Всякая по-настоящему свежая и стоящая идея на пути к признанию переживает, как известно, три периода: "этого не может быть!", "в этом что-то есть..." и, наконец, "кто ж этого не знает!".
Речь пойдет об идее, которую человек, уверенный в своей прагматичности, по первому побуждению даже на порог сознания не пустит. "В сказки я давно не верю, - скажет он. - Этого не может быть, поэтому мне не интересно". И будет по-своему прав. Ибо это не просто идея, а мечта! Мечта всех людей, многих поколений просветителей, гуманистов, философов, экономистов, даже политиков. Суть ее проста: избавление общества от налогов.
Что только не были написано на этот счет и какие только предложения ни делались! Кто-то требовал отмены всех налогов кроме тех, которые представляли бы собой плату за использования Богом данных человеку благ - за землю, за воду, за воздух. "Вам для производства нужен кислород? Он нужен всем, а вы за его избыточное потребление платите! Вы владеете большей (или лучшей) землей? Но естественные права на землю всем принадлежат в равной мере. Хотите иметь преимущественные права? Платите!". И так далее. Замысел таких предложений понятен: налоги нужно оставить, но надо изменить базу налогообложения и, возможно, дифференцировать шкалу. Утописты описывали такие "коммуны" и "города", в устройстве которых налогам вообще не было места. Все было общее, поэтому и взыскивать их было не с кого. Эта мечта осталась лишь романтической страницей в истории человеческой мысли, страницей, иллюстрирующей жажду освобождения от налоговой повинности. Самыми же рьяными противниками налогов были, как известно, анархисты и большевики. Эти вообще не останавливались ни перед чем в своих размашистых декларациях! Для них уже само право собственности являлось преступлением: "Собственность есть кража!" (П.Прудон). Рикардианец Джон Грей требовал отмены денег и Прудон, горячо поддержавший его, призывал к созданию "Народного банка", который принимал бы на свои депозиты гвозди, сюртуки, уголь, зерно и проч., ими же и рассчитывался. Зарплату же работникам, по его мысли, следовало выдавать некими "трудовыми марками". Большевики именно с отмены денег и начали свой безумный поход к коммунизму. Без денег, без налогов нельзя будет содержать государство? Оно умрет? Но мы, заявляли анархисты, как раз и хотим приблизить час его похорон: "Государство должно быть разрушено!" (П.Кропоткин). Ни на шаг не отставали и большевики: "Мы ставим своей конечной целью уничтожение государства"; "Все прежние революции усовершенствовали государственную машину, а ее надо разбить, сломать" (В.Ленин). И даже забегали вперед: "Уничтожение государства есть уничтожение также и демократии" (В.Ленин).
Все известные предложения насчет реформирования налоговой системы можно в конечном счете сгруппировать в два "пакета". В один из них войдут предложения об отмене всех налогов, кроме налогов на природные блага, а во второй - предложения, связанные с разрушением всего хозяйственного уклада - и собственности, и государства, и денежного оборота. Ни те, ни другие в практическом смысле никуда не годятся. Поэтому легко понять упомянутого "скептика", который, встретившись со словами "упразднение налоговой системы", немедленно комкает лист и отправляет его в мусорную корзину.
Вот к нему как раз, к его здравому смыслу, я и хотел бы обратиться.
Давай, мой друг, подумаем. Разве нравится тебе платить налоги? Нет, конечно. В тех случаях, когда тебе что-то не нравится, ты ведь пытаешься от этого избавиться, не так ли? А может быть, все же есть способ избавиться и от налогов? Причем, способ, который вполне удовлетворил бы тебя? Более того, давай попробуем вместе найти его.
