Александр Сумароков

 ЖАЛОБА
Во Франции сперва стихи писал мошейник, 
И заслужил себе он плутнями ошейник;
Однако королем прощенье получил 
И от дурных стихов французов отучил. 
А я мошейником в России не слыву         
И в честности живу; 
Но если я Парнас российский украшаю 
И тщетно в жалобе к фортуне возглашаю,
Не лучше ль, коль себя всегда в мученьи зреть,         
Скоряе умереть? 
Слаба отрада мне, что слава не увянет, 
Которой никогда тень чувствовать не станет.         
Какая нужда мне в уме, 
Коль только сухари таскаю я в суме? 
На что писателя отличного мне честь,
Коль нечего ни пить, ни есть? 

Начало 1770-х годов 






АЛЕКСАНДРЪ  МУСАРОКОВЪ

    Во  Франции  сперва  стихи  писал  мошейник
     И  заслужил  себе  он  плутнями  ошейник...

        А.  Сумароков

  ЖАЛОБЕЙНИКЪ  

В  то  время  некой  в  Шпанию  приидевший   ромейник
возмерился  проникнуть  в  сытной  имянейник,
каковский  Королевы  тамошняй  супруг
затеял  въдруг.

Сей  Ванько Казанов величие презрел, 
Желая, чтоб никто ему насупротив  не  встрел, 
Весь мозг, колико им  имелся в   плотском теле,
Имея   в этом деле,      
А  голова --  была пуста. 
Гиштория  однако  не  проста!
Смутейник   заслужил  себе  башки  усекновейник,
егда  бы  стал  заслужанной  пленейник
острога,  строеннаго  на  холме:
Увы!  Туды  попал  он  не!

А я  --  мошейником на  Родине  слыву,         
Хотя  отнюдь  же  в честности живу!
Собой  хотя  Парнас российской украшаю, 
Но тщетно жалобейник  мой  фортуне возглашаю! 
Не лучше ль, коль себя  в  плотском  мучейни  зреть,         
Скоряе  умереть? 

Слаба отрада мне, что слава не увянет, 
Которой  мой  гробейник  чувствовать не станет!         
Какая нужда мне в  моем  уме, 
Коль токмо  сухари таскаю я в суме? 

На что писателя отличнаго мне честь,         
Коль нечего ни пить, ни есть? 

Зане  не  зван  я,  сирый  сочинейник,
заутра  на   Царицын  юбилейник!