так долго обитал Эванс, была невелика: вдоль стен - небольшие низкие диваны, на стенах - старинные гравюры, на двух консолях - вазы незапамятных времён, в застеклённой плоской навесной витрине расставлены крохотные фигурки-нэцкэ из камня и кости, если только он не ошибался. Среди них - один как-то двусмысленно улыбающийся старичок; Стиву казалось, что каждый раз, как он смотрит на эту безделицу, выражение лица меняется. С чего бы... Широко шагая, миновал все эти давно изученные им красоты, в открытой двери столовой увидел идущего ему навстречу Досточтимого, за широко-высокой фигурой которого, казалось, был ещё кто-то.
   - Пришёл! Быстро обернулся, да. Проходи, мы уж заждались. Страсть, как есть хочется.
   Однако Стив замер на месте.
   - Что встал? Входи! - Акио сдерживал улыбку, щуря глаза.
   И он вошёл.
  
   У закусочного столика со стаканами в руках стояли: по какой-то причине наголо остриженный Крис и, как всегда элегантный, Серж, рядом с ними - с тарелочкой для закусок в левой руке и вилочкой в правой - уже что-то жующий, вечно голодный рыжий востроносый Ник.
   Возле камина в покойном кресле сидела весьма и весьма пожилая дама со странной причёской абсолютно белых волос, к ней склонился что-то говоривший Тадао.
  
   - Ну, этих ты всех знаешь, Стиви. Пойдём, познакомлю тебя с матерью Тадао. - Акио-сан, слегка придерживая Эванса за руку, подвёл его к седой даме.
   - Ханна, позволь тебе представить профессора Стивена Эванса.
   - Здравствуйте, господин профессор. Наслышана. Опять надолго увозите Акио и моего любимого сына. Мой мир без них слишком тих и пустынен. - Пристально посмотрев в глаза Стива, слегка склонила голову. Тому стало немного не по себе: ну и взгляд! ...
   - Это их выбор, мадам. Сожалею, но это так...
   В ответ - тихое:
   - Увы...
  
   Дама встала и, - высокая, слегка сутулая, костистая, - поддерживаемая под руку сыном, неспешно удалилась. Стив проводил их задумчивым взглядом.
  
   - Похоже она когда-то была красива, твоя жена, Досточтимый. И Тадао очень на неё похож. Она беспокоится за тебя и за него, любит вас обоих и скучает без вас.
   - Да, любит... сына любит, да... Она... - Он помолчал и как-то странно - будто воротничок рубашки сдавил шею - повёл головой. -Она неплохая женщина, и вовсе... то есть не жена, да.
   - Не жена? Прости, если...
   - Нет. Просто Тадао мне не сын, нет... если ты это хотел услышать...
   - Прости, сенсей, я не ...
   - Брось! Всё так! Тадао её любит и немного боится, а может и не немного, кх-м, да, и тоже, полагаю, скучает: весь - от макушки до пят - под её влиянием. Всю жизнь, с младенчества. Не знаю, хорошо это или плохо, но это так. Она - сильная женщина... то есть, сильная в своих желаниях... Скучают оба, да. Зато у них есть радостные встречи... Такова жизнь, что поделаешь... Да, Стиви, да ... Ну, пошли к тем, что умирают от нетерпения.
   Встреча была бурной. Объятья, хлопанье по спине, восклицания - всё, как всегда.
   Виски на два пальца, маринованные крохотные сливки-умэбоси, ломтики сырой рыбы, восклицания, междометия...
  
  
   Вернувшийся Тадао пригласил всех к столу.
   - Ну что, опять Круглый стол во всех его смыслах? - потирает руки Стивен, скрывая волнение и смущение.
   -Ты как всегда прав, Стиви! - улыбаясь глазами серьёзно говорит Серж.
   - Ну что ж, первым делом поздравим нашего уважаемого профессора с недавним днём рожденья. Письма письмами, а личное общение - это кайф. Будь здоров, Стиви! - Крис поднял бокал.
   - Твоё здоровье! - дружно поддержали остальные. Акио смахнул слезу.
   В наступившей паузе постукивали ножи и вилки.
  
