Меньков Никита : другие произведения.

Мама, папа и Оля

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    1974 год. В этом году случается много всего в жизни советской семьи - мамы, папы и трёхлетней Оли. Они переезжают в новую квартиру; мама с Олей впервые посещают столицу; семья впервые едет к морю и отдыхает во время отпуска в деревне...
  ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
  
  ОЛЯ, главная героиня повести.
  ПАПА САША, преподаватель истории в университете.
  МАМА МАРИНА, студентка, работающая в ателье.
  БАБУШКА ВАЛЯ, горячо любимая бабушка Саши.
  НИКИТА РОСТИСЛАВОВИЧ, папа Саши, ветеран Великой Отечественной войны, госслужащий.
  ЛАРИСА НИКОЛАЕВНА, мама Саши, госслужащая.
  БАБУШКА СТЕША, мама Марины.
  БАБУШКА МАША, одинокая пенсионерка, соседка семьи Оли.
  ГАЛИНА, сестра Саши, госслужащая.
  ЛЕНА, знакомая Саши.
  ЯСЕН НИКОЛАЕВИЧ, декан факультета журналистики МГУ.
  САНЯ, тёзка и друг Саши.
  СЛАВКА, городской друг Саши, его сосед.
  ЮРА, преподаватель, друг Саши.
  ЛЕВ НИКОЛАЕВИЧ, учёный.
  ДЯДЯ МИТЯ и ТЁТЯ АНЯ, родственники Марины.
   ________________________________________
  
  ЯНВАРЬ
   Нетопленая квартира... Батареи совсем холодные. Сквозняк в комнате и кухне. На улице не намного холоднее.
  Папа в нерешительности остановился посреди комнаты. Надо ещё больше утеплить окна, но поможет ли это? "Надо искать новую квартиру, - подумал он. - Ладно я, но Марина и Оля здесь точно замёрзнут". И тут же его взгляд остановился на узоре, который нарисовал мороз. Этот узор отвлёк его от всех тревожных мыслей - папа ещё не перестал по-детски восторженно, искренне любоваться чем-то красивым. Его мысли уносились в далёкое детство, когда он жил в Москве.
  Он присел за письменный стол и, забыв про всё, уже не чувствуя холода, открыл ящик стола и достал дневник, который он вёл несколько лет назад, когда приехал сюда из Москвы. Открыл его, пролистал... Всё вспомнилось. В одно мгновение.
  В начале повествования - рассказ о переезде. Родители были категорически против его переезда в провинцию. "Тяготит не только воспоминание о том, как отец меня сам выставил за дверь, узнав, что я уезжаю в провинцию, но и неопределённость моего будущего. Меня поддержал один лишь дед, остальные считают, что я поступил по меньшей мере глупо. Может, всё-таки вернуться к родителям, пока не поздно?" - размышлял он в дневнике. Здесь он жил у дедушки и бабушки; бабушка и теперь жива, ей 93 года. Когда он приехал в Москву навестить родителей, отец выставил его за дверь, и он переночевал на вокзале и уехал. С тех пор он почти не общался с родителями, только пару раз ответил на письма матери.
  Вот несколько записей о скучных окраинах города, где он жил с бабушкой и дедушкой... А вот запись о принятии на работу в университет...
  Да, отец до сих пор зол на него, но всё-таки жалко его, каким бы он ни был. Он любил и любит своих детей, и его, младшего, конечно, любит, но не хочет признавать этого...
  Заскрежетал ключ в двери, послышался голос Оленьки. Папа спрятал дневник в стол и поспешно вышел навстречу ей и маме.
  - Это наказание какое-то, - пожаловалась мама. - Она опять просит мороженку. Ну объясни ты ей, что нельзя сейчас, зима ведь!
  - Горлышко простудишь, дочка, - покачал головой папа. - Что ты, не надо сейчас мороженку. Мы вот с мамой не едим, только летом будем есть. И ты тоже. Лучше конфетку. Завтра буду идти с работы - куплю.
  - Звачку! Звачку! - сказала Оля.
  - Оля, тебе пока нельзя жвачку, ты подавишься! - ужаснулась мама. - У вас в садике что, кто-то жуёт жвачку?
  - Да, няня зуёт, - ответила Оля.
  - Какой ужас... Плохой пример она подаёт детям, - сказала мама, посмотрев на папу.
  - Самое интересное - где они их достают, эти жвачки? - пожал плечами папа. - У нас вон один профессор мандарины принёс в университет, угощал всех. А недавно я видел одного гражданина в трамвае - вёз бананы в авоське. Где всё это достают, тем более в провинции, да ещё зимой?
  - Да уж, сейчас в магазине ничего такого не найдёшь, - согласилась мама, разувая Олю и снимая с неё тулуп. - Так, сейчас - мыть руки и ужинать! На ужин - молочная лапша.
  Но Оля никак не хотела есть.
  - Давай за маму... - папа протягивал ей ложку. - За папу... За бабушку... За дедушку... За прабабушку...
  За окном уже стемнело. После ужина мама сказала:
  - У нас остаётся время нарисовать рисунок на тему какого-нибудь стихотворения Маршака - такое задание детям дали в садике. Ты, отец, прекрасно рисуешь - будешь помогать Оле.
  Папа взял с полки книжку со стихотворениями Маршака, пролистал её перед Олей:
  - Смотри, мне вот это стихотворение всегда нравилось - про рассеянного с улицы Бассейной!
  - Смесной дядя, - улыбнулась Оля, рассматривая рисунок.
  - Ну ещё бы не смешной! - ответил папа. - Всё перепутал этот дядя! Вместо шапки сковороду на голову надел! - тут папа тоже взял сковородку и надел себе на голову.
  Оля засмеялась, мама тоже. Папа взял альбом с рисунками Оли, посадил дочку на колени. Мама принесла цветные карандаши и ластик, и папа взял карандаш, взял руку Оли в свою. Они старательно срисовывали рассеянного дядьку с книжки, и Оля то и дело смеялась: всё-таки необычно, когда какой-нибудь дядя идёт по улице, надев рубашку вместо штанов и штаны вместо рубашки, да ещё со сковородкой на голове.
  - Какие же вы молодцы, - восхитилась мама, увидев их творение. - Как живой получился дяденька! В садике он всем очень понравится!
  Оля была счастлива. Мама положила её в кроватку, включила телевизор, по которому начиналась передача "Спокойной ночи, малыши!". Олю снова приветствовали с экрана Ухтыш, Филя, Степашка, Хрюша и другие. Но она заснула до окончания передачи. Мама получше укрыла её тёплым одеялом, выключила телевизор, и они с папой долго ещё смотрели на спящую дочку. А после сами легли спать.
  - Как дела в университете? - шёпотом спросил он.
  - Саша... Я больше не могу, - призналась она. - Мне трудно. Я решила уйти из университета.
  - То есть как уйти? - удивился он. - Ты уже четвёртый год учишься - и вот так уйдёшь? Мариночка, прошу тебя, доучись... А ты знаешь как мне трудно было! Это ведь был филологический факультет МГУ. Я учился там, на разные стажировки ездил, мне тоже было трудно, очень трудно... Ты всё сможешь, не думай, что тебе не по силам окончить университет - это не так.
  - Почему ты хочешь, чтобы я получила высшее образование? Я и так нормально жила и работала...
  - Так будет лучше, поверь. Получив высшее образование, становишься совершенно другим человеком. Я по себе знаю.
  - Холодно... Почему отопление такое слабое? Я за Олю боюсь. Хоть в тулуп её на ночь одевай.
  - Скоро мы переедем в другую квартиру, - пообещал он.
  - Я тебя предупреждала, что не надо было сюда переезжать. Это неспроста - что хозяин берёт такую малую плату. Значит, что-то не так в квартире.
  - Так он, пьяница, ещё увеличил плату. На водку, видать, не хватает...
  Папа присел в кровати, ещё раз посмотрел на спящую Оленьку.
  - Ничего, мы любые испытания выдержим ради неё, ради нашей кровиночки, - сказал он.
  - Я буду учиться в университете дальше, - решила мама. - Да, ради Оленьки мы переживём все трудности.
  Папа принёс дочку к маме, мама обняла её, чтобы согреть, и вскоре все заснули.
  
