Минут пятнадцать я смотрела в одну точку, изо всех сил тараща глаза. Я наивно полагала, что всё произошедшее может оказаться сном, и, проснувшись, я увижу свою родную комнату, родителей, бабушку, а может быть, и одноклассников. Но, что бы я ни делала, перед глазами стояла яркая "янтарная комната", не вызывавшая у меня никаких эмоций, кроме отрицательных. В любое другое время я, наверное, с открытым ртом разглядывала всё это великолепие: светло-бежевые стены, украшенные картинами из янтаря всевозможных оттенком (и напоминавшие мне о Екатерининском дворце в Царском селе), аккуратную бело-бежевую мебель с золотистыми узорами и покрывало из настоящих кленовых листьях на золочёной кровати. Вряд ли бы кого-то оставило равнодушным не столько роскошное, сколько стильное убранство комнаты. Только меня распирало от злости при виде всего этого. Мне хотелось свалить стройные шкафчики, разбить изящное трюмо, сорвать со стен прекрасные картины, достучаться кулаками по столу до такой степени, что крышка его не выдержала бы, а потом закутаться в это "живое" покрывало, забиться в угол, как испуганный котёнок, и плакать, и рыдать... Я была просто в бешенстве, но представлений о том, как я устраиваю хаос в комнате, мне вполне хватило, и я сразу направилась к кровати с полотном из разноцветных листьев клёна, которое мне понравилось сразу. Накрывшись с головой, я уткнулась в подушку и с минуту лежала молча, затем начала тихо всхлипывать.
Я сама толком не помогала, из-за чего плачу. В конце концов, я же ре-шила согласиться занять место наследницы трона времён года, но... Но я не ожидала, что всё произойдёт именно так. На самом деле, идя в школу на бал, я даже не вспомнила, что со дня моего рождения как раз прошла ровно неделя. Я ни разу не обратила внимание на то, что встреча у фонтана назначена мне именно семнадцатого октября, в день осеннего бала... Я забыла о нашей договорённости. Забыла и не пришла на место встречи...
Со мной произошло что-то странное. В какой-то момент мне показалось, что я взлетела, что земля ушла из-под ног. Затем я ослепла. То есть, мои глаза были открыты, но ничего, кроме белого света, я не видела. Хотя, мне было достаточно картины удивления, смешанного с ужасом, на лицах моих друзей, которая стоит перед глазами до сих пор. Как ни парадоксально, но, совершенно не понимая, что происходит, я и не пыталась это понять. Намного важнее для меня было то, почему это творится со мной. Мне хотелось выяснить причину всех непонятных, странных и, если уж на говорить начистоту, ненормальных явлений.
Я до последнего не вспоминала о встрече у фонтана, назначенной Осе-нью. Как я уже говорила, наша договорённость напрочь вылетел из головы. Пожалуй, я бы не догадалась, куда меня несёт неведомая сила, не появись через какое-то время перед глазами лестница. Да-да, так самая лестница, по которой я "спустилась с небес" в свой день рождения. Я, сама того не желая (мною продолжало что-то управлять), поднялась достаточно высоко, не дойдя, наверное, трети всего "ступенчатого" пути, и меня "повело" вправо.
Картинка снова исчезла. Я перестала что-либо видеть на несколько минут. "Прозрела" я уже в этой золотисто-бежевой комнате с полной уверенностью с том, что меня доставили во дворец времён года.
У меня не было никакого желания анализировать своё путешествие (сперва я даже не заострила внимание на том, что лестница не закончилась, а значит, над королевством есть что-то ещё). Меня мучили вопросы, касающиеся моего "туроператора".
Почему Есения так поступила со мной? Почему она забрала меня, словно вещь, которую дала напрокат моим друзьям? Разве нельзя было позволить мне довести школьный бал, закончить начатое в обычной жизни? Спасибо, хоть девятому "Б" она дала выступить по-человечески.
Девятый "Б"... При мысли об одноклассниках я заплакала громче, изо всех сил сжав руками несчастную подушку. Я не могла выбросить из головы их лица, их испуг, их недоумение. Наверняка они переживают, пытаются понять, что со мной произошло. А Мишка теперь точно не верит мне, он понял, что никуда я не должна была уехать: должно было произойти это - странное и понятное только мне...
Я же хотела исчезнуть тихо... Предупредить заранее об отъезде учителей и одноклассников, взять из дома что-нибудь на память о "прошлой" жизни, попрощаться с родителями и бабушкой и не прийти на следующий день в школу, просто не прийти. Всё должно было пройти обыденно. Я хотела покинуть школу, как это делали десятки ребят, вынужденных переехать в другой город, но...
