Я маленький человек. Я не просто маленький, я очень маленький. Я наночеловек. Я не родился, я был создан, кстати, как и многие из вас. Я не опытный экземпляр, я первый промышленный образец. Хотя я был создан в лаборатории, я не робот. Я обладаю сознанием, хоть и на очень крошечном уровне.

Я наночеловек, а не наноробот. Я сам принимаю решения, и мне доверяют на самом большом уровне.

Я наночеловек, и моя вторая половинка выращена из моих стволовых клеток - это моя дорогая жена. Мы такие крошечные, что можем поместиться на острие пера или шариковой ручки.

Почему вы узнали обо мне? Потому что я умею мыслить, а мысль оставляет след. На бумаге, в интернете или в памяти. Уверяю вас, я уже оставил след, хотя бы потому что вы уже читаете мои мысли. Пусть с этого листа или с этой странички.

Я не просто крошка, обладающая сознанием, я маленький, зрелый человечек, у меня есть свой взгляд на мир, своё понимание и даже, можно сказать, свой выбор. Я могу повиноваться, а могу... Но не буду так делать, потому что это звучит как "быть или не быть".

Я плод гениальной, то есть генной инженерии: меня изобретали много лет целые научные институты. Я наполовину бионик, наполовину экзоскелет. Также я оснащён десятками датчиков, сканеров и скальпелей. Мне вживлён микрочип, который позволяет через интернет получать консультации в известных клиниках мира. В общем, я лечебный нанопрепарат, который путешествует в кровотоке вашего организма, всё проверяет, советуется с выдающимися микробиологами, нейрохирургами, эндокринологами и мозгоправами и наводит порядок. Я очень мал, но я очень много знаю. Я способен делать уникальные операции на молекулярном уровне, чинить ДНК, запускать выработку нужных гормонов. Я умею принимать очень правильные и быстрые решения, чтобы спасти жизнь или просто создать хорошее настроение. Моё имя -А-1. Я первый.

Есть причина, почему учёные перестали делать нанороботов, а решили создать думающее живое существо. Роботы очень хорошо работали. Они иногда справлялись на пять со своими заданиями, например, находили и уничтожали больные клетки, вирусы, выводили токсины, но они были малоуправляемы и действовали строго по программе. Поэтому понадобилось создать нанолюдей. Да, моё поколение - это те же нанороботы, но они, то есть, мы умеем принимать свои решения. У нас есть частица настоящего человеческого мозга, обладающая сознанием и понимающая эмоции и потребности нашего клиента - большого человека, то есть больного человека... Я, например, понимаю, какой гормон необходим сейчас - серотонин, чтобы клиент был счастлив, или просто доза эндоморфина и мелатонина, чтобы уложить его спать. Роботы с этим не справлялись. Они не понимали человеческих чувств. Они постоянно ошибались. Так, например, человек смеётся от всей души, ну, то есть ржёт в кинотеатре, а робот распознаёт это как истерику и вкалывает успокоительное. Человек засыпает на стуле, а через час не помнит, как он здесь оказался. Так поступали медики до XX века. Они, не зная о микробах, иногда лечили гангрену обезьяньим помётом. Удивительно, но иногда это помогало, но чаще всего пациент говорил ой-ёй-ёйечки, и больше доктор с ним не встречался. Но сейчас создано войско не просто супермаленьких машин, а думающее войско нанолюдей, оснащённых наноинструментами и плюс человеческими мозгами (это и есть гениальная инженерия).

То, что могу я, превосходит все, что может робот. Ведь он не может консультироваться со специалистами.