  ФЕВРАЛЬ
   Мама закрыла сессию неделю назад, но всё никак не могла выйти на каникулы из-за курсовой, которую она дописывала. Курсовая была посвящена педагогической деятельности К.Д. Ушинского; много времени пришлось провести в библиотеках, чтобы написать эту курсовую. Закончив работу над ней в начале января, мама принесла её преподавательнице, но та несколько раз заставляла переделывать работу. И теперь мама, кажется, уже смирилась с тем, что придирчивая преподавательница не отпустит её на каникулы и ещё раз сто заставит переделать курсовую...
  Но всё, к счастью, обошлось. И первый февральский день стал для мамы радостным.
  - Ну, что я могу сказать... Не буду вас больше мучить, - вздохнула строгая преподавательница. - Но имейте в виду: я учла ваше старание, а курсовая у вас получилась очень неважно...
  С этими словами она поставила пятёрку в мамину зачётку. Мама была рада, что отличная сессия не была испорчена курсовой, и теперь вздохнула свободно: каникулы всё-таки начались...
  Она отдала зачётку в учебную часть и побежала в садик за дочкой. Сегодня она решила забрать её пораньше.
  В детсаду было шумно. Дети обедали. Оля, увидев маму, выскочила из-за стола и бросилась к ней.
  - Мамочка!
  - Оленька! - мама обняла девочку. - Иди доешь суп - и пойдём домой.
  Оля послушно доела обед, а мама тем временем поговорила с воспитательницей.
  - Как только поспят после обеда - Оля начинает смотреть на часы, - говорила воспитательница. - Когда часовая стрелка подходит к пяти, Оля говорит: "Ура, сейчас мамочка придёт!"
   ...И вот они с Олей шли домой, обходя огромные сугробы, радуясь, что сегодня смогут побыть вместе чуть дольше.
  Папа пришёл поздно вечером. Он поздравил маму с окончанием сессии и достал из авоськи коробку с тортом:
  - Я решил побаловать вас "Птичьим молоком". Налетай!
  - Где ты достал его? - удивилась мама.
  - В одном магазине был, - ответил папа. - Я сам поначалу глазам не поверил, даже спрашивал у продавца, точно ли это "Птичье молоко". Оказалось, точно.
  Мама разрезала торт, вскипятила чайник и стала разливать кипяток и заварку в кружки.
  - Так хочется покататься на лыжах в эти каникулы... - вздохнула она.
  - Так вон они, на балконе, - сказал папа. - Катайся сколько хочешь. А знаешь что? Поезжайте с Олей к моей бабушке Вале. Там свежим воздухом подышите, да и бабушку повеселите, ей ведь скучно... И по хозяйству поможете. А?
  - А что, можно, - обрадовалась мама. - Баба Валя - чудесный человек.
   ***
  На следующий день мама и Оля на автобусе ехали в село, где жила бабушка Валя. Дороги замело, был гололёд, и автобус ехал медленно. Кое-где дороги посыпали песком.
  Добравшись до села, они нашли домик бабы Вали и постучались в окно. Их встретила худенькая низенькая старушка, опиравшаяся на клюку.
  Она только что сварила тыквенную кашу и кутью и теперь угощала маму и Олю.
  - Озябли, поди, в дороге, устали... - она гладила их по головам. - Кушайте, мои дорогие, кушайте...
  И в доме было так тепло и уютно, и бабушка Валя была такой доброй, что мама и Оля всё время были в самом хорошем настроении.
  Домик был маленький, очень старый, состоял из сеней, двух маленьких комнат и кухоньки, представлявшей собой закуток. На кроватке бабы Вали лежал клубок и вязальные спицы. Над кроватью висело несколько фотографий, среди них мама узнала одну, точно такая же была у них дома - бабушка Валя с маленьким Сашей - папой Оли - на руках.
  - Теперь уже даже кур не держу, - сказала баба Валя. - Как дед помер - так и не держу ни скотину, ни птицу.
  По радио объявили о 31-й годовщине окончания Сталинградской битвы.
  - Ой, страшное было время, - покачала головой бабушка. - Сколько тогда людей погибло... До сих пор это всё стоит перед глазами. Мы шли из этой вот деревни куда глаза глядят - за детей боялись. Дочка тогда Сашку в животе носила. Мой зять Никита Ростиславович тогда переправил нас в Гурьев (сейчас - г. Атырау, Казахстан. - прим. авт.), а сам воевал, много фашистов побил, до Берлина дошёл.
  Бабушка Валя вздохнула и взяла клубок и спицы.
  - Жалко всё-таки, что всё так получилось... у Сашки с Никитой Ростиславовичем. Родные отец с сыном, а всю жизнь друг друга не любят. Оба гордые, вот и не могут примириться. Зять у меня хороший, золотой человек, просто война на него так подействовала. И внука я люблю. Знаешь как хочется, чтобы они помирились...
  - А почему они друг друга не любят? - спросила мама.
  - После войны, когда Сашка маленький был, он с семьёй переехал в Москву, - стала рассказывать бабушка. - Отец его сильно бил ремнём. Нельзя было ни двойку из школы принести, ни во дворе с друзьями лишний раз погулять, ни ослушаться отца - сразу ремень. Приехал Сашенька ко мне на каникулы, гляжу - у него на спине следы от ремня. Я тогда хотела забрать его у родителей, но зять вроде как остепенился, пообещал не трогать его. Но потом стал дальше бить его. Саша мне никогда ни о чём не говорил, не жаловался, это внучка Галя мне после об этом рассказала. Один раз, в четвёртом классе, он убежал из дома. Сашу нашли, но отец, слава Богу, больше не стал его трогать. Но они так и ненавидят друг друга с тех пор. Всё бычатся друг на друга...
  - Саша не любит говорить об отце, - заметила мама. - Сколько ни спрашивала его - отмалчивается.
  - Мать между ними всё как между двух огней, - продолжила баба Валя. - Придут домой - и будто не видят друг друга. За неделю, бывает, и словом не обмолвятся. Да и с матерью Саша мало разговаривал - сердился, что она защищает отца. Он говорил мне: "Это какая-то холодная любовь. Мы живём в достатке, и родители помогают мне, но только скупятся на доброе слово. А оно много значит. Так было всё детство - мама никогда не обнимет и не поцелует без повода, не скажет что-нибудь приятное. Отец даже, кажется, как-то теплее относился..." А ведь отец ему многое дал и мог бы ещё дать, да Саша сам отказался. Никита Ростиславович высокие посты занимал, при Хрущёве служил, и Сашу хотел устроить, но тот уехал. Он говорил, что из-за нас с дедом уехал - хотел больше быть с нами. А ведь многого Саша мог бы там добиться, в Москве... С ним сам Хрущёв за руку здоровался.
  - Правда? - удивилась мама.
  Бабушка Валя кивнула.
  - Ты, может, знаешь про тот случай? Они все поехали во Францию, там была встреча с их президентом... Как же его зовут? Сейчас и не вспомню...
  - Шарль де Голль? - догадалась мама.
  - Да, вот он, ты правильно сказала. Сашка тогда на первом курсе учился, он долго просился с отцом в поездку, и тот сжалился, взял его с собой. И там он что-то ляпнул, прямо на встрече Хрущёва и того самого президента, и отец выгнал его из зала и пригрозил опять взяться за ремень, но не взялся. А потом Сашка переехал к нам. Отец там уже нашёл ему и работу, и невесту. Навязал ему дружбу с дочерью какого-то чиновника, и у них всё уже к свадьбе шло, да только Саша не любил её, и в самый день свадьбы он уехал из Москвы. Никиту Ростиславовича хватил удар - два месяца в больнице пролежал. А потом, когда Саша приезжал навестить родителей, отец его на лестницу вышвырнул и сказал, чтобы он больше не приходил. И вот с тех пор Саша не хочет, чтобы я даже упоминала про его отца.
  - Им надо помириться, - твёрдо сказала мама.
  - Я тоже так думаю... Ничего, может, ещё помирятся. Поговори с ним об этом. Саша тебя послушает. Ты знаешь он как любит тебя: всё время говорит, что ты - самый главный подарок в его жизни.
  - Он заботится о нас с Олей, - улыбнулась мама. - За ним как за каменной стеной...
  - Саша такой. Он добрый мальчик, мягкий, каждому готов помочь. Только вот плохо, что он на отца зло держит.
  - Они помирятся, - тихо сказала мама.
  Бабушка задумалась и выронила клубок из рук; тут же из-под дивана выскочил котёнок и стал играться с ним.
  - Ой, какой хорошенький, - обрадовалась мама. - Как его зовут?
  - Это Елисейка. До того озорной, что аж боишься: вылетит, бывает, откуда-нибудь - как пуля, да и начнёт скакать, как конь. А оставишь его одного в доме - то клубок укатит, то чегой-нибудь со стола сбросит, то в кастрюлю залезет. Блудня. Мне его соседские ребятишки принесли - у них кошка окотилась, просили взять его себе. А это что у тебя за мешок такой большой?
  - Да это лыжи, - ответила мама. - Я хотела покататься здесь, на свежем воздухе.
  - И покатайся. А я с Олечкой посижу, - бабушка хотела взять Олю на руки, но та бросилась играть с котёнком.
  Бабушка с умилением смотрела на них. А мама думала о том, что всё-таки теперь она поняла, почему папа приехал к своей бабушке и почему он так сильно её любит.
  
  МАРТ
   Оля помнила себя с трёх лет; первое, что она помнила - это начало весны, когда они с мамой дожидались папу из командировки. Но его почему-то долго не было...
  Вернувшись в город, он случайно встретил на вокзале Лену - подругу юности, в которую он был когда-то влюблён. Теперь она очень изменилась, и он не узнал бы её; она сама окликнула его.
   ...Когда-то они вместе проходили практику в газете. Каждый студент обязан был проходить практику летом, и Саша, чтобы всё лето находиться у бабушки, договорился с учебной частью, что будет проходить практику у себя в городе, а не в Москве - это разрешалось. Леночка ему очень понравилась, он ухаживал за ней, несмотря на то, что она была к нему равнодушна. Так было каждое лето. Она говорила, чтобы он перестал за ней бегать, а он не слышал её. Он видел, как она меняла кавалеров, и молча вздыхал. И продолжал ухаживать за ней. Писал за неё статьи в газету, выполнял многие её обязанности, а она, умело используя его влюблённость, просила его о новых и новых одолжениях. И так прошло пять лет. Пять мучительных лет, когда он писал ей письма из Москвы и не получал ответа, когда он приезжал на каждые каникулы, чтобы увидеть её, но она не хотела с ним встречаться... И когда он уезжал из Москвы, то уезжал и из-за неё - он думал, что она примет его жертвы и выйдет за него замуж, но она к тому времени уже вышла за другого мужчину...
  Он сидел на лавочке и плакал. Хоть и считал, что это стыдно для мужчины, но сейчас ничего не мог поделать. И проходившая мимо совсем молоденькая девушка подала ему платок. Он сначала отмахнулся, затем взял платок и стал вытирать лицо. Поблагодарил девушку, разговорился с ней, она успокаивала его, потом они разошлись, и он долго ещё вспоминал её. Жалел, что почти ничего не узнал про неё - только то, что её зовут Марина. А спустя какое-то время увидел её в автобусе, хотел подойти, но постеснялся. Потом всё-таки пересилил себя и подошёл. Она узнала его. Они снова разговорились, и он теперь решил не оставлять всё просто так - оставил ей свой адрес и телефон и записал её координаты. С тех пор прошло семь лет. Они поженились, родилась дочка, и всё у них было как надо.
   ... - Лена? - обернулся он. - Ничего себе... Я тебя и не узнал.
  Из цветущей барышни она превратилась в худую бледную женщину. Он протянул ей букет роз. - Это тебе. С Международным женским днём!
  - Спасибо, Саша... Но ты ведь хотел подарить эти цветы кому-то другому...
  - Эти цветы - тебе.
  - Саша... Какой ты стал красивый... Ты сильно похорошел.
  - Ты тоже, - ответил он, хотя осознавал, что это неправда. - Скажи мне, ты замужем?
  - Да, я замужем. Как же я жалею...
  - О чём?
  - Что вообще тебя не замечала. Ты, наверное, уже женился, жене этот букет нёс...
  - Женился. Знаешь, спасибо тебе...
  - За что? - удивилась она.
  - За то, что отказалась быть со мной. Я встретил Мариночку, без которой я теперь не представляю своей жизни.
  - Будьте счастливы, - сказала она. - Мне пора... Спасибо за цветы. Не провожай меня.
  Он остался смотреть ей вслед.
   ...В дверь квартиры постучали. Мама осведомилась, что это пришёл хозяин квартиры, Фёдор Тимофеевич. Он был одет в старую куртку и штаны в заплатках, и вид у него был какой-то бомжеватый, к тому же от него постоянно несло спиртным; Оля, когда он приходил, залезала в шкаф или под кресло и тихонько сидела там, пока он не уходил.
  Теперь они о чём-то говорили с мамой в прихожей, Оля расслышала его слова:
  - Половина - это всегда вперёд. Мне сто-двести дел ещё надо сделать, у меня семья огромная, так что требую половину за месяц!
  - Но Саша получит зарплату через неделю, - возразила мама. - Сейчас я не могу вам отдать столько.
  - Тогда лучше выселяйтесь, - бесцеремонно произнёс Фёдор Тимофеевич. - Вы совсем не цените тех, кто готов по мизерной цене предоставить вам хорошее жилище.
  - Да какое оно "хорошее"! И какая "мизерная"! Обдираете людей как липку! - возмутилась мама.
  - О чём спор? - послышался голос папы, и Оля обрадовалась, что он пришёл. - Вы пришли за деньгами? Вот вам за весь месяц. И чтобы больше никаких претензий!
  - Вот спасибо! - обрадовался Фёдор Тимофеевич. - А то поиздержался как-то, на бутыл... на содержание семьи совсем не хватает денег.
  - Вы бы завязывали, - посоветовал папа. - Квасу лучше купите - в сто раз полезнее.
  Они с мамой возвратились в комнату, и Оля вылезла из-под кресла.
  - Оля, ты что, дядю, что ли, испугалась? - папа взял дочку на руки. - Он уже ушёл. Да и вообще вряд ли ты когда-нибудь ещё его увидишь...
  Он посадил Олю в кресло, и тут только мама обратила внимание на свёртки в его руке. Он развернул их - это оказались два прекрасных букета роз, которые он вручил своей жене и дочке.
  - С праздником, мои дорогие, - улыбнулся он. - Извините, что я так припозднился - ездил в деревню поздравлять бабушку.
  - Спасибо! - обрадовалась Оля, взяв букет, который был почти с неё размером.
  - Спасибо... Где ты достал такие красивые розы в самом начале весны? - удивилась мама.
  - Возле вокзала продавали... Наверное, в теплице взрастили. Ради вас я готов был их хоть на краю света достать. Спасибо, что вы есть у меня.
  Папа и мама присели в кресло, обняли Олю и друг друга. И так долго сидели, с улыбкой глядя друг на друга. Потом мама поставила цветы в две вазы с водой.
  - Саша, позвони в Москву, поздравь маму, - сказала она.
  Папа подошёл к телефону, стал крутить диск, набирая номер. Мама подошла к нему, погладила его по плечу:
  - И спроси, как здоровье у Никиты Ростиславовича. Он будет знать, что ты не забыл его.
  Папа отрешённо взглянул на неё и ничего не сказал.
  - Пожалуйста... Ради меня, ради Оли... - попросила мама. - Я же вижу, что ты вспоминаешь о нём...
  - Хорошо, - улыбнулся он.
  А у мамы будто камень с души свалился.
  
  АПРЕЛЬ
   Наконец Оля с мамой и папой переехала в новую квартиру. Они теперь жили в "хрущёвке" почти на окраине города. Несколько домов вместе с их домом были окружены парком и футбольными площадками. Совсем рядом находился детский сад, куда родители записали Олю.
  Квартирка была небольшая, но очень уютная. Оля очень смутно помнила тот день, когда родители первый раз привезли её на новое место жительства. Папа к тому времени уже поклеил обои в квартире. Он и его друг дядя Слава принесли холодильник, шкаф, стол и стулья. Квартира теперь была более-менее обустроена.
  Прихожая была очень тесной; из неё можно было прямиком попасть в зал или через коридорчик в кухню и ванную.
  Кухня... Оля вспоминала, как бежала туда, когда мама звала кушать - она очень вкусно готовила, и на её зов бежали Оля и папа. В маленькой кухоньке папа провёл много бессонных ночей: писал диссертацию, затем - учебник по истории Древнего мира.
  Зал был просторным. У окна папа поставил тумбочку с телевизором и шкаф. Возле одной стены поставили кровать, возле другой - диванчик для Оли. Мама повесила на стены несколько семейных фотографий и рисунков Оли.
  Первое время, пока Олю не определили в детский сад, мама оставляла её с доброй соседской старушкой, бабой Машей, которая жила одна, тоже в маленькой квартирке, была на пенсии. У неё никого не было из близких родственников - муж умер, а сын погиб ещё во время войны, в совсем юном возрасте.
  Когда мама и Оля приходили к бабе Маше в гости, она очень радовалась и угощала их всем, что у неё было, даже специально к их приходу пекла оладьи или варила кашу. Бывало, сама приносила им что-нибудь покушать.
  Баба Маша была счастлива, что Олю решили оставить с ней. Она очень сильно привязалась к девочке, и заботиться о ней стало для неё даже какой-то потребностью.
  - Это ваш сын? - спросила как-то мама, увидев портрет мальчика лет пятнадцати на стене в зале.
  - Это мой Васенька, - закивала баба Маша. - Я увеличила его фотографию после войны. Единственный сынок у меня был...
  Мама поняла, что бабе Маше больно говорить о погибшем сыне, но оказалось, что она, наоборот, любила о нём вспоминать и рассказывать.
  - Единственная радость у нас с Николаем была - наш сынок. Мы ради него и жили. Знаешь, он был такой - все его любили. В детстве он болел много, переживали за него. Вот как сегодня помню, как он начал ходить, как держался ручкой за мою руку... Помню, как он учился читать, писать буквы...
  Баба Маша вытерла глаза платком.
  - Пионером был, учился очень хорошо, много у него дел было в организации... А вот мы все на фотографии, - она указала на фотографию, на которой были мужчина в военной форме, мальчик в пионерской форме и женщина - баба Маша в молодости. - С мальчишками играл, но мало, всё больше читать любил. Каждое лето уезжал в пионерлагерь. Тогда-то у нас и было счастье...
  Баба Маша вздохнула, вспоминая единственного сына.
  - А потом началась война. Мужа в армию забрали. До нашей деревни немцы чуть-чуть не дошли. А если бы дошли - беда была бы: к нам и раненых солдат привезли, и оружия много привезли на хранение. Тогда расстреляли бы всех, деревню с землёй бы сровняли. Вася и его друзья стали партизанами, выбивали немцев из других деревень, и я каждый день была как на иголках - беспокоилась... Он уже незадолго до того, как немцев разбили здесь, погиб. Узнал, что немецкая армия окружена нашими, и побежал куда-то с винтовкой. Потом один его друг, Ваня, пришёл, сказал, что его убили - пуля в него попала. Я первое время не верила, надеялась, что вернётся, но всё оказалось правдой...
  Мама, взяв на руки Оленьку, затаив дыхание слушала бабу Машу.
  - И ничего у нас больше в жизни не осталось. Николай вернулся с фронта, зажили какой-то другой жизнью - безрадостной. Всё время казалось, что Вася сейчас придёт. Садимся обедать - а его место пусто. И знаем, что не придёт он больше никогда... Я всё время плакала, и Николай тоже. А теперь вот я одна осталась...
  Баба Маша погладила Олю по голове.
  - Оленька для меня - это отрада. Мне с ней не бывает скучно.
  Когда они оставались вместе, Оля помогала бабе Маше по хозяйству - мыть полы, делать пирожки из теста, стирать.
  - У меня растёт настоящая хозяюшка, - обрадовалась мама, застав их однажды за стиркой.
  - А я помогаю бабе Маше! - гордо сказала Оля.
  - Я вижу, доченька. Молодец! - мама поцеловала её.
  Каждый вечер баба Маша, надев очки и посадив Олю на колени, читала ей какую-нибудь детскую книжку - у неё осталось несколько книжек довоенного времени, к тому же мама приносила ей книжки, чтобы она читала Оле.
  Узнав, что у неё нет телевизора, папа подарил бабе Маше телевизор.
  - Батюшки... Да за что же мне такой подарок? - удивилась она.
  - За вашу доброту, - ответил он.
  И вот Олю повели в детский сад. Там ей очень понравилось: увешанные рисунками детей светло-голубые стены, добрые воспитатели, дружелюбные ребята... Маме и Оле показали комнаты, рассказали про распорядок дня.
  Теперь Оля жила по этому распорядку. Утром мама приводила её в садик, дети завтракали, потом играли, или им читали книги, после они делали поделки или рисовали, затем обедали и ложились спать. Отдохнув после обеда, они съедали полдник и играли или гуляли во дворе. А вечером из института приходила мама, и Оля, счастливая, бежала ей навстречу и обнимала её.
  Мама, папа и Оля были счастливы. Теперь у них была своя квартира, свой уголок, здесь было очень уютно. И вечерами, глядя на спящую Оленьку и улыбаясь друг другу, папа и мама понимали, как им хорошо теперь.
  - Скоро у Оленьки день рождения, - однажды шёпотом сказала мама папе. - Помнишь тот день, когда она родилась?
  Папа улыбнулся: тот день вряд ли забудешь. Мама сдавала экзамен и так разволновалась, что роды начались преждевременно. Хорошо, что её своевременно удалось доставить в роддом, и всё прошло благополучно.
  И этот день рождения дочки они постараются устроить на славу.
  
  МАЙ
   В День Победы на Мамаевом кургане было много людей. Возлагали цветы и венки к памятникам погибших на войне солдат, поздравляли ветеранов.
  - Мой отец рассказывал, как здесь взяли в плен немецкую армию, - говорил папа, когда они с мамой и Олей шли по аллее. - Сколько немцев, итальянцев, румынов, венгров здесь было!.. Отец вёл колонны вместе с другими солдатами. Пленные были худые, осунувшиеся... Шли толпами, нескончаемыми вереницами. А потом, как объявили о победе, все - знакомые и незнакомые - бросались друг к другу в объятия. Отец говорил, что счастливы были просто оттого, что остались живы, пусть голод, холод был, но живы! Он сам не верил, что жив остался в этом кромешном аду.
  - Всё-таки не могу я этого принять, что ты не общаешься с отцом, - вздохнула мама. - Всем от этого плохо. Неужели ты не можешь сделать первый шаг к примирению, как и подобает сыну?
  - Не хочу... Я уже ездил к родителям, и он выставил меня за дверь, - с обидой сказал папа. - Больше не поеду.
  - Мы с Олей никогда не видели твоих родителей, - ответила мама. - Ты думаешь, что так и должно быть? Прошло уже восемь лет, никто не держит на тебя зла. А Никите Ростиславовичу всё хуже становится, тебе мама говорила по телефону. Не помиришься с ним сейчас - потом поздно будет, жалеть будешь...
  - Ладно, я помирюсь, - сдался папа. - Скоро я как раз еду в Москву на конференцию. И тогда ещё раз приду к родителям.
  - Мы с Олей поедем тоже, - решила мама. - Я очень хочу хотя бы раз побывать в Москве.
  И все стали собираться в дорогу.
  Вечером был салют; от огней в небе было светло как днём. По телевизору показывали фильм-эпопею "Освобождение".
   ***
  Через несколько дней мама, папа и Оля прибыли в Москву. Мама и Оля отправились на Красную площадь, а папа, чтобы не мучиться ожиданиями на конференции, решил прийти к родителям сейчас же.
  Ему было трудно вновь заходить в свой дом, подниматься по лестнице; некоторое время он не решался позвонить в дверь, потом всё-таки нажал на кнопку звонка.
  Дверь ему открыла мать. Он заметил, как она постарела, стала седой...
  - Сашенька... - она обняла сына.
  - Мама, я хочу извиниться, - ответил он, едва сдерживая слёзы.
  - Я никогда не держала на тебя зла, ты же знаешь...
  В коридоре появился отец. Опираясь на трость, он медленно подошёл к жене и сыну и впился в них суровым взглядом.
  - Явился... - вздохнул он. - Знаешь, как больно, когда ты заботишься о человеке, а он тебе - нож в спину?
  - Опять ты за своё, - ответил сын. - Я тебя не предавал, я не делал того, в чём ты меня обвиняешь. Я стал жить той жизнью, которую сам выбрал, и я правильно сделал. Так что перестань.
  - Вот и живи дальше своей жизнью, - отец махнул тростью. - Чего ты тогда пришёл? Мне твои извинения не нужны, оставь их при себе. Я хотел для тебя всегда только самого лушего, а ты плюнул мне в душу...
  Никита Ростиславович схватился за сердце и едва не упал.
  - Ну вот, довёл отца! - мать поддержала его, чтобы не упал.
  - Ты тоже хороша... - ответил сын. - Не только не защитила меня ни разу, когда он избивал меня ремнём, но и рассказывала ему о моих повинностях! Вы думаете, это просто так забывается?
  - Да как ты смеешь! Уходи! - сказала теперь мать, и сын покинул квартиру.
   ...Пора было ехать на конференцию, но теперь Саша был настолько расстроен и разбит, что хотелось пойти в пустынный парк, сесть на скамейку и заплакать - как и тогда, когда он потерял Лену. Или пойти куда-нибудь в кабак и напиться. Но надо было ехать.
  Здание факультета журналистики показалось ему ещё более великолепным, чем было раньше, когда он уезжал. Учась на филологическом факультете, он тем не менее бывал здесь, был знаком со многими студентами. И теперь он чувствовал, что встретит здесь кого-то из знакомых.
  Возле памятника Ломоносову собралась компания студентов - наверное, была большая перемена. В коридоре несколько человек повторяли что-то по учебникам. Много студентов были в джинсах - сейчас на них пошла мода, и Саша сам хотел прикупить джинсы.
  Поднявшись по лестнице на второй этаж, он увидел двух преподавателей - пожилого и среднего возраста.
  - В ближайшее время закончу перевод, - сказал пожилой преподаватель. - Значит, договорились, Ясен Николаевич.
  - Не торопитесь, Дитмар Эльяшевич, - махнул рукой Ясен Николаевич. - Время ещё есть.
  - Здравствуйте, - обратился к ним Саша. - Не скажете, где будет проходить конференция для педагогов?
  - Саша! - сказал Ясен Николаевич. - Вот так встреча!
  - Ясен Николаевич! - обрадовался Саша. - Столько лет не виделись...
  Они шли на конференцию и разговаривали, и Саше становилось легче после того, что недавно пришлось пережить. На конференции он слушал выступления преподавателей разных факультетов, что-то записывал, а на душе было по-прежнему скверно.
  После конференции Ясен Николаевич, видя, что Саша чем-то расстроен, позвал его на кафедру выпить чай и поговорить. Рассказал много интересных историй, случившихся на факультете.
  - Помню, когда я уезжал, вы уже были деканом факультета, - сказал Саша. - Не удивлюсь, если вы уже давным-давно профессор.
  - Да, профессор... У тебя-то как дела?
  - Ну как сказать... Обжился в провинции, работа есть, семья есть, чего более надо...
  - Ну, если всё удалось - то и хорошо... И не тянет вернуться?
  - Сейчас уже как-то совсем привык. А раньше хотелось. Приехал в провинцию - там мрачно, работы не было первое время. Потом всё уладилось, да и привык. Хотя студенчество с ностальгией вспоминаю. Со мной столько историй тогда случилось - всю жизнь можно рассказывать. Вот, к примеру, прихожу на зачёт, и ничего не знаю. Думаю: что ж я, остолоп, весь семестр ничего не учил! Преподаватель зовёт отвечать, а я не иду - боюсь! И все уже ему ответили, и он уже собрался уходить, как я вдруг что-то вспомнил по материалу! Бегу за ним, умоляю поставить зачёт, а он - ни в какую... А тут что-то зазвенело, я глаза открываю - будильник. На работу пора. И университет давным-давно закончил.
  Саша и Ясен Николаевич посмеялись над этой историей.
  - Приходи ещё, когда будешь в Москве, - сказал Ясен Николаевич, когда Саша уходил.
  Спустя полчаса Саша дожидался сестру через дорогу от факультета журналистики. Галина работала при Брежневе. Он попросил охрану вызвать её, и она, появившись, провела его в здание. Он сидел в коридоре, ждал её, когда услышал голос Брежнева:
  - Галина, документы о награждении товарищей подготовлены?
  - Осталась печать, Леонид Ильич. Я сейчас, - Галина с папками вышла в коридор и присела рядом с Сашей.
  - Галя, мы можем у тебя переночевать? - спросил он. - С родителями я опять разругался, а гостиница нам не по карману.
  - Почему ты опять разругался? Ну неужели ты не можешь не пререкаться с ними? Ох, горе ты луковое... На, - она протянула ему ключи. - Располагайтесь, дома никого нет.
  - А где же Коля и Лёшка? - спросил он про мужа и сына Галины.
  - Лёшку в армию забрали, а Колю я выгнала из дома.
  - Выгнала?!
  - Да. Он довёл меня своей пьянкой. Каждый день приползал, а не приходил домой. Ну, мне это надоело... Не знаю, где он сейчас живёт.
  Саша вспомнил Колю. Славный мужчина, Сашу уважает, считает лучшим другом. Трудолюбивый. Любит жену и сына. Ну а что выпить любит - что в этом особенного? Он же не бузит, когда выпьет - наоборот, весёлым становится, говорит, как жену сильно любит. Зачем же его выгонять?
  - Верни Колю, - покачал головой Саша. - Так не пойдёт.
  - Разберёмся, - ответила Галина и отправилась по делам.
   ***
  Марина с Олей на руках искала квартиру родителей Саши. Наконец, найдя её, позвонила в дверь.
  Ей открыл старик, увидев которого, она поняла: это точно её свёкор. Это будто был сам Саша, внезапно постаревший лет на сорок - те же серые глаза под прямыми бровями, тот же нос, те же тонкие губы... Правда, волосы на голове старика стали совершенно седыми...
  - Здравствуйте, Никита Ростиславович, - робко сказала Марина. - Мы - жена и дочка Саши.
  Никита Ростиславович молча пригласил их пройти в квартиру.
  - Лариса, наша сноха и внучка пришли, - сообщил он жене из коридора.
  Он провёл гостей в зал, где они поздоровались с Ларисой Николаевной.
  - Неужели это прекрасное создание - наша внучка? - восхитилась Лариса Николаевна, беря Олю на руки. - Другие внуки выросли, даже понянчиться не с кем было...
  - Я пришла, чтобы помирить вас с Сашей, - твёрдо сказала Марина. - Из-за вашей вражды вы не общаетесь и не видитесь годами. Вы должны помириться сегодня же...
  - Я не собираюсь больше ничего говорить этому упрямцу, - отмахнулся Никита Ростиславович. - Он всё равно меня не слушает.
  - Да, он упрямый, но вы, вы... такие мудрые люди, а не понимаете, что нужно и вам со своей стороны сделать шаг к примирению, - покачала головой Марина. - Никита Ростиславович, забудьте о прошлом, Саша счастлив, он сам всего добился!
  Никита Ростиславович молчал, но видно было, что он прислушался к словам Марины.
  - Деда! Дедуска! - улыбнулась ему Оля.
  И на суровом его лице, которое долгие годы оставалось серьёзным, появилась улыбка. Он взял Олю у бабушки и, прижав к себе, стал гладить её по светло-русым волосам.
  - Я прощаю своего сына, - сказал наконец он. - Ради внучки прощаю. Я хочу видеть внучку хотя бы иногда.
  Марина улыбнулась; слеза пробежала по её щеке.
   ...Саша сидел на скамейке в парке и всё думал - что теперь делать. Неужели он так и не помирится с отцом? Хотелось на всё наплевать и просто пойти и обнять родителей. И всё.
  Ему вспомнился день, когда мама уезжала в командировку. В тот день отец сам готовил дома обед. Когда дети собирались в школу, он готовил им бутерброды. Саше он положил в портфель большое яблоко, а когда дети отправились на учёбу, даже поцеловал сына. Такое было всего один раз, поэтому Саша запомнил тот день. Обычно отец не позволял себе никаких нежностей по отношению к детям, хотя о Саше, младшем сыне, он заботился больше, чем о других.
  Вспомнились рассказы бабушки о том, как отец увёз всю семью из Сталинграда незадолго до битвы. Отец спас жизнь его бабушке и дедушке - самым дорогим людям. А сам воевал. Сохранилось несколько его военных фотографий. Одна из них особенно запомнилась Саше: его отец обнимает ребёнка в только что освобождённой от фашистов деревне.
  Саша с мокрыми от слёз глазами встал со скамейки и отправился к своим родителям. Что бы отец сейчас ни сказал, он просто обнимет его и скажет: "Прости меня, папа..."
  Они встретились с отцом на пороге квартиры. Внимательно посмотрели друг на друга.
  - Прости меня, прости, папочка... - Саша обнял отца.
  - Это ты меня прости, сынок, - заплакал Никита Ростиславович. - Что мы с тобой делили всю жизнь? Зачем ругались? Ну, полно... Мир?
  - Мир, - улыбнулся Саша, которому ещё не верилось, что он всё-таки помирился с отцом. - Давай никогда больше не ругаться?
  - Никогда, - ответил отец. - Я не мог больше так жить... Каждую ночь плакал из-за этого.
  - Я тоже... Комок к горлу подступал, я Марине и Оле ничего не говорил, уходил ночью на кухню и плакал.
  - Ну вот и помирились! - радостно сказала появившаяся Галина. - А то всё войну вели! Оно вам надо было?
  Она обняла отца и брата. Саша, смеясь, отдал ей ключи от её квартиры. Бабушка Лариса и Марина с Олей радовались, глядя на них.
  - Я у вас сегодня переночую, - решила Галина. - Всё равно дома одиноко...
  - Галочка, а со мной не будет одиноко? - перед всеми возник полноватый мужчина в очках, в отглаженном костюме, с букетом цветов. - Прости меня, пожалуйста. Я больше не буду пить. Обещаю.
  - Знаю я твои обещания! Ну ты и пройдоха, Николай! - рассердилась Галина. - Уйди с глаз моих подальше!
  - Минуточку... - Никита Ростиславович подошёл к зятю. - Коля, ты должен понимать, что отступать дальше некуда. "Ни шагу назад!" А если сделаешь такой шаг, то... последствия ты знаешь. Я тебя предупредил. Галя, можешь забирать его домой - он больше не будет пить.
  Подмигнув Николаю, он вернулся в квартиру.
  Саша, почувствовав, как с души у него свалился тяжеленный камень, расцеловал маму, потом - жену с дочкой.
  
  ИЮНЬ
   С началом лета после досрочной сдачи сессии мама должна была отправиться на практику в пионерлагерь. Она решила взять с собой Олю. Папа же решил снять комнатку у кого-нибудь в ближайшем к лагерю хуторе и отдохнуть там. Он принял зачёты у студентов и пока был свободен.
  Хуторок по соседству с лагерем понравился папе. Он находился на берегу залива, домики тесно жались друг к другу. Вокруг хутора было много рощиц, неподалёку находился ельник.
  Некоторое время папа осматривал с пригорка живописную местность, потом стал спускаться к хутору. Навстречу шли несколько мужчин, и он обратился к ним:
  - Мужики, вы не знаете, здесь кто-нибудь может сдать мне комнатку?
  Мужчины внимательно оглядели его. Все пятеро были в колхозных фуражках, в старых поношенных костюмах.
  - Да есть тут человек, - один из мужчин махнул рукой в сторону хутора, - который хотел сдать домишко, а может, и продать по мизерной цене, да покупать никто не хочет.
  - Это почему? - удивился папа. - Клопы, что ли, водятся?
  - Да нет, там колдунья жила, - объяснил другой мужчина. - Этот дом все обходят, проклятым считают. Видно, у её внука дело с продажей не прогорит...
  - Да чушь всё это, суеверия, - махнул рукой папа. - Пусть мне сдаст дом на первое время, а там, глядишь, и куплю.
  - А ты смелый, я гляжу, - сказал мужчина, который был старше остальных. - Ты кем будешь? Из города приехал?
  - Да, я собираюсь пожить здесь месяц. Меня Саша зовут.
  - Тёзка, - усмехнулся высокий худощавый мужчина. - А меня Саней все зовут. Давай так и будем звать друг друга.
  Он пожал руку Саше и представил ему остальных мужиков. Коля, Максим, Толя и Иван - он был старше других и приходился Сане зятем - муж сестры. Саша разговорился с ними и вскоре подружился. Они нашли внука колдуньи, который оказался в этот день на хуторе, и он сдал Саше домик на месяц, и они договорились даже о продаже, если Саше понравится здесь жить.
  Саша отправился в город, чтобы собрать вещи, и на следующий день приехал сюда с большим чемоданом. Вечером встретил знакомых мужиков, позвал их к себе обговорить, как и что. Все расположились на крыльце.
  - Домик хороший, - сказал Саша. - Ветхий, конечно, но уютный. Непохоже, чтобы в нём колдунья жила. А что за колдунья? Почему её так все здесь боятся?
  - Всё никак не угомонятся, - ответил Саня, докуривая сигарету. - Старухи Нерестовой уже четверть века нет на свете, а её всё шугаются. Я немного помню её, скверная такая старуха была, ненавидела всех на хуторе. Много злодейств она сотворила. Просто сживала людей со свету. А потом и сама померла - отравилась. И до сих пор тут, на хуторе, будто бы видят её призрак в полнолуние. Не знаю, я лично не видел...
  - Была, была... - тихо сказал Толя. - Я видел один раз, уже давно. Она будто по воздуху плыла...
  - Хватит парня запугивать, - усовестил друзей Коля. - А ты, Саша, ничего не бойся. Они плетут сами не знают что.
  - Если что - к нам с женой приходи, - похлопал Сашу по плечу Иван. - Мы через двор от тебя живём.
  Мужики попрощались и пошли спать. А Саша в ту ночь не сомкнул глаз. Если бы он до этого не знал, кому принадлежал домик, то наверняка уснул бы. А теперь ему всё время что-то мерещилось. Он понимал, что сам всё внушил себе, но ничего не мог поделать. Поворочавшись в кровати, он вышел во двор, сделал несколько самокруток и просидел до утра на крыльце.
  Рано утром мужики взяли его с собой в колхоз. Полдня Саша с другими рабочими таскал тяжёлые брёвна.
  - Это тебе не лекции читать, - сказал Саня, который был уже в курсе его деятельности. - Всё, отдыхай, а то надорвёшься. Ты ещё не привык к такой работе.
  - И то правда, - вздохнул Саша, вытирая пот со лба.
  После обеда Саша с мужиками работали в поле - выпалывали сорняки и траву, поливали урожай. И Саша заметно устал. А когда вечером все выпили по литру пива, на него навалилась такая усталость, что он, придя в дом, тут же упал на кровать и заснул.
   ***
  Утром, проснувшись, он довольно долго соображал, где он находится и почему нет рядом Марины и Оли. Наконец всё вспомнил. И удивило его то, что, сколько ни говорили мужики про призрак старухи и тому подобное, ничего такого за ночь не произошло. "Или я так крепко спал? - подумал он, делая самокрутку. - Ох, чует моё сердце, она ещё заявит о себе..."
  Сегодня был выходной. Выйдя на крыльцо и задымив сигаретой, Саша вспомнил, что ему снился дед. В каждом сне с дедом он удивлялся, что тот жив, и это его радовало. Дед во сне был здоровым, румяным, совсем не таким, каким был в конце жизни. Когда Саша рассказывал бабушке об этих снах, она вздыхала: "А мне он чегой-то не снится. Осерчал, наверное, что на могилку к нему давно не ходила".
  Теперь он наконец решил разобрать чемодан. Разложил одежду по полочкам в шкафчике, положил еду в холодильник. И... обнаружил завалившиеся в подкладку чемодана фотографии. На них был он с друзьями. Ничего себе! Восемь лет назад, когда он уезжал из Москвы, он взял с собой эти фотографии как память о послевоенном детстве, потом думал, что потерял. Вот они - толпа дворовых мальчишек и девчонок в кепках и беретках, а вот и Саша среди них - внимательно смотрит в объектив, чуть приподняв брови. А вот они едят горячие пирожки на морозе; им всего лет по шесть-семь. Здесь была ещё одна фотография: Саша и его друг курят - всё в дыму, через который проступают очертания их лиц. Эту фотографию Саша берёг втайне от отца: если бы Никита Ростиславович узнал, что он курит, страшно подумать, чем это закончилось бы.
  Самое время было навестить Марину и Олю. Пионерлагерь находился на крутом берегу реки. Рядом был лес. А за лесом тянулись поля.
  - А где же все дети? Почему так пусто? - оглядывался Саша, когда встретил Марину.
  - Все спят. Тихий час, - ответила она. - Пойдём.
  Пройдя мимо площадки с бюстами вождей, мимо нескольких домиков, они прошли в такой же домик, и Саша увидел спавшую на кроватке Оленьку и улыбнулся.
  Они с Мариной сели на крыльце, и он спросил:
  - Тебе здесь нравится?
  - Здесь замечательно. Ребята хорошие, весёлые. Оля с ними любит играть. Начальник лагеря и работники говорят, что она - самый младший из пионеров. Она здесь любимица всех.
  - Здесь, говорят, много спортом занимаются?
  - Да, физическая культура - это основное занятие. Тут создали много кружков по разным видам спорта. Сейчас идёт подготовка к соревнованиям по забегу, Оля тоже хочет участвовать. Я ей говорю: "Ты же маленькая, а они большие ребята!" А она: "Я тозе больсая!"
  - Юная спортсменка, - засмеялся Саша. - А на реку ходите?
  - Да, каждый вечер. Детей плавать учат; многие уже умеют. Мы с Олей возле берега в спасательном круге плещемся. Воду любит - жуть! Никак не хочет вылезать.
  Саша подошёл к теннисному столу, взял ракетку и мячик:
  - Сыграем?
  - Давай. Только ты вряд ли выиграешь. Меня ребята так научили играть, что я никому не проигрываю.
  - Ну это мы ещё увидим, я в студенческие годы всех обыгрывал.
  И они стали играть. Марина выиграла со счётом 10:1.
  - Да уж, здорово ты играешь, - восхитился Саша. - А кроме спорта, чем ещё занимаетесь?
  - Здесь есть творческие кружки по интересам. Ещё стенгазету выпускаем под моим руководством. А у тебя-то как дела? Как обжился на хуторе?
  - Да всё хорошо. Живу в уютном домишке, работаю в колхозе с мужиками.
  Он захотел рассказать о своём страхе, связанном с рассказами мужиков о призраке, но передумал. Марина будет смеяться, она и так называет его "большим ребёнком".
  Каждые выходные он навещал Марину и Олю в лагере. В колхозе он влился в коллектив, стал своим человеком, мужики его "Никитичем" называли - они друг друга звали только по отчеству. Только Саня называл его "Саша" или просто "тёзка". Целые дни Саша работал в колхозе, приходил домой уставшим и теперь уже и думать перестал о старухе-колдунье, не то что её бояться. Две недели, помимо колхоза, он подрабатывал на стройке - клал кирпичи вместе с Иваном и Максимом. Пару раз мужики выбирались на рыбалку.
  Однажды, когда Саша возвращался домой со стройки, он встретил Саню, Ивана и Колю.
  - Слышал новость? Жуков умер, - сообщил Иван.
  Саша побледнел. Тяжело вздохнул:
  - Он болел сильно. Мне отец рассказывал, они общались. Не удивляйтесь: мой отец крупным чиновником был, он многих знает. С Жуковым они дружили ещё с Гражданской войны. Друг к другу в гости с семьями ходили. У него жена молодая была, дочка маленькая. С тех пор, как жены не стало, он стал сильно болеть. А теперь и его больше нет...
  Он направился к своему двору, и мужики, не сговариваясь, двинулись за ним. Вошли во двор, сели на крыльцо. Саша вынес из дома рюмки и чуть налил водки в каждую.
  - Светлая память Георгию Константиновичу, - сказал он, и все выпили не чокаясь. - Один раз, в студенчестве, я гулял по центру Москвы. Помните, тогда мода такая была - носить широкие и длинные штаны? Вот и я в таких был. Иду к метро - и тут голос Жукова: "Улицы подметаешь, Саня?" Я только и сумел сказать: "Здравия желаю, Георгий Константинович..."
  - Ты смотри, у тебя там такой отец был, да он тебя всем обеспечил, - ответил Коля. - Чего ж ты в глушь уехал-то?
  - Каждый по-своему счастлив. Счастье нельзя навязать человеку, он сам должен выбрать, как жить. Вот вроде бы я понимал: там у меня будущее, там у меня всё, но всё время тянуло сюда. Всё-таки как же мне здесь здорово, мужики...
  