Начнем с того, что еще раз констатируем очевидную истину: экономика любой страны и в любые времена здорова ровно настолько, насколько свободен ее главный герой - предприниматель. Об этом свидетельствует вся история восхождения от рабства к независимости. Это и понятно: независимый предприниматель работает "на себя", а работа "на себя" всегда эффективнее работы на "кого-то". Сегодня он свободен от всякого принуждения со стороны. От всякого, кроме принуждения со стороны государства. И это принуждение выражается прежде всего в насильственном изъятии части продукта его труда в форме налогообложения. Он все еще находится в том положении, когда вынужден работать на "кого-то". Отпуская его на свободу, государство по-прежнему держит свою цепкую лапу в его кармане. Но это еще не все. Казалось бы, с тем, чтобы откупиться от государства ценой утраты части своей собственности, еще можно было бы примириться. Но дело в том, что определение этой части государство также оставляет в своей исключительной компетенции. Оно и только оно решает, сколько у предпринимателя отнять, а сколько оставить в виде его "собственности". Решает так, как будто все, произведенное предпринимателем, изначально принадлежит именно государству, и то, что оно позволяет предпринимателю считать своим, приобретается им не от трудов своих, а по соизволению милостивого государства. Разумеется, такое право собственности никак нельзя назвать полноценным, равно как неполноценной остается и сама свобода предпринимательства.
Понимание этого обстоятельства дает основание для вывода о том, что поиски безналогового варианта экономики не так уж и бесперспективны, как может показаться изначально. Напротив, следует заключить, что коль скоро режим принудительного взимания податей противоречит принципу свободы рыночных отношений, принципу, обеспечивающему экономический прогресс, он, этот режим, со временем неотвратимо отомрет. Мысль о том, будто "налоги неизбежны как смерть", сидит, конечно, в голове каждого человека. Сидит так же прочно, как во времена рабства сидело убеждение в том, что рабство вечно; во времена вассальной или крепостной подданности - убеждение в непоколебимости действующего порядка вещей. Но доверять таким убеждениям как раз и означает доверять иллюзиям, сказкам, предрассудкам. В реальности же часы налоговой системы свое уже отбили и оценивать ее можно лишь как унаследованный от варварских времен рудимент. Да, это непривычный взгляд на существующее положение дел, но мы же договорились, друг мой, оставаться на почве реальности!
Теперь становится понятным, каким условиям должна удовлетворять конструкция безналоговой экономики. Их, в сущности, всего лишь три. Во-первых, в ней, как правила дорожного движения, должны неукоснительно соблюдаться законы рыночной экономики. Во-вторых, как табу на прикосновение к святыне, должен быть осуществлен принцип неприкосновенности частной собственности. Именно он и гарантирует настоящую свободу предпринимателю. Наконец, в-третьих, она должна обеспечивать полное, изобильное финансирование госбюджета.
Вот теперь и займемся этой конструкцией.
В чем более всего нуждается предприниматель? В прочности своего положения, в устойчивости, стабильности ситуации, в надежности партнеров. Кто может гарантировать ему эти условия? Очевидно, никто, кроме государства. Включая, как убедимся, и "надежность партнеров". Более того, оно не просто "может" - оно обязано это делать! Государство исторически возникает в разрастающихся общинах как институт разрешения тех споров и конфликтов, которые средствами обычного права удовлетворительному разрешению не поддаются. Это прежде всего хозяйственные споры. По своему происхождению оно представляет собой стихийно формирующийся в обществе инструмент регулирования именно хозяйственной деятельности. Служение этой задаче составляет его основное назначение и в современном мире. Но всем известно, как оно справляется с этой своей ролью. Гражданский кодекс, призванный быть Библией предпринимателя, являет собой, особенно в первой части, набор противоречий, недомолвок и пустот. При упоминании Налогового кодекса невольно вспоминаются строки "дедушки Крылова": "Иные господа, запутавши дела, их поправляют, посмотришь: в Тришкином кафтане щеголяют". Как ни поправляют свод налогов, всякий раз оказывается, что он и в обновленном виде нуждается чуть ли не в "коренном реформировании". А что касается процессуального законодательства и судебной системы, к которой предприниматель вынужден обращаться как раз по причине недобросовестности партнеров, то их, пожалуй, и вовсе можно было бы причислить одиннадцатым номером к десяти "казням египетским". Даже пройдя сквозь все мытарства судебной процедуры и получив на руки окончательное, вступившее в силу решение суда, бизнесмен встречается уже с совершенно непреодолимым препятствием - с системой и должностным составом исполнительного производства. Порою кажется, что служба судебных приставов могла бы взять своим девизом надпись над вратами ада из поэмы Данте: "Lasciate ogni speranza voi ch 'entrate", т.е. "оставь надежду всяк, сюда входящий". Одним словом, со своей основной гражданской обязанностью государство совершенно не справляется. Вот это и надо поправить. Вот здесь как раз и лежит ответ на вопрос о том, как обеспечить свободу и эффективность предпринимательства.
