Это все из-за снега. Сначала Люмрик ему даже обрадовался. Внезапно выплывающие из неба снежинки были огромные и мохнатые, он шел по тропинке и ловил их ртом. А потом навстречу появился Гурька.
- С дороги, карапузина, - сквозь зубы прошипел он и отодвинул Люмрика рукой. А Люмрик неожиданно для себя негромко ответил: "Сам ты карапузина!". Гурька был не выше его, хотя и на год старше. В его прическе все время плясали ведьмы, а один зуб был отколот. Гурька резко встал на месте и несколько секунд внимательно смотрел на соперника...
- Я за мамочкой не бегаю! И заусенки не грызу.
- Конечно не грызешь! У тебя там под ногтями грязи, как на Вельском болоте.
...И они подрались... Если бы не снег, еще неизвестно чья бы взяла, но в один момент на свежей, белой, тающей простыне Люмрик подскользнулся, упал, приложился затылком о пенек, а потом еще получил ногой от Гурьки. И непонятно, что из этого было обиднее. Потому что Гурька - никогда не завязывал шнурки, и ничего - ходил, не падал, а Люмрик научился плести замысловатые узлы еще год назад, его обувь была всегда аккуратно зашнурована и все равно - за неделю - третий раз оказывается на земле...
Синяк на щеке вспух сразу, Люмрик наскреб с травы снега и приложил к пульсирующему жаром месту, глядя, как уходит по тропинке недруг. А потом заныла голова. Шишак на затылке тоже получился знатный. Внезапно ветром с дерева сдуло шишку и она небольно стукнула Люмрика по плечу. Не больно, но зато как обидно! Вот тут мальчишка не выдержал и заплакал...
Так, размазывающим сопли по лицу его и застала Габа. Она молча обошла вокруг него, а затем ступила за спину, кряхтя опустилась на колени и потянула носом, как мама мокреныша.
- Что ты делаешь? - не выдежал Люмик.
- Слушаю твою тень...
- Но тени же не умеют разговаривать
- Еще как умеют. Просто никто не хочет слушать...
Габа еще минутку пожевала воздух, а потом сказала: "Тебе нельзя драться, машкаленок! В этом ты слаб. Нет пружины, нет толкача. У тебя очень богатое воображение, и в этом твоя сила... но пока что в этом и твоя слабость. Слишком живо все представляешь...
Тебе нужно двоих - одного сильней тебя - чтобы ты видел к чему стремиться, и одного - слабей тебя, чтобы ты чувствовал груз ответственности. Сильный есть. Слабого пока нет. Видимо стоит ждать гостей в нашем мире".
Габа пошамкала губами. Поскребла в затылке. Еще разок нюхнула воздух и сказала: "А завтра пойдешь к Руху..."
Руха Люмрик боялся. Еще с первого раза, как увидел. Все ребята боялись Габу, а он видел, что внутри нее теплый огонь. А у Руха - шрам через все лицо и нету половины левого уха.
Когда они пришли вдвоем с Зугурдиком, слух разлетелся по селенью быстро, ребятня их встречала первая, прячась за заборами. Зугурдик, несмотря на застенчивость, а может быть, именно из-за нее, да еще из-за своей неуклюжести, быстро со всеми сошелся, и остался в поселке - учить детишек и даже некоторых, взрослых. Умник - он везде умник. А Рух сразу утопал в самый дальний дом, поселился на отшибе и стал все время куда-то надолго пропадать.
В общем, Люмрика он пугал... Но ослушаться Габу было нельзя, Габа никогда не ошибалась и все помнила!
...На следующий день мальчишка подговорил Сольку и они отправились к воину вдвоем....
- Нет, - сказал Рух, - я не учу драться! Я бился слишком много и... в этом нет толка. Если хочешь, я буду учить тебя уходить от битвы. Избегать боя!
- Но ведь это трусливо!? - полуспросила, полуобвинила Солька. А Люмрик промолчал.
- Трусливо - ввязываться в драку, забыв о последствиях. О своей ответственности перед семьей, детьми, матерью... - Рух взглянул на раздувшуюся щеку мальчишки. - Да, перед матерью...
- Но...- Люмрик пялился в землю. Задирать голову и смотреть под лохматые брови Руха было неудобно и страшно.
- Что, пацан?
- Но... Если правильнее бегать от драки, то тогда зачем становиться сильным? Слабый может делать это не хуже.
- Бегать может кто угодно. А не принимать бой - может только сильный. Смотри...
Рух приподнял старую, полуразвалившуюся колоду, смахнул щепки и аккуратно двумя крепкими пальцами достал из трухи жирную, белую личинку. Внимательно рассмотрел ее со всех сторон и протянул Сольке.
- На!
Он еще не успел договорить, а Солька уже с визгом отпрыгнула от него на полметра. Змей и червей она терпеть не могла.
- Тогда ты! Разорви на две половины...- Рух положил шевелящееся тельце Люмрику на ладонь. - Рви!
Люмрик задумчиво посмотрел на личинку, взялся за нее второй рукой, а потом сказал: "Нет. Не буду. Жалко".
- Вот! Чувствуешь разницу! Девчонка не может. А ты - можешь, но осознанно не делаешь! Для этого нужна сила! Стой на месте!
Неожиданно Рух легко подхватил Сольку, посадил Люмрику на плечи и сказал: не шевелись. Сам ушел в избу, и вернулся, неся в руках небольшую кружку с какой-то жидкостью.
- Пей, пока не напьешься! Но малюю-ю-юсенькими глоточками!
Люмрику показалось, что он с маху выпьет все, было сладко и вкусно, но на пятом глотке он понял, что больше не может влить в себя ни капли.
- Все!
- Отлично. Ты, девчонка, все время в одном ритме легонько похлопывай пацана по макушке, - Рух забрал у мальчика кружку, - А ты - давай, начинай движение. Габа сказала, значит будем тренироваться...