До отъезда оставалось три дня. Нужно успеть купить купальник. Серафима старалась не думать о Мите.
Пройдясь по магазинам и немного успокоившись, позвонила Ленке поделиться накипевшим.
- Вот гад! Так что, одна поедешь?
- Да, поеду!
- Я бы одна ни за что не решилась, в такую далищу, две пересадки...
- Ну, и что! Подумаешь!
Вечером позвонил Митя. Сердце дрогнуло, но отступать было поздно. Первый раз она отважилась на решительный поступок, так что где-то даже гордилась собой, хотя и трусила.
Объяснения Дмитрия, как всегда, были легковесными, он считал, что ничего страшного не случилось, подумаешь, пойдем завтра и купим билеты, ну, занят он был, занят.
- Ну, уж нет! Завтра не будет.
Нажав на отбой, Сима разрыдалась. Успокоилась только у зеркала, примеряя новый купальник. Он здорово ей шел. Покрутившись, она пошла в ванную и смыла остатки слез. Нужно было еще подумать, где раздобыть денег, чтобы доплатить за тур. Сумма-то получилась ого-го какая.
В аэропорту Серафима обратила внимание на сухонькую старушку неопределенного возраста. Она была такая аккуратненькая, еще не полностью седые короткие волосы, брючный костюм. Бросался в глаза ее багаж. Это была длинная спортивная сумка.
Сима почему-то совсем не удивилась, когда увидела старушку на месте 16 А (у нее самой было 16 В).
Они мило поздоровались и сразу как-то прониклись обоюдной симпатией.
- Элеонора Викторовна.
- А я - Серафима.
- Вот и познакомились. Только давайте договоримся: никаких отчеств. Зовите меня так, как зовут родные и друзья - Элли.
Сима улыбнулась:
- Это как в "Волшебнике Изумрудного города"?
- Ну, да. С детства была моя любимая книжка. А я, Симочка, сразу обратила на Вас внимание, мне показалось, что у Вас какие-то проблемы?
Через полчаса полета Серафима рассказала Элли обо всех своих горестях, о неустойчивых отношениях с Митей, о своем решении доказать, прежде всего себе, что она способна на самостоятельные решения, но совсем не уверена, что это правильно, потому что Митя может все это воспринять, как вызов, а он очень независимый и, вообще, решит уйти от нее.
- А Вы, Симочка, посмотрите на все это другими глазами. Не считайте свой поступок чем-то из ряда вон выходящим, не думайте, как это все повлияет на ваши отношения с Дмитрием, предоставьте об этом подумать ему. Вы просто едете отдыхать, в том числе и от него. Уверяю Вас, что любые последствия для Вас будут наилучшими, поверьте моему жизненному опыту.
В самолет, следующий в Каракас, Серафима и Элли зарегистрировались на соседние места. Ведь Элли тоже летела на Маргариту, к тому же в тот же отель, что и Серафима. Это удивительное совпадение здорово обрадовало обеих.
Почти все девять часов полета женщины проболтали и только под конец устали и слегка вздремнули.
В Каракасе, получив багаж, они перешли в отделение внутренних рейсов. Серафима спросила у Элли, почему у нее такая удивительная сумка.
- А у меня в ней очень нужная вещь, которая в обычный чемодан не входит.
Сима вдруг подумала, не винтовка ли там, только вряд ли таможня пропустила бы такое.
После получасового перелета они оказались на острове Маргарита. Окунувшись в невообразимую жару, взяли такси и поехали в свой отель, который оказался на другом конце острова.
Был уже вечер, поэтому рассмотреть все, как следует, путешественницы не смогли. Их проводили в бунгало, где они и поселились в соседних номерах. Наконец-то Сима вздохнула с облегчением: в номере работал кондиционер, была приятная прохлада. Но надо было срочно идти на ужин, так что, наскоро переодевшись, они с Элли пошли в ресторан. На обратном пути немного осмотрели местность, насколько позволяли фонари. Чуть не перепутали бунгало, потому что вокруг голубого бассейна их было шесть, совершенно одинаковых. Все они, кроме их собственного, сейчас, как им показалось, пустовали. Но позже они поняли, что ошибались.
Когда по номерам, выбитым над дверями, сориентировались и пошли к своему, дорогу им перебежал кто-то, очень похожий на маленького крокодила. Как потом выяснилось, это была всего лишь игуана, которых здесь было множество. Воздух наполнен был стрекотанием цикад, настолько громким, что оставалось только догадываться об их размерах.
Пожелав друг другу спокойной ночи, женщины разошлись по "домам". Одна из стенок номера была полностью стеклянной. Она была занавешена темной плотной занавеской, так что если ее раскрыть, создавалось полное впечатление, что ты находишься на улице. Серафима немного отодвинула ее, погасила свет и легла на кровать. От кондиционера стало немного холодно, так что пришлось даже накрыться пледом. Не спалось. Сима начала думать о Мите. И поймала себя на том, что мысли эти были абсолютно спокойными, даже равнодушными, все московские страсти здесь, на другом конце Света, казались такими далекими и ненужными. Глаза уже начали потихоньку слипаться, но тут ее внимание привлекло бунгало напротив. Двое мужчин вышли и начали о чем-то бурно шептаться. Невозможно даже было понять, на каком языке они говорят.
- Странно, - подумала Сима - Зачем было выходить из номера, чтобы выяснять отношения? - с этими мыслями она заснула.
Утром открылась тайна содержимого спортивной сумки. Элли вышла с большим цветным зонтом в виде длинной трости с ручкой-крюком.
- В моем возрасте уже не так-то полезно солнце.
Дорога на пляж была чудесна. Пальмы, синее небо, птицы совершенно разных размеров: от совсем маленьких, возможно даже, это были настоящие колибри, до огромных самуро - так они называются здесь, в Латинской Америке, а у нас - это грифы.
Элли несла свой зонт, под который спокойно помещалась и Сима.
Пляж был великолепный, огромный. Элли купаться не стала, а Серафима попрыгала в океанских волнах.
После обеда Элли в длинной юбке с запахом уселась в кресле на "берегу" бассейна. В руках у нее был неизменный зонт. Сима плавала. "Ночные" мужчины прошли в свое бунгало, неся в руках пакеты, как показалось ей, с продуктами.
- А Вы не задумывались иногда, Симочка, что два человека, глядя на одни и те же предметы или на одних и тех же людей, делают абсолютно разные выводы относительно них? Вот, например, как Вы рассматриваете эту парочку? - спросила Элли, когда Серафима вышла из воды и уселась в соседнем кресле.
- Я их рассматриваю, как парочку "голубых".
- А я вот думаю, что тут дело посерьезней. Правда, мы с Вами не в равном положении относительно этого вопроса. Ведь я обладаю несколько большим количеством информации, чем Вы.
- Почему?
- Потому что ночью я наблюдала за этими молодчиками.
- А я тоже их видела.
- Да!? Очень интересно. И каковы же Ваши наблюдения?
- Мне показалось странным, что они вышли на улицу выяснять отношения. Как будто боялись кого-то разбудить.
- Я скажу Вам больше: им, действительно, было от кого скрывать свой разговор. Они в номере были не одни.
- Ой, ну, значит, я ошиблась. Они вовсе не "голубые", а обыкновенные мужики. Привели девицу и спорили, кому первому с ней... ну, в общем... понятно.
- И опять Вы не угадали, Симочка!
- Значит, они привели не девицу? Тогда мой первый вариант вполне подходит.
- Девицу. Только не привели, а принесли.
- Пьяную!?
- Возможно, только зачем было паковать ее в мешок?
- В мешок? А как же Вы поняли, что это женщина?
- Ноги. Ноги не поместились. Женские ноги в "шпильках".
- Ну и ну! Может, сообщим кому следует?
