"Идёт парень по городу, с рюкзаком за плечами, весь
какой-то мутный, - из похода возвращается.
Подходят к нему две девушки, спрашивают:
- Можно вам вопрос задать?
- Ну да.
- Вы в бога верите?
- Нет.
- А почему?
Он призадумался, а потом и говорит:
- Знаете что, у меня в рюкзаке бутылка водки лежит непочатая.
Хотите, девчонки, из горла хлебнуть?
- Нет.
- А почему?.."
Реальная история.
1. НЕ сон
"Здравствуй, друг, я добрый ангел.
Я могу тебя убить..."
Коррозия металла.
Солнце всходило. Огненный диск поднимался из-за трубы ТЭЦ, - значит уже весна. Сначала свет чуть пробивался сквозь дымный след ещё не завершённого отопительного сезона, а потом покинул мутный поток и заполнил собой всю комнату.
Кто это раздвинул шторы? Кто не дал мне вдоволь поспать в это воскресное утро?
Я открыла глаза. В воздухе плясали жёлтые точки пылинок, как будто кто-то только что прошёлся по помещению, открывал двери или окна. Я повернула голову и увидела совершенно незнакомого человека сидящего на табурете напротив кровати.
- Доброе утро, - произнёс незнакомец и мило улыбнулся.
Оригинальное начало дня. Проснуться и застать у своей постели мужчину, которого видишь первый раз в жизни. А если он ещё ведёт себя подчёркнуто вежливо и не скрывает радости по поводу встречи, то пора звать на помощь. Но я ещё не вполне проснулась и пробормотала, тупо разглядывая его физиономию:
- Здрасте...
Нужно сказать, что по внешности он был очень даже ничего. Да и одет был прилично: строгий серый костюм, белая рубашка, до блеска начищенные штиблеты. На бандита не очень похож. Хотя, мало ли психов на свете...
- Мария, вы верите в Бога?
Он что, об угол ударился? Вламывается ни свет ни заря, ничего не объясняет, ещё и вопросы задаёт! Но почему-то мне не хотелось сейчас скандалить.
- Да, в общем-то, нет. А кто вы такой?
- Я - ангел. Мы проводим небольшую рекламную кампанию. Меня направили к вам.
- Ангел?
- Ну да, сверхъестественное существо, посланник Бога.
Удивительно, какие нелепые вопросы могут родиться спросоне:
- А где крылья?
- Крылья? Ну, понимаете, сейчас каждый школьник знает, что крылья не смогут удержать человека в воздухе. И нам приходиться идти в ногу со временем...
Он крутанулся на табуретке и показал спину. В пиджаке был огромный вырез, и прямо из спины вырастала металлическая конструкция: какие-то баллоны, трубки и два ракетных сопла...
- Что за хрень?
- Ракетный ранец. И вовсе незачем сквернословить.
Он надомной издевался. Привязал к спине какой-то агрегат, втихаря пробрался в квартиру, а теперь мозги пудрит.
- Слушай, дядя, иди отсюда.
- К сожалению, не могу. Мне нужно выполнить поручение.
- Какое ещё поручение?
- Мне нужно отдать вам вот это, - он протянул мне два квадратных клочка бумаги.
- Что это?
- Два билета в рай...
- Куда? - хотя я уже успела прочитать надписи на них: "билет в рай", и еще "действителен в течение суток с момента получения".
- В рай. Сейчас проводится рекламная кампания. И в рамках её...
- Какая ещё рекламная кампания, у тебя с головой всё в порядке?
- Конечно, - он снова изобразил улыбку. - Ангелы не могут повредиться умом.
Мне хотелось добавить: "Потому что его у них нет". Но я сдержалась.
- Итак, у вас есть сутки на то, чтобы использовать эти билеты. Достаточно оторвать корешок и вы окажетесь у райских врат, - он был прирождённым оратором, умел заинтересовать с первых слов. Ему бы организовать финансовую пирамиду, да одурачивать доверчивых пенсионеров. Впрочем, он этим и занимался.
- А с чего такая щедрость?
- Сейчас проходит Вселенская Конференция Божеств, и, чтобы показать наши возможности, мы решили распространить несколько приглашений в рай среди слабо верящих.
- Вселенская Конференция Божеств?
- На неё собрались боги всех известных религий: Господь, Аллах, Будда и так далее.