   - Господи, до чего всё вкусно! - Ник прикоснулся салфеткой к губам. - Стиви, тебя всё время здесь так кормили? То-то выглядишь таким молодым и красивым! Даже завидно... - Ник откинулся на спинку стула, разглядывая Эванса. - М-да, жаль Софи тебя не видит...
   Стив опустил вилку с только что подцепленным кусочком артишока.
   - Что ты имеешь ввиду? - начал он и тут же пожалел, что начал, - При чём здесь... Каан?
   - А, не обращай внимания, к слову пришлось, - как-то странно смутился Ник и уткнулся в тарелку. Гости переглянулись.
   Неловкую паузу, попытался сгладить Тадао:
   - Понимаешь, всё вроде бы идёт хорошо, полный порядок на континенте, даже виртуально общаемся с тобой, кто, уж, как может; письма, видео. Ан нет: как-то неуютно что ли, чего-то не хватает, то есть, хочу сказать, тебя не хватает. Вот уж все обрадуются, когда ты собственной персоной явишься в университет, а потом - в за...заповедник... - тут Тадао поперхнулся, довольно смешно смутился, потянулся за бутылкой, опрокинул бокал.
  
   Серж вдохнул и забыл выдохнуть, Досточтимый начал что-то искать в карманах, бормоча себе под нос: помолчал бы лучше; Крис потянулся к голове руками, вспомнил о новой причёске, потёр ладонью о ладонь и предложил тост за Досточтимого, который вернул им Эванса в целости и сохранности и - более того - даже в улучшенном виде.
   Все шумно и с облегчением поддержали тост. Потребовали по этому случаю шампанское, дождались его, открывая, пролили немного на скатерть и дружно выпили за мудрейшего Досточтимого.
   Стив задумчиво жевал, глядя в тарелку. К нему тихо подошёл Амикус и подал небольшой лист бумаги. Эванс взглянул, побледнел, окинул всех взглядом, кивком извинился, мол, сейчас вернусь, и быстро пошёл за умником. Оставшиеся молча смотрели ему вослед - высокий, прямая спина, гордая осанка и обильно тронутая сединой голова.
  
   Эванс бежал через галерею. Краем глаза заметил до нельзя ехидную ухмылку ядовитого старичка за стеклом ...
   Компьютер не успел заснуть, на мониторе - письмо: "Несчастье в заповеднике. Нужна помощь. Милица."
   Закрыв лицо руками, Стив опустился на стул. Несчастье. Несчастье с кем? Несчастье! - стучало сердце. Ну почему же именно сейчас, когда всё так славно складывается. Когда он почувствовал себя почти счастливым. Почему опять, почему именно сейчас?!
   Переключился на скоростной канал спецсвязи. "Прошу сообщить все подробности. Эванс." Руки дрожали.
  
   Как долго шло письмо? Сколько там сейчас времени? День или ночь? На рабочем месте Милица или нет? Кто поблизости из руководства? И это огромное расстояние - не бросишься немедленно... Мысли бешено крутились в голове Стивена. Несчастье. Несчастье в заповеднике... Несчастье! Поискал глазами Амикуса, но его не оказалось рядом. Куда негодяй исчез в нужный момент? Стив пытался выровнять дыхание, а сердце всё стучало и стучало, подкатывало к горлу. Где Амикус?!
  
   Он не услышал шаги за открытой дверью. В комнату влетел Серж, за ним - Амикус с большой кружкой в руке. По комнате разлился аромат трав.
   - Сир, умоляю, выпейте скорее!
   Серж через руки Стивена открывал "Входящие", потом "Отправленные".
   - Та-а-а-к! А подумать о тактичности и проявить заботу и внимание к шефу? Да когда ж она повзрослеет и поумнеет, в конце-то концов, а? Чёрт возьми! - бормотал он себе под нос, скользя пальцами по клавиатуре.
   - Стиви, успокойся! Сейчас всё узнаем! Минута ожидания и всё прояснится. Ради бога, не думай о плохом, ради бога!
   Эванс откинулся на спинку стула, закрыл глаза - принесённый Амикусом целебный напиток начал действовать.
   - Амикус, - Серж, не отрывал глаз от монитора, - сходи к Досточтимому и всех успокой. Скажи им, что ничего страшного, Милица просто растерялась, и сейчас мы ждём подробную информацию. Пусть сюда не ходят и продолжают обедать. Мы скоро придём.
  
