Аннотация: ПОЛНУЮ ВЕРСИЮ РОМАНА МОЖНО ПРИОБРЕСТИ ЗДЕСЬ: https://ridero.ru/books/dengi_strast_unizhenie/
Глава 17
В понедельник Штырь решил отправиться на работу.
Обычно по понедельникам он на завод не ездил - отдыхал после выходных. Но сегодня надо было найти предлог, чтобы сбежать из усадьбы и встретиться с Евой.
Красавица блондинка не выходила у него из головы. Васильич был очень разборчив в женщинах, зацепить его могла далеко не каждая. Ему не очень был важен цвет волос или глаз, размер груди или длина ног. Его покоряли яркость, неприступность, сексуальность и шарм.
Другими словами, как все разбогатевшие плебеи, он любил королев.
Не случайно первой его любовницей стала столичная актриса.
Ева напомнила ему Миледи. Умело одетая и накрашенная, высокая, эффектная, она слегка вальяжно курила сигарету и казалась абсолютно неприступной. После инсульта Васильич был беспомощен, как мужчина, но такие женщины заставляли волноваться даже его спящие гормоны. Он представлял, как бы он отымел эту королеву, как спутались бы её аккуратно расчёсанные волосы, как размазался бы безупречный макияж, как она растеряла бы всю свою неприступность. Но... Бодливой корове Бог рогов не даёт. Штырю оставалось только мечтать.
* * *
Лену мучили смутные подозрения.
Она настороженно поглядывала на мужа, чуя перемены в его поведении. Подозрительное оживление, блеск в глазах, хорошее настроение без каких-либо видимых причин заставляли ворочаться в глубине её души червячок беспокойства.
С той поры как Степан стал собственником винно-водочного завода, он редко бывал в духе. Желчная раздражительность превратилась в привычное для него состояние. Супруга списывала это на его работу. "Держать под контролем нелегко даже десять человек, - говорила она, - а когда под твоим началом около пятисот подчинённых, руководство превращается в тяжкий крест".
Штырь жаловался жене на всех. Работяги сплошь алкаши и воры, начальники цехов обманщики и воры, в бухгалтерии сидят одни безграмотные лентяйки, охранники спят на ходу, а его заместители - бездари, ну и, конечно, тоже воры. Васильич не доверял никому и в каждом подозревал мошенника. Один раз он пересказал Лене свой сон. Ему приснилось, что уборщица Клавдия Михайловна, старушка семидесяти лет от роду, спустилась в подвал завода, где хранилась готовая продукция. Там она принялась таскать бутылки водки и складывать их в бюстгалтер.
"Целый ящик в лифчик сложила, встряхнулась, бутылки звякнули, и пошла, как ни в чём не бывало! - плакался Штырь. - Я за ней побежал, кричу: "Сука! Отдай водку, холера старая!" А она резво так от меня рванула, ножонками своими сморщенными перебирает, оглядывается и ухмыляется! Представляешь, какая ведьма?!"
Лена согласно кивнула, а Степан, почесавшись, добавил: "Надо охране сказать, чтобы её пошмонали как-нибудь на выходе. Зря, что ли, мне такие сны снятся?"
Зря или не зря Васильичу снились такие сны, его жена так и не узнала. Судьба пожилой уборщицы её не интересовала, а муж ничего больше про неё не рассказывал.
Маниакальная подозрительность Штыря, заставлявшая его пребывать в постоянной депрессии, постепенно стала нормой жизни. Лена привыкла к его вечно кислой мине, к нудному брюзжанию, к вспышкам гнева, к тотальному контролю за расходованием семейного бюджета.
"Мало того что на заводе все всё тырят, так ещё в собственной семье норовят потратить больше, чем надо!" - возмущался Васильич по поводу любой покупки. Какая бы цифра ни была обозначена на ценнике, ему всегда она казалась слишком большой.
Лишь однажды за всё это время настроение Степана вдруг стало меняться к лучшему. Он перестал мучить Лену придирками, в глазах появился загадочный блеск. Вместо обычного брюзжания муж сыпал шутками и анекдотами и сам же подолгу над ними смеялся. Жена и тёща с непониманием переглядывались, робко пытаясь выяснить причины столь внезапных перемен. Штырь отмахивался от них, с обидой ворча: "Что уже, и посмеяться нельзя?"
