Аннотация: Надо ли стыдиться своей любви к дамским романам? Нет? А если ты филолог? Неважно? А если ты мужчина? Умницу и красавицу Полину зло высмеял преподаватель, когда она добросовестно выполнила его задание. Девушка вступила на тропу войны.
- Ну, я ему припомню, этому зазнайке! Подумаешь, умник какой! Эрудит очкастый! Аспирантишка! Ботаник!
Полина яростно стучала каблучками вниз по лестнице, прочь из института. Этот Александр Митридатович был довольно близок к тому, чтобы вывести ее из себя.
Сегодня ее даже отражение в зеркале не радовало. Обычно стоило Полли остановиться у блестящей поверхности, показывающей простым смертным их недостатки, а писаным красавицам вроде нее достоинства и совершенства, - и грустные мысли куда-то исчезали. Да и о чем грустить, когда ты хороша собой, нравишься людям и при этом настолько умна, чтобы хорошо учиться и при этом не вызывать зависти у окружающих!
А начиналось все так красиво. В сентябре их группе объявили, что будет им счастье - новый куратор, молодой преподаватель из аспирантов кафедры зарубежной литературы. Никто его в глаза еще не видел, но все девчонки уже были заинтригованы, когда узнали у старших курсов, что в недавние годы учебы кличка их нового отца народного была Македонский. Все тут ж предположили, что, вероятнее всего, он был похож на актера, сыгравшего древнего завоевателя в голливудском фильме, и, разумеется, размечтались. Некоторые даже заранее начали делить предполагаемого красавчика - а то вдруг потом опоздают.
- Я, - заявила Маринка Обухова, голубоглазая пышногрудая блондинка в анекдотическом смысле этого слова, - буду на кураторских часах сидеть на первой парте. И пусть только какая дрянь займет мое место!
- И свою кандидатуру на помывку окон первой будешь предлагать? - подколола ее подруга-соперница Иринка Лабухова, кареглазая брюнетка, бледная и стройная до костлявости. Внешне девушки были полной противоположностью друг другу, а вот по душевным качествам и уму гармонировали полностью. Обе умудрились поступить на филологический факультет, не подозревая, что придется во время обучения читать великое множество книг. Одной просто понравилось красивое слово "филологический", а вторую в приемную комиссию приволокла мамуля. Оставалось тайной, как они набрали на тестах достаточное количество баллов. Впрочем, учились они неплохо, ибо долго говорить на заданную тему обе умели. Ученые дамы от их болтовни засыпали и ставили удовлетворительно, так как боялись признаться, что прохрапели большую часть доклада, а преподаватели-мужчины вообще воспринимали их не на слух, а на вид.
- Да он сам будет свои окна мыть, стоит мне только попросить, - не унималась Маринка.
- Это если я ему разрешу, - противоречила Иринка.
Полина в этих спорах участия не принимала, считая бесполезной тратой времени, но и ей было интересно.
Наконец день знакомства настал. В пятницу первой недели нового учебного года был кураторский час. На него, против обыкновения, собралась почти вся группа, благо аудитория выбрана была просторная, и места всем хватило. Обухова и Лабухова уселись рядышком впереди всех.
Дверь отворилась, и вошел... действительно красивый молодой мужчина, ни капельки не похожий на тот образ, который уже нарисовали себе студентки.
Иссиня-черные волосы, мраморно-кремовая кожа, небесно-голубые глаза и крупные правильные черты лица. Классический красавец, с классически гармоничной фигурой - насколько позволял разглядеть строгий деловой костюм графитового цвета, новый куратор был в меру худощав, плечами мог похвастаться широкими, а животом плоским. Некоторые девчонки начали пускать слюни и строить планы о том, как бы заняться выяснением более подробных характеристик: Есть, например, у красавца, заветные четко обозначенные кубики на прессе или их нет; насколько скульптурно очерчена его пятая точка. Ну и прочие части тела тоже занимали воображение девиц, раздевавших препода глазами. А что вы хотите? Факультет невест как никак - ни одного приличного существа мужского пола в километровом доступе!
Появившегося красавца, по мнению Полли, портила только одна мелочь: очки. Ну вот представьте себе статую какого-нибудь Аполлона Бельведерского или, скажем, Давида работы Микеланджело в очках! Это же сущий анахронизм и глупость. И вообще, XXI век на дворе. Чудеса науки и все такое. Линзы же можно приобрести! Кстати, яркий цвет глаз мужчины наводил как раз на мысли о линзах. Ну не бывает таких глаз в действительности!
- Здравствуйте, прекрасные дамы.
Голос тоже был невозможно красивым. Густой баритон, по-настоящему мужской, никаких визгливых или подвывающих интонаций. Сдержанная уверенность в себе. Этот голос почти осязаемо ласкал кожу своим теплом. Поражены в самое сердце были даже самые стойкие девицы (из тех, кто был близорук, но от тщеславия забывал носить очки или ленился возиться с линзами, - слух этих особ был покорен).
- Меня зовут Александр Митридатович Македонский.
Вздохи восхищения с примесью смешков в третий раз волной прокатились от первых парт к задней стене. Имя, конечно, чудное, но красивое и подходит своему хозяину.
