Меровинг Дмитрий Анатольевич : другие произведения.

Стать пешкой каждый обречен...

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Вариация на тему антиутопии...

Стать пешкой каждый обречен...

1. Во время операции милитари обязан неукоснительно выполнять команды координатора.

2. Отказ выполнять команду и/или выполнение действий без

команды координатора, карается в соответствии с Уставом.

Устав милитари. Гл. 1, п. 7

  
  
   Я встал перед входной дверью, устало поднял голову. Раздался щелчок, едва слышный гул, стихший через несколько секунд.
   "Совпадение характеристик девяносто процентов" - произнес мягкий женский голос квартирного управляющего, Линн. Ее искусственность обличало лишь то, что подбирая слова, она делала слишком большие паузы, - "недостаточное совпадение, попробуйте еще раз". Я стукнул кулаком по двери, за что получил нагоняй от Линн: "Я буду вынуждена вызвать милитари".
   Милитари - новое слово, родившееся после слияния армии и милиции. Когда стало понятно, что внутренние враги зачастую намного страшнее внешних, необходимость в постоянно действующей армии отпала. Так появились мы, милитари, готовые в любой момент времени по приказу отправиться хоть на край света, но большую часть времени проводящие разыскивая мелких уголовников.
   - Ну и вызови! - буркнул я, но выпрямился по струнке, высоко поднял подбородок и позволил охранной системе повторно изучить меня.
   "Совпадение характеристик девяносто шесть процентов. Добро пожаловать домой, Александр Евгеньевич".
   Квартира моя даже для человека невысокого класса "E" довольно скромна - тесная, без удобств. Линн я подумывал поменять уже второй год, но потратить такую кучу кредитов на нового управляющего все не решался.
   На предложение включить верхний свет я ответил отказом, швырнул шлем на диван. Он отскочил и упал на пол, сверкнув прозрачным стеклом визора. Ничего, этот кусок пластилара может выдержать даже взрыв небольшой гранаты.
   Ну что за работа: с утра до ночи носишься за хулиганами, наркоманами и прочим отребьем. И что? Живу в этой халабуде, какой год без ремонта. Единственное приобретение - широкоплощадный головизор, да и тот по дешевке на распродаже. А уж о личной жизни и говорить нечего. Я рухнул на диван, ощутил приятную дрожь, он менял форму, подстраиваясь под профиль моей задницы. Откинул голову на спинку и прикрыл глаза.
   Тридцать первый год, а я все в оперативниках хожу, к тому же далеко не элитных. Вчера очередной выговор от начальства получил - за повышенную криминальность вверенного района. Сами-то сидят в центре, ничего не видят и не знают. Попробовали бы вообще нос на Лиговку сунуть. Она лет четыреста - район убийц и воров, что сейчас-то поменяться может?
   А уж в классе подняться шансов еще меньше. В-общем, куда не кинь, везде клин.
   - Включи головизор.
   Реакция управляющей была мгновенной - темная комната осветилась неровным синеватым цветом. На площадке головозира появилась площадь настоящая, вернее ее голографическое изображение, трибуна и несколько человек на ней. Среди них возвышалась отлично узнаваемая громада министра обороны, рядом мельтешил щуплый, но широколицый руководитель Санкт-Петербургского отделения милитари Веселин Громов. Я обошел головизор кругом, приглядываясь, но знакомых больше не заметил. Обращал на себя внимание только подтянутый мужчина в форме милитари, с шлемом под мышкой. Лицо его сияло.
   - Вы совершили героический поступок, Титов, и заслужили почетный крест, - прогнусавил Громов и пожал руку сияющему милитари, - и поздравляю с переходом в класс "В". Горевшая оранжевым цветом на его комбинезоне буква "D" сменилась на "В".
   Я недоверчиво потер глаза. Крест, повышение в классе на два ранга - за героический поступок? При том, что само слово еще недавно произносить было не прилично. В последнее время, особенно после изобретения этих шлемов с визорами, позволявших координаторам операции в реальном времени из штаба руководить операцией все больше ценилась исполнительность, все меньше - инициативность. А уж геройство... Если в стране поменялся курс, может, стоит этим воспользоваться?
   А и впрямь неплохо совершить какой-нибудь подвиг. Переведут в штаб, да и класс "С" мне не помешает. Трудно представить, сколько новых возможностей появится, сколько закрытых прежде дверей распахнутся передо мной. Стоит рискнуть.
   Только вот, не так просто, когда стоишь в полной экипировке, в шлеме, перед лицом опасности, совершить подвиг. Признаться, мне никогда во время операции такая мысль в голову не приходила. Нужна помощь извне, и я знал лишь одного человека, кто может мне ее оказать. Как бы ни боялся к нему идти.
  