От большого человека у меня остались некоторые органы, например, руки, мышцы, несколько костей и экзоскелет, и, конечно же мозг, защищённый титановой скорлурой, чтобы не натереть мозоли или, скорее, не набить синяки. Зачем нужны руки? Понятно. Чтобы работать. Но почему не нужны другие органы - тоже понятно, ведь я получаю кислород и питание через прямой контакт с кровью. Мне не нужна печень, не нужен желудок, потому что я не ем, не нужен мочевой пузырь, почки, сердце и остальные тысяча органов. У меня один глаз, зато он видит в темноте. Я живу в кровотоке и поэтому питаюсь, справляю нужду, дышу, стучу сердцем так же, как и ОН, большой человек. Я, вроде как, часть его, вроде как, его орган, но я другой человек, обладающий мозгом, а стало быть - сознанием. Большой человек - мой дом, а я его слуга. Я чищу, охраняю, питаю, обслуживаю мой дом. Я на своём месте, я счастлив, я наночеловек, я живу в НЁМ со своей семьей, со своими нанобратьями, наносёстрами, со своим потомством... Ведь мой номер - А-1, я создан из его клеток, я абсолютно совместим с хозяином, а номера А-2, А-3, В-4 - это мои жена, дети, мои внуки и правнуки. Кстати, о потомстве... Кроме мозга, мышц и скелета, врачи оставили нам функцию воспроизводить себе подобных. Зачем А затем, что наш дом - он очень велик, соразмерно его сердцу, его печени, почкам, всяким железам и другим великим органам. Нас должно быть больше ста миллионов, чтобы обслуживать все эти достопримечательности, поэтому генные инженеры оставили нам, нанолюдям, еще одну функцию - воспроизводить нанолюдей довольно быстро и в огромном количестве. Иначе нас будет мало, и клиент не будет обслуживаться на должном уровне, а тем более умрет. Смерть большого человека - это наша смерть. Ведь нас, миллиард единиц, не переселят в другое тело, ведь мы не совместимы больше ни с чьим телом. Вот мы и рожаем, вот почему со своей женой я всегда рядом. Вот почему мы всегда счастливы и все обитатели организма такие дружные. Все мы братья и сёстры, все они мои дети, а я сам продукт, изобретенный большими людьми, чтобы сохранять репродуктивность и здоровье нашего большого клиента, чтобы его лечить, успокаивать, выводить токсины и делать то, что не умеет делать его собственный слабый организм. Большой организм. Большое и больное тело, постоянно умирающее и требующее ухода и нуждающееся в нас - помощниках, невидимых крошках-людях. Может быть, хозяин бы в нас и вовсе не нуждался, если бы не ленился и вёл здоровый образ жизни. Но тогда не было и нас, крошек, не было бы меня и моей очаровательной жены. Я бы никогда не узнал, что меня нет, а это было бы очень грустно.

Как я выгляжу? Улётно. Представьте себе паука и мозг, и 108 датчиков на все случаи жизни, и антенны, и еще микрочип для выхода в интернет, но всё это на таком маленьком уровне, чтобы я мог путешествовать по организму и не застревать со своим оборудованием в капиллярах. Я собираю информацию и принимаю решения, какая клетка больна, какой необходимо больше питания и какой гормон необходим, чтобы мой господин (или клиент) был здоров, счастлив и мог сочинять стихи, петь песни или изобретать подобных мне (кстати, мне этого не хочется, я доволен своим положением, или расположением, или размещением, в общем, своим местом).

Еще одна деталь, о которой будет полезно узнать большим людям. У нас с моей женой, помимо двух рук, двух плавников и органов воспроизводства, есть еще третья рука. Этой руки нет у наших изобретателей, нобелевских лауреатов. Но без неё мы бы не смогли жить - это третья рука, это средство, которым мы держимся друг за друга. Благодаря ей мы всегда рядом. Мы не можем оторваться друг от друга в нашей повседневной жизни. Мы сжимаем ее, когда нам страшно или трудно, мы не хотим заблудиться и расстаться в этом огромном мире, мире, который нам виден только на расстоянии кровеносного сосуда. Эта третья рука страхует нас, не дает смешаться или перепутать друг друга с подобными нам. Утром она будит нас, вечером приближает нас, а если мы упали, она поднимает нас. Это любовь. У больших людей есть что-то похожее, но она ненастоящая, она придуманная, она на расстоянии, а у нас, у маленьких, - ладошка в ладошке. Если отпустить её - мы заблудимся и потеряемся в венах, сосудах, капиллярах, большой жизни, нас унесут течения крови, биения сердца, белые и красные кровяные тельца. Мы увлечемся работой, делами, и тогда мы станем такими же роботами, которые были до нас и которых пришлось заменить.

Сегодня особый день.

Почему я решил, что это день, а не ночь, ведь я живу в кровотоке? Я определяю все по химическому состоянию моего господина (клиента). Если есть позывы на выделения веществ, чувствуется обезвоживание организма или появились определённые гормоны - это утро. Неважно, какой час. Да и сам хозяин не живёт по расписанию.

Я не вижу, что за окном, вечер или утро, - я в кровотоке. Я ориентируюсь по количеству гормонов, токсических веществ, по количеству кислорода или алкоголя, который мой клиент (господин) выпил на ужин. Вообще, мне всё равно, и моей дорогой жене тоже, ведь наше настроение тоже привязано к состоянию нашего дома, или организма. У нас забрали (или не дали) наши органы, чтобы мы были маленькими и вмещались в кровеносную систему, но зато в этом есть и свои плюсы, мы напрямую черпаем кислород, освобождаемся от токсинов и плюс терпим чеснок, фу, всякие препараты, всякие химические присадки, которые наш большой папа (клиент) принял или недополучил.

Сегодня всё хорошо. Небольшая усталость, небольшое отравление угарным газом (курил, наверное), мы включили детоксикацию специальными средствами. Откуда-то жиры в печени - мы дали команду на разложение. Кока-кола - ну это вообще не вопрос - дунул, и всё прошло. Банка пива - нормально, наш маленький наномозг выдерживает больше. Чипсы - я не знаю, как они выглядят. Жена подсказывает, что это хрустящие облачка, из которых идет солёный дождик. В общем, сегодня - обыкновенный вечер. Я очень хочу появления еще тридцати наномалышей. Моя третья рука сжимает третью руку моей жены. Мы смотрим друг на друга, вернее, мы просто чувствуем нас. Мы не два тела, мы одно тело, мы две половинки. Наша третья рука не даёт нам расстаться, потеряться, заблудиться в этом большом красном мире. Нам не нужны уши, мы не умеем слышать и говорить, зато чувствуем трепет, понимаем друг друга без слов, через осязание, через нашу третью руку. Холод, тепло, страх, покой, вопрос, ответ и еще многое другое, понятное только нам, крошкам.

Итак, сегодня всё хорошо. Сегодня я провел проверку и вылечил девяносто восемь тысяч клеток печени после интоксикации, раздал команды нанобратьям, отметился через интернет в журнале работодателя. Вернулся (душой) домой, из которого я не могу выйти телом, представил, что меня встретила моя дорогая жена, хотя мы всегда вместе. Я лег на диван и вдруг я вспомнил, что у меня нет дивана, с работы я прихожу и так всегда вместе с женой. И домой я не прихожу - я всегда в моём доме живу. Мой дом - человек. Я слуга, я житель, обитатель, строитель, доктор, уборщик, заботливая нянька, я препарат, наномен, наночеловек, лекарство, живущее в теле моего господина. Мой господин - мой дом.

Наверное, произошла ошибка, и мои изобретатели дали мне чуть-чуть больше серого вещества, или, может, мой хозяин, клиент, дом, или как там его, кого я обслуживаю, может, ошибка в нем? И поэтому мой IQ чуть больше? Да, я давно замечал, что, помогая ему жить лучше, я тем самым не делаю ему добра. Иногда я недоумеваю, а зачем он вообще так живет? Зачем я борюсь за его здоровье, если он сам его портит? Зачем я сижу в интернете день и ночь, чтобы понять, какие гормоны надо вырабатывать или какие нейронные связи нужно блокировать, чтобы он не совершил действительно плохой поступок, например, не спрыгнул из окна.

Вдруг я понял, что спасать нужно не его, а самого себя (ну и мою жену, и моих потомков, и весь нанород, то есть нанонарод). Мы же созданы, чтобы обеспечить ему, нашему дому комфортное существование. Чтобы он смог есть то, что хочет, пить, сколько влезет, заниматься тем, что портит ему жизнь. Он рискует и не думает о последствиях. Типа, а зачем? У меня папа очень большой человек, у него очень большие деньги. Мне помогут медицина, пожарные, друзья, кулаки, судьба, или бог, он же мне тоже должен, я же хожу в церковь. Я не умру, я буду жить вечно.