Македонский по праву рождения кратко рассказал девушкам, какие мероприятия их ждут в текущем году. Еще он порадовал тем, что будет вести в их группе практикум по европейской литературе XIX века, и обещал, что постарается сделать занятия максимально интересными.
Время показало, что обещаниями Александр зря не разбрасывался. Прекрасные дамы на занятиях действительно не скучали, и не потому, что любовались греческим профилем красавца-аспиранта. Он умел так рассказать о писателе или о книге, что набор фактов превращался в захватывающий детектив, или трогательную историю любви, или трагедию космического масштаба. А задания, которые он давал, и вопросы раскрывали классические произведения с неожиданной стороны.
Например, он как-то раз попросил придумать сюжет для фильма ужасов и рассказать его строго в двух фразах, а потом, похвалив лучшие истории, поведал, что почти в такую же игру как-то вечером сыграли скандально известный лорд Байрон, другой знаменитый английский поэт Перси Шелли и его жена Мэри. Последняя выиграла, а ее история о Франкенштейне в следующем веке стала основой для многих фильмов ужаса.
Девицы млели и старательно конспектировали, что шло лишь на пользу их успеваемости.
А Полли недовольно ловила себя на том, что тоже поддается этому стадному чувству. Она пыталась отыскать хоть какой-то недостаток в преподавателе. Задавала ему каверзные вопросы, предварительно составив их длиннющий список, и быстро строчила в тетрадке, записывая неизвестные ей самой сведения (а ведь, чтобы по-настоящему допечь Македонского, ей приходилось рыться в горах справочной и критической литературы). Хотела подловить на нарушении правил этикета и учительской этики или уличить в неопрятности.
Но все было напрасно. Александр был безупречен. Его поведение отличалось простотой и вежливостью. Ни тени фамильярности и, разумеется, ни грана заигрываний с коллегами или, тем более, студентками. Приветливый, любезный, доброжелательный и слегка отстраненный. Даже его очки, так раздражавшие Полли сначала, тоже стали казаться привлекательными - так загадочно могли сверкнуть стекла, подчеркивая в нужный момент мысль, которую высказывал их владелец!
"Безупречен, то есть его не существует", - вынесла вердикт Полина и с чистой совестью продолжила млеть вместе со всеми, не опасаясь за свое сердце. В мифы ведь глупо влюбляться! А восхищаться мифическими героями вполне нормально. Вздыхала же Олька Чернова по красавцу лорду Байрону, пока не услышала от того же Александра, что портреты великого англичанина несколько приукрашены в романтической манере.
Полина ругала себя, но впитывала каждое слово, которое произносил на занятиях прекрасный учитель. Ей казалось, что все, что он говорит, истина в последней инстанции. Ведь с большей частью его суждений она соглашалась, удивляясь, как такая очевидная мысль не приходила ей в голову. Видимо, она просто глуповата. Такое преклонение перед авторитетом было недалеко от одержимости. Правда, Маринка и Иринка пошли еще дальше - они сговорились и записывали по очереди занятия на диктофон. Александру девушки объясняли это учебной необходимостью, но однокурсницы были уверены - эти две фанатки прослушивали записи чарующего голоса на ночь, чтобы увидеть его обладателя во сне. Нашлись и подражательницы. Некоторые умудрялись делать телефонами снимки своего любимчика, когда он, увлекшись, вещал о несчастной любви Гофмана или мистических откровениях Шатобриана. Выражение лица, пойманные на этих фотографиях, некоторых, особенно чувствительных могли довести чуть ли не до экстаза. Но Полли просто ценила умницу и красавца, просто восхищалась им и просто немножечко мечтала о несбыточном. Ведь он ни разу не позволил себе проявить ни тени личного интереса к какой-нибудь из девиц, находящихся на его попечении.
Все было прекрасно до того момента, как темой практикума стала проза Джейн Остен и сестер Бронте. Полли обожала истории о любви, и эти англичанки были ее любимыми писательницами еще со школы.
За неделю до занятия Македонский дал задание принести для иллюстрации современные книги, стилистически, сюжетно или идейно похожие на эти чудесные романы. Полли оно показалось простоватым, но широту взглядов идеального мужчины она оценила и решила не обижать его лицемерием. В самом деле, довольно смело представителю кафедры литературы поощрять студенток приносить в стены классического вуза любовные романы. Тем более что девушка не раз слышала неодобрительные высказывания профессоров об этом жанре. "Не читайте всякий литературный шлак!" "Не портите себе вкус!" Словом, Александр был смел и независим во взглядах. Так решила Полли и, набросав предварительный список пунктов из сорока, честно отобрала из своей сокровищницы любимых любовных романов пять-шесть самых-самых, по сюжету или накалу страстей или ироническому взгляду близких "Джен Эйр" или "Гордости и предубеждению".
К своему удивлению Полина обнаружила, что остальные из ее группы книг принесли мало и всё это были или сборники стихов малоизвестных поэтов, или переписка, к примеру, Маяковского с Лилей Брик, а то и вовсе история знакомства с супругой последнего русского царя. Это все было прекрасно, но несколько далеко от темы. Полли недоумевала.