Гражданского кодекса мы в данном случае касаться не будем. Он заслуживает отдельного разговора. "Поправить" же налоговую систему, очевидно, можно только одним способом - полностью отказаться от нее. Налог, по определению, есть платеж обязательный, взимаемый принудительно, и, тем самым, противоречащий, как уже говорилось, базисным принципам свободной рыночной экономики. Чтобы соблюсти эти принципы мы и должны расстаться с ней. Однако и оставлять государство без источника "средств существования" нельзя. Что же можно предложить взамен налогов? Ответ напрашивается сам собой. Будучи способно ответить предпринимателю на его главный запрос - о гарантиях надежности условий бизнеса, - государство именно эту гарантию и должно ему предложить. Предложить в качестве продукта своей деятельности, причем, такого продукта, за приобретение которого предприниматель готов будет заплатить. Продукта, производимого государством на возмездной основе. Это совершенно рыночное предложение: государство делает его предпринимателю, а тот, если согласен его принять, платит и получает то, в чем нуждается. Если не согласен, то и не платит. Но тогда остается без государственной гарантии успешности своего бизнеса.
В чем должна заключаться эта гарантия? Каким своим "продуктом" государство может соблазнить предпринимателя на платеж ему? Друг мой, ты и сам легко можешь дать ответ. Спроси себя: заключая контракт, на что ты рассчитываешь? Конечно, на выгоду, которую извлечешь в результате его исполнения. Гарантия этой выгоды более всего необходима тебе. Вот ее-то и должно предложить тебе государство. Иными словами, вместо налоговой системы и в полном соответствии с законами рынка государство должно предложить тебе возмездную гарантию безубыточности добросовестного гражданского оборота.
Суть этой гарантии заключается вот в чем. Совершая сделку, ты должен будешь перечислить в казну некоторый процент от ее цены (процент может варьироваться в зависимости от характера сделки). В этом случае, если сделка по вине твоих партнеров сорвется, ты получишь всю выгоду, на которую рассчитывал, из казны. В этом и состоит гарантия. При этом, разумеется, право требования исполнения контракта перейдет от тебя государству. Ну, а если не захочешь, то и не плати государству ничего. Тогда и с партнерами своими разбирайся сам и удовлетворись тем, что удастся отстоять. Никаких налогов, никаких "обязательных платежей"! Всякий раз, расставаясь с деньгами, ты будешь делать это добровольно и исключительно в собственных интересах.
Я понимаю, друг мой, что модель, к которой мы здесь пришли, хотя и выглядит логичной и естественной, кажется тебе совершенно нереалистичной. И первый же вопрос, который у тебя наверняка возникнет: "Откуда же государство возьмет столько денег, чтобы оплатить все неисполненные договоры? Их же несметное число, чуть ли не каждый! Да и вообще, можно ли вообразить, что государство, вместо того, чтобы отбирать деньги, стало бы платить? Это даже не утопия, а совершенная небывальщина!" А следом и второй вопрос: "Мало того, что государство и так сует свой нос во все мои дела, так теперь предлагается сделать его чуть ли не партнером моего бизнеса! Но я-то хочу как раз избавиться от его назойливого присутствия, а вовсе не привлекать, тем более за свои деньги, к какому-то сотрудничеству со мной!". Чтобы ответить хотя бы на эти вопросы (их, разумеется, возникает гораздо больше), давай посмотрим, как будет работать такой механизм. Но, забегая вперед, могу сказать: государству исполнение его гарантии не будет стоить ни копейки, а его участие в твоих делах (при условии их законности и добросовестного исполнения обязательств) возможно будет только в случае, если ты сам того пожелаешь и в объеме, который ты сам отмеришь.
Возьмем пример какой-нибудь простой сделки и посмотрим, что может сулить отказ от налогов ее участникам и государству. (Все параметры сделки я намеренно упрощу, чтобы не затенять суть дела).