  ИЮЛЬ
   Мама и папа собирали в дорогу чемодан и сумку. Завтра семья должна была отправиться на море. В Севастополе у мамы были родственники - дядя Митя и тётя Аня. Мама уже долгое время переписывалась с тётей Аней, и тётя пригласила её с мужем и дочкой погостить у неё. Мама очень обрадовалась тому, что выпала такая возможность - отдохнуть с семьёй в Крыму.
  - Так, ну вроде всё... Документы положил? Одежду? Панамы? Тапочки?
  - Всё положил, - успокоил маму папа. - Что ты так беспокоишься?
  - Ну смотри, как бы чего не забыли!
  - Даже если забудем, нам и этого хватит. Главное - взять с собой вот это, - он достал с полки фотоаппарат, - и хорошее настроение. Правда, Оленька? - он пригладил дочке волосы.
  - Правда, папочка! Ура, мы едем на море!
  И на другой день они отправились на поезде в Крым. Много людей ехало на юг, в вагоне было шумно и весело. Оле было всё интересно: и люди, которые приходили и уходили, и менявшиеся за окном пейзажи - то поле, то лес, то река. Самым интересным было ехать по мосту, хотя и было немного страшно. А ещё интересно было, когда напротив стоял другой поезд и Оля увидела, что он поехал, а оказалось, что это поехал её поезд.
  Они с мамой рассматривали журнал "Весёлые картинки". С ними ехала женщина, которая обратилась к маме:
  - Позвольте угостить девочку соком и печеньями. У меня тоже маленькая дочка в Самаре, я её редко вижу, всё по командировкам езжу, а она с бабушкой. Ваша дочка напомнила мне мою девочку. Как её зовут?
  - Оля, - улыбнулась мама.
  - А мою дочку - Настя.
  Оля была очень рада угощению. Мама разговорилась с той женщиной, они познакомились, и новая знакомая весь вечер рассказывала о своей семье. Вот за окном стемнело, и Оля стала клевать носом и задремала. Мама поудобнее положила её к стенке, укрыла одеялом, поцеловала. Она ещё поговорила с соседкой, а потом в вагоне потушили свет, и все легли спать.
   ***
  Прибыв на другой день в Симферополь, мама, папа и Оля отправились на автобусе в Севастополь.
  - Замечательный город, - восхищался папа, когда уже подъезжали. - Я был здесь во время учёбы, с несколькими однокурсниками ездил. Он напоминает античный город.
  В открытые окна автобуса врывался тёплый, чуть влажный ветерок.
  - Там сто-то синее, - указала Оля на море вдалеке.
  - Это море, доченька, - сказала мама. - Мы обязательно там искупаемся, если вода будет тёплой.
  - Она, наверное, будет горячей, - улыбнулся папа. - Помню, мы с товарищами не вылазили из моря, целый день барахтались.
  С автовокзала они отправились на другом автобусе к тёте Ане и дяде Мите. Их домик находился недалеко от моря.
  - Вот и наши гости приехали, - приветствовал путников дядя Митя; тётя Аня вышла за ним вслед, обнялась с Мариной и Олей, а дядя Митя пожал Саше руку и похлопал его по плечу. - Располагайтесь, у нас просторно!
  Поселив гостей в просторной и светлой комнате, хозяева спросили, голодны ли они, но, так как мама с папой и Олей уже успели пообедать, устроили просто чаепитие на террасе.
  - А где же Андрей? - спросила Марина про сына хозяев. - Он ещё не закончил университет?
  - На последнем курсе, - ответила тётя Аня. - Жениться собирается, хочет справить свадьбу у нас.
  - Андрей в МГУ учится, - сказала Марина Саше. - Только не на твоём филологическом, а на юридическом факультете.
  - Вы здесь давно уже живёте? - спросил Саша.
  - Как только познакомились, - ответил дядя Митя. - Я сам из Украины, с Анной в командировке познакомился. Мы тогда всю Украину объездили и наконец здесь остановились.
  - Дядя Митя - партизан Великой Отечественной войны, - сказала Марина Саше. - Он здесь отрядом командовал.
  - Да, на фронт только в сорок третьем взяли, - сказал дядя Митя. - Молодой ещё слишком был. Дошёл до Берлина, вернулся и зажил прежней жизнью. Все годы бухгалтером проработал.
  - Мы вас ещё в июне ждали, - сказала тётя Аня. - Да я так и поняла, что у тебя была сессия.
  - Нет, сессию я сдала досрочно, я на практике в пионерлагере была, - ответила Марина. - Работала вожатой. Оля со мной была, ей очень там понравилось.
  - А наш Андрей раньше в "Артеке" отдыхал, - кивнула тётя Аня. - Прекрасный лагерь! Оленька подрастёт немного - и сможете её туда отправлять хотя бы на месяц. Оля, ну что ты так застеснялась? Кушай, вот печенья, вот конфеты...
  - Там синее! Синее! - Оля указала на видневшийся вдалеке "лоскут" моря.
  - Оле не терпится увидеть море поближе, - засмеялся Саша. - Ну, пойдёмте искупаемся.
  И Оля с мамой и папой отправилась на море. На пляже было много людей - кто загорал на песочке, кто купался. Увидев море вблизи, Оля с весёлым криком побежала к воде так быстро, что мама за ней не поспела. Хорошо, что Олю подхватили у берега мальчик с девочкой.
  - Спасибо, ребята, - сказала мама, появившись. - За ней не угонишься.
  Долго плескалась Оля в воде, а мама держала её. Папа успел за это время два раза далеко сплавать и подремать на тёплом песочке. Потом он подал маме полотенце, и она завернула в него дочку.
  - Принимай подарок, - она протянула папе смеющийся свёрток. - Никак не хотела из воды вылазить.
  - Ничего, зато спать будет крепко, - улыбнулся папа.
   ***
  Весь следующий день Оля с мамой и папой гуляли по городу. Папа так хорошо знал город, словно жил здесь долгие годы. Он очень любил Севастополь - и Адмиралтейский собор святого Валентина, и Херсонес, и Малахов курган, и многие другие места. С этим городом было связано много воспоминаний из юношества.
  - Здесь князь Владимир принял христианство, - сказал папа, когда они осматривали руины Херсонеса.
  Он рассказывал маме и Оле о Крымской войне, когда они гуляли по площади Нахимова. После возле Малахова кургана они присоединились к экскурсионной группе и слушали рассказ экскурсовода об обороне Севастополя в годы Великой Отечественной войны.
  Они вернулись с прогулки вечером, уставшие, но довольные тем, как провели день, и Оля сразу уснула, мама стала читать книгу, а папа куда-то делся.
  И вдруг его силуэт появился в окне. В руке он держал розу. Мама удивилась: что с ним сегодня? Он никогда не был таким романтичным. Да, он дарил цветы ей и Оле по праздникам, но романтиком не был - по крайней мере, теперь.
  - Иду, иду, - она сбросила плед и последовала к двери, вышла на террасу и... оказалась в объятиях мужа.
  - Пойдём прогуляемся? - предложил он. - На побережье сейчас, должно быть, так красиво... Луна отражается в море... Идём?
  - Сашка... Ты стал таким романтичным... Что случилось?
  - Здесь, у моря, так хорошо... Такой воздух... Тут чудесно. Я хочу остаться здесь на целый месяц.
  - И я тоже... Ну, пойдём на побережье.
  
