|
Привокзальный базар шумел на все голоса. Продавцы нахваливали товар, пассажиры вставшего на четверть часа поезда лениво торговались и выстраивались в очередь за пивом и мороженым. Ваня бродил по торговым рядам, коротая время до отправления, всё пробовал и ничего не покупал, чем страшно раздражал местных. В дальнем углу базара, куда забредали лишь самые отчаянные покупатели, за раскладным столиком с дарами пасеки скучала старушка. Ваня остановился напротив, лениво оглядел бидон с мёдом, несколько пластиковых коробочек с сотами, пергой, ещё чем-то непонятным и спросил:
- Что за мёд-то у тебя, бабуль?
- Липешный.
Ваня хмыкнул.
- Липецкий или липовый?
Старушка помотала головой, а затем кивнула.
- Липешный.
- Чёрт с тобой, бабка, пусть будет липешный.
- Знамо дело, - невесть чему обрадовалась старушка.
- Дай-ка попробовать, - потребовал Ваня.
Старушка засуетилась, добыла из кармана деревянную палочку от мороженого, зачерпнула немного мёда и протянула Ване. Он брезгливо покосился на подозрительные пятна на палочке, но мёд слизнул.
Такой прелести Ваня сроду не пробовал. Мёд словно впитал все краски лета и теперь фейерверком взорвал их перед Ваниным взором. Божественная амброзия растеклась по языку, по нёбу, аромат выдернул из памяти давно забытое воспоминание, как маленький Ванька босиком бегал по цветочному лугу, гоняясь за бабочками. Ваня замер, глаза его сами собой закрылись, а лицо расплылось в улыбке.
- ...
- Что? - очнулся от наваждения Ваня.
- Я говорю, брать будешь?
Ваня покосился на ряд разнокалиберных пустых баночек и задумался.
- Почём он у тебя?
- Пятьсот рубликов.
- Дорого!
- Хороший мёд. Липешный.
- Ладно, давай одну, поменьше, - решился Ваня.
Старушка засуетилась, взяла банку от детского питания и стала осторожно переливать мёд из бидона. Ваня в это время рассматривал пчелиное молочко, пергу и непонятые порошки на столе. Старушка это заметила и спросила:
- Кунделя ложить?
- Класть, бабушка, класть, - добродушно поправил Ваня.
Душа у него пела, во рту ещё чувствовался волшебный вкус.
Старушка тут же поставила бидон, выудила из-за пояса алюминиевую ложку, зачерпнула что-то бурое из коробки и сыпанула в налитый мёд.
- Ты чего?! - возмутился Ваня. - Зачем это?
- Как зачем? - опешила старушка. - Сам же сказал - ложить.
- Тьфу, старая! Я сказал, что правильно говорить класть, а не ложить!
- Грамотей! Это у других, может, класть. А у меня ложить! - старушка сунула Ване под нос ложку.
- Не мои проблемы! - отрезал Ваня. - Наливай в другую банку.
- Да ты никак ошалел, родной?! Кому я теперь мёд с кунделями-то продам?
- А мне на это вообще...
Ване в спину упёрлось что-то тёплое и мягкое. Он обернулся и встретился взглядом со здоровым, толстым мужиком - то ли грузином, то ли узбеком. Тот как тараном атаковал Ваню пузом, затянутым в серую от грязи майку. Мужик золотозубо оскалился и сказал:
- Э-э, дарагой, нихарашо абижать бабюшку. Бери, да? А то я тебе рюку сломаю, - и дружески похлопал Ваню по плечу.
Соседние продавцы мстительно заулыбались. Как назло, последние пассажиры уже торопились на выход, и Ваня понял, что рассчитывать может только на себя. То есть шансов нет. Он скривился, сплюнул в сердцах и полез за бумажником.
- Сколько тут? Грамм двести? На сто рублей? - спросил Ваня, пересчитывая мелочь.
- Да как же? - удивилась старушка и принялась загибать пальцы: - Мёд липешный - пятьсот рублей за банку. Да две тысячи за кундлеля.
Ваня аж рот открыл от такой наглости, выронил несколько монет и прошептал:
- Это же грабёж.
- Плати, да, - посоветовал грузиноузбек.
Ваня посопел, нагнулся за упавшими монетами, проклиная про себя и старушку, и мёд этот липешный, и мужика, что так не вовремя нарисовался. Разбойники. Наверняка бандой промышляют. Ловят простодушных приезжих да обирают под идиотским предлогом. И ведь придётся платить, а то и правда руку сломают или лицо разобьют, не говоря уж про опоздание на поезд. Лицо и руку Ваня жалел даже сильнее денег, так что лучше он всю дорогу голодным останется, чем в этой дыре по сусалам получит.
Под столом, возле ног старушки, сидел чёрт и жевал тульский пряник. Ваня зажмурился, помотал головой, открыл глаза и облегчённо выдохнул - на него испуганно смотрел чёрный котяра с проплешиной на морде и пряником в зубах. Кот аккуратно положил пряник на землю, отодвинул лапой в сторону и принялся вылизываться. Вот до чего довели, мошенники проклятые! Уже черти мерещатся.
- Две с половиной тысячи за мёд с какой-то дрянью, - ворчал Ваня, ползая под прилавками.
- Какая ещё дрянь? - оскорбилась старушка. - Сам смотри, знатные какие кунделя-то! Ни у кого таких не сыщешь.
Старушка нагнулась и потрясла перед Ваней коробочкой с коричневыми чешуйками. Ваню чешуйки не впечатлили.
- Ещё спасибо скажешь. Инструкцию сейчас дам, - старушка шумно поплевала на пальцы, полистала исписанный чернильным карандашом блокнот и выдрала из него пару страниц.
- Обойдусь! - зло ответил Ваня, поднялся, бросил на стол последние деньги, сгрёб баночку с мёдом и, ни на кого не глядя, поспешил к поезду.
В купе Ваня поставил мёд на стол, залез на верхнюю полку и попытался забыться. Но не тут-то было. Цветочный аромат навязчиво лез в нос или просто мерещился, пустой живот недовольно урчал в ответ, а денег на вагон-ресторан не осталось.
- Вот ведь бабка проклятая со своей ложкой! - пробормотал Ваня, повернулся на бок и уставился в окно.
На нижних полках ужинали соседи. Взгляд Вани сам собой останавливался на еде, а за окном мелькали сады с налитыми яблоками. Наконец он не выдержал, свесился к столу, взял свою банку, забрался обратно, устроился поудобнее и принялся за мёд. Тот уже не пах так ароматно, как на базаре, да и выглядел не янтарным чудом, а комковался какой-то бурой массой. И на вкус - мёд как мёд, самый обычный, словно лежалый. От волшебной прелести не осталось и следа. Хоть есть можно - и на том спасибо. Ваня героически доел всё, выскреб остатки пальцем, запил водой и прямо в одежде завалился спать.
Первые перемены Ваня почувствовал только дома. Недельной давности пломба выпала из зуба, а дырка от неё исчезла.
- Да не может такого быть, - вслух произнёс Ваня.
Он вообще любил поговорить с собой наедине. В майке и семейных трусах Ваня вертелся перед зеркалом, светил в рот фонариком, щупал зуб языком, но дырки как не бывало.
- Ну не может же быть! - воскликнул Ваня и ещё раз осмотрел белый камушек на ладони. - Я же помню! Бред какой-то.
От отпуска оставались ещё три дня, Ваня отправился в стоматологию, и там ему сделали снимок ставшего целым зуба. И посоветовали обратиться к наркологу, раз он так уверен в чуде. А ведь не докажешь. Пломбу Ваня ставил в Сочи, на отдыхе, - пойди теперь найди того врача.
Ваня вернулся домой, сел за стол, положил пломбу на тарелку и уставился на неё, словно хотел загипнотизировать. Мысли путались и скакали, но объяснение не приходило. Пока он так пялился, зачесался свежий шрам на коленке, который Ваня получил от битого стекла в море. Чесотка сменилась резкой болью, так что Ваня ойкнул, и зуд затих. Совсем затих - рассосался шрам, и следа не осталось.
