Дух Михаил : другие произведения.

Цепь. Главы 16-18

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Главы Фелисы и Ориона, а заодно и взгляд в голову Моры.

  -- Глава Шестнадцатая. Воровка III
   Воровке потребовались почти сутки, чтобы подавить ши, взявший верх после десятилетия заключения. Даже сейчас, ее вторая часть была слишком близко к поверхности, реагируя на малейшую слабость, откликаясь на каждую сильную эмоцию и заставляя глаза Фелисы светиться изумрудом. Ей пришлось скрыть голову под низко опущенным капюшоном -- но укрытый подобным образом человек и сам привлекал внимание.
   - Труд многих лет насмарку. - Пробормотала девочка. - Столько лет скрывалась, столько лет тренировала самоконтроль...
   - Эй, смотри, куда прешь!
   Раздраженный взгляд светящихся глаз из под капюшона заставил прохожего побледнеть и поспешно ретироваться, проводя перед собой рукой в круговом движении, должном отпугивать злых духов.
   Впрочем, у нее сейчас были заботы поважнее взбунтовавшегося ши. Убийство магистра было не из тех вещей, что простят и забудут. Она могла лишь представить, какие темные магии бросят на ее поиски Говорящие, и не знала, станет ли ей помогать Гильдия. У солидарности жителей теневого мира были границы, а членом Гильдии она не являлась. Нет, наиболее надежным выходом было покинуть город -- а для этого нужны были деньги.
   К счастью, она пришла в себя на территории Гильдии -- по крайней мере, если судить по тому, как открыто улыбчивая девушка на углу рекламировала ассортимент ядов в лавке ее отца (безвкусные! Безцветные! Растворяются в еде, воде и даже воздухе!). Она даже узнавала вывеску на углу.
   - Хоть за это спасибо. - Пробормотала Фелиса, бесшумно проскальзывая в прикрытый полотном дверной проем. - Эй, Барыга!
   Тучный мужчина, чье количество волос еще больше уменьшилось с ее прошлого визита, обернулся в сторону выхода.
   - Чем я могу помочь, уважаемый...
   Плохо скрытые связи торговца краденым с Подмостовьем давали ему тонкую пелену защиты от недовольства Гильдии, которая не хотела ссориться с союзной группой из-за одного торгаша. Контрабандисты Подмостовья вывозили добро загород, а потому Барыга спокойно скупал любой товар -- но будучи не просто посредником, а посредником посредника, он платил за него сущие гроши.
   - Это я. - Прошипела девочка из под капюшона, как можно сильнее сощурив светившиеся глаза.
   - Фелиса? Вот так сюрприз. - Голос торговца, как всегда, был полон фальшивого гостеприимства. - Что привело тебя в мою скромную лавку?
   - А как ты думаешь? - Фыркнула воровка. - Продаю нажитое нелегким трудом.
   Барыга рассмеялся смехом столь же фальшивым, как и его приветствие.
   - В таком случае, проходи.
   В отличие от выставленных украшений из драгоценных камушков, столь же поддельных, как и сам Барыга, задняя комната лавки хранила настоящие сокровища. Открытым секретом среди теневого мира было то, что торгаш хранил скупленный товар несколько дней и был готов перепродать его за нужную цену. Если у тебя что-то украли, и в этом не была замешана Гильдия, скорее всего, это можно было найти в задней комнате Барыги.
   - Что ты принесла мне на этот раз?
   Фелиса без лишних слов высыпала на прилавок украденные у магистра бриллианты. Слава духам, когда ши брала верх, то она превращалась вместе со всем, что было на воровке. Фелиса не хотела и думать о том, что бы делала, окажись она в нынешней ситуации без инструментов, денег и одежды.
   - Хммм... - Протянул Барыга, разглядывая добычу через стекляшку, которая заставляла его выпуклые глаза казаться еще больше. - Хорошая огранка. Неестественно хорошая.
   Скупщик бросил на нее мимолетный взгляд, и Фелиса напряглась.
   - С каких это пор тебя интересует, откуда приходит товар, Барыга?
   - Да так. - Слишком уж легкомысленно отмахнулся торгаш, собирая бриллианты. - Дай я пойду, взвешу. Никуда не уходи.
   Именно последняя фраза четко дала Фелисе понять, что ей срочно нужно было убираться. Ведь с чего бы она стала уходить, когда у Барыги была ее добыча? Если он посчитал нужным добавить последние слова, то ожидал, пусть и инстинктивно, что у нее будет причина исчезнуть.
   Едва торгаш скрылся за бисерной занавесью, девочка рванула прочь из лавки. Послав к духам осторожность, воровка взметнулась вверх по трубе и мгновением позже была на крыше. Разбег, прыжок, разбег, прыжок, каменная крыша, черепичная крыша, деревянная балка обрушившегося здания...
   Лишь добравшись до соседнего квартала, Фелиса позволила себе присесть в тени дымовой трубы и подумать.
   Похоже, о том, кто убил магистра, до сих пор известно не было. Вряд ли Барыга ожидал, что она была причастна к смерти Говорящего -- но теперь он точно знал, что она была в его комнатах, и Фелиса не знала, что он собирался с этой информацией делать.
   Девочка на секунду задумалась над тем, что ей, возможно, следовало убить Барыгу, но сама идея вызывала мерзкий холодок где-то в области позвоночника. Фелиса была воровкой, а не фидаем. Она была готова убивать для самозащиты, но это не было ее первым инстинктом. Кроме того, смерти Барыги хотела ши, а это было лучшим аргументом против данного образа действий.
   Впрочем, что сделано, то сделано. Жаль было утраченных денег и еще жальче потерянной анонимности, но прошлого не исправишь. Оставалось лишь покрыть потери и планировать на будущее.
   - Покинуть город...
   Даже будучи произнесенными вслух, слова звучали странно и нелепо. Сколько Фелиса себя помнила, она всю жизнь провела в столице и ее окрестностях. Самым ранним ее воспоминанием было то, как она таскала мясо из таверны, используя данный ей ши облик. Она дожидалась раннего утра, когда повар уже устал, а девочки-разносчицы еще не приступили к работе, и пролезала сквозь дырку за печкой. Через несколько лет дырку заделали, и ей пришлось искать новые способы пропитания. Так и начался ее путь в воры.
   Фелиса тряхнула головой, отбрасывая в сторону лишние мысли, и побежала дальше. Бег по крышам всегда был одним из ее любимых занятий, но лишь сейчас, когда от скорости могла зависеть ее жизнь, она задумалась над тем, насколько неудобно они были устроены. Город рос сам по себе, и каждый новый житель возводил дом себе по средствам и вкусу. Когда Регис Второй постарался перестроить столицу на единый лад, он встретил такой протест среди жителей, что инициатива умерла, так и не родившись. Результатом стал сущий кошмар архитектора: шаткие лачуги соседствовали с каменными многоэтажками, рухнувшие дома опирались на соседей, а обвалившиеся крыши были заделаны неумело и без особого усердия. Если добавить к этому полуразрушенные стычками Говорящих здания и зубчатые, заостренные постройки беженцев из Флегонта, то становилось ясно, как один неверный шаг мог привести к гибели даже опытного бегуна.
   - Я тот, кто молит, и тот, кто ждет. Назар-Дихонтий. Одиночная Камера.
   Помесь воровских инстинктов и еще не до конца пропавшей остроты чувств ши заставила ее метнуться в сторону -- и, вместо того, чтобы прижать ее к стене и обездвижить, порыв ветра скинул ее с крыши.
   - Духи, ты ее убил? Скажи, что ты ее не убил. Если ты ее убил, Россо живьем скормит нас сильванам!
   Ши всколыхнулась у нее под кожей, и Фелиса извернулась в полете, приземляясь на все четыре конечности. Пользуясь тем, что преследователи потеряли ее из виду, воровка проскользнула в заброшенное здание и бесшумно бросилась прочь.
   - Она жива. - Спокойно отметил первый голос. - А слухи о сильванах под дворцом лишь городская легенда.
   - Ага, скажи это Неро. - Ответил ему второй. - Клянусь Договором, у этого жуткого ублюдка под кожей что-то двигалось!
   - Илларий-Регерис. - Бросил первый. - Око Ветра.
   Это было ее единственным предупреждением.
   Кррр-рк.
   Каменная стена склада разошлась, словно раздвинутые шторы, и невысокий мужчина с невероятной силой врезался в Фелису, швыряя их обоих сквозь дверь и на улицу.
   Воровка взметнулась на ноги мгновением позже -- но и этого мгновения было достаточно. Подталкиваемый самой землей, мужчина был уже там и сразу же повалил ее вниз, ухватив за запястье правой руки.
   Фелиса шипела, пиналась и царапалась, но незнакомец ни на секунду не отпустил ее. В момент отчаяния, девочка выхватила кинжал и ткнула его в бок -- однако ощущения были такие, словно она ударила каменную стену. Мужчина даже не шелохнулся.
   - Я надеюсь, это был нож, а не что-то еще крепкое и длинное. - Усмехнулся он.
   - Эйс, ей лет десять.
   - Заткнись, Флинт. Я не привык охотиться на детей. - Поморщился незнакомец.
   - Мне тринадцать. - Буркнула Фелиса, признавая свою невозможность выбраться. Сейчас они были настороже и ожидали попыток бегства -- лучше было подождать, пока они расслабятся, уверенные в своей победе.
   - И уже убиваешь магистров? - Поднял бровь он. - Как же быстро растут дети в наши дни.
   Все еще держа ее одной рукой за запястья, незнакомец похлопал ладонью с левой стороны, тук-тук, тук-тук, тук, затем с правой, тук.
   Камень вытек из под слоя грязи и мусора подобно воде, поднимаясь над ее запястьем и опускаясь с другой стороны. Глаза девочки распахнулись, но было уже поздно -- камень вновь затвердел, намертво прикрепив ее руку к земле нерушимыми оковами.
   - Я не вчера родился, милая. - Фыркнул Эйс, хватая ее второе запястье. Фелиса возобновила попытки выбраться, но безуспешно. Спустя секунды, ее вторая рука была закована столь же крепко, и Говорящий потянулся к ногам. - Прежде, чем тебя куда-то нести, я убежусь, что ты не сможешь и пальцем пошевелить.
   - Пусти! - Дернулась девочка. - Сволочь!
   - И эта кроха грохнула магистра? - Закончив замуровывать ее конечности, Эйс стер со лба пот и сделал шаг назад. Худой, жилистый и невысокий, с коротко обрезанными волосами и безрукавкой на голое тело, он скорее напоминал гонца или циркового акробата, чем Говорящего.
   - Так говорит ее след. - Раздался голос сверху.
   Его спутник, зависший в воздухе со скрещенными руками, напротив, был настоящим гигантом. Высокий, с мощным телосложением, плохо скрытым рабочей рубахой, широкими штанами и походным плащом, который колыхался не в ритм окружающему ветру, Флинт походил на странную помесь профессионального судьи и разбойника с большой дороги.
   Братья Хант, несколько запоздало опознала их Фелиса. Исключенные из Белого Совета мастера, которые решили остаться в городе и стать Ищейками -- и были на удивление успешны в своем деле. Сама она с ними никогда не встречалась, но слышала от других про их профессионализм и надежность.
   - А с виду и не скажешь, а?
   - Это была самооборона. - Не выдержала девочка.
   Брови Эйса поползли вверх.
   - Самооборона вынудила тебя забраться на какой там, семидесятый этаж? С кинжалом и альбедием?
   - Я не собиралась его убивать. - Буркнула Фелиса. - И это был сто второй этаж!
   Эйс закатил глаза.
   - Что ты там собиралась или не собиралась разбираться будут люди повыше меня. Наша с братом работа лишь доставить тебя куда надо.
   Люди повыше... Кому понадобилось нанимать Ищеек, чтобы ее найти? В голову приходило только одно -- Говорящим Белого Совета.
   Девочка почувствовала, как ускоряется ее дыхание. Она видела пыточный набор магистра. Она слышала его угрозы распотрошить ее сознание. Снова попасть в руки таких, как он...
   Нет.
   Нет!
   Ши откликнулась на ее немой призыв. Цвета окружающего мира побледнели, каждый звук стал четче, а ее нос наполнили тысяча запахов, на которые она раньше не обращала внимания. Мышцы по всему телу судорожно сжались -- и в следующее мгновение небольшая кошка выскользнула из непомерно крупных оков, проскочила под ногами Говорящего и рванула в соседний переулок.
   Впервые с раннего детства, Фелиса и ее ши работали заодно. Разум человека, ведомый инстинктами зверя, обрабатывал и реагировал на угрозы со сверхъестественной скоростью. Мягкие подушечки ее лап почувствовали тряску, и она отскочила в сторону, избегая несущегося на высокой скорости двуногого. Усы дрогнули, ощущая смену давления, и она вцепилась когтями в землю, резко остановившись -- порыв ветра перед ней унес в воздух лишь придорожный мусор.
   Переулок кончился, и безымянная кошка выскочила на широкую каменную дорогу, пытаясь затеряться среди толпы. На мгновение, она почувствовала желание превратиться в человека и попросить помощи... но она знала достаточно, чтобы сказать, что любая оказанная помощь будет оказана не ей.
   Она проскользнула меж колес телеги, сквозь стайку детей, вокруг бочонка, под ногами путника -- и рысью взлетела наверх, прячась в его дорожном мешке.
   Судя по всему, прохожий даже не заметил нового веса. Первые несколько минут безымянная кошка держалась настороженно, готовая выскочить в любой момент, но минута шла за минутой, ее никто не замечал и не останавливал, и она позволила себе устроиться поудобнее. Все еще можно было различить поиски ее преследователей, но звуки их голосов слышались все дальше и дальше.
   Под конец, бессонная ночь дала о себе знать, и безымянная кошка позволила ритмичному, равномерному покачиванию заманить ее в объятия сна.
   ***
   Она очнулась от шума и гомона большого скопления народа. Двуногие вокруг галдели, шумели и толкались -- но почти не двигались с места.
   - &#*#*? @#%^^& )*^%.
   - *##)&/!
   Безымянная кошка не понимала сказанного, для нее слова были лишь очередным бессмысленным звуком -- но зато это могла сделать Фелиса.
   Ее чувства притупились, стали более похожими на ущербные человеческие, но шум вокруг нее начал обретать смысл.
   - ...Не толкайтесь, проходите по очереди...
   - ...Никогда такого не было, и тут снова...
   - ...Да вы меня третий раз уже...
   Они стояли перед воротами, что вели из города, и безымянная кошка чуть не замурлыкала от удовольствия. Умный двуногий, хороший двуногий. Привел прямо туда, куда нужно.
   Единственным препятствием были пахнущие потом и железом двуногие у ворот, махавшие вокруг горожан странными палками. Из глины, шевельнула носом безымянная кошка. Из глины и...
   Она почувствовала, как у нее встала дыбом шерсть.
   Палки пахли глиной и ей.
   Безымянная кошка приготовилась спрыгнуть -- но тут подошла очередь ее транспорта, и тот шагнул вперед, прямо к палкам.
   Глупый двуногий, плохой двуногий!
   - Встаньте прямо, дышите ровно, думайте о розовых сусликах. - Присутствие Фелисы было слишком слабым, чтобы разобрать тон палконосца. Звучал ли он подозрительно? Или просто скучал?
   - Но суслики не бывают -
   - Я сказал, думать о розовых сусликах! - Поднял голос палконосец.
   Двуногий замер, и безымянная кошка вторила его действиям, стараясь даже не дышать. Через дырку в ткани она наблюдала, как железный двуногий подошел, махнул палкой раз, махнул палкой два... и замер.
   - Мешок. Дай его сюда.
   - С меня нечего взять, милостивый страж! - Двуногий транспорт прижал мешок к себе, и безымянная кошка еле удержалась от того, чтобы зашипеть. - Умоляю, будьте милостивы!
   - Я не граблю тебя, недоумок. Мы ищем опасного преступника.
   - У меня в котомке?
   Палконосцу, видимо, надоело спорить, и он с силой вырвал мешок из рук транспорта, после чего крикнул в сторону ворот:
   - Капитан! Мы что-то нашли!
   Знакомиться с каким-либо капитаном у нее желания не было.
   Безымянная кошка вылетела из мешка, вцепившись когтями в глаза железом-пахнущего. Тот взвыл от боли -- и она метнулась дальше, пробираясь сквозь лес из чужих ног.
   - Разойдись! Разойдись!
   Двуногие палконосцы бросились за ней следом, отталкивая других двуногих со своего пути и привлекая внимание всей улицы. Безымянная кошка проскользнула под ногами детеныша, посчитав его наименьшей угрозой -- и ощутила резкий рывок в области позвоночника.
   - Я поймал! - Громко прокричало проклятое создание, поднимая кошку за хвост и размахивая ею. - Я поймал!
   Безымянная кошка зашипела, дергаясь и махая когтями, но ее лапы были слишком коротки, чтобы достать врага. А меж тем, палконосцы приближались.
   Помесь боли, ярости и беспомощности захлестнули ее с головой -- и человеческая рука, с еще не до конца исчезнувшими когтями, ухватила нападавшего за горло.
   - Это кто кого поймал! - Прошипела Фелиса в лицо мальчишки.
   Тишина распространилась по заполненной людьми улице подобно ветру. Те, кто видел превращение, замолчали на полуслове. Те, кто не видел, ощутили, что что-то не так, повернув головы. Даже Синие Плащи замерли на месте, словно боялись пошевелиться.
   Обоняние ши буквально могло чувствовать запах заполнившего улицу страха.
   - Верлинг...
   Она не знала, кто первым сказал это слово, но оно было и не важно -- мгновением спустя улицу заполонили крики. Взрослые мужчины и женщины вопили и толкались так, словно на их глазах из под земли повылезали цверги. Каждый стремился убраться от нее как можно дальше, невзирая на то, кого нужно было отпихнуть или затоптать на своем пути.
   Один из Синих Плащей начал было пятиться, но стражник постарше дал ему подзатыльник и выразительно махнул головой. С угрюмой, отчаянной храбростью, Синие Плащи двинулись вперед, медленно и неумолимо, единым строем шагая против толпы -- но выражения на их лицах были такие, словно они шли на собственную казнь.
   Отказываясь признавать сосущую пустоту в животе, появившуюся при виде столь всеобъемлющей реакции, Фелиса откинула в сторону мальчишку и позволила инстинктам ши захлестнуть себя.
   Безымянная кошка исчезла в одном из переулком задолго до того, как стража настигла ее.
   ***
   Она не знала, сколько прошло времени. Нимбов свет наполнял ее тело энергией и заволакивал разум пеленой нечеловеческих инстинктов. Если ей кто-то угрожал, она атаковала. Если ее что-то пугало, она бежала. Если она была голодна, она крала еду.
   Нимб уже почти сошел на нет, и на город нападали первые лучи солнца, когда она учуяла знакомый запах.
   - &*^%?
   Безымянная кошка махнула хвостом и приготовилась бежать. Один раз она уже от них ушла, уйдет и второй.
   - #&*-#)(!
   Чок, чок, чок.
   Три щелчка пальцев, определили ее уши. Мгновением позже ее захлестнула сплошная волна агонии.
   Звук, неслышимый человеческому уху, всверлился ей в голову подобно кривому ножу, заставляя безымянную кошку изогнуться, дернуть лапами, сражаясь с невидимым и неосязаемым врагом, издать пронзительный визг -- и упасть на землю Фелисой.
   - Ты же не думала, что это во второй раз сработает? Говорящие уязвимы к неожиданным переменам, но если знать, к чему готовиться, и есть на это достаточно времени... У тебя не было ни единого шанса.
   - Пошел ты... - Прохрипела девочка, поднимаясь на четвереньки. Яркие изумрудные глаза сверкнули, заставляя ее преследователей остановиться.
   - Я видел это своими глазами, но все еще не могу поверить. - Негромко продолжил Эйс. Его ноги были полусогнуты, а пальцы подрагивали в преддверии драки. - Верлинг, настоящий верлинг в середине города! Я мог бы еще представить одного в Назаре, они постоянно борются с пришельцами из Иллария, или Дихонтии, чьи разруха и беспорядок делают звено идеальным для преступников всех мастей, но здесь, в Регерисе? По другую сторону Тихого Моря?
   - Объясняет, как она могла сбивать со следа Н'киси. - Даже в голосе Флинта, скрытое толстым слоем спокойствия и невозмутимости, было слышно напряжение.
   - Неужто двум здоровым мужикам нечем заняться, кроме как преследовать маленькую девочку? - Фелиса исподволь обвела улицу взглядом, планируя свои дальнейшие действия. Вес с колен осторожно перетек на ступни, ладони поднялись, касаясь земли лишь кончиками пальцев. - Вы не думали поискать женскую компанию в своей возрастной кате -
   Девочка метнулась вперед на полуслове, полагаясь на неожиданность движения и невысказанный страх братьев.
   Те дернулись -- и подготовленные к движению духи восприняли их эмоции как призыв к действию. Флинт стрелой взлетел в воздух. Эйс буквально врос в землю, по колени погружаясь в ставшую жидкой твердь. Фелиса же на полушаге сменила направления движения и рванулась к стене ближайшего здания. Рывок, второй, оттолкнуться от подоконника -- и вот она уже была на крыше.