Допустим, два лица заключили сделку. Что это за "лица" - физические или юридические - не имеет значения. (Элеватор с мукомольным предприятием, оптовик - с магазинной сетью, угледобытчик - с компанией-перевозчиком, автор книги - с издательством и т.п.). Пусть это будут две фирмы. По условиям сделки одна фирма поставляет некую продукцию, другая ее оплачивает. Допустим, в оговоренные сроки продукция была отгружена, а плата не поступила. Почему? Мы не станем заниматься этим вопросом. Не только потому, что ни Пуаро, ни Мегрэ, ни даже Даша Васильева концов тут не сыскали бы. (Ведь у должника обязательно найдется веская причина, по которой он задержал платеж, а сама эта причина, стоит лишь ее коснуться, обернется следствием других причин, возникших у партнеров должника, которые, в свою очередь, тоже окажутся следствиями и т.д. до бесконечности. Распутать эту бескрайнюю сеть порождающих одна другую проблем не по силам, пожалуй, никому). Но мы не будем затрагивать этого вопроса просто потому, что он сам ни коим образом не будет затрагивать пострадавшую сторону (кредитора).
Что должен будет сделать кредитор, не получив вовремя денег? Как водится, он обратится с иском в суд. В суде он должен будет представить только четыре документа:
1. Свидетельство об оплате государственной гарантии (страховки рисков).
2. Копию договора для определения его законности и исчисления гарантийного платежа (для определения того, страхует ли произведенный платеж всю цену сделки или только часть ее).
3. Документ, подтверждающий исполнение кредитором своих договорных обязательств.
4. Свидетельство о нарушении обязательств партнером (например, банковскую справку о непоступлении платежа).
При наличии этих документов суд не в праве ни по каким причинам отказать в рассмотрении иска. А само рассмотрение может совершаться в той же форме, в какой рассматриваются иски по опротестованным векселям: при установлении факта наличия задолженности выносится решение о безусловном взыскании долга. Такое решение может быть обжаловано только по очень ограниченному кругу оснований. На исполнение решения суда должнику отводится короткий срок (скажем, три дня), по истечении которого, если долг не будет погашен, кредитор сможет отправиться в ближайшее отделение казначейства (или даже в свой банк) и там получить всю причитающуюся ему по договору сумму. При этом, как уже было сказано, права на истребование долга отойдут государству. С этого момента кредитором должника будет не прежний партнер, а "аппарат насилия", как определял государство В.Ленин. Для пострадавшей стороны все проблемы на этом заканчиваются. Для виновной - только начинаются.
Впрочем, предвидя такой исход, никакой предприниматель скорее всего не осмелится на какое-либо мошенничество или обман. Затевать игру с государством, тем более с государством, озабоченным не тем, чтобы вернуть деньги кредитору, а тем, чтобы вернуть их себе, вернуть свои деньги, - затевать такую игру совершенно бессмысленно. Тут нет шансов на успех. И поэтому предприниматель, заключая контракт, сочтет за благо для себя не только тщательно рассчитать свои силы и выверить его текст, но и самому себе принести клятву его скрупулезного соблюдения. Эти правила рынка будут дисциплинировать всех его игроков и каждому дадут уверенность в надежности партнера.
Как видим, такие условия ведения бизнеса весьма соблазнительны для всякого честного и ответственного предпринимателя. Он избавляется от всех рисков, связанных с поведением другой стороны (сторон) по сделке. Но, разумеется, не от рисков, которые может создать себе сам по причине беспечности, авантюризма или жадности. Жизнь в этих условиях усложняется только для того, кто не умеет трезво взвесить свои возможности или заведомо намеревается обмануть товарища. Но без рисков подобного рода не существует и свободного рынка.