Ваня переводил взгляд с тарелки на колено и обратно и щипал себя за бок - решил, что спит и пора просыпаться. Не помогло.
Сумбур в голове сменился пустотой. А тело продолжило свою весёлую игру - через минуту Ваня лишился татуировки на руке. Даже не заметил, как она пропала. Только что привычно радовала глаз своим узором, и на тебе - чистая кожа.
- Что за хрень?! - Ваня вскочил и схватился за голову, впившись пальцами в шевелюру.
И тут же ощутил, что и волосы вроде стали гуще.
Ваня забегал по комнате, схватил мобильный телефон, стал лихорадочно тыкать в экран и приплясывать на месте, пока не ответили.
- Ленка, привет. Скажи мне как медсестра, человек может регенерировать, бывали случаи?.. Ну там, дупло в зубе затянулось, татушка пропала... Нет, не пьян. Да ладно, не обращай внимания. Пока.
Ваня нажал отбой, уселся на пол, закусил кулак и уставился в стену. Потом вскочил, задрал футболку и с облегчением выдохнул - шрам от аппендицита был на месте и радовал взгляд. Аппендицит - это вам не порез от бутылки, это надёжно. Ваня погладил шрам, как любимого питомца, а тот взял и в тот же миг исчез под пальцами.
- Да, ё-ё... - разочарованно протянул Ваня. Кричать и ругаться уже не хотелось. И тут Ваню озарило: - Мёд! С наркотой! Ну, бабка!
Ваня облегчённо засмеялся и тут же умолк. Ладно, если бы только у него были глюки, но стоматолог-то мёд не ел, а пломба - вот она. И шрамов нет.
Вопреки всему, чувствовал себя Ваня прекрасно. Как супермен. А что? Может, он теперь и правда супермен? А мёд этот чудесными свойствами обладает, вон как организм заработал, и стволовых клеток не надо! Ваня ухмыльнулся и ударил кулаком по стене. Стена не шелохнулась, зато Ваня скривился от боли.
- Ничего, потом разберусь в суперспособностях, - пробормотал он.
Есть почему-то весь день не хотелось, и Ваня провалялся до ночи на диване с телефоном, мечтая, какой он теперь будет крутой. В мыслях он уже выделывал такие трюки, что девушки вешались на него пачками. Перед сном отправился в ванную умыться, взглянул в зеркало и обомлел. Из зеркала таращился молодой парень, чуть ли не подросток, каким Ваня был лет десять назад, с клочковатой юношеской щетиной и веснушками на лице.
- Аг-кх... - задохнулся Ваня. - Что за?..
Ваня впился взглядом в отражение. Наверное, он простоял перед зеркалом целый час и заметил, как лицо меняется, молодеет прямо на глазах. Да и зрение, потерянное от постоянного разглядывания экрана смартфона, восстановилось.
- Эй-эй. Стой. Хватит молодеть!
Не помогло. Вместо щетины теперь только слабый пушок пробивался над верхней губой, и процесс не останавливался. Даже рост уменьшился!
- Да что же я, так и сдохну, не родившись?! - в панике воскликнул Ваня. - Бабка!
Ваня тут же переоделся, вытащил из тумбочки заначку, подхватил так и не разобранную после приезда сумку и побежал на вокзал.
Базар снова зазывал гостей. Как только поезд остановился, на перрон выскочил мальчик в одежде с чужого плеча и со всех ног устремился к торговым рядам. Брюки Ваня подтягивал, ботинки норовили слететь на ходу, и он слегка косолапил.
- Шалопай, где родители-то твои? - только и успела крикнуть проводница.
А Ваня протопал в дальний конец базара и беспомощно огляделся. Старушка с мёдом пропала. На такое Ваня не рассчитывал и всхлипнул.
- Э-э, малчик, что патирял? - окликнул знакомый мужик.
