Когда я, обернувшись, увидел её, идеальную женщину, мир вокруг преобразился. Раньше он был грязным, некрасивым и пыльным, а теперь я вдруг понял, что он ещё грязнее и гаже, чем мне казалось,- ничто не выдерживало сравнения с её божественной красотой. Она могла бы сыграть роль эльфийской царевны, все голливудские красотки и "поп-дивы" с томными силиконовыми взглядами, искусно гримированной кожей ей в подмётки не годились. Ведь в них них нет жизни, на их лицах не видно обычных человеческих чувств, они даже не способны любить, "звёзды" могут лишь "заниматься любовью", играть пышные свадьбы, устраивать шоу из рождения ребёнка, разводиться и, наконец, судиться друг с другом всю оставшуюся жизнь. На мой взгляд это смешно и нелепо - судиться из-за разбитой чашки, но "звёзды" стали уже настолько "звезданутыми", что не замечают комичности ситуации. А она - я сразу это почувствовал - ни разу в жизни не совершила откровенно глупого поступка, она была идеальна...
В её глубоких синих глазах, сияющих итальянской лазурью читались достоинство и спокойная уверенность в себе. В свою очередь я расправил плечи, чтобы казаться солиднее. Она не моргнула и глазом, приняв это как должное. Очевидно, моя скромная, я бы даже сказал, ничем не примечательная кудрявая персона каким-то образом заинтересовала эту небожительницу, ибо она смотрела на меня, не отрываясь, впрочем, я делал то же самое. Мимо во все стороны сновали люди, что-то глухо хрипел радиоголос этого магазина, но для нас время остановилось.
Вы когда-нибудь видели восхитительную картину Ботичелли "Рождение Венеры"? Я тоже никогда не видел. Но, судя по отзывам моих более подкованных интеллектуально друзей, художник изобразил на своём полотне просто-таки совершенную фигуру. Не знаю, не знаю, по-настоящему совершенной фигурой обладала моя незнакомка. Представьте себе молоденькую яблоню, или лучше вишню, представьте её гибкий ствол, и тогда у вас будет приблизительное впечатление о том удивительном стане, который открылся моему взору.
В ней не было ничего лишнего и ничего не недоставало: "классическая" высокая грудь, волнующаяся под жёлтым бархатом платья, тонкая, но отнюдь не дистрофичная талия, задние амортизаторы также удовлетворяли моё мужское начало, а о ножках Александр Сергеевич наверняка написал бы целую позму!
Конфетка! Чудо! Мечта идиота!
Вам никогда не хотелось отыскать в этом безумном мире свой идеал женщины, ту, единственную, которая подходила бы к тебе как другая половинка яблока, ту, которая понимала бы тебя даже не с полуслова, а с полувзгляда и во всём разделяла бы твои идеи, являясь одновременно лучшим другом, страстной любовницей и умелой хозяйкой? Она не надоедала бы тебе пустой болтовнёй, её слова ложились бы в разговоре как бусины - ровно, красиво, друг к другу. Кажется, почти все мужчины, а особенно талантливые личности - художники, писатели поэты искали для себя такую женщину, искали с неистощимым упорством, постоянно, ночью и днём, в аристократической усадьбе и в кабаках, на сцене театров и в порту, в таёжной глуши и в африканских джунглях, искали страстно, вечно и безуспешно.
А я вот нашёл. Нашёл её, одну-единственную, такую прекрасную и родную, что, взглянув на неё, прочитав значение её тёплого взгляда и растворившись в её улыбке, я понял, что мы были созданы друг для друга, и вот, наконец-то, встретились! Плевать на условности! - выпитый недавно портвейн заиграл во мне - я встал перед ней на колени, обхватил её ладонь, поцеловал, едва не умерев от блаженства и, задыхаясь от страсти, произнёс: Меня зовут Дима. А вас?..
Она молчала. Стало как-то неловко.
За спиной раздалась тяжёлая поступь рока и чей-то голос проговорил в самое ухо: