Михайлов Александр Евгеньевич : другие произведения.

Сага о Кевеле. (часть вторая)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Продолжение "Саги о Кевеле".

    Не важно, о ком и о чём я рассказываю... О себе, о своём предке, о своём потомке, о своём враге или друге... О том, что было, есть или будет...Главное, это то, что я рассказываю, что будет в этом мире, пока светит солнце. О том, что даже если завладеешь всей властью земной, но повредишь хоть малую часть души своей - не будет тебе в том проку... А что до имени... Имя только зеркало, которое для каждого лишь его отражение.

    Эта книга рождалась дважды и единожды умирала. Но, видимо, она всё же нужна кому-то из Вас, раз она появилась снова, когда я на это уже и не надеялся. Поэтому, я решился представить её Вашему вниманию. Не судите меня строго, если увиденное Вами отражение, покажется Вам искажённым. Я ведь тоже не совершенен.

    В тексте использованы стихи Вероники Долиной и того, кто именует себя эльфом Вилареном. Я им очень благодарен за их творчество, надеюсь, оно Вам тоже понравится.
    К.Айвендейл Произведение распространяется только в электронном виде. По вопросам публикации обращаться к автору по адресу: ivandale@mail.ru


   Внимание: действие этой части начинается не совсем с того момента, которым была закончена предыдущая часть. Это произошло в связи с переработкой и новой редакцией рукописи. Надеюсь, этот вариант событий оправдает Ваши ожидания.
   Кевел Айвендейл.
  
  
  
   Кевел Айвендейл
   (Михайлов А.Е.)
   Сага о Кевеле.
   Книга первая.
   Надменный взгляд из-под забрала
   Часть 2.
  
  
   Я ехал по так называемому Южному тракту. Дороге идущей неизвестно откуда - неизвестно куда. Дороге, как утверждают, сохранившейся со времён Гекатомбы. До прихода Алвизона эту дорогу активно использовали для торговли, теперь же она находилась в запустении и использовалась только восточная её часть, идущая к границе Валузии и таллам. Я решил заехать в Клоба, где жило много ветеранов. Мне хотелось их навестить. Подъезжая к околице, я услышал шум праздника и весёлый гомон: наверное, свадьба, а может и несколько. По югу был обычай: справлять несколько свадеб сразу, поскольку считалось, что чем веселее свадьба - тем более счастливой будет жизнь молодожёнов. Вот и гуляли всем селом. А что бы было не так накладно, справляли их чуть не десяток сразу. Хороший повод для встречи. Да и новобрачных поздравить не грех.
   Околица только показалась, а до меня уже стали долетать озорные частушки:
   Чтоб лечиться будто деды
   Заверни дружок к соседу.
   Наливай горилки кружку
   И тащи в постель подружку...
  
   Голоса были громкие и уже не особо трезвые. Но это ещё ничего. Обычно в таких случаях можно услышать и позабористей... А хор, не сбавляя накала продолжал:
  
   Штоб придать округлость телу,
   Приступаем тут же к делу:
   Распиваем пива бочку
   И живот торчит как кочка.
  
   Натирай ты мёдом тело,
   Если девка как оса.
   И её облапай смело -
   Будет счастлива она!
  
   Ну, это смотря какая девка, а то ты будешь счастлив, что жив остался, хоть и калека. Веселье явно началось не только что. Но, тут озорные частушечные рулады оборвались, и чей-то красивый мощный голос под аккомпонимент ритмичных хлопков стал выводить:
  
   Стол накрывайте скатертью алой,
   Хлеб и жаркое прочь из печи!
   Кто нас потешит песней удалой
   В праздник когда отдыхают мечи?
  
   Что ж вы молчите, рыцари строгие?
   Чем бы мне вас повеселить?
   После опасностей дороги
   Время теперь смеяться и пить!
  
   Здесь за столом лишь тот уважаем,
   Кто от души наливает и пьёт!
   Эй! Не жалей вина, хозяин!
   Мало ли что жена не даёт!
  
   Что ж вы грустите дамы прекрасные?
   Чем же мне вас повеселить?
   Стоит ли слёзы лить напрасно?
   Ведь вы рождены чтоб петь и любить!
  
   Пойте же, пойте! А я станцую -
   Будем друг друга веселить!
   Выпьем же, выпьем, друзья, круговую!
   И не дадим веселью остыть!
  
   Конец песни потонул в дружных одобрительных воплях. Ну, сейчас и я к их веселью присоединюсь!..
   Но на въезде, меня остановил дозор, встретивший меня копьями и криками:
   - Стой, кто идёт!!!
   - Я - сэр Люс крон-граф Дерби! В чём дело?! - грозно поинтересовался я, демонстративно положив руку на рукоять меча.
   Караул смутился и поднял копья, избегая смотреть мне в глаза. Что за чудеса такие? Далее я услышал лай собак. Это были не алвизонские волкодавы, а настоящие гивдские боевые лайки. Ничего себе... Когда я подъехал к пирующим, смех стих и оборвались музыка и пение. Все настороженно смотрели на меня, а невесты начали скрываться за спинами женихов и гостей.
   - В чём дело, чёрт вас возьми?! Тут что дочерей выдают за отцов и мне грозит отлучение?! Или я приношу несчастье?! Что вы прячетесь от меня?! Дракон вас дери!!! Я - крон-граф Люс де Дерби, что здесь происходит?! Кто нибудь мне объяснит?!
   Вышел один из женихов. Я его узнал - сотник из отряда Харада. Кажется, Тебором зовут.
   - Тут, господин, ну... понимаешь, свадьба тут. Вот... Ну, сам понимаешь, девок у нас в селе нехватка... А тут дело молодое... Ну, мы и нашли себе невест. Только они оттуда... Заграничные...
   - Не понял, вы что, дворянок наворовали?!
   - Да не... Девки они простецкие, но, того... Заграничные.
   Тут я осознал ещё одну странность этой свадьбы: чуть не половина гостей были гивдами.
   - Ну, так ты вразумительно объясни из-за какой границы ваши простецкие иностранки?
   - Из-за южной, граф...
   - А-а. А то я уж думал тут какие ни будь непотребства творите. Показывайте невест!.. Право первой ночи отменяется, тем более, что оно уже больше сотни лет не используется...
   Смущённые девицы стали выходить на середину круга. Молодые, крепкие. На счёт коня не знаю, но горящая изба для них препятствием не будет.
   - А я-то считал, что как истинные алвизонцы вы гивдов терпеть не можете...
   - Да мы ж уже два года не воюем. И к тому ж они соседи... Вот и породнились...
   - Конечно, то, что иностранки - это не порядок. Но, с другой стороны, где девок взять... Так, я не понял, где моя кружка?
   После моих слов напряжение спало и гости стали рассаживаться по своим местам. Мне быстренько освободили почётное место рядом с новобрачными и поставили передо мной чашу с вином, размером с хороший таз. Я осторожно поднял её и приготовился произносить речь.
   - Тебор, ты был хорошим воином. Надеюсь, таковым и останешься. И ласки нежной жены тебя не испортят. За эти два года войны я многое понял. Посмотрите, несколько поколений своими мечами и кровью расширяют границы Алвизона, но какой прок от этого нам? Стоит нам захватить кусок пожирнее, как тут же являются Голубые дворяне с имперскими крестьянами и забирают у нас то, чего мы добились кровью и потом. А нас гонят дальше - за новыми землями на встречу нашей гибели. И, кажется, нет конца этой погоне за призраком счастья. Мы захватили почти все земли газлов и перед нами лежит рубеж - Валузия... Я не хочу сказать о вас ничего плохого, - обратился я к гостям - гивдам. - Но ваше племя не в состоянии выставить более двух-трёх тысяч воинов. Вы сильны и отважны. Вы любите свою землю, но перевес всегда был на нашей стороне. Мы были похожи на плуг, поднимающий плодородную целину, но теперь, если мы двинемся дальше, нам предстоит штурмовать отвесный гранитный утёс. Армия Валузии не менее тридцати тысяч. Нам предстоит, поливая ту землю своей кровью, завоёвывать её для очередного потомка правящего дома. Я хочу остановиться. Я не безумен на столько, что бы бороться против судьбы. Я хочу, что бы Дерби для ваших детей стало Родиной, а не очередным леном, где они получают жалование от очередного графа. Я хочу жить в мире с гивдами и газлами. И надеюсь, что эта свадьба поможет нам забыть взаимные обиды. Я думаю, что теперь вам будет сложнее воевать с ними, убивая братьев и отцов своих жён. А гивды будут милосердны и не решаться оставить своих дочерей вдовами. Я поднимаю эту чашу за счастье молодых! - и хорошим глотком осушил добрую половину своего сосуда.
   - Господин, пока я жив, в Дерби будет только один граф - Люс!!!
   Все закричали, поддерживая Тебора. И радостное веселье свадьбы наконец-то вошло в свою колею. Какой-то лихой мужик выскочил на середину круга и, ударив шапкой о оземь, завёл:
  
   Коли муж бежит к соседке
   Значит это не с проста!
   Набирай ты яйца в сетки
   И беги на голоса!
  
   Как уйдёт от любодейки
   Тот час в горницу влетай!
   Надевай ей яйца в сетке
   И стращать не забывай!
  
   А милого, как уснёт он,
   Привяжи к постели льном.
   Что бы дал скорее клятву,
   Шею чешут топором!
   Его задорная простая песенка вызвала целую бурю восторгов. И вскоре уже ничто не напоминало о том, что мой неожиданный визит прерывал веселье.
  
  
  
  
   ***
  
  
  
   Готфрид и Нектор сидели вместе у камина. Надо обсудить дела - скоро весна, затишье кончается, и надо решать, что делать дальше.
   - Да, Норделек - теперь самая большая головная боль, - задумчиво проговорил Нектор. - И самое плохое в том, что никак не возможно понять: что же там твориться! Гивды мне заявили, что граф Дерби заключил с ними союз, и вот уже второй год они сотрудничают. За это время он уничтожил больше народа, чем её численность у меня. Да к тому же сам собрал громадную армию, и, кажется, опять готов весной воевать. Ох, и не нравится мне всё это... Кевел обещал мне превратить Норделек в котёл, и вот, пожалуйста, превратил... Но, что за варево там теперь булькает, одному Господу известно. И оно гораздо более густое, чем до того, как он туда съездил.
   - Не надо о Кевеле...
   - Ты его так ненавидишь?
   - Да нет. Ты знаешь, мне... стыдно...
   - Из-за чего?
   - Ну, не расскажи я тебе тогда о его выкрутасах, он был бы сейчас дома... А теперь... Мои агенты так и не смогли его найти. Уж чего-чего, а прятаться он умеет.
   - Но, ведь и тебя можно понять...
   - Да ничего он не сделал.
   - А как быть с тем, что ты мне рассказывал?
   - Слушай, но ведь нельзя же повесить человека только за то, что он экстремальным спортом увлекается.
   - Ничего себе, спортивные достижения...
   - Понимаешь, у них были отношения как у Рыцаря и его Прекрасной Дамы...
   - Да, а раньше я от тебя другое слышал.
   - То - раньше. Мой лейб-медик, зачем-то там проводил осмотр Герол... ну и сказал мне... по секрету...
   - И что, отменишь приговор?
   - Ну, знаешь! Не могу же я об этом кричать на всех перекрёстках!!!
   - Так, значит... Может мне отменить изгнание?
   - На каком основании? Да и где ты его теперь найдёшь? Так что, пусть всё так и остаётся... Давай лучше об Алвизоне поговорим. Ко мне приезжали послы от Пендрагора де Пельмонт и от имени своего сюзерена просили меня о союзе против крон-графа Люса де Дерби.
   - И что?
   - Заманчиво, конечно, но я отказал. Люс более умелый полководец. У него, говорят, армия уже в десять тысяч, а у меня только втрое больше. А в том. Что он и дальше будет побеждать Пендрагора - я не сомневаюсь. Да и затевать ссору с Алвизоном не хочу.
   - Ну, и правильно сделал. Бренден мне сообщил, что отдав ему Пельмонт и Вейстер, сам обещал сильно потрепать Пендрагора. Затем отойти в Дерби и, после захвата Вейстера гивдами, отберёт большую часть Пельмонта. Но гивдов трогать не собирается.
   - Ох, сэр Люс... Какая мать тебя родила нам на голову?! Откуда он хоть, известно?
   - Да не знает никто. Поговаривают, что он от ли барон, то ли маркиз, но за что-то там был изгнан... Зато теперь он - крон-граф. По рангу почти имперский граф. Ещё не много - и станет герцогом.
   - Ты так считаешь?
   - А зачем, по твоему, он отдал Вейстер гивдам? Весной он точно будет герцогом Норделек.
   - И что нам с ним делать? Ума не приложу... Ох, Кевел, Кевел, знал бы я, что всё будет именно так - отдал бы Герол! Но теперь, придётся самим выкручиваться.
   - Если его нельзя победить, то с ним надо дружить.
   - И что ты предлагаешь?
   - Заключим с ним союз, Готфрид. Чем мы хуже гивдов?..
  
  
  
   Глава 8
  
  
  
   Кейл Норделек спорил с герцогиней - матерью. Она убеждала его искать союзников для продолжения борьбы.
   - Хватит, мама. Мне это надоело. В прошлом году вы пригласили графов Керриблю и Петена, где они? Один сидит у себя в замке и не желает больше воевать. Второго, по слухам, скормил собакам Люс. Вы пригласили Пендрагора - хорошо. И что же? Он сумел только проиграть Люсу и оставить Вейстер в его власти. Теперь он крон-граф. Но, у меня вместо одного Гароля, появилось двое. И оба до сих пор не успокоились. Люс потребовал у меня половину Норделека и часть Людонтека. Что он захочет получить в следующий раз? Ведь он просто растопчет нас своей армией. Вместе с союзниками у него семнадцать тысяч. По всему герцогству не на много больше. Но наших солдат при одной мысли о войне с Дерби бросает в дрожь. Они же разбегутся, едва завидят его знамёна!
   - Но, графиня Керриблю! Она же просто превратилась в старуху. Все подозревают в этом убийстве Люса. И этот побег из Келензора тоже его рук дело. Да и убийство союзника...
   - Мне плевать на Керриблю! Это они - причём сами - втянули его в эту драку. Не Люс у них - они у Люса похитили у него Крагора. И это не Люс, а я - как его герцог - должен был его выручать! Да и этот побег... Скажи, что ему помешает попасть в Людонтек так же, как он попал в Келензор и тюрьму Людонтека? А ведь я до сих пор не пойму, как он меня от туда вывел. А смерть союзника... Да я сам в любой момент могу оказаться в клетке с голодными псами. Ему стоит только этого пожелать! Я не буду больше воевать, слышишь! Не буду!
   - Кейл, я тебя посадила на трон!
   - Мама, он меня посадил, он!!! И он же без труда меня с него снимет! В Керриблю болтают, что графа убил дьявол, и они правы. Этот дьявол зовётся крон-граф Люс де Дерби! А с дьяволом не стоит связываться, мама.
   - Сын, вы просто трус! Я буду действовать сама и докажу тебе, что женщина может с ним справиться. И пусть вам после этого будет стыдно...
   - Мама, вы всех нас погубите. Пельмонт и Вейстер ещё не смыли с себя пепел. Следующими будут Людонтек и Пирол. Без нас Сейгал и Пьент просто задохнутся. Норделек достанется либо гивдам, либо Люсу. Оставьте вы ему Дерби, или он не оставит нам ничего!
   - Вы - трус!!!
   - Нет, мама, я просто поумнел...
  
  
  
   ***
  
  
  
   - Давно не виделись, Крагор! Как самочувствие?
   - Теперь, вроде, уже ничего... Жить можно. Драться, правда, ещё не могу, но ехать могу хоть в Керриблю.
   - А что ты там забыл?
   - Как это, что? А благородное чувство мести?
   - Эк, милок, хватился! Он, почитай, уж месяц как общается с Создателем.
   - Но, сэр, это не честно!!!
   - Он хотел мне насолить, за что и поплатился. Теперь, раз уж ты так рвёшься в бой, собирайся в дальнюю дорогу. Поедешь от меня с посольством.
   - Это куда?
   - В Леглонд. К Готфриду.
   - В Леглонд?! Но, сэр, если вы заключите договор с враждебной Алвизону державой, то, как на это посмотрят остальные?
   - Хуже, чем думали раньше, они уже не подумают. И потом, я не нарушаю ни каких законов. Я владетельный граф, и могу свободно общаться с кем только пожелаю. И, кроме того, поедешь ты через Валузию, и когда об этом будет известно, предпринимать что-либо, будет уже не только поздно, но и бессмысленно. Отправишься послезавтра. Поедешь в чине полномочного посла. Для охраны возьмёшь два конных десятка. Договариваться будешь о его нейтралитете в моих делах с Норделеком и Алвизоном. Будет настаивать, то с лёгким сердцем обещай, что гивдов и газлов я трогать не собираюсь. Но, только при условии не нападения на меня с их стороны. Но договор об этом с ними - это уже его забота. И, теперь ещё одно... Я дам тебе личное поручение. В Валузии, передашь письмо принцу Сигурду, а в Леглонде - принцессе Герол. Но, смотри, если их увидит кто нибудь ещё, кроме адресата - я тебя в куски порву!
   - Понятно. Не волнуйтесь, сэр. Я всё сделаю как надо.
   - Ну и хорошо. В Валузии, поговоришь с Нектором и заверишь его, что я не собираюсь дальше расширять свои границы. И по возможности, постараюсь сдержать других.
   - Как это не собираетесь?
   - А вот так! Хватит жить как перекати-поле. Я хочу, что бы Дерби стало самостоятельным государством. Хочу набирать армию из своих подданных, а не из наёмников, которым всё равно за что воевать - лишь бы хорошо платили. Я не хочу больше лезть вон из кожи ради того, что бы очередной королевский ублюдок пришёл на всё готовое, только потому, что это теперь территория Алвизона!
   - Как, и вы думаете так же?!
   - Тоже? А кто ещё?
   - Харад, Дель... да многие. Вы же знаете, очень мало, кто хочет покидать эти места и снова воевать с гивдами.
   - С гивдами воевать - дело привычное. Но, дальше Валузия, и мимо её границ нам не пройти. Дальше, что бы обеспечить новые завоевания, с ней придётся только драться. Ты, наверное, слышал рассказы, как досталось нашей армии пять лет назад, когда пришлось столкнуться Алвизону и Валузии? Может, мы и победим в той войне, только для чего? Это окончательно подорвёт наши силы и Алвизон станет лёгкой добычей варваров. А если не сможет продвигаться дальше - станет жертвой внутренней междоусобицы, то есть опять же погибнет. Если и дальше воевать только ради расширения границ - это верная смерть. Я этого не хочу. И дальше не пойду, да и других не пущу.
   - А что же вы будете делать?
   - Захвачу Норделек, и буду жить в мире и с гивдами, и с газлами.
   - Но, ведь это же государственная измена!
   - Твоего отца казнили именно за это. Он тоже считал самоубийством идти дальше. Но, таких, как мы, пока слишком мало. Пока Алвизон воюет с малочисленными племенами - это ещё не смертельно. Но, дальше... дальше Леглонд и Валузия, а с запада Конфедерация Фелов. Ходят слухи, что бельги Салевых горах тоже создали государство. Всё, мы захватили почти все земли, что принадлежали племенам. Продолжать в том же духе - это столкнуться со всеми сразу. Ты думаешь, почему с запада нет пагоса? Да просто нет желающих ломать зубы о Фелдрию. Пока они там воюют между собой. Но, если они даже сейчас нам не по зубам, что будет, когда они объединяться? Что будет, если Фелдрия, Валузия и Леглонд, для которых мы представляем опасность, объединятся против нас? С трёх сторон прижмут к Салевым горам и тогда, нам придётся туда переселяться и опять драться, только теперь уже с бельгами. То, что мы завоевали снова станет ничьим. Не видеть этого, по меньшей мере, глупо. Мы своими руками убиваем Алвизон.
   - Сэр...
   - Да?
   - Сэр, я прошёл с вами путь от заключённого до графа. Я видело вас в бою, в поединках, у гивдов, где вас грозили посадить на кол. Видел вас в Келензоре. Я слышал, как вы говорили с гивдами, и как вы выходили из самых трудных ситуаций. Я считаю вас величайшим воином и умнейшим политиком. На моих глазах исполнялись предсказанные вами события. Я верю в ваш ум и осмотрительность. Я верю вашему предвидению. И я совершенно не хочу, что бы случилось то, против чего боролся мой отец. Я - с вами. Отныне я не Алвизонец. Я подданный Дерби. И, если понадобится, я пойду против Алвизона.
   - Спасибо, Крагор. Ты настоящий сын Нокбурна.
   - До свидания, сэр. Я иду собираться.
  
  
   Нектор сидел и задумчиво ворошил угли в камине. Да, ситуация этой весной будет трудной. Алвизон готовится к войне с Леглондом и строит флот. Это не просто затея герцога Мерилл, а война империи, или даже самого Королевства. Да, и Валузии придётся встретиться со всей метрополией. Ох, и тяжёлая будет борьба... Но Леглонд он не бросит. Если это случится и Леглонд падёт, то следующей будет Валузия, а без флота Леглонда Валузия не сможет оборонять своё побережье. Прервётся торговля, а это смерть государства.
   Другая проблема - Норделек. Что же там происходит - ни кто не может понять... Этот странный крон-граф Люс де Дерби, похоже, хочет руками гивдов захватить всё герцогство. Ему уже подчиняются два графа. Дальше его ждёт герцогская корона. Если это случится - все графы будут у него в узде. У него громадная, для графа, армия семнадцать тысяч человек. Это в пять раз больше, чем обычная. А ведь если он захватит всё герцогство, то армия станет ещё больше. Гивды не выдержат натиска такой армады. Даже Валузии будет очень тяжело с ней воевать... А если она станет ещё больше? А ведь в некоторых местах между границами Норделека и Валузии нет и тридцати километров...
   Чёрт бы побрал и Мерилл, и Дерби! В одном мечами, а в другом топорами, но и там - и там, строят эшафот для Леглонда и Валузии. Если границы Норделека и Валузии сомкнуться появится ещё один враг - газлы. Что делать? Хоть одного бы заставить отползти назад. Но вот как - задача не из простых... Ох, Кевел, где твой меч? Ты так любил воевать...
   - Ваше Величество! - раздалось из-за двери.
   - Что?
   - Прибыл граф Крагор де Керри. Просит у вас аудиенции на завтра. Что передать?
   - Крагор де Керри? Это правая рука крон-графа Люса де Дерби?
   - Он самый.
   - Хорошо. Я приму его завтра. Отвести комнату, и если кто обидит - голову сниму! Он мне нужен.
   - Будет сделано, Ваше Величество.
   - И что он тут забыл? - пробормотал Нектор. - Завтра узнаем. Заодно и положение в Норделеке прояснится.
   И его мысли снова завертелись в прежнем хороводе...
  
   Крагор подозвал одного из слуг:
   - Где мне можно найти принца Сигурда?
   - Он играет со своей сестрой, принцессой Элен. Я вас провожу. Идите за мной.
   Войдя в комнату, Крагор увидел молодого человека лет восемнадцати, играющего в шахматы с девочкой лет четырнадцати.
   - Принц Сигурд?
   - Да.
   - Я граф Крагор де Керри. Имею к вам поручение от моего сюзерена.
   - И какое же? - с насмешкой спросил Сигурд.
   - Он просил передать его наедине.
   - Да? Ну, что ж, идёмте.
   Они вышли в соседнюю комнату.
   - Так что за поручение?
   - Он просил передать вам письмо.
   - Письмо?! Он что обо мне думает?! Как он мог даже предположить...
   - Мой господин достаточно умён, что бы знать кому и что предлагать. И он просит вас, если это вам будет угодно, передать ответ через меня. Письмо лично для вас. Он обещал разорвать меня на куски, если оно попадёт в чужие руки. Читайте один. Оно вас ни к чему не обяжет.
   - Да я...
   - Возьмите. Ответ жду завтра до обеда. Позже - я уезжаю.
   - Хорошо. Я прочту. Но на моё содействие пусть не надеется.
   Крагор вышел.
   - Вот нахал, - бурчал Крагор, вскрывая кожаный конверт. - Он что, думает я пойду против отца?
   В конверте было письмо. Он развернул его:
   Здравствуй, Сигурд.
   Я надеюсь на то, что ты не выдашь меня и на твоё благоразумие. Этой тайны не знает даже Крагор, хотя он знает больше всех остальных. Я не хочу тебя ничем обременять, но прошу тебя - передай моей семье, что я жив и здоров, а так же сообщи мне о них. Я их слишком давно не видел. Можешь успокоить отца - я не стану предателем, не смотря на изгнание. И с Валузией тоже воевать не буду никогда. Да и других постараюсь удержать от этого. Пусть не беспокоится обо мне.
   До свидания.
   Кевел.
   Сигурд прочитал письмо ещё раз.
   Не может этого быть... Кевел, который после изгнания пропал без следа, и про которого все думали, что он либо погиб, либо уехал в Фелдрию, где всегда ценились хорошие бойцы, подал о себе весть после двухлетнего молчания. Да вдобавок к этому, оказался грозным крон-графом Люсом де Дерби, от которого не знает покоя весь Норделек. Вот это да...
   Жаль нельзя ни с кем нельзя поделиться!..
   Сигурд написал ответ, запечатал его в замшевый конверт и отдал Крагору. Да, надо ещё передать привет его семье... Вот Велза обрадуется - он считал Кевела давно погибшим.
   Сигурд возбуждённо метался по комнате. Да, вот это была новость! Его кумир, лучший из фехтовальщиков - в этом Сигурд был уверен больше самого Кевела - В изгнании, один отводит руку с мечём от сердца Валузии. Да - он один... А сделал уже так много!..
   - Да, но он не будет больше один! - решил Сигурд. - Я поеду к нему!
   Решение принято и Сигурд энергично взялся за претворение его в жизнь. У себя в комнате он начал складывать перемётную суму, пытаясь делать это как можно не заметнее для других, но эта лихорадочная деятельность не могла укрыться от внимательных глаз Элен, которую тоже занимало это странное посещение. Она неожиданно возникла на пороге комнаты брата и молча наблюдала за сборами Сигурда.
   - Ты куда-то едешь?
   Сигурд от неожиданности вздрогнул.
   - Элен?
   - Да, Элен. А ты ждал кого нибудь другого? Так куда мы собираемся?
   - Не твоё дело.
   - А если я отцу скажу?
   - Тогда не подходи ко мне на арбалетный выстрел. Я тебя возненавижу!
   - Так на что тебя подбил этот алвизонец?
   Сигурд, видя, что отвязаться не получится, решил, как истинный дипломат, превратить своего врага в союзника:
   - Поклянись, что никому не скажешь.
   - Клянусь, - Элен присела на край кровати.
   - Элен, слушай. Я еду в Норделек.
   - В Норделек?! Забирай обратно свою клятву! - она вскочила с кровати, но Сигурд поймал её за руку и усадил обратно.
   - В Норделек. К Кевелу.
   - К Кевелу?! - глаза Элен расширились от удивления и от неожиданности она перестала вырываться. - Врёшь!!!
   - Нет. Он прислал мне письмо. Он теперь крон-граф Люс де Дерби.
   - Крон-граф Дерби - Кевел?! - Элен замерла. Ей открылось то, что так мучило отца - странное поведение Люса де Дерби. Теперь ей всё стало понятно. Но, сказать об этом отцу, обрадовать его и облегчить его душу она не могла. Ведь она - принцесса Валузии, дала клятву!
   - Покажи!
   - Но, смотри, чтоб никому, - Сигурд подал её письмо.
   Да. Это действительно был подчерк Кевела. Этого весёлого сумасброда, влюблённого в Герол. И тут одна мысль поразила её:
   - А ведь он теперь может жениться на Герол!
   - Может.
   - Так почему не делает этого?
   - Не знаю.
   - Ты ему скажи, что она его тоже любит.
   - Обязательно скажу, но ты никому не слова. Ни о Кевеле, ни о том, куда я уехал.
   - Могила, - заверила его Элен.
   Теперь , при такой поддержке, Сигурд быстро собрал оружие и
   оседлав коня, и отправился в Дерби...
  
  
  
   ***
  
  
   - Так, значит, утверждаешь, что не хочет Люс продвигаться к Валузии?
   - Нет, - ответил Крагор.
   - Тогда, каковы его цели?
   - Он скрывает их.
   - Но, зачем он собрал такую армию?
   - Для защиты Дерби.
   - А каковы его планы в отношении гивдов?
   - Мой господин не питает к ним вражды. Он позволяет им торговать и селиться в Дерби. Жители тоже не протестуют.
   - Но, Алвизон и его законы...
   - В пагосе не действуют законы империи. И вмешиваться в дела Дерби не имеет права никто. А теперь не имеют и возможности.
   - Хорошо. Я буду учитывать это в своей политике.
   - Мой сюзерен тоже этого хочет. Разрешите удалиться?
   - Ступайте.
   - До свидания, Ваше Величество.
   - До свидания, граф.
   Крагор не мешкая, отправился в Леглонд.
   Сигурда хватились только к вечеру. Его долго и тщательно искали, но того даже след простыл.
  
   В Леглонде Крагор передал принцессе Герол письмо и тут же ушёл в зал приёмов. Герол с удивлением вскрыла конверт и вынула письмо:
   Здравствуй, милая.
   Я понимаю, что прошло столько лет, но я по прежнему помню всё, что связано с тем нашим летом. Помнишь, как ты предлагала забыть всё и сбежать? Я тебе тогда обещал, что сделаю всё, что бы тебе не пришлось стесняться своего мужа перед родителями. Похоже, мы сами тогда не верили в это.
   Помнишь, как ты в первый раз прибежала ко мне на свидание в городской парк? На тебе тогда была зелёная суконная куртка. Как сейчас помню, как она мелькала среди деревьев, а я стоял и как завороженный смотрел на тебя.
  
   Ты возникла из ночных огней,
   Проплыла, красуясь величаво,
   Осветила сумрак серых дней,
   Улыбнувшись, в зареве пропала.
  
   Мне твой голос слышался в тумане,
   Я улыбку видел на заре.
   Мне казалось, что судьба поманит,
   И тебя я встречу во дворе.
  
   Колыхались шторы среди ночи,
   Аромат твой слышал в сквозняке.
   В искрах света вспыхивали очи,
   Облик твой являлся мне во сне.
  
   Тополь мне под утро, улыбаясь,
   Рассказал старинную мольбу:
   Как принцесса, под шелками маясь,
   Только ждёт, чтоб я сказал: Люблю.
  
   Я бежал и золотилось утро, -
   В скверик тёмный, ветви там в пыли...
   За кустом твоя мелькала куртка,
   Улыбнулись мне глаза твои.
  
   Ты - принцесса городского парка,
   Вместо шёлка - волосы твои.
   Я смущался и светился ярко,
   Про любовь нам пели соловьи.
  
   Как, скажи, я отыскал такую?
   В мире - краше в жизни не найти!
   Рядом нет - я без тебя тоскую...
   Не страшна нам вместе пыль пути.
  
   И вот теперь, наша мечта исполнилась. Я могу просить твоей руки, не стесняясь перед твоим отцом. Но, я не знаю, радоваться ли мне этому: что бы достичь этого положения мне пришлось сменить всё, кроме тела и души. И родину, и имя, и подданство, и звание. Я уже с трудом вспоминаю, что меня когда-то звали не сэр Люс. Всё это началось, как очередная авантюра, как я надеялся всего на месяц, что бы иметь возможность съездить в Сьез и снова увидеть тебя. И вот она длится уже два года.
   Я помню о твоём обещании выйти за меня замуж при первой возможности. Но, вряд ли ты тогда могла предположить, что я так изменюсь. Поэтому, я спрашиваю Тебя: Любимая, согласна ли ты стать женой сэра Люса, алвизонского графа? Если ты ответишь: нет, то я пойму тебя и не буду корить нарушенной клятвой. А если согласна, то я стану счастливейшим из смертных. Так ответь же мне, Герол, и не терзай меня неизвестностью.
   Любящий, и преданный тебе
   Кевел,
   Крон-граф Сэр Люс де Дерби.
  
   Герол читала, и по лицу её текли слёзы. Ответа Крагор так и не дождался...
   Крагор был в зале и участвовал в приёме королём Готфридом иностранных послов. Их было, кроме Крагора, трое. Один от Фелдрийской конфедерации, от графа Эледа, и от сэра Овелера, графа Эридер. Сэр Овелер был просто счастливчик - его утвердит имперский совет и он станет имперским графом Керриблю. И теперь, переселившись из постоянно атакуемого газлами Эридера в Керриблю, он решил, что отсюда будет гораздо удобнее мстить этому Люсу за убийство дядя и кузенов, хотя глубоко в душе он был ему страшно благодарен. И ещё он решил, что хорошо бы теперь ещё и выгодно жениться, и сделал официальное предложение Герол, о чём и объявил устами своего посла.
   - Мой господин, моими устами, говорит тебе, о Владыка Янтарного моря, что он, сэр Овелер, проходит утверждение в имперском совете как граф Керриблю и, надеясь занять в скором времени этот высокий пост, сравняется с герцогами. И поэтому осмеливается просить руки вашей дочери, принцессы Герол. Он подходящий жених для вашей дочери: молод - ему только двадцать семь - красив и смел. Свою доблесть он доказал в беспрерывных сражениях и ристалищах. Он просит оказать ему эту милость и ждёт ответа.
   - Если не ошибаюсь, то подобное же предложение делал и его дядя, два года назад. За это время - он четвёртый. Если так будет продолжаться, то она или совсем не выйдет замуж, либо очень быстро овдовеет, - ответил Готфрид. - Это уже становится странной семейной традицией, вы не находите? И кроме того, говорят, что на Керриблю наложено проклятие его законного владельца - Нокбурна. Я не хочу, что бы моя дочь вошла в проклятое графство. Я говорю - нет.
   - Проклятие Керриблю носит имя сэр Люс, и сэр Овелер клянётся, что принесёт его голову.
   - Или сэр Люс принесёт голову Овелера, - вставил Крагор.
   - Молодой человек, не вмешивайтесь.
   - Извините, Ваше Величество.
   - Вы поклонник графа Дерби?
   - Я имею честь быть его послом.
   - Вы - посол?
   - Да, Ваше Величество.
   - По-моему, вы слишком молоды. Сэр Люс этого не находит?
   - Он решил, что я для этого достаточно умён.
   - А вы смелы. И, пожалуй, сэр Люс не ошибся. Подайте ваши грамоты... О, да вы полномочный посол! Ваши грамоты приняты. Однако ж, сильно доверяет вам граф!
   - Ещё бы, - заявил посол Овелера. - Он ему сапоги чистил до прошлой осени, пока сэр Люс не сделал его графом. Господин посол, я официально объявляю вам вызов на смертный поединок.
   - Я принимаю его, - ответил Крагор.
   - А я, как король, объявляю, что поединок состоится завтра в десять часов. Вас, молодой человек, я жду сегодня в семь.
   Крагор вышел, не дожидаясь представления посла графа Эледа. Было уже шесть и нужно было спешить приготовиться и к переговорам, и к поединку.
   В семь он явился к Готфриду.
   - Я позвал вас, что бы успеть обсудить наши с вами дела. До завтрашнего утра. Ведь всё в руках Божьих.
   - Ваше Величество, я полтора года был оруженосцем сэра Люса, и, надеюсь, кое чему у него всё-таки научился.
   - Искусство сэра Люса у нас известно. Но, для верности, поговорим сегодня.
   - Из вашего ранга полномочного посла следует, что я могу говорить с вами как с самим сэром Люсом. И вы уполномочены заключать договоры. Каково его содержание?
   - Это договор о нейтралитете.
   - Хорошо. Тогда я в начале изложу мои претензии к графу: во-первых, не воевать с гивдами.
   - Граф ещё не вёл войны с ними. И он совершенно не желает завоёвывать их земли.
   - Прекрасно. Во-вторых, не нападать на Валузию и не участвовать в войнах против неё.
   - Мой господин не хочет войны с Валузией.
   - В-третьих, сократить армию.
   - Простите, но мой господин может только дать слово, что она не нападёт ни на гивдов, ни на Валузию, ни на Леглонд. Без причины.
   - Причины бывают разные...
   - Только угроза безопасности Дерби.
   - Хорошо. Я принимаю такие условия. Что же хочет сэр Люс?
   - Свободы рук в Алвизоне. Он хочет гарантии, что вы никаким способом не будете вмешиваться в его дела, касающихся Алвизона. Даже, если об этом вас попросит сам король.
   - У меня армия всего в трое больше его. А он может в любой момент её пополнить. Так чего же он боится?
   - Ваших кораблей и денег.
   - Кораблей?! Но, границы Норделека лежат в сотне километров от побережья!
   - Но, Тотва и Ивер судоходны весь сезон. А Изва проходима всё лето даже для средних судов, не говоря уж о плоскодонках.
   - Ай да граф! Всё знает!.. Хорошо. Я даю ему слово на этот год до следующего марта.
   - Тогда осталось только договориться о конкретных статьях...
   Крагор вышел от Готфрида в первом часу ночи. И, придя в свою комнату, вызвал Тебора:
   - Тебор, вот этот свиток доставишь графу, даже если начнётся потоп. Мне завтра предстоит поединок, и если что, то отвезёшь ему ещё и вот это письмо.
   - Всё сделаю, сэр. Но, позвольте завтра быть с вами в качестве вашего оруженосца.
   - Нет. Мне предстоит одиночный бой.
   - Жаль.
   - Иди. Мне надо выспаться...
  
  
  
   Крагор стоял и ждал противника. Тот был явно в приподнятом настроении и весело рассылал поклоны и поцелуи. Герольд протрубил бой, бойцы, обнажив мечи, сошлись. Крагор сделал резкий выпад и провёл укол с отбивом влево. Противник провел первую обратную защиту, отведя клинок Крагора в верх и тут же нанёс горизонтальный удар слева, явно ожидая, что противник не сможет его парировать. Но Крагор, к его удивлению, встретил его удар верхним скатом и тут же нанес ответный укол в лицо. Удар достиг цели и сэр Эрвин, схватился за левую глазницу. Крагор не раздумывая нанёс удар по шее противника. Бармица выдержала, в отличии от шеи, и грозный рыцарь упал наземь.
   К павшему послу подошел сам Готфрид.
   - Где ты учился такой манере боя, сынок?
   - Меня учил мой господин, сэр Люс.
   - Сэр Люс? Скажи на милость... Интересно, а где он сам учился этому. Не знаешь, небось? И я вот не знаю, а хотел бы.
  
  
  
   - Что с тобой, Герол?
   - Ничего.
   - Как это ничего? Ты всю последнюю неделю сама не своя! Ты на себя в зеркало смотрела? Ты же просто сияешь от радости!
   - Риммер, ты не мог бы выполнить одну мою просьбу?..
   - Это какую?
   - Отвези моё письмо...
   - Пожалуйста. А кому? И, самое главное, куда?
   - В Норделек. Графу Дерби.
   - Графу Дерби!... А что у тебя с ним общего?
   - Он сделал мне предложение.
   - И?..
   - И я дала согласие.
   - А как же Кевел?!
   - А ты давно о нём слышал? Прошло уже больше двух лет, а о нём ни слуха, ни духа. Я ведь уже не девочка, Риммер...
   - Да ни дьявола с ним не случилось! Не может случиться! Ты только вспомни о его похождениях: к тебе в башню залез, да ещё и не один раз, из нашей тюрьмы сбежал - до сих пор семью собаками не -
   сыщут... Отца и то вызволил! А уж как на мечах бьётся - сама знаешь.
   - А ты уверен, что твой кумир не составил счастье какой нибудь служаночки, а то и дворянки...
   - Уверен! Да он пять лет на женщин смотрел только с эстетическим наслаждением. И сомневаюсь, что за какие-то два года многое изменилось! Не поеду я к твоему графу!!!
   - А если я скажу тебе кое что, по секрету, ты поедешь?
   - Даже не проси! Не верю я, что ты забыла Кевела.
   - А я и не забывала... Два года назад графа Дерби звали просто Кевел.
   Риммер ошарашено смотрел на сестру. Он никак не мог поверить в услышанное. Он не верил, что сильный, великодушный Кевел и есть тот самый жестокий и хладнокровный граф Люс де Дерби... Но, в это верилось как-то легче, чем в то, что сестра может выйти замуж за не любимого.
   - Дерби - это Кевел?! Ты уверена?!
   - Да, Риммер. Уверена. Теперь ты поедешь?
   - Конечно, сестричка, как же иначе? И, знаешь, я, наверное, у него и останусь.
   - Только береги себя... И его тоже... Бог тебе в помощь!..
  
  
  
   ***
  
  
  
   В этот день я засиделся допоздна. Был уже конец марта, и вскоре дороги просохнут, и опять можно будет продолжать войну. Вот я и старался предусмотреть все возможные варианты. Сведения, полученные от повес и шпионов, обнадёживали: Керриблю потеряв графа, растеряло и армию. Там до сих пор нет нового правителя. Пендрагору не удалось найти союзников: маленький театр сработал, и теперь Пендрагор не менее подозрительный тип, чем Люс. Но первый проиграл второму, и значит первый теперь в большем фаворе. Я читал очередную депешу, когда услышал странный скребущий звук в каминной трубе. Я потянул шнурок и в комнату вошёл Харад - он получил добрый болт в бедро и больше не смог командовать своими латниками. Поэтому я и назначил его сенешалем замка, обязанности которого он выполнял с истинно солдатским усердием и прямотой: мне ни разу не удалось застать ни один спящий пост. После истории в Керриблю, он чуть не силком вытягивал из меня сведения о способах проникновения в замки, после чего, получив новый импульс, принялся реорганизовывать систему охраны так, что даже мне стало очень тяжело найти пути попасть в него помимо ворот.
   - Что угодно, сэр?
   - Возьми, кого понадёжней и проверь мой камин.
   - Слушаюсь, сэр.
   Харад поклонился и исчез за дверью. Я взвёл три арбалета и уселся в кресло ждать. В голову лезли мысли о предстоящей войне: мы с Бренданом договорились о том, что гивды сосредоточат свои усилия на Норделеке, а газлы на герцогстве Келедер, в особенности на графствах Эридер, Иств, и Ивер, из-за чего Сейгал и Пьент окажутся отрезанными от метрополии и станут вполне по зубам гивдам. И те, и другие обещали держаться до июня, а там, как Господь велит. На мою долю - разбить Пендрагора и потом удержать левый берег Ведлы. В качестве ответной любезности я должен удержать Велед от экспансии к гивдам. Правда, есть ещё Глед и Келедер, но тут даже Бренден согласился, что контролировать я их не в силах. Тут уж гивдам самим придётся сдерживать их войска. Нет, так и придётся строить хотя бы несколько ладей, иначе контролировать Ведлу, а тем более Ивер, нет никакой возможности.
   В дверь постучали.
   - Кто?
   - Харад.
   - Входи. - Харад осторожно вошёл.
   - Мы нашли верёвку, которая спускалась со стены и беседку в каминной трубе.
   - Кто?
   - Лайнел.
   - И что ему не хватало?
   - Спросите сами, сэр.
   - Веди.
   - Эй, введите арестанта.
   Лайнел был не слишком похож на подавленного предстоящим возмездием негодяя: ясный, спокойный взгляд, прямая спина.
   - И что же тебе не хватало? Денег?
   - Нет.
   - Или тебя кто нибудь обидел или обделил?
   - Нет. Ты добр был ко мне.
   - Тогда с чего рисковать потерей головы?
   - Вы - предатель. Вас надо повесить, как изменника.
   - И из чего такой вывод? Я, вроде бы не нарушил ни одного закона империи.
   - Вы подрываете сам дух Алвизона. Вы скоро станете герцогом, а ни на метр не расширили владения Алвизона. В Дерби гивды чувствуют себя как дома. Вы - гниющая рана на теле Родины. А таких надо прижигать калёным железом.
   - Я охраняю своих подданных.
   - Когда варвары разоряют герцогство, вы могли помочь соседям, но и пальцем не пошевелили для этого. Зато, когда граф Керриблю решил зайти в тыл варварам, вы его утопили в крови. Вы ведёте себя как союзник варваров. Вы - предатель.
   - Ни кто не просил меня о помощи, а вступление на чужую территорию без таковой, считается объявлением войны. То есть, Керриблю объявил мне войну.
   - Вы - двуязыкая лиса. С виду она тоже красива. Но как подойдёшь к её норе, от неё несёт падалью!
   - Харад, уведи его. Может принцесса Гейла сжалится и выкупит его.
   Лайнел спал с лица.
   - Вы - дьявол...
   - Да нет, Лайнел. Мысли читать я не умею. Просто, подобный способ действий применяли только герцогиня Гейла и графиня Алнара. Алнара болеет. Значит - Гейла. Вот пока посиди в подвале и подумай. А мы посмотрим, во сколько империя оценит твой патриотизм. Уведи его, Харад.
   - Пошли.
   Лайнел был явно подавлен - он, похоже, решил, что его предал кто-то из окружения герцогини. Вот таковы они - шпионские игры. Харад увёл сильно сникшего арестанта. Но, вскоре он вернулся и постучал:
   - Кто там?
   - Это я, сэр.
   - Ну, входи.
   Харад был сам не свой.
   - Что случилось?
   - Сэр, что с ним делать?
   - Это твой подчинённый - ты и решай. Но, если у тебя весь гарнизон такой, то у меня нет слов...
   - Ваша милость, я ручаюсь за гарнизон! Этот идиот - один такой!
   - Ну, смотри. У меня нет желания штурмовать собственный замок.
   - Я завтра на построении всему гарнизону объявлю о его предательстве. И пусть они сами решают, что с ним делать. Но, за гарнизон я ручаюсь.
   - Хорошо. Иди спать, а то вон уже какие мешки под глазами.
   - А сами-то... Будь вам столько лет, сколько мне, у вас были бы не хуже.
   - Это точно! Когда я был деревенским оболтусом, я думал, что графы спят до обеда и со служанками балуют. А как сам стал им, не то, что со служанками - с подушкой в сласть пообниматься некогда. Так что, иди спи, пока просто сенешаль.
   Но, через пол часа он вернулся: заглянул в караулку, а там ему сообщили, что за воротами какой-то юноша просится к графу. Харад решил его не томить, а организовать целую операцию с тревогой, стрелками на стенах и выдвижением двух десятков латников. Но, как и утверждал юноша, никого, кроме его и коня, за воротами не было. Харад решил проводить его к графу.
   - Это я, сэр.
   - Я тебя, вроде бы, спать отправил?
   - Тут к вам юноша просится...
   - И где ты его нашёл в глухую полночь? И входи. Терпеть не могу разговаривать через дверь.
   Харад вошёл, а вслед за ним вошёл Сигурд.
   - Это и есть тот нетерпеливый вьюнош?
   - Он самый.
   Харад поклонился и вышел. Я тяжело посмотрел на Сигурда:
   - Отец знает?
   - Нет.
   - Значит, сбежал из дома...
   - Сбежал.
   - Ну и зачем?
   - Я хочу быть твоим оруженосцем, Кевел.
   - Я - сэр Люс, понял?
   - Да.
   - И далее, я граф Дерби, герцогства Норделек, которое, в свою очередь, является врагом Валузии. То есть, я дважды враг стране, которой тебе предстоит править. И ты тайно приехал ко мне. Один разговор со мной - измена. Я уже не говорю о службе у меня и, собственно, Алвизону. Тебе предстоит править страной, а ты попросту плюёшь на её законы, обычаи и интересы.
   - Сэр, за два года Вашего правления угроза моей стране сильно снизилась. Газлы перестали отступать и даже расширили спорую зону. Да и, кроме того, Вы, как дворянин высокого ранга можете жениться на Герол и, как следствие, изгнание автоматически аннулируется.
   - Оно теперь и так не действительно - я подданный иностранного государства.
   - Но, с юридической точки зрения...
   - Оставь свою учёную речь для профессоров в Сьезе. Они там любят всякую умную речь, как бы глупо не было её содержание.
   - А сам-то лучше что ли: говоришь, как записной студент.
   - А я и есть студент. Я проучился там аж целый год. Так, завтра с утра едешь домой.
   - Сэр, не надо - это же позор: возвернуться через неделю, как побитая собака.
   - Верно, пожалуй. Ладно, ты никому не представлялся?
   - Нет.
   - Тогда, держи язык за зубами и выбери себе имя. Летом я дам тебе отличиться, а осенью - едешь домой. Ясно?
   - Ясно.
   - Как тебя зовут?
   - Тавел.
   - Ну и имя ты себе выбрал... Владыка времени, или временный.
   - А я кто, по твоему, как не временный.
   - Уел, уел... Харад!
   Тот тихо появился из-за двери.
   - Что Ваша милость изволит?
   - Забери Тавела и поставь на довольствие. Будет моим оруженосцем. После чего - оба спать.
   - Будет исполнено.
   Оба исчезли за дверью. Но, Харада, видимо, мучила то ли совесть, то ли бессонница, и он появился через пол часа.
   - Ваше приказание выполнено.
   - Не вижу: я ясно сказал - спать обоим.
   - Я на минутку. Вы ему доверяете?
   - Да. Я его знаю с детства. От отца сбежал.
   - А, ну, тогда понятно.
   - А теперь иди спать - тебе завтра речь держать перед гарнизоном.
   - Ничего страшного. Когда-то давно, я учился в Университете Атуна, где искусство составления речей, сиречь риторика, находится в особом почёте.
   - Университет Атуна?! - я с интересом посмотрел на своего сенешаля. - Ты учился в нём?
   - Да. И даже закончил его с лавровым венком.
   - Матка Боска!.. Да ведь это университет для алого дворянства! И именно из его питомцев формируется управленческий аппарат империи...
   - Да Вы и сами не плохо образованы. Я учился на кафедре истории и статистики у профессора Булена. И был в его группе, которая разбирала документы в архивах иностранной и юридической коллегий.
   - После чего написали книгу, вроде той, что написал Иклимет.
   - Вы правы. И очень наблюдательны. Стол главного архивариуса изучал древнюю историю и историю Гекатомбы. А группа Булена - историю королевства и империи.
   - После завершения работы, книги были представлены на всеобщее прочтение.
   - Да. После чего архивы перенесли в о дворцовые хранилища, описали, а всех участников работы приговорили к виселице за государственную измену. Удалось ли ещё кому-то бежать ещё, кроме меня и Иклимета, я не знаю.
   - Знаешь, теперь я понимаю, что значит скелет в шкафу.
   - Ну, теперь, когда вы в курсе моей тайны, то в качестве ответной любезности, не откроете ли Вы мне, кто вас учил владеть оружием.
   - Гаурбин. Он был таллом.
   - А... Теперь мне многое становится понятным.
   - А мне нет. Разъясните, что же вы откопали такого, что вас всех решили повесить? Ведь не за открытие же истинной генеалогии и порядок правления династии?
   - Не за это.
   - Мы нашли много документов по истории Гекатомбы... И Кассела с Леанор.
   - Что ж там такого особенного?
   - Вы знаете, из-за чего разразилась Гекатомба?
   - Из-за того, что грехи людские переполнили чашу терпения.
   - А в чём состояли эти грехи?
   - Ну, этого я не знаю.
   - Вы знаете, кто такие валахи?
   - Да: племя целителей. Их, правда, не любят, обвиняя в праздности и Гекатомбе.
   - И они почти правы. А кто такие ведьмы, в курсе?
   - Это да: иногда рождаются девочки, которые после какого-то там обряда могут делать то же, что и валахи. Их обычно терпят, но могут и убить.
   - Да. Или девица убегает к валахам.
   - Но, при чём же тут Гекатомба?
   - До Гекатомбы ведьмы рождались часто. Их преследовали, то ли государственный, то ли надгосударственный институт. Именовался он - инквизиция. Преследовался не только тот, кто совершил преступление, но даже и те, кто не стал ведьмой. Причём с детства.
   - И ведьмы возмутились и подняли восстание.
   - Почти. Ведьмы не могли оказать серьёзного сопротивления, поскольку были крайне разрознены.
   - Нужен был тот, или та, кто их объединит и направит их усилия в нужное русло.
   - Да. И ими стали Кассел и Леанор. Но война была не только людей с ведьмами, но и ведьм против ордена Кассела.
   - То есть люди сами соорудили костёр, в котором сгорел весь мир. Ведьмы только бросили в него факел.
   - Хуже. Ведьмы спасли мир от полного уничтожения: по документам было ясно, что верховный инквизитор отдал приказ применить какое-то оружие, способное сжечь землю, как сухую солому.
   - Что-то вроде факела Дайна у таллов?
   - Да. По описанию, похоже.
   - А что же спасло мир?
   - Ведьмы. Точнее, Кассел и Леанор.
   - Но, как?
   - Они отбросили эти факелы за круги мира.
   - Весело, но полностью соответствует легендам об этой парочке: в начале они начали танец смерти, а после отвели её косу от тела планеты.
   - Да, но при этом погибли все, кто был за пределами круга их могущества.
   - Всё это, конечно, замечательно, но какое отношение имеет подтверждение легенды о Касселе к государственной измене?
   - Мы узнали, кто были первые двенадцать князей.
   - И кто же?
   - Члены совета инквизиции. А Теглион был сыном главы совета, от навны.
   - От призрака? И как это возможно?
   - Не знаю. Но, сам Теглион был похож на утопленника, как и его мать. Он родился за месяц до того, как кто-то убил его мать. Но, он выжил и вырос.
   - Интересно, и что же за документы это подтверждают?
   - Отчёт охотников за навью. В нём чёрным по белому написано, что её любовником был будущий верховный инквизитор. Акт признания отцовства, и акт о вскрытии Теглиона. Особенно он.
   - А что в нём такого особенного?
   - Теглион погиб после попадания в него арбалетного болта при осаде замка Райн. Осада длилась год и на наконечники пошла серебряная посуда. До этого, по свидетельству хроник, стрелы в него попадали четырежды, но ни разу он за помощью не обращался. И даже не страдал по этому поводу. А тут, погибает от попадания стрелы в бедро.
   - Серьёзное ранение.
   - Но его не достаточно для мгновенной смерти. После чего, тело князя унесли и провели вскрытие. Акт подписан двадцатью медиками.
   - Это уже что-то... Даже смерть короля удостоверяют только семеро!
   - Ещё бы! От князя осталась одна высохшая кожа. Больше ничего: ни костей, ни мышц... Даже признаков никаких. Меня и до этого интересовала личность Теглиона: он очень мало ел, практически не спал, не интересовался женщинами. А тут такое!
   - Хотите сказать, что основатель Алвизона был умертвием?
   - Да, именно умертвием. А его отцом был главный инквизитор, который самолично арестовал и санкционировал операцию над матерью Леанор и Кассела, в результате которой она стала даже не идиоткой, а куском живого мяса.
   - А я всю жизнь считал, что Леанор и Кассел были супругами...
   - Они ими и были. Именно из-за его греховной связи со своей сестрой Кассел был принят ведьмами и прошёл обряд посвящения.
   - Что?!
   - В результате, он стал первым валахом. Этот результат воодушевил ведьм. И они, переселившись в Салевы горы, стали проводить массовую инициацию мужчин. Это сильно изменило характер ведьм. Из кучки разрозненных и забитых нелегалок вырос мощный и сплочённый орден. А верховный инквизитор нашёл себе новую игрушку. Ни сей раз - ведьму.
   - Он извращенец. То труп, то существо, презираемое всеми... Он явно презирал и людей и ведьм!
   - Да, но ведьма ускользнула от него. И оказалась ведьмой - матерью, той, что может объединить всех ведьм. И те отозвались и радостно летели на её зов.
   - Ещё бы, после стольких унижений!
   - А великий инквизитор приказал применить то оружие.
   - И что?
   - Ведьмы и валахи объединились и отвели угрозу. Но в результате, многие погибли, в том числе и ведьма - мать. Кассел и Леанор выжили, а ведьмы были практически полностью истреблены. Правда, и людей осталось очень не много.
   - Эта война и есть Гекатомба?
   - Похоже так. Дворец в Ноклоре стоит на фундаменте здания построенного до Гекатомбы. И, похоже, это было здание инквизиции. Там сохранились архивы, книги, следственные дела. И ещё много чего.
   - То есть Алвизоном правят потомки тех, кто на прямую повинен в бунте ведьм и кто едва не уничтожил мир?!
   - Да.
   - Да... Это, пожалуй, можно расценивать как государственную измену...
   За окном зазвучал рог.
   - Да мы с тобой до утра проболтали: уже построение.
   - Тогда я пошёл. Произнесу речь, и спать.
   Надо сказать, что в речах он оказался весьма компетентен: его голос летел ввысь подобно набату, металл перемежался кое-где сталью. Его мощный глас разносился по всему замку.
   - ... Считая нашего сюзерена, крон-графа Люса де Дерби, трусом и изменником королю, сам совершил не менее тяжкий проступок: из жадности предал своего сюзерена и как самый низкий негодяй впустил в цитадель убийц и шпионов. На допросе, без применения пыток, обвинил нашего сюзерена в том, что не желал оказать помощь соседним графствам без приказа герцога, а так же в разграблении гивдами соседних графств. Вступив в сговор с врагами графа и, находясь на посту, преступно нарушил свои прямые обязанности, создал все условия для беспрепятственного проникновения трёх наёмных убийц. Только расторопность и решительные действия дозора помогли предотвратить несчастье...
   Лайнел стоял, опустив глаза. Ему не очень-то хотелось встречаться взглядом с солдатами: практически весь гарнизон состоял из раненых и инвалидов, не способных к линейной службе. Набирая из них гвардию, я знал, что ослабляю гарнизон, но у любого солдата теперь была уверенность, что в случае чего, без куска хлеба он не останется. И вот выяснилось, что среди них оказался предатель. Как гласит пословица: Кусающий руку, кормящую тебя, достоин лизать сапог, пинающий тебя. Никто не сомневался, что я объявлю о роспуске гвардии - гарнизоны замков разгоняли и за меньшие преступления, чем прямое участие в предательстве. Мало кто хотел сменить сытую и спокойную гарнизонную службу на линейную, но им даже это не грозило: ни кто не возьмёт на службу калеку. Так что, большинству - прямая дорога просить подаяния.
   - ... Его милость, крон-граф Люс де Дерби, не зная, что и думать о таком злодеянии, обращается к вам, солдаты. Перед вами стоит предатель. Его милость просит решить его судьбу и вынести приговор. Так решил наш, милостью Божией, законный сюзерен и держатель графства Дерби, благородный сэр Люс. Он слушает вас и ждёт.
   После некоторой заминки из строя вышел седоусый воин.
   - Я - Айлер, ваша милость. Я вместе с Геризом попал в плен под Улво. Потом, я сражался у Извы с Керриблю, где и был ранен. С тех пор, я здесь. Я служил у десятка графов и могу сказать, что лучшего я не встречал. Я участвовал во многих битвах, где один граф что-то доказывал другому. И никто не считал это предательством. Защищать соседей, которые лишились армий только потому, что сами хотели пограбить - верх глупости. Кто будет охранять границы от тех же гивдов, да и соседей в придачу? Мы нанимались лить кровь за графа Дерби, но никак не за Пендрагора или Керриблю. И пусть благодарят Бога за то, что мы, под шумок, не сделали то же самое, ради чего они пересекали наши границы. А ты, Лайнел, иди к своей герцогине - может она даст тебе больше хлеба за твою отрубленную задницу.
   Удар был меток: в бою с Гаролем удар мечём рассёк ему левую ягодицу до кости, из-за чего он при ходьбе волочил ногу. Лайнел поднял глаза и наткнулся на стену молчаливой ненависти.
   - Хорошо Айлер. Пусть идёт. А от вас, солдаты, я жду преданности и прилежания. По постам и работам - разойдись!
   Айлер мрачно оглядел свой десяток:
   - Благодарите доброту сэра Люса. Но учтите - невмоготу, лучше сбеги или повесься, но других не подставляй. Хоть один ляпнет чего нибудь, даже по пьянке, пришибу, канальи! Ясно?
   - Ясно...
   - Тогда кру-гом и на работу: нас ждут пахучие конюшни...
  
  
   Прибыл Крагор и сразу явился с докладом. Я выслушал его рассказ и остался доволен.
   - Молодец, Крагор. Отлично справился. И, главное, быстро.
   - Мы с Готфридом обо всём в тот же вечер договорились.
   - И с чего такая спешка? - удивился я.
   - На утро у меня был назначен поединок. Меня вызвал посол Эридера.
   - Эридера? А ему-то чего было надо?
   - Да он к Герол сватался. А ответа она тебе не дала. - Крагор выглядел виноватым.
   - Ну, свататься к принцессе Герол у них фамильная традиция - его дядя, упокой Господи его душу, тоже ... сватался.
   - Овелер теперь перебирается в Керриблю, и клятвенно всех уверяет, что принесёт им твою голову.
   - И когда он это намечает?
   - Где-то в мае, видимо.
   - Ну, до этого времени ему ещё надо дожить: там и нашествие газлов, и гивды, и, вообще, неизвестно, что... Ну, ладно, съездил, отдохнул от трудов наших тяжких. Развлёкся немного, а теперь принимайся за дела насущные. Скажешь этим горе - графам, Велезу и Геризу, что как только кончится распутица, что бы духу их не было в Дерби. А то я их сам провожать выйду.
   - А что так сурово?
   - Они решили, что если я позволил им зимовать, то они вольны и грабить. Пришлось им напомнить: кто в доме хозяин. Так что, пусть убираются.
   - Хорошо, господин граф.
  
  
  
  
   ***
  
  
  
   Совершенно неожиданное сражение ожидало меня там, где я совершенно этого не ожидал. Нападающей стороной оказалась маркиза Голед. Я совершенно не был готов к этому разговору и мне стоило большого труда свести дело к ничьей. Начала она издалека:
   - Здравствуйте, граф. Вы прекрасно выглядите.
   - Спасибо, ваша светлость.
   - Простите меня, но я хотела бы вам сказать, что вы - прекрасно умеете вести дела. И это не только моё мнение... А уж то, что о вас говорят как о политике и полководце... Это выше всяких похвал!
   - Благодарю за столь высокое мнение обо мне.
   - С такими достоинствами вам не надо думать о том, где и как вы будете встречать завтрашний день. Ваш замок велик и прекрасно обустроен, но ему не хватает самой малости - заботливой женской руки. Право, граф, почему вы до сих пор не женаты? Любая девушка будет счастлива стать хозяйкой такого дома!
   - Вы льстите мне, ваша светлость... И уверен, вы глубоко ошибаетесь по поводу завидноси положения жены такого человека как я.
   - Бросьте, граф. Не кокетничайте, вам это не к лицу. Вы лучше меня осведомлены о своих достоинствах и недостатках. Впрочем, последних, должно быть, не много...
   - Вы опять мне льстите - недостатков у меня море.
   - Не думаю. Некоторые из мужских недостатков легко может исправить молодая жена. Поверьте мне, уж в этом-то я толк знаю.
   - Я, право даже не думал ещё над этим вопросом. Как-то всё недосуг. Дела, знаете ли...
   - Но, граф, вам ведь уже двадцать пять, а жизнь идёт... Так за делами и не заметите, как побелеет голова и тогда уж о женитьбе думать будет уже поздно. Оставьте дела на время, оглянитесь вокруг. Неужели среди знакомых вам молодых дам не найдётся ни одной достойной вашего внимания? Среди них легко можно найти достойную партию.
   - Маркиза, что вы имеете в виду?
   - Я имею в виду мою племянницу Элеонор. Она молода, хороша собой, да и хозяйка она прекрасная. Кроме того, она голубая дворянка, что придаст вам необходимый вес в обществе.
   - Госпожа Катарина, я действительно очень уважаю Элеонор. Она замечательная девушка, и тот, кто станет её мужем будет счастлив. Но, моё положение действительно слишком шатко, и если я не удержусь этим летом, то сомневаюсь, что Элеонор скрасит мне тяжесть подземелья. Я не настолько жесток, что бы снова затащить её туда. Если я надумаю жениться, а это может произойти не раньше осени, то я подумаю о вашем предложении.
   - Подумаете?! О моём предложении?!
   - Конечно, маркиза, у меня не хватило бы самомнения даже представить, что наследнице Голеда может быть лестен брак с таким человеком как я.
   - Хорошо, граф, но знайте, что отказ оскорбит меня больше, чем эта отсрочка.
   - Я понимаю, на сколько тяжело вам было решиться на подобное предложение, и прошу прощения за серьёзность моего отказа. Но последствия этого сейчас могут быть настолько серьёзны для Элеонор, что я осмелюсь огорчить вас. Извините...
  
  
  
   ***
  
  
  
   Был конец февраля. Снег уже подтаивал, но в лесу ещё лежал плотный наст. Многие из моих солдат завели собак: только в расписание постов попало тридцать лохматых бойцов. Я много слышал об эффективности атак боевых собак газлов. Газлы имели стаю общих собак и каждый держал до десятка личных. Правда, в походе им требовалось много мяса, но зато они тащили не только свой корм, но и скарб хозяина, а зачастую и его самого. Каждая без особого труда тащила на тележке до пятидесяти килограммов груза. Не возможно было внезапно напасть на лагерь газлов, и те без страха оставляли его на попечение собак и небольшого гарнизона. Во время боя они спускали общую стаю, собак которой защищали тяжёлые кожаные панцири, а когда стая покрывала половину расстояния до противника - каждый спускал своих, после чего газлы сами шли в атаку, сомкнув щиты в своём знаменитом клине. Пока противник отбивался от атаковавших его собак, газлы подходили на дистанцию удара и, часто первым же натиском, прорывали его строй. Вес боевой лайки больше центнера, и удержаться на ногах, когда тебе на щит запрыгивает такая туша очень сложно. Газлы вообще были боеспособней своих родичей, что позволило им практически остановить экспансию Алвизона. Вот я и решил, что небольшая группа проводников будет не плохим подспорьем при охране границ и дорог. Но, не удержался и собрал настоящую боевую стаю в две тысячи голов и с удовольствием тренировал её. Это развлечение было куда лучше кабаньей травли. Я отдал приказ отряду изображавшему отряд противника выступать. Они уже экипировались и отправились в сторону леса. Надо сказать, что зрелище они представляли презабавное: ватные стёганые комбинезоны и куртки поверх лат, высоченные сапоги из буйволовой кожи и куски мяса на затылке и лицевой маске. Из вооружения только обычные щиты, а вот в руках они несли учебные копья. У этих копий наконечник был в виде шара с дюймовым остриём - убить собаку таким трудно, а вот укол получается чувствительный и быстро приучает собаку уворачиваться от ударов. Такие же наконечники были у стрел и дротиков. Но веселей всего выглядели мечи и франциски - увесистые шипастые дубинки и дубовые чурбачки на рукоятках. В общем, на это зрелище сбегались посмотреть не только все окрестные мальчишки, но и многие из взрослых: выход отряда противника затмевал даже рождественский маскарад, хотя бы потому, что случался через день, а не раз в год. Да я и сам, честно сказать, с детским восторгом смотрел на это захватывающее зрелище из окна своего кабинета. Но вот хвост маскарадного шествия исчез в лесу.
   - Харад! Сбор проводникам!
   - Есть, Ваша милость. Проводникам - Сбор!
   Проводники засуетились. Я ввёл правило: первый, вставший в строй с подготовленными собаками, получает чарку вина, а последний отправляется чистить вольеры. Это отлично сказалось на выучке - с каждым разом собаки появлялись во дворе всё раньше. Сегодня на собаках брезентовые шлейки с мешочками песка, но в бою это будут кованые чешуйчатые панцири с двумя увесистыми клинками на груди. Когда я испытывал это нововведение, то собака в прыжке пропорола насквозь кольчугу в двух местах.
   Я спустился вниз, когда все уже были в строю.
   - Вольно. Идём к Холодному ручью. Там ждём противника и атакуем. В колонну по одному за мной.
  
   К месту боя мы вышли вовремя. И даже успели передохнуть. Но вот появился боевой строй противника. Щиты сомкнуты, копья торчат ровным частоколом. И они уже не кажутся участниками маскарада.
   - Взять! - команда сорвала собак с места, и те скачками бросились вперёд. Их встретил залп стрел, но собаки, уже неоднократно испытывавшие на себе их болезненные уколы, залегли и почти все стрелы прошли поверх их голов. Псы снова бросились в атаку. Противник тоже не хотел проигрывать и отчаянно сопротивлялся: собак встретили франциски и копья. Несколько псов отчаянно крутились на месте, получив франциской или напоровшись на мощный удар копьём. Но большая часть собак добралась до строя и в яростном азарте атаковала. Противник встречам летящих в воздухе собак копьями и мечами, но слишком многие из них прорывались в глубь строя. Теперь на помощь собакам подбежали проводники и вступили в яростный бой с противником. Тут отрабатывалось взаимодействие собак и проводников: собаки должны были отличать своих хозяев от солдат противника.
   Не смотря на яростное сопротивление, противник был повержен и посрамлённый отправился по домам. Лайки, радостно виляя хвостами и ластясь к своим хозяевам, бежали по утоптанной тропе к замку.
  
  
   - Отличная работа, Тебор. Пожалуй, у тебя получилась великолепная стая.
   - Я старался, Ваша милость.
   - Это хорошо. Завтра у Харада получи амуницию и отправляйся в Улво. Я там приказал для твоих бойцов мясо в ледниках заготовить. Ну, а сами пока можете разнообразить стол и быт охотой на лосей.
   - Спасибо на добром слове.
   - Отправляйтесь ночью, пока дороги подмораживает. А то скоро воды будет хватать и при лунном свете.
   - Всё ясно, Ваша милость. Не беспокойтесь - Всё сделаем в лучшем виде...
  
   Апрель всегда был месяцем тревожных ожиданий: как пройдёт пахота, сев. Когда придут враги или уйдут свои солдаты добывать новые земли. Все тревожно ждали, что пошлёт им небо и земля в этом году. К середине месяца просыхают дороги, и война снова возобновляется. Как завещали предки - Алвизон должен править Миром. А значит, пока не покажется Восточное море, каждый год весной солдаты будут уходить в бой. Или же будут атаковать враги. Гивды идут в походы после сева, то есть к маю надо было ожидать прихода названных гостей.
   Но у нас в Норделеке всё не как у людей. У нас апрель закончился очередной междоусобицей. Два бывших графа, а теперь вольные авантюристы, братья Велез и Гериз, собрали в Норделеке восьмитысячную армию и напав на Вейстер, разбили армию Гароля де Вейстер в двух сражениях. Гароль отступил в Людонтек. Гериз объявил себя держателем Вейстера, а Велес отправился дальше - В Пельмонт, где и вступил в противоборство с Пендрагором. А его мятежный брат активно ему в этом способствовал. Но, то ли первый плоховато старался, то ли второй делал что-то не так, то ли правда была на стороне третьего, но, как бы там ни было, Пендрагор гнал Велеза вверх по Изве, прямо в страстные объятия гивдов. Но тут судьба смилостивилась над несчастным. На сей раз, она явилась в образе Люса де Дерби. У коего, как то-то мудро заметил, нет постоянных врагов, но есть постоянные интересы. И вот, сей непостоянный граф, неожиданно пришёл на помощь своему бывшему пленнику и пятитысячный корпус, под его личным руководством, подошёл к Изве и ввиду неприятеля стал готовиться к переправе. Пендрагор, оставив конницу для контроля действий Велеза, подошёл к месту переправы и стал лагерем. Он явно рассчитывал атаковать переправляющуюся армию и утопить её в реке.
  
   - Тавел, иди сюда.
   - Что, Ваша милость?
   - Даю тебе твоё первое поручение в боевой карьере...
   - Я уже воевал вместе с отцом.
   - Но не самостоятельно. Послать мне с тобой некого - Вайда и Дель нужны мне здесь. Так что, будешь волен как ветер горный.
   - Я понял, сэр, и постараюсь оправдать ваше доверие.
   - Вот и умница. Бери всю конницу и ночью пройдёшь километров пятьдесят вверх. Там, у излучины, стоит то ли столб каменный, то ли ещё что, в общем длинное и не очень толстое. Так вот, у этого столба есть брод. Он даже сейчас лошадям только по грудь. Перейдёшь на ту сторону и скрытым маршем вернёшься обратно. Завтра ночью я жду от тебя сигнала вон с того холма. Зажигай его под утро. Мы тут же начнём переправляться. Пендрагор наверняка выдвинется к реке. Вот тут уж не зевай: разгроми лагерь и атакуй его. Сильно в глубину его строя не лезь - только обстреливай и сдерживай его. Как только мы вступим с ним в бой - отходи и готовься к преследованию.
   - Я понял, сэр.
   - Ну, давай, и докажи, что ты сын своего отца.
   Тавел поклонился и с азартом бросился исполнять приказ.
   Мы же , весь день готовились к переправе: сколачивали плоты и понтоны. Наблюдатели Пендрагора внимательно поглядывали за этой бурной деятельностью. Вечером наш лагерь затих.
   Перед рассветом меня разбудил часовой:
   - Сигнал, сэр.
   - Иду.
   Я в сопровождении часового выбежал на берег. Действительно: условленные три костра горели на нужной сопке.
   - Быстро за Вайдой и Делем.
   - Сию минуту, сэр, - часовой скрылся в темноте.
   Я внимательно оглядывал место будущего сражения - заливной луг скрывал туман, который не много густел над самой рекой. Сзади подошли сонные Вайда и Дель.
   - Утро доброе, сэр.
   - Доброе, господа. Сейчас тихо поднимаем свои корпуса и переправляемся. Ты, Дель, - держи вон на то затон, а ты, Вайда, постарайся выдержать направление на костры вон на той сопке. Главное, господа, не дать нашему противнику перекрыть нам отход, хотя бы в одном месте. Приказ ясен? - мои генералы кивнули. - Значит, вперёд - исполнять!
   Оба поклонились и бегом отправились к лагерям своих корпусов, придерживая полы плащей - ночь была свежей. Я тоже отправился к своему шатру. Здесь меня уже ждал дежурный офицер.
   - Всему корпусу подъём и через двадцать минут стоять по расписанию переправы. Исполняйте.
   Офицер выскочил за порог и засвистел, собирая вестовых. Вскоре весь лагерь пришёл в движение.
  
   Наблюдатели Пендрагора вовремя заметили отчаливающие плоты и гонцы доставили долгожданную весть в лагерь. Уже через полчаса Пендрагор выступил навстречу противнику с твёрдым намерением утопить его в реке.
   Пендрагор быстро разгадал манёвр противника: высадится в нескольких местах и поддерживать друг друга фланговыми атаками.
   - А этот мальчик умён. Даже в такой ситуации сумел создать мне максимум неудобств. Так значит... Венторн, ты со своей тысячей иди вон к тому затону и своей линией перекрой десант. В бой не ввязывайся, только оттяни их от реки.
   - Вас понял, сэр.
   - А остальные за мной. Тейн, когда мы разорвём ударом их центр, делай поворот и отражай атаку правого отряда. Мы же постараемся смять левый. И уже после займёмся уничтожением остатков противника. Главное - сорвать переправу.
   Армия Пендрагора уже перестраивалась в боевой порядок, когда из лагеря прилетел гонец:
   - Сэр! Лагерь атакован конницей!
   - Чьей?! Они что, упустили Велеза? Я этому Куну голову оторву! Эйрен и Тейн, разворачивайте свои тысячи и за мной!
   Но к лагерю он не успел. Тавел, не сумев взять лагерь с налёта, решил хотя бы задержать отряд противника и атаковал отряд, идущий к лагерю. Опытные пехотинцы организовали достойный отпор и конница, обойдя их по сторонам, ударила в тыл отряду, идущему к переправе. Здесь он, наконец-то достиг цели и пехотинцы, сломав строй, побежали, чем и воспользовались переправившиеся отряды. Они мощными ударами рассеяли остатки противника, обеспечив плацдарм для высадки остальных войск.
  
  
   Ко мне подъехал счастливый и разгорячённый Тавел:
   - Ну как, сэр, я выполнил ваше поручение?
   - Не плохо, только ещё раз пойдёшь в лобовую атаку на пехоту - я тебе голову от коня приставлю. Может, она лучше думать будет?
   - Но, сэр! Они же всё равно не сумели ответить!
   - А если бы сумели? Ты бы мне всю конницу угробил. Они просто не ожидали вашего появления, а то бы и твой лихой обход не помог. Ладно, на ошибках учатся. Дай лошади отдохнуть и охраняй переправу.
   Пендрагор и не думал сдаваться. Равновесие было очень шатким и он попытал своё счастье. Его войска покинули лагерь и выстроились в боевой порядок. Я поставил на правый фланг Деля, с его самой мощной и опытной тысячей. Надо сказать, что недавний бой у переправы не особо повлиял на солдат противника: они наступали слаженно и решительно.
   В первые мгновения столкновения обе стороны казались равными друг другу: восемь тысяч мужчин с равным упорством тянули удачу каждый в свою сторону. Но вскоре, оба правых фланга стали прогибаться и отступать. Дель довольно уверенно продвигался вглубь строя противника, а Вайда с новобранцами медленно отступал. В общем, всё шло, как задумывалось. Обрадованный противник усилил натиск и выдавил тысячу Вайды на всю глубину строя. Задние ряды были уже далеко от уреза, но Вайда сумел удержать управление и стал заступать в тыл центра. Специально для этого мы выстроились очень глубоким - в тридцать рядов - строем. Противник решил, что ещё усилие и он загонит отступающих в воду и усилил натиск., но с каждой минутой фронт становился всё уже. И правый фланг, не встречая сопротивления, подошёл очень близко к воде. Дель, оторвав правый фланг противника от центра, стал охватывать центр с тыла. Оторванный фланг атаковала конница Тавела. Но, Тейн был опытный воин и сумел восстановить связь с центром. Через два часа после начала боя, противники развернулись, но самый боеспособный фланг Пендрагора был прижат к реке, а левый находился под давлением конницы. Дель перестроился, сократив глубину строя втрое, и стал охватывать фланг Тейна, а Тавел зашёл ему в тыл, не давая атаковать. Тейну пришлось отступить, и строй Пендрагора угрожающе прогнулся - теперь уже ему грозила опасность быть сброшенным в реку. Пендрагор вовремя понял это и встречным ударом разорвал фланг Деля. Но я тоже не дремал. Мощным ударом прорвал заслон и Пендрагор с Тейном оказались зажаты в клещах, и оторванными от фланга Венторна. Вайда перешёл в наступление и Венторн был вынужден отступить, что бы не попасть в полное окружение. Но, начав отступать, солдаты не смогли сохранить строй. Над правым флангом раздался мощный голос Вайды:
   - Франциски метай!
   В щели щитов полетели франциски. Удар получился отменный: едва ли не треть двух первых рядов остановились поражённые как громом.
   - Вперёд!
   Правый фланг рывком сократил дистанцию, смяв расстроенные ряды. Остальные попытались отступать быстрее, но этим ещё больше расстроили ряды. Вайда не упустил свой шанс:
   - Франциски! Метай! - эта команда вызвала панику в рядах противника. Его солдаты заметались, пытаясь уйти от неминуемой, как им казалось, смерти и ещё больше разомкнули щиты, между которыми со свистом влетали топорики.
   - Вперёд!
   И вот, в два рывка, мы продвинулись чуть ли не на полсотни метров. Столь стремительное отступление не пошло на пользу Вентору: его солдаты побежали, бросая щиты и оружие. Многие прыгали в реку и, сняв латы, спасались в плавь. Вайда, не ослабляя нажима, гнал остатки левого фланга и на его плечах атаковал тыл Пендрагора. Тот сумел таки организовать прорыв и, смяв отряд, отрезанный от фланга Деля, вырвался из кольца и отступил в лагерь, до которого его преследовала конница Тавела. Я решил его не преследовать. Своё обещание я выполнил и мне было совершенно не интересно, кто из них победит. В любом случае гивды могут смять победителя без особого труда.
  
  
   - Всё. Переправляемся на ту сторону.
   - А что, этого Хромого добивать не будем? - удивился Тавел.
   - Не дёргай без нужды тигра за усы, даже хромого. Спорю на гривну, что этот хромой ещё прижмёт Велеза и даже вывернется из тисков гивдов. Так что, Тавел, не дразни без нужды гусей. Всё, уходим.
  
  
   Гивды начали вторжение в конце мая и без труда смяли армии обоих претендентов на Пельмонт, и вторглись в Вейстер. Гароль и Гериз отступили в Людонтек, бросив графство. Но и здесь их настигли: после нескольких сражений остатки армий вчерашних соперников заперлись в Людонтеке, а гивды по левому берегу Ивера вторглись в Пирол. Здесь Лард сумел остановить их. Силы были равны и война превратилась в череду бесконечных стычек и налётов. К июлю всё правобережье Ведлы было разорено. Во всём герцогстве остались нетронутыми только Дерби, Керри и Неледи. К этим неприятностям добавились известия, что газлы вторглись в Эрид, Иств и Ивер. Тем самым отрезав пути подхода подкреплений в Норделек. Особенно неприятной эта весть была для Ларда де Пирол - гивды и газлы объединёнными усилиями разбили его армию и осадили его замок.
   Столь успешное вторжение варваров вызвало шок даже в империи. За всю историю Алвизона его противники ни разу не захватывали столь обширной территории. И за всеми этими слаженными действиями чувствовалась опытная рука талантливого стратега: столь удачные и слаженные, а главное взаимодополняющие действия дружин разных племён не могли быть случайностью. А это значило, что либо гивды и газлы выбрали себе общего короля и значит, Восточный поход встретит сопротивление не меньше чем Западный, встретивший упорное сопротивление Фелдской Конфедерации, либо вступили в союз с Валузией, и тогда в след за дружинами гивдов придут полки Валузии, что подвергнет опасности уже саму империю. Это заставило объявить сбор ополчения округа - впервые с момента его создания. Варвары успешно сопротивлялись и без спешки уходили в свои земли. Они собрали весь урожай и на следующий год могли не встретить сопротивления вообще: прокормить армию в разорённой стране мог только Ализский наместник, но тот не испытывал к этому особого влечения.
   Я решил воспользоваться случаем и занял Пельмонт, оставив его на попечение Деля, и вице-герцогство Норделек. И тихо стал герцогом Норделек. А Кейл, соответственно, сменил титул на крон-герцога Людонтек, члена имперского совета, голубого дворянина и прочая, и прочая, и прочая... По мне - худшей насмешки не придумаешь: получить титул только для того, что бы править полуразорённой страной... Но на этот раз на изменение моего статуса мало кто отреагировал: убеждать бесполезно, а воевать сил нет, да и желания тоже. Какое-то подобие прежнего военного благополучия сохранили только Сейгал и Людонтек, А Пьент и Пирол - только замковые гарнизоны по сотне, полторы. Так что, все были согласны, ибо возражений не последовало.
  
  
  
  
  
  
  
  
   Глава 9
  
  
  
   Герцогиня Гейла тоже не возражала: она предвидела разгром ещё с весны и решила, что единственная возможность выжить для неё и её сына - это захватить набитые зерном амбары Дерби осенью, после ухода гивдов. И как только просохли дороги, она, захватив с собой казну герцогства, отправилась в Ализ. Здесь она терпеливо, как мышь, собирала армию. И к концу сентября к границам Норделека двинулось, аж двадцать тысяч.
   Получив известие о её походе, я решил встретить её в Вейстере, считая, что даже в случае проигранного сражения, у меня будет больше шансов избежать полного разгрома. Оставив охранять герцогство Крагора и Деля, я с десятитысячным корпусом перешёл Ведлу. У меня была более чем веская причина остаться герцогом: Ример привёз мне ответ Герол, где она давала согласие выйти замуж за герцога Норделек, сэра Люса. И уж если я сражался за возможность попросить её об этом, то за то, что бы жениться на ней я утоплю в крови десять Гейл, вмести с сотней армий.
   Гейла шла напрямую, к границам Дерби, даже не пытаясь скрыть своё передвижение. Видимо, она решила, что терять ей нечего, а скорость атаки затруднит её отражение. Правда, по дороге она набрала ещё семь тысяч - разорившиеся крестьяне, с отчаянья, шли в солдаты.
   Я осмотрел возможные пути продвижения её армии и остановил свой выбор на Гнилом Логе - это была довольно обширная долина: в самом широком месте было около восьмисот метров. С правого склона стекал болотистый ручей, заросший осокой и тростником. Далее к северу он делил долину надвое. Я решил занять позицию в дефиле - здесь долина сужалась до четырехсот метров и правый фланг перекрывал ручей. Долину окружали невысокие - метров двадцать - тридцать, холмы. Мы заняли холмы по обе стороны прохода и соорудили там лагеря. К полудню разведчики сообщили, что к долине с севера приближается армия герцогини - матери. Армия появилась через час и, завидев нас, остановилась в нерешительности. Тебор одел собак в латы и осторожно занял позицию в зарослях вдоль ручья. Арбалетчики, по обеим сторонам, залегли в сотне метров далее фронта. Я ждал, что же выберет Гейла: атаку с марша, отступление или рискнёт встать лагерем, под угрозой ночного нападения и боя. Что бы она не выбрала, у меня есть преимущество: ночной бой моя армия проведёт куда успешней, чем её громадная, но не имеющая опыта подобных сражений. Атака с ходу потребует от её уставших солдат, атаковать хорошо подготовленные позиции противника, а отступление вообще подорвёт боевой дух. А, проделав подобный манёвр несколько раз, я оставлю армию Гейлы в разорённом Вейстере без надежды пополнить запасы продовольствия, и тогда армия будет просто не в состоянии перейти Ведлу. Видимо, на совещании было решено, что бой с ходу - меньшее из зол, и армия противника стала строиться в боевой порядок. Я отправил конницу по предводительством Гершела в укрытие между холмов. А шесть тысяч пехоты, выстроил прямоугольником в двести человек по фронту. Левый фланг ей прикрывал холм, а на правом стояли самые опытные бойцы. При таком расположении пехота занимала чуть меньше половины ширины долины. Я намеревался дать армии Гейлы возможность прорваться и тем самым отрезать её от обоза. Далее - измотать её мелкими стычками и ждать, когда она разбежится от голода. Противник решил, что его конница будет атаковать отдельно по правому берегу ручья. Надо отдать Гейле должное: конницы было три с лишним тысячи. Правда, они не рассчитывали на встречу с собаками, Но эти три тысячи псов, будут им моим маленьким сюрпризом. Пехота выстроилась на левом берегу и двинулась вперёд. Право, не плохая мысль: связать боем пехоту и атаковать её конницей с фланга и тыла. Могло и получиться, кабы не псы и арбалетчики по флангам.
   Я стоял на левом фланге. Правый должен был прогнуться и тогда у конницы Гейлы вместо флангового удара получится лобовая атака. И тут уж, должен не упустить свой шанс Гершел, и атаковать их в тыл. Рядом со мной стояли мои оруженосцы: Тавел и Риммер. Кто бы мог подумать, что я буду обучать военному делу сыновей аж двух королей!.. А они будут рисковать ради меня жизнью. Правда, противник, не смотря на четырехкратное превосходство в силах, не сможет выставить больше двухсот бойцов во фронт, иначе его пехота закроет наш фланг от своей же конницы. И им придётся стоять под густым дождём стрел арбалетчиков с холмов. А как я не раз убеждался на своём опыте: массовый, даже не прицельный залп из арбалетов производит колоссальное опустошение в рядах противника. Когда противник приблизился на сотню метров его настиг первый залп: они его явно не ожидали и щиты небыли подняты. Залп произвёл опустошающие действие, особенно на первые шеренги. В образовавшиеся щели полетел следующий, а когда противник приблизился ещё на полсотни метров, к стрелам добавились дротики. Четыре залпа просто выбили первые четыре шеренги, из-за чего первый натиск был очень слабым и мы встречным ударом отбросили противника назад. Но противник не был обескуражен столь мощным отпором и снова сошелся с нашим фронтом. Арбалетчики старались во всю, простреливая все открывающиеся щели, но противник упорно атаковал, закрываясь от стрел щитами.
   В это время пришла в движение конница противника: её командир решил, что противник достаточно завяз в бою и его можно беспрепятственно атаковать с фланга и тыла. Кони уже набрали ход, когда произошло то, что он никак не ожидал: его всадников атаковали собаки - голодные и чёрные от грязи, они, как демоны появлялись из зарослей осоки и с яростью атаковали всадников и лошадей. Создавалось ощущение, что они плодятся в этом болоте, как комары. Всадники, не имея возможности остановится, с седел пытались рубить собак - копья они потеряли при попытке отразить первую волну собак. Но латы и выучка спасали многих из лаек, а бросок стакилограмового тела часто валил на землю и всадника и его коня. Идущие сзади пытались обходить поверженных, но это не всегда удавалось и часто на месте падения образовывалась целая свалка тел. Проводники из зарослей поддерживали своих питомцев стрелами.
   Конница оторвалась от собак только перед переправой, но тут же попали под обстрел арбалетчиков, но заросли на сей раз сослужили им добрую службу, укрыв от стрел. Но переправившись через ручей они встретили не открытый фланг пехоты, а конницу Гершела. Мощный удар, которой опрокинул противника и вынудил его отступить, переправившись на правый берег.
   Тебор собрал собак и ускоренным маршем двинулся к обозу. Конница Гейлы перестроилась и атаковала его, но Тебор укрылся в зарослях, обстреливая беспомощно стоящих всадников. Их командир решил оставить это бесполезное занятие и повел своих всадников на восток, намереваясь перейти холмы и атаковать противника с тыла.
   Правый фланг нашей пехоты медленно подавался назад и прямоугольник превратился в дугу. Фронт резко сузился и давление противника, не встречая сопротивления, обратилось против него самого, растягивая его строй. Теперь, когда мы стояли спиной к холму, им для атаки пришлось поворачиваться, но прежний напор заставил их пройти далее в горло долины. Их положение стало еще менее выгодным: если в начале боя приходилось закрываться от перекрестного флангового обстрела, то теперь задним рядам пришлось развернутся, что бы закрывать свой тыл. Гершел прошёл в тыл противника вдоль ручья и перекрыл ему пути отхода. Строй противника медленно сползал на юг и уже обнажил мой левый фланг. Я решил, что настало время для атаки.
   - Копья метай! - и сам подал пример, метнув свою саррису в щит ближайшего противника. Далее прыжок и становишься ногами на древко. Щит под весом тела опустился и мой меч нашёл тропку к его шлему. Другие тоже не отставали от меня.
   - Франциски метай! - милые топорики прочертили свои сверкающие дуги. Мы подхватили копья и атаковали поредевшие ряды. Мощный рывок и мы столкнулись с сомкнутыми щитами третьего ряда.
   - Копья метай! - саррисы с глухим стуком вонзились в щиты.
   -Франциски метай! - топорики рванулись к открывшимся головам. Подхватываем копья и рывок вперёд. Мы продвинулись на двадцать метров за семь минут. Столь мощный натиск с тыла противник не выдержал и побежал. Для преследования его я отрядил Гершела, а сам с пехотой двинулся на захват обоза.
   Обоз сдался практически без боя - две тысячи охраны были просто не способны сопротивляться, а поэтому бой длился всего минут двадцать: атака собак и мощный натиск шести тысяч просто смяли охрану. Вернувшийся Гершел доложил, что при преследовании столкнулся с конницей противника, рассеял её и произвёл несколько налётов на отступающую пехоту. У нас было около двух тысяч пленных и распорядился, что бы их использовали для погребения павших, после чего отпустить на все четыре стороны.
   Армия Гейлы сумела прорваться в Людонтек, но без продовольствия она была только обузой. И герцогиня была вынуждена её распустить. Так многие из солдат её армии оказались в моей, а крестьяне, нанятые ей по дороге, получили ссуды и земельные участки. Они получили, то, что хотели, но не от Гейлы, а от меня, а я получил преданных и работящих подданных.
  
  
   ***
  
  
   Поскольку армии всех графов были разбиты, театр военных действий переместился в Совет. Меня впервые туда пригласили и попросили прокомментировать некоторые мои заявления. Я ответил, что сделаю это с огромным удовольствием, поскольку предпочитаю достигать мира словом, а не мечём. Похоже, большинство восприняло это заявление буквально, и меня буквально завалили петициями с уверениями в миролюбии своих намерений. Я прибыл на заседание совета со всей пышностью, подобающей герцогу. В зале заседаний меня встретили почтительным молчанием.
   - Добрый день, господа. Рад вас видеть всех в добром здравии.
   Первым поднялся Сейвел.
   - Вам тоже, господин граф. Но, теперь извольте объяснить, с чего вы именуете себя герцогом, да ещё Норделек? Это, вероятно не очень уместная шутка?
   - Нет. Это не шутка. Я, по зрелому размышлению, понял, что уважаемый крон-герцог Кейл, не имеет возможности и сил защищать графство Вейстер и вице-герцогство Норделек. Их население просило меня о покровительстве и защите. И я решил пойти им в этом навстречу.
   - Но, как же быть со справедливостью?! - возмутился Лард.
   - Правом на любой лен обладает тот, кто его лучше защищает. Кроме того, самому Кейлу эти изменения принесли только повышение в табели о рангах. И он теперь может отравляться в Совет Империи в качестве его члена. И соответственно, стать со временем имперским графом. А может быть, и герцогом. Я достаточно подробно пояснил свою позицию? Тогда давайте начнём...
   - Нет! Я Вас обвиняю в бунте против сюзерена!
   - Позвольте полюбопытствовать, против кого?
   - Против герцога Кейла Норделек!
   - Очень интересно... Но, всё дело в том, что герцог Кейл мне не сюзерен - я не приносил ему вассальной клятвы! Я владею Дерби на основании дарственной, а не вассальной грамоты. Это всем понятно?
   - Как, Кейл, он не приносил Вам присяги?!
   - Если это произошло - пусть предъявит вассальную грамоту!
   - Тогда я обвиняю вас в не выполнении обязанностей графа! - не сдавался Лард.
   - Не вам, господа, обвинять меня в этом. Земли, находящиеся под моим покровительством целы, что я, при всём желании, не могу сказать о ваших.
   - Но, вы не помогли соседям!
   - Это не входит в мои обязанности. Согласно положению о графах, я могу помочь только соседним со мной графствам, и то только по просьбе их владетелей. Подобная просьба поступала только от графа Велеза и она была немедленно выполнена. За то я, могу обвинить вас в негодном управлении и в преступном небрежении интересами империи, в результате которого, герцогство подверглось разорению варварами. И теперь, я - как единственный дееспособный ленник - имею право лишить вас титулов и владений. Уложение о пагосе, раздел шесть, статья о титулах. Ещё возражения есть?
   - Это напоминает объявление войны!
   - Нет, это просто дружеское предупреждение, но если желаете, то я вполне могу бросить вам перчатку.
   - А вы не боитесь...
   - Вашей разбитой армии, Лард? Которая занимается охотой, чтобы прокормиться? Так с ней я и воевать не буду. Я просто приглашу её на службу, на что она с радостью согласиться.
   - А как на счёт других герцогов?
   - Поглядим вокруг: герцог Келедер - его герцогство выглядит чуть лучше, чем ваши графства и у него нет никакого желания воевать со мной; герцог Бельский - сам в этот раз едва отбился и я подозреваю, что на будущий год у него забот не убавится. Остаётся герцог Ганиелт - единственный не пострадавший - но он вряд ли решится сменить свой статус. И уж он заключит союз, то со мной, а не с вами.
   - Люс, не пугай нас. Неужели всё действительно так серьёзно? - вступил в разговор Кейл.
   - Нет. Всё гораздо хуже. Благодаря вашей матушке, Кейл, весь Ализский округ обескровлен. Да, сейчас варвары ушли. Но, заметьте, ушли сами, а не были изгнаны. И где гарантии, что в следующем году они не останутся зимовать во владения некоторых особо талантливых полководцев? Сегодня газлы дошли до Иства, а завтра, боюсь, будут осаждать Ализ. Сейчас найти наёмников затруднительно даже мне. А с кем Вы будете встречать гивдов весной? Я удержусь, пока... А Вы? Вы два года пытались отобрать у меня обещанное мне по праву - я только защищал своё имущество. А вы, пытаясь отобрать его у меня, оставили своё гивдам на разорение. Вот, например, ваша мать, Кейл, собрала за лето двадцать тысяч. И что, этот мощный кулак ударил по гивдам? Ничего подобного! Ваша мать дождалась осени, пока минует угроза гивдов, и отправилась грабить Дерби. Как я могу ещё иначе расценивать эти действия: как не прямая измена королю?! И теперь, мои подданные должны кормить армии изменников? Ещё возражения будут?
   Все молчали.
   - Возражений нет. Тогда начнём работу. Нам нужно разработать план обороны крон-герцогства Людонтек на будущий год...
  
  
   ***
  
  
   - С прибытием, сэр. Я вас просто заждался! Как, вас утвердили в новой должности?
   - И тебе здравствуй, Харад. Куда ж им бедненьким деваться, конечно, утвердили. Правда, дошло до взаимных угроз и оскорблений, но этот вопрос мы решили в первый же день, а дальше просто выясняли, как же им продержаться следующий год.
   - Ну и на чём остановились?
   - Если начистоту, Харад, то я так и не понял, хотя искренне пытался придумать выход из это дилеммы. Да, скажи, маркиза Голед ещё не исчезла? А то ругаться ещё и с ней мне совершенно не хочется - просто сил нет. Отдохнуть бы дня два - три...
   - Как же, сидит и ждёт. Но, я прослежу, что бы она не узнала. Да, тут вас вождь Син со старейшинами третий день дожидается.
   - А что хотят не знаешь?
   - Нет. Сказали, что только с тобой разговаривать будут.
   - Тогда веди их, но только тихо, и что бы никто не видел...
   В комнату вошли пятеро: четверо седовласых старцев и крепыш лет сорока - это, наверное, и был Син. Вошли и поклонились с достоинством, а не в пояс, как принято у просителей.
   - Многие лета тебе, господин!
   - И вам по здорову буде. Чем обязан, почтенные?
   - Бельги мы - из рода Бора. Соседи твои. Нас герцог Бельский скоро под корень изведёт, вот мы и решили под твою руку проситься. Даёшь же ты защиту гивдам. А мы чем хуже... А если зерна надо, или там, людей в дружину, то это завсегда, пожалуйста!
   - Лестно говорите, почтеннейшие. А что на это скажут ваши соседи?
   - А соседи сказали - ступайте, а если вам там мёд будет, то и мы, глядишь, присоединимся...
   - Да, тогда мой соседушка будет очень зол... Я же его лишу всех внешних границ. Его графство станет имперским, а он из герцога станет просто рыцарем... Лучшего повода для войны и не надо!
   - Ну, дак побей его и возьми его земли себе!
   - Хорошо, почтенные, приму я вас. Но, пока только как союзников. А больше зерна и воинов мне интересны ваши собаки. Хотя бы голов пятьсот. На обзаведение. А по весне я, пожалуй, герцогу письмо пошлю, чтоб мои земли не трогал и, в случае враждебных действий, просто захвачу его владения. Устраивает вас такой расклад, почтенные?
   - Устраивает, господин.
   - Харад, проводи гостей. Да смотри, что бы никто не обидел. И Тавела с Риммером позови - разговор есть.
   - Слушаюсь, господин.
  