- Старушка. С мёдом. Скажите, пожалуйста, где она? - чуть не плача спросил Ваня.
- А... Виевна отдыхает. Завтра приходи, да.
- Не могу я завтра. Где она живёт, не знаете?
Мужик усмехнулся.
- Пачиму не знаю? Знаю. Лесная, тридцать. Только зачем... Эй, ты пачиму такой быстрый?
Ваня на ходу забил в навигатор адрес и припустил бегом. Прохожие оборачивались на него, а местные мальчишки смеялись и дразнили, один даже наподдал пинка. Ваня не стал выяснять отношения - некогда.
Старушка жила на отшибе, во вросшем в землю бревенчатом домике, за которым виднелись несколько ульев, а за ними темнел густой лес. Ваня еле сдвинул скрипучую калитку в заборе, подлетел к дому и заколотил в дверь.
- Вие... Как тебя там?! Откр... открой! - потребовал он сквозь всхлипы от быстрого бега.
- Ай, что случилось? - из окна рядом со входом выглянула знакомая старушка.
Ваня перестал колотить и сбивчиво объяснил:
- Мёд! Уменьшаюсь! Мальчик! А я взрослый! Мёд твой... Кунделя! Пломба и наколка выпала, вот, - Ваня задрал рукав и сунул под нос старушке руку. - То есть пломба сошла...
- Ох, ты, - удивилась старушка. - Кунделя, говоришь? Так ты тот самый, что ли? Невежливый? Класть, который?
- Я! - выдохнул Ваня.
- Ты что же, весь мёд съел?
- А что ещё с ним делать?! Расти меня скорее обратно!
Ваня даже подпрыгнул от нетерпения.
- Вот ещё! - фыркнула старушка. - Нашёл золотую рыбку. Да на тебя мёду теперь тыщ на двадцать надо! - она смерила Ваню взглядом. - Или на двадцать пять. Да кунделей пригоршню.
- Не буду платить! Требую возврата некачественного товара!
- Да как же это ты платить не будешь? - ещё больше удивилась старушка. - На кой леший ты тогда мне сдался?
Ваня хотел пригрозить милицией, но понял, что всё равно никому ничего не докажет, а времени в обрез. И ничего он с этой бабкой не сделает. Да и что такой мелкий вообще может? Ваня поник.
- Да ты... Да вы... У меня только две тысячи осталось. И смартфон стар... Не очень новый.
- Смартфон... - фыркнула старушка. - Как ты там говорил? Не мои проблемы? Вот деньги принесёшь - вырастешь. А пока иди отсель, а то собаку спущу!
Ваня огляделся в поисках конуры или хотя бы следов присутствия пса, но ничего похожего не заметил.
- Но это же вы виноваты! - воскликнул он. - Мне на работу надо! У меня ипотека! Я же не смогу!
- Я виновата?! Инструкцию надо было читать, а не дурниной гомеопатию лопать!
Старушка поджала губы, с силой захлопнула окно и задёрнула занавеску. Ваня ещё потоптался на пороге, пнул дверь и уселся на ступеньку крыльца.
Вечерело. Из дома доносилось бормотание: "Тоже мне, грамотей сыскался!", "Платить, говорит, не будет", "Медожор сопливый". Ваню особенно покоробило "сопливый". К ночи послышался скрип пружин - похоже, старушка укладывалась спать, а потом раздался могучий храп. Ваня взял в руку ставшие слишком большими ботинки, решительно утёр верхнюю губу свисающим рукавом и отправился к пчёлам.
Светила полная луна. Ваня застыл на корточках рядом с ульем и прислушался. Тот издавал глухой однотонный гул.
- Не спят, заразы, - прошептал Ваня, шмыгнул носом и решил: - Покусают.
Неподалёку залаяла собака, но Ваню это не остановило. Он стал бродить меж ульев по участку - искал хотя бы дымарь или маску от пчёл - и наткнулся на подсобку. Открыл дверь, подсветил фонариком на телефоне и присвистнул. Помимо одежды пасечника, медогонки и прочих инструментов пчеловода, внутри оказалось несколько бидонов. Ваня покачал их - два были полны и ещё один налит наполовину.
- Мёда она мне не даст, - передразнил Ваня, открыл полупустой бидон и сунул туда руку.
Вытащил и невольно залюбовался - в свете фонарика ладонь была словно в янтарной перчатке, а тоненькая ниточка мёда тянулась вниз. Ваня облизал пятерню и зажмурился - воспоминания детства нахлынули рекой, затопили радужными переживаниями. Он стал есть, раз за разом залезая в бидон рукой, не запивая, без остановки, как никто и никогда не смог бы есть обычный мёд, а память подбрасывала всё новые, хотя и давно забытые, моменты из жизни. Сначала глубокое детство, потом школу, институт, работу. Всё настолько яркое и красочное, такое родное и своё, что невозможно было остановиться, нельзя не взять ещё чуть-чуть мёда. Бидон закончился, Ваня открыл второй, а за ним и третий, пока, как у Винни Пуха, совсем ничего не осталось.
Ваня сыто рыгнул и заметил, что уже и рукава рубашки стали впору и брюки не спадают, да и ботинки как раз!
- Ха! - невольно воскликнул Ваня. - Ай да я!
Он вышел из подсобки. Небо уже посветлело. Только посветлело как-то странно, не по-утреннему. Ваня со смутным беспокойством огляделся и уставился на зарю.
На западе вставало багряное солнце. Из ульев задом-наперёд потянулись гружёные мёдом пчёлы.
Ваня с открытым ртом глядел на пчёл, а потом опомнился и вышел на улицу. Молодая мама шагала вперёд спиной и везла за собой коляску. Рядом девочка с хворостинкой в руке тоже задом убегала от преследующих её кур. Куры угрожающе топорщили на девочку хвосты и возмущённо кудахтали: "ок-ок-ок". На яблоню, перегнувшуюся через бабкин забор, залетело яблоко и прицепилось к ветке. Нормальная антоновка так не поступает.
- Э-э-э... - протянул Ваня и обратился к мамочке: - Извините, что происходит?
Но мамочка его не слышала. И девочка не обратила на него внимания. Даже куры игнорировали Ваню. А когда он попробовал пнуть одну курицу, нога прошла сквозь птицу. Ваня без сил опустился на землю. Какое-то отупение накрыло с головой. Так не бывает. Не мог же он стать привидением, в самом деле? Это же сказки. А что бывает? Мёд, который возвращает память и молодит за один день до мальчика? День, явно идущий вспять? Бред же. Похоже, пора сдаваться в психушку.
- Кащенко ждёт меня, - уныло пробормотал Ваня.
Меж тем солнце на западе поднималось всё выше, появились ласточки. Они, по всей видимости, отбирали у птенцов насекомых и разносили по небу. Подул ветерок, и на яблоню со стуком взлетела ещё пара яблок. То есть сначала раздавался стук, а потом уже взлетало яблоко и цеплялось за ветку. Ваня, чтобы хоть чем-то заняться, попытался сорвать одно из них, но оно даже не шелохнулось. Тогда он поплевал на руки, обхватил яблоко и с силой дёрнул. Яблоко оторвалось и в то же время осталось на ветке. Чудеса. Ваня в шоке переводил взгляд с одной копии яблока на другую.
Мимо по обочине прошёл чёрный кот с проплешиной на морде. Вроде, тот же самый, которого Ваня видел на базаре. Кот фыркнул на Ваню, перепрыгнул через забор и, задрав хвост, скрылся за углом бабкиного дома.
"Стоп! - озарило Ваню. - Кот шёл нормально!"
Ваня сунул яблоко в карман и побежал за котом. А тот обошёл дом, запрыгнул в окно, из которого вчера (вчера ли?) выглядывала старушка, на мгновение замер на подоконнике, ещё раз презрительно фыркнул и скрылся внутри. Ване мимоходом показалось, что и с домом что-то не так, но что именно - сообразить не смог. Он заглянул в окно, осмотрел комнату, но кот уже куда-то сбежал.