Женщины в конце концов бросили бесплодные попытки добиться объяснений, решив, что, наверное, на заводе всё как-то наладилось. Лена с Егоровной наивно полагали, что теперь Степан навсегда останется таким и будут они жить все вместе весело и счастливо до самой смерти.
Штырь часто говорил жене о своей мечте - наладить работу завода так, чтобы его личное участие там больше не требовалось. Чтобы сидеть дома, пить чай, отдыхать, а деньги сами лились рекой в карман. И чтобы на этом надоевшем предприятии не появляться, потому как видеть его уже сил нет. И от проблем устал, и рожи все эти заводские раздражают. Найти бы толкового управляющего, чтобы весь геморрой разгребал... Так ведь в жизни не найдёшь - ворюги все и сволочи. Потому и приходится тратить свои драгоценные нервы и здоровье, чтобы обеспечить себе достойную старость.
Но тогда Лена решила, что мечта мужа сбылась. Степан сделал всё, как хотел, и теперь весел и доволен.
Женщина делилась с матерью догадками, и в её глазах светилась надежда.
Подозрения стали терзать жену Васильича, когда местные газеты запестрели статьями о том, что в их городе планируется проведение кинофестиваля. Организатор - известная актриса Алиса Павлова, а спонсор - винно-водочный завод.
Все десять дней, пока шёл фестиваль, Степан не ночевал дома. Лена плакала. Муж не взял её с собой ни на торжественное открытие, ни на один просмотр фильма, ни на завершающий праздник - никуда.
"И так голова от всего пухнет, ещё тебя за собой таскать!" - бросил он обидную фразу и исчез из усадьбы. Лена смотрела по телевизору трансляцию с места проведения фестиваля и ревела белугой. Алиса Павлова раздавала интервью журналистам, не забывая благодарить спонсора в лице Штыря Степана Васильевича, который скромно улыбался рядом с ней. Миледи держала его под локоть.
На пятый день рёва Лена решила подать на развод.
Остановила её Вера. Дочь умела убеждать мать. Перспектива проживания на одной жилплощади вместе с ближайшими родственницами придавала ей красноречия. Лена оставила мысль о разводе, проглотив ревность и унижение. В конце концов, она наверняка знала, что муж, при всём своём желании, не может спать со своей любовницей. А значит, Миледи очень быстро его бросит.
Лена оказалась права.
Вскоре газеты написали о том, что известная актриса после кинофестиваля покинула их город. Штырь, как ни в чём не бывало, вернулся в усадьбу. Всё пошло по-старому. Степан вновь превратился в вечно брюзжащего ворчуна, донимаемого фобиями и болячками.
И вдруг... Снова хорошее настроение, снова блеск в глазах, снова смех и радость без повода.
Неужели?..
* * *
Пока Славка крутил баранку "мерседеса", Штырь составлял план действий на сегодня.
"Заехать на завод всё же надо, - думал он. - Раз уж выбрался в понедельник из дома, стоит проверить, как там чувствуют себя подчинённые без строгого хозяйского надзора. Нанести, так сказать, неожиданный контрольный визит. А пока суть да дело, Славку надо послать за Евочкой. Пусть подвезёт её на завод ближе к обеду. У девочки сегодня выходной, свожу её в ресторан. А дальше будем действовать по обстоятельствам. Можно зарулить, например, в какой-нибудь закрытый гостевой дом, желательно, с бассейном. Посмотреть, как Евочка будет в нём плавать... Без купальника..." Штырь блаженно зажмурился, но потом встряхнулся, отгоняя ненужные пока мысли. Сейчас надо настроиться на рабочий лад.
Кабинет директора располагался на первом этаже офисного здания завода. Васильич специально оборудовал его здесь, чтобы не подниматься по лестницам. Очень уж он их не любил, лестницы эти. Пыхтя, Штырь топал по коридору. Проходя мимо отдела маркетинга, он вдруг резко остановился. Смех и шум явственно слышались из-за закрытой двери. Васильич недоумённо поднял одну бровь и резким движением распахнул створку. Взору предстало потрясающее зрелище.
Столы в комнате были сдвинуты в угол. Несколько менеджеров, оседлавших стулья на колёсиках, с азартом гоняли теннисный мяч свёрнутыми в трубку листами ватмана.
- Та-ак! - рявкнул директор. - Что тут у вас происходит?
Игра мгновенно прекратилась. Кто-то закашлялся, на лицах застыло выражение растерянности.
Тот мгновенно спрятался за спину стоящего впереди товарища.
- Архипов где? - прозвучал грозный вопрос. Архипов был начальником отдела.
- Нет его, - ответил кто-то.
- А где он?
- Не знаем. Не приходил ещё.
- Та-ак!! Понятно!!! - Васильич развернулся и вышел из отдела, со всей силы хлопнув дверью. Стайка менеджеров испуганно вздрогнула.
Тяжёлой поступью Штырь направился к себе в кабинет. В приёмной сидела секретарша Валечка, меланхолично жующая булку. Завидев начальника, от неожиданности она подавилась и мгновенным движением закрыла на компьютере окно с пасьянсом.
- Здравствуйте, Степан Васильевич! - невнятно произнесла она. Говорить ей было сложновато, мешала недожёванная булка.
- Здравствуй! - буркнул Штырь и скрылся за дверью кабинета. Вид бездельничающей Валечки окончательно испортил ему настроение.
"Остальные небось тоже ваньку валяют!" -зло подумал он.
Под остальными понимался многочисленный коллектив офисных работников.
- Валя! - нажал Васильич на кнопку селектора. - Кофе мне, быстро! И разыщи Курдюкова, пусть срочно мне позвонит!
- Хорошо, Степан Васильевич! - Секретарша говорила уже чётко, булка явно была дожёвана. Штырь уставился в окно, нервно барабаня пальцами по столу. Через минуту перед ним уже дымился горячий кофе, а ещё через две позвонил Курдюков.
- Искали, Степан Васильевич?
Звонивший был заместителем Штыря по проектной части - тот ещё ворюга.
- Искал, - буркнул начальник. - Зайди ко мне. Доложишь, как идут дела по монтажу новой линии.
- Понял. - Курдюков быстро отсоединился. Васильич как раз допил кофе, когда заместитель возник на пороге кабинета. Штырь хмуро оглядел его с головы до ног.
Курдюков был тот ещё хлыщ. Всегда подтянутый, брючки наглажены в стрелочку. Дорогие туфли, дорогие часы, всегда с галстуком, а на галстуке обязательно булавка. Почему-то эта булавка особенно выводила Васильича из себя. Зам водку не пил, матом не выражался. Как будто не на заводе работал, а в институте благородных девиц. Противно смотреть! Если бы Курдюков не был человеком Вахи, Штырь давно бы его уволил.
- Что это вы, Степан Васильич, в неурочный день пожаловали? - попытался пошутить вошедший.
- Не ждали?! - Директор шутку не оценил. - Задницы вам надрать приехал! Посмотреть, чем вы тут без меня занимаетесь. Садись, докладывай. На какой стадии монтаж новой линии?
- На стадии восьмидесяти процентов готовности! - бодро отрапортовал Курдюков, аккуратно поддёргивая брюки и присаживаясь.
- Угу. А поточнее?
- В каком смысле - поточнее? - вздёрнул брови зам.
- В прямом. Ты технарь или кто? Давай, рассказывай - гидравлику протравили? Электрика как? С кабелями что?
- Гм, я как бы не готов... - замялся Курдюков. - Я не могу так сразу, в авральном режиме! Мне надо сходить в цех, посмотреть работы, сверить с чертежами...
- А чем ты всё утро занимался? - оборвал его Штырь и снова забарабанил пальцами по столу. - Сейчас половина одиннадцатого, твой рабочий день начинается в девять. Что ты делал полтора часа?
- При чём тут мама? - Курдюков принял оскорблённый вид. - Я подрядчику звонил!
- По поводу?
- Ну они в пятницу меня искали, там по деньгам надо было выяснить...
- То есть в пятницу они тебя не нашли, - сделал вывод Васильич.
Заместитель тут же прикусил язык, на его лице отразилась явная досада.
- Почему - нашли, - промямлил он. - Но я был не готов обсуждать этот вопрос, мне надо было сходить в бухгалтерию.
- А бухгалтерия находится на Северном полюсе, - с издёвкой произнёс Штырь. - Три дня на оленях скакать надо. Курдюков, бухгалтерия расположена в соседнем с твоим кабинетом помещении! Ты второй день по деньгам разбираешься? Это вопрос десяти минут, максимум получаса!
- Почему я вообще должен с этим разбираться? - взвился зам. - Я, как вы только что заметили, технарь! А занимаюсь финансами!
- Вот и я думаю - почему ты этим занимаешься? - изумился Васильич. - Главному бухгалтеру переадресовал вопрос, и всё. А, Курдюков?