   Стивен глубоко вздохнул, лицо его покраснело, на лбу выступили капельки пота, открыл глаза и неожиданно из его груди вырвался толи кашель, толи словно бы рык тяжело раненного большого животного. Он задыхался, борясь с собой, пытаясь удержать рвавшиеся из груди рыдания, стесняясь своей слабости перед Сержем, который, не отрывая взгляда от монитора, стоял рядом, обнимая его за плечи, а Стивен сквозь не пролившиеся слёзы смотрел на картину, что висела напротив его рабочего стола. Всё тот же ручей, всё те же листья, всё та же одинокая фигурка грустной женщины...
  
   Комп булькнул, на экране появилось сообщение, Серж в слух прочёл:
   "Со слов С.Каан... Со слов С.Каан! - повторил он: - Зверуши болеют и умирают. Диагноз поставить не удаётся. Заболевшие в изоляторе. Среди здоровых заметна паника. Рике здоров."
   Комп снова булькнул: "Куда можно обратиться? Милица"
   Серж чуть не сказал: - Ну вот видишь, всё в порядке, просто-напросто зверуши заболели. - Вовремя сдержался, мысленно обозвав себя круглым дураком.
   - Ну вот, всё и прояснилось, Стиви, всё прояснилось. Что ответим?
   - Пусть найдут Галу Ветер... - Стив старался глубоко дышать, - она ветеринар, занимается беласками, ты знаешь. Скорее всего сейчас в поле, в зоне их обитания. Нужно найти её как можно скорее.
   - Та-ак, хорошо, написал. Что ещё?
   - Сообщи, будет вызвана дополнительная помощь. Это уже ты, должен запросить по своим каналам срочную ветеринарную помощь. Понадобится обследование, куча анализов, аппаратура. И ещё: распоряжение о карантине, ну, как положено...
   - Будет сделано!
  
   - Сир, Досточтимый справляется о вашем самочувствии. Ответить, что всё хорошо, и вы с месье Сержем...
   - Да, скоро придём. - не дав умнику закончить вопрос, Стивен встал со стула, заглянул в кружку, допил остатки, умылся, и они с Сержем отправились заканчивать обед, который как бы по-настоящему и не начинался. Не только для них...
  
   Эванс и Петери той же галереей вернулись в покои Досточтимого. За столом никого не было. Все тихо общались, стоя возле огромного закрытого окна, за которым не на шутку разошёлся дождь. Видно было, что все изрядно понервничали. Ни Тадао, ни Досточтимого среди них Стив не увидел.
   - Где Досточтимый? Где Тадао? Куда они подевались? Мы что, так и останемся голодными?
   - Мы уже здесь, Стиви! - Акио и Тадао вошли со стороны внутренних покоев. - Давайте, сядем за стол. Остывать тут было нечему, так что ещё немного закусим и Рю принесёт первое горячее. Думаю, никто не откажется. - Досточтимый сел на своё место. - Прошу вас... - жестом подкрепил слова.
  
  
   - Ну, что там у вас стряслось? - Акио добавил что-то в стакан из наконец-то нашедшейся маленькой фарфоровой бутылочки. Выпил. Спрятал бутылочку в карман. Выглядел он подобно океану после пронёсшейся бури.
   -Тадао! Поди к матери! - Тадао широким шагом направился в сторону восточного гостевого крыла дома.
  
   - Ну, собственно говоря, ничего уж такого страшного и катастрофичного не случилось. - Серж перехватив взгляд Стивена, кивнул. - У сотрудников заповедника возникла небольшая паника по поводу нескольких заболевших зверуш, которых пришлось изолировать от остальных. Здоровые тоже немного разволновались, видя беспокойство персонала. Милица - по молодости и неопытности - как всегда несколько преувеличенно восприняла сообщение, поступившее с официального адреса заповедника. Вот, собственно, и всё.
   - Как всё? - Ник аж подскочил на стуле.
   - Что ты имеешь ввиду, Ник? - Стив потяжелевшим взглядом посмотрел на него.
   - Имею ввиду: что вы предприняли?
   - Всё, что нужно предпринять в таком случае! - Стив невольно повысил голос.
   - Без согласования со мной? Вам не кажется, что вы вторглись в мою компетенцию? - Ник встал и отошёл от стола, руки в карманах.
   - Успокойся и никуда не ходи, сядь! Всё в порядке. Не забывай, что Стив, слава богу, наш руководитель и волен принимать решения. - Серж положил ладонь на руку Стива. - Садись, Ник! Давай выпьем по чуть-чуть, пока не принесли горячее. Смотри, какая закуска пропадает!
  
   Все почему-то смотрели на Эванса.
   - Вы что-то от меня ждёте, друзья? - поднял бокал. Хорошо, скажу: - За встречу! Спасибо всем, что прилетели!.. Умираю... от жажды.
   Серж вздрогнул. Посмотрел на Стива, отметил, что глаза, покрасневшие было от слёз, снова полны тёмной фиалково-небесной синевы и не отливают сталью, как иной раз случалось.
  
   Досточтимый мрачно слушал обмен репликами.
   - Ну ладно, хватит болтать о пустяках! Садись, Ник! Давайте выпьем за здоровье зверуш и за тех, кто сейчас оказывает им первую медицинскую, прошу прощения, ветеринарную помощь. Кампай!
   В ответ прозвучало довольное дружное: - Кампай!
   В этот момент открылась дверь и в столовую вошёл Тадао. Ни на кого не глядя подошёл к столу, пробормотал - Кампай! - и допил остатки шампанского из своего оставленного бокала. Было похоже, выдержал бурную сцену, но по поводу чего?
  
   Через некоторое время появился Рю с помощниками, которые убрав что-то лишнее со стола, поставили первое горячее блюдо. Никто из присутствующих не знал, что это такое, но выглядело и пахло оно очень соблазнительно. Настроение мало-помалу улучшалось. Никто не заметил, как закончился дождь. Солнце вначале робко, а потом в полную меру осветило столовую.
  
  
   Из записей Стивена Эванса
  
   <...> Произошедшее два дня назад неприятное событие, связанное с заболеванием зверуш, должен признаться, оставило в душе неприятный осадок. Каких-либо последствий моего эмоционального срыва, к счастью, не последовало. Явный признак полного восстановления здоровья, что радует. Случилась, так сказать, нечаянная проверка на прочность и сердце выдержало. Досточтимый! Его работа!
   Что же касается сюрприза в виде коллективного приезда коллег... По-человечески я их понимаю: Тадао хотелось повидаться с матерью, Стацкому - с семьёй, кто-то хотел просто лишний раз слетать на Землю, но как руководитель должен заметить, что не согласованный со мной - пусть даже кратковременный - отпуск для всей нашей группы является недопустимым нарушением внутренней дисциплины. Безусловно, на Гекале должен был остаться за главного Тадао, и Досточтимый совершенно прав, устроив ему выволочку по полной программе, использовав, как повод, его небольшую бестактность, и попросив потом моего согласия на его отстранение от работы на некоторое время - в качестве острастки на будущее. Я согласился и мне показалось, что Досточтимый словно бы обрадовался. Но почему? В случае чего, если будет острая нужда, вызвать его мы всегда сможем.
   Через пару-тройку дней отправляемся на Гекалу. Досточтимый летит с нами. Ник повезёт с собой жену и двоих сыновей, которые, по всей видимости будут учиться в университете. Его семью я ещё не видел, но Серж сказал мне, что можно не волноваться - проблем не будет.<...>
  
   <...> Амикус потихоньку пакует вещи, которых, впрочем, у меня совсем немного. Досточтимый занимается гостями: возил их на горячие ванны, слетал с ними на какие-то отдалённые острова с уникальными древними строениями (я в этих развлечениях не участвую). <...>
   <...> Признаюсь, хотя и стремлюсь скорее начать работу, покидать гостеприимный дом мне не хочется. Привык. Однако знаю, как только мы преодолеем половину пути, всё это превратиться в приятные воспоминания, и все мысли устремятся к предстоящему: хлопоты по прибытии на место, работа в университете и, по мере возможностей, наблюдения за зверушами, да и мало ли что ещё. Не загадываю. <...>
   <...> Временами посещают мысли о новом доме: придётся ли по душе. Кстати, Амикус, нет-нет да заговаривает на эту тему. Недавно вспомнил Ийона и Тихого: как-то они там справляются с переездом. Откуда-то он узнал, что мне заменили персональный флаер на новый, по его словам, на более удобный. Интересно, что он подразумевает под этим определением.
   Думаю, это последняя запись до отъезда... <...>
  