Но случилось то, что случилось: практически вся школа и гости бала увидели весьма интересное явление. Более того, я сорвала праздник. Я испортила бал, к которому все так долго и тщательно готовились. Получается, я даже не оправдала надежд Елены Сергеевны и Нины - они теперь наверняка жалеют, что доверили мне такую сложную и ответственную миссию. Если бы я была звездой, то непременно газеты бы запестрили заголовками вроде "Скандальный уход Евгении Белкиной со сцены"... Хотя, знаете ли, я сомневаюсь, что моё загадочное исчезновение останется без внимания: не каждый день девушки в воздухе растворяются... Боже мой, а ведь у многих у многих родителей, сидящих в зале, были камеры...
Теперь мне было не только больно, но и страшно: вдруг новость о странном явлении облетит весь город? Вдруг меня начнут искать? Это поиски, конечно, успехом не увенчаются, но горожане первое время будут в страхе (ведь умы репортёров разного рода "желтизны" могут так "приправить" моё исчезновение мистикой, что хочешь-не хочешь, а насторожишься).
А родители? Они вынуждены будут делать вид, что ничего не знали и места себе не находят? Что они будут говорить тем, кто заинтересуется моим исчезновением? (друзьям, например)? Врать? Сочинять что-то? Давать начало сплетням, не желая этого? Они ведь не смогут сказать правду...
Я никак не могла заставить свои мысли "замолчать": они тараторили, тараторили без умолку, да так, что в конце концов сбили с толку поток слёз. Я перестала плакать, но мной овладело очень странное, непонятное состояние. Я будто провалилась в сон и не могла уснуть. Назвать это полудрёмой язык не поворачивался. Это было что-то вроде транса: я смотрела в одну точку, лицо моё, должно быть, не выражало никаких эмоций, уже не хотелось разнести всё вокруг. Я то ли обессилела, то ли, наоборот, смогла взять себя в руки.
Постепенно смолкли и мысли. Я осталась наедине с собой. Я просто лежала и смотрела вверх - на кремовый потолок с объёмными украшениями в виде кленовых листьев. Надо сказать, меня уже тошнило от осени, я начинала искренне ненавидеть своё любимое время года за то, что со мной произошло.
- Я вижу, ты немного успокоилась, - до меня донёсся знакомый холодно-ласковый (я не знаю, как можно сочетать эти два оттенка, но именно их "дуэт" я услышала) голос.
В комнату вошла Есения. В этот раз она выглядела не так торжественно, как в день нашей первой встречи. На ней было белое платье в пол с длинными рукавами, которое вполне можно было назвать домашней сорочкой. Она не была похожа на королеву - передо мной стояла обычная ухоженная женщина.
- Женя, ты готова поговорить?
Я промолчала: просто не было сил выдавить хотя бы слово. Я совсем не знала, как себя вести.
- Я понимаю, что тебе тяжело, но...
- Есения, скажите, - начала было я.
- Ты можешь называть меня мамой.
- Да какая ты мне мама?! - не выдержав, закричала я, и слёзы вновь брызнули из моих глаз. - Ты мне никто! Никто! Я вижу тебя второй раз в жизни! Почему я должна слушать тебя?!
Последние фразы были похожи скорее на организованный хрип - кажется, я сорвала голос. Эмоции наконец-то вырвались наружу. Я даже не заметила, как начала бросать королеве неуважительное "ты", не заметила, как сказала больше, нежели было у меня в мыслях.
Я с досадой замолчала: голос пропал в самый неподходящий момент. Шанс высказать моей названной матушке всё, что я думаю о ней, исчез. Конечно, может быть, это и к лучшему. Может быть, она желала мне добра, заботилась обо мне, силой забирая из привычной жизни. Может быть... Но в тот момент я ненавидела её, такую ровную, сдержанную, холодную. Мне казалось, что даже зима-Зинаида на портрете в зале времён года выглядела теплее и приветливее, чем Её величество Осень, "утешающая" свою наследницу.
Я чувствовала себя проигравшей. Неприятное чувство, надо сказать. Было обидно и стыдно одновременно, и я не могла смотреть в глаза Есении, хотя несколько мгновений назад позволяла себе и не такое.
- Успокойся и дай мне знать, когда будешь готова, - сказала королева, глядя куда-то вдаль, мимо меня. Она говорила всё так же холодно. У меня не было никакого желания что-то обсуждать, но того, чтобы неприятная пауза затянулась, я не хотела ещё больше.
- Зачем вы это сделали? - выдавила я.
- Уже на "вы"? - Есения едва заметно улыбнулась уголками рта. - Быстро ты справилась с собой... Так что я сделала?
- Вы прекрасно знаете.