Тот растерялся и примолк, не зная, что ответить.
- Ну, хорошо, - продолжил Штырь. - Расскажи мне тогда, как ты сегодня утром разбирался с финансами.
- А что рассказывать? - буркнул зам. - К главбуху сходил и решил!
- Решил?
- Решил!
- А если я сейчас ей позвоню и поинтересуюсь, что и когда вы там с ней решили?- вкрадчивым голосом предложил начальник.
Зам демонстративно пожал плечами, давая понять, что ему всё равно - звоните, куда хотите. Штырь нажал кнопку селектора.
- Валя! Соедини меня с бухгалтерией. Прямо сейчас.
Потекли томительные минуты ожидания.
- Там что-то никто трубку не берёт, Степан Васильич, - раздался голос секретарши.
- Не понял, - нахмурился директор. - Как никто трубку не берёт? А куда они все подевались?
- Не знаю. Может, на перекур ушли?
- Вот видите! - обрадовался Курдюков. - Я тружусь с утра до вечера, как папа Карло, финансовые вопросы решаю! А бухгалерия на перекур ушла! Всем составом!
Васильич отключил селектор и хлопнул рукой по столу.
- Всё! Хватит из меня идиота делать! Думаешь, я не понял, что ты с утра груши околачивал? Во сколько ты вообще на работу явился? За минуту до меня? И в пятницу после обеда тебя здесь не было!
Курдюков молчал, нервно постукивая ногой в начищенном ботинке.
- Так, ну и кто мне может сейчас доложить, как идут работы на монтаже новой линии? - гневно задал вопрос Штырь. - Есть на заводе такой человек? Если ты ни черта не знаешь, может, хоть кто-нибудь знает?
- Начальника бригады подрядчика можно позвать, - предложил зам.
- Умнее ничего не придумал? Может, мне ещё на шеф-монтаж, в Москву, позвонить? Поинтересоваться, как идут у нас работы?
Курдюков снова примолк, уперев угрюмый взгляд в стену.
- Так! Собираем экстренное совещание, - решенил Васильич. - По поводу трудовой дисциплины. Валя! - нажал он на кнопку селектора. - Всех замов ко мне через полчаса! Пригласи ещё начальников отделов, и наших доблестных топменеджеров - тоже сюда! Всех, в общем. Поняла?!
Ровно через полчаса в кабинете Штыря собралось четырнадцать человек. Они перешёптывались, постукивали карандашами о столы и исподлобья посматривали на начальника. Окинув прибывших цепким взглядом, директор вопросил:
- Все пришли? Или кого-то ждём? Нет? Тогда начнём, пожалуй.
Штырь откашлялся и откинулся в кресле.
- Итак, граждане-товарищи, собрал я вас по поводу того, что меня совершенно не устраивает установившаяся на нашем заводе атмосфера. Получается, если меня нет, то никто ни черта не делает. Всё - жизнь остановилась!
Подчинённые сидели с непроницаемыми лицами.
- Сегодня, значит, меня никто не ждал. Привыкли, что я по понедельникам работаю с заказчиками... - Здесь Васильич сделал многозначительную паузу, проверяя, не будет ли, не дай бог, негативной реакции на эти слова. Реакции не было, хотя все присутствующие понимали, что "работать с заказчиками" означает "отсыпаться дома после воскресной попойки".
- Привыкли, значит, что меня нет по понедельникам, - продолжил Штырь, - и сидят, расслабляются. Отдел маркетинга в футбол гоняет полным составом, мой заместитель, господин Курдюков, не знает, что у него на монтаже делается, а в бухгалтерии вообще никого нет. Секретарша - и та булки жрёт на рабочем месте! Распустились все! - Васильич переходил на всё более повышенный тон. - Зарплату всем подавай, а работать ни одна сволочь не хочет! Думаете, если мы производим самую востребованную в стране продукцию, то и делать ничего не надо?! Так вот, я вас разочарую! Делать надо, и много! В нашей сфере самая большая конкуренция! Самая большая! Все слышали? Или для кого-то повторить в личном порядке? Думаете, кроме нас, никто не хочет сверхприбыли получать?! Ошибаетесь! Желающих ой как много! Москвичи на пятки наступают, в затылок дышат! Все магазины завалены продуктом столичных производителей! Загнётся заводишко, что делать будете? Бутылки собирать возле палаток пойдёте?!