- Кис-кис-кис, - позвал Ваня, - а вот что у меня есть?
Вместо кота в комнату вошла старушка с метлой в руке и спросила:
- Что у тебя есть?
- Бабушка! - радостно воскликнул Ваня. - Ты тоже нормальная? А я уже психиатров хотел искать.
Старушка присмотрелась к Ване и охнула:
- Батюшки! Да ты никак на другую сторону попал? Да как же это тебя засосало? Ведь для этого одной банки...
Старушка умолкла и задумалась. А потом так злобно уставилась на Ваню, что у него аж сердце ёкнуло.
- Да ты, никак, ульи мои разорил?! - грозно спросила она.
Ваня отпрянул.
- Я? Нет. Я только из бидонов ел. В сарае.
- Так ты что, поганец, все мои запасы выжрал? - заорала старушка и пребольно ткнула метлой Ваню в лицо.
- Да что вы себе позволяете?! - возмутился Ваня и отскочил от окна.
- Я себе ещё и не такое позволю! - утробным голосом произнесла бабка и ещё раз попыталась ткнуть Ваню метлой, но не достала. - А ну-ка, пчёлки, слетайтесь-ка сюда, да отберите всё, что он сожрал!
Старушка перешла на какой-то нечленораздельный речитатив и завертела в такт метлой, словно сматывая с окна паутину. Глаза натурально засветились угольками, а по волосам забегали искры. На подоконник вскочил кот, плотоядно уставился на Ваню и издал режущий ухо мяв, будто в глотке у него заработала бензопила. Такого жуткого дуэта Ваня даже в караоке не слыхал. И тут шею ужалила первая пчела.
- Ай! - подскочил Ваня.
Со всех сторон к нему устремились пчёлы. Размышлять было некогда, и Ваня пустился наутёк. Но не к забору, а в сарай, где стояли бидоны. Он влетел внутрь и захлопнул дверь. А с улицы доносился совсем уж дикий рёв, будто садился реактивный самолёт. И что характерно, сарай стал подрагивать! Ваня быстро натянул на себя костюм пасечника - очень вовремя, потому что дверь сорвало и внутрь влетела туча пчёл.
Ваня выбежал и понёсся, размахивая руками и не разбирая дороги, лишь бы подальше от проклятой старушки и её мёда. Плотная одежда мешала, в ней было жарко, но над головой тёмной облаком кружил рой, а часть пчёл сплошным слоем укрыла Ваню с головы до пят. От тряски они падали, но на их место сразу садились другие.
Ваня влетел в лес за домом, ветки сначала помогали ему - смахивали пчёл, но чем дальше бежал Ваня, тем призрачнее становилось всё вокруг. Деревья стали полупрозрачными, размылись сначала в серо-зелёные пятна, а потом и вовсе превратились в неясное марево. И дело было не в скорости, с которой нёсся Ваня, просто явь теряла очертания. Настоящими остались только он сам и пчёлы.
Сзади загрохотало, Ваня обернулся на бегу и чуть не упал - его догонял тюнингованный в зловещем стиле мотоцикл с коляской. Две близко поставленные фары горели жёлтым, словно глаза чудовища, за мотоциклом поднимались клубы дыма, и, казалось, сама земля дрожит от рокота мотора. Старушка - да какая старушка? - настоящая ведьма с развевающимися по ветру непокрытыми волосами! - держала руль правой рукой, а в левой всё так же сжимала метлу, и её прутья волочились по дороге. В коляске сидел кот, в шлеме и мотоциклетных очках в стиле ретро. Завидев Ваню, кот привстал и оскалился. Усы кота трепетали, клыки недобро белели. Казалось, всего ничего до преследователей, и мотоцикл должен ехать гораздо быстрее Вани - колёса бешено вращаются - но нет. Привычные расстояния и скорость остались в нормальном мире.
- Врёшь! Не уйдёшь! - взревела бабка.