  АВГУСТ
   Саша возвращался на машине из Москвы. Вернее, даже из Ленинграда - туда он ездил на недавно купленных жигулях по делам. В Ленинграде он был на лекциях Льва Николаевича Гумилёва, которого очень уважал и считал своим наставником.
  Лев Николаевич состарился, стал седым, сильно изменился с тех пор, как Саша видел его в последний раз. Ради того, чтобы посетить его лекции, Саша готов был преодолеть огромное расстояние; он считал Льва Николаевича превосходным лектором, хотя тот и отрицал свои лекторские способности.
  Их знакомство началось ещё в студенческие годы Саши. Это было непростое время: всё более обострялось их противостояние с отцом. Саша тогда много ездил - то к бабушке и дедушке, то в Белоруссию к друзьям, то в Ленинград к другу Вальке, который и познакомил его со Львом Николаевичем. Тогда он защитил одну диссертацию, сейчас - другую. Саша увлекался трудами Льва Николаевича, но прежде всего ценил его как человека - он не раз помогал юноше. Лев Николаевич понимал состояние Саши - он сам был в холодных отношениях со своей матерью.
  Сейчас Саша, как и в прошлый раз, остановился у Вальки и заходил в гости к учёному, ходил на его лекции. Лев Николаевич и его жена Наталия Викторовна жили в коммунальной квартире.
  За чаепитием Лев Николаевич подарил Саше свою новую книгу "В поисках вымышленного царства", чему Саша был очень рад.
  - Спасибо, Лев Николаевич. Верно, я прочитаю эту книгу на одном дыхании, как и предыдущие ваши произведения.
  Они долго говорили об учебнике, который писал Саша, и засиделись допоздна. Когда Наталия Викторовна глубокой ночью заглянула на кухню, они по-прежнему что-то обсуждали.
  В Москве Саша узнал от матери, что отца положили в больницу, и поехал навестить его. Никита Ростиславович обрадовался приезду сына.
  - Я перенервничал просто немного, - сказал он. - Вот и сердце прихватило. Мне уже лучше, сынок.
  - Это я виноват, - побледнел Саша. - Столько времени не приезжал, не давал о себе знать...
  - Я тоже виноват. Чуть что - за ремень. Не сердись на меня, таким я стал после войны. Война сделала меня жестоким.
  Никита Ростиславович прижал сына к себе.
  - Хорошо, что мы теперь помирились. Я каждый день в хорошем настроении просыпаюсь. А раньше - это не дело было: я даже не знал моих сноху и внучку.
  Он открыл тумбочку, достал оттуда коробку:
  - Передай Оленьке подарок. Здесь кукла. И поцелуй внучку за меня.
   ***
  Днём было жарко, а к вечеру приятная прохлада окутала поля. Саша приоткрыл окно машины. Длинная дорога была уже позади - он подъезжал к хутору. Здесь он решил побыть пару дней.
  На хуторе уже не было видно огоньков - все ложились спать рано. Саша подъехал на машине ко двору, вышел, открыл ворота, загнал машину во двор и зашёл в избу, которую он купил у внука колдуньи ещё в конце июня. Расположился на кухне, поужинал привезённой с собой курицей, погрел чайник и навёл заварки. За всем этим он с увлечением читал новую книгу Льва Николаевича.
  Пора уже было ложиться спать, а Саша всё никак не мог оторваться от книги - настолько было интересно. И тут вдруг выключили свет. Здесь такое бывало - могли на несколько часов, а то и на сутки выключить свет. Саша достал со шкафа керосиновую лампу и зажёг её - он решил дочитать до конца главу.
  Некоторое время спустя послышался тихий стук в окно. Это было так неожиданно, что Саша подскочил. И побежал в зал, откуда донёсся стук. Чуть отодвинув штору, он стал всматриваться в темноту и едва различил в ней... сгорбленную фигуру старушки в платке.
   "Нерестова!" - пронеслась мысль в голове. Сердце ёкнуло так, что он едва не потерял сознание. У него не получилось бы даже спросить "Кто там?", потому что он потерял дар речи.
   "Значит, правду мужики говорили... - думал он, медленно отходя от окна. - Ну что я ей сделал? Что ей от меня нужно?.."
  Ему не верилось в происходящее, и он стал настраивать себя на то, что ему всё показалось. Но тут постучали в дверь, и он вновь ужаснулся. Прислушался к тишине и... услышал за дверью шёпот. Потом всё затихло.
  Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Саша сделал ещё один шаг. Он медленно зашёл в кладовую, откуда был ход на чердак. Здесь он решил отсидеться некоторое время.
  Вновь зазвенела тишина, но спустя какое-то время постучали уже в окно кухни - громче, увереннее. "Чувствует, что кто-то чужой есть в её доме, - думал Саша. - Не хочет, чтобы я жил здесь".
  Бог знает когда она теперь уйдёт. Самым лучшим сейчас было выбраться на крышу и оттуда позвать соседей - они близко, услышат. Или просто что-нибудь крикнуть с крыши - может, тогда Нерестова уйдёт. И, когда постучали в окно ещё раз, он полез на чердак.
  Оттуда он выбрался на крышу. Было темно, луны не было, только звёзды сверкали вдалеке. Саша стал пробираться вдоль краёв крыши, выглядывая вниз, но ничего не видел. Выглянув в очередной раз, он не удержался и полетел вниз, на землю. Упал в траву, ушиб ноги; дико заныла рука. Лёжа в траве, он увидел приближающийся к нему силуэт сгорбленной старушки и вскрикнул.
  - Саша, Сашенька, мой родненький, - раздался тихий, до боли знакомый голос. - Ты ушибся? Покажи, где болит?
  Старушка подошла к нему, приподняла его.
  - Бабушка! - удивился он. - Бабулечка... Как ты здесь оказалась?
  - От тебя и от Марины с Олей ни слуха ни духа, - ответила бабушка. - Я уж не знала, что и думать... Ты мне говорил, что вы на хутор едете, я и подумала, что вы здесь до сих пор живёте. И приехала. Беспокоюсь за вас... А что ты тут лежишь? Случилось что?
  Саше пришлось рассказать, как он принял бабушку за старуху Нерестову. Бабушка смеялась, слушая его рассказ.
  - Да не верь ты во всё это, - сказала она. - Упокойники по земле не ходят, они лежат там, где их зарыли. Мне твой дед сто раз говорил: "Вот помру, Валя, и буду приходить к тебе с того света". И ни разу не пришёл.
  Они пришли в дом. При свете керосиновой лампы бабушка перевязала Саше руку.
  - К врачу надо сходить, - сказала она. - Вдруг ты сломал её...
  - Да нет, тогда бы я пальцами не смог пошевелить, - он сжал и разжал пальцы. - Самое большое - это вывих. Заживёт.
  Он внимательно посмотрел на бабушку.
  - Прости, что всё так по-дурацки получилось...
  - Ну что ты, разве я тебя когда не понимала, внучек, - бабушка пригладила его волосы. - Давай ложиться спать. Дай руке покой. И глазам тоже, - она взяла со стола книгу. - Ты опять читаешь в темноте... Наказание какое-то...
  Они легли спать в зале: бабушка - на кровати, Саша - на диване. И долго ещё переговаривались в темноте. Им было о чём поговорить...
  
  СЕНТЯБРЬ
   Саша появился в жизни Марины в самый нужный момент. Тогда ей было тяжело - казалось, что весь мир рухнул.
  Отец Марины ушёл от матери к другой женщине. Марина не могла даже осознать этого, не то что примириться с этим. Ей казалось, что она просто видит длинный ужасный сон, что на самом деле всё не так. Когда заболела мама, Марина умоляла папу вернуться в семью, и он вернулся. Но стал каким-то отстранённым, почти не разговаривал с женой и дочерью.
  - Не держи ты его, - сказала мама дочери. - Пусть идёт. Всё равно он в мыслях с ней.
  И отец ушёл. Марина не знала, как пережить расставание родителей. Она каждый день подолгу бесцельно бродила по городу после работы, раздумывая о случившемся, не найдя, чем бы себя утешить.
  Однажды она увидела мужчину, сидевшего на скамейке - он сидел, закрыв лицо руками. И поняла, что не ей одной плохо. Проникшись состраданием к мужчине, она протянула ему свой платок, чтобы он вытер слёзы. Они тогда рассказали друг другу о том, что их беспокоит. Его проблема показалась ей ничтожной: разве можно плакать, если тебя бросила девушка? Это же самый настоящий пустяк. Но и проблема Марины показалась мужчине ерундой.
  - Если бы мои родители развелись, мне бы было всё равно, - пожал он плечами. - Дело не в этом. Главное, что твои мать и отец живы и здоровы.
  Это было как глоток свежего воздуха для Марины: в самом деле, её родители живы, у них всё в порядке, и она всё так же будет видеть и маму, и папу. Одна фраза незнакомца успокоила её, и всё вернулось в привычное русло, и Марина примирилась со случившимся.
  Она общалась с отцом, бывала у него в гостях, но теперь ей стало легче не только потому, что слова Саши подействовали на неё успокаивающе, но и потому, что он сам пришёл в её жизнь - они долгое время дружили, потом поженились, родилась Оленька, у Марины появилась своя семья и свои заботы.
  Отец иногда навещал её, играл с внучкой. Он до самой своей смерти жил с другой женщиной; его не стало год назад.
   ***
  Папа не мог смириться с тем, что лето уже закончилось. Он не мог спокойно сидеть дома, его тянуло в новые путешествия. Он по-прежнему читал в университете лекции по истории Древнего мира, дописывал учебник, душевно и весело проводил время с мамой и Олей, но душа его рвалась за пределы города - в деревню, на море, куда угодно.
  И, когда Оля рассказала ему, как ей хорошо жилось с мамой у бабы Стеши - маминой мамы, пока он ездил в Ленинград, он спросил, хочет ли она снова поехать к бабушке.
  - Хотю, - кивнула Оля.
  И папа решил поехать с семьёй на ферму бабы Стеши. Мама не поехала с папой и Олей - ей много задали на выходные в институте, и папа сказал, чтобы она спокойно готовилась в тишине.
  До фермы добирались на жигулях часа два. И вот вдали замелькали деревца - яблони и груши, показался домик с красной черепицей.
  - Бабуска! Баба Стеса! - указала Оля в сторону домика, на крыльце которого их встречала бабушка.
  Возле дома гуляли курочки и цыплята.
  - Помощники приехали, - сказал папа, выходя из машины. - Встречай гостей, бабушка.
  - Бабуля! - Оля бросилась к бабушке, и та подхватила её.
  - Вот так сюрприз! А мне так грустно было, что внученька уехала! А я испекла яблочный пирог! Прошу к столу! - обрадовалась баба Стеша.
  Следующий час они наслаждались пирогом. Баба Стеша навела ароматного чаю.
  - Ты готовишь такие вкусные пироги! - восхитился папа. - Просто пальчики оближешь! Правда, Оля?
  Оля подняла вверх большой палец.
  - Это не моя заслуга, у меня просто яблочки такие вкусные растут, - улыбнулась баба Стеша. - Сейчас они уже поспели, так что, Саша, если хочешь такой же пирог завтра, придётся тебе собрать их с деревьев - те, что наверху. Снизу я сняла, а наверх залезть не могу даже по лестнице - спина болит.
  - Будет сделано! - обрадовался папа. - Мы с Олей пока погуляем по ферме, а потом я соберу яблоки.
  После чаепития папа взял Олю за руку, и они отправились на прогулку. Посмотрели козочек, хрюшек, курочек и наконец подошли к загону, в котором находился огромный бык. Он сердито поглядывал на гостей.
  - Минотавр всё такой же свирепый, - улыбнулся папа.
  - Фффф! - фыркнул в ответ бык.
  Пришла баба Стеша с ведром овса, открыла калитку, и папа, оставив Олю снаружи, зашёл в загон и притворил за собой калитку. Когда баба Стеша поставила перед быком ведро, тот наклонился, стал есть овёс, потом поднял голову, посмотрел на папу, который стоял у изгороди, ещё раз фыркнул и... бросился на него. Папа замешкался от испуга и не успел перелезть изгородь; бык рогом распорол ему бок, и папа упал на землю по другую сторону изгороди.
  - Папа! Папочка! - бросилась к нему Оля, но баба Стеша отвела её в сторону, чтобы она не увидела, как у него из бока идёт кровь, и перевязала рану.
  Папе пришлось весь день отлёживаться, потому что бык задел его довольно сильно, и баба Стеша велела ему не вставать с постели. Она сама всё делала по хозяйству, и Оля ей помогала.
   ***
  На другой день папе стало намного лучше, и он решил слазить за яблоками, чтобы баба Стеша опять побаловала их с Олей пирогом. Он взял большую лестницу и отправился к яблоням и грушам. Приставил лестницу к высокой яблоне, и тут его из окна позвала баба Стеша, чтобы он помог ей вытащить банки из погреба. Он отошёл и не заметил Олю, направлявшуюся к яблоне и с интересом рассматривавшую лестницу.
   ...Когда он вышел из дома, то обмер: Оля стояла на верхней перекладине лестницы. Холод пробежал по его телу.
  - Ой... Оля, что ты там делаешь? - он побежал к лестнице. - Дочка, не двигайся! Прошу тебя, не двигайся!
  Лестница чуть покачнулась. Папу сковал страх: только бы Оля не сорвалась вниз!
  - Оля, держись! Я лезу к тебе!
  Теперь папа уже не так боялся. Преодолев одну за другой перекладины, он подхватил дочку и прижал к себе.
  - Ну почему ты такая непоседа! Только отвернусь - тебя уже нет, всё время летишь куда-то! Неужели нельзя, как все обычные дети, играть тихо и спокойно?
  Оля смеялась, глядя на папу.
  - Хохотушка... Тебе всё смех, а я чуть в обморок не шлёпнулся.
  И папа с Олей на руках осторожно полез вниз. Оставив её под присмотром бабы Стеши, он собрал много спелых яблок, и к вечеру бабушка снова порадовала папу и Олю яблочным пирогом.
  