Штырь встал и зашагал по кабинету.
- Работаем только по старым заказчикам! Целый отдел маркетинга создали, набрали дармоедов, чтобы они нам рынок расширяли! А они в футбол гоняют! За год работы никаких результатов! На выходе ноль! Какого чёрта я вас содержу?! - Васильич вперил злой взгляд в Архипова, который чудесным образом материализовался на заседании, хотя до этого его нигде не было.
- Это всех касается! Не думайте, что только его! - заорал директор. - Проектный отдел ни одного проекта путёвого выдать не может! По пять раз всё переделывается! Проектанты, блин! Подвесные потолки в сортирах закладывать - это да, это вы мастера! А чтобы вшивый конвейер смонтировать, мы в Москву должны на поклон идти! Помогите, бога ради! А бесплатно никто не помогает, между прочим! Я деньги должен платить за эту помощь, и немалые! Где мне их взять, а? Из ваших карманов, может, вытащить? Как вам идейка? Курдюков, может, ты заводу шеф-монтаж оплатишь?
Заместитель не ответил, метнув на начальника быстрый взгляд.
- Бухгалтерия шляется где-то всем составом! Любовь Ивановна, расскажите присутствующим, где находились ваши подчинённые сегодня в десять тридцать утра? Я звонил вам в это время. Ни одна.... Никто трубку не взял! - Штырь готов был разорвать бухгалтершу на части.
- У нас был пятиминутный перерыв. - Лицо Любови Ивановны приобрело свекольный оттенок.
- Лифчики они меряли в туалете! - раздался мстительный голос Курдюкова.
- Та-ак! - Штырь уже явно терял над собой контроль. - Лифчики, значит, меряли! Я вам эти лифчики, - упёр он указательный палец в бухгалтершу, - я вам эти лифчики на башку натяну и бегать заставлю! По всему заводу! Имейте в виду! Ещё раз только на рабочем месте не застану!
Любовь Ивановна икнула и сморщилась, собираясь заплакать.
Из-за стола послышался нервный смешок. Заведённый до предела Васильич мгновенно взвился:
- Это кто сейчас хихикнул?! А?! Кто хихикнул?! Кому смешно, я не понимаю?! Кто-то в цирк пришёл, я вижу?! Я вам, блин, похихикаю! Клоуна нашли!
Дальше на головы присутствующих полился дождь ненормативной лексики.
Наконец директор перевёл сбившееся дыхание.
- Итак, какие выводы. А выводы такие! Всем на работу приходить вовремя и уходить тоже вовремя. Задерживаться на рабочем месте разрешается, отсутствовать запрещается! Играть в футбол, мерять лифчики и прочая фигня запрещается! Застану - уволю. И всем начинать работать! Понятно?! Всем! Не будет результатов - буду карать рублём и увольнять! Бутылки пойдёте собирать возле палаток! А впрочем, это я уже говорил. Всем всё понятно?
Присутствующие зашевелились, завздыхали и закивали головами. Васильич устало плюхнулся в кресло.
- Всё! Заседание окончено! Марш по рабочим местам!
Работники торопливо покинули кабинет, унося ноги подальше. Штырь крякнул и призадумался. Самому, что ли, сходить в цех и посмотреть, как монтируется эта треклятая линия? Так неохота...
Бог с ней, с этой линией! Работы идут в штатном режиме, авралов нет, значит, сходить в цех можно и завтра. А сегодня есть дела поважнее.
Васильич нажал кнопку селектора.
- Валя, Славка там ещё не подъехал?
- Сейчас узнаю, Степан Васильевич! - с готовностью отозвалась секретарша. И через несколько секунд известила: - Уже ждёт, Степан Васильевич!
- Ага, понял!
Штырь глянул на часы - время близилось к обеду. Что ж, рабочее утро прошло не зря. Порядок на заводе навёл, теперь можно и отдохнуть. Тем более Евочка-сладкая девочка уже его поджидает. С чувством выполненного долга Васильич покинул своё предприятие.
Секретарша Валечка, выглянув в окно и проводив взглядом "мерседес" директора, вытащила из ящика стола недоеденную булку и со спокойной душой развернула на компьютере пасьянс.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.
ПОЛНУЮ ВЕРСИЮ РОМАНА МОЖНО ПРИОБРЕСТИ ЗДЕСЬ:
https://ridero.ru/books/dengi_strast_unizhenie/