- Что, и этот "рогатый" тоже там?
- Да, Падший также присутствует.
- Во дают! А что же они все обсуждают?
- Раздел сфер влияния, реформирование церквей. Заключают соглашения "О дружбе и сотрудничестве".
Ой как нехорошо. Правильно мама говорит, спать нужно вовремя ложиться. Я, на всякий случай, приложила ладонь ко лбу - нет, температура в норме.
- А как оно там, в раю? - голова продолжала порождать глупые вопросы. Ведь каждый знает, что в раю цветут прекрасные цветы, бабочки порхают в поисках нектара, люди живут спокойно и счастливо, ангелы парят в небе на белоснежных крыльях ... тьфу ты! - извергают дым и пламя.
- Там хорошо, там каждый находит своё счастье.
- Да? А что же такое счастье?
- Счастье своё для каждого. Для одного это широкая кровать и сотня наложниц, для другого - возможность поговорить с человеком, который его поймёт.
- Наложниц? Ведь это ж грех! В библии прямо сказано: "не прелюбодействуй".
- Грех - понятие, придуманное для этого мира, и действует оно только здесь. В раю же возможно всё, поэтому он раем и называется, - божий посланник казался невозмутимым, как будто отвечал на такие вопросы по десять раз на дню. А может, оно так и было.
- А если кому-то нравится причинять боль?
- Найдётся тот, которому будет приятно её испытывать.
Да-а-а... Что тут ещё скажешь? Всё давно проверено и опробовано.
- А что счастье для меня?
- Я не буду отвечать, потому что вы измените своё представление.
Ну вот опять: "мы всё знаем, но ничего не скажем, потому что это только повредит". Надоели такие фразы, надоело узнавать правду порциями.
- Ладно, не скажешь... Но ты гарантируешь, что мне там понравится?
- Безусловно.
Ишь как просто! Оторвал корешок - и стопроцентное счастье обеспечено. Что-то не верится. Не бывает бесплатного сыра, кроме как ... вот именно.
- Ну, так я пойду? - дяденька собрался встать.
- Постой-постой. Мы ещё не закончили, - он у меня так просто не выкрутится.
Ангел глубоко вздохнул и уставился на меня как на безнадежно больную.
- Я - весь внимание, - смотри-ка и святым не очень-то хочется работать сверхурочно.
- Ведь в рай попадают после смерти. Так что, я умру, если использую билеты?
- Да, - он сказал это таким тоном, как будто не понимал, как можно такого не знать. И в самом деле, человек не может быть в двух местах одновременно. А затем ангел поспешно добавил, угадав мой следующий вопрос. - Но вы гарантированно попадаете в рай.
- А что, так я попаду в ад?
- Нет, вы никуда не попадёте, ваша душа попросту исчезнет. Вы не верите в загробную жизнь, и её у вас не будет. Чтобы избежать этого, вы должны либо прийти в какую-нибудь религию, либо использовать эти билеты. Напоминаю: использовав их, вы гарантированно попадаете в христианский рай.
Вот так-то. Помирай сейчас и попадёшь в рай, или поживи-помучайся ещё, а потом сгинешь без следа. Широчайшая свобода выбора!
- А я могу подарить или продать их кому-нибудь?
- Не совсем. Один билет обязательно должны использовать вы, иначе второй окажется недействителен, - последняя возможность хоть что-то изменить летит к чертям. К чертям? А и вправду, как там черти?
- А Дьявол не собирается заманивать к себе доверчивых атеистов? - я очень старалась задушить ухмылку и насмешливый тон, но получилось неважно.
- Нет, ад не страдает от недостатка посетителей, - ага, "вон они как разжирели, одни мы бедные-несчастные".
Что-то вопросы перестали придумываться, вроде всё уже спросила...
- Ну что ж, разрешите откланяться?
- Давай-давай, кланяйся, - он меня уже порядком утомил.
Ангел встал, вытянулся по струнке и коротко кивнул.
- Прощайте. Хотя нет, надеюсь - до свидания.
- Угу, гудбай.
Мужчина подошёл к окну, распахнул створки. В комнату ввалился холодный утренний воздух ранней весны. Он встал на подоконник, поглядел вниз. Интересно, интересно, всё-таки шестой этаж. Что покажет нам дядя фокусник сегодня?
- День будет очень тёплым. Сходите прогуляйтесь, если хотите. Может быть, поможет, - сказал он не поворачиваясь, и шагнул.
Я не удивилась. Удивляться было как-то не с руки, как будто мне демонстрировали какую-то заморскую диковинку, а я не хотела показывать интереса и делала лицо типа "видали мы и не такое".
Секунду было тихо, а потом взорвался резкий реактивный гул. Человеческая фигурка плясала в воздухе и выделывала пируэты, опираясь на две струи раскалённого газа. Ангел летел по делам. Солнце дрожало в потоке выхлопа, будто сейчас был не рассвет, а закат, и не в средней полосе, а где-нибудь на экваторе, над горячим столом саванны.
Окно медленно закрылось, ручки опустились, даже полоски бумаги - утеплители на зиму, - срослись как в кино. Я не удивлюсь, если он и отпечатков пальцев не оставил. Зачем им следить?
Всё-таки я сильно не выспалась, так весь день зевать придётся и ползать как муха нанюхавшаяся дихлофоса. Ну уж нет! И я завалилась досыпать, сжимая в руке два бумажных прямоугольника.
2. НЕ жизнь
"What is my life?
The gift of god?
Or is it curse,
The endless rod?"
Vicious crusade.
Приснится же такое!
Наверное, солнышко голову напекло, иначе и не объяснишь, как смог привидеться такой бред. Шторы и вправду были раздвинуты, но солнце висело уже высоко - почти полдень. Можно по привычке поваляться в постели с полчаса. Но вставать всё равно придётся.
Ангелы на ракетной тяге, билеты в рай без пересадок...кошмар...
Одна, затем вторая бумажки закружились в воздухе и упали на пол, когда я содрала с кровати простыню. Нет, ну не может этого быть!
Может. Так и есть - билеты в рай, обычные билетики с необычными надписями на них, разве что корешок с пометкой "контроль" вполне стандартный.
Так что, всё это не сон?
Билеты вполне настоящие, то есть реальные, - значит и ангел здесь был. Значит, мне придётся думать, придётся делать выбор.
Или всё-таки это шутка? Кто-то из знакомых захотел меня разыграть по случаю приближения первого апреля, и устроил такой маскарад. Какой на фиг знакомый?! Кто станет пробираться в квартиру ночью? Кто его пустит?
Родители? Нет, скорей уж дед мороз...
Чаю хочу.
Да! Сперва - дела земные, а уж потом - небесные.
На кухне никого не было, зато из чайника шёл пар. Здоровый жирный таракан попытался скрыться от меня под холодильник. Но мой тапок его настиг, и правосудие свершилось. Какая мерзость! Расплодились, шестиногие друзья человечества! Любое "антитараканное" средство даёт, самое большое, двухнедельный отпуск от этих квартирантов. А потом они возвращаются.
Я залила заварку кипятком и взглянула в окно. К мусорному баку подошла старушка, склонила над ним голову, как над могилой родственника, и направилась к следующему подъезду. Пенсионеры, всю жизнь горбатились на эту страну, а она на них наплевала. Они получают пенсию, которой хватит только на гроб и место на кладбище. А государству это выгодно. Конечно, ведь теперь они не работают на него.
Что за жизнь?! Вот какого чёрта ангел пришёл ко мне, а не к ней? Ведь она наверняка жертвует "на храм" из тех денег, что зарабатывает сбором пустых бутылок и макулатуры. А я глумлюсь над всеми этими монашками каждый раз как увижу. Получается, что политика победила пресловутое милосердие. Что на земле, что на небе...
- Проснулась наконец. Я уж думала что до вечера спать будешь, - мама подошла к раковине, стала мыть тарелку.
- Воскресенье ведь. Можно и до вечера.
- Слушай, дочка, вынеси мусор. Да, и в магазин неплохо бы сходить.
Начинается... Сходи туда, сделай то. Сколько можно?
- Угу, счас только чай допью.
- И не мычи - говори нормально. А то тебя так никто в жёны не возьмёт.
Я чуть не поперхнулась. Мать, кажется, всерьёз решила выдать меня замуж, после того как я завалила экзамены. Дурдом. Восемнадцать только стукнуло, а тебе уже жениха ищут. Прям Средняя Азия. И ладно бы отец заступился, так ведь нет, не разговаривал со мной почти неделю.
На лестнице было холодно, но зато не дуло. Я поднялась на один пролёт вверх, к мусоропроводу, и опрокинула ведро в вонючую трубу. Где-то глубоко внизу обиженно запищали крысы. На седьмом этаже открылась дверь квартиры, и на площадку вышел заспанный Шурик в одних трусах и с сигаретой в зубах.
- О, Маша! А где медведи?
- Тьфу на тебя, еретик!
Почти три года я не называю музыкой ничего "легче" настоящего русского рока. Уж кто-кто, а он-то это знает отлично. Шурик открыл мне "другую" музыку, не попсу. Страшно подумать, что я когда-то кусала губы и лила слёзы под песни Иванушек. Какой смысл в песнях без смысла? Бессмыслица какая-то... Да-а-а, таким рассуждениям и Алиса бы позавидовала.
Когда я познакомилась с Сашей, он ещё учился, слушал "КИНО" и почти не пил. Если ты захочешь спиться, то никто тебе не сможет помешать, ни родители, ни друзья, ни знакомые. Многие даже помогут... И вот теперь он работает в ближайшем гастрономе грузчиком, бухает неделями. Удивительно, как его ещё не уволили. Музыка перестала его интересовать, остался только набор звуков, под который невозможно думать, зато легко пить.
Изредка он заходит. Мы стоим на лестнице, базарим без темы, переливаем из пустого в порожнее, курим. И после получасового вступления, вежливого ритуала, он переходит к главному: "Может у тебя будет рублик-другой до понедельника?". Пару раз он даже возвращал.
- Оставишь, - поутряни жуть как курить хочется.
- Не-а, не оставлю. Мне для тебя целой не жалко.
Я взяла дешёвую "Астру-люкс", закурила.
- Ну что, Маш, чем сегодня заниматься собираешься?
- Не знаю, - я пожала плечами. - Вот, родоки напрягают. Может уборку заставят организовать.
- А, - Шурик махнул рукой, - час не больше. У меня тут кое-что намечается. Подходи коли хош, будет интересно.
В том что "будет интересно" я и не сомневаюсь. Только утром придётся бежать в аптеку, покупать что-нибудь от головы и от нежелательной беременности.
- Не, настроения нет.
- Да ладно - настроения нет. Скажи лучше, что стариков боишься, - он затянулся и запустил бычок к мусоропроводу. - Не боись, не пущу.
Тот случай несмотря ни на что я помнила отлично. Я "вышла на минутку" и зависла у Шурика, там как раз что-то праздновали. И вот когда часы пробили полночь, а я была уже в состоянии нестояния, заявилась моя мамаша. Она доказывала ему, что я здесь, рвалась внутрь. Но Шура её не пускал, он раз десять запинаясь выговаривал "частная собственность" и не уходил с дороги. Тогда я впервые услышала, как мама материться.
Характерно щёлкнула ручка, и открылась дверь моей квартиры.
- Маша! Ты где? Давай домой.
Шура закатил глаза и высунул язык. Ну не дружил он с моей матерью и всё!
- Сейчас.
- Ты что, куришь?
- Да!
Секундная пауза, и резкий хлопок двери. Ох, ждёт меня дома разъяснительная работа. Может она и папашу заставит оторваться от любимого дивана и телевизора, ради того, чтоб произнести что-то в духе: "Вот мы в ваши годы...".
- Вот... - я развела руками и подняла с пола пустое ведро. - Пойду.
- Ладно. В общем, если надумаешь, заходи.
- Тогда - счастливо.
- Ну, давай.
- Куда ты, Маша?
- Пойду прогуляюсь. На улице погода классная.
- Смотри, чтоб всё было нормально.
- Угу.
Наконец, после отработки трудовых повинностей - уборки и похода в магазин - я смогла сбежать из дому до вечера. Чем сейчас можно заняться дома, тем более когда там родители? По телевизору сплошной маразм, в книгах полная бессмыслица. Надоело впихивать свою душу в рамки бетонных стен.
Чёрные джинсы, "берцы", "косуха". В карманах - плеер, батарейки, несколько кассет, зажигалка и, конечно, деньги. Я не могла вспомнить брала ли билеты, но они оказались при мне.
Ветерок прохладный, поэтому лучше надеть наушники, чтоб согреть уши и мозги. Мозги, конечно же, музыкой.
