В дверь тихо постучали. Человек, сидевший за большим дубовым столом, нагроможденным кипой различного рода документов и папок, поднял голову.
- Войдите, - громко сказал мужчина, что бы его расслышали по ту сторону двери.
Дверь приотворилась и в кабинет вошла молодая супружеская пара. Человек в белом халате, встал из-за стола, указал на два кожаных кресла напротив него, сказал:
- Здравствуйте, присаживайтесь, пожалуйста.
Супруги стеснительно прошли по кабинету и заняли свои места.
- Я доктор Нарилов Михаил Андреевич, - представился человек в белом халате. - К сожалению, с течением трагических обстоятельств, о которых вам, безусловно, известно, Кирилл Воронцов проходит у нас лечение. И что бы до конца разобраться в проблемах его так сказать "отклонения", мне необходимо задать вам несколько вопросов.
- Конечно доктор, спрашивайте, что посчитаете нужным. Мы постараемся ответить на все ваши вопросы, - протараторил мужчина. Девушка энергично закивала головой, подтверждая слова мужа.
- Как я понимаю, вы приходились Воронцовым близкими друзьями?
Мужчина под пристальным взглядом доктора поерзал в кресле и начал:
- Да, я знал Константина, еще с тех пор, когда мы учились в школе. Мы с Костей всегда держались друг друга. Даже после того как оба обзавелись семьей. Знаете, как обычно бывает, люди уходят с головой в семейные проблемы, забывая про своих друзей. Но у нас было все по-другому. Когда наши семьи познакомились, дружба наша только укрепилась. Мы почти все делали вместе, - все это рассказывая, глаза мужчины напоминали два стеклянных шара, но спустя мгновение его плечи затряслись и молодой человек прикрыл лицо ладонями, чуть сдерживая слезы.
Жена нежно обняла его за плечи, пытаясь успокоить. Доктор терпеливо ждал пока мужчина придет в себя.
- Простите нас, доктор, муж очень тяжело это переносит. Сами понимаете такая утрата, - пыталась оправдаться женщина.
- Ни чего, ни чего я все прекрасно понимаю. Дадите мне знать, когда сможете продолжить, - Михаил Андреевич уткнулся в блокнот, делая какие то пометки.
Спустя некоторое время, мужчина кивнул доктору в знак того, что можно продолжать.
- Какие отношения были в семье? Было ли там место размолвкам, ссорам или рукоприкладству?
- Доктор, какое рукоприкладство? Костя и мухи то не обидит, а Света тем более. Она была хрупкая и ранимая девушка. Ее могла обидеть даже невинная шутка. Костя в ней души не чаял и очень боялся сделать жене больно. В их семье царил покой и идиллия.
- А какие отношения были у мальчика с родителями?
- Ребенок был отстраненным. У него не было друзей, играл в основном один. Словно погруженный в тот мир, который сам и создал. И то, что происходило вокруг него не сильно то и волновало Кирилла. Но Света с Костей очень сильно переживали по этому поводу. Боялись, как бы Кирилл не замкнулся в себе окончательно. Они его очень любили и уделяли ему все свое время. Но в основном, он проводил время один. Бывало и такое, что Костя со Светой оставляли его на целый день из-за работы. Нет, доктор, вы не подумайте ни чего плохого. Просто у них работа была суточная. И за редким случаем, смены выпадали в один день. В таких ситуациях мы старались присматривать за Кириллом. Приходили, к ним домой, смотрели втроем мультик, укладывали его спать и уезжали домой. Нам было не в тягость особенно для них, ведь собственных детей у нас нет.
Доктор сделал еще несколько записей. Затянулась неловкое молчание, только скрежет бегающей ручки по бумаги разносился по кабинету. Наконец доктор оторвался от записей и улыбнувшись, сказал:
- Я думаю этого пока достаточно, очень вам благодарен за то, что уделили ваше время.
Супруги переглянулись.
- Михаил Андреевич, мы хотели бы взглянуть на мальчика, вы можете это устроить?
- Конечно, почему бы и нет.
Он встал из-за стола и повел мужа с женой по длинному коридору психиатрической лечебницы. Повсюду сновали люди с явным отклонением в психики. Один сидел, зажав лысую голову между колен и кричал, что больше так не будет. Другой предлагал купить акции, неся какую-то околесицу по плану порабощения мира. Доктор заметил растерянность своих гостей и прибавил темп.
- Детское отделение на третьем этаже.
В детском отделении было спокойней. Ребята разных возрастов играли друг с другом, не обращая ни какого внимания на взрослых. Дойдя до палаты с табличкой К.В., доктор спросил:
- Вы хотите с ним поговорить?
Молодая пара заглянула в дверное окошко, предназначенное для осмотра пациентов. В палате сидел мальчик лет семи. Он спокойно играл с мягкими игрушками, разбросанными по полу. Ни кому бы и в голову не пришло, что это маленькое и беззащитное существо искромсало своих родителей кухонным ножом, пока те мирно спали у себя в постели. У мужчины перекосилось лицо от накативших воспоминаний на дознание тел. Ему стало дурно. Жена, посмотрев на доктора, отрицательно покачала головой и поспешно увела мужа из больницы. Михаил Андреевич еще раз посмотрел в окошко, мальчик сидел спиной к нему и теребил плюшевого динозавра. Нахмурившись своим мыслям доктор, отправился на утренний осмотр пациентов.
Из-за того что Кирилл сидел к двери спиной, посетители не заметили, как он разговаривает со своим другом - Роном. Друг был старше Кирилла и думал как взрослый. Он часто давал мальчику советы и всячески помогал решить разного рода проблемы. Вот и с родителями он оказал Кириллу неоценимую помощь. Если бы не Рон, родители до сих пор оставались бы обремененными бытовыми забота и несчастными. Но теперь они вместе навсегда. И уже ни что не сможет помешать их счастью. Однако Кирилл тосковал по маме с папой. Каждый день он спрашивал Рона, когда они смогут увидеться, а то тот ему отвечал:
- Скоро очень скоро, подожди немножко.
Так и в этот раз мальчик не удержался и спросил:
- Рон, я очень скучаю маме с папой, они вместе и очень счастливы. Но когда я смогу увидеть их?
- Потерпи немножко, скоро. Но для начала нам надо выбраться из этого злосчастного места. Представляешь, они думают, что мы сумасшедшие и заперли нас здесь, словно мы заключенные. Просто вопиющая несправедливость. Но ни чего у меня есть план, как нам отсюда удрать.
- Всему свое время, мой маленький рыцарь. Сейчас тебе надо отдохнуть. Ночь будет тяжелая и потребуются все твои силы. Все, ложись скорее в кровать, а я покараулю твой сон.
Рон, что то в полголоса нашептывал. Кирилл лежал с закрытыми глазами и пытался разобрать, что шепчет его друг. Но как он ни старался, мало что получалось понять. В голове всплыла картинка, вытащенная из дальних уголков памяти мальчика, вереницей блуждающих мыслей.
"Вот и подошел к концу мой четвертый день рождения! Какой яркий день. Пришла мама и поцеловала меня и моего нового друга - плюшевого мишку коалу. Счастье переполняло меня изнутри. Вот бы запомнить этот день навсегда. Взрослые убеждают, стоит только вырасти и все забудется как сон. Но я не такой! Буду помнить каждое мгновение этого радостного дня вечно. Я улыбался. Наверно так с улыбкой и уснул. Но спал беспокойно, такое чувство, словно кто-то сидит рядом и смотрит на меня. Сначала мне показалось, что это мама, но она пахнет по-другому. Когда я открыл глаза, то очень испугался. С краю на кровати сидела не мама, а какой-то незнакомый мальчик. Он так улыбался, что становилось жутко. У меня пропал дар речи. Незнакомец, как ни в чем не бывало, все с той же жуткой улыбкой сказал:
- Привет Кирилл. Не пугайся, я просто хочу дружить с тобой. Меня зовут Рон, - и он протянул руку дрожащему как осиновый лист мальчику.
Так я познакомился с Роном. Он был взрослым и рассказывал мне много удивительных вещей. Но самое странное, что видел его только я. И он стал моим маленьким секретом. Рон рассказал, что мы особенные и у нас есть силы, которые взрослым не понять. Что когда мы вырастем, обязательно станем супергероями. Будем помогать всем нуждающемся и наказывать злодеев. Постепенно я открыл в себе свою "супервозможность". Я видел людей словно "наизнанку", все их мысли и тяжесть, которой скованна душа. Рон сказал, что моих сил пока не достаточно для помощи людям, но для животных хватит. Мы помогали бездомным котам и собакам. Я видел, как их душа с облегчением покидает эту никчемную оболочку. А потом мы помогли моим родителям. Они были счастливы. Ни когда не испытывал такого наслаждения. С животными было не то, что с живым человеком. Все мое нутро в тот день ликовало".
Утонув в своих мыслях, Кирилл сладко зевнул и уснул
Снилось мальчику, что он на даче с родителями. Они счастливы и беззаботно проводит время как раньше. Так он и наслаждался этим чудесным видением, пока сквозь сон Кирилл начал различать непонятный шум, словно кто-то стучит по стеклу. Мальчик старался не обращать внимания, но раздражитель спокойствия не унимался, а лишь с большим усердием пытался вытащить Кирилла из ночного забвения. Мальчик открыл глаза, в палате было уже темно. Он подумал, что этот шум плод его воображения и уронив голову обратно на подушку. Но шорох снова донесся, теперь уже отчетливо. Кирилл насторожился. Кто-то возил металлическим предметом по ребристому стеклу маленького дверного окошка. Мальчик осторожно встал с кровати, пытаясь не наделать шума, но пружины предательски скрипнули. Подкравшись к двери, он дрожащим голосом спросил:
- Кто там?
- Нам пора - раздался с той стороны знакомый голос его друга.
Доктор взглянул на настольные часы, стрелки показывали без пяти час. За заполнением тонны макулатуры он не заметил, как на улицу опустилась глухая ночь. Встав из-за стола и размяв суставы, Михаил Андреевич направился к выходу. Дойдя до лифта, он вспомнил, что оставил в шкафу кабинета пальто. Пришлось возвращаться.
Войдя в кабинет, доктор не стал включать свет, а на ощупь дошел до шкафа. Когда он остановился что бы открыть его, шею пронзила острая боль. Рука автоматически метнулась к больному месту. Из шеи торчал шприц. Аккуратно вынув его, Михаил Андреевич моментально обернулся, но ни кого не увидел. Мозг лихорадочно пытался найти ответ на сложившуюся ситуацию. Каким-то образом больному удалось сбежать от чуткого наблюдения санитаров. Надо срочно что-нибудь предпринять. Мышцы на шее начали непроизвольно сокращаться, ноги подкашивались. Что было в шприце? Он попытался удержаться за стол, но тело стало непослушным. Доктор повалился на пол, сметая всю мелочь со стола. Лежа на спине и ощущая агонию, которая разливалась по всему телу. Он услышал легкое шуршание по ковру.
Из-под стола вылез ребенок. Михаил Андреевич выдохнул от удивления, это был Кирилл и в руке он держал хирургический скальпель. Доктор попытался, что-то сказать, но язык его не слушался и вышло непонятное мычание. Лишь в глазах мужчины проглядывался ужас, охвативший его сознание. Вдруг мальчик заговорил:
- Я вколол вам лошадиную дозу анестетика. Вы ведь им буйных усмиряете? - и он засмеялся, каким то нечеловеческим смехом, полным жестокости и отрешенности от всей происходящей ситуации.
- Я вам очень благодарен, ваша помощь и разговоры. Они мне действительно были нужны. Знаете, как одиноко тут находиться? Сидеть целыми днями взаперти, даже родители не пришли меня навестить, - на лице мальчика проглядывалась тень иронии. - Вы помогли мне, а теперь мы поможем вам, подарю свободу от этого тяжелого и не нужного тела.
Мальчик присел рядом с доктором и медленно перерезал ему горло. Кровь хлынула фонтаном, окропляя лицо мальчика, которое было перекошено в кривой усмешке. Поднявшись и взглянув на проделанную "работу" он утвердительно кивнул. И сказал Рону, стоявшему поодаль, в темном углу и наблюдал за всем происходящим.
- Давай как-нибудь навестим нашего доктора. Он сейчас видимо устал и не особо хочет с нами разговаривать.
Рон ни чего, не сказав, открыл окно и выпрыгнул. Кирилл последовал за ним. Густая ночная тьма приняла их в свои объятия.
Вырезка из областной газеты:
"24 мая из Ленинградской психиатрической больницы сбежал пациент, сообщил в понедельник источник в правоохранительных органах. Пациент, который был освобожден от уголовной ответственности по медицинским показаниям и помещен в психбольницу на принудительное лечение, при побеге пробрался в кабинет главного врача, пока тот находился там, жестоко убил его, затем скрылся через окно. Сейчас беглеца разыскивает полиция".
На первой полосе лондонской газеты красуется здание, охваченное огнем:
"Накануне вечером произошел, поджег Лондонской окружной психиатрической больницы. В результате пожара пострадало 77 человек и 30 погибло. Полиция ведет расследования. Под подозрением Рон Найнджер 1995 года рождения, который являлся пациентом сгоревшей психиатрической лечебницы. Он проходил там принудительное лечение, после того как поджог свой дом заперев в нем свою семью. Полиция заявляет, что только Рона Найнджера не удалось обнаружить..."