Николай Васильевич Ноздреватых был мелкой сволочью. Непорядочным человеком был Николай Васильевич. Пакостил направо и налево. Соседям по коммуналке гвозди в борщ подбрасывал, в компот плевал, керосин из бутылок отцеживал, а потом в те бутылки мочился. Дворовым котам на хвосты наступал. Детей пугал Бабаем и милиционерами. А жене каждый день говорил - "Ты толстая". С утра пораньше, ни позавтракать, ни зубов почистить - как глаза продерет, так тут же и говорит. Жена покричит, утюгом помашет, а обида в сердце останется. Вот каким, не побоюсь этого слова, говнецом был Николай Васильевич Ноздреватых.
Вы думаете, бог его за это наказал?
Хотелось бы, конечно, придумать что-нибудь эдакое... Поучительное. Дескать, в один прекрасный день, шел Николай Васильевич на работу и попал под самосвал. Или бешеная собака его укусила. Или маньяк зарезал. Или жене надоело обижаться (а может, утюг разбился о мужнину лысину, не знаю), - и жена от него ушла. К маме или к любовнику, директору торгового треста Абраму Семенычу. Ушла-таки, сцука, и не с чемоданом, благородно, по-книжному, - всю квартиру обчистила, даже полки со стен посрывала. Было бы, конечно, приятно - написать о том, как бог наказал Николая Васильевича. Так ему и надо, непорядочному человеку.
Но Николай Васильевич в бога не верил. Не потому, что был коммунистом - в партию таких не берут. И не потому, что верил в науку или какой-нибудь там материализм, он вообще ни во что не верил, кроме того, что соседи - мудаки, а жена - толстая. А бог узнал про это дело и сказал - "Ах так? Тогда я в тебя, Николай Васильевич, тоже не поверю". И не поверил.
Поэтому дожил Николай Васильевич до глубокой старости. И жена никуда не делась, и маньяк зарезал другого - инженера Поддувайло, худенького очкарика с портфелем. В него бог тоже не верил, - правда, не потому, что обиделся, - просто занят был.