  ОКТЯБРЬ
   Саша пришёл в гараж с авоськой, в которой звенели бутылки с пивом. Его друзья Славка и Юра потирали руки в предвкушении весёлого вечера. Они уже разложили на газете рыбку, огурчики, сосиски, горошек.
  - Ребят, я много не буду пить, - сообщил он. - Если Марина учует, стыдно будет.
  - Сашок, ты - то ничего, а то занудой страшным становишься, - ответил Юра.
  - Да погоди ты! - сказал ему Славка. - Мне кажется, Сашка нам что-то сообщить хочет.
  - Да, ты прав, - кивнул Саша. - Я хочу выпить за важную веху в моей жизни - мой учебник подписан в печать, скоро его выпустят.
  Юра разлил пиво в кружки, и друзья взяли их и чокнулись.
  - Поздравляю, - сказал Слава. - Очень рад за тебя, Сашка! И, кстати, с Днём учителя вас! - обратился он к Саше и к Юрке, который работал в одном университете с Сашей. - Желаю вам новых свершений на вашем пути и силы, чтобы это всё свершить!
  - Спасибо! - поблагодарили его друзья, и все стали пить пиво.
  - Санька, что ты такой задумчивый? - спросил Юра.
  - Ребят, я только что узнал, что Шукшин умер, - сообщил Саша. - На съёмках умер - в нашей области фильм снимали. Его привезли сюда, в город, теперь переправят в Москву.
  Некоторое время мужчины сидели молча, обдумывая случившееся.
  - Даже не верится в это... - тихо сказал Славка. - Молодой был... Замечательный был актёр.
  - Мне его произведения нравились, - вздохнул Саша. - Он писал о простом народе, о тружениках из деревни. Я читал и "Калину красную", и "Охота жить", и много его рассказов.
  Когда Саша возвращался из гаража домой, то увидел котёнка, который сильно хромал; оказалось, он где-то сильно порезал лапу. Взяв котёнка домой, Саша промыл ему рану марганцовкой и хотел забинтовать, но Марина остановила его:
  - Не надо, лапа и так заживёт. Если перевяжешь, станет хуже.
  - Ты не против, если он останется у нас, хотя бы на первое время? - спросил Саша.
  - Пусть остаётся. Ты ведь хотел какого-нибудь домашнего питомца. Оля теперь уже большая, она найдёт с ним общий язык.
  И котёнок стал жить в семье. Его назвали Прошей.
   ***
  С того дня Саша стал всё чаще задумываться о жизни животных. Ему становилось жаль бездомных кошек, собак, жаль птиц, которым приходится терпеть суровую зиму - а она уже не за горами.
  Он стал делать всё, чтобы облегчить им жизнь. В свободное время он строил скворечники, развешивал их на деревьях во дворах и в парке, насыпал в домики корм. Идя на работу, с работы или просто гуляя, кормил голубей в парке.
  Марине казалось странным поведение Саши - почему вдруг он так стал заботиться о животных? Но она не обращала на это особого внимания до тех пор, пока Саша не принёс домой ещё двух котят.
  - Саша, но у нас уже есть котёнок, - удивилась Марина. - Куда нам столько?
  - У моей коллеги кошка окотилась, - объяснил Саша. - Она сказала, что собирается утопить котят, я отговорил её, решил взять их себе, и мне отдали их. Ну пусть немного поживут у нас, тебе ведь не жалко? А потом мы их кому-нибудь отдадим.
  Марина только вздохнула и ничего больше не сказала.
  На другой день Саша принёс домой щенка, объяснил, что его поцарапали кошки.
  - Саша, ты устроил здесь зоосад, - вздохнула Марина. - Так продолжаться не может. Отдай кому-нибудь этого пса.
  - Мама, - встала между папой и мамой Оля, - пусть собачка будет у нас.
  - Доченька, это бездомная собака, она может болеть чем угодно, её опасно оставлять здесь, - попыталась объяснить мама, но Оля едва не ударилась в слёзы, и мама отступила.
  Саша обработал пёсику раны. Марина уже не спорила с ним - она считала, что скоро он сам убедится в том, что держать дома столько животных трудно, особенно когда тут ребёнок.
  Вечером, когда Оля уже спала, а Саша с Мариной смотрели телевизор, два котёнка вдруг подрались. Пёсик громко залаял на них и разбудил Олю; она испугалась и заплакала.
  - Я тебе говорила, что ни к чему хорошему это не приведёт! - рассердилась Марина на Сашу.
  Она взяла метлу и выгнала из квартиры пёсика.
  - Девай своих котят куда хочешь, - сказала она Саше. - Только чтобы завтра их здесь не было. Это уже слишком.
  Саша стал думать, кому отдать котят. Пёсика он очень хотел оставить себе, но Марина теперь не позволит. Наконец он придумал: одного котёнка отдаст соседке - бабе Маше, другого отвезёт своей бабушке - будет лишний повод проведать любимую бабулечку; если она не захочет взять котёнка (у неё уже живёт кот Елисей), то можно будет отдать кому-нибудь в деревне.
   ...Бабушка Валя пекла хлеб в печи. Услышав шум автомобиля, она вышла во двор. Калитка отворилась, и вошёл Саша.
  - Внучек, ты как раз к пирожкам поспел, - обрадовалась бабушка. - Я и пышек напекла, и пирожков, и плюшек.
  - Бабанечка... - Саша прижал бабушку к себе. - Как ты тут? Всего пару недель не виделись, а я уже так соскучился...
  Он вдруг бросился обратно к машине и вскоре появился с маленьким котёнком и какой-то клеткой в руках.
  - А это что такое? - спросила бабушка. - Птица какая-то...
  - Это попугайчик, - ответил Саша. - Тебе с ним не будет скучно. Это подарок тебе на день рождения. Поздравляю, бабушка!
  - Погоди, у меня нынче, что ли, именины? - удивилась бабушка. - И вправду... Я и забыла. Сколько же мне сравнялось?.. Девяносто четыре года. Почти век отжила...
  - Желаю тебе ещё тысячу лет прожить, - Саша поцеловал бабушку. - Пока ты живёшь, живу и я.
  - Ох, было бы здоровье, внучек... А ты молодой, тебе надо жить.
  - Бабушка, я ещё котёнка привёз, не знаю куда девать, - Саша рассказал бабушке о недавних событиях. - Может, возьмёт его здесь кто-нибудь?
  - Пусть пока у меня будет, - решила бабушка. - Я потом поспрашиваю, нужен ли кому. У меня Елисей всё с кошками гуляет - уйдёт куда-нибудь на два-три дня, потом приходит и глядит: корми, мол, меня, бабушка, я голодный.
  Они прошли в дом, и бабушка стала кормить внука.
  - Как там Марина с Оленькой? - спросила она. - Давно я нашу лопотушечку не видела...
  - У лопотушечки всё хорошо, - улыбнулся Саша. - В садик ходит. Тебя вспоминает. Мы как-нибудь все вместе приедем.
  Тут попугайчик в клетке зачирикал, и бабушка засмеялась:
  - Это он за тобой повторяет.
  Потом, с улыбкой глядя, как внук ест пирожок, сказала:
  - Приезжайте, обязательно приезжайте. Я тоже скучаю по вам.
  
  НОЯБРЬ
   Олю стало беспокоить то, что мама и папа перестали разговаривать с ней и друг с другом. Когда мама читала ей сказку, то не сажала её, как обычно, на колени или возле себя, а сажала чуть поодаль от себя. Когда Оля хотела показать маме или папе свой рисунок или поделку из пластилина, они как-то неохотно подпускали её к себе. Мама, кажется, забывала поцеловать её на ночь, и это расстраивало Олю.
  Однажды мама услышала, как Оля говорила своей кукле:
  - Матрёнушка, меня больше ни мама, ни папа не любят, они не хотят со мной разговаривать. Но я ничего плохого не сделала!
  Тогда мама взяла дочку на руки, села на диван, посадив Олю возле себя, и сказала:
  - Дочка, мы с папой болеем и не хотим, чтобы ты тоже заболела. Подожди чуть-чуть, мы выздоровеем и будем так же много разговаривать с тобой, как и прежде.
  Тут на кухне закашлялся папа.
  - Видишь, дочка... Это грипп. Мы не хотим, чтобы ты заразилась. Потерпи немножко. Мы с папой очень тебя любим, как мы можем тебя не любить!
  Оля всё поняла, но это её не успокоило - теперь её волновало то, что мама и папа болеют, и она хотела, чтобы они снова стали здоровыми.
  Маме и вправду становилось лучше, она перестала кашлять. Идя в институт, она укутывалась тёплым шарфом, чтобы вновь не простудить горло. А папа запустил болезнь - забывал пить таблетки, ходил по улице без шапки. Однажды Оля услышала, как его ругала мама:
  - Ну как так можно? Целый пломбир стрескал! И не отговаривайся! Это от чего обёртка? От мороженого! Тебе же нельзя! Саша, ты ведёшь себя как ребёнок!
  На другой день папа вернулся с работы раньше обычного. Он был бледный, тяжело дышал, и Оля поняла, что ему плохо.
  - Всё тело ломит... - сказал он маме.
  Она дала ему градусник, чтобы он померил температуру. Оказалось, что у папы температура за 38.
  - Всё, теперь будешь пить все таблетки, все лекарства, что я тебе буду давать, - твёрдо сказала мама. - И на улицу носа не показывать!
  Папа подчинился ей и пил все таблетки и микстуры, что давала ему мама. Но температуру удавалось сбить только на время. И кашель никак не прекращался. При кашле папа чувствовал боль в боку, которая становилась всё более резкой, но ничего не говорил об этом маме.
  - Ты должен сходить в поликлинику, чтобы доктор послушал тебя, - сказала однажды мама. - Вдруг у тебя воспаление лёгких?
  - Тогда меня положат в больницу? - испугался он.
  - Возможно, - ответила мама. - Смотря в какой стадии твоя болезнь, если она есть.
  - Я не могу сейчас лечь в больницу. Я должен читать лекции в университете до середины декабря, потом принимать зачёты. Я там незаменим, понимаешь?
  - Тебе что дороже - твои лекции или здоровье?
  - Марина, я готов лечь в больницу, но позже. Сейчас, извини, я никуда не пойду.
  - Саша, потом будет поздно! Раз ты не хочешь идти в поликлинику, я вызову врача к нам домой.
  Папа слышал, как мама вызвала по телефону врача на дом.
  На следующее утро, собирая Олю в садик, мама сказала папе:
  - Сегодня придёт врач, послушает тебя. Я до вечера буду в институте. Если тебе предложат госпитализацию - ни в коем случае не отказывайся.
  При слове "госпитализация" папе снова стало не по себе.
  После того, как мама с Олей ушли, он некоторое время метался по квартире, потом оделся, выскочил на улицу и направился к гаражу. Выгнав машину, он поехал куда глаза глядят. Сначала он просто колесил по городу, чтобы убить время и не встречаться с врачом, затем поехал к бабушке.
  Бабушка гладила старинным утюгом гардины, которые она постирала. Выслушав рассказ внука, она сказала:
  - Так и не собьёте вы температуру, нужно нашими, народными средствами лечиться, внучек. Сейчас я тебе отвары сделаю, тебе нужно побольше пить. Завтра будешь на ногах.
  Бабушка укутала Сашу одеялом, навела ему чай с мёдом, потом весь день поила его травяными настоями. К вечеру, пощупав его лоб, который оставался горячим, она раздела его и обтёрла уксусом. Потом заставила дышать над горячей картошкой.
  - А помнишь, как папа делал, когда я маленький был? - вспомнил Саша. - Когда я болел, он засовывал меня в печку, оставлял снаружи только голову.
  - Ты тогда кричал - душно было. Я говорила зятю: "Ну что ж ты делаешь-то, он же мучается!" - а он меня не подпускал к тебе, говорил, что ничего с тобой не будет. После гляжу - и вправду: ты ничуть не обжигался, потому как печь уже остывала, и простуда проходила сразу же. Твоего отца самого так лечили в детстве.
  Бабушка обняла внука.
  - Я рада, что вы в согласии теперь живёте. Так и живите теперь. Ни с кем не ругайся, не держи ни на кого зла.
  Саша в очередной раз задумался о доброте бабушки - ведь благодаря ей бабушка прожила так много лет. Она никогда не на кого не сердилась, ко всем относилась по-доброму. Ей никогда не было ничего жалко - могла отдать последнее. Наградой за это стала любовь не только родственников, но и всех, кто её знал. Эта любовь поддерживала её, поддерживала в ней жизнь.
  С этими мыслями Саша и заснул. Бабушка укрыла его ещё двумя одеялами. За ночь она несколько раз подходила к нему, трогала лоб. Ближе к утру температура упала, и это обрадовало бабушку.
  Сначала Саше снилось непонятно что, и он ворочался с боку на бок, но к утру он заснул крепким и спокойным сном.
   ...Утром он проснулся бодрым и здоровым. Температуры уже не было, и кашель почти прошёл. Настроение было замечательным. С удовольствием слушал он чириканье попугайчика, который что-то ему рассказывал.
  - Бабушка, ты вернула меня к жизни, - радовался он. - Я, кажется, уже совсем здоров!
  - То всё народные средства, - улыбнулась бабушка. - А то тебя напичкали таблетками... Теперьче остаётся только беречься. Дай мне слово, что будешь беречь здоровье.
  - Обещаю, бабулечка! Я не понимал, как это важно, а когда хватился, то было уже поздно. Спасибо тебе!
  Бабушка принесла из кухоньки тарелки с кашей и хлеб, и они стали завтракать, а потом Саша повесил гардины на окна. Он беспокоился: он уехал просто так, не сказал ничего Марине и Оле, они теперь беспокоятся за него... Но скоро он всё им расскажет. Самое главное, что теперь все здоровы.
  Всё хорошо, что хорошо кончается.
  
