Аннотация: Встречаются два институтских приятеля. Один из них стал миллиардером...
ВНИМАНИЕ!!!!!
КНИГА СЕРГЕЯ МАВРОДИ "ИСКУШЕНИЕ" - УЖЕ В ПРОДАЖЕ!
ПОКА ТОЛЬКО В МАГАЗИНЕ "МОСКВА" (Зал художественной литературы, секция 2, стеллаж 162)
И ИНТЕРНЕТ-МАГАЗИНЕ OZON.RU
Контакты
ООО Торговый Дом Книги 'МОСКВА'
Часы работы:
Каждый день - с 10.00 утра до 01.00 ночи без перерыва на обед.
Адрес:
125009, Москва, Тверская, 8.
м. Тверская, Пушкинская, Чеховская
Телефоны:
для справок: (495) 629-6483, 797-8717
ВНИМАНИЕ!!! ВНИМАНИЕ!!! ВНИМАНИЕ!!! ВНИМАНИЕ!!! ВНИМАНИЕ!!! ВНИМАНИЕ!!!
К СОЖАЛЕНИЮ, В МАГАЗИНЕ "МОСКВА" КНИГА УЖЕ РАСКУПЛЕНА. ДОЛЖНЫ ВОТ-ВОТ ЕЩЁ ПОДВЕЗТИ, НО ЛУЧШЕ ВСЁ ЖЕ ИМ ЗВОНИТЬ ПРЕДВАРИТЕЛЬНО.
СЫН ЛЮЦИФЕРА. ДЕНЬ 18-й.
И настал восемнадцатый день.
И сказал Люцифер:
- Деньги не делают человека счастливым. Они всего лишь делают его свободным.
ДЕНЬГИ.
"Богатый и бедный встречаются
друг с другом: того и другого
создал Господь".
Книга Притчей Соломоновых.
"Многие ради золота подверглись
падению, и погибель их была
пред лицом их".
Книга премудрости Иисуса,
сына Сирахова.
"Проходите!" Огромный охранник нехотя посторонился, с сомнением глядя на невзрачного, бедно одетого человечка. Горбалюк неуверенно вошел, с робостью озираясь по сторонам.
Дд-да-а!.. Огромный холл производил впечатление! Мрамор, ковры, зеркала,.. зелень кругом, скульптуры какие-то непонятные... Даже фонтанчик вон журчит. Да-а-а- а!..
"Сюда, пожалуйста!" Еще один охранник предупредительно распахнул перед ним дверь.
"Привет, Горбаль!" - полноватый лысеющий мужчина с хорошо знакомым по бесчисленным газетным фотографиям лицом радостно шагнул ему навстречу и первым протянул руку.
Зайченко Петр Васильевич, бывший сокурсник и закадычный друг-приятель. Ныне миллиардер, олигарх и пр. и пр. "Владелец заводов, дворцов, пароходов". Горбалюк не виделся с ним ни разу с тех давних институтских времен, так уж получилось, а вот вчера он сам вдруг объявился: позвонил и предложил встретиться. Просто так!
"Посидим, выпьем, поговорим... Как в старые добрые времена. Молодость вспомним... Завтра можешь?"
Конечно, Горбалюк мог. Еще бы он не мог! Встретиться с самим Зайченко! Гобалюк был настолько взволнован, что ночью даже глаз не сомкнул. Ни на минуту! Так до самого утра и проворочался с боку на бок. Он ждал от этой встречи очень и очень многого. Чего именно - он и сам толком не знал, но что-то, он был уверен, в его жизнь теперь обязательно изменится. Обязательно! Ведь Зайчику (институтское прозвище Зайченко) стоит только пальцем пошевелить, чтобы!.. При его-то возможностях и деньгах! Не зря же он в конце-то концов позвонил? Сам ведь разыскал и время встретиться нашел. А у него, небось, время по минутам расписано. На год вперед. И каждая минута штуку баксов стоит. Косарь! Если не больше.
Впрочем, уже и "штука баксов в минуту" была для Горбалюка суммой совершенно запредельной. Заоблачной. Астрономической! Бесконечностью какой-то. Что-то вроде скорости света. Так что "больше" или "не больше", значения уже не имело. Бесконечность, она и есть бесконечность.
"Привет... Петь!" - с еле заметной заминкой произнес в ответ на приветствие Зайченко Горбалюк. Он чуть было не сказал по привычке "Зайчик", но в последний момент все-таки не решился. Просто язык не повернулся. Какой он ему теперь "Зайчик"! В смысле, Зайченко. Уважаемый человек, столп, можно сказать. С президентом в Кремле ручкуется, фэйс с телеэкранов не сходит. "Зайчик"!.. Он и Петей-то его с огромным трудом назвал. Через силу. Чувствуя просто интуитивно, что так правильно, на "Вы" все же не стоит. Неловко получится. Не тот тон. Самому Зайченко это будет, вероятно, неприятно. Все-таки институтские друзья. Близкие. Зайченко же, судя по всему, именно в таком качестве его и пригласил. Как старого приятеля. Чтобы наедине поболтать, запросто. Общих знакомых вспомнить, косточки им за рюмкой перемыть-перетереть. "А тот теперь где?.. Да-а-а!.. А та?.." Ностальгия, блин. Любопытство праздное. Всё же все мы живые люди. Олигархи, там, не олигархи... Впрочем, посмотрим.