  
   Глава 21
  
   Небольшой прощальный ужин накануне отъезда. Рано утром - в дорогу.
   Разумники загружают флаеры: личных вещей мало, но много разного мелкого нового оборудования, - технических новинок для университета, - которые выхлопотал Досточтимый, и которые решили везти сами, не полагаясь на грузовой транспортник, который когда-то ещё будет. Погода установилась и сад-парк радует глаз своей совершенной гармонией. Таким его тяжело покидать, зато в памяти останется счастливое воспоминание...
  
   Войдя в свою каюту на корабле, Эванс тут же выставил на двери НЕ БЕСПОКОИТЬ, рухнул на кровать и мгновенно заснул. Спал долго и без сновидений.
   Проснувшись, поднял жалюзи иллюминатора и снова опустил. Не отменяя запрет на вход, умылся, переоделся, включил ноутбук, открыл почту, где обнаружил только одно письмо - из заповедника, и содержало оно только одно фото: Рике Хохолок с белаской на плече. Подпись: ЖДЁМ! Р. и С.
   Написав в ответ СПАСИБО! - Стивен откинулся на спинку кресла. Закрыл глаза. В груди разливалось приятное тепло.
  
  
   Из записей Стивена Эванса
  
   <...> Так, с закрытыми глазами, откинувшись в кресле, я сидел и понимал, что улыбаюсь, и думал, о том, как хорошо, что никто меня не видит и никто не застанет меня врасплох. Чуть слышно работали системы корабля, и мне казалось, что я никогда не забуду этого мгновения счастья, что охватило, поглотило меня здесь, в глубинах Космоса.
   Потом нашёл надёжно закодированную папку, которую не открывал с тех пор, как положил в неё последний файл, полученный с неизвестного адреса накануне отъезда в поместье Досточтимого на Земле. Открыл.
   Нежная улыбка, лёгкий летний загар, тронутые ветерком волосы цвета лесного ореха, светло карие глаза с тёмным ободком радужки, вопрошающе глядящие на меня! Позади, фоном, - осенний лес в лучах низкого вечернего солнца и его золотые отблески в её волосах, белый свитер, подсвеченный предзакатом...
   Не знаю, кого благодарить. Всё это время я не открывал фото, но меня согревала мысль, что оно у меня есть. И я не делал никаких попыток узнать чей это адрес, кто отправитель. Если кто-то хотел, чтобы была тайна, пусть она будет. <...>
  
   Эванс закрыл ноут. Как всегда немного напрягся, когда прозвучал сигнал "подготовиться в гиперпереходу", потом вздохнул с облегчением и мыслью: только не хватало - именно сейчас потеряться. Взглянул на часы: - Ну что ж, пора ужинать! Поди, заждались меня: проспал всё на свете.
  
   Он шёл пустынным коридором, отметил чуть заметный свет в неплотно прикрытой двери каюты Акио, спустился на лифте, снова шёл коридорами, никого не встречая. Заглянул на огонёк в библиотеку. В дальнем углу, в кресле, понурившись сидел Акио, явно чем-то удручённый.
   - Привет, Досточтимый! Что это ты тут в одиночестве грустишь? И куда все вдруг исчезли? Только не пугай меня страшилкой, что все аннигилировали, а тебя никакая сила одолеть не может!
   - Господи! - Акио при первых словах Эванса вздрогнул. - Ну, Стивен... ну и отличился же ты!!! Мы тебя потеряли, да. Подумали даже, что под видом НЕ БЕСПОКОИТЬ, сбежал: может, назад вернулся, а мы и не заметили. Решили, ещё сутки ждём и вскрываем каюту. Ну и напугал ты нас, ну напугал, да!
   - Да спал я, просто спал! Может и долго, но не настолько же, чтобы вас всех пугать.
   - Больше полутора суток ты спал, Стиви. Полутора суток, да!
   - Не может быть! Сколько сейчас времени? Я к ужину поспешал: есть хочу, как отощавший волк! А здесь даже и завтраком не пахнет, что случилось?
   - Так ночь, Стиви, глубокая ночь! Пошли, давай, ко мне, да! Подкормлю тебя маленько, чем смогу, да! Айда! - Акио встал, вздохнул. Стало видно, что он очень устал. - Говоришь, есть хочешь? Ну-ну!
  