   Ее план был прост, как два пальца. Ханты отлично работали вместе. Они понимали друг друга с полуслова, отрезали ей пути отхода и соединяли свои силы в целое, что было больше суммы его составляющих. Если она хотела избежать поимки, ей нужно было разделить их. Флинта она достать не могла, но вот Эйсу для его магии нужна была земля -- а значит ей следовало находиться от нее как можно дальше.
   Фелиса перескочила с крыши на соседнюю, проскользила по черепичному наклону и в последний момент прыгнула налево, намеренно делая свои движения хаотичными и непредсказуемыми. Ее предосторожность была оправдана, когда считанных метрах от нее из-за угла вылетел Флинт.
   - Регерис-Клеос. Все Склоняются Пред Волей Духов.
   На мгновение воровке показалось, будто на нее рухнуло небо. Безумная тяжесть, навалившаяся ей на плечи, поразила девочку во время прыжка, заставляя ее врезаться в крышу со всей силой и грацией упавшего в пруд камня. Ее спасло лишь то, что крыша оказалась гнилой -- вместо того, чтобы оказаться прижатой и неспособной двинуться, она рухнула на пол верхнего этажа, заработав новые синяки и ссадины, но вылетев из доминиона духа.
   Не тратя зря времени, Фелиса нырнула в окно, оттолкнулась от трактирной вывески и запрыгнула на крышу полуразрушенного здания, надеясь, что, по крайней мере, успела выиграть несколько секунд форы.
   ***
   Во время их первой стычки, титанову долю драки осуществлял младший брат, и воровка прокляла свои надежды на то, что Флинт окажется противником полегче. Эйс был быстр, силен и неуязвим для нормального оружия -- но прямолинеен и напорист, а потому предсказуем. Говорящий с Ветрами же был хищником совершенно иной породы. Он таился меж домов, постоянно преследуя ее вне поля зрения, и выбирался лишь для того, чтобы ударить. До сих пор Фелисе удавалось чудом ускользать из его когтей, но Флинт был спокоен и терпелив, совершая нападения всякий раз, как она позволяла себе замедлиться или стать предсказуемой. Он загонял ее как дикого оленя, со смесью отчаяния и ярости подумала воровка. Дом за домом, квартал за кварталом, полагаясь на то, что усталость и нервы заставят ее совершить ошибку.
   И он был прав. Каждый новый луч солнца слизывал из ее тела лихорадочную энергию, подаренную светом Нимба, заставляя уже вторую бессонную ночь давать о себе знать. С каждым новым выпадом, Ищейка был все ближе и ближе к тому, чтобы ее поймать.
   Так продолжаться не могло, признала Фелиса, пытаясь перевести дыхание на ощетинившейся копьеподобными шпилями крыше храма Искры Изначальной. Какая-то часть ее не могла не подметить, что после прошлого посещения этой крыши она убила магистра. Делало ли это ее приверженцем флегонтийской религии?
   - Клеос-Илларий. Одиночная Камера.
   Воровка ругнулась в полголоса и дернулась в сторону. Дух сумел ухватить ее за лодыжку, но она крепко держалась за шпиль и сумела выдернуть себя из капкана.
   - Ты... ты не боишься использовать здесь... свою магию? - Прохрипела Фелиса, отчаянно пытаясь выиграть время отдышаться и отдохнуть. - Флегонтийский квартал. У них вся культура по... построена на ненависти к таким... как ты. Даже если они для... для тебя не угроза, ты можешь вызвать... бунт. А Белый Совет всегда... всегда ищет причину приструнить Ищеек.
   Флинт поднялся в воздух из-за края крыши. Мужчина выглядел так же, как и когда начинал охоту, невесело подметила девочка. Он даже не потрудился вспотеть.
   - Мой работодатель уладит подобные неприятности. - Спокойно сказал Говорящий.
   - Сколько бы они... они тебе не платили, ты думаешь они станут за... защищать тебя перед своими?
   Мужчина покачал головой.
   - Нет, не думаешь? Или... нет, ты не работаешь на Белый Совет?
   Флинт кивнул.
   Фелиса мысленно выругалась. Она была так уверена в своей теории, что даже не задумывалась над тем, зачем Белый Совет станет нанимать сторонних Говорящих, когда у них есть целые башни своих собственных.
   - Тогда, может, скажешь, кто тебя нанял? В конце концов, куда я от тебя денусь?
   Мужчина лишь вежливо улыбнулся в ответ на ее попытку.
   - Я поняла, почему ты говоришь названия звеньев перед каждой атакой! - Выпалила девочка. Пока Флинт говорил, он не Говорил, давая ей лишние минуты отдохнуть и подготовиться к отступлению. - Ты можешь использовать духа, чтобы ощущать все в пределах его доминиона. Звенья Цепи образовывают на карте почти замкнутый круг. Наложив один такой круг на вертикаль, и один на горизонталь, ты направляешь своего духа и указываешь, куда бить, без необходимости лично видеть цель.
   - Отличное использование навыков наблюдения и дедукции. - Невозмутимо кивнул Говорящий.
   - Магистру не требовались подобные трюки. - Заметила Фелиса.
   - Я не магистр.
   - Одного я понять не могу, как вы меня нашли? Меня половина города ищет -- но я уже второй раз натыкаюсь на вас.
   Фелиса исподволь окинула взглядом окружающие дома. Этот слишком низкий, у этого крыша имеет слишком большой наклон, третий... да, он содойдет.
   - Мы называем их Н'киси. - Спокойно ответил Флинт. - Магиечские амулеты с духом вод, чтобы настроиться, и духом земли, чтобы укрепить связь. Если поместить в такой сосуд отпечаток чьей-то ауры, то неважно сколь далеко убежит первоисточник -- Н'киси всегда укажет, где их найти.
   - Цвергова ягодица! - Выругалась девочка. Если Говорящий говорил правду, то это меняло весь расклад. Не важно было, сумеет ли она оторваться -- бежать не было смысла, если они немедленно сумеют ее отследить. Но... - Погоди, почему тогда меня еще не нашел Белый Совет?
   Флинт пожал плечами.
   - Секрет сотворения Н'киси погиб вместе с ее создателем. У Совета есть залежи, но сосуды одноразовые, а потому свежий Н'киси на вес золота. Если Прамана потеряли свой... они до последнего будут его искать прежде, чем запросить новый.
   Голос Флинта был мягким, приятным баритоном, и Фелиса начинала искренне его ненавидеть.
   - Значит, и они скоро смогут так же меня отслеживать? - Выдохнула она.
   Говорящий молча кивнул.
   - Ты... на удивление откровенен в своих ответах. - Подозрительно прищурилась девочка-перевертыш.
   Мужчина снова пожал плечами.
   - Бежать бесполезно. Если тебя не поймаем мы, это сделает другой. Чем скорее ты это поймешь, тем лучше.
   Фелиса нахмурилась. Попытка вынудить ее сдаться, потерять волю к сопротивлению звучала правдоподобно, но...
   - Ты тянешь время! - Раскрылись в осознании ее глаза. - Пока не прибудет твой брат!
   Губ Флинта коснулась легкая, почти незаметная улыбка.
   - Он малость отстал. Петлять по проулкам дольше и сложнее полета над ними -- но, если он не прибудет в следующие две минуты, я буду напоминать ему об этом всю оставшуюся жизнь.
   Фелиса судорожно вдохнула. Изначально она рассчитывала, что Эйс будет бесполезен, пока она передвигалась на крышам, но, если братья Хант верили, что их таинственный работодатель сгладит все углы... Она была в городе три года назад, когда Говорящие затеяли свой междоусобник посреди района, и она видела, на что они были способны. Воровка не испытывала ни малейшего желания узнать, как чувствуют себя люди, погребенные под завалами обрушенного на них здания.
   Две минуты до прибытия. Две минуты на то, чтобы забрать Н'киси из рук Говорящего.
   Девочка рванула меж шпилей храма, прыгая в разбитое окно намеченного ею здания. Оно было слишком маленьким, даже для тринадцатилетней девочки, но для Фелисы это было не проблемой. Обратившись к ши еще в полете, безымянная кошка проскользнула меж осколков с нечеловеческой грацией, выскальзывая из поля зрения Говорящего.
   Чок, чок, ч...
   Девочка вернулась в исходную форму за мгновение до того, как на нее накатила волна звука. Лишенная сверхчеловеческих чувств ши, она лишь поморщилась, кувырнулась пару раз по грязным лужам и вернулась на ноги, ни на секунду не прекращая движения.
   Лестница находилась прямо за дверью, и Фелиса сразу же метнулась к ней. Она не хотела даже думать, как обернется для нее стычка с Говорящим в замкнутых, узких коридорах здания. Пролет, второй, третий -- и девочка-перевертыш со всего разбегу выпрыгнула через окно, еще в прыжке давая волю ши.
   - Клеос-Назар.
   К счастью, Говорящий все еще висел на том же месте. К меньшему счастью, его всевидящее око предупредило его о нападении, и он успел не только развернуться, но и начать свою молитву.
   - Император и Фомор Вошли в Бар.
   Порыв ветра сплошной стеной врезался в нее, готовый швырнуть ее, как песчинку во время бури, как пену на гребне волны, как гальку при камнепаде -- и соскользнул, неспособный по настоящему зацепиться. Вода и земля, щедро пропитавшие ее во время валяния в лужах, послужили лучшей защитой -- спасибо треугольнику Иергоры. Остаточного удара все еще было достаточно, чтобы смести ее в сторону, но сила, предназначенная для маленькой, худой кошки была недостаточна для маленькой, худой девочки.
   Выхватив контроль из лап ши, Фелиса вернулась в исходную форму, уже протягивая руки, чтобы выхватить мельком увиденную глиняную фигурку из рукава Ищейки...
   И промахнулась.
   Нормальный человек не мог соревноваться с скорости реакции с летающим Говорящим, слишком поздно припомнила она мельком увиденную фразу из учебника Академии. Дух отреагировал даже не на движение, а на одну лишь мысль о нем, мгновенно переместив своего партнера на полдюжины шагов назад. Девочка не смогла даже кончиками пальцев дотронуться до его плаща.
   Врезавшись в и проломив крышу чьей-то лачуги, воровка упала достаточно неудачно. Впрочем, времени на самообследование у нее не было, и, игнорируя вспышку боли в ноге, Фелиса выкатилась через дверь, поднялась на корточки и вскинула голову, готовая к нападению сверху.
   Ей на нос капнуло что-то мокрое и красное, пахнущее железом. Девочка моргнула.
   - Г-ххк...
   Говорящий с Ветрами поднял руки к груди, пытаясь прижать рану и перекрыть ток крови, но... это было довольно сложно сделать, будучи насаженным на шпиль флегонтийского храма, подобно червю на булавке.
   Фелиса замерла, расширив глаза.
   Никогда не стоит целиком доверять свой полет духу, говорила та же страница. Они склонны к резким, эффектным движениям и редко способны понять всю хрупкость человеческого тела.
   Земля у нее под ногами слегка качнулась, как при землетрясении, и мимо нее с невероятной скоростью промчалась человеческая фигура. Эйс не стал даже замедляться перед каменной стеной здания -- один рывок, и он продолжил бег по ней, как по ровной земле. Мгновение спустя, он был уже на крыше храма, рядом с братом.
   - Чрево дракона! - Негромко выругался он. - Флинт? Эй, Флинт, держись, не теряй сознание, слышишь?
   - Кхх..
   - Не пытайся говорить, слушай. Я отнесу тебя к целителям, но для этого тебе сначала нужно опуститься на землю. Если я буду тебя снимать, я могу случайно повредить что-нибудь -- кроме того, эта штука в груди не дает тебе истечь кровью. Ты можешь использовать разложение?
   - Грк...
   - Не пытайся говорить! Серьезно, я никогда не замечал, какой ты болтун. Разложение. Сможешь в своем состоянии использовать его без слов?
   Брови Флинта сошлись вместе на бледном лице, и он с некоторым трудом зашевелил пальцами. Медленно, очень медленно, место, где штырь вонзился ему в спину, начало редеть. Ветер уносил мельчайшие частички железа, крупинку за крупинкой освобождая Говорящего. Спустя где-то полторы минуты, прут истончился до такого состояния, что хрустнул и обломился. Флинт начал падать -- но ветер услужливо подхватил его, мягко и медленно левитируя его тело в полуметре над землей.
   Эйс съехал по стене тем же образом, что и поднялся, подхватил брата на руки, повернулся к выходу из тупика, сделал шаг... и остановился.
   - Уйди с дороги, девочка.
   Фелиса, только сейчас осознавшая, что перекрывала единственную дорогу, сглотнула и выпрямилась, покачав головой.
   - Н'киси. - Протянула она руку.
   Глаза Говорящего с Землей сощурились в немой ярости.
   - Верлинг, я могу превратить тебя в пятно на стене с той же легкостью, что прихлопываю муху.
   Воровка сглотнула, но отказалась двигаться.
   - Может быть. Но сможешь ли ты при этом продолжать укреплять своего брата?
   Это была лишь догадка, но догадка обоснованная. Фелиса уже видела подобные ранения. Люди с ними не жили столь долго.
   Эйс несколько секунд сверлил ее взглядом, словно размышляя, стоила ли она такого риска. Девочка замерла на месте, всеми силами стараясь показать свою решимость, и Ищейка ругнулся, срывая с запястья брата шнур с амулетом.
   - Будь ты проклята. - Глухо сказал он, кидая статуэтку. - Все равно, от Праманы тебе не скрыться.
   - До сих пор, я как-то справлялась. - Подметила девочка с большей уверенностью, чем на самом деле испытывала, после чего глянула на свой приз и моргнула. - Гвозди?
   Н'киси оказалась фигуркой из камня и глины, выполненной по подобию человека. Она была сделана довольно грубо, с хрупкими конечностями и большой головой, но в первую очередь внимание привлекали несколько вбитых ей в грудь железных гвоздей, выглядя уродливо и даже немного жутко.
   - Чтобы мотивировать духов. - Нетерпеливо ответил Ищейка. - Н'киси вещь старая, и духи в ней вялые и сонные. Гвозди вбиваются, чтобы побудить... их... к действию...
   Эйс и Фелиса перевели взгляд со статуэтки на длинный железный штырь, торчавший из груди Флинта. Говорящий побледнел.
   - Что-то мне подсказывает, - пробормотала Фелиса, - что вашим партнерам мог не понравиться ваш новый способ мотивации духов.
   ***
   Несмотря на всю ее браваду, воровка невысоко оценивала свои шансы уйти от Белого Совета.
   Информация о Н'киси перечеркивала все ее планы бежать из города. Если ее найдут здесь, она будет знать, куда отступать, где прятаться и как драться. Если ее настигнут в чистом поле, то у нее не будет ни путей отступления, ни способа противостоять Говорящим. Даже ее ши была городским хищником. Моррис говорил, это потому, что вторая форма перевертышей отображала внутреннюю суть... Моррис!
   Сколь бы ей не претило это признавать, из них двоих Моррис всегда был умнее. Он был осторожен, он был расчетлив и всегда, всегда имел план отхода.
   Фелиса только надеялась, что не приведет ему на порог дюжину разозленных Говорящих.
   Вне зависимости от того, сделал ли Белый Совет новый Н'киси с ее отпечатком, пробираться через полгорода по крышам, пока над головой летали Говорящие, было сущим безумием. Слава духам, все нормальные воры знали иные пути передвижения по столице. Еще большая слава, что один из них находился прямо здесь, под храмом.
   Слуги огня настолько привыкли к тому, что теневой мир пользовался их погребом, что они не обратили на мокрую, хромающую девочку никакого внимания, кроме неодобрительного взгляда на грязные следы, что она оставила. И все же, достигнув каменных драконьих статуй, в чьих раскрытых пастях играли языки пламени, Фелиса невольно остановилась.
   Два из двух. Два раза она была на крыше храма, и оба раза она сумела чудесным образом сбежать от Говорящих, которые должны были без малейших проблем с ней справиться. Второй раз даже при помощи самого храма. Воровка почти ничего не знала о флегонтийской религии, но, если был хоть малейший шанс, что ей действительно кто-то помогал...
   - Пожалуйста, - девочка склонилась перед статуей в искреннем и глубоком поклоне, - продолжайте и дальше приглядывать за мной.
   Перед тем, как уйти, она оставила перед статуей красивое рубиновое ожерелье. Оно, конечно, было краденым, но учитывая, у кого именно оно было украдено, воровка подозревала, что это лишь повысит его ценность в глазах спящих драконов.
   ***
   Спускаясь в подземелья, Фелиса устало и осторожно, но позволила себе надеяться на лучшее. Ищейки потеряли ее след, Белый Совет его еще не нашел, а Моррис будет знать, что делать дальше.
   Разумеется, мир не мог оставить ее надежды без ответа.
   - У меня есть оплата. - Подняла руки девочка, когда из-за угла выглянул мутного вида мужчина с зажженной свечей в руке.
   - Хто такая?
   - Фелиса, вольный вор. - Вежливо ответила она, не желая ссориться с Подходимцами, тем более в их собственных туннелях. - Я всегда исправно плачу свой налог. Можете спросить у Вертлявого.
   - Фелиса, говоришь? - В кромешном мраке подземелий нельзя было различить лица незнакомца, но что-то такое промелькнуло у него в голосе, что воровка невольно насторожилась.
   - Фелиса. - Согласилась девочка, напрягая уже порядком подуставшие извилины. Что могло привлечь внимание Подходимца? Она говорила правду, она действительно всегда платила за свой проход и ни с кем из банды в последнее время не ссорилась. Неужто они прознали про ее роль в смерти магистра?
   Нет, это было бы бредом. Прошли всего сутки. Белый Совет будет скрывать смерть магистра сколько сможет, да и вряд ли они уже знали ее имя. У Подходимцев была хорошая информационная сеть, но не настолько.
   Может, ее кто-то опознал у ворот? Она обратилась в человеческую форму на считанные секунды, но не исключено, что в толпе стоял кто-то из ее знакомых. Сколь бы она не желала обратного, Фелиса знала, что уже к завтрашнему дню вести о верлинге распространятся по всему городу.
   - Знашь, а я и впрямь пойду, хрикну Вертлявого.
   - Если подумать, - несколько поспешно вставила Фелиса, - у них вчера был удачный рейд. Он может еще отсыпаться после отменной пирушки и будет не очень рад гостям. Может, не стоит зря его беспокоить?
   В руках воровки промелькнул браслет из золота и серебра, а пламя свечи маняще отразилось в украшавших его сапфирах.
   - Уверена, мы сможем как-нибудь договориться.
   Мужчина наклонился вперед, чуть не поджигая свою бороду, и огонь отчетливо показал обнаженную алчность у него на лице.
   Он же указал момент, когда эта алчность сменилась досадой и сожалением.
   Фелиса бросила браслет и метнулась вперед -- но с вывихнутой ногой она была слишком медлительной. Подходимец успел протянуть руку во тьму и что-то дернуть прежде, чем она его настигла. Эхо донесло раздавшийся где-то во тьме звон колокольчика.
   - Чтоб тебе, - крикнула девочка, прыгая мужчине в ноги, - пусто было!
   Подходимец грохнулся на землю, и Фелиса, ускользнув от протянувшихся к ней рук, схватила разбойника за волосы.
   - Не мог, - воровка со всей силы ударила его головой о камень подземелий, - что ли, - подняла и снова ударила, - просто взять, - и снова, и снова, - мои деньги? Нет, обязательно надо было испортить мне день!
   Ощутив, как обмякло под ней тело мужчины, Фелиса со стоном скатилась с Подходимца и рухнула на пол, пытаясь отдышаться. Бандит успел пару раз врезать ей по ребрам прежде, чем поплыл, и девочка знала, что завтра на ее боках расцветет целая степь синяков и ссадин.
   Впрочем, времени особо отлеживаться у нее тоже не было. Воровка не знала, что могло перебить жадность Подходимца, и не испытывала совершенно никакого желания встречаться с теми, кого он вызвал. Кряхтя, как столетняя старуха, девочка поднялась на ноги.
   - Куда-то собралась?
   Фелиса замерла и медленно повернулась.
   Освещенные лишь лежащей у ее ног свечой, Подходимцы один за другим выныривали из близлежащих тоннелей. Годы, проведенные под землей, позволяли им при необходимости перемещаться, полагаясь лишь на свою память, и без света, без шума, бандиты аккуратно окружили ее, перекрывая все пути отступления.
   Последним из тьмы с легким стуком вышел Вертлявый, перекрывая единственный выход на поверхность.
   Учитывая лежащего у ее ног бессознательного Подходимца, Фелиса решила не ждать обвинений и первой выпалила:
   - Что бы ты обо мне не слышал, это все слухи да враки завистников!
   - То есть, это не ты убила магистра? - Широко оскалился Вертлявый.
   Глаза девочки широко распахнулись.
   - Откуда... - Раз уж она все равно себя выдала, Фелиса продолжила вопрос, не скрывая восхищенного недоумения в голосе. - Откуда ты вообще можешь об этом знать?
   - Мне одна зверушка нашептала. - Криво усмехнулся Подходимец. - Ну как, сама пойдешь или тебя нести придется?
   - Что ты хочешь со мной сделать? - Не сдвинулась с места воровка.
   Вертлявый поднял глаза к потолку и страдальчески вздохнул.
   - Мелкая, если ты еще не поняла, ты теперь охуенно ценный ресурс. Сокровище, по сравнению с которым наша вчерашняя добыча тьфу. - Одноногий бандит сплюнул. - Белый Совет, высокородные, даже пришлые -- все хотят тебя так сильно и извращенно, как не согласиться ни одна портовая шлюха. И теперь ты в наших руках. Ты наш билет наверх, мелкая.
   - Вот уж не думала, что Подходимцы ссучились. - Презрительно скривилась Фелиса. - Не удивительно, что твоей первой мыслью были портовые шлюхи, раз ты так привык раздвигать ноги. Сколько берешь за ночь?
   Один из бандитов рыкнул и двинулся к ней, но Вертлявый поднял руку.
   - Потому и зову тебя мелкой, что ни фомора ты не понимаешь. - Покачал он головой. - Здесь на дне? Здесь выживают не самые сильные или самые умные. Здесь выживают те, кто не маются гордостью. Те, кто жрут из мусорных куч и спят в выгребных ямах. Те, кто кланяются перед ублюдками в богатых одеждах, мысленно желая всадить заточку им в печень. Если для выживания нужно брать деньги дневных? Они, бля, тратятся не хуже любых других.
   - Ты хоть представляешь, чем они занимаются в своих башнях? - Глухо спросила Фелиса. Перед глазами вновь пронеслись сцены той ночи, тот липкий, холодный страх, та беспомощность. - Он собирался порезать меня на кусочки, Вертлявый, и Бианку тоже. Просто забавы ради! Он пришпилил нас к стене, достал свои ножи и...
   Девочка осеклась.
   Вертлявый слишком привык ко тьме подземелий, к тому, что никто не видит его лица, а потому не сумел вовремя скрыть гримасу. Воровка почувствовала, словно кто-то сел ей на грудь, не давая нормально вдохнуть.
   - Ты знал. - Неверяще произнесла она. - Духи, ты все это время знал.
   - Кто-то должен был избавляться от тел. - Поморщился бандит.
   - Тел? Он... сколько раз он уже... - Фелиса не могла собрать вместе мысли, ощущая, как ускоряется ее дыхание. - Он резал наших людей!
   - Наших? - Свеча в последний раз полыхнула и погасала, погружая помещение в кромешный мрак. - Наших людей?
   Острый слух ши, напряженный до предела, уловил, как вокруг девочки задвигались люди, но даже ее взор не мог пронзить тьму.
   - Юг города принадлежит высокородным, которым претит даже мысль о том, чтобы ходить по одной земле с быдлом вроде нас. Запад и север крепко держит Гильдия, с ее законами, традициями и претензиями на благородство. В порту ее власть оспаривают две дюжины мелких группировок, чьи заморские связи дают им преимущество -- когда они не слишком заняты тем, что режут друг другу глотки.
   Голос Вертлявого в темноте приблизился, и Фелиса невольно шагнула назад, чуть не споткнувшись о лежащее на полу тело.
   - Знаешь, что у них у всех общего? Они все смотрят на нас свысока. Даже в теневом мире Подходимцы считаются отбросами, мусором, которому больше нет нигде места. Наши люди? Никаких нас нет и никогда не существовало. Есть надземный мир, и есть Подходимцы. И ты, мелкая, ты поможешь нам занять надлежащее место. Хочешь ты того или нет.
   Девочка метнулась вперед столь резко и отчаянно, что удивила даже саму себя. Затхлый ветер подземелий на лице, холод кинжала в потной руке и голос Вертлявого перед ней. Она не вернется в руки Говорящих.
   То ли воровка неправильно рассчитала расстояние в темноте, то ли Подходимец услышал ее приближение, но выпад ножом рассек лишь воздух.
   Настигший ее мгновением позже удар в живот был гораздо более метким. Не сдержав вскрика, девочка согнулась пополам -- и в таком состоянии бандиту не потребовалось много усилий, чтобы скрутить ее.
   - Хочешь так вести дела? - Равнодушно спросил Вертлявый. Резкий толчок швырнул Фелису в темноту. Воровка еще не успела испугаться падения, как ее подхватили незнакомые руки. - Твое право. - После чего поднял голос. - Мелкая -- наш билет в люди, не спускайте с нее глаз! Упустите, я заживу сдеру с вас кожу и скормлю стонущие останки пыльнокрысам.
   - Дык это. - Раздался сиплый мужской голос у нее над ухом. - Не видно ж ничо.
   - Так зажгите, бля, свечи! - Рявкнул Вертлявый. - Духи и фоморы, Лысый, я во всем должен за тебя думать?
   Вокруг воровки раздалось несколько неровных ударов, полетели искры, и свет четырех свеч осветил добрых две дюжины головорезов, что ее окружали.
   Фелиса выдохнула. Со столькими ей было не справиться, даже будь она в лучшей форме. Ее главным преимуществом было то, что Подходимцы тоже это знали -- а значит, не ждали от нее сюрпризов. Даже Вертлявый быстро потерял к ней интерес, обсуждая что-то с одноухим Подходимцем впереди группы.
   Лысый воспользовался освещением, чтобы покрепче ее ухватить, и завернул руку ей за спину так, что девочка вскрикнула.
   - Поосторожнее с мелкой. - Не оборачиваясь, бросил одноногий бандит. - Она нам нужна способной говорить, а не воющей от боли.
   - Пр'сти, Лявый. - Пробурчал Лысый в ответ, ослабляя хватку.
   Воровка опустила голову, скрывая свою улыбку за занавесом волос.
   ***
   Несмотря на опасения затеряться среди лабиринта подземных коридоров, Фелиса на время затаилась, тихо и послушно следуя указаниям Подходимцев. Ее кажущаяся беспомощность и отсутствие сопротивления довольно быстро заставили конвоиров расслабиться и уделять больше внимания собственному пути по бугристой и неровной земле.
   Из-за неудобной позиции и заметной разницы в росте, воровка шагала немного не в ногу со своим сторожем, вынуждая того подстраиваться под ее темп. Он несколько раз пытался ее подгонять, дергая за вывернутую за спину руку, но стоны девочки привлекали внимание Вертлявого, который становился все более и более раздражительным с каждым разом.
   Фелиса привела свой план в действие, когда замедленный ход Лысого оставил их почти в самом конце колонны.
   Девочка наклонилась вперед и негромко застонала. Не желая лишний раз привлекать внимание Вертлявого, разбойник поспешно ослабил хватку -- и воровка резко повернулась влево, сгибая колени и опуская голову. Подходимец инстинктивно сжал ладонь, пытаясь ее удержать, но новая позиция поставила его руку в весьма неудобное положение. Резкий удар под локоть заставил его взвыть, отпуская девочку -- и та моментально воспользовалась ситуацией, выхватывая у него с пояса нож и вскрывая Лысому брюхо.
   Стоявший за спиной Подходимец издал рев и даже успел дернуться к оружию, но он был слишком неповоротливым, и нож вошел глубоко ему в ногу.
   Девочка повернулась, чтобы бросить хищную усмешку головорезам на прощание -- но это секундное злорадство пагубно сказалось на ее ситуации. Вертлявый врезался в нее, как флегонтийский двухмачтовик, швыряя воровку в каменную стену тоннеля. Прежде, чем она успела опомниться, одноногий бандит одной рукой прижал к стене ее кисть с кинжалом, а второй поднял воровку за горло.
   - Тебе не следовало этого делать. - Ярость Вертлявого была обжигающе холодной. - Воющей от боли ты нам тоже сойдешь.
   Обычно, когда человека хватают за горло, ожидается, что он запаникует и попытается оторвать от шеи чужие пальцы. Фелиса не стала соответствовать ожиданиям. Удар носком сапога между ног бандита пришелся одновременно с тычком свободной руки в сгиб локтя. Подходимец инстинктивно отдернулся, выпуская девочку, и та воспользовалась преимуществом, чтобы махнуть перед собой украденным ножом.
   К сожалению, Вертлявый был слишком опытным, чтобы попасться на подобный прием. Кинжал прочертил широкую, но неглубокую полосу на груди разбойника, после чего тот коротко и без замаха ударил воровку деревянной ногой, опрокидывая ее на землю.
   - Не думаю, - мрачно сказал Подходимец, - что переломанные руки и ноги -
   - Босс...
   - ...сильно понизят твою -
   - Босс!
   - ...ценность в глазах по -
   - Лявый!
   - Что еще? - Не выдержал одноногий бандит, поворачиваясь.
   - Потолок! Потолок пад -
   Кррр-рк.
   С уже знакомым воровке звуком, свод пещеры раскололся пополам, раздвигаясь в стороны и заполняя тьму подземелий светом утреннего солнца.
   Триада Говорящих Белого Совета (традиционные белые жилетки не позволяли спутать их с кем-либо еще) опустились в тайные переходы Подходимцев так, будто они ими владели. Двое переместились прямо по воздуху, паря в полуметре над землей, третий превратил свою часть стены в грубую лестницу.
   К их чести, головорезы Вертлявого не разбежались. Половина из них замерла на месте, словно духи обратили их в камень, и по крайней мере один начал тихонько скулить, но ни один Подходимец не бросился бежать.
   Фелиса не могла сказать, стоило ли хвалить их за храбрость или скорбеть, что подобная глупость еще не выродилась из рода людского.
   - Благодарю вас за поимку столь опасного преступника, господа. - Один из Говорящих с Ветрами выдвинулся вперед. Высокий, светловолосый и с приятными чертами лица, он выглядел бы весьма привлекательно, если бы не глубокие круги под глазами, выдававшие пару длинных, бессонных ночей. В левой руке он держал уже знакомую статуэтку из глины и камня. - Дальше мы сами.
   Вертлявый прищурился и вкрадчиво начал:
   - Я бы не посмел затруждать вас подобными мелочами -
   - Это наша работа. - Перебил его блондин, после чего повернулся к своим. - Хватайте девчонку. Мы и так слишком много времени убили на ее поиски.
   Остальные двое Говорящих двинулись вперед, но в этот раз Вертлявый откровенно встал у них на пути.
   - Я слышал, будто люди короля тоже ее ищут. - Заискивающие нотки исчезли из голоса Подходимца. - Как верноподданный Его Величества, я считаю своим долгом передать преступника только в руки уполномоченных представителей Региса Пятого.
   Океан презрения в глазах праманина был достаточно глубоким, чтобы утопить весь город.
   - Не знаю, кем ты себя возомнил, но я два дня провел на ногах, заполнил столько форм, что хватит обклеить половину башни, и получил личный выговор от магистра Арлет потому, что придурок-подчиненный потерял выданный ему Н'киси. Последнее, чего я сейчас хочу, так это играть в политику с мелким преступником из нижнего города. Один раз скажу: уйди с дороги.
   Вертлявый ответил не словами, а резким, пронзительным свистом, который эхом отразился от стен подземелья. Пусть с промедлением, пусть неохотно, но Подходимцы неровной толпой двинулись вперед, подняв ножи и лопаты.
   - Препятствие правосудию и покушение на убийство члена Белого Совета. - Выплюнул блондин. - Как уполномоченный представитель Праманы, я объявляю вас вне закона и снимаю все права и защиты дарованные Пактом Умберто-Арриго сто шестьдесят третьего года о.и.
   Кто-то из Подходимцев бросил в него камень.
   - Шсашш. - Прошипел светловолосый.
   Булыжник замер в нескольких сантиметрах от лица Говорящего. Бровь праманина раздраженно дернулась.
   - Избавьтесь от них. - Кратко бросил он, поворачиваясь к Фелисе и Вертлявому.
   И подземный коридор погрузился в хаос.
   Вне сомнения, изначальное преимущество было в руках Праманы. Духи были силой, которой Подходимцам нечего было противопоставить. В первые же секунды, треть бандитов были задушены, задавлены или замурованы -- но своими смертями они купили остальным время, а тут уж в дело пошли ножи и кулаки. Ведь сколь бы не был могущественен дух, главной слабостью Говорящих всегда была скорость и полнота общения с ними. Тут Говорящий с Ветрами не успел закончить молитву, получив кулаком по лицу. Там Говорящий с Землей не заметил подкравшегося со спины разбойника.
   Верлявый на пару с одноухим обхаживали блондина. Едва тот поворачивался к одному, как второй атаковал или бросал камень. Оборачиваясь на нападение, Говорящий оголял спину перед другим бандитом, который не замедлял воспользоваться моментом. Несмотря на все его навыки, праманин не был воином, и это было заметно -- но долго так продолжаться не могло. Кто-то из троицы должен был совершить ошибку, а в данной ситуации это означало смерть.
   Полузабытая участниками сражения, Фелиса тихонько отползла назад. Битва перекрывала оба конца туннеля, и девочка не сомневалась, что, попытайся она сбежать, внимание сражающихся тут же обернулось бы на нее. Но... Ее изначальное предположение оказалось неверным. Тот мутный тип, который сторожил вход в катакомбы, попытался ее остановить потому, что Вертлявый знал о ее участии в смерти магистра, а не из-за происшествия у ворот. Значило ли это, что Подходимцы все еще не знали, что она была перевертышем? И стали бы братья Хант сообщать об этом Прамане, несмотря на вражду между Ищейками и Белым Советом?
   Ответов Фелиса не знала, но, кто-бы не взял верх в этом сражении, попадать ему в руки воровка не желала.
   - Хассашар, Са'аш! Хас! - Выплюнул блондин, отскакивая назад. Судя по тому, как он держал свой бок, присоединившийся к стычке третий Подходимец стал для него неприятным сюрпризом.
   Реагируя на шипение Говорящего, дух поднял вокруг него настоящий ураган, швыряя бандитов в стороны и поднимая в воздух облака пыли и мусора.
   Лучшего шанса ей не представиться, подметила Фелиса, и дала волю своей ши.
   В пылу схватки, никто не заметил, как маленькая светлошерстая кошечка тихо взобралась по обвалу и исчезла среди городских улиц.
   ***
   Поверху, дорога к дому Морриса заняла даже дольше, чем она ожидала. В обычный день, Регерис был опасным городом, полным беспощадных преступников, привыкших к безнаказанности аристократов и могущественных Говорящих. После смерти магистра, он превратился в пчелинный улей, который кто-то хорошенько тряхнул, да еще и облил кипятком для верности. Стража заполонила улицы, врываясь в дома и вытаскивая людей на улицы за одно лишь подозрение в соучастии -- а зачастую и просто припоминая старые обиды. Криминальные группировки, не предупрежденные о грядущей чистке, огрызались, но в этот раз Синие Плащи не отступали, и то тут, то там на стенах можно было видеть пятна никем не отмытой крови. Преступники поумнее пытались прятаться -- и Фелиса видела, как Говорящие крушили дома и рвали землю, словно бумагу, выкорчевывая воротил теневого мира из их нор.
   Это был один из тех дней, которые запомнятся жителям Регериса на всю жизнь. Когда дневной мир вновь напоминал о своей власти, когда рушились теневые империи, когда обычные люди прятались под кроватями от перекрестного огня и радовались тому, что смогли пережить этот день.
   Моррис жил с дядькой в более респектабельной Северной Четверти в неприглядном, но достаточно крупном здании, прячущемся между трактиром и игровым домом. Обычно, улица была полна учеников Академии и тех, кто всеми силами пытался содрать с них побольше денег, но сегодня местность была тиха и безлюдна.
   На особый стук никто не ответил, но оно было и к лучшему -- дядьке Морриса она никогда не нравилась, и девочка была не уверена, как бы он отреагировал на ее присутствие.
   Старший вор знал, как легко можно проникнуть в любое здание, а потому с замком особо не чудил. Вскрыть его и проскользнуть внутрь дома было делом считанных секунд, и Фелиса тихо улыбнулась. Что бы еще не случилось, воровских навыков у нее никто не отнимет.
   Воровка сделала два шага внутрь прежде, чем почувствовала опасность, но к тому времени было уже поздно. Словно тени, двое невзрачного вида мужчин выдвинулись у нее за спиной, отрезая единственный путь отхода. Среднего роста, среднего телосложения, со средней длинны волосами и ничем не примечательными лицами, она могла бы случайно пройти мимо них в толпе и не обратить совершенно никакого внимания.
   О третьем мужчине такого сказать было нельзя. Когда он вышел из-за угла дергаными, неровными шагами, то ши поднялась сплошной волной, чуть ли не подавив девочку, шипя и сверкая глазами. Не то, чтобы Фелиса была несогласна со своей второй половинкой.
   Движения мужчины были рваными и пугающими, словно не он управлял своими конечностями, а какая-то неизвестная сила дергала его за ниточки. Незнакомец был настолько тощим, что бледная, высохшая и шелушащаяся кожа свисала прямо с костей. Нос забивал слащавый запах гниющего заживо тела, который странным образом сочетался с ароматом цветущего леса, а звуки неестественно равномерного дыхания эхом отдавались от стен дома.
   Но самым жутким, пожалуй, были его глаза. Выглядывающие из под обвисших, выпадающих волос, они помутнели и сморщились, как у мертвеца, но при том немигающим взором продолжали пристально разглядывать замершую на месте Фелису.
   - Так значит, это... - ахххк. - Ты убила магистра? - кхааа. - Я ожидал... - ахххк. - Чего-то большего.
   Голос мужчины был сиплым, совершенно безэмоциональным и с частыми паузами, чтобы сделать вдох или выдох.
   - Как... - Воровка сглотнула. Ни с чего вдруг припомнились слова Эйса, на которые она тогда не обратила внимания: Клянусь Договором, у этого жуткого ублюдка под кожей что-то двигалось! - Как вы меня нашли?
   - У Теневой Стражи везде... - ахххк. - Есть свои люди. Несложно было... - кхааа. - Найти друзей одной воровки.
   Руки Фелисы непроизвольно дернулись к поясу -- но кинжал она потеряла еще при стычке с Вертлявым.
   Теневая Стража! Они были последними, кого воровка ожидала увидеть.
   Король в столице был фигурой если еще не фиктивной, то стремительно движущейся в этом направлении -- Белый Совет и аристократия откровенно заправляли дневным миром, лишь для вида прикрываясь его именем. Они пытались протянуть свои руки и в мир ночной, но каждый раз их неуклюжие лапы оставались ни с чем, а порой и вовсе лишались пальцев. Было лишь одно исключение.
   О существовании Теневой Стражи судили скорее по отсутствию доказательств, чем по их наличию. Купленные и проданные тайны, разорванные соглашения и неожиданные союзы, исчезновение иностранных и спонсированных высокородными группировок... умные люди могли уловить закономерности. Теневая стража не носила плащей и не размахивала мечами, они не кричали о своих связях и не привлекали излишнего внимания. Это были люди, которые телом и разумом принадлежали теням -- но, несмотря на это, продолжали подчиняться королю.
   - Я... я никогда не шла против короны. - Пересохшим горлом произнесла девочка. Встречи с Теневой Стражей были чем-то из рода городских легенд. Говорили, что всякий, кто увидит их лица, умрет в течение суток.
   Глядя на стоящего перед ней мужчину, она могла в это поверить.
   - Это... - ахххк. - Решать нам. Где... - кхааа. - Бумаги?
   - Бумаги? - Осторожно спросила Фелиса. Затем ее глаза расширились.
   Девятьсот девяносто девять и один дух! Те документы из комнат магистра? Они должны были перевести подозрение на кого-то еще, а не привлечь к ней внимание Теневой Стражи! Почему-то она сомневалась, что они поверят, что она просто бросила те бумаги в огонь.
   Впрочем, слегка прищурилась воровка, оно было и к лучшему. Пока у нее было что-то, ценное для Стражи, она была нужна им живой.
   Истолковав ее колебания по своему, тощий продолжил:
   - Мы можем... - ахххк. - Защитить тебя от твоих... - кхааа. - Нанимателей. Но ты должна будешь... - ахххк. - Рассказать нам все, что... - кхааа. - Ты о них знаешь.
   Я работаю одна, чуть инстинктивно не огрызнулась Фелиса. Люди и раньше подозревали, что худая невысокая девочка не могла совершить подобные кражи, что она должна была работать с кем-то еще. Впервые в ее жизни, Фелиса была этому рада.
   Притворившись испуганной (что не потребовало больших усилий), воровка покачала головой.
   - Вы не знаете, кто они такие. - По крайней мере, она хотела знать, кем именно притворяется.
   - Серый Совет. - Послушно ответил ей теневой страж короны. - Группа Говорящих-отщепенцев... - ахххк. - С обширными связями по всему звену... - кхааа. - И вне его.
   Говорящие, конечно это были Говорящие, выдохнула Фелиса. Духи, в подобные моменты она действительно глубоко и искренне могла понять флегонтийцев, которые сжигали их на кострах.
   - Мой брат подозревает, - продолжил мужчина, сделав глубокий вдох, - что убийство магистра было непреднамеренным. - кхааа. - Целью были документы, так?
   Фелиса осторожно кивнула. Она не знала, смогла бы она изобразить опытного наемного убийцу, но вот роль вора была ей хорошо знакома.
   - В таком случае... - ахххк. - Мы готовы предоставить убежище. - кхааа. - Ты будешь не первой... - ахххк. - Кого мы укрываем от их глаз.
   Фелиса медленно кивнула, лихорадочно просчитывая, как долго она могла их дурить, не имея ни малейшего представления о Сером Совете. Прогноз был неутешительным.
   - В ответ, - продолжил он. - нам нужны похищенные документы и... - ахххк. - Любые имеющиеся сведения о Совете. - кхааа. - Имена, места встреч, способы вербовки... - ахххк. - Все, что посчитаешь нужным. Чем скорее... - кхааа. - Мы с ними разберемся, тем скорее... - ахххк. - Ты окажешься в безопасности.
   - А что насчет Белого Совета? - Закусила губу воровка. - Они могут использовать Н'киси, чтобы отыскать меня где угодно.
   Тощий дернулся, ни глазами, ни телом не выдавая своих намерений до самого начала действия. Бросок вышел столь резким и неожиданным, что девочка едва успела поймать кинутую ей фигурку птицы из янтаря, кости и перьев.
   - У Теневой Стражи... - ахххк. - Есть свои способы избегать... - кхааа. - Внимания Говорящих.
   - Она защитит меня от магической слежки? - Уточнила воровка.
   - На пару недель. - ахххк. - Духи ветров разорвут твою ауру на... - кхааа. - составляющие, а духи вод будут поддерживать ее... - ахххк. - в нестабильном и изменчивом состоянии. Пока ты носишь Анитью... - кхааа. - Ни один Н'киси не сумеет тебя опознать.
   Но амулет был лишь краткосрочным решением, и для более долгосрочной защиты ей нужна была помощь Теневой Стражи, с невеселой улыбкой подметила девочка. Все подсчитали, заразы.
   В этот раз Фелиса кивнула более резко, словно наконец приняла решение. Актриса из нее была весьма посредственная, но ей приходилось несколько раз дурить головы Синим Плащам, чтобы выпутаться из очередной передряги. Опыт у нее был.
   - Вы... вы правы, я не могу всю жизнь бегать. - Она подняла голову и попыталась сдержать гримасу отвращения при виде мутных, бледных глаз. - Если вы можете обеспечить мою безопасность, я готова пойти на сделку.
   - Отлично. - Прошелестел мужчина. - Начнем... - кхааа. - С бумаг.
   Фелиса дернула головой.
   - У меня их с собой нет. Они были моей страховкой на случай, если меня поймают люди... Серого Совета. Я спрятала документы в надежном месте, о котором не знает никто, кроме меня. Дайте мне час, и бумаги будут у вас.
   Страж пристально буравил воровку взглядом, но та отказалась отвести глаза.
   - Если ты скажешь адрес... - ахххк. - Мы достанем украденное.
   Она помотала головой.
   - Я хорошо его спрятала. Даже зная точное местонахождение, без моей помощи вы ни за что не найдете тайник.
   Мутноглазый несколько секунд промолчал, и девочка затаила дыхание.
   - Тогда мы сопроводим тебя до места назначения... - кхааа. - Чтобы обеспечить твою безопасность.
   Фелиса едва сдержала гримасу.
   - Я бы не хотела привлекать излишнего внимания. - Вновь попробовала она.
   - Мы способны... - ахххк. - Оставаться незамеченными.
   Дальше настаивать было бы подозрительно. Что ж, тогда план Б.
   - Следуйте за мной.
   Каждый инстинкт ши кричал, что повернуться к этому человеку спиной будет последней ошибкой в ее жизни -- но Фелиса была большим, чем просто набором своих инстинктов.
   Развернувшись, воровка уверенным шагом направилась к выходу. Все ее тело было подобно натянутой струне, готовое метнуться в сторону при малейшем движении в ее сторону, при малейшем шорохе со спины... однако стоявшие перед дверьми мужчины лишь разошлись в стороны, повинуясь какому-то невидимому ей сигналу.
   Едва она преодолела дверной проем, воровка бросилась бежать.
   Умнее было бы подождать, притупить их бдительность, затеряться в иной части города... но ши шипела и плевалась, пытаясь перехватить контроль. Каждая секунда, проведенная в обществе жуткого стража, увеличивала шанс совершить ошибку. Нет, рвать когти надо было сейчас, пользуясь тем, что через узкий дверной проем они смогут выйти лишь по одному.
   Ее нога болела, тело давно исчерпало все свои ресурсы, а голова кружилась от нехватки сна, но страх придавал сил. Шаг за шагом, ставить одну ногу за другой, завернуть за угол -
   И прямо в чужие руки.
   Девочка брыкнулась, дернулась -- но это были не бандиты Вертлявого, а обученные, тренированные бойцы Теневой Стражи. Двое мужчин, столь же невзрачных и обыденных, как и те, что охраняли дверь, без проблем скрутили ее, поставив воровку на колени и завернув руки ей за спину.
   - Жаль. - Фелиса ощутила запах гниения и лесных цветов еще до того, как тощий вышел из-за угла. - Я надеялся... - кхааа. - На взаимовыгодное сотрудничество.
   - Стража в соседних домах говорит об обратном. - Огрызнулась воровка.
   - Люди часто... - ахххк. - Не оправдывают моих надежд. - Мутноглазый дернул плечами вверх и вниз в некоей пародии пожатия ими. - Будем работать... - кхааа. - С тем, что есть.
   - Что теперь со мной будет?
   - В допросной тебе зададут... - ахххк. - Несколько вопросов. Ты на них ответишь. - кхааа. - Ищейки избавятся от останков так... - ахххк. - Чтобы следы привели к нашим заморским друзьям. - В голосе стража не было ни сочувствия, ни сомнений.
   Ага, нет, ни за что. В планы Фелисы совершенно не входило закончить жизнь в пыточных камерах Теневой Стражи. Закрыв глаза, девочка потянулась и расслабилась, давая ши сделать то, что она хотела с самого начала.
   Безымянная кошка выскользнула из неуклюжих рук двуногих, мягко приземлившись на три лапы, проскользнула между больших, волосатых ног и дернулась к выходу из переулка... но помесь усталости, дневного света и раненой лапы сделали ее слишком медленной. Неловкие, но широкие руки двуногих махнули раз, второй -- а на третий поймали ее за задние лапы, поднимая в воздух.
   Шипя и царапаясь, ши уступила место Фелисе, надеясь, что неожиданная смена веса заставит мужчину выпустить ее, но тот был слишком хорошо натренирован. Единственное, чего она добилась, так это того, что ее пояс соскользнул вниз и заехал одним из полных кошелей девочке по подбородку.
   - Перевертыш? - Впервые, в голосе мутноглазого проскользнули высокие и неровные нотки, словно он был слишком заинтригован, чтобы полностью себя контролировать. - Я никогда раньше... - ахххк. - Не видел одного из вашего рода.
   Он повернулся к своим спутникам.
   - Я передумал. - кхааа. - Она мне подойдет.
   - Милорд Неро... - Вопреки ожиданиям, тон мужчины были низким и глубоким. Фелиса могла понять, почему он все время молчал -- такой голос привлекал бы внимание. - Ваш отец хотел допросить ее.
   - Мой отец... - Мутноглазый сделал глубокий вдох и покачал головой. - Мой отец хочет человека Серого Совета... - кхааа. - Которого он мог бы допросить. Я... - ахххк. - Найду ему такого человека.
   - Вернее... - Склонился он над девочкой, поднимая правую руку. - Его найдет она.
   Сухость конечностей мутноглазого позволяла четко разглядеть, как у него по руке под кожей что-то зашевелилось. Это что-то проползло через локоть, пробралось сквозь предплечье, пересекло кисть и достигло кончиков пальцев. Те взбугрились, словно изнутри что-то пыталось выбраться наружу, побледнели и с хлюпающим хлопом прокололись насквозь. На мгновение, на порезах выступила кровь, но тонкие, ядовито зеленые ростки, с тихим шелестом выползшие из ран, мгновенно впитали ее.
   - Что... Что ты вообще такое? - Охрипшим голосом спросила девочка, пытаясь отдернуться от руки мутноглазого, насколько это позволяло ее нынешнее положение.
   - Говорят... - ахххк. - Мой вид зовут сильванами. - кхааа. - Его Светлость нашел меня еще неразумным семенем. - ахххк. - Он приютил меня, вырастил, давая тела преступников... - кхааа. - Научил всему, что знаю.
   На секунду Фелиса ощутила совершенно неуместную вспышку лютой зависти. Она росла в грязных переулках, питалась объедками и прятала свою нечеловеческую сущность от всех, кого могла. Где тогда был его светлость? Как бы сложилась ее жизнь, найди герцог ее еще детенышем?
   Впрочем, тянущиеся к ее лицу ростки и побеги быстро напомнили девочке о ее нынешней ситуации.
   - Что ты хочешь со мной сделать? - Сглотнув, спросила она. От ее внимания не ускользнуло, что она уже задавала зеленорукому этот вопрос, и с каждым разом ответ становился все хуже.
   - Для полноценного развития... - ахххк. - Сильванам нужен носитель. Человеческое тело... - кхааа. - Идеально для этого подходит. - ахххк. - Системы снабжения... - кхааа. - Воздухом и водой... - ахххк. - Широкая поверхность... - кхааа. - Для солнечных лучей... - ахххк. - Высокая мобильность и адаптация... - кхааа. - Даже ограниченный саморемонт...
   - Я стану таким, как... это? - С ужасом спросила девочка, не способная словами описать гниющие, воняющие останки перед ней, которые распадались прямо у нее на глазах.
   - Тело Густава... - ахххк. - Плохо мне подошло. - кхааа. - Он быстро сдался... - ахххк. - И его организм... - кхааа. - Перестал поддерживать жизнь.
   Дыхание Неро ускорялось с каждым словом, словно он выполнял какой-то тяжелый труд. Активность у него под кожей начинала возрастать, и плоть более не могла выносить подобных усилий. Кожа и волосы начали сползать со скелета, обнажая обвивавшую кости и мышцы растительность.
   - Ты молода, здорова... - ахххк. - Имеешь сильную тягу к жизни. - кхааа. - После переселения... - ахххк. - твое тело продержится годы.
   Годы. Фелиса представила, как эта тварь залезет в ее тело. Как она станет шевелиться и извиваться под ее кожей, прирастая к внутренним органам. Как она научится двигать ее телом, как своим собственным -- в то время, как Фелиса будет вынуждена бессильно наблюдать за этим изнутри, не способная даже кричать.
   - Нет...
   Годы.
   - Нет, нет, нет...
   Первый росток коснулся ее щеки, и воровка замерла, шевеля одними лишь губами.
   - Нет, нет, нет, я скажу все, что вы хотите знать, нет, не надо, только не это, пожалуйста, нет...
   Зеленый побег мягко проскользил по ее коже, двигаясь в сторону уха. Второй потянулся к ее носу.
   Фелиса не выдержала и с криком постаралась оторвать ползущие по ней наросты -- но те были гораздо крепче, чем могло показаться на первый взгляд. Чуть ли не плача, она выхватила из кошеля серебряную вилку и воткнула ее в руку сильвану, пронзая ее насквозь и выходя с другой стороны.
   Тот даже не дрогнул.
   В отчаянии, воровка запустила полные руки в кошели, кидая в нелюдя все, до чего только могла дотянуться. Бриллиантовое колье, отмычки, ювелирный молоток...
   Песочные часы из сейфа магистра.
   Хруст.
   И в следующий миг мир остановился.
   Прораставший у обочины кустарник замер на ветру, все еще тянясь ветвями на север. Капли дождя, мелко моросившего все утро, застыли прямо в воздухе, не способные дотянуться до земли. Даже солнечный свет приобрел зловещий оттенок, щедро окрашивая Фелису и ее ближайшее окружение цветом крови.
   - Чшшшто...
   Единственным местом, где время продолжало течь нормально, была неровная сфера в полудюжину метров диаметром вокруг Фелисы, огражденная от остального мира бушующей песчаной бурей.
   - Тыыы...
   Вместе с Фелисой, в сфере оказались сильван и двое его подчиненных. Один остался за пределами сферы, замерев в полушаге. Еще один оказался прямо на ее границе, и его буквально разорвало пополам. Находившиеся внутри части тела рухнули на землю -- а вот те, что были снаружи, зависли в воздухе, не пролив ни единой капли крови и открывая гротескный вид на внутреннее строение человека.
   - Сссооо...
   Закончить фразу у мутноглазого не получилось -- кусок обвитого корнями легкого буквально выпал через дыру у него в груди. Облезавшая целыми ломтями кожа показала, что это был не единичный случай. По всему телу сильвана обнажившиеся органы ссыхались, скукоживались и рассыпались, словно кто-то высасывал из них всю влагу.
   И происходило это не только с мутноглазым.
   Попытавшись сглотнуть, Фелиса обнаружила, что во рту и горле не осталось ни капли слюны. Глаза жглись, не способные даже плакать, мышцы ломило, а ее кожа покраснела, словно она весь день провела под палящим солнцем.
   Державший воровку теневой страж покачнулся и упал на бок, выпуская девочку из своих рук. Протянувшиеся к ее лицу побеги сильвана, казавшиеся когда-то такими сильными и нерушимыми, высохли и обломились, как осенние ветви.
   - Гхххрк...
   Это было не сразу заметно, но сфера постепенно уменьшалась в размере. Медленно, но неумолимо, ее смертоносные края приближались к заключенным внутри, угрожая той же участью, что постигла оказавшегося на ее пути стража.
   Впрочем, пленники умирали еще до соприкосновения, как выяснил на своем опыте стоявший ближе всех к грани теневик, высыхая на глазах. По мере приближения к песчаному барьеру, эффект усиливался, не только выпивая из мужчины всю влагу с невероятной скоростью, но и заметно ускоряя его старение. Волосы седели и выпадали, тело иссыхало, спина скрючивалась. К тому времени, как грань настигла стража, от того осталось немногим более скелета, который песчаная буря искрошила в пыль и разметала вне временного барьера.
   Фелиса с широко раскрытыми глазами отползла назад -- но дальше отступать было некуда. Духи окружали ее со всех сторон.
   - Милорд Неро. - Прохрипел оставшийся страж теней. - Не ду...не думаю, что есть смысл дожидаться, пока... капкан захлопнется.
   Из под кусков плоти и кости, оставшихся от мутноглазого, на мгновение проглянул зеленый росток, прежде чем вновь скрыться.
   - Вы пуг... пугаете меня до дрожи, но, несмотря... несмотря на мои изначальные опасения, вы всегда действовали во благо звена. Для меня... для меня было честью служить с вами.
   Со скрипом костей, слишком отчетливым для молодого, здорового мужчины, страж наклонился, подбирая куски плоти вместе со спрятавшимся в них сильваном.
   - Я тот, кого не видит день. - Прошептал он.
   Поднявшись, он сделал глубокий вдох, прижал Неро к груди и бросился вперед, к краю сферы.
   - Я тот, кого боится тень.
   По мере его приближения, барьер начал ускорять его увядание, но страж двигался достаточно быстро, что дух просто не успел высосать из него все жизненные силы до момента столкновения.
   - Я... тот... к-
   Песчаная буря вгрызлась в него подобно тысяче клинков, разрывая мужчину на части. Кровь испарилась на ветру, вырванные куски тела были стерты в пыль -- но его скорость была достаточной, чтобы большая часть корпуса сумела вырваться за пределы сферы и замереть, застывшая во времени. Для стража это столкновение однозначно было смертельным.
   А вот спрятавшийся в его теле сильван вполне мог выжить.
   Песчаная буря взвыла вокруг Фелисы, словно ощутив, что она упустила жертву. Сухой, горячий воздух опалил воровке лицо, а застрявший в горле песок заставил ее закашляться. Края сферы закрутились с удвоенной силой, беспощадно сужаясь вокруг девочки.
   - Стой... - Прохрипела она. - Стой!
   Дух (или духи?) не соизволил даже замедлиться.
   - Это я тебя освободила! - Прокаркала Фелиса. - Я разбила стеклянный сосуд!
   Смерч яростно взвыл при одном лишь упоминании о своем плене. Звук заполнил уши девочки-перевертыша, пока он не стал единственным, что она могла различить.
   - Я за тебя отомстила! - Отчаянно крикнула она.
   Лишь на мгновение, но вихрь притих, словно бы слушая ее.
   - Я за тебя отомстила. - Повторила воровка, лихорадочно припоминая детали услышанных в детстве историй.
   Сам Моррис родился уже в Регерисе, но его мама скучала по родному звену и любила рассказывать ему на ночь клеосские сказки -- а он потом пересказывал их Фелисе. Регерийцы любили легенды о великих королях и благородных аристократах, сказания об оглушительном грохоте копыт кавалерийской атаки и мудрых советах, прошептанных на ухо старыми Говорящими.
   Сказки же клеоситов были сотканы из совершенно иной ткани. Главными их персонажами были хитроумные жены глупых и ленивых наместников, отважные мореплаватели, вернувшиеся из невиданных земель с неслыханными богатствами, ловкие воры и предприимчивые мошенники.
   Клеосские сказания откровенно высмеивали фигур как светской, так и религиозной власти, но притом имели свою систему ценностей, свой кодекс чести. Семья была бесценна. Месть не имела границ и сроков давности. За кровь можно было заплатить только кровью.
   - Я за тебя отомстила. - В третий раз произнесла Фелиса, пытаясь как можно точнее воспроизвести каждую деталь услышанной ею давным давно истории.
   Она старалась не думать о том, что ни одна клеосская сказка не имела счастливого конца.
   - Человек, который тебя заточил, который тебя оскорбил и унизил, магистр Белого Совета? Я его убила. Воткнула нож прямо ему горло. Потом еще несколько раз. Он истек кровью на полу собственной Башни, в месте, которое считал своим домом, своей крепостью, своей силой.
   Сфера продолжила крутиться вокруг нее, но движения песка теперь выглядели более заинтересованными, менее разъяренными.
   - Он отнял часть твоей жизни. - Четко и размеренно сказала девочка. - Я забрала остаток его. Теперь моя находится в твоих руках. Смерть за жизнь. Жизнь за смерть. Я предлагаю участь магистра в обмен на мою.
   Сфера закружилась быстрее, и c ее вершины выступило несколько длинных, тонких воронок, протянувшихся к Фелисе, словно песчаные пальцы.
   Воровка замерла на месте, почти не дыша, ни словом, ни жестом не выказывая агрессии или сопротивления. Миниатюрные смерчи мельком проскользили по поверхности ее рук, двигаясь вверх, срывая на своем пути кожу и высасывая кровь, и остановились в считанных сантиметрах от лица девочки.
   Фелиса закрыла глаза, чтобы случайно не дернуться, и прикусила губу, чтобы не закричать.
   Неожиданно ярко вспомнилась смерть магистра. Его обвисшая кожа, его лопнувший глаз, искаженное в гримасе боли и ярости лицо. Вспомнилось и его удивление, почти неверие, когда кинжал впервые пронзил его плоть. Вспомнился хруст, когда лезвие пробило череп, и жидкое хлюпанье дальнейших ударов. Вспомнилось тепло его крови на руках.
   А потом все эти воспоминания разом исчезли.
   Фелиса покачнулась, словно ее ударили. Ши внутри нее бушевала и рвалась на поверхность, а в мыслях была странная, режущая своими осколками пустота, где ранее находились воспоминания. Она помнила, что ее искали из-за убийства магистра, помнила свое бегство -- но не могла воссоздать ни одной детали самой смерти. Ни того, как она это сделала, ни того, почему... Она не могла припомнить даже где произошло убийство.
   Жизнь за смерть, прошептал ей на ухо ее собственный голос.
   Воровка отдернулась и подняла голову.
   Песочная сфера распадалась. С каждой прошедшей секундой, ее вращение замедлялось, а время вне барьера вновь возобновляло свой привычный ход. С приглушенным стуком упала вторая половина оказавшегося на границе стража. Шмякнулись на земли куски прорвавшегося через барьер мужчины. Солнечный свет вспыхнул голубыми тонами, а кожи воровки коснулся так никогда и не прекращавшийся ветер.
   Последние остатки песчаной бури расщеплялись на отдельные смерчи, уносимые ветром куда-то в сторону северных ворот, вероятно, за пределы города.
   Фелиса наконец позволила себе со стоном упасть на колени. Все ее тело болело до самых костей, разум не мог оправиться от нанесенных ран, и, когда ши вновь постаралась захватить контроль, девочка не могла и не хотела ей противостоять.
   Безымянная кошка недовольно мяукнула и тряхнула всем телом, пытаясь избавиться от боли и слабости, словно они были надоедливым комаром.
   - &##^*%*? >"/{~^#!
   Подскочив, безымянная кошка подняла хвост и зашипела. Двуногий не внял ее предупреждению, и, когда он наклонился, она метнулась вперед, целя когтями прямо ему в глаза.
   К сожалению, двуногий был гораздо шустрее, чем можно было судить по его размеру. Он успел подхватить безымянную кошку, прищурившись и держа ее на расстоянии вытянутой руки.
   - *^#&%? &^{{-@.
   Безымянная кошка не знала, чего хотел двуногий, и лишь зашипела на него.
   Это был неверный ответ.
   Руки двуногого стали сжиматься, затем все крепче и крепче, пока она не почувствовала, как начали трещать ее ребра. Шипение безымянной кошки начало переходить в откровенный крик и -
   Шмяк.
   Двуногий покачнулся, ослабляя хватку.
   Шмяк-шмяк. Шмяк.
   Со стоном великан рухнул. Безымянная кошка выскочила из его рук за мгновение до падения и отскочила назад, готовая к новой атаке.
   - ##=%^.
   За двуногим стоял другой двуногий, поменьше. Заткнув за пояс обмотанную тканью палку, он двинулся к ней, осторожно протягивая руку. Безымянная кошка уже приготовилась бежать прочь, но тут ее нос пощекотал знакомый запах моря и специй, заставив кошку чихнуть.
   Затаившаяся где-то далеко в глубинах сознания Фелиса на мгновение выглянула, ощущая чувство покоя и безопасности.
   - Серьезно, котенок. - Вздохнул Моррис, беря ее на руки. - Вещи, которые я ради тебя делаю...
   Лишь ощутив знакомое тепло его рук, безымянная кошка позволила себе потерять сознание.
   Она наконец-то была дома.
  
  -- Глава Семнадцатая. Выживший V
   Бум! Бум! Бум!
   - Открывайте! Откройте дверь!
   Орион продрал глаза, пытаясь преодолеть чувство дезориентации. Очередная ночь, очередная встреча с Сильвером и Сотейрой. Сколь бы отчаянно он не желал обратного, приходилось признать, что гости у него в голове заселились надолго и никуда уходить не собирались.
   Кто в чьей голове гость, это еще под вопросом.
   Орион дернулся, свалившись с кровати. Матрасы на постоялом дворе были не самыми мягкими, но пол оказался еще тверже.
   - Что? Как?
   Где? Когда? - Передразнил его Сильвер. В его "голосе" отчетливо слышалась усмешка.
   - Но я же не сплю! ...Верно?
   О, нет, ты бодрствуешь.
   - Тогда как -
   Можешь поблагодарить за это нашу новую спутницу.
   Сотейра?
   Сон не исчезает просто потому, что ты перестаешь его видеть. - Пробормотал сонный детский голос.
   Судя по треску дерева, обитатель соседней комнаты недостаточно быстро открыл свою дверь.
   - Какого фомора!
   - Где моя жена? - Требовательно рыкнул вторженец.
   В ответ послышались лишь разношерстые ругательства, исключительно мужским голосом.
   Спустя секунды, тарабанили уже в дверь Ориона.
   - Открывайте! Открывайте, я сказал!
   Разноглазый лучник не стал доводить дело до сломанных дверей, и отложил свой экзистенциальный кризис на позднее время, поднимаясь с пола.
   Судя по тому, как отошел и пригнулся стучавший мужчина, Орион едва избежал участи своего соседа. Незнакомец был смуглокожим и темноволосым, как и все клеоситы, и, судя по видневшейся в аккуратно ухоженной бородке седине, был не младше лет сорока. Толстые золотые перстни на пальцах и яркий бархатный кафтан поверх дешевых хлопчатых рубахи и штанов выдавали в нем ни то бандита, ни то торговца, который пытался выбраться в верха, а шершавость кожи указывала, что ему не чужды были длинные морские путешествия.
   - Доброе утро. - Вежливо поприветствовал его Орион.
   - Где моя жена? - Рявкнул клеосит.
   Орион склонил голову набок.
   - Имя?
   - Что?
   - Имя. - Повторил он.
   - Какое?
   - Ваше.
   - Зачем?
   - Как я могу знать, кто ваша жена, если я не знаю, кто вы такой? - Терпеливо разъяснил лучник. Где-то на задворках его сознания расхохотался Сильвер.
   Клеосит прищурился, но ответил.
   - Мехмет. Уполномоченный представитель дома Восьми Рек.
   Большая шишка. - Перевел пират. - Не настолько большая, чтобы получить за него выкуп, но достаточная, чтобы за его смерть объявили кровную вражду. - И, помолчав секунду, с любопытством добавил. - Интересно, что будет, если пырнуть его?
   Орион задумчиво кивнул.
   - И? - Нетерпеливо спросил Мехмет.
   Лучник моргнул.
   - Что?
   - Где?
   - Кто?
   - Моя жена! - Рявкнул представитель дома Восьми Рек.
   Орион снова моргнул.
   - Я не знаю.
   - Ты... - Клеосит резко выдохнул и повернулся к следующей комнате, словно физически удерживая себя от насилия.
   Ты же понимаешь, что дальше идет комната Высочества? Он именно из тех людей, что переспят с женщиной, зная, что ее разъяренный муж придет утром ее искать.
   Бум! Бум! Бум!
   - Откр -
   Флегонтийский принц распахнул дверь жестом столь широким, что он не мог быть иначе, как намеренным. Мехмет успел отскочить лишь в последнюю секунду, получив синяк на тыльной стороне ладони вместо разбитого носа.
   Орион сделал вид, что не заметил проскользнувшего по лицу принца разочарования.
   - Да?
   Клеосит подозрительно зыркнул на Териса, потирая руку.
   - Я ищу мою жену. - Коротко сказал он, пытаясь заглянуть принцу за спину.
   Терис притворился, что не замечает его попыток, всем своим двухметровым ростом перегораживая проход.
   - С чего вы решили, будто она здесь? - Нарочито дружелюбно спросил он.
   Мехмет закрыл глаза и сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться, но когда он заговорил, он все еще звучал так, словно хотел приказать четвертовать флегонтийца.
   - Незадолго до рассвета, я вернулся домой после трехнедельного пребывания в столице. Представьте мое искреннее удивление, когда я узнал, что моя жена не только не ждала, чтобы встретить меня -- слуги говорят, что она даже не ночевала дома!
   - И вы решили, что найдете ее на дешевом постоялом дворе? - Поднял бровь Терис.
   - Один знакомый видел, как она зашла вчера вечером в Пузатого Рыболова, но так и не вышла. - Сквозь зубы произнес клеосит.
   - И вы сразу же решили, что она вам изменяет? Где же супружеское доверие? - Театрально вскинул руки принц. - А что, если ее похитили?
   - Сария проучилась год в Академии прежде, чем бросить. Будь она в опасности, она бы по меньшей мере смогла подать сигнал. Так вы отойдете, или мне приказать страже вас сдвинуть? - Наконец не выдержал представитель дома Восьми Рек.
   Глаза Териса прищурились, инстинктивно готовясь ответить на вызов, но он бросил взгляд в сторону Ориона и просто отошел от проема.
   В его комнате никого не было.
   В этот раз Мехмет не сдержал ругательств.
   Следующей была спальня Сета, и Орион переглянулся с принцем. Если купец и вправду вернулся из столицы, то он мог знать о провалившемся восстании -- и если он действительно был такой большой шишкой, как говорил, то Великого Визиря должен был знать в лицо.
   Клеосит двинулся к двери, и рука Териса медленно поползла к спрятанному за спиной кинжалу. Лучник окинул коридор взглядом и невольно поморщился. Поиски Мехмета перебудили половину постоялого двора, создавая десятки свидетелей, а стоявший у лестницы слуга вряд ли останетсяв стороне, если станут убивать его нанимателя.
   - Что за шум?
   Ориону потребовалось несколько секунд, чтобы опознать Клеймору в выглянувшей из крайней комнаты красавице. Спутанные волосы темнее морских глубин спадали почти до колен, подчеркивая белизну кожи, которая даже при палящем клеосском солнце не обрела загара -- что легко можно было подтвердить, так как тонкий халатик, в котором она вышла, явно предназначался для женщин ниже ее ростом. Сонливость сглаживала острые черты ее лица, так что даже яркий блеск синих глаз казался скорее манящим, чем пронзающим, превращая ее в совсем иного человека.
   - Кхм. - Прочистил горло Мехмет, невольно выпрямляясь. - Извините за беспокойство... Я искал...
   - Кто там?
   Из-за плеча Моры выглянула белокурая женская головка, протирая кулачками глаза ото сна.
   - Сария? - Выдохнул клеосит.
   Карие, почти золотые глаза девушки распахнулись, услышав знакомый голос, и она с писком спряталась за спину северянки.
   - Что? - В голосе купца причудливым образом смешались потрясение, возбуждение, ревность и чувство оскорбленного достоинства, медленно перераставшего в гнев. - Ты...
   - Мы налаживали... ммм... дипломатические отношения между нашими звеньями. - Вмешалась Мора, не сдержав зевка.
   - Дипломатические отношения?
   Судя по его виду, Мехмет планировал обрушить все кары мира на голову любовника своей жены, но вбитые с детства правила хорошего тона не позволяли ему так обращаться с незнакомой девушкой. Вдобавок к этому, он усиленно старался не смотреть на полуобнаженную северянку на глазах собственной жены, что несколько мешало высказать его к ней отношение.
   - Мхм. - Кивнула Клеймора, и без тени смущения окинула клеосита оценивающим взглядом с головы до ног. Судя по проскользнувшей по ее губам улыбке, ей понравилось то, что она увидела. - Если хочешь, можешь к нам присоединиться.
   Девушка развернулась, схватила Сарию за руку и утянула ее за собой обратно в комнату -- но при этом дверь она оставила слегка приоткрытой.
   - Присоединиться? - Снова повторил за северянкой Мехмет. Он обернулся, словно только вспомнил, что он здесь был не один, увидел повысовывавшиеся из открытых и сломанных дверных проемов головы и не удержал залившей его щеки краски.
   В поисках помощи, может предостережения или совета, купец повернулся к своему слуге и бросил на него молящий взгляд.
   Тот медленно и торжественно поднял большой палец.
   Кто-то из задних комнат присвистнул с неприкрытой завистью, и Мехмет, опустив голову в тщетных попытках скрыть покрасневшее лицо, последовал за своей женой в комнату Моры, аккуратно защелкнув за собой дверь.
   ***
   - Это было не самым мудрым моим решением, - признался Терис, - но и не самым глупым, даже не близко к этому.
   Закончив историю, принц вгрызся в последний кусок мяса с таким неистовством, словно тот лично убил его отца, мать и любимую собаку.
   Орион покачал головой.
   - Если так, я не уверен, что хочу знать, что бы считал глупым ты.
   Трапезная занимала весь первый этаж постоялого двора, но в столь ранний час она была еще достаточно пустынна -- кроме Ориона с Терисом заняты были лишь три стола из доброй дюжины.
   - Ты действительно ничего не помнишь? - Принц допил остатки пива и со стуком опустил кружку на стол. - Падение Сигарда? Месть Восьми? Пакт в Тени Титана, хотя бы?
   Орион поморщился.
   - Я помню, как ходить и говорить, как натянуть лук и куда ударить ножом, но из личного? Ничего.
   Если только ты не захочешь поделиться еще частичкой тебя?
   Утопи себя в сортире, фыркнул Сильвер.
   - Да, крепко тебя шандарахнуло. - Откинулся на спинку кресла Терис и тряхнул головой. - Ладно, раз ты действительно потерял свои старые воспоминания, нам остается лишь создать новые -- такие, чтобы старые на их фоне казались тощими, как кошелек назарита, и бледными, как зад теозарина!
   Орион неловко постарался изобразить улыбку. Если рассказы принца содержали в себе хоть крупицу истины, лучник искренне сомневался в своей способности пережить что-то, что Терис посчитал бы более ярким.
   - Отец верит, что я мертв, а враги вряд-ли опознают без свиты и доспеха. - Потянулся принц. - Впервые за... Спящие знают сколько лет, я свободен.
   - И что ты собираешься делать с этой свободой? - Не без интереса спросил Орион.
   - А, дракон его знает! - Честно ответил Терис. - На данный момент у меня планов нет. Ты куда хочешь?
   Лучник моргнул.
   - Действительно, я годами везде таскал тебя за собой. - Оживленно взмахнул руками принц. - Теперь настала твоя очередь.
   Орион ценил подобный жест, правда ценил, но...
   - Я ничего не знаю о Цепи.
   - Не проблема. - Принц выхватил с соседнего стола корзинку с хлебом. За их пребывание на постоялом дворе платила Мора, и Терис ничуть не стеснялся заказывать все, что ему приглянулось.
   - Цепь состоит из двенадцати островов-звеньев.
   Принц выложил двенадцать булочек почти ровным кругом, с прорехой на самом верху.
   - Большинство соприкасаются со своими двумя соседями небольшими перешейками. Единственный заметный промежуток на севере, между Теозаром и Эдафосом. Как можешь догадаться, это породило огромное множество легенд о мифическом тринадцатом звене, которое то-ли затопили титаны, то-ли похитили драконы, то-ли спрятал Император... историй столько же, сколько и рассказчиков. Если пойти по очереди...
   Терис поднял булочку, символизировавшую самое северное звено западной части Цепи, и без колебаний откусил от нее кусок.
   - В Теозар нам дорога заказана -- думаю, Мора не побрезгует закончить то, что начала. Чуть южнее его будет Иеркир. Горы и горцы. Туда можно заглянуть, чтобы выпить отменной медовухи или поглазеть на летающие горы, но что еще там делать, я не представляю.
   Он ткнул пальцем в третью булку.
   - Фенрис -- самое западное звено Цепи. Место негостеприимное, полное смертоносных джунглей и кровожадных духов. Во времена Императора там нашли богатые железные шахты, и Флегонт Первый решил основать на Фенрисе свой аванпост. Затем Экспансия рухнула, и ребята остались там одни, без транспорта, поставок или какой-либо поддержки. Вместо того, чтобы сделать умную вещь и свалить на юг, они всерьез обосновались, построили город и... в общем-то неплохо устроились. Нынешние фенрийцы в первую очередь известны талантливыми кузнецами, надежными наемниками и Институтом Войны, куда съезжается учить военное дело знать со всея Цепи.
   - Фенрис... - Несколько неуверенно протянул Орион, опираясь на довольно скудные познания Сильвера о погребальных обычаях разных народов. - Вестар ведь был родом оттуда? Нам стоит сообщить его семье или выплатить дань уважения? Как никак, он умер, прикрывая наш отход.
   Терис покачал головой.
   - Ты его слышал. Фенрийцы не прощаются. Лучшей данью его памяти будет распространить песнь или историю о его последнем бою. Что-нибудь героическое и вдохновляющее о том, как он остался последним выжившим из своего отряда и в одиночку бросился в бой против целой армии, давая своей госпоже время спастись.
   - Еще его память можно почтить, выполнив его последнюю просьбу. - Раздался голос из-за спины. Сет бросил весьма выразительный взгляд на принца, отодвигая стул и присоединяясь к утренней трапезе.
   Терис скривился, словно укусил лимон.
   - Ты уже убил ее сестру. - Мягко напомнил бывший Великий Визирь.
   - Знаю, знаю. - Поморщился аловласый флегонтиец. - Столь обходная месть обычно не мое... Я не стану пытаться убить Мору, пока она первой не выразит подобное намерение. Так что пара дней у нас есть.
   Клеосит склонил голову.
   - Вы обсуждали Фенрис?
   - Мы покончили с Фенрисом. - Оживился принц, хватаясь за предложенную нить разговора, словно лишь она отделяла его от бездонной пропасти. - Южнее и слегка восточнее его идет Регерис. Звено, буквально породившее все стереотипы ленивых и высокомерных аристократов, которые гнобят низшие сословия, чтобы купить себе новую пару туфель, которые они наденут раз в жизни и позабудут.
   Сет бросил на Териса взгляд.
   - Странно слышать подобное от принца, тем более принца флегонтийского.
   Мечник фыркнул.
   - В Черной Башне Флегонта невежество, ровно как и праздность, ведут лишь к скорой смерти. Достаточно одной оплошности, секундной невнимательности, чтобы стать чьей-то марионеткой или просто очередным трупом. Да и особо давить на горожан или крестьянство не получится -- нам всем дана одна Искра.
   Орион наклонил голову набок, и даже Сет выглядел заинтригованным.
   - Так говорят слуги огня. - Несколько сбился Терис, увидев их интерес. - Спящие даровали всему живому по одной искре жизни, не разбирая между мужчиной и женщиной, крестьянином и верховным лордом. Они еще много чего говорят, но большинство проповедей я проспал. - Признался принц.
   - Это абсурд. - Покачал головой бывший Великий Визирь. - Религия, которая не делает разницы между королем и горшечником? Что мешает какой-нибудь кухарке захватить власть?
   - Войска, интриги и яды верховных лордов? - Предложил принц. - Как никак, они с раннего детства готовились к этой жизни. Но ты прав -- за историю Флегонта на черном троне несколько раз сидели бывшие простолюдины. Как я говорил, излишне давить на низшие сословия не может ни один лорд. Если недовольством твоих людей не воспользуется конкурент, то среди них обязательно найдется кто-то с амбициями занять твое место. Так уж мы воспитаны.
   - Безумие. - Но Орион мог поклясться, что в голосе клеосита проскользнули нотки восхищения или даже зависти.
   - Еще южнее находится Дихонтий, - продолжил Терис, но Сет его перебил:
   - Неужто тебе нечего больше сказать про Регерис?
   Принц равнодушно пожал плечами. Мятежник вздохнул и повернулся к Ориону.
   - Регерис является самым большим, богатым и влиятельным звеном запада. Плодородные поля от Тихого Моря до Бескрайнего Океана позволили ему не только прокормить огромное население, но и разбогатеть на торговле продовольствием, а соседство с Фенрисом обеспечило как высококлассное снаряжение, так и лучших наемников во всей Цепи. Богатства Регериса нередко привлекали зависть других звеньев, и его дважды захватывали -- сначала Флегонт Первый, затем Дарий Завоеватель -- но подобная оккупация никогда долго не длилась. Более того, последние полтора столетия Регерис служил своего рода духовным центром запада. Академия является единственным во всей Цепи местом организованного обучения Говорящих, а Белый Совет дает им работу, жилье и уважение окружающих. Если не считать фанатиков Назара, то в Регерисе живет больше Говорящих, чем во всех остальных звеньях Цепи вместе взятых. Регерис обладает уникальным политическим строем -
   - Ладно, ладно, мы поняли, ты самый умный и образованный. - Перебил его принц, закатив глаза. - Пепел и пламя, ты хуже Шена. Южнее Регериса идет Дихонтий. Это, по сути, бледный близнец Регериса. То, чем он стал бы без соседства с Фенрисом. Мы там пошумели изрядно во время войны, так что я не думаю, что нам будут особо рады.
   - Довольно длительное время звеном правили хаос и анархия. - Разъяснил Сет. - Новый Император сумел его объединить и провести несколько интересных реформ -
   - Погоди, он действительно называет себя Новым Императором? - Перебил его Терис. - Ха! Я думал, это лишь россказни у костра!
   - Да, называет. - Терпеливо продолжил клеосит. - Он объединил звено и начал мирные переговоры с другими странами -
   - Он назвал себя в честь величайшего завоевателя всех времен и народов и стал говорить о мире? - Не выдержал принц. - У мужика есть чувство юмора!
   - Нет. - Вздохнул мятежник. - Поверь мне, юмором Новый Император не страдает.
   Шум и крики с улицы не дали ему продолжить. Послышался лязг оружия и через дверь ввалился окровавленный клеосит с бритой, как у Сета, головой. Его глаза окинули помещение раз, второй, и остановились на бывшем Великом Визире, широко распахнувшись.
   Бритоголовый уже открыл рот, когда вслед за ним ворвались ворвались вооруженные люди в масках шакала. Он с рыком к ним обернулся -- но он был один и ранен, а их почти дюжина.
   Шакалы без лишних слов на него навалились, скрутили, повязали, и вытащили на улицу. Судя по оборвавшемуся вскрику, гадать о его участи не приходилось.
   - Это... нормально? - Осторожно спросил Орион, оглядываясь. Остальные посетители притихли, но особо удивленным никто не выглядел.
   - Самоволие стражи? - Нахмурился Сет. - Хотел бы я сказать, что нет.
   - Ваша стража носит маски шакала? - Встрял Терис.
   - В Тамту, да. - Несколько отстранено кивнул мятежник. - Шакалы ходят за песчаными бурями и подъедают то, что оставляют духи, в связи с чем их часто используют, как символ смерти. Первый наместник Тамту хотел подчеркнуть, что люди, которыми ранее были Безликие, теперь мертвы. В Намму Безликие носит маски сокола, символизируя стремительность, зоркость и бдительность.
   - Меня больше удивило само наличие масок. - Признался принц.
   - Официально? - Губы Сета скривились в невеселой усмешке. - Это показывает, что стражи лишь безликий инструмент воли наместника. По правде? Это позволяет людям наместника творить, что пожелается, не опасаясь возмездия со стороны населения. Разве не прекрасная страна наш Клеос?
   Терис и Орион переглянулись.
   - За Дихонтием находится самое южное звено -- Клеос. - Откровенно сменил тему принц. - Здесь задерживаться, думаю, не стоит -- слишком уж наследили. На северо-востоке находится Назар. Место живописное, но его населяет кучка фанатиков, которые через слово восхваляют духов и на полном серьезе ожидают возвращения Императора.
   Флегонтиец взял небольшую паузу, давая Сету шанс вставить свои два нейта, но мятежник не обратил на него ни малейшего внимания. Бывший Великий Визирь нахмурился и наблюдал за дверью, усиленно о чем-то размышляя.
   - На северо-востоке Назар переходит в Илларий. - Продолжил принц. - Кто там живет и живет ли хоть кто, никому неизвестно. Люди, которые останавливаются там переночевать, обратно уже не возвращаются. Поговаривают, будто там затаились последние из нелюдей -- верлинги, альвиры, ананси, сильваны и еще духи его знают кто.
   - С чего вы вообще решили обсудить геополитическую обстановку Цепи? - Повернулся к ним мятежный визирь.
   - Планируем дальнейший путь. - Пожал плечами принц. - У меня нет ни малейшего желания продолжать полагаться на кошеля Моры, да и неплохо было бы убраться из города, пока султан или его преемник не решат отправить за нами армию побольше. Я не испытываю сомнений в своих навыках, но пара сотен вооруженных солдат заставят призадуматься даже меня, особенно при отсутствии цвергова пламени. Неплохо было бы купить место на какой-нибудь шхуне, которая отбывает сегодня или завтра.
   Сет моргнул.
   - Ах да, мы же вчера вечером разминулись. - Пробормотал он.
   - Хорошие новости так не начинаются. - Подметил Терис.
   - Ни один корабль не покинет гавань в ближайшем будущем.
   - Наместник закрыл один из крупнейших торговых портов во всей Цепи? - Оскалился в усмешке флегонтиец. - А где же толпы бунтующих моряков? Вооруженная охрана возмущенных купцов? Десятки контрабандистов, втихую предлагающих свои услуги?
   - Порт закрыл не Хакан. - Покачал головой клеосит. - Наместник, конечно, тип жадный, скользкий и предприимчивый (иначе он не занял бы свое место), но он также осторожен и методичен. Нет, в море выходить отказываются сами моряки.
   Орион наклонил голову набок.
   - Последние пару месяцев, корабли в Тихом Море стали исчезать. - Разъяснил Сет. - Дошло уже до абсудра -- за прошлую неделю ни один корабль не добрался до Тамту. Поговаривают на пиратов, на духов, даже на фоморов, но капитаны лишь чертят перед собой круг и отказываются выходить в море.
   Умные люди, пробормотал Сильвер.
   Орион повернулся к Терису, и тот без слов понял его вопрос.
   - Тем вечером на наш корабль напали духи. - Задумчиво протянул он. - Но то, как они действовали... Сет, ты больше меня знаешь о духах. Стремительный, неожиданный удар без предшествующего шторма или провокации со стороны матросов. Совместная, почти методичная работа нескольких духов, чтобы перевернуть судно. Намеренные удары по тем, кто пытался навести порядок. Это нормальное поведение?
   Брови Сета поползли вверх.
   - Нет. Это настолько для них нехарактерно, что я не могу не заподозрить влияние Говорящих. Но духи Тихого Моря горды и своенравны. Не один Говорящий погиб, пытаясь заключить с ними Договор. Даже если у кого-то получилось, чтобы провести операцию подобных масштабов... Как ты вообще выжил?
   Терис фыркнул и похлопал громадный меч, опиравшийся о стол по его левую руку.
   - Флегонт давно уже нашел способы бороться с духами, не прибегая к компромиссам и соглашениям. В Горящей Пять достаточно альбедия, чтобы развоплотить небольшую армию. Когда я понял, к чему идет дело, я ухватил ее, прыгнул за борт и поплыл к берегу.
   Сет посмотрел на размеры клинка, прикинул его вес и присвистнул.
   - Ладно, раз корабли не ходят, придется передвигаться по суше. - Вернулся к главной теме принц.
   - Не обязательно. - Клеосит ухватил символизировавшую Дихонтий булку и откусил от нее заметный кусок. - Завтра из города отбывает ветровой караван до Регериса. Цена одного места сравнима со стоимостью небольшого транспортного корабля, но это намного быстрее и безопаснее, чем пробираться через пустыню, рискуя встретить людей султана, Свободных, духов или Лоа.
   - Ветровой караван? - Склонил голову набок Орион.
   - Именно то, чем звучит. - Не прекращая трапезы, ответил бывший визирь. - Говорящие с Ветрами переносят по воздуху целый караван. Работа требует не менее полудюжины Говорящих, которых не так уж легко найти, и полной их сосредоточенности на протяжении длительного времени, что взвинчивает цены до небес. Если еще и учесть страшилки о том, что происходит, если хоть один из них заснет или отвлечется... Можно понять, почему большинство предпочитают более надежные виды транспорта.
   - Но в нынешней ситуации... - Понятливо кивнул Терис.
   - В нынешней ситуации. - Согласился Сет. - Корабли не ходят, а движение по пустыням Клеоса, тем более с грузом, не многим безопаснее переходов по лесам Иллария или джунглям Фенриса. Можно понять, почему Говорящие с Ветрами Клеоса скинулись на караван -- этот один поход обеспечит им всем безбедную старость.
   - И Мора готова заплатить за наши места по доброте сердечной? - Недоверчиво спросил флегонтийский принц. Мгновением позже его взгляд переместился за спину Ориону.
   - О, нет. Я планирую выдавить из тебя все, что только можно. - Мора легким шагом прошла мимо лучника, присоединяясь к группе. Она вновь одела свое дорожное платье, но теперь, промытое и очищенное от песка, оно не казалось бы неуместным посреди бального зала.
   - Какие люди к нам спустились! - Поднял кружку Терис. - Твоя очаровательная спутница и ее муж не заскучают там без тебя?
   - Я уверена, они найдут, чем заняться. - Мора села рядом с мятежным клеоситом, не случайно оказавшись на противоположном конце стола от принца.
   - Не ожидал от ледышки вроде тебя столь смелого шага. - Прищурился принц. - Я вот думаю... может, вся эта сцена наверху была лишь прикрытием для встречи с твоими тайными связными?
   - А может, я просто хотела хотя бы на час отвлечься и расслабиться? - Подняла бровь северянка.
   - Ты? - Терис махнул кружкой так, что чуть не расплескал содержимое. - От чего тебе отвлекаться?
   - Ну, не знаю, смерти верных мне людей? - Сухо спросила северянка. - Или нападению султаном Клеоса на полноправного представителя Теозара и члена семьи Повелителя, что может считаться объявлением войны? Может от того, что мне приходится сидеть за одним столом с тобой, не превратив тебя в ледяную статую?
   В ход пошли когти, подметил Сильвер.
   - Что ты там говорила о плате за проезд? - Вмешался в разговор Орион, пока дело не дошло до кровопролития.
   Мора окинула его придирчивым, высокомерным взглядом и повернулась обратно к принцу.
   - Если ты хочешь избежать знаменитых клеосских пыточных камер или долгой и мучительной смерти посреди пустыни, тебе придется выполнить пару моих просьб.
   Терис прищурился, молча разглядывая северянку.
   - Или нет. - Пожала она плечами, махая рукой девушке-разносчице. - Такой расклад тоже не сильно меня огорчит.
   - Чего ты хочешь? - Открыто спросил принц.
   - Флегонт. - Лаконично ответила девушка. - Все, что ты о нем знаешь. Главные политические игроки, научные исследования, чертежи Черной Башни и Сингарда в целом. Все.
   - Ты хочешь, чтобы я сдал свою страну ее старейшим врагам.
   - Ты ненавидишь ее руководство, без интереса относишься к религии и испытываешь аллергию на ответственность. - Подняла бровь Клеймора. - Что именно тебя останавливает?
   Она прищурилась:
   - Или ты все еще верен отцу?
   Терис насмешливо фыркнул, махнув кружкой.
   - Ты всерьез рассчитывала взять меня на столь дешевый трюк? Теозарские агенты явно не достойны своей репутации, если они приняли тебя в свои ряды.
   Северянка возвела очи к потолку, молчаливо прося у духов терпения.
   - Если тебе это больше нравиться, считай, что ты используешь одного своего противника против другого.
   Аловласый принц моргнул.
   - Да, это мне нравится гораздо больше. Дадут Спящие, вы убьете друг друга, и я буду знать, что это моих рук дело. Какое у тебя второе условие?
   Мора опустила бокал с вином, показывая скрытую за ним улыбку.
   - Так получилось, что со мной не осталось ни одного из моих верных защитников.
   - Ты шутишь. - Терису явно не понравилось, куда вел разговор.
   - Мне пригодится парочка телохранителей. - Улыбка северянки стала шире. - Которые будут слушаться всех моих указаний.
   - Ты не серьезно.
   - Молча следовать за каждым моим шагом.
   - Ты не хочешь этого делать.
   - Рисковать своей жизнью, спасая мою.
   - Нет. Ни за что. Не бывать этому. - Категорически помотал головой принц. - С чего ты вообще решила, что я не всажу полтора метра стали тебе в спину при первой же возможности?
   - Ты хочешь нарушить договор с Говорящей? - Улыбка Моры была широкой и искренней. Лучник почувствовал, как у него по спине поползли мурашки.
   Терис нахмурился и повернулся к Сету.
   - Проклятие Клятвопреступника миф, но миф не безосновательный. - Нехотя кивнул клеосит. - Духи не любят тех, кто нарушает свои обещания.
   - Ты никогда больше не сможешь сделать вдох полной грудью. - Продолжила улыбаться Клеймора. - Ни одна капля воды не утолит твою жажду. Земля уйдет из под ног в решающий момент. Впрочем, - северянка вернулась к своей трапезе, - это все семантика. В ту же секунду, что я умру, Снежинка закует тебя в непробиваемый ледяной гроб, который будет поддерживать в тебе жизнь, пока не потухнет солнце.
   - Ты вызываешь у меня все меньше желания принять твое предложение. - Скривился принц.
   - А как насчет твоего друга?
   Бывший пират наклонил голову набок.
   - Конечно, он не станет тебя слушать. - Фыркнул Терис. - Скажи ей, Орион!
   Лучник пожал плечами.
   - Почему нет?
   Флегонтиец бросил на него взгляд, словно он всадил стрелу ему в спину, и взмахнул руками.
   - Это Мора!
   Орион наклонил голову в другую сторону.
   - Я знаю.
   - Мы даже не решили, что нам с ней по пути!
   Бывший пират пожал плечами.
   - Я думал о том, чтобы двигаться в Регерис. Та Говорящая... Она все же помогла мне кое-что вспомнить. Я хотел бы продолжить лечение.
   - Она почти тебя утопила! - Рявкнул принц.
   - Воистину? - Подняла брови Мора. - Она начинает мне нравиться все больше и больше.
   - Нанше? - Одновременно с ней спросил Сет, нахмурившись. - Я много лет с ней работал и не раз уже доверял ей свою жизнь.
   - Похоже, - пожал плечами принц, - ее безумие просто было скрыто лучше, чем у других.
   Орион не мог не заметить, насколько аккуратно Терис обошел их участие в падении Говорящей, и решил последовать его примеру.
   - Из того, что я слышал, Регерис наиболее всего подойдет моим целям. - Лучник повернулся к принцу. - Если только среди оставшихся звеньев нет более стоящего?
   - Нет. - Поморщился Терис. - Не Флегонт, отца я видеть не хочу, и ты, поверь, тоже. Не Мирандэлис, там во первых, жесткий матриархат, а во вторых, тебя считают или трупом или предателем или трупом предателя. Между ними Вольные Баронства, где ненавидят и тех и других, а на самом севере Эдафос, где нет ничего интересного, одни поля да крестьяне.
   - Это довольно легкомысленное описание восточных звеньев, - подметил Сет, - но не неверное. Если ты ищешь Говорящего, способного вернуть тебе память, то лучше Регериса ты звена не найдешь. - Мятежный визирь повернулся обратно к принцу. - Так что?
   - Спящие сожги вас всех до седьмого колена!
   Терис сделал глубокий вдох, бросил мрачный взгляд на Мору и махнул рукой принести ему еще пива.
   - Пепел и пламя, я принимаю твое предложение. Мы направляемся в Регерис.
  
  -- Глава Восемнадцатая. Ворон
   Мора выдохнула, и мир вновь возобновил свое движение.
   - Они будут молчать. - Равнодушно произнес холодный голос из-под шакальей маски.
   - Горожане да, они не пойдут против вас. - Осторожно произнес один из наемников. - Но что насчет пришлых?
   - За то вам и платят, чтобы вы избавлялись от подобных проблем. - Раздраженно ответил Безликий. - Если вы не способны с этим справиться...
   Она услышала достаточно. Аккуратный, бесшумный вдох, и очертания мира вокруг нее расплылись вновь.
   Как всегда, погружение в Эливагар было подобно прыжку в бурлящую реку, чьи воды были острее битого стекла и холоднее льда. Мельчайшее соприкосновение обжигало, но боли не было, лишь странное сочетание бодрости и покоя. Неверно было бы сказать, что Мора становилась невидимой -- скорее, она проскальзывала меж складками времени и мгновениями пространства. Духи, с которыми был знаком Белый Совет, видели Цепь через однородные газы, жидкости или твердые вещества.
   Для духов севера весь мир был бесконечным, беспрестанным движением.
   Мора аккуратно выскользнула из ниши, в которой скрывалась. Движение во время покоя и покой при движении -- в этом заключался весь секрет Эливагара. Снежинка замедляла, успокаивала окружающий хаос, прокладывая для Моры путь при наличии любого, даже мельчайшего беспорядка.
   - Командир? - Спросил один из наемников, когда страж оборвал себя на полуслове.
   Безликий медленно обвел закоулок взглядом.
   Это было одним из двух крупных недостатков перемещения в Эливагаре -- при столкновении с окружающим хаосом, путь охлаждал воздух и кристаллизовал воду в лед, что позволяло внимательному человеку заметить перепады температуры.
   Шакалоголовый бросил взгляд на оставшуюся после ночного дождя лужу, теперь покрывшуюся тонкой корочкой льда, и резко махнул перед собой саблей, которая еще мгновение назад была в ножнах.
   Мора отскочила назад, не обращая внимания на изумленную и испуганную ругань наемников, для которых она, по сути, появилась прямо из воздуха.
   Это был второй недостаток Эливагаровых путей -- каждое движение требовало абсолютного внимания и скрупулезной точности, если только она на хотела навсегда затерять тело или разум меж пространства и времени. Это делало методику слишком медленной и опасной для использования в боевых условиях.
   - Северный ворон. - Холодно произнес Безликий.
   Мора склонила голову в безмолвном приветствии.
   - Ты знал, что именно искать. - С напускной легкомысленностью отметила она. - Смею ли я спросить откуда?
   - Не твое дело, шавка Повелителя. - Отрезал клеосит.
   - Конечно. - Легко согласилась девушка. - Ваше слово для меня закон.
   - Что ты слышала? - Его лица из-под маски видно не было, но в голосе ощущалось подозрение.
   - Ничего, что имело бы ко мне отношение. - Подняла она руки. - Что господин наместник делает в собственном городе касается лишь его самого.
   - Красиво говоришь... - Протянул Безликий. - И все же, вы, вороны, очень любите совать свой клюв, куда не следует. Мы не можем позволить себе отклонений на данной стадии. Избавьтесь от нее.
   - Вы уверены,что хотите это сделать? - Легкое соприкосновение с разумом Снежинки вытянуло все тепло из голоса Говорящей, оставив лишь холодную беспристрастность.
   - Убейте ее! - Голос Безликого резко поднялся, подобно удару кнута. - Убейте ее сейчас!
   Он даже мог определить степень слияния по голосу Говорящей, подметила Мора, что намекало на нечто более личное, чем случайное знакомство с мифами ее народа. В ее нынешнем состоянии, девушка не могла наскрести никаких эмоций по этому поводу.
   Несколько наемников неуверенно шагнули в ее сторону. Это были не те люди, которых убедили бы остановиться дипломатический статус и возможные последствия ее смерти, но и у них были свои слабые места.
   На мгновение, вокруг Моры вспыхнуло льдисто-голубое сияние, которое сконцентрировалось и кристаллизовалось вокруг ее правой руки, оставив напоследок изящный ледяной кинжал.
   Наемники замерли на месте. Она сомневалась, что многие из них сталкивались в бою с настоящим Говорящим, но вбитые с раннего возраста страшилки о могуществе духов и тех, кто общались с ними, заставили бы дважды задуматься даже храбрейшего из людей.
   - Хорошо подумайте, чего вы боитесь больше. - Негромко произнес Безликий. - Одной девчонки с кинжалом или личной враждебности господина Хакана?
   Один из наемников, более храбрый или более глупый, чем его собратья, двинулся к Море, подняв топор. Говорящая легким движением кисти метнула в него кинжал. Она не была Сетом, не обладала его навыками или силой, но этого и не требовалось.
   Клинок застрял в одеждах мужчины, оставив лишь царапину, и наемник презрительно фыркнул.
   Мора щелкнула пальцами.
   Синяя дымка вспыхнула в радиусе полуметра вокруг кинжала. Через пару секунд она погасла, и находившиеся в области свечения части тела рухнули на землю дождем из сотен миниатюрных ледяных кристаллов.
   Одной из главных проблем использования духов в бою всегда было их уникальное восприятие мира. Бессмысленно просить кого-то уничтожить твоего врага, когда они не видит разницы между человеком и придорожным камнем.
   Мора провела весь прошлый вечер устраняя этот изъян. Требовалось умение, чтобы вырезать тончайшие полоски из ткани пространства и времени, аккуратность, чтобы осторожно погрузить их в Эливагар, и терпение, чтобы сплести их вместе в знакомую форму. Получившаяся пара кинжалов служила островками покоя в хаосе бесконечного движения мира, маяками и ориентирами для Снежинки.
   Конечно, идти на встречу с султаном со скрытым оружием было политическим самоубийством, а с тех пор у нее просто не было шанса заняться их изготовлением -- да и напитанные духовной архэ пустыни Клеоса мало способствовали работе над более тонкими чарами. Но то чувство беспомощности, что она ощущала, пока резали ее людей, ее друзей...
   Она никогда больше не хотела его испытать.
   - Да, хорошо подумайте. - Вторила она словам Безликого.
   Конечно, она не имела ни малейшего шанса, вздумай они единовременно ее атаковать, особенно учитывая, сколь быстро ее кинжалы-маяки распадались вне Эливагара, но Мора знала этот тип людей. Разношерстность их экипировки указывала, что они не были профессиональными наемниками -- скорее беглыми преступниками, дезертирами или просто людьми, от которых отвернулась удача. Им не свойственны были чрезмерная верность или самоубийственная храбрость.
   Это были не те люди, которые своими телами проложат путь к Говорящей.
   - Помните, за что вам платят. - Понизился от ярости голос шакалоголовый. Судя по всему, он не привык, чтобы ему перечили. Мора даже немного ему посочувствовала -- похоже, страж никогда не сталкивался с простой истиной, что власть, держащаяся на страхе, длилась лишь до тех пор, пока люди не найдут того, кого боятся больше.
   Пара наймитов переглянулись и сделали неуверенный шаг вперед, но мгновенно остановились, когда воздух вокруг Моры стал кривиться в преддверии синей вспышки.
   - К духам все. - Сплюнул мужчина с полудюжиной клинков, беспорядочно свисавших с левого бедра. - Мертвецам деньги ни к чему.
   - Не стоит злить господина Хакана, Фахим. - Не скрывая угрозы произнес Безликий. - Я сомневаюсь, что ты переживешь его недовольство.
   - Что-то мне подсказывает, что у господина Хакана в ближайшее время будут совсем иные заботы. - Криво усмехнулся Фахим и осторожно кивнул Море. - Без обид, Говорящая?
   - Без обид. - Согласилась северянка. - Работа есть работа.
   - Ценю твое понимание. - Наемник присвистнул и махнул рукой, уводя своих людей прочь.
   Даже из под маски было слышно скрип зубов Безликого.
   - Похоже, остались только мы вдвоем. - Отметила Мора, когда последние наемники исчезли с улицы. - Все еще хочешь попробовать от меня избавиться?
   Клеосит раздраженно цыкнул языком, вгоняя саблю обратно в ножны.
   - Не думай, что эта выходка так просто сойдет тебе с рук.
   - Мне? - Подняла бровь Говорящая, почти незаметно расслабляясь. Слова, угрозы и обещания -- это было гораздо более привычное ей поле боя. - Ты напал на дочь Повелителя Льдов. Не думаю, что султан будет сильно обрадован твоими действиями.
   - Господина Хакана не волнует мнение султана. - Презрительно фыркнул Безликий. Окинув взглядом улицу, он еще раз цыкнул, развернулся, взмахнув полами накидки, и направился к выходу.
   На мгновение, Мору одолело желание догнать его, допросить, может даже преподать урок о нападении на уполномоченного посла Теозара... Она безжалостно задавила этот порыв. В первую очередь, Мора была дипломатом. Каждое ее действие отражалось на Теозаре. Нападение на представителя власти звена было недопустимо иначе как для самозащиты -- личной гордости не было места в ее работе.
   Тем более, что ей и самой было, чем заняться.
   ***
   Умные люди по всей Цепи уже давно догадались, что Повелитель использовал своих приемных детей в качестве шпионов.
   Их сила крылась не в секретности их работы, а наоборот -- в их откровенной дерзости. Мало кто мог позволить себе отказать в гостеприимстве правящей семье Теозара, и уж тем более их не могли задержать или допросить. Мора с ее приемными братьями и сестрами могли беспрепятственно пройти в любое поместье, любой дворец, и свободно общаться с самыми высокими лицами государства. Лесть зачастую позволяла узнать самые сокровенные тайны королевского двора, а где ее не хватало, там можно было воспользоваться жадностью или оскорбленной гордостью придворных. Удивительно, сколько информации можно было получить даже из простого разговора.
   Умные люди качали головой в сторону Повелителя, который столь грубо использовал дипломатическую неприкосновенность своей семьи, хлопали себя по спине, поздравляя с тем, что разгадали тайные замыслы правителя Теозара, и пристально следили за каждым шагом членов его приемной семьи.
   Не обращая никакого внимания на моряков, купцов или ремесленников, которые прибыли на пару недель ранее.
   - Шесть... Семь... Восемь...
   Девушка остановилась у девятого дома слева в третьем переулке после третьего дока и вежливо постучала в деревянную дверь, украшенную искусно вырезанным изображением глиняного кувшина.
   Вороны не пользовались тайными знаками, условными стуками или секретными паролями, полагаясь исключительно на свою память. Точнее было сказать, они полагались на память своих духов -- как существа мира скорее информационного, чем материального, они просто физически не способны были что-либо забыть.
   - Долгой жизни и быстрой смерти! - Дверь распахнулась, выпуская загорелого мужчину лет тридцати с собранными в хвост темными волосами. - Если вы хотите сделать заказ...
   Гончар осекся, увидев, кто стоял у него на пороге.
   - Доброго вам утра. - С легкой улыбкой поздоровалась Мора. - Можно войти?
   Бросив взгляд по обе стороны улицы, мужчина схватил северянку и поспешно затащил ее внутрь, закрывая дверь аж на два засова.
   - Девятьсот девяносто девять и один дух! - Выругался он. - Какие ветра притащили тебя ко мне на порог? Что, если бы тебя кто увидел?
   - Я так понимаю, представляться мне не нужно. - Кивнула Мора. - Вы координируете местную разведывательную сеть?
   - Не так громко! - Прошипел мужчина. - Духи, Говорящие должны были отвлекать внимание от теозарской агентуры, а не приходить к нам на порог!
   Мора выдохнула, не позволяя себе ничем больше выразить свое раздражение.
   Для нее не было новостью, что сидячая агентура с некоторым высокомерием относилась к детям Повелителя, считая их лишь ширмой для работы настоящих агентов. Резиденты жили на одном месте десятилетиями, глубоко внедряясь, становясь ежедневной частью города -- и раз в месяц оставляли в указанном месте закодированное сообщение, которое координатор отправлял вместе с независимым купеческим судном в Теозар. Если им повезет, они жили и умирали в безвестности, на чужой земле, в окружении людей, которые никогда не узнают даже их настоящего имени. Если удача им изменит, то шансы на извлечение были почти нулевыми -- скорее всего, их поймают, подвергнут длительным пыткам, после чего повесят, как предателей.
   Мора ценила их труд, действительно ценила, но, в отличие от спокойного оседлого образа жизни резидентов, вороны летали ко всему, что привлекало внимание Повелителя, зачастую прямо в пасть зверя. Их единственным щитом было красноречие, единственным оружием -- обоюдоострый клинок Договора. Снисходительность со стороны сидячего агента вызывала желание сказать ему пару резких слов, напомнить, с кем он разговаривал.
   Но это ничем не помогло бы нынешней ситуации.
   - Вороны летают парами. - Негромко произнесла девушка. - Но мы всегда летали по одиночке, ведь Повелитель уверял, что местные агенты будут нашими глазами и ушами на земле. Неужели он ошибался?
   - Я не говорил, что не стану помогать. - Пробормотал гончар, отводя взгляд. - Что от меня требуется?
   - Места на ветровом караване.
   Мужчина моргнул.
   - О малом не просишь, да? - Пробормотал он. - Ты же знаешь, что все места были зарезервированы еще неделю назад? И что каждое стоит подороже, чем мой годовой заработок?
   - Насколько я знаю, - Подняла бровь Мора. - Повелитель оставляет с каждой агентурной сетью запас именно для подобного случая.
   - Потребуются месяцы, если не годы, чтобы обратно его заполнить, не вызывая подозрений. - Вздохнул гончар. - Ты хоть представляешь, что сейчас происходит в городе?
   - У меня... есть некоторое представление. - Медленно кинула северянка. Неосторожные слова Мехмета поутру, действия Безликих и уверенность шакалоголового позволяли собрать общую картину, и Мора была не уверена, что эта картина ей нравилась. - Прошлой ночью вернулся караван из столицы. Он принес с собой вести о провалившемся мятеже Великого Визиря, о раздрае среди Ассамблеи, об ослаблении власти султана.
   Девушка наклонила голову, пытаясь не упустить ни одной детали.
   - Наместник Хакан... он слишком долго занимал столь престижную и выгодную должность, он не мог не нажить себе врагов, завистников и недоброжелателей среди Ассамблеи. Ходили слухи, что, несмотря на обильные пожертвования, его давно бы сместили, если бы у него не "гостила" единственная наследница купеческого дома Бессмертной Птицы, чей голос и чье богатство наместник щедро прибавлял к собственному. Но Айле скоро будет пятнадцать, она станет совершеннолетней, и Хакан потеряет этот рычаг давления.
   - Об этом я даже не подумал. - Пробормотал гончар.
   - Сейчас, когда султан и Ассамблея слишком заняты внутренними распрями, а Великий Визирь исчез, самое время предпринять отчаянный шаг, если он не хочет потерять город. - В голосе Моры больше не было неуверенности, слишком уж многое сходилось вместе. - Власть наместника в городе почти безгранична. Роль стражи выполняют наемники, которые получают деньги напрямую от Хакана, а для более важной или тихой работы он использует Безликих, чья верность принадлежит лишь ему. Если он решит перестать подчиняться законам султана или прекратит платить налоги Ассамблеи, де факто объявляя свою независимость... единственными, кто сможет его остановить, единственной неподконтрольной ему силой в городе останутся Серкеты.
   Когда Мора закончила, в комнате на несколько секунд воцарилась тишина.
   - Это было... нечто. - Хлопнул пару раз в ладоши гончар. - Обладай хотя бы половина моих людей хотя бы половиной ваших дедуктивных способностей, мы бы правили этим городом. Да, наместник втихую убирает бывших людей Великого Визиря. Из двух групп, Серкеты обладают большей численностью и подготовкой, но наместник не идет против них напрямую. Он избавляется от них в их домах, в переулках, пока они спят или едят или расслабляются в кругу семьи. К тому времени, как Серкеты осознают, что за ними охотятся, для них уже будет слишком поздно.
   - Интересно... - Пробормотала Мора, мысленно перебирая факты. Подобные перемены всегда несли за собой новые возможности. Грех было бы этим не воспользоваться. - Возможно, мне стоит заглянуть во дворец к наместнику.
   - Не забудьте сначала зашить платье. - Хмыкнул резидент. - Не дай духи, подумают, что вы бедны. В Тамту нет греха страшнее, чем бедность.
   - Платье? - Моргнула северянка.
   Мужчина провел у себя по спине, чуть ниже ребер. Мора коснулась пальцем платья в том же месте, ощущая тонкий, аккуратный разрез.
   Слишком аккуратный, чтобы быть случайным.
   Говорящая похолодела, и в кои-то веки это ощущение не имело никакого отношения к ее духу. Разрез был сделан прямо напротив почки -- если бы ударивший хотел, она бы умерла, не успев добраться ни до одного Говорящего с Водами.
   Требовалось немалое мастерство, чтобы рассечь одно лишь платье, не затронув ее кожу, и еще большее, чтобы она не заметила удара, но это было возможно -- в конце концов, Мора была лишь человеком. Но нанести порез так, чтобы его не заметила Снежинка...
   Похоже, у нее самой были незаконченные дела в этом городе.
   - Если хотите, у меня есть знакомая швея, которая не станет задавать лишних вопросов. - Не так истолковал ее молчание местный агент.
   - В этом нет нужды. - Вежливо отказалась Мора, стараясь взять себя в руки. - Я сама зашью.
   - Вы умеете шить? - Не скрывая скептицизма спросил гончар.
   - Все благородные леди умеют шить. - Тряхнула головой приемная дочь Повелителя. - Где еще можно найти столь удобный повод собраться с другими придворными дамами? Большинство таких собраний безобидны, лишь результат скуки и одиночества, но даже на них можно узнать немало интересного о мужьях, отцах и сыновьях присутствующих. Если же леди несколько более активны в политической жизни двора, то подобные встречи могут буквально вершить судьбы народов.
   Агент покачал головой.
   - Я никогда не пойму аристократов.
   - Это достаточно распространенное отношение среди простого населения. - Вежливо кивнула Мора. И глупое, не стала она говорить. Если ты не занимаешься политикой, будь уверен, политика занимается тобой. - Вопрос...
   - Ответ. - Мгновенно парировал резидент.
   - Остроумная реплика.
   Мужчина хмыкнул.
   - А еще говорят, у Говорящих со Льдами нет чувства юмора.
   Зависит от того, насколько долго они были Говорящими. Но вслух северянка сказала другое.
   - Судя по тому, насколько хорошо вы осведомлены, у вас есть свои люди во дворце.
   Гончар склонил голову набок, ни подтверждая, ни опровергая ее догадку. Каким бы ни было его отношение к Море, он оставался профессионалом. Никаких имен, никаких личностей, никакой лишней информации, даже если он уверен в ее преданности.
   - После такого шага, наместнику нужно будет укрепить связи со своими союзниками. - Не стала допытываться Мора. - В ближайшее время он должен организовать прием.
   - И снова вы правы. - Кивнул мужчина. - Господин Хакан объявил, что устраивает пир этим вечером. Дайте мне несколько часов, и я доставлю вам приглашение вместе со средствами на оплату каравана.
   - Великолепно. - Улыбнулась Мора. - Что известно о списке гостей?
   - Пока немногое. - Пожал плечами агент. - Представители торговых домов, знатные люди из других звеньев... до меня даже дошел слух, будто на приеме будет наследный принц Флегонта.
   Мора замерла.
   - Наследный принц?
   - Да. - Кивнул гончар. - Не уверен, что он здесь делает или как господин наместник об этом узнал, но он послал своих людей "пригласить" Его Высочество погостить во дворце до начала пиршества.
   - Когда?
   - Пару часов назад. - Слегка удивленно ответил резидент.
   Мора сделала глубокий вдох.
   - В таком случае, боюсь, мне придется отлучиться. Встретимся здесь же на закате?
   - Не здесь. - Покачал головой гончар. - Слишком много глаз.
   Северянка подняла бровь.
   - Не людей наместника. - Поднял руки мужчина. - Это гражданские.
   - Гражданские? - Вторая бровь Говорящей повторила действия своей соседки.
   Агент слегка неловко кашлянул.
   - Неженатый мужчина привлекает внимание, особенно если у него есть ремесло, и он недурен собой. - Несмотря на смелые слова, его уши слегка покраснели. - Было бы неразумно... отвергнуть это внимание.
   Море потребовались лишь пара секунд, чтобы уловить намек.
   - Сколько у тебя пассий?
   - Зависит от того, какое число встреч необходимо, чтобы считаться пассиями?
   Северянка вздохнула.
   - Я выглядел бы более подозрительно, если бы у меня их не было! - Запротестовал гончар. - Старые нормы и традиции ушли вместе с аристократией, а наплыв новых идей, прибывших вместе с гостями из остальных звеньев, способствовал развитию новых свобод и вольностей в личной жизни -
   Мора подняла руку, прерывая его.
   - Это не мое дело, если только они не мешают твоей работе. - С ее стороны было бы лицемерием отчитывать агента за любовные связи во время задания, даже если он, похоже, решил завести себе целый гарем. - Они ведь не мешают твоей работе?
   - Никак нет! - Помотал головой агент. - Мои спутницы помогают моей легенде и даже приносят порой интересные сведения.
   - В таком случае, у меня нет причин вмешиваться. - Что, впрочем, не помешает ей рекомендовать Повелителю держать ухо востро. Слишком уж удобная у гончара была позиция -- женщины, деньги, власть. Было бы весьма неприятно, если бы он решил, что верен своему новому дому более, чем Теозару. - Если не здесь, то где?
   Мужчине потребовалось несколько секунд, чтобы вспомнить, о чем она говорит.
   - Вы знакомы со старым городом?
   - Западное побережье Тамту? - Наморщила лоб Мора. - Та часть, которую не стали отстраивать после того, как флегонтийцы сожгли город?
   - Мирцы. - Поправил ее гончар. - Это было во время Пиратских Войн, месть за уничтожение Летучей Верфи. На побережье раньше были каменные дома богачей, и они оставили после себя обширные руины. Чтобы что-то строить, нужно было сначала снести останки зданий и расчистить местность, но это было долго и дорого, и тогдашний господин наместник решил просто... оставить все как есть. Сейчас там живут лишь бездомные, до которых никому нет дела.
   - Подходящее место для тихой встречи. - Задумчиво кивнула Мора. - Где?
   - Под статуей Дария Завоевателя есть проход в тайную бухту. Обычно ей пользуются контрабандисты, как морские, так и сухопутные -- при отливе открывается потайной проход в город -- но до обещанного движения духов еще почти неделя, а в море сейчас никто не ходит.
   - Тогда увидимся там на закате.
   - Вы забыли упомянуть. - Добавил гончар, когда северянка повернулась к выходу. - Сколько потребуется мест на караване?
   Мора тихо улыбнулась.
   - Двух будет достаточно.
   ***
   Она испытала досаду, но не удивление, узнав, что ее недавние спутники уже были в руках наместника. Даже знай они, что их ищут, было не так уж и много способов спрятаться в незнакомом городе от его же стражи.
   Если бы Хакан забрал только Эверфламма и его шавку, Мора не сильно бы расстроилась -- но владелец оружейной лавки, в которой стражники застали путников, за лишний нейт услужливо сообщил, что Безликие взяли и бывшего с ними клеосита. Это тоже не особо удивляло, ведь хоть один из людей наместника должен был узнать бывшего Великого Визиря, но это меняло ее планы.
   Сет был бесценным источником знаний о внутренних делах Клеоса. Великий Визирь был второй фигурой в султанате, а, учитывая его связи в Ассамблее и контроль над Серкетами, то и достойным претендентом на место первой. Его главным недостатком была нехватка терпения -- еще всего несколько лет, и у Сета были бы все шансы достичь своих целей без необходимости занимать место султана.
   Впрочем, даже откажись он разглашать государственные тайны звена, Мора все равно постаралась бы забрать его с собой. Она всегда старалась вербовать талант, вне зависимости от происхождения или обстоятельств, а Сет обладал обширным опытом в области дипломатии, экономики и военного дела. Она уже начала думать о нем, как об одном из своих людей...
   А своих Мора никогда не бросала.
   Она устало закрыла глаза, и перед ней, как наяву, появились лица тех, кого она взяла с собой в Клеос. Кого привела на смерть.
   Альрик, с которым они в детстве исследовали ледяные катакомбы под Престолом. Кристер, который столь отчаянно пытался доказать свою верность. Вендела, последняя из кирского клана Белой Змеи. Рунгерд, наизусть знавший все найденные скрижали титанов. Далия, хитроумная царица долины вечной ночи. Вагни, который с одинаковым умением обращался как с копьем, так и с пером. Эидис, бежавшая с ними с одного из островов Тихого Моря. Вестар, который отказался сжигать деревню по приказу своего командира.
   - Нет. - Негромко произнесла она.
   Несмотря на палящее клеосское солнце, температура вокруг нее опустилась настолько, что Мора могла видеть свое дыхание.
   - Я сказала, нет. - Более резко бросил она.
   На мгновение, температура упала еще сильнее, затем вернулась в норму. Единственным, что выдавало обиду Снежинки, осталась изморозь на карнизе близлежащего дома.
   Мора вздохнула.
   Когда один из Девяти даровал частицу себя, то зарождающееся сознание новоявленного духа отражалось от сознания Говорящего, перенимая его личность, характер, темперамент -- пусть и воспринятые через искривленную призму нечеловеческого разума. Эти черты создавали основу для грядущей личности духа и почти не менялись на протяжении всей жизни Говорящего.
   Прежде всего, Снежинка оставались маленькой девочкой, импульсивной и своевольной, но преисполненной желания помогать окружающим. Обычно это было на руку Море, ведь одним из двух главных ограничений могущества Говорящего было сотрудничество духа. Но временами... у духов было очень своеобразное представление о том, что представляет собой помощь.
   Порой, Мора ощущала себя матерью-одиночкой иной версии самой себя -- более юной, более невинной и способной убить человека одной мыслью.
   - Нет. - Более мягко повторила она. - Они заслуживают большего, чем быть забытыми ради моего душевного спокойствия.
   В отличие от большинства других духов, духи севера не забирали воспоминания -- вместо этого, они забирали связанные с ними эмоции. Но эмоции были тем, что делало воспоминания столь памятными и яркими. Без эмоций, они становились тусклыми, блеклыми, увядали и постепенно исчезали из памяти.
   Когда она впервые нашла свой приют сожженным, ее чувства были слишком сильными, слишком мучительными -- и она отдала их все Снежинке. Сейчас, спустя считанные годы, она не могла припомнить ни одного имени, ни одного лица из тех, что когда-то были для нее целым миром.
   Отрешение. Так они это называли.
   У воронов всегда был лишь один конец. Даже если они не отдавали свои эмоции осознанно, ради избавления от боли или уплаты за более могучую магию, постепенно, год за годом, их чувства вытекали из них, оставляя в конце лишь равнодушную апатию. В первую очередь исчезали эмоциональные связи с другими людьми, желание помогать, поддерживать отношения или даже говорить с ними. За ними следовала эрозия моральных норм и принципов, которые переставали казаться чем-то значимым или стоящим, заставляя Говорящего задаваться вопросом: почему он вообще когда-то им следовал? Последней стадией была потеря мотивации. Таяло желание чем-либо заниматься, приходилось через силу заставлять себя делать каждый шаг, каждый жест. Малейшее препятствие превращалось в непреодолимую преграду.
   Под конец, человек просто переставал дышать.
   Призрак Отрешения всегда маячил за спинами воронов. Что бы они не чувствовали, чем бы не занимались, они отдавали себя этому целиком, отчаянно стремясь к ярким, незабываемым эмоциям. Мора любила свою семью с пламенностью, которая была ярче тысячи солнц, ее ненависть к Эверфламму была ураганом, способным смести с лица Цепи целые города, а ее чувство долга могло сравниться в упрямстве с тысячелетними ледниками Теозара. Отрешенность и страсть, любовь и долг переплетались в ней причудливым образом, пронизывая самые основы ее существа.
   Что создавало проблемы, когда они вступали в конфликт друг с другом.
   - Я знаю, что ты здесь.
   Легкий, почти бесшумный шаг. Любопытный тон до боли знакомого голоса.
   - Что меня выдало?
   Море пришлось буквально швырнуть свои шок, изумление, чувство предательства и даже радость в бурные воды Эливагара, но она сумела ни жестом, ни голосом не выразить своего удивления, оставшись внешне спокойной и невозмутимой. Единственным, что ее выдало, была расширившаяся изморозь на карнизе. Большинство бы не заметили столь мелкой детали.
   Он не был большинством.
   - Я ведь себя не выдавал, не так ли? Ты не знала, что я здесь. - Говорящий танцующей походкой вышел из-за угла и с улыбкой помахал головой. - Я попался на один из старейших трюков в истории.
   - Я знала, что здесь был один из наших братьев или сестер. - Честно, может даже слишком честно ответила девушка. - Но... я не ожидала тебя, Эсток.
   Старший ворон слегка загорел под клеосским солнцем и носил темно-синюю тунику вместо привычного камзола, но в остальном ничуть не изменился. Невысокий, стройный, гладко выбритый, с красивыми чертами лица и длинными пальцами, которые слегка подрагивали, словно готовясь в любой момент выхватить из воздуха кинжал. Темные волосы были аккуратно завиты в привычно эксцентричный стиль -- две дюжины косичек, которые торчали вверх и в стороны. Эсток говорил, что перенял этот образ у одного из горных кланов за время своего пребывания в Иеркире, и что каждая косичка символизировала успешно выполненное задание.
   - Отец сказал, что ты погиб. - Первой нарушила тишину северянка.
   - Не сомневаюсь. - Закатил глаза ворон. - Учитывая, сколько убийц он за мной послал, он может даже искренне в это верить.
   Еще одна вспышка эмоций, слишком сложных, чтобы описать словами, отправилась в Эливагар. Когда она вновь заговорила, ее голос был почти спокойным.
   - Духи, Эсток, что ты сделал?
   - Ничего, о чем стал бы жалеть.
   Мора прикрыла глаза. Изморозь на карнизе расширилась.
   - Я оплакивала тебя. - Глухо произнесла девушка.
   - Я не жалею о содеянном. - Голос Эстока смягчился. - Но я сожалею, что причинил тебе боль, если это чего-то стоит.
   - Стоит. - Кивнула она. - Спасибо.
   Мора открыла глаза. Было еще много того, что она хотела бы узнать, хотела бы спросить или сказать, но этим она бы лишь оттягивала неизбежное.
   Вокруг ее ладони вспыхнул синий свет.
   Эсток преодолел разделявший их десяток метров за ту долю секунды, что потребовалась ей, чтобы моргнуть. Его рука мягко, но непреклонно обхватила ее кисть, не давая лезвию сдвинуться ни на сантиметр.
   - Клинок покоя, Лейми? Против меня?
   Мора не была воином. Ее первой линией защиты была дипломатическая неприкосновенность, второй -- страх людей перед Говорящими. Вороны всегда предназначались скорее политическим инструментом влияния, чем боевым. Пределом ее способностей было несколько трюков, но и те...
   - Или ты забыла, кто научил тебя их создавать?
   Эсток... Эсток был тем, кого отправляли, когда один из воронов предавал Повелителя.
   - Если бы ты хотел меня убить, то я была бы уже мертва. - Потребовалось частичное погружение в Эливагар, но голос Моры вышел холодным, отстраненным, не выдавая ни тени бушующих под поверхностью эмоций. - Зачем ты здесь?
   Эсток улыбнулся и отпустил ее руку, делая шаг назад.
   - Может, я просто хотел повидаться с любимой сестрой?
   - Ты мог постучать ко мне в дверь. Я бы даже не знала, что ты дезертировал.
   - Может, я хотел, чтобы ты знала. - Несмотря на улыбку, тон старшего ворона был серьезным.
   - Тогда ты должен был знать, как я отреагирую.
   - Может, я надеялся на лучшее? Что младшая сестренка присоединится ко мне?
   - Маловероятно. - Бурные воды Эливагара успокаивали Говорящую, позволяя думать без лишних помех. - Ты мало склонен доверять другим людям. И то, как ты дал мне знать о своем присутствии...
   Глаза Моры сощурились. Последний кусочек головоломки был прямо перед ней. Оставалось лишь найти, куда его пристроить.
   - Попытка выбить меня из колеи? Заставить совершить ошибку? При отсутствии прямых приказов и четких планов, вороны склонны к импульсивным решениям.
   Сказки Теозара были столь же сухими и холодными, как и его погода. По сравнению с ними, рассказы о похождениях настоящего ворона, которыми порой делился с еще маленькой Морой Эсток, захватывали и будоражили воображение. Неудивительно, что даже спустя многие годы, она все еще помнила основные принципы его работы.
   - Нет, это имело бы смысл лишь будь у меня уже план действий. Тогда что, предупреждение? Вежливая просьба покинуть город? Но я даже не знала, что ты здесь...
   А значит, дело было не в ее брате, а в самом городе.
   - Откуда Безликие знают признаки передвижения по Эливагаровым путям, Эсток?
   Старший ворон с улыбкой наклонил голову.
   - Подозреваю, у тебя уже есть свои теории.
   - Наместник Хакан очень быстро отреагировал на ситуацию. - Прищурилась Мора. - Слишком быстро. Кто-то даже мог бы подумать, будто он заранее знал о готовящемся перевороте. Но Сет отправился в Тамту без каких-либо опасений, а значит ни наместник, ни его окружение не были вовлечены в заговор, значит, им о нем сообщил кто-то другой -- и они не сочли нужным предупредить султана.
   Сколько бы она не крутила этот пазл в руках, картина упорно отказывалась складываться вместе.
   - Но одного я не могу понять, какой тебе прок помогать Хакану? - Не выдержала северянка. - Ты же не мог всерьез думать, что этот его маленький бунт завершится успехом? Рано или поздно, султан и Ассамблея поймут, что к чему, и отправят на город свои наемные армии!
   Эсток негромко рассмеялся.
   - Дело вовсе не в нашем любезном наместнике. - Покачал он головой, заставив его косички весело подпрыгнуть. - Но... причину нашей встречи ты уловила верно. Иди домой, Лейми. Садись на свой ветровой караван и возвращайся в Теозар. Ты сделала все, что от тебя требовала эта усохшая мумия, которую мы зовем отцом. Не стоит лишний раз беспокоить господина наместника и искать проблем себе на голову.
   Мора резко вдохнула.
   - Откуда... откуда ты знаешь, что я планировала использовать ветровой караван?
   Эсток замер. Ему потребовалась лишь секунда, чтобы найти ответ...
   - Несложно было догадаться. Это самый быстрый и безопасный способ покинуть город.
   ...но эта заминка выдала его с головой.
   Мора говорила о своих планах лишь дважды -- с Сетом на постоялом дворе и гончаром у него дома. Оба раза она находилась в узком, контролируемом пространстве, где она обязательно заметила бы перепады температуры, вызванные перемещениями в Эливагаре.
   - Он работает на тебя. - Прошептала девушка. - О, Девятка... Координатор всей теозарской агентуры в Клеосе работает на отступника.
   - Не стоит быть с ним слишком суровой. - Голос Эстока был легким, веселым, но его пальцы слегка дрогнули, словно готовились достать оружие. - У всех людей есть свои слабости. Густав просто обнаружил, что стройные и страстные южанки его сердцу милее, чем пышногрудые и холодные северянки.
   Мора прикрыла глаза, пытаясь подавить желание закричать.
   - Тебя не волнуют долгосрочные перспективы Тамту потому, что тебе нужно всего несколько дней. - Глухо произнесла она. - Наместник перекрыл все выходы из города, а резня Серкетов позволит тебе прикрыть собственные дела.
   Мора открыла глаза. Мозаика наконец собралась вместе.
   - Ты собираешься уничтожить всех верных агентов Теозара в городе.
   Лицо Эстока замерло, а пальцы, наоборот, сдвинулись вместе, сжимаясь вокруг еще не существовавшей рукояти. На мгновение Мора подумала, что здесь ее путь и закончится. На другом конце Цепи, от рук собственного брата.
   Затем он расслабил пальцы и, откинув голову, расхохотался.
   Это был не тот тихий, довольный смех, который раздавался, когда Эсток что-то провернул и остался не пойман. Это был даже не тот гортанный, резкий смешок, который можно было услышать в те редкие времена, когда Мора сумела его удивить. Нет, это был смех громкий, глубокий, раскатистый. Это был один из тех звуков, что заставляли усомниться в здравости рассудка издавшего его человека.
   Это был такой смех, подумала Мора, который она бы ожидала услышать от Эверфламма, наблюдавшего за сжигаемыми заживо младенцами.
   - Порой я забываю, насколько острый ум скрывается в этой миловидной головке. - Тряхнул косичками Эсток, вдоволь насмеявшись.
   - Я тебя остановлю. - Негромко произнесла девушка, более чем осознавая, что от смерти ее отделяла лишь прихоть брата, более, чем одной ногой, шагнувшего за грань безумия.
   - Присоединяйся ко мне, а? - Вдруг предложил он. - Серьезно, в этот раз.
   - Чего ты вообще стараешься достичь? - Покачала она головой. - Перехватить контроль над разведывательной сетью Теозара? Ты ни за что не найдешь такого количества предателей.
   - Ты была бы удивлена. - Подметил ворон. - Но нет, я не пытаюсь ничего перехватить. Я просто хочу вырвать хотя бы один глаз у старика, ослепить его, ослабить его контроль.
   - У тебя часто были проблемы с отцом. - Вести переговоры с безумцем было как шагать по канату над пропастью, но слова были единственным оружием Моры. Кроме того, она говорила не только с ним. - Похоже, это не изменилось -
   - А ты всегда слишком старалась ему угодить. - Фыркнул Эсток. - К сожалению, это тоже осталось неизменным.
   - ...Но что насчет Теозара? - Отказалась реагировать на провокацию Говорящая. - В отличие от меня, ты там родился. Сколько я тебя знаю, ты всегда искренне любил родное звено.
   - Я до сих пор его люблю. - Легко признался он. - Больше всего на свете.
   - Но? - Мора могла признаться, пусть лишь самой себе, что этот вопрос был вызван не только необходимостью отвлечь внимание старшего ворона от заведенной за спину руки.
   В свое время, Эсток был самым близким ей человеком на всем свете. Он был тем, на кого Мора равнялась, кем хотела стать, когда вырастет. Она не могла не задаваться вопросом: что же могло так его изменить?
   - Но любить кого-то не значит не признавать его недостатков. И я никогда не приравнивал благо Повелителя к благу всего остального звена.
   - По-моему, Теозару неплохо живется и при отце. - Осторожно вставила девушка.
   Эсток фыркнул.
   - Ты не видела истинного Теозара. Ты жила в Престоле -- но огромный айсберг, пусть и соединенный с материком несколькими ледяными мостами, сложно назвать настоящей частью звена. Несколько крупных поселений вокруг него, откуда Повелитель черпает своих солдат и рабочих, еще хоть как-то напоминают цивилизацию, но все остальное звено? Для них и Мирандэлис покажется образцом культуры и прогресса.
   Мора вежливо кивнула, изображая интерес и внимание.
   Что она на самом деле хотела сделать, так это схватить брата за шкирку и хорошенько его тряхнуть -- потому что скатиться до монологов, подобно третьесортному злодею? Это было просто жалко. Она никогда в жизни не ожидала поставить вместе слова "Эсток" и "жалкий" -- но она никогда и не ожидала, что он предаст Теозар.
   Впрочем, более практичная часть ее было благодарна за подобный поворот событий. Монологи? Монологи -- это хорошо. Монологи не только раскрывают истинные мотивы человека, они дают Говорящим время обговорить со своими духами дальнейший план действий. Снежинка уже вертелась вокруг ее пальцев синими искрами, и Мора мысленно похвалила себя за то, что догадалась вовремя спрятать руки за спину.
   - Большинство Цепи не знает, - продолжил разногольствовать Эсток, - но у Императора было лишь одиннадцать детей. На северном троне он оставил прежнего правителя, которого считал своим верным другом и союзником. Теозаре гордились, считая это признаком того, что они лучше всех остальных, но действительно ли это было чем-то достойным гордости?
   Ворон покачал головой.
   - Император был геноцидальным кленофобом с манией величия, и летописцы говорят, что при его правлении погибло не менее трети населения всей Цепи, но притом нельзя не признать всей ширины и глубины его влияния на современную цивилизацию. Он дал двенадцати звеньям единый язык и единое письмо, объединил их знания строительства и земледелия, знахарства и Общения, промысла и ремесла, истребил культы массовых жертвоприношений. Он создал слово "экономика", и даже современный календарь берет точку отсчета от Основания Империи!
   Эсток взмахнул руками, подчеркивая важность своих слов. Его глаза горели.
   - Я услышал об Императоре только в двенадцать лет, когда солдаты взяли меня в плен после очередной стычки с нашим племенем. Я не знал даже языка, на котором они говорили, железное оружие казалось чем-то волшебным, а идея, что с духами можно общаться, а не только убегать от их гнева, так и вовсе из рода бабушкиных сказок!
   Ворон опустил руки, а голос его понизился столь резко, что диссонанс резал слух.
   - Путешествуя по другим звеньям, я стал задаваться вопросом... Почему им живется лучше, чем коренным жителям Теозара? И, миссия за миссией, после каждого брата и каждой сестры, убитых по приказу человека, которого я едва знаю, я стал находить ответ. Ты никогда не замечала, что есть общего у всех поручений воронов?
   Море потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, что вопрос не был риторическим.
   - Они улучшают позицию Теозара? - Решила начать она с очевидного.
   - Нет. - Тряхнул косичками Эсток. - Для улучшения необходимо, чтобы хоть что-то становилось лучше. Но это не так -- мы живем так же, как и десять, двадцать, сто лет назад. Нет, вместо того, чтобы делать себя лучше, мы делаем других хуже. Мы разрушаем союзы, в корне давим реформы, убиваем изобретателей... Я собирал истории десятков воронов, и везде, куда падает тень Повелителя, мир становится немного тусклее, немного беднее, немного недоверчивее. В противостоянии с нашими соседями, мы не поднимаемся до их уровня -- мы стаскиваем их вниз, опуская до нашего. Если достаточно долго за этим наблюдать -- а я, поверь, наблюдал очень долго -- то начинают просматриваться некоторые закономерности. Регис Второй. Гений, реформатор, человек, опередивший свое время настолько, что мы до сих пор не можем его нагнать. Спустя неделю после посещения Регериса на Регерисе вороном, он отравлен в собственном доме, что вызывает кровопролитную и разрушительную гражданскую войну.
   - Мы знаем, кто его отравил. - Напомнила Мора Эстоку. - Регерийцы нашли того слугу.
   - Но кто заказал убийство осталось неизвестным. - Поднял брови ворон. - Разве не удобно то, как он был убит при задержании?
   - У Региса Второго были десятки врагов, в том числе и среди собственной аристократии. - Парировала девушка. - Это мог быть любой из них.
   - Но притом никто не оказался в нужном положении, чтобы воспользоваться вспыхнувшей войной? - Развел руками северянин. - Но ладно, если хочешь более конкретного примера... Новая Империя. Главная война нашего времени.
   - Своими горными работами они пробуждали титана! - Не выдержала она.
   - Да. И отец мог просто заглянуть на чай и обсудить ситуацию за булочками. Сомневаюсь, что Новый Император хотел пробуждения титана посреди его звена больше, чем кто-либо из нас. Вместо этого, Повелитель собрал всех своих союзников и высадил войска на Дихонтии. Результат? Растущая и процветающая страна превратилась в руины, а ее население вынуждено полагаться на поддержку извне ради выживания.
   - Может ты и в Расколе отца обвинишь? - Обычно Мора не позволяла себе опускаться до сарказма - минутное наслаждение, вызванное колкой репликой, не стоило вреда, который она наносила шансам на конструктивный диалог -- но продолжать этот разговор было выше ее сил.
   - Это было немного до его времени. - Улыбнулся Эсток. - Но, согласись, признаки те же. Никто не знает, что именно случилось -- историки полагают, что какой-то несчастный по неведению разозлил Древнего духа земли, и тот расколол звено, погрузив большую часть под воду и оставив лишь небольшие острова, которые мы теперь зовем Мирандэлис. Оставшиеся мирцы были вынуждены жить за счет торговли и пиратства, не способные больше сами себя поддерживать.
   - Ты безумен. - Констатировала Говорящая.
   - Время покажет. - Пожал плечами ворон-отступник.
   - Нет. - Покачала она головой. - Не покажет.
   Снежинка обрушилась на Эстока штормом из тысячи невидимых лезвий.
   За мгновение до удара, ворон поднял левую руку, и воды Эливагара, столь же незримые, хлынули в материальный мир, круша и смывая каждое орудие духа. Если бы Мора не знала, что Эсток полжизни охотился за воронами, это могло бы застать ее врасплох.
   Северянка повернула кисть ладонью вверх. Снежинка, стелясь по земле, прокралась под потоком, не проявлявшим ни малейшего интереса к законам гравитации, и вгрызлась в сапоги бывшего агента. Эсток легким движением вывернул один из карманов, высыпая на землю пригоршню песка -- песка, полного необузданной, разрушительной архэ клеосских духов -- и Снежинка отпрянула с треском ломающегося льда.
   Провал второй попытки был допустимой погрешностью -- для того Мора и разработала девяти-ступенчатый план атаки. Девушка сжала руку, в которой все еще держала клинок покоя...
   И осознала, что не могла пошевелить ни одной мышцей тела.
   - Столкновение двух Говорящих похоже на игру в шатрандж. - Эсток с некоторым любопытством попробовал оторвать от земли свои сапоги, покачал головой и вышагнул из них, ступая босыми пальцами на песок. - С тем лишь условием, что ты видишь только свои фигуры.
   Стычка заняла считанные секунды, но камни мостовой были иссечены в крошку, оставляя за собой глубокие впадины, а половина близлежащего дома просто отсутствовала, словно ее смахнул рукой титан. По всей улице виднелись неровные обледенелости, и шел мягкий, пушистый снег.
   - Ты допустила обычную ошибку новичка, следя только за собственными планами в то время, как нужно было еще и просчитывать ходы противника. Признаю, твой удар был неожиданным и на удивление хорошо спланированным -- как у тебя получилось сделать это прямо у меня на глазах? Заранее... нет, не сходится. Слияние? Нет, твои слова были слишком уж эмоциональными... Жесты? Ты научила Снежинку языку жестов? Хвалю, искренне хвалю. Редко можно найти Говорящего, который настолько близок со своим духом.
   Мора попыталась вдохнуть, но с нарастающей паникой осознала, что не могла этого сделать.
   - Но чего я похвалить не могу, так это твою тактику. - Покачал головой ворон. - Продолжая ассоциации с шатранджем, ты с самого начала нанесла прямой удар колесницей в лоб. Когда она завязла в моей защите, ты постаралась проскользнуть слоном и разрушить мою опору. - Эсток вздохнул. - Идеальная аналогия образу действий типичного ворона -- задавить авторитетом Повелителя, а если кто будет противиться, то разрушить их отношения с союзниками и близкими.
   Поле ее зрения сузилось, а перед глазами Говорящей начали мелькать пятна. Невольно проскользнула мысль, что лучше бы она умерла от рук гвардейцев -- по крайней мере, это было бы быстрее и не требовало выслушивать чью-то критику в последние минуты своей жизни.
   - Я стоял в защите, разместив свои фигуры так, чтобы заранее обнаружить любую вылазку, и за всю партию напал лишь раз -- и именно этот удар был решающим. Я не думаю, что тебе стоит целиком перенимать мою стратегию...
   Эсток рассеянно махнул рукой, и Мора рухнула на колени, жадно вдыхая драгоценный воздух.
   - Но, если ты хочешь пережить дальнейшие стычки с Говорящими, научись защищать себя, не полагаясь на влияние отца.
   - Зачем... - Хрипло спросила северянка между вдохами. - Зачем ты мне все это говоришь?
   Эсток повернулся в сторону восходящего солнца, но Мора не заблуждалась, будто он выпустил ее из поля зрения.
   - Политика Теозара прогнила насквозь, ровно как и наш отец. Ее уже не спасти. Можно только сжечь дотла и постараться построить на пепелище что-то новое, что-то лучшее -- но строительство не по моей части. Я уже дал наместнику список людей из его окружения, чья верность (или кошельки) принадлежат Теозару, а деятельность Безликих позволит мне избавиться от остатков его влияния в Тамту. Еще сутки, и весь город станет слепым пятном для Повелителя.
   - Я тебя остановлю. - Мора отлично помнила, чем кончилась ее прошлая попытка это сделать, но ее долг, ее верность были неотъемлемой частью Говорящей. Она могла избавиться от них не более, чем от сердца или легких. - Если не здесь, то в будущем. Ты еще пожалеешь, что оставил меня в живых. Куда бы ты не пошел, с кем бы не заключил союз -- я найду тебя. Найду и остановлю. Любой ценой.
   - На то и рассчитываю.
   Мора нахмурилась, но уже секундой позднее ее глаза расширились в понимании.
   - Отрешение.
   - Оно самое. - С весельем в голосе ответил отступник. - Выкорчевывание влияния Повелителя -- процесс длительный, методичный и требующий намеренного отстранения от когда-то близких мне людей. Все то, что вызывает духовное разрушение связи с реальностью, потерю мотивации и воли к жизни. Мне нужен кто-то, кто будет делать мою жизнь интереснее, кто разогреет кровь адреналином и заставит сердце биться быстрее от неожиданного поворота событий... И кто подойдет для этого лучше, чем та, что лучше всех меня знает?
   - Если я ничего не сделаю, - прошептала Мора, - ты убьешь несчитанное количество хороших, верных людей и на поколения пошатнешь позиции Теозара на международной арене. Но если я постараюсь тебе помешать...
   - Каждый твой шаг будет поддерживать меня, придавать мне воли и сил двигаться дальше. - Эсток не выдержал и рассмеялся вновь. - Поклявшись меня остановить, Лейми, ты стала самым ценным и верным моим союзником!
   Брови Говорящей опустились, а глаза сузились. Слегка пошатнувшись, Мора поднялась на ноги и стряхнула песок с платья.
   - Только если я потерплю неудачу.
   Эсток бросил одну последнюю усмешку ей напоследок и повернулся, направившись к побережью.
   - Я буду с нетерпением ждать твоих попыток.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"