Леночка Озерова, подруга Полли, нечасто появлялась на занятиях. Она была звездой институтской волейбольной команды и поэтому пользовалась некоторыми привилегиями, впрочем, училась сама и неплохо. На этот раз в соревновательной жизни было затишье, и спортсменка исправно посещала все пары. Сегодня она даже раньше Полины пришла, а теперь шепотом посоветовала спрятать поскорее книги в цветочно-ярких или просто ярких обложках, но причины объяснить не успела.
Александр вошел в аудиторию со звонком и не мог не заметить высокой стопки книг, одна к одной ровненько сложенных перед примерной студенткой Полиной Соловьевой.
И тут идиллия для Полли закончилась. И началась суровая правда жизни.
Ее герой скривился, словно съел десяток лимонов. Это несколько приглушило его обаяние. А уж его слова вдребезги разбили хрустальный шарик фантазий юной студентки.
- Полина, вы меня шокировали. С вашим умом читать этакую дрянь? Что тут у нас? О, конечно! - Взяв двумя пальцами верхний в стопке роман, суровый критик продолжил свой разнос. - Похождения жирной алкоголички, которая не может разобраться, кто ей нравится из двух типов, которых и мужчинами-то назвать язык не поворачивается!
- Но, Александр Митри-дададатович, - заикалась Полли и попыталась отстоять своих любимцев. - Тут ведь есть отсыл к "Гордости и предубеждению", и не только в имени героя и упоминании экранизации. Сам роман построен на том же конфликте, но в современных декорациях! Герои предубеждены друг против друга, и только разумный взгляд на факты и взаимная любовь позволяют им отбросить гордость и достичь понимания.
- Я вас, Соловьева, учу не для того, чтобы вы красивыми фразами оправдывали свое нездоровое пристрастие к бульварной литературе! А это-то, это! И название-то какое "Ну разве она не милашка?" - прервал попытки Полли ответить на несправедливые обвинения преподаватель. - Забирайте-ка свои книжонки. Они на вас дурно влияют! У вас даже вид неподобающий для студентки на занятии!
Полина непонимающе уставилась на Александра. Остальные студентки тоже были немного шокированы. Правда, к их озадаченности примешивались и другие чувства. Например, облегчение от того, что отчитывают не их. Или даже легкое удовлетворение - ведь симпатичная и умная Полина, спокойная и обладающая мягким, добродушным юмором девушка, уместно и привлекательно одевающаяся, милая кареглазая кудрявая шатенка, нимало не переживающая о том, что она не блондинка и не брюнетка, пожалуй, впервые попала под такой ураган преподавательской критики.
Но все-таки вид у Полли был весьма приличный. Была уже середина декабря. Было уже довольно холодно. Поэтому о мини-юбках или глубоких декольте забыли даже самые отчаянные любительницы провокативной манеры одеваться. Только парочка особо выдающихся в плане доходов их родителей барышень, которые могли сразу перепорхнуть из личного авто с подогревом в теплые объятия хорошо отапливаемого института (в этом данное учебное заведение выгодно отличалось от остальных в городе), все еще щеголяли в одежде в кратком пересказе (в общем-то, то, что они носили как юбку, могло бы называться просто "ю"). Полина же была одета в шерстяное платье глубокого синего цвета, с длинными рукавами, маленьким круглым вырезом под горло, приталенное, хорошо, но не чрезмерно облегающее фигуру и чуть открывающее колени. Ничего вульгарного, никаких украшений, кроме сережек-гвоздиков, цепочки, чуть виднеющейся из выреза, и маленькой броши в форме розы.
- Александр Митридатович, я... - привстала Полли.
Почему-то это движение еще больше разозлило Македонского.
Он покраснел, чего ранее никогда не случалось, и нарочито тихим тоном велел любительнице романов выйти вон и больше в таком виде и с такими книгами не появляться.
Не помня себя от унижения, Полина в тумане добралась до дома. Надо было срочно успокоиться, прийти в себя, взбодриться и с новыми силами жить и учиться. И для этого... для того, чтобы выбросить из головы неприятный день, а из сердца бесчувственного чурбана, Полли требовалась большая, вкусная порция изысканной и разящей наповал мести. И Полли это лакомство вознамерилась заполучить.
Подготовка заняла немного времени. План в письменном виде, по пунктам, разумеется предварительный, был готов. Прежде всего, девушка зашла на форум любительниц дамского романа и связалась со всеми участницами, которые предлагали "в подарок" прочитанные ими томики. Она заверила подруг по увлечению, что ее устроят книги в любом состоянии, лучше даже, если они будут зачитанными до дыр или хотя бы потертыми. Договорившись о встречах, Полина провела инспекцию личной библиотеки и решила, что орудием мести выступят почти все прочитанные ею любовные истории, кроме самых любимых, пострадавших сегодня вместе с ней.
На следующий день был кураторский час, после которого Полина, в строгом сером брючном костюме, подошла к Закидонскому, как она теперь мысленно называла красавца-преподавателя, и заявила, что очень ему благодарна и что на многое пересмотрела свои взгляды. Одеваться она будет впредь исключительно в деловом стиле, а читать отныне и навсегда только классику и журнал "Иностранная литература".
Александр был немного смущен горячей благодарностью и пытался даже извиниться за резкость.
"Вот еще! - подумала Полли. - Срамил при всех, а прощенья просит один на один?". А вслух принялась опять благодарить за своевременный выговор, заставившие ее пересмотреть приоритеты.
Усыпив бдительность своего кровного и книжного врага, Полли на время затаилась и погрузилась в подготовку к экзаменам. Торопиться было ни к чему: впереди был еще один семестр с романоненавистником. Тем более что на зачетной неделе девушка смогла разжиться еще некоторыми весьма полезными орудиями мести.
Сессия была успешно оставлена позади, а каникулы Полина посвятила детальной разработке операции "Розовый террор".
Первый пункт был выполнен успешно - в комнате девушки на видном месте высились огромные стопки любимого чтива романтически настроенных девочек, девушек, тетенек и бабушек. Да-да, для пикантности Полина насобирала романов для разных возрастных категорий. Были здесь и целомудренные истории про школьную любовь и разборки в детских лагерях, в достаточном количестве были представлены и весьма нескромные истории.
Второй пункт казался чуть сложнее. Однако узнать адрес Македонского оказалось парой пустяков. С такой-то фамилией и отчеством! Получив в справочной службе сайта их города нужные сведения, Полли довольно ухмыльнулась: "Ну что ж, Полли, вперед и с песней. Первый этап страшной мести объявляю торжественно открытым"
Через несколько дней, незадолго до начала нового семестра, ни о чем не подозревающий Александр вышел из квартиры и обнаружил в почтовом ящике извещение на получение посылки. Вес ее, указанный на извещении, озадачил молодого ученого, но потом он решил, что просто забыл о каком-нибудь заказе, сделанном в книжном магазине он-лайн. Однако кое-что ускользнуло из внимания
На почте Александр, попутно очаровав молоденьких и не очень работниц, убедился, что правильно предположил: судя по приятной тяжести полученной посылки, это были именно книги. И все-таки был приятно удивлен: денег за него, кроме как за почтовые услуги, не взяли. Значит, это был не его забытый заказ. И все-таки книги, его любимые книги. Молодой человек, любовно прижимая к широкой груди посылку, вышел на холод.
- Как думаешь, куда он отправится? Хорошо бы в институт, прямо на кафедру!
- Полька, я тебя начинаю бояться!
Две девичьих фигурки наблюдали за одаренным судьбой Македонским, прячась за огромным фикусом в светлом зале почтового отделения. Леночка успела запечатлеть препода, довольно обнимающего данайские дары.
- А теперь немного проследим за этим... Закидонским, - предложила ее мстительная подруга. - Какой-то он странный сегодня. Как будто чего-то не хватает...
- Да всего хватает, всего! И не лень тебе? Я ведь уже объяснила, почему он как бык на красную тряпку бросается на дамское чтиво.
В самом деле, после того злополучного дня Леночка сразу уехала по каким-то спортивным делам, и подруги не успели пообщаться: одна пожаловаться, а другая посочувствовать. Леночка была счастливым исключением из правила: она под чары знойного брюнета с холодным сердцем не попала. Ей нравился капитан мужской волейбольной сборной. Поэтому она, разумеется, была посвящена в любовные страдания Полины и перед отъездом набрала номер подруги, но той ни с кем не хотелось говорить. Зато потом, вернувшись, Леночка распекла Польку за медлительность и полное пренебрежение полезным делом изучения слухов.
Слухи гласили, что Македонский еще со студенческих лет люто ненавидит массовую литературу. Детективчики по сто штук от одного автора в год вызывали у него нервную чесотку. Псевдонаучные книжки о том, что наша и без того великая страна является по совместительству местом возникновения огромных животных с ушами-лопастями и носом-хоботов, заставляли его проклинать горе-писак, все годы в школе проплевавших в потолок. Но больше всего доставалось от него читательницам женских романов. Книжка тотчас летела в мусорное ведро, а со знакомой, застигнутой на месте преступления, Александр на долгое время переставал общаться.
Разумеется, Леночка была в курсе всего этого, но не только. Ей была известна и причина такой неприязни. Оказывается, на первом курсе его бросила девушка, обожавшая читать дамские романы, иронические детективы и галиматью об атлантах, лемурах и Шамбале. И если к двум последним видам чтива Александр просто испытывал легкую неприязнь, так как они напоминали ему коварную изменщицу, то дамские грезы на бумаге были основной причиной разрыва отношений. Ведь только подумайте - девица бросила молодого филолога ради какого-то сынка богатеньких родителей, потому что тот гораздо больше был похож на героя ее любимых романов.