- А что сообщим? Что старой карге что-то ночью примерещилось? Нет, нужно убедиться, что я права, выяснить, что к чему. А то окажется, что это жена одного из этих субчиков. А в семейные дела лучше не соваться, а то можно и головы не сносить.
- А как мы будем убеждаться? Давайте, когда эти двое уйдут, я пойду и постучусь, как будто ошиблась, тут же все домики одинаковые.
- Попробуем.
Ждать пришлось довольно долго. Наконец, двое вышли, заперли дверь. Выждав, пока они скроются из вида, Серафима, как бы невзначай, обходя по кругу бассейн, зашла в подозрительное бунгало. Подергала ручку двери первого же номера. Естественно, заперто.
- Эй.., есть кто-нибудь?
Тишина.
Вдруг по ногам что-то скользнуло. Изумрудно-зеленая змея шмыгнула в кусты. Горячий воздух содрогнулся от визга.
- Que quere aqui? (Чего тебе здесь надо?) - Это вернулись мужчины. На самом деле они прекрасно владели русским, как выяснилось позже.
- Ошиблась, .... Извините..
Сима быстро ретировалась. Элли ждала ее под зонтиком.
- Видели?
- Видела, что прокололись.
- Да нет, змею видели?
- Ну, подумаешь, местный уж.
- Уж? Не уверена.
- Да ерунда, как дальше действовать? Придется наблюдение перенести на ночь. Будем дежурить по очереди.
- Наверное, змей ночью больше...
- Симочка, о чем Вы? При чем тут змеи? Хотя, конечно, если Вы будете так орать при каждом ерундовом случае, тогда нам вряд ли что-то путное удастся выяснить.
- Ничего себе, ерундовый случай.
- Короче, если Вы не можете держать себя в руках, буду дежурить одна.
- Да нет, нет. Буду держать в руках. И дежурить буду.
- Ладно. Пока пошли на ужин.
В ресторане Элли выбрала столик рядом с большим столом, где сидело несколько оживленно болтающих женщин, и прислушалась.
- Говорят, что у одного крутого гостя пропала спутница. Вчера вечером.
- Вы что, понимаете по-испански!?
- Конечно, как можно ехать в страну, не зная ее языка.
- А английский?
- Не очень-то в Латинской Америке жалуют иностранные языки. В отеле, конечно, а выйдешь на улицу - все. Никто ничего не понимает, только свой.
- Так что они говорят?
- Говорят, что крутой русский заявил о пропаже спутницы.
- Неужели наша !?
- Возможно...
- Так надо пойти, сообщить ему. Тем более, русский.
- Да-да. Только у меня возник план...
- А какой?
- Позже, позже объясню. Ночью дежурство отменяется. Сейчас уходим порознь. Я уйду первая. Вы пробудете в баре час. После этого идите в номер и никуда не отлучайтесь. Что бы ни случилось, номер не покидайте. Возможно, позже понадобится Ваша помощь.
Серафима послушно просидела в баре, попивая, к слову сказать, очень вкусный коктейль, после чего пошла в номер, потушила свет, отодвинула самую малость занавеску и заняла удобную позицию для наблюдения. Ждать пришлось достаточно долго.
Все было тихо. Серафима, забыв указания Элли, не в силах сдержать любопытство, которое оказалось сильнее страха наступить на змею, тихо выскользнула на улицу.
В этот момент дверь криминального бунгало приоткрылась, наша "голубая" парочка выволокла мешок, из которого торчали женские ноги в "шпильках" и потащила его к бассейну.
"Сейчас утопят" - мелькнуло в голове Симы. Недолго думая, с криком "Помогите!", она кинулась на преступников. Те бросили мешок и пустились наутек. В ту же секунду мешок подскочил на месте, дико заколыхался, из него, вся взъерошенная, выскочила Элли со сложенным зонтиком в руке и бросилась за убегающими. Остолбеневшая от неожиданности Серафима потеряла дар речи, а Элли ловко, в броске выкинув руку, подцепила крюком зонта одного из убегающих за ногу. Тот упал, выкрикивая, видимо, испанские ругательства.
