С незапамятных времен паслись мамонты на обширных плодородных полях.
Но вот объективно похолодало, трава покрылась снегом, пожухла, зачахла и все умные твари ушли. Кто - на юг, кто - на запад.
Все ушли, а мамонты остались. Они верили в то, что завтра-послезавтра снег растает, и в их родной тундре снова заподножится корм.
Они оставались, надеясь на толстую шкуру, спасавшую от камней лысых обезьян, на способность с юмором оценивать действительность, да на водичку из гнилого ручья, которую попьешь - и вроде легче.
Увы. Климат становился все холоднее, травы было все меньше, лысые обезьяны стали людьми и все чаще прибегали на двух ногах кто - с юга, кто - с запада и сдирали с грустных мамонтов последние шкуры, пользуясь все более легкими и все более острыми ножами.
Давно уже не было слышно мамонтинного боевого клича, заставлявшего природу приседать и обделываться. Бивни от плохой еды погнили и стали опаснее себе, чем врагам. И все больше пристрастились мамонты к водичке из гнилого ручья, которую попьешь и вроде легче.
Люди пытались их разводить, но строительство загонов обходилось дорого, жрали мамонты неисчислимо, соглашались лучше подохнуть, чем пахать, без водички из гнилого ручья уже и не обходились, выдавая на-гора только кал под себя и прекрасные грустные вздохи-песни.
Так погибли мамонты.
Цивилизация продолжала спиралить, а история - повторяться. Вплоть до нашей эры.
И на землях, когда-то населенных мамонтами, теперь живут русские.