   Они шли тихими коридорами, поднялись на лифте, снова шли безлюдным коридором до каюты Досточтимого со слегка приоткрытой дверью. В глубине мерцал ночник, в незашторенном огромном иллюминаторе чернел Великий Космос.
   - Ну, может ты и отощал, но выглядишь отменно, да, Стиви! Отоспался после всех волнений. Посвежел, да. Садись вот сюда! Сейчас всё будет.
  
   Успокаиваясь, и приходя в себя после пережитого беспокойства, Акио соорудил на маленьком столике кое-какую закуску, поставил небольшой кувшинчик, пару дорожных пиалушек, с некоторым усилием открыл баночку, как оказалось, с редким деликатесом.
   - Ну, теперь с голоду не умрёшь, до утра дотянешь, приближайся, садись, давай!
   Стив наблюдал, как Акио-сан открывает термос, наливает в небольшие походные чашки чай:
   - Не будем, Стиви, нарушать традицию: начнём с чая.
   - О, Досточтимый, это то, что нужно: хочу горячего чаю! Всё остальное - потом. А куда все разумники подевались, не скажешь? - Стив с удовольствием отхлебнул из чашки. - Очень горячий, хорошо-то как!
   - Я, Стиви, освободил их от работы на время перелёта. Велел читать вслух скандинавские саги, - есть такие, - а потом по очереди пересказывать их друг другу. Очень успокаивающее и укрепляющее душу времяпрепровождение, да! Ты читал скандинавские саги, Стиви? Невообразимая древность, но как захватывает! - Акио покивал сам себе. - Знаешь, есть ещё, так называемые, греческие сказания о долгих скитаниях, о чудесных приключениях, преданности и великом ожидании, на которое способно любящее сердце... Да, Стиви, о великом ожидании... - Акио поставил недопитую чашку на столик, прикрыл глаза.
   Стив молчал, неспешно допивая чай. В глухой черноте иллюминатора, сверкнув, что-то пронеслось.
   Потом они долго разговаривали, слушая друг друга, согласно кивая, прислушиваясь к характерной тишине космического лайнера, и не было тягостным ожидание утра грядущего дня.
  
  
   Примечания
  
   1 - Merci bien! - Здесь: Премного благодарен! (фр.)
   2 - Абиссальная равнина - Подводная равнина на глубоком океанском дне, обычно находящаяся на глубинах от 3000 метров.
   3 - Similitudinem magna kraken - Подобие огромного кракена (лат.)
   4 - Similitudinem magna vampyronassa rhodanica - Огромное подобие роданийского вампирона (лат.)
   5 - Флиттер - Разведывательный небольшой летательный аппарат, рассчитанный на экипаж из двух-трех человек. Галактическая энциклопедия, с.22.
   6 - ProtИgИ - Протеже, тот, кому покровительствуют (фр.)
   7 - Et ils sont nus - И они совсем голые (фр.)
   8 - jail или hard labor - тюрьму или каторгу (англ.)
   9 - Кампай! - Здесь: Пей до дна! (яп.)
   10 - Un moment! - Сей момент! (фр.)
   11 - Мein strenger Schutzenge - Мой строгий ангел хранитель (нем.)
   12 - Greedy folk have long arms - Здесь: Глаза завидущие, руки загребущие. Досл.: У жадных людей - длинные руки. (англ.)
   13 - Рromenade matinale - Утренняя прогулка (фр.)
   14 - Genuflection - преклонение одного колена, жест глубокого уважения (лат.)
   15 - Есть одиночество...- There is a solitude of space... Emily Dickinson.- Эмили Дикенсон. XXV. Перевод мой - Н.М.-П.
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"