Я вдруг осознал, что, спасая его от его глупостей, мы рискуем своим существованием. Если умрёт он, умрём и мы. Да, так и думают эти большие люди, клиенты. Они заплатили огромные деньги, чтобы им поселили в их организм нас, помощников, чтобы мы трудились, размножались, заботились о господине и получали своё счастье - счастье семьи, счастье сознания того, что мы просто есть. И в то же время жили в страхе потерять жизнь нашего большого и больного человека.

Утро, день какой-то, я не слежу за календарём, странно, что нет связи с интернетом.

Чувствую токсины, недостаток кислорода, проблемы с печенью. Вроде такое бывало, но как-то тревожно. Негативные нейронные связи. Девять часов, клиенту пора просыпаться. Мочевой пузырь переполнен, получаю сигналы от помощников о том, что происходят многочисленные сбои в секреции. Химический состав крови и лимфы загрязнён каким-то веществом, которое всех усыпляет. Капилляры забиты рабочими -уборщиками, но они не справляются. Серотонин на нуле, мелатонин не выработался. Щитовидная спит. Сбой работы всего организма, недостаток иммуноглобулинов, эритроцитов, белых клеток, очень густая плазма. Клиенту очень плохо. Как разбудить клиента? Мы носимся как угорелые. Да-да, это угарный газ, нам всем плохо. Мы чувствуем, как плохо ему. И нам тоже. Ведь мы не самостоятельны. Мы его слуги и зависим от его обмена веществ. Мы так же задыхаемся, нам так же не хватает воды, энергии, АТФ, мы не можем выводить его токсины, потому что их много и они действуют на нас. Кровь густая и течет еле-еле. Я не могу отдавать команды, потому что нейроны заблокированы, а снотворное меня усыпляет. Моя жена уже закрыла глаза и плывёт рядом со мной, держась за мою третью руку. Я боюсь, что моя рука устанет и разожмётся, ведь мне так же плохо, как и ей. Жалко, у нас нет зубов, я бы цеплялся за вены и плыл к свету, к глазам. Если легкие не дышат, то единственный способ обогатиться кислородом - попасть в мозг или в капилляры глаз. Они лопнут, глаза покраснеют, но у меня перезарядятся кислородные батарейки, и будет возможность что-то придумать. А ещё я прикоснусь к небу - к воздуху вне этого геля. Я разожму его веки и увижу мир. Настоящий мир. Единственный раз. Всё это промелькнуло в моём маленьком уме, но хватит поэзии, я должен карабкаться. Я маленький человек, я слуга, но я знаю больше его и хочу его спасти, и себя, и мою жену, и братьев, которые умирают вместе с ним.

Мы всплываем, вернее, выплываем. Я таблетка А-1, и моя жена тоже. Наши руки перекрутились как веревка, ведь в них нет костей. И я замечаю, что моя первая рука и вторая рука тоже переплелись и закрутились. Теперь у нас не три руки, у нас одна рука, одна нить, скрученная втрое. Это дало новые силы.

Я вытащил её из кровотока умирающего клиента. Короче, мы вылезли из тела и увидели мир. Какой он странный! Мы его не понимаем. Вообще. Мир, в котором много света и много пустого пространства. Там нет времени. Вернее, его так много, что его не замечаешь. Я не знаю, утро это или вечер. Хочу я есть или не хочу. У меня нет легких - дышу я или не дышу? Я всё ещё привязан к этому господину.

Мой первый глаз и второй глаз моей жены увидели большие расстояния, но мы не смогли дышать, у нас нет легких. Зато заправили кислородные аккумуляторы. Это даст ещё десять минут. Мы опять помчались по застывающему кровотоку, мимо поврежденных эритроцитов и других клеток крови. Было очень жалко видеть это разрушение, ведь мы всё-таки как-то любили нашего господина.

Что делать? Нет ответа. Нет связи, нет интернета. Мой глаз видит только сквозь плазму крови и немного инфракрасных лучей. Я вдруг понял, что, помимо разрушения эритроцитов и других кровяных телец, началось массовое умирание. Я видел, как проносятся поврежденные клетки. Я вдруг узнал в этом клеточном мусоре останки моих братьев, их тела, то есть то, во что они превратились. Проплывают в сворачивающейся крови панцири, экзоскелеты. В общем, мой народ, моя семья, подверглись разрушительным действиям от организма, который был их домом, за которым они ухаживали много лет, лечили его, заботились о нем.

У меня нет слёзных желез, иначе бы я заплакал, но было очень больно. Наверное, мы одни ещё живые, потому что рядом с воздухом. Мы были в том месте, которое лучше снабжается кислородом, и умрёт последним.

Я очень крепко сжал руку моей второй половинки. Какое счастье, что она мне верит, надеется и помогает мне во всём. Давай думать вместе, никто не виноват, это такая жизнь, такой мир. Нам надо думать вместе. Наверное, надо быть ещё ближе и обняться не только через руки, но и через то, что делает нас людьми - через наш крошечный человеческий мозг. Я попробовал это - это очень опасно. Приоткрыл панцирь на голове и выпустил пучок нейронов. Начали расти новые синапсы. Они медленно ощупывали среду и вдруг нашли, нащупали то же самое под панцирем моей дорогой и любимой жены. Нет, лучше не стало, но прибавилась сила ума. Мы поняли, что надо делать. Что делать? Надо что-то делать.

Плыть! Нужно плыть по улицам застывающих каналов вен и капилляров, чтобы попасть в головной мозг. Он ещё жив, он умирает в течение нескольких минут после остановки сердца. У нас есть эти несколько минут. Мы плывём и пытаемся отталкиваться тем, что есть от стенок вен и капилляров. Вот ещё немного - и улица разделилась на две половины, правую половину мозга и левую. Наскочили на мель. Мы на границе. Я в двух микронах от правого, она в двух микронах от левого полушария. Вы видели человеческий мозг так близко? Это чудо. Хотя некогда любоваться, но трудно пройти мимо. Это вселенная, небольшая, но сложная вселенная. Нейроны сплетаются пучками, реками, каналами и соединяются друг с другом. Сложный, величественный узор, картина великого художника, заставляющая благоговеть. Хоть света и нет, они сами излучают свет, искры, сияние. Переплетение живых нитей - синапсов. По ним бегут лучи и звездочки, какие-то импульсы. Они взрываются и дают начало новым связям, новым мыслям, даже в эти минуты последнего сна. Они уплотняются и создают неразрушимые конгломерации, они колеблются как струны и издают музыку, которую никто не слышал, но она управляет телом и заставляет его жить.

Я очень впечатлён, но я понимаю, что это не песня, это прощание с жизнью чудесного мира, с которым мне пришлось познакомиться так близко. Ведь вся эта красота скоро пропадёт, исчезнет по простым банальным причинам - организм умирает, он не может обеспечивать этот чудесный большой мозг кислородом. Он еще будет сиять несколько минут, а потом разрушится, превратится в кусочки органики, растворится в токсинах, и его нейроны полопаются как пузыри, их не восстановит никакая генная инженерия, никакие нанороботы, даже я - чудо-наночеловек.

Я знаю о химии и биологии гораздо больше моего умирающего дома - моего господина, да и всех учёных на свете. Ведь я нигде не учился, а в меня уже до рождения закачали знания о химии и физиологии больших людей. У меня огромный опыт. Я бы смог что-то ему подсказать, но мне запрещено перемещаться в его мозг.

Я увидел её, мою жену, и увидел её грустную. Все наши дети, один миллиард, умерли. Их скелеты тромбируют остатки капилляров, которые ещё не лопнули. Сердце почти не бьётся, мозг умирает.

Я умру чуть-чуть позже, чем мой господин. Своих детей, мой народ, я не спасу - они погибли. Я, то есть мы, начали опускать руки. И головы тоже.

