На подобные произведения писать отзыв очень трудно по многим причинам. Но всё же, рискнула.
Автор владеет мастерством описания, вернее, воссоздания внутреннего мира человека, глубинных процессов сознания и подсознания. Возможно, сугубо личный опыт помог создать сложное как по структуре и сюжетной линии, так и ассоциативному плану произведение.
Теперь о самом "Чтении не для слабонервных". Хотя, может быть, и не стоит так называть это пронзительное в своём трагизме то ли новеллу, то ли рассказ. Форма современного рассказа стремительно меняется, трансформируется, но найти новое название для новых форм, конечно, трудно.
"Горы и Кондиции Болдена".
(Создадим, - шутя, а может быть и всерьёз,- аббревиатуру, чтобы не вводить читателя в заблуждение относительно формы: "ГКБ". Мне кажется, вполне подходит. Теперь образуем от этой аббревиатуры слово-название - "гекбеза", сродни слову - "поэза"). Зачем? Просто с самого начала хочу подчеркнуть, что работа (как и прочие другие произведения этого автора) настолько отличаются от традиционных форм, что достойны особого ?названия.
У Игоря Северянина было (есть!) стихотворение:
ПОЭЗА СТРАННОСТЕЙ ЖИЗНИ:
Встречаются, чтоб разлучаться...
Влюбляются, чтобы разлюбить...
Мне хочется расхохотаться,
И разрыдаться - и не жить!
Клянутся, чтоб нарушить клятвы...
Мечтают, чтоб клянуть мечты...
О, скорбь тому, кому понятны
Все наслаждения тщетны!..
В деревне хочется столицы...
В столице хочется глуши...
И всюду человечьи лица
Без человеческой души...
Как часто красота уродна
И есть в уродстве красота...
Как часто низость благородна
И злы невинные уста.
Так как же не расхохотаться,
Не разрыдаться, как же жить,
Когда возможно расставаться,
Когда возможно разлюбить?!
Теперь непосредственно о "гекбезе" ВАРИАНТ РЕБРОВА.
Многое стало понятно, после прочтения некоторых других работ автора.
Испытала шок. Слова, ритм, всё захватило, окружило, понесло подобно вихрю, который кружит влюблённых из города Римини.
Показалось, что имеет место "сон о сне во сне", по типу: "рассказ в рассказе", "театр в театре" и т.д. Только здесь вроде бы "три в одном".
Вначале мне показалось, что "тяжко роковая песнь мрачная", просто роковАя, однако оказалось, что она - рOковая.
Хоп и я услыхала что-то блюзовое:
I pawned my watch, pawned my chain,
Pawned my diamond ring...
If that don't settle my drunken spree
I'll never get drunk again.
I love Miss Willie, yes I do,
I love her till the sea go dry.
And if I thought she didn't love me,
I'd take morphine and die! ..
It was late last night when Miss Willie come home,
She'd made one rap on my door...
I said, "Is that you, Miss Willie? I'd like to know...
Don't you rap no more!"
She's up in her little stockin' feet, tippin' 'cross the floor
Just like she had done before...
Yes, and I pawned my clothes, pawned my shoe,
I'll never get drunk no more.
I begged Miss Willie, down on my knee,
To forgive me, if she please,
"Well, you done caused me to weep and you caused me to moan,
Done caused me to lose my happy home!"
I hollered, "Oh me, oh my,
I'll never let another drink go by..."
If I thought she didn't love me,
I'd take morphine and die...
I pawned my watch, pawned my chain,
Pawned my diamond ring, -
And if that don't settle all my drunken spree,
Lord, I'll never get drunk again...
И хорошо, что в голове щёлкнуло, иначе я начала бы писать о недостаточно чётко выраженном песенном ритме и ещё какую-нибудь глупость.
Может быть, стоит добавить в паузы, чтобы они чётче обозначили ритм, какие-нибудь саксофонно-трубные-музыкальные ту-ду-ду-ду (полагаю, автор это может сделать), тогда песня зазвучит просто великолепно.
"Со стены упала икона Иисуса Христа".
Возможно, разыгралось моё воображение, но здесь имеет место нечто символическое (может быть, помимо воли автора), вот и Ребров подумал-подумал, да молвил: "Суеверия это всё...", да и отмахнулся.
"И находился не то в онейроиде. Не то в палимпсесте. Не то в эквиваленте помрачения".
Спасибо подсказке, всё начало проясняться и становиться тревожнее. Вспомнила особенности палитры Винсента Ван Гога перед его уходом из жизни. Он сознательно морил себя голодом, накачивался кофе и алкоголем. Результат - преобладание ярчайшего жёлтого и контрастного ему - фиолетово-синего. Эти же сочетания использовал Пикассо в картине (пастели)"Абсент",1901.
На примере рассматриваемой работы, можно рассуждать о золотом правиле: если пишешь нечто реалистическое, то обязательно должна быть какая-то мелочь нереальная или не совсем реальная, или откровенно фантастическая. И наоборот: в фантастических произведениях обязательно должна присутствовать махонькая реальность. Это относится и к живописи, и к литературе...
---
Итак, всё трагично, но невольный, а может быть, и желаемый эффект некоторой усмешки присутствует в тексте. Особенно чувствуется в окончании рассказа, простите, "гекбезы".
Добравшись до конца, обнаружила, что "Вариант Реброва" вполне можно назвать рассказом, так как это небольшое повествовательное прозаическое литературное произведение с не вполне, правда, реалистической окраской, содержащее повествование об отдельном житейском эпизоде, всё же от новеллы отстоит дальше, чем можно было предположить.
""..Колеблясь в качалке под пение звезд..
Я думаю - как хорошо,
что ветер вестей никаких не принес..
И в гости никто не пришел.." пело во внутренних рядах Реброва."
... Ни гости, ни новости мне не нужны.
Бумаги убрав со стола,
Я скоро усну. Разноцветные сны
Важней, чем чужие дела...
Этими словами второго куплета прекрасного "Фокстрота ротмистра" я заканчиваю маленькую рецензию-отзыв на сложное по структуре и содержанию произведение Дмитрия Безхмельного.