Едва ли можно сомневаться в том, что любой предприниматель готов будет заплатить за приобретение такой "госуслуги". Но с оговоркой: если его устроит назначаемая государством цена. Если она превысит цену налогов, то он, скорее всего, от нее откажется. Поэтому для оценки реалистичности этой экономической модели необходимо понять, как будет определяться эта цена, т.е. тот процент от сделки, который запросит себе казна. К сожалению, в рамках данной статьи мы не можем уделить должного внимания этому вопросу. Ответ на него должны будут дать выборы высших должностных лиц (или, выражаясь точнее, лиц, "замещающих высшие государственные должности"). На выборах каждый кандидат вынужден будет огласить эту цифру, исходя из предполагаемых, при его вступлении в должность, государственных расходов и, соответственно, суммы необходимых поступлений. А "электорат" уже будет решать, кто из кандидатов ему более по душе, руководствуясь, разумеется, соображениями собственной выгоды. Тут вновь вступит в действие рыночный механизм (ведь дело касается денег!), а именно, классический закон спроса и предложения: спрос на страхование предпринимательских исков будет повышать цену этой услуги, но не выше определенного предела. А кандидату в конкуренции с другими кандидатами придется эту цену снижать за счет сокращения планируемых государственных расходов, придется искать самую экономную конструкцию государства, чтобы не потерять привлекательности в глазах избирателей. В итоге эта цифра будет определяться отнюдь не государством, а волей народа. Народ же, конечно, ни в коем случае не согласится на такой размер платежей, который превысил бы сумму налоговых взысканий. Да и никакой кандидат не предложит, стремясь занять высокое кресло, столь высокой ставки. Так что нагрузка, обусловленная платежами в рамках рассматриваемой модели, будет заведомо гораздо меньшей, чем налоговая. Впрочем, повторю, тема выборов, власти, демократии лежит за границами данной статьи, и только по этой причине я вынужден лишь бегло коснуться ее.
Здесь мы рассмотрели (вернее сказать, поверхностно и лишь краем глаза взглянули на) тот вариант сделки, когда товар идет впереди денег. А если "деньги вперед", а "вечером стулья" так и не принесли? В сущности, от такой перемены мало что меняется. Конечно, предпринимателю нужны не деньги, а именно "стулья". И он может продолжать добиваться и ждать их поставки, не привлекая государство. Но если его терпение лопнет и он потребует деньги назад, то это требование станет легко реализуемо с помощью государственной страховки.
Итак, выгода, которую сулит предпринимателю замена налоговой системы системой государственного страхования гражданского оборота, теперь более или менее понятна. Но выиграет ли при этом, и сколько, государство? У него ведь тоже должен быть свой интерес в проведении такой реформы. В чем он может заключаться?
Прежде всего, государство избавится от той головной боли, которой страдает в результате исполнения совершенно несвойственной ему и противоречащей его природе роли дирижера экономического оркестра. Оно перестает командовать участниками рыночных отношений, в этом смысле вообще покидает поприще предпринимательской деятельности - за исключением продажи своего продукта - и, благодаря этому, подобно полицейскому, фланирующему по базару, но не участвующему в торговле, обретет возможность сосредоточиться на задаче соблюдения правил и законов рыночного оборота. Оно сохранит карательную функцию, но и в этом случае, хотя будет действовать в своих интересах, но от имени и только по воле потерпевшей ущерб стороны.
Как будет пополняться казна? Во-первых, за счет платежей за приобретение гарантии безубыточности сделок. Конечно, платить будут не все. Многие сделки будут совершаться одномоментно или на основе прочных дружественных, родственных или иных связей, подразумевающих обязательность сторон. Но ведь и сегодня налоги платят далеко не все, даже подвергая себя опасности преследования, изобличения и наказания. (Причем, замечу попутно, наказания именно за то, что человек стремится защитить свою собственность, по-хозяйски, рачительно распорядиться всем продуктом своего труда, а не той лишь его частью, которую соблаговолит оставить ему государство. Естественное поведение людей оказывается "противоречащим государственным интересам". До чего же извращается здравый смысл в царстве налогов!) Однако, сочтя для себя выгодным откупиться от рисков, предприниматель заплатит государству. Заплатит добровольно, а не из страха перед казнью, а значит, заплатит обязательно. Складывается какая-то сказочная картина: деньги польются в казну, польются обильно, наполняя ее до краев, но без всякого принуждения, самотеком! Можно ли вообразить что-то подобное в реальности? Но ведь именно так полнится касса любой фирмы, любого ларька или концерна! Никто не может заставить потребителя платить за то, что ему не нужно. Но он всегда платит за то, в чем испытывает нужду. А нужду в гарантии для своего бизнеса он испытывает острейшую! Поэтому с той же остротой он будет желать оплатить ее, отдать деньги ее производителю - государству. Самотечный способ финансирования бюджета - это на самом деле вовсе не сказка, а норма здоровой, свободной рыночной экономики! Норма честных отношений государства и общества! (Хотя, конечно, сегодня сказкой кажется сама возможность честности этих отношений).