В этом моменте рассказа Полли недоверчиво подпрыгнула на диване в комнате подруги, а Леночка попросила ее не крушить мебель, заявив, что Александр Македонский сейчас, конечно, красавчик, но так было далеко не всегда. Да-да, когда-то, семь лет назад их прекрасный преподаватель был обычным юношей. Он был высоким, но сутулился, черты лица его, разумеется, были теми же, но со лба и щек сошли не все прыщи, одевался он в неизменные джинсы и растянутые свитера. В общем типичный ботан-очкарик. И встречаться с ним его первая любовь решила лишь потому, что хотела бесплатно подтянуть свою успеваемость и никто более приличный на филфаке ей просто не попался. Крепость была совсем беззащитной и пала при первой же решительной атаке: девица сама предложила Македонскому за ней поухаживать, и тот некоторое время был на седьмом небе от счастья. Тогда же он начал и помаленьку меняться: лучше стал следить за собой, аккуратнее одеваться, записался в качалку при институте и занимался с упорством. На него уже поглядывали подруги его девушки, но та вообще не заметила никаких перемен. Их свидания так и проходили по ее сценарию: Александр встречал ее в кафе, оплачивал какую-нибудь вкусность и получал от нее в благодарность за внимание очередное задание - написать реферат или домашнюю контрольную, заполнить для нее читательский дневник или перевести текст по английскому. Юноша даже постеснялся ей сказать, что учит французский, а она даже и не замечала его отсутствия-присутствия на занятиях; что ж, письменный перевод с языка Шекспира юноше поддался довольно быстро, а девица так ничего и не заподозрила, только ругала поклонника, что за его работы получает всегда "хорошо", а не "отлично". Но и эта счастливая пора длилась недолго. Познакомившись с богатеньким мальчиком, Анжелика упорхнула в его объятия, бросив на прощание оставленному ботанику упрек в том, что он совсем не похож на героев романов, не то что душечка Вадик, который богат, красив, накачан и упакован машиной, модными вещами и доступом во все престижные клубы города. Когда наивный Александр пытался обещать девушке, что тоже будет чего-то стоить совсем скоро, если только любимая будет в него верить, она рассмеялась и сообщила, почему на самом деле с ним встречалась.
- Да... бывает же... - вздохнула Полли. Ее подруга узнала об этих давних делах от тренера их команды, который ставил ленивым студенткам в пример знакомого по тренажерному залу с тех самых пор Александра.
И все же воинственный настрой обиженной безвинно девушки не пропал. Ведь она совершенно не при чем. Ведь сейчас, став таким сногсшибательным мужчиной, должен же он понимать, что кому-то хочется о таких просто помечтать и почитать, представляя себя на месте героини. Ведь он сам не слишком внимательно смотрел на свою так называемую любимую, иначе бы с его-то умом сразу догадался, что к чему. А он просто воспользовался тем, что без всякого труда приплыло к нему в руки. А что хорошего может приплыть просто так? Только пустая раковина с колотыми краями. За стоящей жемчужиной надо нырнуть глубоко.
Полли уговорила Леночку помочь, и та согласилась - просто из женской солидарности.
И теперь они собирались проследить, что будет делать объект.
Объект с приятно раскрасневшимися от легкого морозца щеками направился на остановку, благополучно сел в автобус, куда скользнули и его преследовательницы. Доехали без приключений. Объект и шпионки вышли из разных дверей, и прямо перед институтом Александр поскользнулся и выронил пока еще неведомую ему бомбу замедленного действия.
Посылка приземлилась прямо в небольшую лужицу. Александр, рванувшийся ее удержать, упал рядом.
- Александр Митридатович! - Рванулась, не помня себя, Полина. - Как вы? Вы не ушиблись?
Девушка совсем забыла, что они подругой должны оставаться незамеченными. Она подбежала к поверженному кумиру, чудом не свалившись сама, и присела рядом на корточки, заботливо заглядывая в лицо Александру.
- Полина? - Льдисто-голубые глаза заглянули в теплые карие и, казалось, согрелись от солнечного света, пойманного в их глубине. - Что вы здесь делаете?
- Так... это... как бы... расписание пришла узнать! Учиться хочу! Вставайте, вставайте скорее - не сидите на льду! - Полина вскочила, стала суетиться вокруг, мысленно проклиная себя за странный порыв.
Александр встал, не отрывая глаз от девушки.
- Похвальное рвение, - улыбнулся он неожиданно по-мальчишески беззаботно и рывком поднял свой ящик с сюрпризом.
Полина смотрела на него во все глаза, ведь такой сияющей и радостной улыбки не видела давно. И кстати, тут до нее только дошло, что было неправильного в преподавателе. Оказывается, очки он носит только на занятиях!
От столкновения с подтаявшим льдом картонная коробка расклеилась, и в руках Македонского осталась лишь бумажная "крышка", а содержимое вместе с нижней, размокшей стороной куба лежало, предательски пестрея яркими обложками. Пять книг серии "Шуры-муры" и пять из цикла "Семейка Зомби: любовь сквозь века". От падения они ярким веером развернулись во всей красе - с мускулистыми полуобнаженными мачо и хрупкими девицами всех мастей в неизменных пеньюарах пастельных тонов на лицевой стороне.
Это зрелище отрезвило Полли, напомнив ей о мести. А то ведь любительница дамских романов пребывала под впечатлением от прекрасных глаз Александра.
- Пожалуй, я пойду, - сухо сказала она и быстро скрылась в здании. Там она пробежала по коридорам, умыла горящие щеки в туалетной комнате и вышла с другого входа, так и не узнав расписания.
А ненавистник романов огорченно смотрел вслед милой студентке и гадал, кто мог его так подставить. И ведь как на зло - такой позор и в присутствии этой умной, очаровательной девушки! Ведь именно ее он недавно так обидел из-за этих книжонок!
Как ни презирал Александр бульварную литературу, а книголюб, каким он был, не смог оставить книги валяться на льду и размокать. Он осторожно, как ядовитую змею, брал каждый томик и складывал за пазуху.
Забытая подругой и не замеченная Македонским Леночка сделала немало занятных снимков. Но кое-какие она решила подруге пока не показывать.