- Ты говоришь о том, что сегодня я немного повздорила с Зиной? Я должна была это сделать. Она захотела сменить мня на троне времён года. А какой декабрь в октябре? Сама подумай: это же полная чушь. Она, конечно, успела уронить пару снежинок на землю, но уже завтра я исправлю эту оплошность...
- Зачем вы забрали меня?! - снова закричала я; голос было прорезался где-то в середине фразы, но снова пропал через долю секунды.
- Ах, ты об этом... - королева отвела взгляд: неужели она чувствовала себя виноватой? - Наконец-то я поняла, что ты хочешь сказать. Учись выражать свои мысли чётко и ясно. Любая правительница должна уметь это делать.
- Зачем?.. - глаза снова наполнялись слезами. Мне уже начинало казаться, что Осень испытывает мой характер.
- А ты не знаешь ответа на этот вопрос? Мы договорились встретиться у фонтана семнадцатого октября в семнадцать часов. Ты должна была сообщить мне о своём решении. Ты не пришла. Значит, я сама должна была привести тебя сюда. Значит, ты сделала выбор в пользу трона. Молчание - знак согласия, правда?
- Я подвела своих друзей...
- Женя, - мне показалось, что голос непоколебимой до этого момента Есении дрогнул. -Друзья остались в обычной жизни. У тебя больше нет друзей.
Она хочет сказать, что мои одноклассники даже не вспомнят обо мне, что не будут переживать? В это я поверить не могла. Но от одной мысли о том, что такой исход действительно возможен, мне становилось не по себе.
- У меня есть друзья, - сквозь зубы процедила я. - Есть... Есть! Есть!
И снова слёзы, снова ужасное состояние, находясь во власти которого контролировать себя было ужасно трудно. Я опять нещадно рвала и без того натерпевшиеся за день связки. Я сама не понимала, что мне нужно: отказаться от престола, проявив слабость, и вернуться к друзьям, к родным; или же остаться в царстве времён года, заставив себя забыть всё
Я плакала от перемен, от резких и неожиданных перемен, от того, что я даже не попрощалась с обычной жизнью. На все слова Есении реагировала слишком эмоционально до конца не осознавая, что вообще говорю. Со мной творилось что-то непонятно-невыносимое.
- Успокойся! - королева неожиданно встала и сильно стукнула по крышке того самого изящного стола цвета слоновой кости. На мгновение я даже перестала всхлипывать. - Ты хочешь стать достойной правительницей? Ну же! Отвечай!
Осень, казалось, вышла из себя: даже она уже не могла оставаться в этом новом для меня образе "железной леди". Возможно, так она хотела привести меня в чувства. Но ей это не удалось. Точнее, удалось, но ненадолго. Мои слёзы остановить было трудно. Я молча плакала. Втихомолку, но плакала.
- Хорошо, - чуть смягчившись, сказала Есения. Я спрошу по-другому. Ты отказываешься от престола? Говори. У тебя было достаточно времени для раздумий. Ты отказываешься?
За какое-то мгновение у меня перед глазами пронеслась действительно вся моя жизнь. Теперь я понимала, что чувствовал человек, который придумал это "книжное", как мне казалось, выражение. В такие моменты в голове всплывают воспоминания о самых дорогих событиях, людях. Ты будто бы видишь себя со стороны в таком родном, таком маленьком и милом сердцу своём мире, и ностальгия так и грозится залить всё вокруг твоими грустно-счастливыми слезами. Это очень приятные и в то же время совершенно невыносимые ощущения: хочется отдать всё, только бы вернуться назад, или же, наоборот, заскочить в будущее, где наверняка уже изобрели такую чудесную вещь, как машина времени...
- Женя, говори, - торопила королева. - Не думай ни о чём. Слушай своё сердце. Говори! Ты отказываешься?
- Нет.
Мы обе замолчали. Мой ответ будто бы стал выдохом, спокойным, ровным, наконец-то не судорожным. Стало легче. Совсем немного, но всё же легче. Теперь хотя бы не нужно было выбирать, всё определилось. Абсолютно всё.
У меня вдруг резко пропали все слова и эмоции Я просто наблюдала за Есенией. Она старалась держаться "железной леди", не показывая отношения к моему решению. Осень стояла у окна, из которого открывался вид на волшебный сад времён года, поразивший меня своей красотой неделю назад. Королева долго смотрела куда-то вдаль, затем молча вышла из комнаты, которая, судя по всему, принадлежала теперь мне, и я вновь осталась наедине со своими мыслями.
Сказать по правде, я была не прочь прогнать и их, но они, кажется, даже не собирались мне подчиняться и поэтому продолжали спорить в моей голове.