Но помимо этого, у казначейства будет и еще несколько источников доходов. Один из них - взимание штрафа за недобросовестную гражданскую (хозяйственную) деятельность. Штрафа не только за загрязнение среды, нарушения трудового законодательства и проч., но и за нарушение условий подписанных договоров. Приобретя себе права по этим договорам (после удовлетворения кредитора), государство, конечно, вернет себе все, что выплатило пострадавшей стороне. Плюс банковский процент. Плюс издержки по взысканию долга. А сверх того еще и упомянутый штраф за неисполнение договорных обязательств. Этот штраф, вероятно, может быть скоррелирован с величиной невозвратных расходов, которые неизбежно будут сопровождать страховую деятельность государства, и должен будет компенсировать эти расходы. Так что исполняя гарантийную функцию, государство материально ничуть не пострадает.
Впрочем, остается открытым главный вопрос: где же оно возьмет столько денег, чтобы выплатить всем обиженным на рынке? В самом ли деле это не будет стоить ему ровным счетом ничего? Как ни удивительно, но именно так. Выше говорилось, что пострадавший предприниматель, отправляясь в казначейство, получает там всю выгоду, которая предусматривалась договором. Но совсем не обязательно, чтобы он получал ее "живыми деньгами". Возмещение может быть выплачено ему долговыми ценными бумагами со сроком погашения, допустим, равным одному году. Эти бумаги он через год сможет превратить в звонкую монету вместе с набежавшим процентом, но сможет и сейчас же расплачиваться ими, подобно тому, как расплачивается векселями. Но если срочно нужны именно реальные деньги, то у него будет возможность выставить свои бумаги на биржевой площадке, которая немедленно возникнет, едва лишь начнется их эмиссия, и продать. В этом случае он получит деньги, но не казенные, а деньги инвесторов. Едва ли нужно доказывать, особенно помня опыт обращения ГКО, что обменный курс будет близок к номиналу (иначе самому государству окажется выгодным скупать свои обязательства, найдя в этом дополнительный источник доходов). В любом случае пострадавший бизнесмен будет полностью удовлетворен. А что касается государства, то у него будет в запасе год для того, чтобы по-отечески скрутить в "бараний рог" должника и взыскать с него весь долг (и суммы, о которых упомянуто выше). Через год оно погасит свои обязательства, но не своими деньгами, а деньгами этого самого должника. Собственных казначейских выплат производить ему вовсе не понадобится даже в начальный период экономического обновления. А вернее сказать, возрождения.
Теперь понятно, что выиграет от такой реформы государство.
И еще одно замечание, касающееся "начального периода". Чтобы запустить безналоговый механизм, вовсе не обязательно предварительно демонтировать практикуемый налоговый. Не так уж сложно рассчитать величину платежа по сделке таким образом, чтобы размер отчислений в казну по новому сценарию был равен размеру налоговых отчислений.(Это только для того, чтобы не пугать государство падением доходов. В скором времени платеж неизбежно и сильно сократится, но по причинам уже неэкономического характера). И предложить предпринимателю самому выбрать вариант платежей: либо по старинке, составляя квартальные и годовые отчеты, а в случае пробуксовки в делах по вине партнеров отстаивать свои интересы в том же порядке, как и теперь; либо платить по каждой сделке и без всяких отчетов получать по ней гарантию защиты своей выгоды.
Иными словами, осуществление такой реформы не требует решений, которые могли бы сопровождаться какими-либо экономическими потрясениями, переворотами или иными разрушительными событиями. Оно должно происходить поэтапно. На первом этапе понадобится создать нормативную базу нового способа финансирования государства, предусмотрев, в частности, исключение мошеннических договоров, по которым казна, заплатив, не могла бы добиться возмещения. Все это должно происходить гласно, в живой дискуссии государства с предпринимательским корпусом. На втором этапе предпринимателю может быть предложен выбор: либо перейти на новый порядок ведения дел, либо продолжать свой бизнес в режиме налоговой системы. И лишь коль скоро предприниматели убедятся в действенности, а государство - в выгодности новых правил, лишь когда предприниматели своим выбором проголосуют за них, можно будет, внеся подсказанные жизнью поправки в законодательство, отказаться от налоговой практики. А вернее, от нее и отказываться не надо будет. Она отомрет сама собой. В итоге экономика не испытает никаких потрясений, а практика сама покажет, насколько жизнеспособна и перспективна безналоговая модель.