"А чего!.. Неплохо выглядишь, между прочим! Садись," - Зайченко кивнул на одно из двух резных, массивных кресел, а сам сел во второе. Теперь они сидели друг напротив друга у роскошного, с поистине царской щедростью накрытого и сервированного стола, буквально ломившегося от всевозможных напитков и закусок. ("Яств"! - невольно пришло в голову Горбалюку. Это было в данном случае самое подходящее слово.) Икра, рыба всех сортов, сыры-колбасы, солености и копчености - в общем, изобилие плодов земных. Коньяки-водки - это уж само собой. Как положено.
"Ну, давай, выпьем, что ль, за встречу. От винта!" - Зайченко взял со стола бутылку чего-то прозрачного, судя по всему, водки, ловко свернул ("свинтил") ей головку и аккуратно наполнил до краев рюмки.
Горбалюк невольно хмыкнул про себя, глядя на все эти его нехитрые манипуляции. Настолько они были ему до боли знакомы и узнаваемы. Казалось, время повернуло вспять, и перед ним снова сидит его старый, верный дружок Петя Зайченко, он же Зайчик. И они разминаются "водовкой" или "портвешком" в ожидании чувих, которые должны вот-вот подкатить, буквально с минуты на минуту. Если, конечно, опять не продинамят, что, к сожалению, тоже не раз бывало. Да-а!.. Были времена.
Где они теперь, те чувихи? И те водовки и портвешки: кавказы и агдамы? Канули в лету. В тартарары. Вместе со всей той жизью. Теперь и водки-то все другие. Не говоря уж о чувихах. Которые вообще исчезли, как класс. Хорошо, что хоть водки-то еще остались.
Горбалюк осторожно покосился на матовую стеклянную бутылку. А может, блин, и вообще хрустальную! Чем черт не шутит! Кто знает, чего от них, олигархов, ждать? Может, они из стеклянной посуды пить вообще брезгуют? Стремаются. Западло им.
Да нет, стеклянную, наверное, все-таки. Обычный "Абсолют", кажется. Пробовали, пробовали!.. Пивали. Приходилось. Не часто, конечно, но бывало. Значит, и миллиардеры тоже его пьют?.. Жаль. А я-то, грешным делом, думал какую-нибудь "Миллиардерскую особую" попробовать. "Олигарховку". По миллиону баксов бутылка. Губы раскатал. Эх, жаль, что не срослось! Опять не получилось. Ну да ничего! "Абсолют" - это тоже неплохо. Тем более, что у Зайчика-то он наверняка родной, не палёный. Настоящий. Небось, прямо из Швеции ему гонят. Спецрейсом.
"Ну?.." - Зайченко потянулся к нему чокаться. Горбалюк тоже взял свою рюмку, одновременно косясь на стол и присматривая себе какую-нибудь подходящую закуску. Глаза разбегались.
Как, блин, у льва при виде стада антилоп, - мельком подумал Горбалюк. - Ладно, какая разница, в конце концов. Вон та рыбка для начала вполне подойдет.
Водка была ледяная. Горбалюк даже вкуса ее толком не почувствовал. Хотя нет, хорошая. Классная водка!
"Закусывай, закусывай! - жуя уже что-то, подбодрил его Зайченко - Не стесняйся." - "Да я не стесняюсь," - пробормотал Горбалюк, накладывая себе всего понемножку. Ну, а чего? Надо же попробовать. Когда еще с миллиардером есть придется?
"Давай сразу по второй, что ли!" - Зайченко, оказывается, успел уже опять, по новой, наполнить рюмки. - "Да не гони ты так!" - чуть было по старой привычке не прикрикнул на него Горбалюк, но вовремя прикусил язык.
Увы! Они уже вовсе не молодые веселые и бесшабашные студенты, беззаботно порхающие по жизни от стипендии до стипендии. И перед ним сидит вовсе не двадцатилетний обезбашенный Зайчик. Минутный морок рассеялся. Горбалюк снова почувствовал себя неловко в своем стареньком дешевом костюмчике. Вспомнил, кто он и кто теперь его бывший друг. И кто здесь заказывает музыку. И чего стоят все эти показные простота и запанибратство. Сейчас у хозяина хорошее настроение - вот он и играет от скуки в рубаху-парня, своего в доску. А взгрустнется ему через секундочку... Пригорюнится да и скажет, пожалуй, чего доброго: "А отхвати-ка ты мне, братец, трепака!" И будешь ведь отхватывать. Как миленький! Никуда не денешься. Будешь-будешь!.. А иначе зачем бы ты вообще сюда явился? Как ни трепака отплясывать? "Авось понравлюсь!"
Горбалюк с ожесточением проглотил свою водку и, не глядя, сунул вилкой себе что-то в рот.
Зря, блядь, я сюда пришел, - с внезапной горечью подумал он. - Докатился! Жизнь проклятая заела. Жена, дети... А-а!..
Он хотел сам налить по третьей, даже дернулся уж было, но в итоге так и не решился. Сидел, сам себя презирая, но бутылку взять без разрешения все-таки так и не осмеливался.
"Ну, как там народ-то хоть у нас живет? - между тем лениво поинтересовался Зайченко. Вторую рюмку он, кажется, даже и не закусывал. Просто запил наскоро чем-то из бокала, соком каким-то - и всё. - Ты хоть с кем-нибудь контактируешь?"
Горбалюк послушно стал рассказывать. Собственно, рассказывать-то особенно было нечего. У всех ведь одно и то же. Обычные, серые, рядовые, заурядные жизни обычных, серых, заурядных людей. Работа - жена - дети. Вот и вся "жизнь". Каторга. Житие. Зайченко был из их потока единственным, кто чего-то сумел добиться. Причем не просто "чего-то", а!.. На фоне этих его, поистине феноменальных и фантастических достижений, результаты остальных выглядели более чем скромно. Да и не было ни у кого, по правде сказать, никаких особых "результатов". Девчонки все, в основном, сразу замуж повыскакивали, ребята...
Да-а!.. - вдруг неожиданно подумал Горбалюк, не переставая в то же время рассказывать. ("Вэл до сих пор в институте так и работает, на кафедре; Азаркина развелась недавно второй раз,.." - Зайченко рассеянно слушал, вяло поддакивая.) - Вот если бы на нашем потоке опрос тогда провести! Кто, мол, чего в жизни добьется? На Зайченко бы уж точно никто не поставил! Да ни в жисть! Как, впрочем, и на меня. Мы там с ним явные аутсайдеры были. Парии какие-то. Изгои. Потенциальные алкаши да и вообще, по мнению большинства, конченые типы. Совершенно никчемушные и бесперспективные. Заведомые неудачники, в общем.
А что в итоге? Где они теперь, все эти "удачники", эти молодые и блестящие дарования, так много, казалось, обещавшие? Все эти аверины-гусаровы? Один спился, второй сейчас за гроши в НИИ каком-то горбатится. А ведь действительно талантливые ребята были! Особенно Гусаров. Помнится, я у него диплом свой в покер выиграл. Эпохальное сражение! Королевское каре против флеш-рояля! Нарвался, мальчик. Не повезло!
Горбалюк почувствовал, что он уже слегка опьянел. Язык заплетаться немного стал, мысли путаться... Да и вообще он себя как-то иначе чувствовать стал. Лучше! Раскованнее как-то. Веселее. Даже робость его куда-то вдруг исчезла.
"Слушай, Петь, давай лучше из бокалов пить! - с пьяным оживлением предложил он, прервав на полуслове свой бесконечный и нудный рассказ. - А то рюмками не берет что-то. Под такой закусон" - "Давай! - сразу же согласился Зайченко. - Давай из этих вот, - он приподнял один из стоявшей рядом с ним длинной шеренги разнокалиберных бокалов, рюмок и бокальчиков. Горбалюк с некоторым трудом нашел у себя рядом точно такой же и придвинул Зайченко. Тот мгновенно наполнил бокалы водкой. Оба. До краев. "Вздрочь", по Далю. Помнится, они еще смеялись, когда читали. - Ну, поехали! За что пьем?" - "За все хорошее! Чтоб все у нас всегда ровно было!" - "Ладно, давай!"
Выпили. Горбалюк, скривившись, стал шарить взглядом по столу. Чего я тут еще не ел-то? А! вот это!.. Что это у нас такое?..
"Может, горячее сказать, чтоб подавали?" - с набитым ртом поинтересовался Зайченко. - "Сам смотри!" - небрежно отмахнулся Горбалюк. Он чувствовал себя пьяным и веселым. На душе было совершенно легко. Ну, миллионер и миллионер! Мне-то что? По хую! Или даже миллиардер?..
"Слышь, Зайчик! - вдруг неожиданно сам для себя сказал Горбалюк. - Ты же миллиардер, вроде? Дал бы мне тоже немного денег? А? По старой дружбе?" - "Денег? - перестав жевать и с явным интересом на него глядя, переспросил Зайченко. - А сколько тебе надо?"
"Шура, сколько вам надо для полного счастья?" - сразу же вспомнились Горбалюку бессмертные строки, и он даже засмеялся вслух от этой своей мысли и от этой полной схожести ситуации.
"Ну, не знаю,.. - наконец кое-как выдавил он из себя, продолжая смеяться. - Сколько не жалко. Только имей в виду, отдавать мне нечем. Гол, аки сокол." - "Ладно, - коротко бросил Зайченко, снова наливая по полному бокалу и чокаясь с Горбалюком. - Давай!"
Горбалюк несколькими крупными глотками влил в себя содержимое своего бокала (блядь! сколько здесь? грамм двести, не меньше!) и сразу же запил стоявшим рядом соком. Он был уже порядочно пьян. Зайченко, судя по всему, тоже. Он раскраснелся, на лбу выступила испарина.
О чем, бишь, мы только что говорили? - с трудом стал соображать Горбалюк. Мысли у него расползались в разные стороны, как мухи по столу. - О чем-то ведь интересном... А! о деньгах!
"Слышь! - вслух произнес он. - Ну, вот ты миллиардер. По ящику постоянно светишься, в Кремле тусуешься, хуё-моё. Олигарх, бля, в натуре. Ну, и как это - быть миллиардером? Иметь столько бабок? Всё тебе доступно!.. "Что видишь ты вокруг". Тёлки,.. тачки крутые... А помнишь, как мы с тобой чувих в трамвае снимали? - снова засмеялся он пьяным смехом. - И как ты злился потом, когда они нас динамили? Теперь, небось, не динамят? Любую, там, супермодель - только пальцем помани?" - "Да, теперь не динамят,... - задумчиво и грустно как-то усмехнулся Зайченко. - Только манить теперь уже не хочется. На хуй они теперь нужны! Всё не вовремя, в общем. Как обычно". - "Чего так? - пьяно удивился Горбалюк. - Не стоит, что ли?" - "Это у тебя, у мудака, не стоит! - полушутливо обиделся Зайченко. - А у меня всё всегда стоит. Как штык!" - "Ну, так в чем же тогда дело-то? За чем дело встало?.. То есть "стало"?" - "В смысле?" - "Ну, в смысле супермоделей?" - "Господи! Да дались тебе эти супермодели! - с досадой воскликнул Зайченко. - Да все они!.. "Денег - дай!" Вот тебе и вся супермодель. Обычный вариант, только чуть дороже". - "Ну, и правильно! - еще больше удивился Горбалюк. - Естественно! А чего ты хотел? Красотой её своей, что ли, пленить? Могучим интеллектом? Конечно, "денег"! Ну, и что? Тебе-то чего? Ну, и дай, если просит! Тебе что, жалко? Девочке помочь? Ты - ей дашь, она тебе. Вот дело у вас на лад и пойдет! Всё тип-топ. Все довольны!.."
А я ведь тоже у него сразу же денег попросил! - вдруг обожгло Горбалюка. - Как и все. Чего он теперь обо мне думает? "Денег - дай!" Вот и вся наша старая проститунтская дружба. "Обычный вариант, только чуть дороже".
Горбалюк помрачнел, плеснул себе немного водки и залпом ее выпил, не почувствовав вкуса. Он даже Зайчику налить при этом забыл. Тот, впрочем, похоже, этого даже не заметил. Он сидел, откинувшись в кресле, отрешенно уставясь прямо перед собой, и рассеянно крутил в руках свой пустой бокал. Чувствовалось, что мысли его витали в этот момент где-то далеко-далеко...
"Знаешь, Горбаль, - наконец медленно протянул он и задумчиво пожевал губами, - не так всё это просто... Деньги все эти..." - "Ты что, комплексуешь, что ли? - совсем уж изумился Горбалюк, с недоверием глядя на сидевшего перед ним известного всей стране миллиардера и олигарха. (Вот уж никогда бы не подумал! - мелькнуло у него в голове.) - Перед этими сосками? Что им не ты нужен, а только твои деньги?.. Да?" - "Да нет! -раздраженно отмахнулся тот. - Что за чушь! Причем здесь это?! Что значит: не я, а только мои деньги? Это всё равно, что сказать: не я, а только мои ноги. Или только мои руки. Деньги - это естественная часть меня, моей личности. Если бы у меня их не было, это бы уже не я был, а кто-то другой. Какая-то другая личность! Я нынешний - это и деньги в том числе. Говорить: "тебя любят, только пока у тебя есть деньги", - это всё равно, что говорить: "тебя любят, только пока у тебя есть ноги". А лишишься ты их - тебя сразу же и разлюбят! Ах, не разлюбили?! Ну, тогда можно попробовать еще и руки отрубить. Я - это я! Это не только мое тело, голова-руки-ноги, но и всё, что мне принадлежит. Всё это в совокупности - и есть моя личность. Которую можно любить или не любить. Но только всю в целом! А попытки разделить: я - отдельно, деньги - отдельно, это нонсенс!"
- "Да ладно!.. тише, тише, успокойся ты! - примирительно замахал руками Горбалюк. - Чего ты так разволновался? Целая тирада, прям! - разговор, тем не менее, его заинтересовал. - Ну, хорошо! - после паузы сказал он. - Если ты всё так прекрасно понимаешь, то в чем же тогда проблема?" - "Какая еще проблема?" - всё еще раздраженно откликнулся Зайченко. - "Ну, ты начал про деньги говорить, - напомнил Горбалюк. - "Не всё так просто!..". "Деньги эти!..". Так чем ты недоволен?" - "Недоволен!.. недоволен!.. Всем я доволен! Слушай, давай выпьем еще, - вдруг внезапно снова предложил Зайченко. - Ты сам-то, блядь, уже выпил, а мне даже не налил!" - с легким укором добавил он, разливая водку. - "Чёрт! Заметил-таки! - с неудовольствием подумал Горбалюк, испытывая нечто, вроде смущения. Налить вообще-то, конечно, надо было. Нехорошо это, одному пить. Не по понятиям. - Да я смотрю: ты весь такой серьезный сидишь, на умняке, - неуклюже попытался оправдаться он и обратить всё в шутку. - Мировые проблемы, блядь, наверное, решаешь. В натуре. Чего, думаю, по пустякам беспокоить!.." - "Мировые, мировые! - проворчал Зайченко, чокаясь. - Пей давай! "Мировые"!.."
"Да... Видишь ли, Горбаль, - возвратился он чуть позже к начатому им самим же разговору. - Деньги - это, конечно, хорошо, но только до известных пределов. Как и всё в этом мире. Хорошо быть высоким, девушки любить будут, но не три же метра ростом!? Это уже уродство. Так же и с деньгами. Много денег - это хорошо, но когда их очень много - это уже плохо." - "И сколько это: очень много?" - с вялой иронией полюбопытствовал Горбалюк. Разговор постепенно переставал его интересовать. Всё это было для него слишком абстрактно. Какие-то отвлеченные материи. "Много!..", "слишком много!..".
Пожил бы ты, как я! - с внезапной завистью подумал он. - От зарплаты до зарплаты. Которую еще и не платят, к тому же! Когда детей кормить нечем. Сразу бы по-другому запел! А то, тоже мне, богатая личность! "Деньги - это неотъемлемая часть меня"! Еще как отъемлемая! Повезло тебе просто, вот и всё. Попал в струю, оказался в нужное время в нужном месте - вот и разбогател. Чисто случайно. Как и всё в жизни бывает. Всё же у нас так! На уровне везения. Случайности. Повезло, не повезло. Ну, повезло тебе - молодец! Сиди тихо и радуйся. Но чего великого-то из себя корчить? "Титана мысли"! "Отца русской демократии"! И перед кем? Передо мной! "Я - это я!" Вот именно, что ты - это ты! Что я тебя, не знаю, что ли? Знаю, как облупленного. Сколько водки вместе выпито, сколько телок вместе выебано!.. "Чувих". Такой же ты, как я. Ничем не лучше. Но я почему-то... А-а!.. да провались оно всё пропадом!! Зря я сюда приехал!
- "Миллиарды - это уже плохо, - услышал он между тем голос Зайчика. - Миллионы - еще нормально, хорошо, но миллиарды - уже плохо. Всё доступно, а потому ничего не хочется. Даже на уровне понтов. Потому что и понтоваться-то уже не перед кем. Все давно остались далеко позади. У обычного человека всегда какая-нибудь мечта голубаяесть. Мерседес, там, какой-нибудь шестисотый себе купить, супернавороченый!.. А когда ты их можешь хоть тыщу штук завтра купить, этих Мерседесов... Выясняется, что на хуй они тебе нужны!! Тоска, в общем, зеленая."
- "Да-а!.. серьезные у тебя проблемы! - совсем уже откровенно-насмешливо заметил Горбалюк, пережевывая какую-то, приглянувшуюся ему хитрую рыбку. Рыба, впрочем, была вкусная. - У обычного человека, между прочим, предел мечтаний - это всего лишь подержанная иномарка бэушная, в лучшем случае. А "Мерседес шестисотый супернавороченый" - это для него уже из области чистой фантастики. Сказки! 1001-й ночи. Джинны, гурии, эмиры,.. шестисотые мерседесы... Это тебе так, к сведению..."
- "Да нет, я понимаю, конечно! - как-то виновато засуетился Зайченко и опустил глаза. - Как говорится, "у кого жемчуг мелкий, а у кого есть нечего". Или как там правильно? Конечно, бедность еще хуже. Кто спорит! Там свои проблемы. Но и деньги - это тоже,.. я тебе скажу,.. знаешь ли,.. не панацея... Счастья, по крайней мере, они не приносят, это уж точно. Можешь уж мне поверить. Знаешь..." - "Слушай, Зайчик! - бесцеремонно перебил своего бывшего друга Горбалюк и посмотрел на него в упор. - А чего ты меня пригласил-то? А? Столько лет не объявлялся, а тут вдруг? Покрасоваться захотелось? Полюбоваться самим собой? Самолюбие собственное потешить, пощекотать? Лишний раз великим себя почувствовать?" - "Ну... это.. не совсем так... - после длинной паузы, с видимым усилием ответил Зайченко. Лицо у него закаменело, на скулах заиграли желваки. Он явно не привык, чтобы с ним так разговаривали.
(Да пошел ты! - беззаботно подумал Горбалюк, с каким-то даже любопытством за ним наблюдая. Мир вокруг уже слегка покачивался. Горбалюк чувствовал себя совершенно свободно и раскованно. - Потерпишь! Переживешь. Тоже мне, царевна-недотрога! Не сахарный, не растаешь!.. А деньги твои я в рот ебал! Можешь их себе в жопу засунуть!)
- Чего мне собой любоваться? Я уже эту стадию давно прошел. И прекрасно знаю себе цену, - Зайченко несколько пришел в себя и заговорил уверенней. Лицо у него чуть расслабилось. - Просто устаешь от всеобщего поклонения. Когда все вокруг с тобой сразу же соглашаются во всём и в рот тебе смотрят. Захотелось хоть с кем-то в кои-то веки на равных поговорить, пообщаться. Как в старые добрые времена."
- "Брось! - махнул рукой Горбалюк и снова налил себе водки. Полный бокал. "Вздрочь"! Помедлил немного и налил также и Зайченко. Тот не возражал. - Давай! - чокнулись. Выпили. - Какой у нас с тобой может быть теперь разговор "на равных"?! - продолжил он через секунду начатую фразу, едва проглотив, почти не жуя, огромный кусок ветчины и отхлебнув немного сока. - Кто ты и кто я? Всё ты прекрасно понимаешь, чего комедию-то ломать? "Пообщаемся!..", "На равных!..", "Как в старые добрые времена!.." Ага! Как же! Может, мы и этот стол тогда уж заодно оплатим пополам? "Как в старые добрые времена"?"
- "Слушай! - тоже повысил голос Зайченко. Он, похоже, всерьез наконец разозлился. - В чём твоя проблема? Чего ты ко мне приебался?! Как последняя пизда!! Я тебя пригласил, как человека..." - "Скажи уж прямо: осчастливил! Снизошел, бог! Спустился со своего кремлевского Олимпа! - Горбалюка уже несло. Остановиться он теперь уже не мог да и не собирался останавливаться. Всё-таки литра полтора на двоих они уж точно выпили. А то и больше. Какую мы бутылку-то пьем? "Тогда в нас было - семьсот на рыло!" - вдруг неизвестно к чему всплыли в памяти слова из известной песни. А чего там дальше?.. "Потом портвейном усугубили..." - Слушай, Зайчик! - внезапно прервал свои обличения Горбалюк. - А у тебя "Кавказа", случайно нет?" - "Какого еще кавказа?" - ошалело уставился на него Зайченко. Он даже злиться забыл. - "Ну, как у Высоцкого, - счастливо засмеялся Горбалюк. - "Потом портвейном усугубили". У тебя нет "Кавказа"? Чтобы "усугубить"?" - "Нет у меня никакого "Кавказа"! - ворчливо буркнул Зайченко. - Водку пей. Чего тебе "усугублять"!? Ты уж и так хорош. Нарезался, свинтус!.." - "Сам ты свинтус! - обиделся Горбалюк. - Тоже мне аббссстинент.." - "Кто- кто?" - насмешливо прищурился Зайченко. - "Аббссс... аббс... Ну, не важно! Ладно, хорошо, пусть я нарезался. Пусть! Но послушай, что я тебе скажу!.." - "Чего тебя, алкаша, слушать,.." - пробормотал Зайченко, пытаясь налить себе сока. Половина сока при этом оказалась на скатерти. Зайченко не обратил на это ни малейшего внимания. Он уже тоже был прилично пьян.
- "Ты послушай, послушай!" - с пьяной настойчивостью повторил Горбалюк и даже попытался схватить его за руку. - "Ну, чего?" - поднял на него глаза Зайченко. - "Знаешь, в магазинах юбилейным посетителям призы раздают? Ну, стотысячному, там, миллионному?.." - "Ну, и что?" - "Ну, вот и ты просто оказался в магазине жизни таким посетителем. Юбилейным лохом. Стотысячным! Случайно в этот момент тебя туда занесло. Пивка купить заскочил! Опохмелиться. И тебе вдруг выдали суперприз. Деньги,.. положение... Дворцы,.. яхты... А теперь ты всем вокруг впариваешь, что это не вдруг! Не случайно было! Что это ты такой умный и хитрый уже тогда был, всё заранее просчитал и решил именно в этот момент пива выпить! Да и вообще пиво было только предлогом. А на самом-то деле!.. О-го-го!.. Тьфу!! Смотреть на тебя противно! Тошно. Как ты от важности пыжишься и жить всех нас с телеэкранов учишь. А чему ты "научить"-то можешь? Как в магазин вовремя за пивом зайти? Чтобы миллионным лохом стать?"
Дальше Горбалюк ничего не помнил. Кажется, они еще пили, ругались, орали друг на друга и даже, вроде, чуть не подрались. А может, и не "чуть". Может, и правда подрались. Бис его знает!
Проснулся он, по крайней мере, наутро дома, в своей собственной постели.
"Два вежливых молодых человека в три часа ночи доставили, - елейным голоском сообщила жена. - Пьяного, как свинья!" - не удержавшись, тут же язвительно добавила она.
Как свинтус, - автоматически усмехнулся про себя Горбалюк, вспомнив вчерашнее замечание Зайчика.
Что он ездил вчера именно к Зайчику, жена Горбалюка, слава богу, не знала. Горбалюк ей не сказал, справедливо опасаясь неизбежного повторения сказки про Золотую рыбку ("Попроси ты у нее корыто!.."). Сказал просто: "к институтскому приятелю".
Время, между тем, уже близилось к двенадцати. После обеда надо было тащиться на работу. Отпроситься удалось только на полдня.
Зайчик-то, небось, дрыхнет еще без задних ног! - завистливо подумал Горбалюк, опохмеляясь уже второй бутылкой предусмотрительно купленного накануне пива. - Ему, поди, на работу идти не надо! Хорошо ему, олигарху проклятому!..
"Ты смотри, опять не напейся! - забеспокоилась жена, увидев стоящие на столе две пустые бутылки. - Тебе же на работу сегодня идти." - "Да ладно!" - привычно отмахнулся от нее Горбалюк, раздумывая, не выпить ли уж заодно и третью бутылку. Чувствовал он себя преотвратно. Осадок от вчерашней встречи остался тяжелейший. Здорово, конечно, он вчера Зайчика отбрил и на место поставил; указал ему, кто он есть на самом деле и чего по жизни стоит, но что это изменило! Что?! Каждый ведь так и остался в итоге при своих. Зайчик при своих миллиардах, дворцах и виллах, он...
Зайчику-то на работу сейчас идти не надо! - снова с тоской подумал Горбалюк, открывая третью бутылку. - И сволочи-начальницы у него нет.
Начальницу свою Горбалюк ненавидел лютой ненавистью, всеми фибрами своей души. Это у него уже просто пунктик такой был. В ней для него словно воочию воплотилась вся беспросветность и несправедливость его никчемной, неудавшейся жизни.
Та же, судя по всему, его попросту презирала и считала по жизни законченным неудачником. Да так оно, собственно, и было, и от этого Горбалюк ненавидел ее еще сильней. Эту сильную, умную, холеную, уверенную в себе женщину. За то, что она видела его насквозь, со всеми его потрохами. Кто он есть на самом деле. Никто! Ноль. Зеро. Пустое место. Маленький, забитый и затюканный жизнью человечек.
Как работник, он ее вполне устраивал, и поэтому она его до поры до времени терпела и пока не увольняла, хотя о его чувствах к ней наверняка догадывалась. Но это, похоже, ее просто не интересовало. Какая разница, что там эта букашка думает и чувствует? И чувствует ли она что-нибудь вообще? Главное, чтоб работала!
