Аннотация: История миноносца "Безупречный" типа "Буйный" Российского императорского флота. Этот корабль погиб в Цусимском сражении со всем экипажем после героического боя с многократно превосходящими силами неприятеля.
Эскадренные миноносцы "Безупречный" и "Бравый" в Либаве, незадолго до выхода 2-й Тихоокеанской эскадры, осень 1904.
"С него не осталось в живых ни одного человека, о последних минутах его ничего не известно"... Так, слово в слово, описывают гибель в Цусимском сражении миноносца Российского императорского флота "Безупречный" официальные хроники Русско-Японской войны 1904-05 гг. обеих противоборствовавших сторон. В японском плену офицеры русской 2-й эскадры флота Тихого океана напрасно искали среди выживших матросов свидетелей последнего боя "Безупречного". О нем стало известно только из сообщений японских моряков.
15 (28) мая 1905 г., когда силы Объединенного флота адмирала Того Хэйхатиро осуществляли преследование и уничтожение "осколков" разбитой накануне русской эскадры, миноносец "Безупречный" на выходе из Корейского пролива в Японское море был потоплен двумя японскими кораблями - бронепалубным крейсером "Читосэ" (в другом прочтении - "Титосэ") и миноносцем "Ариаке". Соотношение сил: у русского миноносца 350 тонн водоизмещения, одно 75-мм и пять 47-мм орудий, три торпедных аппарата и 73 человека экипажа против суммарных 5 271 тонн водоизмещения, двух 203-мм (в бою не участвовали), десяти 120-мм, пятнадцати 76-мм, четырех 57-мм и шести 47-мм орудий, шести торпедных аппаратов и около 500 душ команды у неприятеля. К списку подавляющего превосходства флага Восходящего солнца следует добавить бронирование крейсера "Читосэ" - от 37 до 114 мм. "Безупречный", как и другие корабли его класса, бронирован не был. Тем не менее, он продержался более часа и ушел ко дну, не спустив боевого Андреевского флага.
Значительная продолжительность боя с тотально превосходящим противником ставит "Безупречный" в один ряд, вернее, в общую кильватерную колонну чести с прославленными русскими миноносцами Русско-Японской войны. Геройская гибель "Стерегущего", "Страшного", "Громкого" запечатлена в граните, бронзе и пантеоне военно-морской истории России. Тем не менее, "Безупречный", в отличие от своих славных собратьев, удостоился в дореволюционной российской историографии всего нескольких строк. Вот, например, что пишет о нем фундаментальная "сытинская" Военная энциклопедия под редакцией полковника Николаевской инженерной академии В.Ф. Новицкого (том IV, СПб., 1911): "БЕЗУПРЕЧНЫЙ, эскадрен. миноносец, вошедший в состав 2-й эскадры Тихого океана, под командой кап. 2-го ранга Матусевича, и пропавший бесследно в бою при Цусиме, 14 мая 1905 г. На эскадре Б. видели в последний раз около 6 ½ час. вечера 14 мая, когда миноносец передавал на броненосец "Император Николай I"... приказание ком-щего адмирала - идти во Владивосток. В донесении адмирала Того имеется указание на то, что Б. потоплен японским крейсером утром 15 мая. На Б. погиб весь состав офицеров и нижних чинов".
Историограф "Тсусимы" кап. 1-го ранга граф А.П. Капнист и его произведение.
Капитан 1-го ранга (с 27.07.1917 - контр-адмирал) граф А.П. Капнист, под редакцией которого вышел том 7-й работы исторической комиссии по описанию действий флота в войну 1904-1905 гг. при Морском Генеральном Штабе "Русско-японская война 1904 - 1905" под названием "Тсусимская операция", фактически повторил своими словами лаконичные сведения энциклопедии о судьбе миноносца "Безупречный". Трагедия и позор Цусимы оставались для Российского императорского флота "больной темой" до последних дней его существования. На фоне гигантских силуэтов тонущих броненосцев 2-й Тихоокеанской эскадры было не до гибели маленького кораблика, русских свидетелей которой, к тому же, не осталось. Складывается впечатление, что для российских дореволюционных авторов "Безупречный" стал "неприкасаемым" потому, что все сведения о его последних действиях 15 мая 1905 г. они могли почерпнуть только из японских источников. Помимо несомненных примеров мужества русских моряков, Цусима оставила в памяти и немало проявлений прискорбного малодушия. Не того ли, что внезапно откроется очередной неприглядный эпизод, опасались каперанг граф Капнист и Генерального штаба полковник Новицкий?
Отчасти эту тенденцию к сокращению сведений о Цусиме до необходимого минимума описывает в своей книге "Цусимский бой. 50 лет: 1905-1955" (Нью-Йорк, 1956) представитель российской военно-исторической школы в эмиграции Г.Б. Александровский (питомец Морского ЕИВ Наследника цесаревича училища в Петрограде в 1916-17 гг.). "Не делать из Голгофы русского флота бульварного романа, - таково было мнение, высказанное русским офицером в высоких чинах, которое является, наверно, причиной, почему эту тему избегали затрагивать офицеры Российского Императорского Флота".
Матрос Алексей Новиков (еще не Прибой), еще до своей Цусимы, военно-морской и литературной.
Трактовка драматического конца служебного пути "Безупречного", как отчаянной борьбы до последней возможности, появилась уже в советской литературе, посвященной Цусимскому сражению. Не в последнюю очередь благодаря скандально известному новатору в этой теме - А.С. Новикову-Прибою, автору неоднозначного романа-эпопеи "Цусима". Будучи участником сражения в качестве баталера на броненосце "Орел", писатель опирался не только (и не столько) на документальные источники, но и на истории, ходившие в среде его товарищей-матросов. Не исключено, что именно в устных рассказах "нижних чинов" впервые прозвучало определение: "героический" в отношении экипажа "Безупречного", и: "расстрелянный, но не сдавшийся в плен," в отношении самого миноносца. В последующих советских научных и публицистических произведениях о Русско-Японской войне состоялась "реабилитация" этого корабля.
Согласно унаследованной ВМФ СССР от Российского флота традиции, название "Безупречный" было присвоено эскадренному миноносцу проекта 7, вступившему в строй Черноморского флота в 1939 г. К сожалению, он разделил со своим предшественником не только название, но и судьбу. 26 июня 1942 г., следуя с подкреплением в осажденный Севастополь, советский "Безупречный" был потоплен германской авиацией. Из находившихся на нем 239 членов экипажа, 320 (по другим данным - 400) пехотинцев и 16 военных медиков спастись удалось только одному мичману и двоим краснофлотцам. Поэтому в советской литературе миноносец 2-й Тихоокеанской эскадры, погибший в 1905 г., оставался "второстепенным персонажем". В военно-морской истории СССР была собственная гибель "Безупречного" - в 1942-м.
"Безупречный" второго поколения, эсминец ВМФ СССР.
Лишь в последние десятилетия "Безупречный" выдвинулся на передний план внимания отечественных авторов. В историко-публицистическом труде Б.Г. Галенина "Цусима - знамение конца русской истории" (2009-2010) предлагается оригинальная версия роли миноносца в Цусимском сражении. Писатель и офицер ВМФ в отставке Игорь Ли в 2017 г. опубликовал рассказ "Последний бой "Безупречного". Однако первое произведение до сих пор вызывает критические замечания в профессиональных кругах относительно достоверности технических выкладок и обоснованности выводов, а второе является художественным вымыслом.
Миноносец "Безупречный", его служба, участие в походе эскадры адмирала Рожественского и последний бой 15 мая 1905 г. заслуживают самостоятельного описания.
РОЖДЕНИЕ "БЕЗУПРЕЧНОГО".