"И все же, все же.., - скажет, наверное, мой друг-скептик. - Ломать - не строить! Можно сломать налоговую систему, но ведь есть же у нее какие-то достоинства, которые мы потеряем вместе с ней! К тому же, сломать экономическую конструкцию, как это доказали большевики, не так уж сложно, куда труднее переломить психологию, заставить людей пересмотреть устоявшиеся убеждения! Возможно ли это"?
Как раз с последним дело обстоит проще всего. Тут не надо ничего "ломать" и "заставлять пересматривать"! Рыночная психология даже самого твердолобого человека всегда ориентирована на выгоду. Достаточно показать ему выгоду, которую он извлечет для себя из новых условий, как он, ничего не ломая в себе, немедленно окажется их горячим до кипения сторонником. А что касается налоговых достоинств, то давай, мой друг, поступим, как это обычно принято: разлинуем лист бумаги пополам и в одну сторону внесем перечень этих самых достоинств, а в другую - недостатков. И начнем с достоинств.
Первое, что тебе наверняка придет в голову, это то, что система налогов позволяет содержать государство. Сказать, что на это способна только она, что без нее государство умрет с голоду, ты, наверное, уже не рискнешь. Но ведь она действительно обеспечивает государственное кормление! Худо-бедно, но обеспечивает! Стоит ли ломать проверенный временем и привычный уклад жизни?
Однако ты ведь и сам понимаешь, что налоговая система - "дама" прожорливая (не поминая того, что продажная и вороватая). Содержать ее саму - все равно, что содержать бодливую корову, не способную ни доиться, ни телиться. Дорого и без толку. Да и деньги, которых она лишает их природных собственников, оказываются бесхозными и, попадая в государственный карман, загадочным образом куда-то улетучиваются, а куда - то порой не ведомо и государству. Так что кормить государство налогами чересчур разорительно для страны, и видеть в таком подходе к делу его "достоинство" даже как-то неловко.
Второе, что можно сказать в защиту налоговой системы, это то, что она служит эффективным инструментом управления народным хозяйством. И это действительно можно было бы счесть ее достоинством, если бы такое волевое управление не создавало проблем, для решения которых постоянно требуется вносить все новые и новые коррективы в налоговые нормативы, лишая предпринимателя ощущения стабильности ситуации. Иными словами, это достоинство, которое создает те проблемы, из которых, как ни крути, нет выхода.
К достоинствам налоговой системы также можно причислить и... В самом деле, а что еще можно причислить? Что? Да ведь нечего! И реестр ее "достоинств" на этом можно считать исчерпанным.
А теперь переместимся во вторую колонку, к "недостаткам". И тут мы встречаемся с другой сложностью: их столько, что даже простой их перечень не уложится в формат статьи. Поэтому упомянем лишь некоторые.
Налоги развращают и обессиливают государство. В самом деле, почему гражданин должен позволять государству отбирать часть своих доходов? Потому, что он нуждается в государстве? Но он нуждается и в хлебе насущном. Представим на минуту, что с учетом этого в стране введены обязательные хлебные платежи под страхом наказания за уклонение от них. К чему бы это привело? Ответ очевиден: хлеб в одночасье исчез бы с магазинных полок. А если бы где и появлялся, то стал бы несъедобен. То же и с услугами государства. Его деятельность оплачивается налогами и оттого качество этой деятельности и ее полезность равны нулю. Откроем, например, вторую главу Конституции РФ. Исполняется ли в реальности хоть одна из содержащихся в ней статей? В том-то и дело! Государство, не способное служить обществу - это слабое государство. Сильным является то, в поддержке которого гражданин уверен, которое стеной стоит на защите его законных прав и интересов и в состоянии эффективно и быстро помочь ему в случае покушения на них. Но чтобы этого добиться, необходимо, как и для гарантирования себе вкусного хлеба, переменить законы так, чтобы гражданин стал материально независим от государства. Необходимо упразднить его податную обязанность, следовательно, упразднить налоговую систему. Мы заставим государство быть сильным, честным и проворным в служении нам, заставим повернуться к нам лицом и сменить на этом лице гримасу на улыбку только в том случае, если будем крепко держать его за карман.
