Чтоб в безплодном  звуке ум не мог понять дело 
Во всем между тем смотрю, не чресчур ли смело 
        Не досадна ли кому речь, что с пера сплыла,
        Стрегучись, чтоб, хуля злы нравы, не открыла
        Злонравного ясная чрезмеру примета 
Видал ли искуснаго когда рудомета 
В жирном теле кровь пущать больному в отраду?
Руку сего обвязав, долго, часто, сряду
Напруженну щупает жилу сверху, сбоку
И, сталь впустив, смотрит, чтоб не весьма глубоку,
Ни узку, ни широку распороть в ней рану,
Чтоб не проткнуть, чтоб под ней не нанесть изъяну 
Того осторожности точно подражаю,
         И когда стихи пишу, мню, что кровь пущаю.

	АНТIОХЪ  КАНТЕМИРЪ
 (1708,  Царьградъ  -  1744,  Парижъ)
(отрывокъ  изъ   его  "САТИРЫ  НА БЕЗСТУДНУЮ НАХАЛЬЧИВОСТЬ", 
писаной   в Париже в конце 1739аго  года)





АРХIОХЪ  МIРЕКАНТЪ
САТЫРА  НА СТУДНУЮ ХАХАЛЬЧИВОСТЬ


Бочку  юшки  нацедя  с  зело  жирна  тела,
Присно  зрю  отзде  туды:  али  околело?
Бо  несть  льзя  пииту  в  Парижах  учиться
Коль  не  могет  сей  справно  сатириться!


Аще  бе  у  еллинов  власному  сатиру,
Льзя  у  онаго  умиться  тож и  Кантемиру!
Леженям  судьба  -  в  кружалах  спиваться,
Мне  же  надлежит  -  с  классикой  лаяться!  


Куды  не  пойдешь  --  сплошь  хула  да  враки!
Каждный  брешет  пуще  злобныя  собаки!
Ломоносов  да  Языков,  Пушкин  да  Херасков,--
Ни  аза,  ни  хера  блют   ндравственной  указки!


Хахаха  да  хихихи,  каждный  студ  забыли,--
Отнележе  скильки  лет  в  тампли  не  ходили!
Вот  ужо  возьму-ко  я   сатиричну  глоблю,
В  их  тупу  бошку  розуменье-тъ  воблю!


Развели  тут  бясовщину,  демократью  тож!  
Еле  отплюваешься  от  сих  страмных   рож!
Пидь  на  Волгу:  аль  не  слышь?  - едногласной стон:
       Классик   хай   живе  ЕДИНЪ -  дохтуръ * * * * * * !