"Безупречный" был предпоследним по старшинству из десяти братьев, вернее - систершипов, 350-тонных эскадренных миноносцев типа "Буйный" (Буйный, Бойкий, Бравый, Бурный, Быстрый, Блестящий, Бедовый, Бодрый, Безупречный, Видный). В то время их также называли "истребителями" - вольный перевод английского термина destroyer. Российский императорский флот заказал миноносцы в рамках программы 1898 г., предусматривавшей строительство боевых кораблей для нужд Дальнего Востока, где уже завязался узел международной напряженности. Адмиралы Морского технического комитета в Санкт-Петербурге стремились следовать военно-морской "моде" того времени. Нужны были миноносные корабли, не только быстроходные, но также в должной степени мореходные и вооруженные (в т.ч. артиллерией), чтобы осуществлять охранение эскадры в дальних походах и участвовать в ее составе в морских сражениях.
После неизбежной бюрократической волокиты, в качестве разработчика проекта был выбран один из мировых лидеров в создании кораблей подобного типа - британская компания знаменитого кораблестроителя Альфреда Ф. Ярроу "Yarrow Shipbuilders". Этот производитель имел опыт работы в России с 1894 г. Его трудами Российский императорский флот получил свой первый "уничтожитель миноносцев" "Сокол". Готовность построить новые миноносцы выразило Товарищество Невского судостроительного и механического завода - оттуда и последующее прозвище "Безупречного" и его систершипов: "невки". Расходы на строительство каждого миноносца "от киля до клотика" Морское министерство планировало в размере 493,34 тыс. руб.
По иронии судьбы, проекты русских миноносцев, представленные фирмой Альфреда Ярроу, были составлены с учетом опыта строительства для Японии истребителей типа "Икадзути" (1897 г.), первых кораблей подобного класса в императорском флоте "страны Восходящего солнца" и будущих противников русских "невок". Наблюдалось также некоторое сходство с британскими миноносцами типа "26-узловой" программы 1892-93 гг.
Британский миноносец фирмы Ярроу типа "26-узловой".
Русские "невки" были построены скорее не по его образу и подобию, а "по мотивам".
Процесс приема проекта Морским техническим комитетом шел мучительно долго. Излишний бюрократизм был вообще характерен для российского военно-морского руководства тех лет. Дважды планы "заворачивали" на доработку, надо признать - не совсем зря. В частности, к английскому оригиналу было добавлено русское новшество: носовой торпедный аппарат. После почти годовых препирательств между заказчиком и разработчиком, в апреле 1898 г. проект миноносцев был наконец утвержден, и в цехах Невского завода началась работа.
Однако "родовые муки" "Безупречного" и его систершипов на этом не прекратились. Оказалось, что Товарищество Невского завода, сознательно или нет, ввело Морское министерство в заблуждение относительно своей способности построить новые корабли. Первый корабль планировалось сдать для приемочных испытаний к июню 1900 г., а остальные - не позднее мая 1901 г. Но заветный май 1901 г. давно наступил, а первые восемь миноносцев все еще стояли на заводских стапелях. Их корпуса едва удалось достроить до верхней палубы. Два других были еще "не покрыты". Сроки выполнения стапельных работ постоянно затягивались, а некоторые их виды оказались не по силам мощностям российского императорского судостроителя. В результате многие комплектующие - например, паропроводы, машинные рамы, гребные валы - приходилось в авральном порядке заказывать за границей или у других производителей. Машины и котлы также устанавливались импортные. Это означало дополнительные расходы, вызывавшие в высших военно-морских кругах империи почти физическую боль. Адмиралтейство ожесточенно штрафовало Невский завод. Сумма неустойки в конечном итоге составила более полутора млн руб., но, т.к. все паи Товарищества завода принадлежали Государственному банку, долг пришлось списать, чтобы не "перекладывать денежные суммы из правого кармана в левый". Не удивительно, что управляющий Морским министерством адмирал П.П. Тыртов на вопрос Николая II - "Как обстоит дело со строительством новых кораблей для Дальнего Востока?", ответил без оптимизма: "Еще строятся, Ваше величество".
На завершающем этапе постройки (30 июля 1901 г.) всем миноносцам были присвоены условные наименования по названиям рыб. Переименование кораблей прилагательными, обозначающми "виды доблести", состоялось 3 марта 1902 г. "Безупречный" в зародыше именовался "Палтусом". По срокам сдачи корабли были распределены по парам. "Палтус/Безупречный" входил в последнюю, пятую, вместе с "Сигом/Видным". Однако "близнецов" в ходе работ разлучили: "Видный" было решено оснастить вместо привычной паровой машины экспериментальным нефтяным двигателем конструкции талантливого инженера-новатора Бориса Луцкого. Работы на "Видном" затянулись до 1905 г. 1 июля 1902 г. "Безупречный" был спущен на воду в одиночестве.
1 июля 1902 г. "Безупречный" спущен на воду.
Конструкция "Безупречного", аналогичная таковой восьми его старших систершипов, подробно описана в основательной работе Н.Н. Афонина "Невки. Эскадренные миноносцы типа Буйный и его модификации" (СПб., 2005), так что имеет смысл обратить внимание только на основные характеристики.
Для удобства прочтения предлагаю скопировать и увеличить.
Корпус миноносца имел 64 м в длину, 6,4 м в ширину и осадку 1,78 м. Он был собран заклепочным методом из стальных листов, закаленных по методу Сименса-Мартена, толщиной 4-5 мм. Палуба имела толщину от 3,3 до 6,5 мм, боевая рубка - 6,25 мм. Такая "броня" могла обеспечить защиту разве что от мелких осколков. Живучесть корабля достигалась разделением корпуса водонепроницаемыми переборками на 11 отсеков (с носа к корме): таранное отделение, цепной (канатный) ящик, минный (торпедный) погреб и кубрик команды, артиллерийские погреба, котельное отделение ?1 (носовое), котельное отделение ?2 (кормовое), машинное отделение, каюты офицеров и кондукторов, кубрик унтер-офицеров, провизионная кладовая (ахтерлюк), ахтерпик с румпельным отделением. Для откачки воды из них имелось в общей сложности 11 помп. Во избежание коррозии металла все "низкие части" миноносца были оцинкованы.
"Сердце" корабля проектной мощностью в 6 тыс. "лошадок" билось в машинном отделении, расположенном в кормовой части. Там были установлены две вертикальные машины тройного расширения пара, а пар поднимался для них в четырех водотрубных котлах фирмы "Yarrow Shipbuilders". "Питался" миноносец традиционным углем, однако в перспективе был предусмотрен вариант перехода на нефтяной двигатель. В угоду этому проекту угольные ямы были сделаны герметичными, чтобы могли использоваться и в качестве цистерн для топлива. От машин вращались две динамо-машины, обеспечивавшие электричеством прожектор и палубное освещение - 40 ламп накаливания в разных отсеках. Вперед "Безупречного" толкали два трехлопастных винта.
Машины тройного расширения пара и котлы фирмы Ярроу.
Согласно "Программе для составления проектов эскадренного миноносца до 350 тонн", основополагающему документу, в который были заложены идеальные представления Морского технического комитета о кораблях подобного класса, "Безупречный" и его систершипы должны были выдавать не менее 27 узлов хода. Но проведенные в июле-октябре 1902 г. в Кронштадте приемо-сдаточные испытания всей серии из девяти кораблей показали, что на практике машины миноносцев дают не более 5 700 - 5 800 л. с. Миноносцы разгонялись на ходу до разных показателей скорости: от 26 узлов у "Бойкого" до почти 28 у "Бодрого". "Безупречный" продемонстрировал средние результаты, догнав проектные 27 узлов. В результате в тактико-технических характеристиках скорость хода снизили до 26 узлов.
Командование миноносцем осуществлялось из боевой (визирной) рубки, располагавшейся прямо за полубаком (имевшим характерную для кораблей подобного класса в начале ХХ в. форму "черепашьего панциря"); там в бою находился командир. А вот рулевой стоял, словно на парусной шхуне, открытый морским ветрам и соленым брызгам, на мостике штурманской рубки. На мостике располагались штурвальное колесо, магнитный компас (второй - в командирской рубке) и машинный телеграф. Впрочем, это тоже была общая практика на современных "Безупречному" малых боевых кораблях.
Главным оружием миноносца являлись 381-мм торпедные (в 1900-х гг. употреблялся термин "минные") аппараты. Их было три: неподвижный в носовой части корабля, и два поворотных "совкового" типа на корме. Боекомплект к ним состоял из всего шести 17-футовых "мин" (торпед) системы Уайтхеда, две из коих постоянно находились на палубе в кранах возле минных аппаратов, а остальные хранились в минном погребе со снятыми боевыми зарядными частями, находившимися там же. Минный погреб был расположен в носовой части корабля, а два из трех торпедных аппаратов - в кормовой части, поэтому с носа на корму вдоль правого борта был проложен "минный рельсовый путь" для транспортировки торпед.
Торпеда Уайтхэда обр. 1877., поставлялась России с 1877 г.
Артиллерийское вооружение состояло из одного 75-мм и пяти 47-мм орудий. Носовая 75-мм пушка системы французского конструктора Густава Канэ (выпускалась в России по лицензии на Мотовилихинских и Обуховском сталелитейном заводах с 1892 г.) была расположена на площадке, служившей крышей боевой рубки. Пушка устанавливалась на станке российской конструкции А. П. Миллера и имела небольшой броневой щиток - самую серьезную броню на миноносце. Боекомплект состоял из 160 снарядов. Для их подачи из артиллерийского погреба прямо на орудийную площадку была устроена лебедочная система, так что главный калибр "Безупречного" мог "питаться" в бою без перебоев.
Пять 47-мм орудий также французской системы Гочкиса, принятых на вооружение в Российском императорском флоте 1886 г., были далеко не новинкой оружейной индустрии. Они стреляли полуторакилограммовыми чугунными или стальными гранатами при помощи порохового патрона. Гочкисы были размещены по два с каждого борта миноносца, и один на корме. Они монтировались на вертлюжных станках с ртутным компрессором системы Меллера производства Обуховского сталелитейного завода, облегчавших наведение в горизонтальной и вертикальной плоскостях, и являвшихся их единственным техническим преимуществом. Боекомплект состоял из 1 350 выстрелов на пять стволов, подача из патронного погреба осуществлялась вручную.
75-мм пушка системы Канэ в Российском императорском флоте.
47-мм пушка Гочкиса на крейсере "Аскольд".
Команда располагала 3-линейными винтовками Мосина обр. 1891 г., как правило, в количестве гораздо меньшем, чем число "душ" на борту. Практика Русско-Японской войны показала, что в ближнем бою это "оружие последнего шанса" было отнюдь не бесполезным. А вот артиллерия русских миноносцев оказалась откровенно слабой. Соответствовавшие им по классу японские "истребители" выпуска британских компаний Ярроу и Торникрофт, а также сошедшие со стапелей японских верфей Йокосука и Куре, несли по два 76-мм и четыре 57-мм орудия.
Таковы были миноносец "Безупречный" и восемь его боевых братьев. Внешне они представляли собою небольшие и не лишенные хищного изящества корабли, воплощенные скорость и стремление. Однако испытания, прошедшие в Кронштадте с 5 июля по 30 октября 1902 г., выявили у этих красавцев немало изъянов. Пространный список претензий, переданный Морским техническим комитетом производителю вместе с отправленными на доработку миноносцами, можно в общем свести к нескольким пунктам:
- слабые двигатели,
- не отлаженные системы жизнеобеспечения,
- неудовлетворительные энергетическая установка и электропроводка (на четырех кораблях их не было вообще, отсеки освещались масляными лампами),
- недостаточное крепление надстроек.
Это означало, что в подобном состоянии корабли не могут быть признаны боеготовыми и, едва выйдя в море, уже нуждаются в капитальном ремонте.
При этом "Безупречный", последний из спущенных на воду миноносцев типа "Буйный", на фоне постоянно выходивших из строя систершипов смотрелся относительно неплохо. Несмотря на то, что он был выведен на испытания ни разу не пройдя докования, то есть технического осмотра и покраски подводной части, на нем не было отмечено серьезных технических недочетов, кроме "подкрепления боевой рубки". В остальном приемно-сдаточные испытания "Безупречный" прошел, что называется, "ровно". 30 сентября он был введен в эксплуатацию.
Устранить неполадки на новых миноносцах Невскому заводу предписывалось до декабря 1902 г. Однако время не ждало. Международная обстановка на Дальнем Востоке требовала скорейшего усиления там военно-морских сил империи. В политических целях как завод-производитель, так и Морское ведомство положились на русский "авось". Кое-какие ремонтные работы были начаты на "Бурном" и "Бойком" (и не закончены), на остальных миноносцах исправления носили, согласно заключению Морского технического комитета, "демонстрационный характер". Все участники этого процесса отдавали себе отчет, что миноносцы к действительной службе готовы недостаточно. Однако "Бурный" и "Бойкий" 16 октября 1902 г. поспешили "вытолкнуть" в поход на Дальний Восток. Для устранения неисправностей по пути в иностранных портах командирам кораблей были выданы денежные суммы, согласно оценке современников, явно недостаточные. Удивляет наивность (или халатность) адмиралов Российского императорского флота, рассчитывавших при ремонте боевых кораблей на сакраментальную формулу: "Заграница нам поможет".
Большинство миноносцев-"невок" провели зиму 1902-03 гг. в зябкой дремоте в Петровском доке Кронштадта в ожидании продолжения ремонтных работ. Экипажи большую часть времени "тащили береговую службу" в казармах, часть офицеров вовсе отбыли в отпуск. "Безупречный", находившийся в несколько лучшем техническом состоянии, был поднят в мортонов эллинг в Новом Адмиралтействе Санкт-Петербурга и наконец прошел докование.
Мортонов эллинг в Новом Адмиралтействе Санкт-Петербурга, фотография конца ХIХ или начала ХХ в.
ОБИТАЕМОСТЬ "БЕЗУПРЕЧНОГО".
Среди характеристик русских миноносцев класса "Буйный" наименее рассмотренный в исторической и технической литературе вопрос - их обитаемость, то есть приспособленность для жизни экипажей и повседневного несения ими службы и выполнения боевых задач. Имеет смысл на примере "Безупречного" остановиться на этом поподробнее: ведь боеспособность техники в огромной степени зависит от работы обслуживающих ее людей.
Итак, "по бумагам" экипаж "Безупречного" и его систершипов должен был состоять из пяти офицеров и примерно 60-70 нижних чинов. На практике эти показатели в основном соблюдались.
Матросы обитали в кубрике, расположенном в носовой части миноносца. Освещение в нем было как электрическое, так и естественное, через иллюминаторы - по девять с каждого борта. Кубрик был оборудован рундуками для хранения личных вещей и складными (подвесными) столами для приема пищи. В техническом описании "Программы для составления проектов эскадренного миноносца до 350 тонн" Морского технического комитета предполагалось всю "внутреннюю мебель" сделать железной. Но воспоминания моряков однотипного "Безупречному" "Бодрого" о их злоключениях без угля в дрейфе на пути в нейтральный Шанхай после Цусимского сражения свидетельствуют в пользу привычной деревянной утвари жилых помещений. В топку тогда пошли обеденные столы из кубрика, стулья и диван из офицерской кают-компании (А. С. Новиков-Прибой. "Цусима", Т. 2). В схожих по конструкции британских миноносцах Ярроу проекта "26-узловой" в кубрике были установлены удобные койки, застланные постельным бельем: в Royal Navy на рубеже ХХ в. начали преодолевать консервативную тягу к гамакам, скручивавшим матросские спины. На "Безупречном" поспать "на ровной" спине удавалось только счастливчикам из старослужащих, которым достались спальные места на рундуках. Остальным матросам приходилось довольствоваться подвесными парусиновыми койками с матрасами, наполненными пробковой крошкой. Матросское постельное белье на Российском императорском флоте появилось только после 1905 г., зато регулярно устраивалось мытье коек горячей водой. В бою же, свернутые в коконы и уложенные в коечные сетки у бортов, они должны были защищать личный состав на палубе от осколков. Как ни удивительно, такая "неброневая" защита до некоторой степени работала. "Парусиновая, она (койка), намокнув в воде, становилась твердой, как лубок", - вспоминал современник. Чтобы не путать койки, их нумеровали, за каждым матросом закреплялся свой номер.