Государство, кормящееся налогами, является главным провокатором экономической преступности. Это общемировая проблема. В любой стране немало людей сидят в тюрьмах за уклонение от уплаты налогов. Даже в тех странах, где закона, обязывающего платить, нет. Пример тому - США, где нет закона о подоходном налоге. "Отдел Исследований Конгресса не нашел никаких постановлений, которые... требуют от человека платить подоходный налог" (Письмо из канцелярии Дэна Иноуэйя. Источник: фильм американского продюсера, режиссера и сценариста Аарона Руссо (Aaron Russo) "От свободы до фашизма", 2006 г.). И тем не менее налоговая служба США (не закон, а именно эта служба!) обязывает американцев под угрозой судебного (!) преследования уплачивать его. В результате в казну Правительства США в 2005 году за счет незаконного подоходного налога поступило 927,2 миллиарда долларов. (Для сравнения: за счет прописанных в законе корпоративных налогов - 278,3 миллиарда. Источник данных тот же.) "Налоговая система - это самая разрушительная форма тирании", - считает Боб Шульц (Фонд "Мы Народ", США). И это суждение трудно оспорить. Единственным побуждением человека к какой-либо предпринимательской деятельности является его частный материальный интерес. На нем держится и им подогревается развитие экономики любой страны. Но как раз защиту его налоговое государство расценивает как преступление, а человека, следующего ему, именует преступником! Действуя подобным образом, оно подтачивает, разрушает сами основы экономического строя. "Теневая экономика" порождается отнюдь не предпринимателями, но именно государством, требующим от них противоестественного поведения. Оно и только оно превращает своих граждан в налоговых преступников. Более того, требуя уплаты налогов, государство, по сути дела, объявляет всему обществу войну. И это не художественный троп, не метафора. Война идет самая настоящая - с человеческими жертвами, с пролитием крови, гибелью имущества. Идет по всем городам, улицам, в каждом доме! Подумать только, разве заинтересован народ в войне со своим государством?! Нет, конечно! Но она ему объявлена и он, будучи не в силах отказаться от стремления обеспечить себе достойную жизнь, не может не принять этот вызов. Вот такое состояние войны и называется во всех концах земли "гражданским миром".
Мягким вариантом ведения этой войны является ложь, которой общество потчует свое государства, стараясь скрыть от его хищного взгляда истинное состояние своих дел. Весь хозяйственный документооборот в современном мире насквозь пропитан ложью. Да и как иначе, если ложь выгодна! Государство, конечно, сознает, что предпринимательский корпус ему врет, но требует только того, чтобы эта ложь была задокументирована. Сколько же сил, времени, труда и смекалки уходит на это совершенно бессмысленное, абсурдное занятие! Бухгалтерия по своему естественному назначению должна представлять собой зеркало финансового состояния фирмы. Но когда из "формы учета" она превращается в "форму отчетности", это зеркало искривляется настолько, что храм экономики оказывается большой "комнатой смеха".
Мы живем в царстве, в котором, как в романе Дж. Оруэлла, война есть мир, ложь есть истина, бесправие - закон, выгода - преступление, абсурд - основа миропорядка. И все это - "благодаря" налоговой системе!
Поверь, друг мой, я, как и ты, не хочу никаких "революций", "переворотов", "радикальных реформ". Но сознаю, - как, наверное, сознаешь и ты,- что нынешнее извращенное положение вещей не может сохраняться вечно. И тогда спрашиваю себя: а почему я должен терпеть его сейчас? На том коротком отрезке времени, в которое отпущено мне жить? Ведь такая овечья покорность, согласись, унизительна для человеческого достоинства. А прожить свой век, постоянно испытывая это унижение, да еще завещать его детям и внукам, мне, - думаю, и тебе, - совсем не хочется.