  ДЕКАБРЬ
   Пришла зима, и всё покрылось снегом. После серой, скучной осени природа преобразилась - оделась в сказочный, волшебный наряд. Оля очень любила снег, хотя его выпало так много, что она не могла идти, и мама несла её в садик на руках.
  По вечерам, когда мама и Оля возвращались домой, они задерживались во дворе, где взрослые и дети строили ледяной домик. Этот домик получился удивительно красивым, а самое главное - настоящим: с двумя окнами и крылечком. В нём помещались только дети; они играли там, а взрослые ждали их снаружи.
  - Оля! - звала мама. - Пойдём домой, ты уже замёрзла!
  - Мамочка, ещё чуть-чуть! - отозвалась Оля из окошка домика. - Здесь очень весело!
  - Холодно очень, - ответила мама. - Было бы потеплее...
  - Пусть так и будет, - сказала Оля. - Если будет теплее, домика уже не будет.
  - Твоя правда, - кивнула мама.
  Однажды дети и взрослые затеяли игру в снежки - взрослые осаждали ледяной домик, а дети кидали в них снежки из окошек.
  Баба Стеша наряжала ёлку и украшала дом к празднику - к ней должны были приехать много родственников встречать Новый год. Олю оставляли у неё на выходные, и она помогала бабушке наводить красоту в доме, а бабушка баловала её разными вкусностями.
  Мама и папа тем временем ходили на каток. С тех пор, как папа научил её кататься на коньках (ещё до того, как появилась Оленька), мама каждую зиму ходила на каток, как только выдавалось свободное время. Первое время она боялась и ехала на коньках всё время прямо, а папа поддерживал её за руку; а затем наловчилась и стала кататься не хуже папы, даже делала такие трюки, которые он сделать не мог. Хотя коньки он освоил уже давно - в школьные времена, когда все ребята с его двора заливали каждую зиму каток во дворе и катались когда хотели. В этот раз они весело провели время с мамой - кружились на льду, держась за руки, вспоминая всё хорошее, что случилось в прошедшем году.
  Вернувшись домой, они стали пить кофе.
  - Оля написала письмо Деду Морозу, - мама протянула папе лист бумаги. - Вернее, нарисовала.
  Папа взял листок, стал рассматривать рисунок.
  - Это же маленькая посуда для кукол.
  - Да, Оля говорит, им кушать не из чего.
  - Мы исправим эту оплошность. Кроватка и шкафчик для кукол есть, надо и посуду, - папа улыбнулся. - Хорошей хозяюшкой вырастет наша дочка. А ты в детстве писала письма Деду Морозу?
  - Только пару раз, с просьбой, чтобы всё хорошо было у мамы, папы и бабушки.
  - Я того же просил, - кивнул папа. - Я в младших классах писал Деду Морозу. И сейчас помню все эти письма. В одном я просил интересную книгу, в другом - фотоаппарат, но это были не главные письма. В главных я просил, чтобы в семье все были живы и здоровы; чтобы не было больше войны, хотя я войну не видел и не помнил то время; чтобы на Новый год приехали бабушка и дедушка.
   ***
  За всеми делами и хлопотами мама, папа и Оля не заметили, как пролетел последний месяц года. Папа работал почти до самого конца месяца - освободился в предпоследний день. По дороге домой купил в детском магазине набор посуды для кукол Оли.
  Вернувшись домой, он никого, кроме кота Прошки, не застал и вспомнил вдруг, что у Оли сегодня праздник в детском саду. "Надо пойти посмотреть, - подумал он. - Хоть немного отвлекусь, а то совсем никакого настроения нет..."
  Перед этим он набрал номер родителей, чтобы осведомиться о здоровье отца. Трубку подняла мама.
  - Мамочка, здравствуй! Как вы с папой? Как здоровье?
  - Сашенька, всё совсем плохо стало...
  По голосу матери Саша понял, что она плачет.
  - Мама, что случилось? - испугался он.
  - Папе опять операцию делали. Врачи сказали, что ему недолго осталось.
  - Мамочка, мужайся... Папа выздоровеет, я не верю в то, что он умрёт, не верю...
  - Сашенька, он долго уже мучался... Одна за другой операции шли, и он все переносил спокойно. А когда на последнюю шёл сегодня - у него были такие глаза, он понимал, что это - всё...
  Саша закрыл глаза ладонью.
  - Саша, ты слышишь?.. Врачи говорили мне, что ему от силы несколько дней осталось, он уже сам всё знал, но радовался в эти дни, врачам рассказывал, что с тобой помирился. Он очень сильно тебя любил, Сашенька... Помни об этом.
  Саша выронил трубку и закрыл лицо руками. Раз мама сказала о папе в прошедшем времени, значит, уже всё, наверное, нет его, просто мама не решается сообщить об этом прямо.
  Многое ему ещё нужно было сказать отцу, о многом поговорить с ним, о многом расспросить... Но теперь уже не получится. "Я ни разу не сказал ему, как я люблю его... Почему я был так холоден к нему?" К сожалению, только потеряв отца, он осознал всё это.
  А отец был не очень старым, ещё жить да жить... Только жизнь у него была трудной. Детство было голодным, и всё же он сам выбрался в люди: школу закончил, потом - университет. Работал очень много, в годы коллективизации был передовиком. В годы войны многого натерпелся: сначала - кромешный ад Сталинградской битвы, в котором он чудом уцелел, затем - освобождение городов и деревень, в которых он видел горе и следы зверства фашистов. После войны - служба при Хрущёве, работа, требующая огромной ответственности. А в последние годы он беспокоился о сыне, с которым перестал общаться...
  Когда Марина и Оля пришли с праздника, Саша не сказал им ничего. "Потом расскажу, не сейчас", - подумал он. Оля получила на празднике кулёчек конфет и теперь поделила их на три кучки - себе, маме и папе. Растроганный Саша поцеловал дочку в макушку.
  Ночью, когда Марина и Оля спали, он собирал на кухне сумку в дорогу - скорее всего, ему придётся ехать в Москву. Если отца не станет, он должен будет проводить его в последний путь, поддержать маму. Как же неожиданно всё происходит...
   ***
  Утром Марина стала готовить блюда к праздничному столу. Она решила пригласить на праздник соседку бабу Машу, чтобы она не была в одиночестве под Новый год. Бабушка Маша с большой радостью приняла приглашение и стала помогать Марине в подготовке к празднику. Они приготовили оливье, заливную рыбу, свекольный салат, салат из маринованных огурцов и помидоров.
  Саша отправился к своей бабушке - он хотел привезти её к себе на праздник. Ему хотелось рассказать ей про отца, но пока он решил этого не делать. Накануне снег подтаял, но ночью неожиданно его выпало очень много; повсюду были заносы, и Саша передвигался на машине с большой осторожностью.
  У бабушки оказался занесён весь двор. Саша разглядел, как бабушка в окне указывала ему в сторону сарая. Он забежал в сарай, взял лопату и стал откапывать занесённое крыльцо. Наконец добрался до двери, и её теперь можно было открыть.
  - Сколько выпало-то! - бабушка вышла из дома. - Никогда, кажись, столько не выпадало.
  - Бабушка, ты простудишься! - Саша завёл её обратно в сени. - Одевайся, поедем к нам, поживёшь у нас, Новый год все вместе встретим.
  - Да я его и не встречаю, - пожала плечами бабушка. - Как всегда, ложусь спать и не жду полуночи. Вот дед - тот любил встречать. Достанет самогонку - и сидит перед телевизером, пьёт потихоньку. Ну, поедем, внучек, а то я соскучилась дюже по всем вам. Надо Мариночке с Оленькой какой-нибудь гостинец привезти... А что ты как в воду опущенный? Случилось что-нибудь?
  - Да так, задумался просто...
  Бабушка связала много тёплых вещей внуку и его семье и взяла всё с собой, чтобы подарить на Новый год.
  И они поехали в город. Зашли в магазин, Саша купил шампанское "Советское", шпроты, копчёную колбасу. Бабушка ещё купила Саше и Марине с Оленькой конфет.
  - Тут где-то рядом немецкого фельдмаршала во время войны в плен взяли, - сказала бабушка, когда они вышли из магазина. - Твой отец рассказывал.
  При упоминании об отце у Саши вновь подступил комок к горлу, стало нехорошо, но рассказывать о недавнем разговоре с матерью он не решался.
  Они прибыли домой, и бабушка включилась в работу по сервировке праздничного стола. Она подружилась с бабой Машей, им было весело вместе. Марина дала Саше попробовать пирог, который она сама испекла.
  - Это чудно! - восхитился он. - Знаешь, боюсь, я буду заставлять тебя печь такой пирог чаще, чем у нас будут праздники.
  - Что ж, я не против, - улыбнулась Марина. - Я испекла его по рецепту бабы Маши.
  - Бабе Маше - отдельное спасибо.
  Саша ушёл в зал, включил телевизор, стал гладить забравшегося к нему на колени Прошку. Показывали концерт "Песня-74", и сейчас Валерий Золотухин пел очень красивую песню "В ответ на твой обман":
  
  А пароход кричит: "Ау",
  Дымок по ветру стелется,
  А та, которую зову,
  А та, которую зову,
  Решиться не осмелиться...
  
  Саша заслушался. И просмотрел концерт, а потом и фильм "Карнавальная ночь" до позднего вечера, пока его не позвали за праздничный стол. Бабушки весело общались, шутили, и Марине с Олей тоже было радостно.
  Один Саша в раздумье вспоминал минувший год. Как же быстро всё прошло... Вот только встречали этот год - и уже провожают его. Как будто только что он разглядывал ледяные узоры на окнах, а между тем прошёл почти год. Как же быстро пролетает время...
  В этом году у семьи наконец появилась своя квартира, потом Саша приобрёл домик на хуторе, купил машину, семья ездила на море, был издан учебник Саши... Но это - ничто в сравнении с тем, что он наконец помирился с отцом. Сейчас он гордился, что у него был такой отец - мужественный, справедливый, любящий, пусть и строгий. Таким он его и будет помнить всю оставшуюся жизнь.
  Потерю отца не заменит ничто, и Саша никогда не смирится с этим. Но он поймёт, что нужно беречь близких людей и никогда, ничем их не обижать. У него остались мама и бабушка, Марина и Оля, и он сохранит с ними самые тёплые отношения.
  - Мои дорогие, - обратилась ко всем бабушка Саши. - Я рада, что отмечаю с вами праздник, что всё у вас хорошо, и желаю вам в будущем году крепкого здоровья, а остальное придёт само. За вас, мои хорошие, - она подняла рюмку с шампанским.
  Марина налила Оле сок, и все чокнулись бокалами и рюмками.
  Наступил новый 1975 год.
   16 ноября 2013 г. - 2 января 2014 г.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"