Подвесная койка русского матроса нач. ХХ в. Из собрания музея крейсера "Аврора".
Матросская "аристократия", унтер-офицеры и фельдшер, квартировали в унтер-офицерском кубрике, расположенном на самой корме, перед ахтерпиком. Условия там были несколько более комфортные: имелись железные койки по числу всех "жильцов", свободных от вахты, а для хранения вещей предусматривались шкафчики. Следом, по направлению хода, находилась каюта кондукторов, каждый из этих сверхсрочно служащих старших унтер-офицеров тоже имел собственную койку и шкаф.
Далее помещалась офицерская кают-компания. К услугам "их благородий" были обеденный стол и диваны с кожаными подушками, сходный тамбур с ведшим наверх трапом в виде "настоящей" лестницы. Дневной свет поступал через световой люк в верхней палубе и четыре иллюминатора. У офицеров имелся отдельный гальюн, совмещенный с умывальником. Кстати, гальюн для нижних чинов был смонтирован на верхней палубе между второй и третьей дымовыми трубами. Он имел вид "нуждного сарайчика", знакомого большинству матросов по их деревенской жизни.
Офицерский быт на "Безупречном" и других однотипных кораблях был более чем спартанским, особенно по сравнению с удобствами, окружавшими командный состав на броненосцах и крейсерах. На собственную крошечную каюту, примыкавшую к кают-компании, имел право только командир корабля. Остальным офицерам приходилось ночевать на диванах в кают-компании. Одному, обыкновенно по жребию, выпадало спать, постелив матрас на обеденный стол; это называлось с мрачным морским юмором: "вытянуть покойника".
Пища играет в службе моряка особую роль. Помимо поддержания физических сил, она являете одним из немногих развлечений, доступных матросу. К началу ХХ в. на флоте железа и пара процесс обеспечения экипажа продуктовым довольствием сделал большой шаг вперед по сравнению с парусной эпохой. На "Безупречном" и его ситершипах кок "колдовал" на неплохо оборудованном камбузе, находившемся между командирской каютой и машинным отделением. Там имелись котлы для приготовления пищи и кипячения воды, а также опреснитель производства петербургского завода Роберта Круга. Камбуз отапливался по трубопроводу за счет машинного отделения. Была предусмотрена и система протопки по старинке: углем или деревом. Для этого под котлами камбуза была смонтирована печь с круглой заслонкой. Дым уходил через съемную трубу, выводившуюся на палубу с кормы по правому борту. Опреснитель топился только углем, при этом качество получаемой воды оставляло желать лучшего. "Она была слегка ржавого цвета и имела ярко выраженный "машинный" привкус", - отмечает историк флота Н. В. Манвелов ("На вахте и на гауптвахте. Русский матрос от Петра Великого до Николая Второго"). Нужды паровых котлов, которым также была необходима только пресная вода, опреснитель решить был не в состоянии. В походе миноносцу оставалось рассчитывать только на перекачку по шлангам с транспорта-"водовоза" или с одного из крупных кораблей.
Чертеж камбуза миноносца типа "Буйный". Справа - котел для варки пищи с круглой заслонкой печи, слева - опреснитель, видны трубы подводки пара.
Пищу команде раздавали в металлические баки, мало изменившиеся со времен Петра I, чай - в медные чайники. Водку, которой полагалось по две "получарки" в день "на душу" (под строгую запись в журнале баталера), выносили на палубу в ендове. Тарелки имелись только у матросов гвардейских экипажей, так что команды "Безупречного" и прочих "армейских" кораблей объединялись в артели примерно по десять человек и прямо из общего бака хлебали щи или кашицу, составлявшие основу российского императорского военного рациона. "Проба... пищи была традиционным обрядом, выполнявшимся самым высоким начальником" (А. И. Деникин. "Путь русского офицера"). В кают-компании столовые приборы имелись на всех, но по сравнению с ресторанной сервировкой офицерской трапезы на крупных кораблях, на миноносцах все было очень скромно.
Реконструкция кубрика российского императорского корабля в музее крейсера "Аврора". Подвесные койки и складные столы, на столах - бак для пищи, чайник, столовые приборы (тарелки появились на всех кораблях благодаря "завоеваниям" первой русской революции 1905-07 гг., а кружки были и ранее).
Ритуал выдачи команде водки.
Небольшой отсек для хранения провизии (ахтерлюк) находился под кормовыми жилыми помещениями. Собственные запасы провианта и угля обеспечивали "Безупречному" только три дня автономности, то есть существования на собственных ресурсах. Проектная же дальность плавания составляла 1 000 - 1 200 морских миль, поэтому в дальних походах приходилось полагаться на транспорты снабжения или на подачки с более крупных кораблей. В случае же, если миноносец оказывался предоставлен самому себе, все было очень плачевно. Если верить Новиков-Прибою (а верить этому баталеру-революционеру и писателю-большевику имеет смысл не всегда), на однотипном "Бодром", дрейфовавшем несколько дней без хода после сражения, имея на борту, кроме своей команды, экипаж погибшего систершипа "Блестящий" и несколько спасенных с броненосца "Ослябя", за малым дело не дошло до людоедства. Альтернатива угольному и физиологическому голоду была - при любой возможности набивать мешками с углем и провиантом всякий свободный уголок в отсеках в ущерб свободному перемещению людей и остойчивости корабля. Командиры русских миноносцев шли на это неохотно, выбирая легкость и маневренность.
Поступление свежего воздуха в отсеки осуществлялась через вентиляторы, расположенные на верхней палубе и снабженные клапанами на выходе в проветриваемое помещение. Спуститься "вниз" с палубы можно было через 10 люков круглой формы, через которые, по воспоминаниям современников, в штормы отчаянно протекала забортная вода. Название "люков" носили и решетчатые деревянные площадки, которые для удобства хождения экипажа укладывали вдоль бортов и возле орудий. Рельсовый минный путь также закрывали деревянными щитами. Учитывая две сделанные из сосны мачты и деревянные элементы внутренних помещений, огнеопасных материалов на "Безупречном" и прочих вымпелах типа "Буйный" хватало. Противопожарное "нетеплопроводное" покрытие имелось только внутри штурманской рубки, и состояло оно почему-то из краски, в которой была размешена измельченная пробка. Верхняя палуба и пол в жилых отсеках покрывались линолеумом. Как показал опыт боев Русско-Японской войны, линолеум слабо горел, зато отлично плавился в огне.
Если команде наставала пора подумать о собственном спасении, можно было положиться на четыре шлюпки - 24-футовый деревянный вельбот, крепившийся на шлюпбалках по левому борту, и три складных парусиновых лодки системы Бертона, хранившиеся в собранном состоянии вдоль бортов. На леерах закреплялись 11 спасательных кругов. Однако в морских сражениях быстро стало ясно, что открытое размещение хрупких и пожароопасных спасательных средств делает их жертвами первых же попаданий неприятельских снарядов. "Ни одной шлюпки, ни одного катера не осталось у нас в целости, - вспоминал о положении на броненосце "Орел" после первых часов боя А.С. Новиков-Прибой. - Все превратилось в разбитый и обгорелый хлам". Последний шанс на спасение русским морякам давали пробковые пояса, которых на миноносце "Безупречном" имелось по числу членов экипажа. Также выброшенные за борт пробковые матрасы могли держаться на воде до нескольких часов, потом они намокали и тонули. Тем бедолагам, кому не досталось ни пояса, ни матраса, оставалось надеяться ухватиться за какой-нибудь плавающий обломок...
Капитан 2-го ранга И.А. Матусевич, командир "Безупречного".
ЭКИПАЖ И КОМАНДИР "БЕЗУПРЕЧНОГО".
Окончательный состав команды "Безупречного" был укомплектован в 1903 г., после спуска на воду, приемо-сдаточных испытаний корабля и устранения "недоделок".
6 июня 1903 г. в командование миноносцем официально вступил капитан 2-го ранга Иосиф Александрович Матусевич 2-й; по некоторым сведениям, он водил "Безупречный" еще на ходовых испытаниях в 1902-м. Это был опытнейший 45-летий моряк, недавно переведенный на Балтику с Черноморского флота и имевший богатый послужной список.
Хронология служебного пути бессменного командира "Безупречного" хорошо известна по архивным документам. Однако о том, каким был в жизни "кавторанг" Матусевич 2-й, остается только догадываться. А. С. Новиков-Прибой, выведший в своем романе галерею ярких и не всегда соответствующих действительности образов офицеров 2-й Тихоокеанской эскадры, не оставил описания личности того, кто привел "Безупречный" в Цусимский пролив.
Капитан 2-го ранга Матусевич (1857-1905) происходил из небогатых дворян Херсонской губернии ("недвижимости не имеет", значится в документах), из "служилой" морской семьи. Его отец Александр Иосифович был капитаном по Адмиралтейству, старший брат Николай также выбрал карьеру офицера флота и достиг чина вице-адмирала, а младший брат Василий стал генерал-майором по Адмиралтейству.
Братья Матусевичи накануне Русско-Японкой войны, слева-направо: Иосиф, Николай, Василий.
Дворянский род Матусевичей (Matusewicz) гордился древней историей, восходившей к шляхетским родам Великого Княжества Литовского. Матусевичи приходились родственниками князьям Гедройцам, также давшим Литве, Польше и России немало славных имен, в т.ч. первую женщину-военного хирурга Веру Игнатьевну Гедройц (1870-1932). Дворяне Матусевичи герба "Лебедь" (польск. ;ab;d;, Dunin), на котором изображен белый лебедь на червленом поле, внесены в "Гербовник дворянских родов Царства Польского" (Ч.3, стр. 89) и в "Общий гербовник дворянских родов Всероссийской империи" (Ч. 12, стр. 126). Описание герба в "Общем гербовнике" несколько иное: "В черном щите серебряный лебедь с червлеными глазами, клювом, языком и лапами. Щит увенчан дворянским коронованным шлемом. Нашлемник: серебряный лебедь с червлеными глазами, языком и лапами. Намет: черный с серебром". Считается, что этот герб принадлежал той ветви рода Матусевичей, которая обосновалась в Херсонской губернии, и из которой происходил командир миноносца "Безупречный".
Герб дворянского рода Матусевичей.
Иосиф Матусевич окончил юнкерское училище в г. Николаев; в чине юнкера флота он принял участие в Русско-турецкой войне 1877-78 гг. за освобождение Болгарии (эта небольшая балканская страна еще раз соприкоснется с историей Цусимского сражения, о чем будет написано позже). За крейсерство у берегов Анатолии на пароходе "Великий князь Константин" и участие в уничтожении четырех неприятельских "коммерческих парусников" он получил первую награду - светло-бронзовую медаль "В память русско-турецкой войны 1877-1878". 1 мая 1879 г. Иосиф Матусевич был произведен в гардемарины и вскоре зачислен на службу в 1-й Черноморский флотский экипаж, а 30 октября 1880 г. получил чин мичмана и свои первые офицерские эполеты.
Судьба и карьера будущего командира "Безупречного" была связана с Черным морем вплоть до начала ХХ в. На Черноморском флоте он прошел отличную командную школу. В его послужном списке - строевые должности командира рот различных флотских экипажей; плавание штурманским офицером на канонерской лодке "Запорожец", минном крейсере "Капитан Сакен" и броненосцах "Георгий Победоносец" (старший штурман) и "Двенадцать апостолов"; служба старшим офицером на канонерской лодке "Терец" и броненосце "Георгий Победоносец"; штабная (делопроизводитель при инспекции Черноморских флотских экипажей) и военно-преподавательская (школа рулевых и сигнальщиков) работа. Морской офицер Матусевич активно занимался повышением своей квалификации: в 1888 г. он прослушал курс лекций по штурманскому делу и "призван к исполнению обязанностей" старшего судового штурмана, а в 1893 прошел краткий курс минного дела в Севастополе, успешно выдержал испытание особой комиссией и получил право командовать миноносцем.
Свое первое командование лейтенант Матусевич получил в 1894 г., приняв один из первых русских миноносцев "Батум" (? 251). Впоследствии он также командовал миноносцами ? 261 и ? 265, при чем в 1897 г. временно совмещал должности командира их обоих. Венцом карьеры И. А. Матусевича на Черноморском флоте стало временное командование броненосцем "Георгий Победоносец" в 1901 г. уже в чине "кавторанга" (присвоен 6 декабря 1899 г.) на время отпуска его командира. При чем сам Матусевич за всю свою 27-летнюю службу побывал в двухмесячном отпуску только однажды - с 20 декабря 1892 по 20 февраля 1893 гг., что характеризует его как очень работоспособного и усердного офицера.
Самое маленькое и самое большое командование И.А. Матусевича - миноносец "Батум" и броненосец "Георгий Победоносе".
У будущего командира "Безупречного" был большой опыт морских походов в акваториях Черного и Средиземного морей, однако океанское плавание, которое ему предстояло пройти в 1904-05 гг., было ему в новинку. Также вызывает вопросы его профессиональная подготовка в минном деле (а главное оружие миноносца - именно торпеды!). У И.А. Матусевича, безусловно, были солидные практические навыки в командовании миноносцами, однако теоретические знания ограничивались "кратким (ключевое слово) курсом" в Севастополе.
Подобно многим офицерам Российского императорского флота, капитан 2-го ранга Матусевич получил небольшой боевой опыт только в юности, но за долгую беспорочную службу был отмечен многими наградами. На момент назначения командиром "Безупречного" его мундир украшали ордена Св. Станислава II и III степени, Св. Анны III степени и Св. Владимира IV степени с бантом. Заграничные походы, по приятой в те годы у многих стран традиции вручать награды "визитирующим" офицерам-иностранцам, принесли И. А. Матусевичу болгарский орден "За военные заслуги" IV степени (не просто знак уважения, учитывая его участие в войне за освобождение Болгарии), черногорский "Князя Данила I" III степени, а также турецкие "Меджидие" IV и III степени с орденской медалью и "Осмаие" III степени, на каждый из которых бравый кавторанг получил высочайшее разрешение на принятие и ношение. К наградам следует добавить также серию именных ценных подарков. Их И. А. Матусевичем с завидным постоянством получал от августейших особ, это свидетельствует о его умении нравиться высокому начальству - немаловажное качество для продвижения по службе! В 1893 г. он был награжден золотым жетоном за плавание под флагом ЕИВ Наследника Цесаревича, в 1896 г. получил золотой портсигар с двуглавым орлом из кабинета Николая II, в 1897 г. вдовствующая императрица Мария Федорова пожаловала старшего штурманского офицера Матусевича золотыми запонками за свое плавание на броненосце "Георгий Победоносец", а еще через год она же наградила его драгоценным именным перстнем (как видно, статный представительный моряк с густой бородой приглянулся порфироносной вдове).
Награды капитана 2-го ранга И.А. Матусевича (отечественные). слева - направо: медаль "В память русско-турецкой войны 1877-1878",ордена Св. Станислава II и III степени,
...и иностранные, слева - направо: болгарский орден "За военные заслуги" IV степени, черногорский "Князя Данила I" III степени, а также турецкие "Меджидие" IV и III степени и "Осмаие" III степени.
В духе кастовых традиций военных Российской империи, И.А. Матусевич был женат на дочери генерал-лейтенанта Юрьева Евгении Михайловне (1887). Супруга подарила ему дочь Ольгу (р. 1882) и сына Михаила (р. 1992). Сын командира "Безупречного" после гибели отца тоже избрал путь морского офицера. В годы Первой мировой войны он ходил на боевых кораблях Балтийского флота, был произведен в лейтенанты и удостоен наград за храбрость. В Гражданской войне встал на сторону "белых" и был расстрелян "красными" в 1921 г. в Севастополе.
Михаил Иосифович Матусевич, сын командира "Безупречного".
Свидетельств о том, как складывались отношения командира "Безупречного" с его командой, не сохранилось. Современники утверждают, что на русских миноносцах того времени, где офицеры и нижние чины были вынуждены служить и работать вместе на очень ограниченном пространстве и в крайне нелегких условиях, жесткая флотская субординация до некоторой степени сглаживалась. Люди из кают-кампании и кубрика должны были учиться сосуществовать и сотрудничать. На многих миноносцах Российского императорского флота в период Русско-японской войны командиры пользовались уважением и доверием экипажа; матросы шли за ними в бой, зачастую последний, наверное, не только повинуясь приказу. Существовали и обратные примеры. Скептик и "шататель режима" Новиков-Прибой пишет, что на однотипном "Безупречному" "Бедовом" командир кавторанг Баранов "избивал их (матросов) до крови. Для них был создан каторжный режим". Еще на одном систершипе, "Бодром", пожилой и чрезмерно упитанный рохля-командир кавторанг Иванов вызывал у команды презрение и насмешки.
Однако, принимая во внимание безупречный послужной список командира "Безупречного" и решительные действия его корабля в Цусимском сражении, можно с большой долей уверенности утверждать, что капитан 2-го ранга Матусевич "держал" свой экипаж. Возможно, он был любим нижними чинами и офицерами, как героический командир "Громкого" кавторанг Г. Ф. Керн, возможно, просто умел поддерживать дисциплину, но "Безупречный" под командой И. А. Матусевича исполнил свой долг.
Кроме командира, в экипаже "Безупречного" было еще четверо офицеров, и все они были еще очень молоды. Минный офицер лейтенант Александр Александрович Быков 2-й (1876 - 1905) и судовой механик поручик Корпуса инженер-механиков флота Носуленко, тоже Александр Александрович (1878 - 1905), учитывая примерный возраст выпуска военно-учебных заведений империи и выслугу лет для производства в чин, могли прослужить на флоте до 8-9 лет первый, и лет 7-8 второй. Это делало их довольно опытными профессионалами. Вахтенными офицерами были мичманы Филип Владимирович Горонович и Георгий Владимирович Тиле; к началу рокового сражения в Цусимском проливе первому из них недавно исполнилось 23 года, второму было всего 22.
Кондукторов на "Безупречном" служило двое - машинный кондуктор Николай Авраамович Поляков, выполнявший также обязанности боцмана, и минный кондуктор Виктор Ионович Антонов. Учитывая традиционно высокое качество старшего унтер-офицерского состава вооруженных сил Российской империи, можно без труда нарисовать образ грамотных и старательных специалистов своего дела. А вот были ли они ражими пышноусыми служаками со сбитыми о ленивые матросские физиономии кулаками, или выглядели иначе, сказать невозможно. Скупые данные Морского ведомства империи содержат только имена погибших моряков "Безупречного" и общую на всех дату смерти - 15.05.1905...
Матросов и унтер-офицеров на борту миноносца шло 66 душ. Относительно команды "Безупречного" можно привести общую характеристику формирования экипажей 2-й эскадры Тихого океана по материалам РГАВМФ: "Ввиду недостаточности... наличных кадров Балтийского флота комплектование 4 новых броненосцев типа "Бородино", крейсеров и эскадренных миноносцев было осуществлено за счет призванных с началом войны запасных и новобранцев призыва 1904 г., причем число призванных из запаса на 2-й эскадре превышало одну треть общего числа личного состава кораблей".
Русские моряки - участники Цусимского сражения.
На фотографии - экипаж крейсера "Олег", интернированного на Филиппинах, 1905 г.
На основании "Устава о всеобщей воинской повинности" от 1 января 1874 г. на воинскую службу в империи призывались подданные, достигшие к началу текущего года 20 лет от роду. Срок действительной службы в Российском императорском флоте составлял 7 лет, нахождения в запасе - 3 года. В этой связи не выдерживает критики утверждение Новикова-Прибоя, что запасные, направленные на корабли 2-й Тихоокеанской эскадры, якобы уже "забыли", чему их учили на флоте. Следовательно, возрастной состав матросов и унтер-офицеров с "Безупречного" также был довольно молодым: от 20-21 до 30-31 лет.
Они могли являться уроженцами практически всей северо-западной и центральной части империи. Балтийский флот комплектовался уроженцами Архангельской, Витебской, Владимирской, Вологодской, Волынской, Вятской, Гродненской, Казанской, Калужской, Костромской, Курляндской, Лифляндской, Минской, Могилевской, Московской, Нижегородской, Новгородской, Олонецкой, Орловской, Пензенской, Пермской, Петербургской, Псковской, Рязанской, Саратовской, Симбирской, Смоленской, Тверской, Тульской, Черниговской, Эстляндской и Ярославской губерний.
Социальный состав нижних чинов российского императорского флота в период Русско-японкой войны отличался от более позднего (по которому имеются точные данные историков флота С. С. Хесина и Д. А.Гарковенко: 23,12% фабричных и заводских рабочих, 23,94% рабочих морских и подобных специальностей, 52,94% крестьян и "мелкой буржуазии") более высоким удельным весом матросов крестьянского происхождения (более 60%) и несколько меньшим процентом грамотных (на 1914-16 гг. - 81,31% плюс 11,27% "малограмотных").
Имеет смысл привести поименный список матросов и унтер-офицеров, принявших последний бой на "Безупречном". В оригинале, составленном в Морском ведомстве Российской империи, он рукописный, так что некоторые имена или фамилии читаются нечетко. В списке они отмечены знаком вопроса.
Александров Василий, фельдшер 1-й статьи, судовой врач;
Александров Степан, машинный квартирмейстер 1-й статьи;
Арбузов Владимир Дмитриевич, кочегар 1-й статьи;
Барановский Тимофей Адамович, минный машинист;
Беляевский (?) Андрей Васильевич, машинист 2-й статьи;
Болондин Алексей Николаевич, минный машинист;
Бондаренко Иван Маркович, кочегар 2-й статьи;
Булдаков Федор Лукич, минный содержатель 2-й статьи;
Бухалов Андрей Андреевич, сигнальщик;
Виноградов Александр, матрос-телеграфист;
Выдрин Николай, артиллерийский квартирмейстер;
Гацелюк (?) Антон Григорьевич, кочегар 1-й статьи;
Косенко Ефим Никитич, кочегарный квартирмейстер 2-й статьи;
Кулаков Архип Васильевич, матрос 1-й статьи;
Куртов Игнат Александрович, кочегарный квартирмейстер 2-й статьи;
Лизунов Дмитрий Егорович, комендор;
Лыснюк Иван Кузьмич, машинист 1-й статьи;
Макаров Дмитрий Андреевич, кочегарный квартирмейстер 1-й статьи;
Озул Иоанн Рейнович, кочегар 2-й статьи;
Осетрин Ефим Дмитриевич, комендор;
Павлов Алексей Гаврилович, минный машинист;
Палкин Иван Афанасьевич, комендор;
Пасюк (?) Антон Михайлович, кочегар 1-й статьи;
Педоренко Павел Дмитриевич, кочегар 2-й статьи;
Попов Федор Алексеевич, баталер 2-й статьи;
Пронин Прокопий Корнеевич, машинный квартирмейстер 1-й статьи;
Радин Иван Назарович, матрос 1-й статьи;
Ремешков Яков Михайлович, машинист 1-й статьи;
Родионов Никифор Онисимович, кочегар 2-й статьи;
Романов Константин Алексеевич, машинный квартирмейстер 2-й статьи;
Рыбин-Колдядин Тихон Иванович, боцманмат;
Садовский Яков Степанович, матрос 2-й статьи;
Самарцев Василий Васильевич, кочегар 1-й статьи;
Скубентов Поликарп Иванович, машинист 1-й статьи;
Соколов Василий Михайлович, матрос 1-й статьи;
Степанов Дмитрий Иванович, писарь 2-й статьи;
Сычев Тимофей Ларионович, кочегар 1-й статьи;
Унжаков Александр Кириллович, машинист 1-й статьи;
Хаецкий Василий Федорович, матрос 1-й статьи;
Цылищев Петр Егорович, машинист 1-й статьи;
Шуин Василий Андреевич, рулевой;
Юдин Михаил Поликарпович, минер;
Юсупов Мусаиб (?), матрос 1-й статьи.
ПЕРВЫЙ ПОХОД "БЕЗУПРЕЧНОГО".
Летом 1903 г. "Блетящий" и шесть других миноносцев типа "Буйный" начали, наконец, готовить к переходу из Кронштадта на Дальний Восток, для которого они изначально и строились. Их планировалось влить в Отдельный отряд судов, идущих на Тихий океан, контр-адмирала А.А. Вирениуса, в составе броненосца "Ослябя", крейсеров "Аврора" и "Дмитрий Донкой", посыльного судна "Алмаз" и четырех малых миноносцев типа "Циклон" (часть кораблей присоединилась в Средиземном море). В связи тем, что миноносцы типа "Буйный" задержались с выходом из-за затянувшихся ремонтных работ, Морское министерство решило послать их "догоном".
Тем не менее, именно восемь новых миноносцев рассматривались как самая ценная часть отряда. "Только эти миноносцы страшны противнику", - телеграфировало адмиралу Вириниусу военно-морское командование и настоятельно требовало "не бросать ни одного самого плохого". В этих телеграфных строчках легко просматривается противоречие между желаемым и действительностью. Понимая потребность сил российского флота а Дальнем Востоке в кораблях подобного класса, господа адмиралы в Санкт-Петербурге прекрасно отдавали себе отчет в скверном техническом состоянии реально построенных миноносцев. Однако других не было, и "Блестящий" с его систершипами были отправлены в плавание "как есть". Для устранения неполадок в море, а также обучения недостаточно подготовленных машинных команд "на ходу" на каждый миноносец поднялось по 10 квалифицированных рабочих Невского завода. С непоколебимым оптимизмом командование полагало, что на первом переходе до Киля (Германия) они полностью справятся со своими задачами.
"Безупречный" покинул Кронштадтскую гавань 19 августа 1903 г. Вместе с "Блестящим" и "Быстрым" он вошел первую группу миноносцев под командованием командира "Блестящего" капитана 2-го ранга Александра Сергеевича Шамова. Остальные пять однотипных кораблей составили вторую и третью группы. Интересный факт - вторую группу вел командир "Буйного" капитан 2-го ранга Александр Федорович Колчак, приходившийся дядей Александру Васильевичу Колчаку, известному отечественной аудитории в основном своей ролью в Гражданской войне.
Морской путь семи миноносцев пролегал по маршруту Кронштадт - Либава (только для третьего отряда) - Киль (Германия) - Шербур (Франция) - Дувр (Великобритания, только третий отряд) - Брест (Франция, только второй отряд) - Алжир (фр.) - Бизерта (фр. Тунис). С первых же часов поход превратился в мучительную хронику технических неисправностей, поломок и аварий. Миноносцы постоянно выходили из строя, ремонтировались "на живую нитку", отставали и выбивались из ордера отрядов и графика переходов. Экипажи оказались плохо подготовлены к дальнему плаванию, а многие матросы - физически неспособны переносить морскую качку. Из-за недосмотра уездных Присутствий по воинской повинности, направивших негодных к морской службе новобранцев на флот, во время первого же шторма оказалась неспособна выполнять свои обязанности команда "Бодрого" и частично - команда "Буйного". Наиболее "укачанных" матросиков пришлось отправлять в Россию на коммерческом пароходе, а убыль срочно компенсировать, переводя людей с других миноносцев, ослабляя их экипажи.
Объективно оценивая участие миноносцев-"невок" в этом несчастном плавании, следует признать, что "Безупречный" и его команда во главе с капитаном 2-го ранга Матусевичем держались в походе едва ли не лучше всех. Они же наиболее адекватно реагировали на возникавшие неполадки. Единственной задокументированной технической проблемой стал "стук в машине", появившийся на переходе из Киля в Шербур. Командир "Безупречного" здесь проявил себя ответственным и педантичным офицером. Не желая подвергать корабль и людей опасности, он предпочел подстраховаться и под свою ответственность зайти в ближайший французский порт Гавр. Там машина была проверена и обслужена на заводе Жака Огюста Нормана, "французского Ярроу", новатора в области проектирования и строительства миноносцев в своей стране. Пока "Безупречный" стоял в коммерческой гавани Гавра, а его команда наслаждалась нехитрыми радостями французского портового города, местные фотографы сделали несколько снимков русского боевого корабля. На них миноносец предстает еще в импозантной светлой окраске мирного времени, с ярко прорисованными ватерлинией и ободками на обрезах дымовых труб. На палубе видны матросы в повседневных синих фланелевках и фуражках-бескозырках; возможно, это те, кому суждено погибнуть при Цусиме...
"Безупречный" в торговой гавани Гавра. Рядом с им виден еще один русский миноносец, однако с кем из собратьев заходил он в Гавр, выяснить не удалось.
Пройдя на всемирно известном французском заводе техобслуживание "по высшему разряду", "Безупречный" присоединился к своему отряду и продолжил поход. В ноябре 1903 г., после долгих мытарств по морским волнам и злоключений, семь миноносцев сумели догнать отряд адмирала Вирениуса в Бизерте. Моряки отряда тотчас прозвали износившиеся и побитые штормами "невки" "инвалидной командой". Адмирал Вирениус безотлагательно принял меры по восстановлению боеспособности "самой значимой силы" его отряда. По договоренности с британским губернатором Мальты, являвшейся важной и хорошо оборудованной базой Royal Navy на Средиземном море, сэром Френсисом Гренфеллом, Вирениус отправил миноносцы доковаться в Гранд-Харбор.
17 декабря "Безупречный", "Буйный", "Бодрый", "Блестящий" и "Быстрый" добрались до бывшей твердыни мальтийских рыцарей, над желтыми фортами которой теперь развевался британский "Юнион Джек". "Блестящий" вписался в док так "изящно", что повредил корпус. Однако злоключения русских моряков на Мальте на этом не закончились. Через два дня губернатор сэр Фрэнсис Гренфелл получил телеграфное известие о дальнейшем обострении конфликта между Российской и Японской империями на Дальнем Востоке. До их пор не ясно, действовал ли он по собственной инициативе, или получил соответствующие указания из Лондона. Но сэр Френсис через русского консула предупредил командиров миноносцев, что, если война будет объявлена, их корабли будут интернированы на Мальте, если не уйдут в течение суток. Пушки в Порт-Артуре еще не загрохотали, а "Туманный Альбион" уже негласно принимал сторону "Страны восходящего солнца" (а Франция - сторону России). Командиры русских миноносцев приняли решение не рисковать, и увели свои корабли с Мальты.
Адмирал А.А. Вирениус vs губернатор Мальты сэр Фрэнсис Гренфелл.
Скрепя сердце, адмирал Вирениус, подхлестываемый нетерпеливыми телеграммами из петербургского Морского ведомства, продолжил путь с не ремонтированными миноносцами. В египетском порту Порт-Саид русский отряд ждала драматическая встреча. По позднейшему свидетельству генерала по Адмиралтейству Штенгера (В. А. Штенгер "Подготовка II эскадры к плаванию"), на рейде они разошлись с недавно закупленными Японией в Великобритании броненосными крейсерами "Касуга" и "Нисин". С рабочими экипажами производителя и под английскими торговыми флагами, новенькие крейсера спешили в сопровождении британского крейсера "Кинг Альфред" к берегам "Страны восходящего солнца". Впоследствии адмирала Вирениуса многократно упрекали за то, что он не задержал будущие японские боевые корабли. В защиту адмирала надо сказать: сведений о начале войны он в то время не имел, и не мог ничего сделать.
Забавный факт, что идея использовать против "Касуги" и "Нисина" наличные миноносцы пришла в голову не адмиралу, а корреспондентам Санкт-Петербургского телеграфного агентства. Ретивые борзописцы распространили "фейковую новость", что англо-японцев "на пути караулят русские истребители". На самом деле "Безупречный" и его систершипы не только не получали подобного приказа, но и по своему изношенному техническому состоянию вряд ли были способны осуществить атаку.
Тем не менее, Суэцкий канал, известный многими судоходными авариями, отряд прошел благополучно и 30 января 1904 г. прибыл в Джибути (Французский Берег Сомали). Там его застало известие об объявлении 28 января (на следующий день после атаки японскими миноносцами рейда Порт-Артура) 1904 г. войны с Японией.
Историки до сих пор спорят, имел ли шансы отряд адмирала Вирениуса прорваться в Порт-Артур или Владивосток (по логике - минимальные), и как изменило бы ход событий его появление на театре боевых действий. Однако сам адмирал был исполнен решимости продолжать путь. В Джибути по его приказу корабли отряда начали перекрашивать в боевой оливково-зленый цвет (в такой еще накануне войны были окрашены корабли 1-й Тихоокеанской эскадры), экипажи проводили боевые учения. Однако Главный морской штаб в Петербурге, который возглавлял в то время генерал-адъютант контр-адмирал Зиновий Петрович Рожественский, решил не рисковать находившимися не в лучшем техническом состоянии кораблями Вирениуса. Главнокомандующий император Николай II поддержал эту точку зрения. 2 февраля отряд получил приказ возвращаться домой, а тремя днями позже пустился "в путь обратный со своею силой ратной".
Флагман адм. Вирениуса броненосец "Ослябя" покидает Бизерту, 27 декабря 1903
Обратный переход через Средиземное море был сопряжен с потерями в кораблях и в личном составе. 25 февраля у греческого Пирея попал в жестокий шторм и затонул миноносец ?221 (команда спасена пароходом российского Добровольного флота "Саратов"). Во время стоянки "Безупречного" и "Бедового" на Крите, находившимся в то время под "покровительством" европейских держав, включая Россию, произошел трагический инцидент. Вельбот с "Безупречного", на котором возвращались с берега "подгулявшие" матросы с обоих миноносцев, шел по рейду бухты Суда. Командовал им почему-то не кто-либо из комсостава с "Безупречного", а мичман Георгий Викторович Лемишевский с "Бедового" (погиб при Цусиме на броненосце "Наварин"). "Вследствие перегруза", как установило потом расследование, вельбот опрокинулся, и люди оказались в ледяной воде. По приказу командира "Безупречного" капитана 2-го ранга Матусевича для их спасения начали поспешно готовить 8-весельные складные шлюпки, однако это требовало времени. Поэтому кавторанг Матусевич потребовал, чтобы командир "Бедового" Баранов спустил вельбот со своего корабля, на что получил категорический отказ. В результате утонули девять матросов и унтер-офицеров. Новиков-Прибой, впоследствии живописавший этот эпизод, обвинил капитана 2-го ранга Баранова в "нарушении морской и товарищеской этики..., сухости и черствости души". Мотивация отказа Баранова действительно непонятна. Однако никакой ответственности командир "Бедового" не понес. Погибших моряков похоронили на одном из кладбищ Крита. К сожалению, найти их могилы на Крите не удалось, хотя русских военных захоронений периода империи там сохранилось несколько.
Русские военные захоронения на Крите - могилы моряков с броненосца "Сисой Великий", погибших при взрыве башни главного калибра в 1897 г., и чинов Стрелкового полка.
В ходе возвращения в Россию корабли отряда адмирала Вирениуса из-за изношенности машин и разницы в скорости хода разделились и следовали разрозненными группами. Миноносцы по пути получили некоторую "околобоевую" практику. Согласно морского права военного времени, они досматривали встречные иностранные коммерческие суда на предмет военной контрабанды в пользу Японии. Однако ничего запретного "абордажные партии" не обнаружили. При этом "отличились" матросы с "Безупречного": на борту досматриваемого ими британского парохода "Мелания" они подрались с несколькими моряками-китайцами, приняв их за японцев; "прискорбно, что ввязался и начальник партии". Под арест буянов было приказано поместить по возвращении.5 апреля 1904 г. "Безупречный", завершив свой первый дальний поход в первой и самой крупной группе кораблей адмирала Вирениуса, бросил якорь в Порту императора Александра III в Либаве. Отставшие тянулись аж до 10 мая, когда в Либаву вошел последний - миноносец "Буйный", долго ремонтировавшийся в Алжире.
Миноносец в маскировочной окраске начала Русско-Японской войны; такую несли корабли 1-й Тихоокеанской (Порт-Артурской) эскадры и корабли адмирала Вирениуса на обратном пути.
Стоянка 2-й эскадры флота Тихого океана в Нуси-Бе (Мадагаскар).
ДОЛГАЯ ДОРОГА К ЦУСИМЕ.
В ближайшее время после возвращения миноносцев-"невок" из неудачного похода отряда адмирала Вирениуса они вновь прибыли в Кронштадт на ремонт, в котором безотлагательно нуждались после плавания.
Помимо устранения повреждений и неполадок, корабли ожидала модернизация. "Камбуз вынесли на верхнюю палубу, разместив между штурманской рубкой и котельным кожухом в отдельной рубке. (...) Для улучшения сигнализации и растяжки сети радиотелеграфа, аппаратами которого снабдили все миноносцы, на них установили две мачты. Радиотелеграфные рубки у некоторых кораблей смонтировали в помещении сходного тамбура в офицерское отделение, а на некоторых в специальной рубке... Согласно циркуляру командующего 2-й Тихоокеанской эскадрой ? 43 от 18 июня 1904 года на миноносцах установили по два пулемета..." (Н. Н. Афонин. Указ. соч.). Пулеметы на Российском императорском флоте использовались системы "Максим" под 7,62 мм патрон, устанавливавшиеся на бортовых стойках лееров (съемные) либо на стационарном станке. На миноносцах типа "Буйный" они размещались по одному на носу и на корме.
Пулемет "Максим" на корабле Российского императорского флота.
Удивительные метаморфозы претерпела и окраска кораблей. В военно-исторической литературе многократно отражен факт, что командовавший 2-й эскадрой Тихого океана адмирал Рожественский категорически настаивал, чтобы все корабли его эскадры были окрашены единообразно: корпус - черным цветом, ватерлиния и днище - красным, трубы - желтым, мачты - серым. В представлении адмирала это облегчало опознание "свой-чужой", т. к. японские корабли были окрашены в маскировочный серый цвет. На практике корпуса многих русских броненосцев и крейсеров также остались серыми (черной краски на эскадре не хватило на столь масштабные работы), но трубы у всех кораблей аккуратно выжелтили. Тем не менее, по окраске миноносцев 2-й Тихоокеанской эскадры существуют противоречивые сведения. Известны фотографии "Грозного", "Буйного" и "Блестящего", сделанные во время похода незадолго до рокового дня Цусимы, а также "Грозного", прорвавшегося во Владивосток после сражения. На снимках они предстают полностью окрашенными черным, только с белыми ободками на одной-двух трубах (разных у каждого) для визуального опоздания конкретного корабля. Полностью черную окраску выбрал для "Безупречного" и создатель его единственной модели, опознавательные белые ободки нанесены у миноносца на первую и третью дымовые трубы.