Вечером того же дня заговорщицы разглядывали с экрана ноутбука получившиеся шедевры. Вот Македонский, как нечто ценное, прижимает к груди коробку. А вот яркие книги на бело-сером фоне - четко-пречетко, благодаря хорошей камере, видны названия. А вот поборник элитарности в чтении бережно отправляет каждую книгу поближе к сердцу.
- Значит, я в нем не ошиблась... Не сможет такой выбросить их, - проворковала довольная Полина. - Следующий ход очевиден.
И буквально через день девушки подстерегли Македонского у ближайшей к его дому библиотеки. Видео-запись была чудо как хороша: щедрый препод снабжает читательские массы горами своей любимой литературы. Что литература любимая, понятно из прилагаемых к видео фотографий. А весь богатый компромат был выложен на сайте института.
Бури, конечно, не случилось. Полли на нее и не рассчитывала. Но некоторые особенно едкие комментарии явно от одногруппниц или даже от старых знакомых Александра, еще с его студенческих лет, сохранила в своей памяти и в специальном файле. Но этого было мало. Месть была не окончена.
Уходя в первый день учебы домой, Македонский застал ее у расписания.
- Полина, зачем вы это сделали? - с интересом спросил красавец.
- Что случилось, Александр Митридатович? - строго вскинула подбородок Полли, как щитом отгораживаясь от преподавателя толстыми литературными журналами.
- Вы ведь там были. Это фотографии были сделаны в тот день!
- Я вас не понимаю! Какие фотографии? Какой день?
- Ну тогда... у меня еще коробка упала, а там...
- Я думала, лучше сделать вид, что ничего не произошло. А вы сами заговариваете об этом.
Мужчина смотрел на свою лучшую студентку и гадал, куда подевалась та жизнерадостная, с тонким чувством юмора девушка. Как забавно морщила она свой очаровательный носик, смеясь его шуткам на занятиях! разумеется шуткам на окололитературные темы - ничего вульгарного. Как трогательно смотрела на него, записывая каждое слово, чуть ли не ловя их с его уст! Если бы так! Сейчас же на него взирала бесстрастными глазами будущая предводительница племени синих чулков. И он сам поспособствовал этому пугающему превращению.
- Я, наверное, в тот раз, с этими книгами, погорячился... Но ведь они ужасные, далекие от жизни, написанные безлико!
- Не оправдывайтесь, Александр Митридатович, я размышляла над случившимся и все поняла. Самые суровые блюстители нравов - бывшие распутники, громче всех пропагандируют трезвость и ругают зеленого завязавшие пьяницы. Мне вы помогли встать на путь истинный, а вот сами сорвались.
Полли вздохнула и продолжила:
- Как я могу вас осуждать, когда сама... Ах, мне слишком трудно вспоминать об этом! Не искушайте меня!
"А что? Я бы с удовольствием", - мелькнула непозволительная мысль, но молодой преподаватель ее прогнал.
- И вы не были на сайте и ничего там не размещали?
- А что? Там уже вывешены планы семинаров на семестр? Надо скачать!
- Нет-нет, там ничего пока нет. Не ходите!
Полина пожала плечами. Девушка опять покидала его, бесстрастная, осуждающая и очень хорошенькая.
- Мне пора. Наша группа, как вы знаете, должна убираться на кафедре русской литературы. Постарайтесь побороть вашу пагубную страсть, - удалилась Снежная королева, равнодушно и соблазнительно покачивая бедрами.
"Пагубную, не то слово", - другая беспокойная мысль посетила Александра, и деревянной походкой он направился в укромное место.
Завернув за угол, Полли согнулась пополам от беззвучного хохота.
Отсмеявшись, девушка поспешила на дежурство. Она поменялась со студенткой из параллельной группы и теперь с энтузиазмом махала веником и тряпкой на кафедре литературы зарубежной, готовя своему обидчику очередной сюрприз.
Следующее рабочее утро для Македонского началось тревожно. Всю ночь ему снилась Полина. Сны были приятные, а главное, очень приличные, если и легкомысленные, то только самую малость. Конечно же, Александр проспал. Не катастрофически, но неприятно.
Дело в том, что на кафедре каждый рабочий стол делили двое преподавателей, а Александру повезло соседствовать с очень древней, очень вредной и очень любопытной дамой - профессором филологических наук, специалистом по английской литературе эпохи Просвещения Верой Андреевной Коро, гордившейся своими французскими корнями и искренне не понимавшей, почему лаборантка, когда печатает какой-нибудь официальный документ и там попадается ее фамилия и инициалы, смеется как ненормальная. Всякий раз дама советовала "милой девочке" подлечить нервы, а "милая девочка" всякий раз думала, что бабуле не мешало бы сменить фамилию.
Вера Андреевна интересовалась всем: чужими учебными программами, чужими студентами, чужими зарплатами, содержимым тумб рабочего стола, планами на будущий год, рабочими и личными. А еще она щедро делилась своими открытиями с коллегами. Поэтому Александр старался прийти как можно раньше, спокойно приготовиться к парам и, не сталкиваясь лишний раз с милой старушкой, удалиться. Разумеется, ничего лишнего в столе он не держал.
А в это ужасное утро Вера Андреевна пришла на кафедру раньше и нашла богатый улов.