Эта кассета первой почувствовала изменение моих музыкальных вкусов. На стороне "А" когда-то была сборка попсы, а на "В" я записала "КИНО". Из четырёх альбомов, что я взяла у Шурика, влезло далеко не всё, что переписать хотелось, а попсу стирать я тогда не решилась. И почему на то что любишь всегда не хватает места?..
Всё! Прочь мысли! Музыка! И пульс в такт гитарным аккордам.
Белый снег, серый лёд на растрескавшейся земле.
Одеялом лоскутным на ней город в дорожной петле...
Слякоть и жидкая грязь. Город, утопающий в море собственных отбросов. Весна...
Это его самая популярная песня из самого популярного альбома. Популярная. От этого слова меня сейчас воротит, как от рыбьего жира, а тогда оно мне было приятнее самой музыки. И, естественно, я записала её первым номером.
А вот и звезда по имени Солнце. Висит в синем небе и плюёт оттуда сверху на все земные проблемы и войны, на всех копошащихся внизу людей. На таком расстоянии всё кажется мелким.
Интересно, доживу я до тысячелетия Минска? Вполне могу. Насмотрюсь за жизнь всякого, выйду замуж, рожу детей, может, даже, создам что-нибудь, за что будет не стыдно. И потом стану одной из тех сморщенных старушек, что сидят сейчас на скамейке, греются на солнце и вспоминают молодость. Зачем это всё? Камни в почках, артрит, гипертония, маразм наконец. Зачем?
Просто оторвать корешок...
Стоп. Куда я иду? Ну да, конечно к ларьку, за сигаретами. Ведь следующая песня - "Пачка сигарет".
Я сижу и смотрю в чужое небо из чужого окна
- Извините, можете купить сигарет? - какая-то малАя, из тех, что курят на перемене за углом школы, протягивала мне деньги. Хорошо, что хоть на "вы" обращается. Всё-таки не водку она у меня просит купить - водку будет просить года через полтора. Помогу, самой помогали.
Но если есть в кармане пачка сигарет,
Значит всё не так уж плохо на сегодняшний день.
Может и вправду не всё так плохо в этом мире, может он не настолько безнадёжен?
Мамаша ведёт за руку малыша лет четырёх. Малыш хнычет и о чём-то просит. "Когда ты наконец заткнёшься?" - шипит мамаша с совсем не материнской злобой и даёт сыну подзатыльник. Он затихает и начинает плакать молча. Двое ментов собирают дань с торговцев. Рядом кучка "алконавтов" наскребает на "бырло".
Всё - дерьмо!
Швыряю бычок в дымящуюся урну и захожу в троллейбус.
Моё место слева и я должен там сесть
Стою, хотя места есть - принцип. Троллейбус действительно идёт на восток. Троллейбус - символ повседневности. Сейчас это не так заметно, а вот в рабочий день в час пик. Бесцветные лица, ещё не проснувшиеся утром, и измотанные вечером. Дважды в день в этом троллейбусе - утром и вечером. Утром на работу, вечером с работы. Каждый день.
В кабине нет шофёра, но троллейбус идёт
И мотор заржавел, но мы едем вперёд...
Абсурд. Бессмысленный замкнутый круг. И звезда - это только фары троллейбуса-который-идёт-на-запад...
Может лучше в рай?
Мне выходить, и контролёры тут как тут. Не сидится им дома в воскресенье. Громкость на максимум, наглость - тоже. Двери открываются. Делаю вид что не замечаю контролёров и вываливаюсь наружу, проталкиваюсь сквозь них. Меня хватают за локоть.
- Билетик предъявите, девушка, - толстый дядька с усами и крупной перхотью в жирных волосах.
Есть у меня билетик, даже два. Только туда троллейбусы не ходят.
- Руки убери! - в наушниках кажется, что я говорю тихо. В его глазах появляется злоба, но в моих её всё равно больше. Я вырываю руку.
- Стерва, - бросает толстяк и отворачивается.
Сам дурак.
Это ведь его работа, просто работа. Плевать! На всё плевать! У меня в кармане два билета в рай. И мне нужно решить, что с ними делать. Уйти? Остаться? Поступить, наконец, на эту треклятую психологию - не самая худшая профессия, и мне почти нравится - просто жить и делать то, что хочется? Но...
Наши реки бедны водой,
В наши окна не видно дня...
Да, это для меня. Да, это про меня.
Глядя в жидкое зеркало луж,
На часы, что полвека стоят...
Я вижу то, чего другие не замечают, я не боюсь на это смотреть. Но меня бесит, что все делают вид, будто ничего не происходит. У них всё прекрасно, всё замечательно, "у них есть дом, в доме горит свет". А что до остальных - да пропади они пропадом. Так? Ненавижу...
На до дыр зацелованный флаг,
Я полцарства отдам за коня.
Или своё будущее - за пропуск в рай?..
Играй, невесёлая песня моя...
- Играй, - шепчу я, и прохожие оборачиваются. - Играй...
Зачем, зачем мне уходить? Счастье? Не верю я в счастье. Это такой же миф, как и любовь, справедливость, демократия. Сказки для доверчивых "человеков", чтоб они вели себя смирно и были легко управляемы.
Цою было 28, он был на вершине и мог бы ещё очень многое сделать. Но...
Я помню стены исписанные словами боли. "Я не верю, Виктор", "Цой жив!" и просто "Нет!". Тогда я только научилась читать, но ещё не умела слушать музыку. Я смотрела на буквы, выведенные масляной краской на бетоне, читала по складам, понимала слова, но не понимала их смысл. Мне было семь лет, а он уже погиб.
Если бы ему предложили такой билетик, то он бы отказался. Он знал, что нужен людям. Но никто не предложил, никто не спросил согласия.
А я кому-нибудь нужна? Разве этот проклятый мир не обойдётся без меня? Никто кроме родителей и слезинки не прольёт. Или в будущем что-то изменится? Неужто, я хоть кого-то могу сделать лучше?
И в кого я такая умная?
Мы сидим у разбитых корыт
И гадаем на розе ветров,
А когда приходит время вставать
Мы сидим, мы ждём...
Не дождётесь!
Играй, невесёлая песня моя.
Играй, играй...
В подъезде воняло бомжатиной. Пара особей наверняка переночевала где-то здесь. Ага, вот и "постель" - картонная коробка из-под холодильника. Раньше они были людьми, у них был дом, у них была работа, у них была семья. Теперь они живут на улице, на свалках, в заброшенных домах, зимуют под землёй на трубах отопления. И пьют. Потому что жить им по-другому просто невозможно. А главное - зачем? По сравнению с ними я и так в раю живу.
Квартира номер 2. Давлю в звонок.
Друзья делятся на две части: по месту учёбы и по месту жительства. С Ленкой я дружила по месту учёбы, все одиннадцать школьных лет. И, кажется, она была моей лучшей подругой (КАЖЕТСЯ? БЫЛА?). Мы даже поступать решили в один институт. Но ей повезло больше чем мне.
- Кто там?
- Алёна дома?
Дверь открылась. На пороге стояла её мать, Марина... э-э-э... Чёрт! Опять отчество забыла!
- Здравствуйте.
- Здравствуй, Маша. Нету Лены, они с Павлом гулять пошли.
Ну вот, пожалуйста, зазря только сюда пёрлась.
- Жаль...
- А как твои дела? Работаешь? Всё там же?
- Угу, - я покивала.
Да какая ж это работа?! Разбирай рукописные закорючки и по клавишам стучи. Не работа, а геморрой сплошной. Хотя бы платили нормально.
- Да ты проходи, Маш. Поговорим, я чаю приготовлю.
- Нет, спасибо, - как же её по отчеству?! - Я спешу.
- Точно?
- Да.
- Моё дело предложить...
- Нет, я пойду... До свидания.
- Счастливо.
Не надо мне вашего участия, не надо сочувствия и "мудрых" советов. К чёрту эти разговоры о том, что "всё ещё впереди", о хреновой удаче и "неисповедимых" путях! Я не просила от вас помощи. А всё ваше грёбаное милосердие можете запихнуть себе в задницу! По самые гланды! Оно мне не нужно! Слышите?! НЕ НУЖНО! Я сама справлюсь со своими проблемами. Просто не мешайте.
Скорый поезд "Минск-Рай" отправляется с третьего пути второй платформы. Нумерация вагонов начинается от головы поезда...
Так, Маша, спокойно. Спокойно. Всё хорошо, всё в порядке. Нервишки... Нервы нужно беречь. А то сломается в голове что-нибудь хрупкое, так всю жизнь будешь слюни пускать. Сейчас успокоимся, возьмём сигаретку, выйдем на крылечко.