Вдруг я заметил, что нейроны моего мозга стали проявлять активность, как будто бы издавать шипение. Из-под приподнятого панциря потянулись пучки синапсов и стали вживляться в узоры его нейронов. В ответ из волокон нейронов его головного мозга потекли ручейки новых синапсов и стали соединяться с моими. Они проявили такую активность, что мне показалось, что он схватился за меня как за последнюю соломинку. Меня прямо прижало как верёвкой к нему, к его серому веществу. Голова всё ниже и ниже, мысли стали путаться. В этот момент я уснул. Первый раз в своей жизни. Мне даже стало очень-очень хорошо. Я почувствовал сладость и потерял сознание. Да, я на миг забыл всё. Меня один миг не было, и я проснулся как бы новым человеком, но потом началось нечто невообразимое. Я вдруг начал видеть как-то сквозь тело, я видел пространство. Я подумал, может, я вижу мир его глазами? Нет, они были закрыты. То, что я увидел, это были картинки из его мыслей. Да. Да! Я вижу его мысли.

Я увидел новый мир... Впервые новое - не своим инфракрасным зрением, а его воспоминаниями. Это так странно, я вижу новые формы, новые цвета, я не знаю, как называются эти вещи. У меня появились новые ощущения, я понял, что вижу его последние воспоминания. Мне стало плохо, закружилась голова, Я увидел пол, грязный пол. Я не мог шевелиться, было очень больно. Наверное, он открыл глаз. Да, да! Я вижу грязный пол, и я понимаю, что это пол, хотя я не знал раньше, как выглядит пол вообще. Я постарался повернуть глаз и увидел дальше в грязном свете грязную комнату, фантики, окурки, бутылки, пыль. Я этого никогда не видел, я не знаю название этого. Это очень странно. Я как будто бы здесь был раньше.

Было очень плохо, я вдруг почувствовал, что у меня лежит огромный камень на моей спине. И я не могу пошевелиться. И сквозь туман я увидел какую-то руку, которая тянется от меня вперед. Она не тянется, она лежит в направлении прямоугольного предмета, на полу холодной комнаты. Эта рука как-то связана со мной, она дрожит, а мне очень тревожно, я переживаю за неё. Я хочу ей помочь. На какое-то время я теряю сознание и возвращаюсь обратно в своё былое тело. Я вижу, как на левом полушарии человеческого мозга, в двух нанометрах от меня, дрожит и трясётся моя жена. Она приоткрыла свой панцирь, и её нейроны сплелись с нейронами его мозга. Она ещё жива. Она мне верит, она хочет мне помочь. Опять потеря памяти - я опять вижу руку и вдруг понимаю, что эта рука - моя. Я пробую пошевелить пальцем. Становится больно, но я вижу, что рука ожила и двигает пальцем. Я пробую это ещё раз, палец оживает. Но что может один палец? Я сжал руку своей жены ещё сильнее. Она передала мне дрожью своей ладони о том, что последовала моим действиям и срослась своими нейронами с другим полушарием его мозга, а может, уже нашего. Наши руки вместе, а мы в разных полюсах области тьмы или света.

Фу, как неприятна кровь хозяина, пахнет этанолом и ещё какими-то продуктами жизнедеятельности. Наступило какое-то переходное состояние. То тепло, то холод. Красный цвет кровотока начал превращаться в синий. Я попробовал перерезать синапсы наших сросшихся нейронов, но понял, что это уже бесполезно, все мои братья умерли, потому что организм хозяина перестал дышать, это почти всё, но ещё живёт его мозг и я, то есть мы с моей женой живём за счёт этого.

Такое странное чувство, что я это видел, но это видел не я. Это не мои ощущения. У меня не мои воспоминания, но сознание точно моё. Он без сознания, но он как-то противится мне. Что же происходит, как спастись и спасти этот умирающий организм.