Когда глупо улыбающийся, полупьяный Горбалюк ввалился в комнату, начальница смерила его ледяным взглядом и, не сказав ни слова, прошла в свой кабинет.
Заметила, сука, - равнодушно подумал Горбалюк, плюхаясь на свое рабочее место. Все-таки третья бутылка была лишней. Его здорово развезло. Горбалюк поёрзал на стуле, не зная, чем заняться. Чем вообще можно в таком состоянии "заниматься"? А до конца рабочего дня времени еще о-хо-хо!.. Вагон и маленькая тележка. Два часа еще только.
Вчерашний день вспоминался уже как-то смутно, как какой-то сон. Зайчик,.. дворец этот,.. фонтаны,.. охранники...
"Простите, Борис Анатольевич, можно Вас на минутку?" Горбалюк с удивлением посмотрел на дверь. Рослый, спортивный, коротко стриженый молодой человек характерной наружности вежливо ему улыбался. Горбалюк с недоумением поднялся и, чуть пошатываясь, вышел из комнаты, провожаемый заинтересованными взглядами сослуживцев.
"Это Вам! Петр Васильевич просили передать," - охранник Зайчика (теперь Горбалюк в этом уже нисколько не сомневался) протянул ему кейс. - "Что это такое?" - удивился Горбалюк. - "Я не знаю, - охранник был сама корректность. - Мне просто поручили передать - и всё." - "Хорошо, спасибо," - Горбалюк мысленно пожал плечами и взял у него из рук кейс. Кейс был тяжелым. - "До свидания." - "До свидания," - охранник сразу же повернулся и ушел.
Горбалюк секунду помедлил, потом решительно направился к туалету. Запершись в кабинке, он щелкнул замком. Кейс раскрылся. Там лежали аккуратные, затянутые в целлофан пачки долларов. Сверху была приклеена скотчем какая-то коротенькая записка. Горбалюк машинально прочитал: "Миллионному лоху от стотысячного!"
Некоторое время он в полном ошеломлении смотрел на содержимое кейса, потом осторожно вытащил одну пачку. Точнее, целый затянутый в целлофан кирпич. Сотки! Стодолларовые купюры. Он пересчитал кирпичи. Ровно десять штук Это сколько же будет? В пачке... э-э-э.. десять... нет, какие десять!.. сто... да, сто тысяч! Значит, миллион, что ли? Миллион долларов!!??
А это что? Это еще что такое? Между стотысячных долларовых блоков сиротливо притулилась в углу бутылка пива, смотревшаяся в таком окружении совершенно дико. Пиво, судя по всему, было самое обычное, наше, российское. Горбалюк, сам не зная зачем, взял бутылку и посмотрел на этикетку. "Хамовники". Что за черт! Пиво-то здесь причем? На опохмелку он мне ее прислал, что ли? Одну бутылку "Хамовников"?
А-а-а!.. Горбалюк вдруг припомнил куски их вчерашнего разговора: "Ты просто оказался в магазине жизни юбилейным посетителем... Пивка зашел купить... Стотысячным лохом..." Он еще раз посмотрел на записку: "Миллионному лоху от стотысячного!" Всё понятно!
"Миллионы - это ещё нормально..." - вспомнилось также ему. А, ну я- ясненько... Это наш Зайчик, значит, так развлекается. Шутит. Чего ему от его миллиардов!? Какой-то там миллион. Миллионом больше, миллионом меньше... Старый институтский друг, опять же. Приятно осчастливить. Доброе дело сделать. Сколько лет вместе горе тяпали. Кого ж, как не его! Ладно, в любом случае, спасибо! Нет, правда. От всей души!
Горбалюк захлопнул кейс и поставил его на пол. Потом достал из кармана ключи, открыл пиво и залпом, не отрываясь, выпил из горлышка всю бутылку. Мир вокруг сразу заискрился, засверкал и заиграл яркими, радужными красками. Всё было хорошо! Просто замечательно. "Все будет хорошо, всё будет хорошо, всё будет хорошо, я это знаю!" - промурлыкал он себе под нос и вытер платком вспотевший лоб.
Та-ак.. Первым делом с работы этой блядской уволюсь! Немедленно!.. Сию же самую секунду!! Вот прямо сейчас!
"Ну, являюсь на службу я в пятницу, / Посылаю начальство я в задницу!" - с чувством негромко пропел он. Да, вот это правильно! Это по делу. В тему. Насчет задницы. Просто уволиться мало. Надо...
Горбалюк вспомнил свою надменную, гордую, самоуверенную начальницу и злорадно ухмыльнулся. Ладно, глубокоуважаемая Антонина Ивановна. Сейчас мы поглядим, какой это Сухов!
Он взял кейс и вышел из кабинки. Подошел к умывальнику, плеснул в лицо холодной воды и посмотрел на себя в зеркало.
Да-а !.. Хорош, нечего сказать. Ну, тем лучше!!
Горбалюк подхватил с пола кейс, вышел из туалета и направился прямиком к кабинету своей начальницы.
"Вы куда!?" - истошно заверещала перепуганная насмерть секретарша-Зиночка, делая попытку вскочить. Горбалюк, не обращая на нее никакого внимания, повернул ручку и вошел.