   Даже жаль Родиона: мне приходится работать на Лиговке, ему - жить. Только он сам виноват. Умный парень, в классе по успеваемости первым был, еще от родителей рейтинг "D" получил - все условия для успешного жизненного пути. Но возомнил себя борцом за права людей - и вот итог. Школу мы покинули в один год - я поступил в академию милитари, его выгнали за радикальные высказывания. Последний раз, когда я его видел, у него был класс "R", означающий - крайне антисоциальный элемент, не рекомендуется заводить близкие контакты.
   Я зашел в подъезд, сморщился от ударившего в нос резкого запаха кошачьей мочи. Как можно жить в таких трущобах? Сюда кажется вообще не достигла рука цивилизации. Какие там электронные управляющие, какие системы охраны - даже подниматься к нему надо пешком, по лестнице. В моем доме лестницы вообще нет, к примеру.
   Родион встретил меня не особо приветливо, но не выгнал - и на том спасибо. Выглядел он еще хуже чем при прошлой встрече - в рванье и лохмотьях, волосы торчат как иголки дикобраза. Больше всего похож на мусорщика. Он сравнения даже не стесняется. "Ты даже не представляешь, - сказал он мне как-то, - какие полезные штуки зачастую выбрасывают недалекие люди на помойку". Ну и квартира у него под стать хозяину - грязная, мебель обшарпанная и везде валяются "полезные штуки".
   - Чего хотел? Арестовать меня пришел? - грубо поинтересовался Родион, намеренно выпячивая клеймо с буквой "Y". Любой нормальный человек, увидев эту букву должен убежать в страхе и никогда больше не приближаться к ее обладателю.
   - Родион, ты видел вчера, как милитари вручили крест за героизм?
   Родион ухмыльнулся, кивнул в сторону дальней стены, где стоял телевизор с потрескавшимся от старости пластмассовым корпусом и проигрыватель цифровых видеодисков на нем, склеенный в нескольких местах скотчем. Рядом лежали стопки этих самых дисков. Я думал, что все плоское кино давно кануло в лету, сменившись голографическим.
   - У меня нет головизора, а по телеку не показывали. Теперь по нему вообще мало что показывают. Что, правда наградили? За героизм?
   Я кивнул, с удовлетворением наблюдая отразившееся на лице Родиона замешательство, и продолжил:
   - Я тоже хочу совершить подвиг. Но сам не могу, не знаю почему. Ты можешь мне помочь?
   - Правда хочешь? - удивился Родион, - а я был о тебе худшего мнения.
   Я прошел внутрь, сел в кресло, поелозил, ожидая что оно трансформируется, но ничего не произошло.
   - Всегда знал, что ты не такой как все, Саня - ухмыльнуся, усевшись напротив, Родион, - захотел геройствовать, понимаешь. По головизору захотел покрасоваться, крест получить. Но разве ты не чувствуешь, что-то не то.
   - Чувствую. Но хочу рискнуть.
   - Ну будь по-твоему. Я только тебе кое-что объясню, - он развернулся, дотянулся до усеянного хламом стола и вытащил из кучи небольшую графитовую доску, судя по рисунку на поверхности - шахматную. Щелкнул выключателем на боку, над доской возникли тусклые голограммы фигур в начальной шахматной позиции. Видимо, куплена доска давно, когда появились первые голографы - они давали едва видное изображение, его приходилось рассматривать в темноте.
   - Головизора нет, а шахматы голографические!
   - Мне не нужен головизор. Меня тошнит от передач и фильмов, которые там показывают, правильных, заказанных властью. Видел у меня стопку дисков? Мало у кого такая коллекция есть. Их и смотрю. Раньше любой дрянной блокбастер проповедовал героизм и отвагу, а сейчас что? Я как-то посмотрел фильм этого... модного нынче, Властьева. О том, как милитари по приказу координатора любимую девушку арестовал, потому что она брата-преступника покрывала. Такие теперь "герои".
   Я пожал плечами: нам это кино на обязательной подготовке показывали. Еще объясняли, как, да почему. Вроде толково объясняли, по делу. Что Родиону не нравится?
   - Е-два, е-четыре, - четко артикулируя, произнес тем временем Родион. Фигурка пешки, присевший на колено копьеносец, потухла и вспыхнула вновь, над другой клеткой, - играть умеешь? Твой ход. Только говори разборчиво, распознаватель слабый.
   Мы сделали по нескольку ходов, затем Родион сказал:
   - Видишь пешку? Я хочу сделать ее ферзем. Но если она сделает не один шаг, а два - ее съедят. Поэтому она должна ходить, как я предполагаю. Улавливаешь? У вас в верхушке сидят стратеги, они теперь благодаря вашим шлемам видят как вы, чувствуют, как вы. Они следят за боем, придумывают сложные комбинации и им совсем не нужна твоя инициатива. Им нужно повиновение и исполнительность. Они забыли, что вы не пешки, что мы все не пешки. Они хотят, чтобы и вы забыли.
   - Понимаю, почему ты уже человек класса "Y".
   - Нечего зубоскалить! - вспыхнул Родион, - считаешь, я не прав? Какого ты тогда вообще тут делаешь? Одного они вам не сказали - что шлем ваш не только для того служит. Он еще и подавляет вашу излишнюю инициативность точечными электрическими импульсами. Потому тебе во время операции мысли о геройстве в голову не приходили.
   - Откуда ты знаешь?
   - Какая тебе разница? Жди меня здесь.
   Родион исчез в смежной комнате, служившей ему лаборатории, и появился вновь через четверть часа, когда я от скуки начал играть в шахматы сам с собой. Двумя пальцами он держал мензурку, заполненную наполовину мутной желтоватой жидкостью.
   - Это что, пить надо? - поморщился я.
   - Ввести под кожу, в затылок или шею. Вот держи.
   Он протянул мне мензурку и устройство, чем-то напоминающее давно канувший в лету пистолет. Я насторожено взял, повертел пистолет в руке.
   - Укол надо сделать за полчаса до того как оденешь шлем. Эта штуковина впрыскивает порциями. Для нейтрализации воздействия шлема хватит двух нажатий. Больше не стоит.
   - Не, Родик, ты все-таки нормальный мужик, хоть и игрек, - воскликнул я, вскакивая с кресла.
   - Инструмент вернуть не забудь, - крикнул он вдогонку.
  
