Вот число восемнадцать, и я начинаю счет.
Скалится город, чуждый до боли в горле.
Раскаленная осень расплавилась и течет
по этажкам, подставившим небу свое плечо.
Мне страшно и горячо. 

Девятнадцать в руках, и во мне сигаретный дым,
толика злости, терпкой, с душой изгоя.
Я как камень, пустивший следы по лицу воды.
Лето жжет на асфальтовых тропах мои следы,
я прячусь и жду беды. 

Вот черед двадцати. Мои плечи в камнях-крестах -
гнутся под ношей, гнет коромыслом кости.
Я пытаюсь себя обнаружить в пустых местах,
испещренных прерывистой линией строк листах.
Я выжата и пуста. 

Дальше двадцать один - то нема, то идут слова,
то прорастает свет, то темнеет вовсе,
и отчаянной птицею рвется из рук штурвал.
Я смотрю в неизвестность, в небесный цветной овал,
и кружится голова.