Я не могу обижаться на него, ведь я жил в нём много лет, ел вместе с ним, отдыхал вместе с ним, чувствовал его радость и его боль, помогал ему улучшить самочувствие и улучшал этим самым своё. Я доверял ему. Я желал ему счастья и долгих лет его и моей жизни. Я не обижаюсь, я не хочу овладеть его сознанием, но я хочу спастись. Я смотрю его глазами и вижу прямоугольник на полу. Это телефон. Позвонить 112, вызвать врача, но я не умею говорить. Я тяну руку и вижу моим одним глазом, что рука трясётся, дрожит. Она в состоянии двигаться, но я не умею ей управлять. Я даю себе команду. Я строю новые синапсы, передаю химические, электрические сигналы в его мозг. На каком-то этапе я чувствую раздвоенность, биполярное расстройство. Я это я, а мой организм - это иногда мой организм, а иногда тело хозяина. Эх, глупый мозг, он спорит со мной, он вышел из строя, он потерял своё сознание из-за принятых токсинов, опиоидов и метамфетаминов, он не помнит, как управлять своим телом, но борется со мной, как пациент, который от боли бьёт своего врача. Я врастаю в его глубину. Я хочу жить, я включаю его рецепторы, даю команды его железам, заставляю биться его сердце, мне очень плохо, ведь я начал чувствовать его. Его самого. Я открыл свой или его глаз, увидел свою руку, начал тянуться к телефону. Подними голову, тяни, тяни, не засыпай. Мне очень больно.

Меня разрезали на тысячу частей, сшили вместе, все мои органы поссорились друг с другом и вступили в боевые действия. Они рвут отношения друг с другом, они пытаются спастись самостоятельно, но они поссорились со мной, с головным мозгом, разорвали связь и теперь не имеют управления. Они пытаются управлять сами собой, чтобы выжить, они не доверяют друг другу, отбирают друг у друга энергию и кислород. Но они перестали быть телом, они отделились друг от друга и умирают порознь.

Я могу построить связи заново, но мне нужно ещё управлять мозгом. Я вижу, что не справляюсь. Я бы расстался с разумом господина, но мои нейронные связи - стали общими. Я вынужден терпеть предсмертные муки вместе с ним. Как жаль мою жену. Я приблизил эту нелепую человеческую руку, которая как камень и ещё некрасивая, шершавая, деревенеющий палец не может нажать кнопку.

Отчаяние, напряжение, кислорода нет. Вдруг как будто бы вспыхнул свет. Не мой свет, не мой глаз - я увидел пространственный мир, трёхмерный человеческий, внешний мир. Я стал видеть двумя глазами. Это она, моя жена, открыла левый глаз и включила левую руку. Я ощутил огромную силу и заставил моего господина нажать на кнопку. Он нажал. Голос в трубке -служба спасения 112, говорите, назовите свой адрес, не кладите трубку... Рука отключилась, телефон упал на пол.

Я разжал обе руки, закрыл теперь уже оба глаза и потерял сознание или умер.

Белый свет. Я всё ещё жив! Дикая боль. Не моя боль - у меня недостаточно рецепторов - это его боль. Боль хозяина. Но вместо него ощущаю её я. А он то ли спит, то ли его нет уже. Я ищу мою дорогую жену, я чувствую её руку, но я перестал понимать её. Я как будто бы стал другим. Я не помню своё имя, я узнаю этот мир, но не помню прошлого, своего нового прошлого и перестаю помнить моё старое прошлое. Я его помню, но как будто в общих чертах. Просто прочитал когда-то, где-то в книге.

Позабыл химические формулы, команды, вместо трех рук у меня еще две ноги, два глаза, два источника звука, миллионы других рецепторов и органов, но я уже не могу ими управлять с помощью прежних команд.

Серый потолок, серые стены, я шевелю пальцами, больно. Я уже слышу звуки, но они сначала как скрип и боль в мозге. Потом приходит понимание или воспоминания, с чем связаны эти колебания воздуха, что они означают. Тело ещё не слушается меня, только пальцы. Снова слышу скрип и понимаю, что это скрип пружин, слышу своё дыхание, голоса вдали. Я не понимаю значение слов, не помню своё имя, хотя нет, меня зовут А-1, А-2, но нет, это не моё имя, это имя маленьких человечков, что находятся у меня в мозгу. Я точно уверен в этом. А кто я? Не помню.