  
   Даже сквозь толстый пластикообразный материал шлема я чувствовал тяжелое дыхание моих товарищей. Или это мое дыхание?
   С момента инъекции прошел уже почти час. Я не знал, сколько длится действие препарата, поэтому рвался в бой. А может, так действовал препарат? Я решил, что мне нужно не просто нейтрализовать шлем, но и добавить храбрости - сделал четыре укола. Пистолет сразу выбросил, на всякий случай - Родион вряд ли обидится.
   Нам четверым предстояло обезвредить наркоторговый синдикат, укрывшийся в одном из многочисленных подвалов Лиговки. По данным командования, в группировку входило семь или восемь человек, плохо вооруженных и организованных.
   "Когда войдете, окажетесь в помещении размеров десять на шесть метров, - гудел в шлеме голос координатора, - оттуда ведут два прохода вглубь, но дальше обороняться неудобно. Ждите, что именно здесь вас будут встречать перекрестным огнем".
   Я поднял руку, будто смотря на часы, и нажал на комбинезоне кнопку приготовления оружия. Давным-давно писатели-фантасты вооружали воинов будущего огромными ружьями, которые поднять-то сложно, не то, что воевать. К счастью реальность оказалась изящнее - все оружие зашито в рукавах комбинезона и совершенно не стесняет движение.
   "Внутри огромные контейнеры, за ними можно прятаться. Используйте по максимуму. Готовность десять секунд".
   Сработал установленный на замке взрыватель и мы ворвались внутрь. Координатор оказался прав - ответный огонь раздался сразу же, а вот разведка оплошала - вооружены бандиты оказались достойно. Мы попали в передрягу. Хорошо хоть контейнеры оказались на месте. Оказались спина к спине, двое лицом к одному проходу, двое к другому, под шквальным огнем. Я всем телом почувствовал, что сейчас самое время. Взглянул на моего напарника:
   - Отвлеки их.
   Он недоуменно посмотрел на меня, но все же высунувшись из-за контейнера открыл ответный огонь. Настал мой час. Я рванулся вперед, скатом пластаясь по земле, при этом успевал стрелять с двух рук.
   "Что это значит, третий! - загремел в ушах голос координатора, - вернитесь немедленно!"
   Глупое предложение - вернуться я уже все равно не смогу. Только вперед. Я сам удивился, когда в проеме один за другим упали двое бандитов. Я перекатился через голову и вновь открыл огонь. Меня охватило какое-то удивительное пьянящее чувство, какого я не испытывал никогда прежде. Не успел порадоваться, как в голове словно бомба взорвалась. Потерял сознание, прежде чем успел осознать случившееся.
  