- Александр, друг мой, - поприветствовала она немного запыхавшегося молодого человека. - Стоит ли заходить так далеко в любви к масслиту?
"Что еще случилось? Она ведь не знает, с какой стороны к компьютеру подойти, так откуда?" - едва подумал Македонский, но беглого взгляда на его стол было достаточно. Аккуратными стопками на его половине стола были разложены потрепанные книжонки все того же сентиментального содержания. Мало этого! Из каждой торчало более десятка закладок, какими пользуются, чтобы отметить нужное место или записать пришедшую в голову по ходу чтения мысль! Но и это было еще не все! Вера Андреевна изучала один из романов, щурясь и держа книгу на приличном расстоянии. Почти все страницы пестрели от отчеркиваний! Как будто в этих книгам могут быть достойные выделения мысли!
- Вера Андреевна, доброе утро! Не знаю, что здесь делают все эти книги...
- Но это же очевидно - лежат! - усмехнулась ехидина.
- Но ни не мои!
- Ну зачем же обманывать старую доверчивую женщину, Сашенька!
- Да я...
Торжествующе улыбаясь, Коро В.А. сунула Македонскому А.М. под нос титульный лист книги с проштампованным экслибрисом "Библиотека Македонских".
Подоспевшие коллеги с удивлением наблюдали, как Александр перелистывает все книги и на каждой обнаруживает это клеймо. Они тоже разглядели, что много предложений подчеркнуто, а книги явно зачитаны.
- Александр, неужели вы читаете эту дрянь?
- Как можно? Ведь так мозг отомрет!
Мужчина вспомнил, как стыдил при всех хорошенькую и нежную Полину, и рассердился.
- Коллеги, вы так говорите потому, что сами прочитали все эти книги? - рыкнул он.
Все, конечно же, отпирались, причем преподавательницы элегантного возраста - как-то особенно яростно.
- Тогда почему вы все эти книги окрестили дрянью? - еще более грозно спросил Александр.
- Но это же очевидно! - попыталась возглавить дискуссию Вера Андреевна.
- Извините, для меня - нет! - отрезал Македонский.
Он сгреб все книги в чей-то пустой пакет. Ему все равно было, что пакет совершенно прозрачный. Он отправился с ним на занятие и мужественно не замечал смешков. Ему было не очень интересно, кто второй раз так зло шутит над ним. Он смотрел на задумчивую Полину и гадал, что эта девушка находила в подобных книгах - умная, серьезная, внимательная, красивая. Он не сбился с темы и отлично провел семинар по роману Диккенса "Домби и сын". Он обратил внимание студенток на то, какие вопросы обычно задает по этому роману экзаменатор - добродушный, но въедливый старенький профессор, читавший курс лекций. Он надиктовал приличный список дополнительной литературы. Успел выслушать все ответы, подбадривая отвечающих. Но его взгляд постоянно возвращался к Полине. А она не поднимала глаз.
Перед этой парой Леночка прибежала и шепотом пересказала ей, что случилось с Македонским. Подруге удалось услышать самые интересные моменты, так как дверь на кафедру была открыта - слишком сильно топили этой зимой. Полина должна была бы радоваться, но ей вдруг стало жаль "Сашеньку". А потом Леночка достала телефон и показала ей любопытные, как она их охарактеризовала, кадры: Александр и Полли завороженно смотрят друг на друга, Александр смеется, Александр печально и нежно глядит ей вслед.
- Ты понимаешь, что это значит? - спросила волейболистка-фотограф.
- Так свет падал, вот и кажется, что он как-то по-особенному смотрит. А он просто щурится.
Полина не понимала, почему Леночка на нее сердится. Ей было грустно, так как эти снимки вновь заставили ее мечтать о том, чего не может быть. Она думала о том, что Александр неплохой человек, хотя и не без недостатков. Отругай ее кто-нибудь менее совершенный, она бы расстроилась, но ничего не стала бы предпринимать. Она думала об этом всю пару и не могла смотреть на Александра. Она боялась, что ей опять покажется что-то особенное, небывалое.
Александр отправился домой, нагруженный пакетом с книжками, которые он не переносил. Анжелика их любила, а он посмеивался, но не смел критиковать, ведь его девушка безупречна, а значит это он чего-то не понимает. Потом его безупречная девушка его бросила, заявив, что ее новый парень больше похож на героя романов. Она выскочила замуж и перевелась на заочное отделение. Как-то года через два после разрыва они случайно встретились в одной компании. Александр поинтересовался, читает ли она еще эти книжки. "Зачем? - надменно спросила она. - Ведь мой герой со мною наяву".
Как-то в конце прошлого года он увидел Анжелику в автобусе. Она сидела и читала любовный роман, заложив билетик между страниц. Она не заметила своего бывшего поклонника, она опять была в мире грез. А на следующий день примерная девочка Полина пришла на занятие в вызывающе соблазнительном платье и принесла целую библиотеку дамских романов. Это было смело, очень смело. Александр и давал такое задание, чтобы посмотреть, решатся ли мечтательные девушки признаться - хоть кто-нибудь - в том, что читают и такие книги. Он не собирался осуждать их вкусы. Не собирался и хвалить. Просто хотел сказать им, как важно быть честными сами с собой и видеть себя такими как есть, а не рисовать обманчиво идеальную картинку вместо живого человека.
Но это платье... эти плавные линии... эти доверчивые глаза и милый чуть вздернутый носик... эти подрагивающие в улыбке губы...
Он почувствовал себя сбитым с толку. Он почти потерял себя, как это было с Анжеликой, когда он понимал, что девушка крутит им как хочет, но ничего не делал - как под гипнозом. Он не поверил своим чувствам - не верил им с самого первого дня, когда эта девчонка начала испытывать его на прочность и искать слабые места. Ему нравились ее каверзные вопросы и ехидное ожидание. Он чувствовал, как приятное тепло разливается по телу, когда Полина старательно записывала все, что он говорил. Ему нравилось ее тщательно сдерживаемое обожание, потому и нравилось, что было в этой сдержанности что-то настоящее. Почему он вдруг решил, что умница Полина - вторая Анжелика? Только из-за любви обеих к одному популярному жанру?
- Вот тебе наказание, чурбан. Прочитаешь все без исключения книги и оценишь каждую объективно, - решительно взялся за дело Александр Македонский. Ему надо было с чего-то начинать. Может быть, он поймет, что в этих книжках их привлекало. Нет, что в них так нравилось Полине. А найти неизвестного шутника не так уж и важно.
В третьем часу ночи мужчина довольно потянулся. Он гигантскими шагами приближался к финалу третьей на сегодня истории любви. Начало было положено.
Каждый день Македонский в коридоре, в аудитории, в столовой или в библиотеке взглядом искал Полину. Он не заговаривал, ни о чем не спрашивал. Только гадал, действительно ли девушка отказалась от своих вкусов после его выговора. Или все-таки он верно почувствовал привкус легкой иронии в ее суровых словах о пагубной страсти.
Каждый вечер он, подготовившись к занятиям, приступал к чтению. Ролик о его любви к романам кто-то с сайта убрал. А ведь сейчас он был бы гораздо ближе к истине. Нет, полюбить этот жанр мужчина не смог бы. Очень уж прицельно были написаны почти все книги. Но некоторые Александр читал с удовольствием, особенно если героиня была ладной шатенкой с карими глазами, как у олененка.
Когда нечитанных книг оставалось немного и Александр выбирал, какую бы читать следующей, из одной вдруг выпала узкая полоска бумаги - листок из блокнота. Прочитав то, что на нем было написано, мужчина удивленно и обрадовано усмехнулся.
Полина ругала себя. Всю неделю она только и знала, что ругала себя. С утра до ночи она пилила себя за эту глупую затею. Александр приходил в институт с темными кругами под глазами, он явно страдал от ее издевательств. Чтобы хоть как-то исправить положение, девушка попросила Леночку удалить ролик и фотографии с сайта. Уничтожать свое творение подруга наотрез отказалась. "Сохраню для истории", - упорно твердила она, собираясь в очередную поездку с командой.
На следующий день Полли опять осталась на парах одна-одинешенька, без соседки по парте и собеседницы. На лекции по древнерусскому языку было тоскливо, преподаватель сыпал непонятными словами без объяснений и сам путался в палатализациях.
- Могу я поговорить со студенткой Соловьевой? - Голос Александра был спасительной веревочной лестницей, по которой можно было выбраться из бездны, полной аористов, звательных падежей и шести склонений существительных.
Отозвав девушку подальше от входа в аудиторию, преподаватель строго посмотрел на нее и...
Выглядел он сегодня гораздо лучше, чем всю неделю. Пришел в себя, выспался., посвежел.
- Полина, у меня к вам две очень серьезных просьбы. Вы меня очень обяжете, если их выполните.
Девушка вопрошающе взглянула на красавца Македонского, и он продолжил, строгим тоном:
- Во-первых, сдайте досрочно зарубежную литературу. А во-вторых, предоставьте мне книги по этому списку. Хочу ознакомиться с их содержанием.
Полина бросила взгляд на помятый листок бумаги - ее собственным почерком озаглавленный "Список книг для Александра".
- Значит, вы обо всем догадались и не желаете больше меня видеть на своих занятиях, - холодно спросила девушка.
- Вы правы только наполовину. Я действительно догадался. На мое счастье, преступница вы неопытная и улики оставляете добротные. Но вот видеть вас я напротив желаю как можно чаще.
- Но зачем? - только это слово и удалось выдохнуть Полли.
- Вы источник моей болезни и лекарство от нее, - шутливо поклонился, приложив руку к сердцу, Македонский. Любой другой на его месте казался бы ненормальным, но он выглядел как герой.
- Я сдаюсь на милость прекрасной воительницы, - склонился Александр, чтобы поцеловать девушке руку.
- Полинка, я дурак, влюбленный в вас по уши, - выпрямился молодой преподаватель и смущенно взъерошил свою шевелюру. - И я не могу ухаживать за собственной студенткой. Сдайте вы, ради Бога, этот экзамен поскорее!
Девушка изумленно вскрикнула и спрятала лицо на груди героя своих грез, крепко обхватив его руками, как ребенок долгожданный подарок.
- Мне нравится ваш ответ. Мне очень нравится ваш ответ, - довольно шепнул Александр. Иногда настоящим мужчинам есть чему поучиться у придуманных героев дамских романов.