Сидевшая за столом элегантная, изящная, делового вида женщина недовольно подняла голову и замерла при виде пьяного, мокрого и взъерошенного Горбалюка. Горбалюк тоже на секунду остановился, с каким-то острым, болезненным любопытством пристально в нее вглядываясь и словно стараясь навсегда запомнить.
Ну, прямо, бля, бизнес-вомэн! Маргарет Тэтчер и Хиллари Клинтон в одном флаконе! - цинично усмехнулся он про себя и шагнул к столу. Ему было безумно весело. - Здравствуйте, я Моника Левински!
Наверное, последнюю фразу он произнес вслух, потому что глаза сидящей за столом женщины широко раскрылись, и на лице появилось какое-то странное выражение - смесь недоверия и испуга.
"Уважаемая Антонина Ивановна! - медленно, с паузами, с расстановками вкрадчиво и нежно проворковал Горбалюк, глядя прямо в глаза своей бывшей начальнице, от всей души наслаждаясь этим мгновеньем и всеми силами стараясь растянуть его, продлить как можно дольше. - Вы женщина деловая,.. (маленькая пауза) и, соответственно, предложение у меня к Вам... ( опять маленькая пауза) тоже чисто деловое. (Пауза.) Ничего личного! (Пауза.) Так вот. (Пауза.) Суть этого предложения такова (Длинная пауза.) Я хочу... (очень длинная пауза) трахнуть Вас прямо здесь и прямо сейчас!! (Длинная пауза.) За миллион долларов... В задницу!" - после еще одной паузы, последней и заключительной, добавил он, вспомнив слова из песни.
Женщина смертельно побледнела. "Вы... ппьяны?.. - каким-то свистящим, зловещим полушепотом прошипела она, чуть приподымаясь из-за стола, подаваясь вперед и тоже глядя на Горбалюка в упор. - Немедленно покиньте мой кабинет!! Вы уволены!" Рука ее потянулась к кнопке селекторной связи.
Горбалюк молча бросил на стол кейс и распахнул его. Рука Антонины Ивановны замерла на полпути. Рот приоткрылся.
"Что это?" - растерянно, словно про себя, тихо пробормотала она, уставясь внутрь кейса и явно не в силах оторвать взгляд от его содержимого.
- "Миллион долларов," - так же тихо и медленно ответил Горбалюк, впившись в нее взглядом и прямо-таки пожирая ее глазами. Он чувствовал себя так, словно уже, в этот самый момент, её имел. Трахал! Ебал!! Причем всеми возможными способами и во все места одновременно. Во все дырки!! Да так, собственно, оно и было. Одно мгновенье ему показалось даже, что он сейчас прямо кончит! Настолько нестерпимым, острым и сладким было наслаждение. На секунду всё вокруг поплыло.
"Откуда это у Вас?" - Антонина Ивановна всё никак не могла оторвать взор от упакованных в целлофан пачек. - "Не важно. Ну, так, как?"
Лицо Антонины Ивановны пошло красными пятнами и как-то разом подурнело и утратило всю свою холеную надменность.
Всё! - подумал Горбалюк, с презрением на нее глядя. - Теперь ты шлюха. Даже если и откажешься.
Женщина часто и прерывисто задышала. Потом судорожно сглотнула и с трудом медленно подняла глаза на стоявшего у самого стола Горбалюка.
"Я... Я... Я даже не знаю... Это так... неожиданно..."
Она опять перевела взгляд на доллары. Потом на Горбалюка. На доллары. Опять на Горбалюка.
"Как это "здесь"?.. А если вдруг войдут?.." Горбалюк молчал, с усмешкой её разглядывая. Антонина Ивановна глубоко вздохнула и попыталась взять себя в руки. Потом решительным и резким движением нажала на кнопку селектора.
"Да, Антонина Ивановна?" - раздался в динамике встревоженный голос секретарши. - "Я занята! Пока Горбалюк не выйдет, в кабинет пусть никто не заходит!" - "Хорошо, Антонина Ивановна," - с видимым удивлением ответила явно сбитая с толку секретарша.
Антонина Ивановна отключила связь и повернулась к Горбалюку. Она уже полностью успокоилась и пришла в себя. (Быстро! - с еще большим презрением подумал Горбалюк. - Недолго же ты ломалась. "Недолго музыка играла..."! "Путана, путана, путана!.." Чего-то у меня настроение сегодня какое-то песенное...)
"Хорошо! - холодно сказала Антонина Ивановна, не отводя глаз от Горбалюка. - Где, на столе?" - "В смысле, дать? - уточнил Горбалюк. - Так Вы согласны? В задницу?" - "Да, я же сказала!" - еле сдерживаясь, отрывисто ответила женщина. - "Замечательно!" - Горбалюк небрежным движением захлопнул кейс и взял его в руку. - Всего хорошего!" - "Что это значит!?" - лицо Антонины Ивановны стало пунцовым. - "Я передумал," - Горбалюк повернулся и не оглядываясь, вышел из кабинета. - "Пожалуйста, проходите, - доброжелательно кивнул он в предбаннике какой-то томящейся там в ожидании незнакомой девице. - Антонина Ивановна уже освободилась."
- Да. Деньги - самый надежный и верный способ добиться от человека того, чего хочешь. Всё очень просто, и нет необходимости усложнять ситуацию. Исключения тут лишь подтверждают правило.
![[]](/img/m/mawrodi_sergej_panteleewich/synljuciferadenx18denxgi/money.jpg)