   Когда очнулся, первым делом увидел круглое словно блин лицо шефа, искаженное зловещей ухмылкой.
   - Что, геройствовать вздумал? Твое геройство тебя чуть в могилу не свело. Еле выходили.
   Я с трудом повернул голову - кроме койки и медицинской аппаратуры в комнате нет, ничего. Стекла из пластика, сходного с тем что используется в шлемах, не внушали оптимизма. Светло-кремовый цвет стен, что скорее отсутствие цвета, даже запахов никаких нет.
   - Где я, Веселин Семенович?
   - Где и положено преступнику. В тюрьме. Скоро тебя будет судить трибунал.
   - Но почему? Как же так? Я ведь герой!
   - И что? Предлагаешь тебя наградить? Медаль вручить? Или повышения в классе хочешь? Ты едва не сорвал своим безрассудством всю операцию.
   - Да, - робко ответил я, - но ведь Титова-то наградили.
   Громов отвернулся в сторону и театрально усмехнулся.
   - Еще одна глупая рыбка поспешила сунуться в сети.
   Собеседник поднял указательный палец, словно что-то вспомнил. Вытащил из кармана небольшую голографическую платформу, активировал. Над платформой загорелось голоизображение знакомого милитари.
   - Вот он, твой герой. Другого Титова не существует.
   - Не существует? - переспросил я.
   - Нет. Голограмма - все что есть. Неплохой тест на вшивость, не правда ли? Масштабный и эффективный.
   Я вдруг понял, что обречен. Даже если случится чудо, и меня отпустят, жить в системе я больше не смогу. А раз так... Я плюнул в лицо Громову. Но ярости от него не дождался. Он утерся ладонью и хмыкнул:
   - Думаешь, очередное геройство с твоей стороны? Очередная дурь. Я мог бы убить тебя, если бы захотел. Но ты ведь этого хочешь. Я тебе такой радости не доставлю. Пусть трибунал решает.
   Он выключил голоизображение, спрятал платформу обратно в карман. Поклонился и вышел вон. Я откинулся на подушку. Попался на крючок, как последний дурак. Но даже рад этому. Лучше один раз познать это удивительное чувство и умереть, чем прожить долгую жизнь по указке. Сейчас мысль кажется мне тривиальной, даже пошлой. Но я никогда раньше этого не понимал. Отчего то...
  

11 февраля 2006

 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"