Бедняга угодил лицом в куст, где мирно ночевала крупная игуана. От неожиданности она подскочила и вцепилась ему в волосы, вызвав у беглеца что-то близкое к предынфарктному состоянию.
Второй, перепутав направление, упал в бассейн. Только после этого из кустов выскочили двое толстых полицейских, грузно подбежали ко всей компании и скрутили преступников. Причем того, что был в бассейне, вылавливали довольно долго, не желая, видимо, замочить форменные штаны.
"А здорово она на шпильках бегает" - почему-то мелькнуло в голове Симы.
Позже, удобно устроившись в кресле, попивая вкусный коктейль, о котором мы упоминали выше, Элли смаковала рассказ, наслаждаясь удивлением и восторгом своей юной напарницы.
Итак, как только Элли узнала от болтушек в ресторане о похищении, в голове ее созрел план, в котором Серафиме отводилась важная роль. Это она должна была находиться в мешке вместо плененной девушки, так как своими пропорциями отлично подходила на эту роль. Но позже Элли посчитала, что операция может стать опасной и сама решила сыграть несчастную.
Пока Сима попивала в баре коктейль, Элли нашла того русского, который потерял свою спутницу, и уже получил предложение выкупа. Она застала его в западном крыле большого корпуса, в номере люкс, безутешно пересчитывающего всю наличность, которая была у него при себе. Ее явно не хватало, и бизнесмен как раз собирался звонить в Питер своему управляющему, чтобы он каким-то образом доставил недостающую сумму, так как похитители требовали только наличные и не далее, как завтра.
Объяснив, кто она такая и рассказав про свои ночные наблюдения, Элли предложила взять похитителей с поличным, но, чтобы не рисковать девушкой, сказала, что займет ее место, пока бизнесмен будет договариваться с бандитами во время личной встречи. К этому моменту они оповестят местную полицию.
Несчастный любовник быстро согласился, потому что расставаться с деньгами ему вовсе не хотелось, так как он был слегка скуповат.
Девушка, кстати, пребывала в полном порядке, ей даже польстило такое приключение. И, как она потом призналась Элли, ей даже хотелось немного (немного!) насолить своему возлюбленному (который был старше ее всего на 36 лет), потому что перед отъездом на этот курорт он отказался купить ей очень симпатичную шубку, посчитал, что сейчас не сезон (мужчины иногда бывают такими недалекими!). Она отлично исполняла роль похищенной, валялась на широченной кровати, кушала все, что приносили ей похитители, пила - тоже, и ждала, пока "папочка" выкупит ее. Поэтому, когда явилась Элли и объяснила, что ее роль похищенной отменяется, довольно сильно расстроилась и согласилась перейти в ее, Элли, номер только после того, как та уверила ее, что теперь уж она наверняка получит желаемую шубку, ведь это обойдется "папочке" в несколько раз дешевле требуемого выкупа. С этой надеждой Элли и отвела ее в свой номер (так что, когда Сима явилась из бара, девушка пребывала уже с ней по соседству), а сама надела шпильки похищенной, напялила на голову мешок, легла в номере бандитов на кровать и принялась ждать их прихода. Легла она потому, что иначе в мешок не помещался ее зонт. Она решила взять его на операцию, все-таки хоть какое-то оружие. Когда похитители пришли и удивились, чего это она лежит мешке, Элли приглушенным голосом ответила, что объявляет голодовку и из мешка не вылезет, пока ее не отведут к любимому. Те не стали возражать и потащили ее прямо в мешке к выходу.
Остальное Серафима знает.
По приезде в Москву Серафима сразу же позвонила Ленке, чтобы поскорее рассказать ей про все свои приключения. Ленка сильно удивлялась, переспрашивала, охала и завидовала. Когда обсудили каждую деталь Симиного путешествия раз по двадцать, Ленка опомнилась: