Жаркое солнце палило нещадно. Вот уже четвертые сутки, которые Ева шла по пескам, не было ни капли дождя. С трудом, передвигая ноги, она всматривалась вдаль, надеясь увидеть хотя бы какой-нибудь источник воды. Ее тело практически перестало слушаться, руки беспомощно болтались вдоль туловища, голова безвольно опускалась на грудь. Глаза слезились от непроходимых туч песка, губы потрескались из-за недостатка воды. Ее халат и брюки были полностью пропитаны потом. Казалось, она испаряется. Вокруг был лишь песок. Складывалось впечатление, что он никогда не кончится. Невыносимая жара сводила с ума. Миражи неотступно преследовали Еву, на борьбу с ними уходили последние силы.
Не увидев ничего и никого, она упала на колени, а потом и полностью, уткнувшись лицом в пожирающий песок.
Открыв глаза, Ева почувствовала блаженную прохладу, шелест листьев и журчание воды, проходящие через маленькое зарешеченное окошко у потолка. Ей совершенно не хотелось ни пить, ни есть. Ее организм был полностью восстановлен. Попытавшись встать с подстилки, она почувствовала, что ее руки связаны. Это показалось ей очень странным. Зачем ее спасали, если сейчас не хотят отпускать? Мучиться этим вопросом долго не пришлось. Дверь комнаты, в которой Ева лежала, открылась, солнечный свет окинул холодные глиняные стены.
Вошедший мужчина рывком поставил ее на ноги. Он был практически обнажен. Лишь набедренная повязка составляла единственный атрибут его одежды, на голове черные волосы стягивал кожаный шнурок. На щеке великана красовалась замысловатая татуировка из множества линий и точек.
Неприятное предчувствие зародилось у Евы в душе. Что за маскарад? Когда мужчина взял ее за плечо, она обратила внимание, в чем одета сама и ужаснулась. На ней была холщевая рубаха, поражавшая своей простотой. Не понимая, что происходит, Ева молчала.
Он вел ее перед собой, не забывая толкать в спину одной рукой, и поигрывать другой.
- Что происходит? Кто вы? Что вам от меня надо?! - прокричала она, но ее никто не слышал, либо просто не хотели отвечать.
Утоптанная тропинка через извилистые деревья и густые травы привела на открытую поляну у подножия вулкана, из которого тонкой струйкой тянулся черный дым. В центре поляны возвышалась каменная плита, измазанная чем-то жирным. Ее поверхность была щедро усыпана различными травами. Вокруг плиты, что-то напевая, пританцовывал старик, с полностью татуированным лицом, из таких же линий и точек.
Панический страх захлестнул ее с невероятной силой. "Жертвоприношение!" - эта мысль с пугающей быстротой заморозила ее мозг. Встряхнув головой, она постаралась мыслить разумно: "Бежать! Надо бежать!"
Оглядываясь по сторонам, Ева видела таких же мужчин, как и великан, стоящих на коленях. И лишь одна женщина сидела в тени в белых одеждах. Назвать их шикарными было не возможно, но ее роскошь ярко выделялась на фоне мужчин. Она была невероятно похожа на Еву. Становилось ясно, что женщина здесь главная. Ее равнодушный взгляд пронизывал до костей. Ева прошептала: "Помогите!", но та лишь оскалилась в ответ. Ева рванулась, было бежать, но великан с поразительной проворностью хлестнул ее кнутом. Жгучая боль огнем пронзила ноги. Подкосившись, Ева не выдержала и рухнула. Быстро подхватив ее, великан поставил Еву на ноги. Одним рывком он сорвал с нее рубаху.
Вот так, стоя обнаженной перед десятками яростно ревущих мужчин, Ева мечтала страдать от жаркого солнца в пустыне. Кто вытащил ее из того кошмара и обрек на ужас здесь?
Великан же попытался уложить ее на плиту. Ева ожесточенно сопротивлялась, отбрыкиваясь ногами, кусаясь и дико крича. Второй великан с такой же татуировкой поспешил на помощь соратнику. Силой они уложили Еву на плиту. Ее ноги привязали к краю плиты, руки натянули у изголовья. Ева с трудом могла пошевелить лишь пальцами.
Ужас захватывал дух. Она билась в истерике, но ничего не могла поделать. Слезы катились по щекам соленым потоком, но никто не обращал внимания на ее страдания.
Старик подошел к ней и начал петь во весь голос. Его непонятные слова подхватили все сидящие. Паника захлестнула Еву. Она забилась, словно птица, пойманная в клетку. Из груди вырывались хрипы и стоны, смешивающиеся с пеленой соленых слез.
Старик занес руку с ритуальным кинжалом над ее грудью и резко опустил. В голове все стало ясно. Это смерть.... И никаких эмоций...
Острая боль пронзила все ее существо. Грудь разрывалась от нестерпимой муки. Первые крупные капли дождя ударялись в ее лицо.
Открыв глаза, Ева увидела мужчину в черном халате и тюрбане. Его щеку застилала татуировка из множества линий и точек. Он держал ее на коленях и медленно вливал воду ей в рот. От непривычного обилия влаги ее грудь разрывалась от боли. Из горла вырывались только хрипы...