Ваня постоянно оглядывался - преследователи всё-таки медленно, но верно нагоняли. А впереди показались неясные очертания какого-то строения, казалось, что только оно реально в океане теней. Ваня припустил к нему.
- Не дай ему влезть в печь! - долетело до Вани, и он решил, что правильно свернул.
А потом раздался совсем уж дикий мяв, он то нарастал, то стихал, как сирена скорой помощи. Это бабка сунула метлу в коляску и теперь над головой раскручивала за хвост кота, а тот вопил то ли от боли, то ли от ярости. Ваня последний раз оглянулся перед входом - кот летел к нему, растопырив когти и собирая на себя пчёл. Ваня почти успел. Он забежал в дверной проём, и тут ему в спину врезался кот, чуть не сбил с ног. Когти вонзились в лопатки, и, сдирая лоскуты одежды вместе с ремнями кожи, проклятая зверюга по спине съехала до самой Ваниной поясницы. Но там под лапами кота собралось слишком много содранной ткани, и он всё-таки отвалился возле Ваниных ягодиц.
Ваня заорал - боль была настоящая, да ещё какая! - а пчёлы яростно набросились на оголившееся даже от кожи тело. Они отрывали мясо по крошке, пили кровь, словно и не пчёлы это, а сонм самых злобных ос. Ваня сквозь слёзы еле различил огненный зев печи и нырнул в него - уж лучше сгореть, чем такая пытка. Он ещё успел услышать, как бабка заверещала, а кот разочарованно взвыл, и только пчёлы влетели следом за Ваней. Впрочем, крылья у них тут же сгорели, и маленькие трупики дождём осыпались под ноги. Ваня бежал по неестественно огромной печи, одежда пасечника каким-то чудом сдерживала жар, а обе длинные раны на спине моментально запеклись. Он ничего не видел, кроме мерцания алого марева, и, когда оно вдруг погасло, не удержался на ногах и упал.
Холод. Тьма. Твёрдый, каменный пол. Резкая смена света на темноту лишила Ваню зрения. Он лежал на полу и глотал ледяной воздух. Такой свежий и сладкий, что даже пыль не мешала, а казалась лишь приправой к воздушному деликатесу. И вокруг тишина. Ни криков бабки, ни мява кота, ни жужжанья пчёл. Только Ванины всхлипы. Кошмар закончился резко, как сон. Ваня словно заново родился. Возникло чувство, что после пережитого он стал совсем другим человеком и впереди теперь ждёт только хорошее. Хотя бы потому, что настолько плохое второй раз случиться уже не может.
И всё-таки, какой-то посторонний звук доносился. Словно жужжание. Неужели пчёлы?! - затаил дыхание Ваня. И тут его осенило - это же машины едут по дороге!
Он поднялся, скинул рваный комбинезон и на ощупь пошёл на звук. Показался слабый свет, Ваня выбрался по коридору в большое помещение. В окна светили уличные фонари. Он кое-как открыл форточку и вывалился наружу, в ночь, в росу.
Спину саднило, пахло сырой травой, едва слышно шелестела листва. Неподалёку по шоссе проносились машины. Ехали правильно, в сторону фар, а не задом наперёд. Значит, время бросило шутить. Ваня облегчённо вздохнул. Он смотрел на них, как на лучших друзей, и шептал что-то ласковое. А ещё обещал больше никогда - никогда-никогда! - не связываться со старушками.
Машины были сплошь тойоты, хонды и прочие японки, но номера российские. Ваня присмотрелся: у всех двадцать седьмой регион. Где это? Он оглянулся на здание и еле разобрал слова: "Крематорий. Хабаровск." и дальше номер и какие-то мелкие буквы. Ваня истерично рассмеялся, сел на ступеньку крематория и стал ждать сам не зная чего. Может, санитаров, а может, съёмочную бригаду. Нащупал в кармане яблоко, бездумно потёр об рукав и с хрустом откусил. До дома оставалось шесть тысяч километров и чёрт знает сколько времени.
|