Вдруг стук обуви. Похоже на стук каблуков. Да-да, я осознаю, что это именно женские каблучки. Надо мной - глаза. Одни глаза, большие глаза. Всё остальное - белое. Слышу голос - он скрипит в ушах, от него боль в голове, но я чувствую отражение его в моём организме, как будто удары и прикосновения к струнам, я слышу музыку и ритм, но я не понимаю их значения, не понимаю их команды. Я ощущаю, что это некоторый код управления моим сознанием, это воздействие на какие-то чувства. Я вдруг ощутил спокойствие, даже боль в теле стала угасать. Большие красивые глаза растворились. Снова стук каблучков, уходящих каблучков. Мне снова больно. Моё тело начинает понемногу слушаться меня, но от этого новая боль. Мои новые непривычные части тела просятся что-то делать: то шевелиться, то чесаться, то бежать, то просто напрягаться, а потом расслабляться. От всего этого я очень устаю. Я научился спать, до этого сон мне был не нужен. Раньше моя жизнь была как один день, день длиной в сто лет или больше. Сейчас я почувствовал нужду во сне, в принятии пищи, в движениях. Большие красивые глаза часто навещали меня. Они наблюдали сверху. Их хозяйка - это существо подобное моему хозяину, и она очень милая и притягательная, как моя жена, которую я перестал понимать (хотя не перестал чувствовать благодаря нашей третьей руке). Надеюсь, она меня не осудит.

Прошли дни, я ощутил вкус пищи, запах цветов, я научился управлять своим новым телом, моим новым домом. Моя боль в моём теле прошла, и хотя я чувствую присутствие моего бывшего хозяина, который чуть не угробил себя и меня своими глупыми поступками, но я всегда могу сказать ему: замолчи, тебя уже нет. Ты потерял право быть. Ты эхо в моей памяти. Я слышу не тебя, а отголоски в моих нейронных связях. Это уже чужие воспоминания, тебя нет. Я свой новый дом. Я новый хозяин. Я ничего не хочу больше иметь с тобой общего. Ты погубил мою семью, моих маленьких братьев. Я спас тебя. Я спас себя. Теперь твой дом - не твой - он мой и моей жены. Я ещё немного разбираюсь в наномеханизмах, в химии, биологии. Раньше я мог бы дать совет любому профессору, ведь я видел, как устроен, как живёт человеческий организм внутри него. Я перемещал цепочки ДНК, Лично отрезал раковые клетки, видел вселенную нейронных связей - эти звезды, галактики, волны, электрические разряды. Я не просто читал мысли, я единственный, кто их видел, но я не смогу передать эти знания моим бывшим создателям. Их эксперимент пропал, я первый наночеловек, а другие погибли. Наши знания и опыт - пустышки. Я один выживший нанопрепарат. И я быстро забываю всё, что было. Я забываю формулы, механизмы, забываю себя.

Тридцатый день. Я дышу свободно, я не чувствую боли, я почти всё вспомнил, это как будто прочитал давно-давно, как будто просто чей-то рассказ о ком-то другом. Мне не хочется о нём вспоминать. Я гуляю по парку, дышу осенним воздухом, у меня сгибаются руки, ноги, пальцы. Я чувствую себя как в новом теле. Или в новом доме.

Я познакомился с этими красивыми глазами, я вижу теперь не только их, но и нос, губы, волосы этих чудесных глаз. Это медсестра. Адва. Чудное имя - оно мне что-то напоминает. Я забываю, что со мной происходило, у меня нет прошлого. Я не помню своего имени, и я выбрал африканское имя Абиой, что означает "Родившийся в королевской семье" Я плохо говорю, зато мне нравится писать. Я пишу сказки. Я другой человек, я забыл своё прошлое. Я стал новым. Иногда я борюсь с воспоминаниями, я слышу того прежнего больного. Он просит освободить его, он плачет по ночам о прежней жизни, но я знаю, что это невозможно. Ведь его уже нет. Вместо него я. Я забыл всё, только знаю, что где-то в глубине моей памяти плывут эти два человечка А-1 и А- 2 и крепко держатся за руки. Они спят и видят неведомые сны. Они счастливы, они навсегда вместе. Мне иногда хочется сказать что-то такое умное, что все ахнут. Ведь никто из людей не обладает такими знаниями, как я, но я не буду этого делать, ведь я не больше того, кто создал мир, ведь он знает больше, он знает всё.