  
   Ко мне в кабинет вошли оба мои оруженосца. Загорелые, обветренные, возмужавшие. Преданно смотрят в глаза, ожидая приказаний.
   - Ну, что, ребята, осень на дворе: пора зайцам по домам... Приедете, родителям от меня - поклон. Скажите, что хороших сыновей вырастили. Покаетесь, что, мол, так - сяк, по глупому молодечеству сбежали. Но, вот одумались и возвернулись под родную крышу. Завтра Крагор в Леглонд едет. Так что, с ним и отправляйтесь. Всё ясно?
   - Господин, а может, мы у вас ещё немного поживём?
   - Нет уж, ребятки. Скоро распутица и вы не сможете уехать до декабря. А интересного тут всё равно ничего не будет, а от отцов только лишних розог добавит. Харад, проследи, что бы завтра всё было готово.
   - Всё будет исполнено, мой господин.
  
  
   ***
  
  
   Король Нектор сидел у камина; прошедший год не пошел ему на пользу - он осунулся, а в волосах появилась седина. Весной исчез Сигурд - единственный наследник. Это только добавило безутешности его мыслям: герцогство Норделек, стараниями сэра Люса, стало куда сильнее, чем было: он внимательно просмотрел отчет купцов об осенней ярмарке в Дерби. Положение было более, чем странное: графство разорённого герцогства продало зерна больше, чем всё герцогство семь лет назад в Ализе. А ведь кроме зерна есть еще немало других статей, по которым вырос товарооборот. Дерби как экономическая единица стало мощнее, чем весь Норделек и на этом фоне заверения его владетеля о миролюбии мало сочетаются с его армией. Гивды от него в восторге: он разработал великолепный план нападения на Алвизон. Но это говорит только о двух вещах: он очень хороший, но крайне беспринципный стратег. А это только снижает возможность предсказания его действий. А восторг газлов - это детские сказки: когда они ему перестанут быть нужны, он с тем же блеском организует их разгром. Уже есть тому примеры, как его вчерашние враги переходили в разряд друзей, а оттуда возвращались в стан врагов, в зависимости от конъюнктуры его амбиций. А свои полководческие способности он доказывает уже три года. Даже Имперский Совет не стал решать вопрос Дерби силой - молниеносный разгром Гейлы отрезвил самых отчаянных ястребов...
   Уединение короля нарушил дворецкий.
   - Ваше Величество, прибыл Крагор де Керри, от герцога Люса.
   - Зови...
   - Прикажете принять тайно?
   - Да. Приведи его через чёрный ход.
   - Он хочет привести с собой ещё двоих.
   - Пусть ведёт.
   В кабинет вошло трое. Крагор почти не изменился. Лица двоих других скрывали капюшоны плащей.
   - Что, никак сам сэр Люс ко мне пожаловал?
   - Нет, Ваше Величество. Сэр Люс просит передать вам своё почтение и возвращает вам вашего сына Сигурда.
   - Сигурд, это ты?!
   - Я, папа, я. - один из сопровождающих графа откинул капюшон и упал в ноги королю.
   - А второй, тогда, кто? Неужто, Риммер?
   - Да, Ваше Величество. Это я.
   - Где ж вас носило, негодяи?!
   - Они сбежали к моему господину и стали его оруженосцами.
   - Ты был его оруженосцем?!! Он тебе хоть копьё - то носить доверял?
   - Папа, я у него конницей командовал. И даже доставалось не слишком часто...
   - И кого ж ты этой конницей побил?
   - Он действительно командовал конницей во время разгрома Пендрагора.
   - В общем, так, сорванец, иди к матери и сестре. Я с тобой потом разберусь. А ты, пивная твоя душа, кем командовал? Отродясь не слышал о твоих воинственных устремлениях.
   - Мне герцог доверял командовать тысячей пехоты. И даже в последнем сражении рядом с ним стоял.
   - Ну, ладно. Этого куда, тоже к отцу везёшь?
   - А куда же ещё? Господин велел передать с рук на руки.
   - Тогда завтра едем вместе. Я тоже туда собирался.
  
  
  
   ***
  
  
   Крагор попросил у Готфрида неофициального приёма. Готфрид решил, что вреда не будет, а так может оказаться, что грозный герцог хочет обсудить вопросы, которые не упоминают при посторонних, и дал согласие.
   - Как ваше здоровье, молодой человек?
   - Прекрасно. А Ваше, Ваше Величество?
   - Вашими трудами стало на много лучше. А как здоровье герцога?
   - Превосходно, Ваше Величество.
   - Так о чём же хотел меня известить Ваш господин?
   - Он опять заверяет вас в своём миролюбии и, как жест доброй воли, сообщает Вам, что к нему пришла депутация бельгов и весной род Беора становится его подданными. И тогда он получит титул крон-герцога и статус независимого союзника. А так же звание голубого дворянина и члена Имперского Совета.
   - Ваш господин меня пугает: за три года стать из никому не известного авантюриста крон-герцогом и сесть равным среди равных с правнуками короля!..
   - Алвизон всегда поощрял таланты - в этом его сила.
   - Хорошо, а что ждёт от меня крон-герцог в качестве ответного жеста?
   - Он покорно просит руки Вашей дочери - прекрасной принцессы Герол.
   - А он смел как никто: уже четверо её женихов поглотила могила. Он не боится составить им компанию?
   - Мой господин сам приложил руку к уходу многих из них.
   - А он ревнив... Учитывая жест его доброй воли и его смиренную просьбу, можно заключить, что он, как независимый владетель, изволит предложить мне договор о мире и взаимопомощи?
   - Да. Тем более, что Леглонду не двусмысленно угрожает Мерил.
   - Я понимаю. Этот договор, не скрою, мне очень нужен - Ваш господин имеет весьма грозную репутацию и союз с ним заставит Мерил задуматься. Похоже, сегодня найдётся мало желающих мериться с ним силой. Но, простите за вопрос, ему нужен договор или моя дочь? Я ,конечно, понимаю, что короли обязаны жертвовать ради блага народа собой. Но, всё же я не хотел бы жертвовать дочерью , если в том нет необходимости.
   - Мой господин просит её руки и как благодарность предлагает договор.
   - Хорошо. А если она будет против?
   - Тогда он просто предложит договор.
   - Спасибо, молодой человек. Я буду крайне признателен Вашему сюзерену. Если моя дочь будет согласна, то я с радостью благословлю этот брак. Завтра я переговорю с дочерью и сообщу Вам её ответ. Если всё сложится удачно, то в воскресенье Вы попросите руки моей дочери, а я отвечу согласием.
   - Я, то имени моего сюзерена, приношу к Вашим стопам его благодарность.
   - Идите с миром, молодой человек.
   - И Вам удачи.
  
   - Герол.
   - Да, папа.
   - Герцог Люс просит у меня твоей руки.
   - Я согласна.
   - Если он тебе не по нраву, то он не настаивает.
   - Я согласна, - Герол, с улыбкой, посмотрела на свой перстень с гранатом.
   - Что, до сих пор не забыла?
   - Не забыла и люблю.
   - А как же твоё согласие?
   - Когда-то герцога Люса звали Кевел аль Везла или Шелед, с кем я училась на одном курсе.
   - Вот так проныра! Я виноват перед ним - он выручил меня из очень трудной ситуации, а я ответил ему чёрной неблагодарностью. И не смотря на это он мне опять протягивает руку помощи.
   - Вот именно. И он меня помнил все эти годы, пока ты сватал меня за разных графов Алвизона. А теперь он просит моей руки и я с радостью отвечаю - да. Вот так-то, папа - истинная любовь преодолеет все преграды!
   Герол повернулась и с торжествующим видом удалилась.
   - Вот только чем же она станет, когда сомнёт последнюю преграду и как будет имя в том её... Вот в чём вопрос, доченька...
  
  
   То, что все дворцовые церемонии лишь театр, Крагор подозревал уже давно. Но только теперь он понял, что всё здесь фальшиво: улыбки, жесты, удивление, слова, поступки.
   Он в присутствии всего двора и дипломатического корпуса просил руки принцессы для герцога. И, не смотря на то, что всё уже было обговорено, вплоть до приданного и дня свадьбы, Готфрид нахмурил брови и ответил, что дочь он ценит и не отдаст за первого встречного. И Крагору пришлось описывать доблесть и силу герцога, мощь его армии и величину казны. Всё это походило на балаган, кабы не сосредоточенные и очень внимательные взгляды послов - все они оценивали новый расклад сил, когда грозный герцог Норделек наконец-то определился со своими симпатиями. Особенно неприятны они были северным герцогствам. Теперь любой конфликт с Леглондом грозил не только атакой газлов, но и грозной поступью армии Норделека. Одна девица своей красотой перевернула весь многолетний расклад сил! Теперь Норделек из Силы, грозящей Валузии и гивдам, превратился в угрозу всему южному флангу пагоса! И всё из-за того, что кучка тупиц не смогла по достоинству оценить талант, как того требовали законы предков. И вот, теперь этот талант, озлобленный братоубийственной войной, ищет союзников вне Алвизона! И это вместо того, что бы привлечь его на свою сторону, женив на какой нибудь смазливой дворянке! И благо, что он ищет союза с цивилизованным Леглондом, а не с лесной красавицей гивдкой. Да вот беда, что сам Готфрид с ними на короткой ноге, а значит, есть вероятность, что его зять вместо того, что бы завоёвывать их земли, встанет во главе их дружин.
  
  
   - Сэр Анджей, не считаете ли Вы, что проблему Норделека пора выносить в Королевский Совет?
   - Вполне с Вами согласен - после этого альянса он станет угрозой не только пагосу, но и Империи.
   - Да. И пора поставить вопрос о компетенции крон-герцога Кейла - это же он умудрился вырастить этого монстра.
   - Да. Пора вскрыть этот гнойник, пока гангрена не поразила всё тело.
  
   Я объезжал окрестности замка - вчера прибыл Крагор и сообщил, что Герол согласна и свадьба назначена на Сочельник Рождества и у меня было великолепное настроение. Собственно, это было всё, что мне нужно было от жизни. По пути к этой цели у меня скопилось многое из того, что я совершенно не желал иметь, но по какому-то глупому стечению обстоятельств я должен был этим обладать, что бы иметь возможность заключить в объятия любимую женщину. Я подъезжал к Клоба.
   Был уже октябрь и по всем токам стоял перестук цепов. Все торопились обмолотить и высушить зерно до дождей. Да и мало кого устраивала молотьба в риге - пыли наглотаешься, как в каминной трубе сажи. Я усмехнулся, вспомнив свадьбу, на которую меня так не хотели пускать, Тебор с тех пор смотрит преданней собаки. Я решил заехать к нему - я у него не раз бывал и отлично знал его хозяйство.
   На току у его овина обмолачивало снопы шестеро мужчин. В одном я признал Тебора. В крепком старике - его тестя, а вот четверых молодцов я не знал, но, похоже, это были его сыновья.
   - День добрый почтенные! Что отец, в начале дочь сюда отправил, а потом и сам со всей семьёй перебрался?
   - И тебе поздорову. Что делать, если зять всё лето собак пасёт.
   - Собак-то он пасёт, да злато с серебром берёт. Как дела, отец?
   - Хороший урожай, да вот беда - земли маловато. Мои парни в пол силы работали.
   - Ну, это не беда. В Пельмонте и Вейстере столько полей бурьяном зарастает, что там работы и твоим внукам хватит.
   - Слышал, что там землю дают, но уж больно часто по тем полям Белая скачет.
   - Всё, отец, больше не пущу находников. Мои земли.
   - Хорошо бы. Я бы туда тогда со всей семьёй переселился.
   - Переезжай.
   - Я подумаю, Ваша Светлость.
   - Ну, думай. Тебор, как у тебя дела?
   - Хорошо, Ваша Светлость. Хлеб весь собрали, часть уже продали. В кубышке деньга копится - скоро совсем на землю сяду!
   - Счастливый ты.
   - Это почему?
   - Так мало для счастья надо.
   - Ваша Светлость, а Вы что же, несчастны?
   - Да нет, счастлив. Как говорят таллы: человеку для счастья надо ровно столько, сколько уместится на спине его коня от холки до репицы. А остальное - лишнее. А мне вон сколько лишнего понадобилось. Ладно, бывайте, а мне домой пора.
  
   В замке меня ждала буря: узнав о сватовстве к Герол, маркиза Голед просто обратилась в Рюберцаля - демона гор.
   - Граф! Вы - грязный подонок! Вы дали мне слово!..
   - Во-первых, я теперь герцог, а во-вторых, извольте уточнить, какое слово?
   - Жениться на Элеонор!
   - Я обещал только подумать.
   - Ах, подумать!.. А во время размышлений сватаетесь к принцессе!
   - Я просто решил, что принцесса Леглонда более подходящая партия, чем беглая государственная преступница. Кроме того, между нами нет даже теплоты, а как следствие наш союз будет в тягость обоим.
   - Ах, нет теплоты! Ну, конечно - эта принцесса всех своим теплом согреет. Ей только пятнадцать было, а к ней все студенты в окна лазили.
   - Всё в этом мире бывает. Однако четверо имперских графов просили её руки, и, значит, их сии эскапады не смущали. А вот вас и вашу целомудренную племянницу те же графы держали ниже уровня земли. Я не говорю, что это делалось дабы предотвратить походы через окна, но получить ещё и проблемы с женой - государственной преступницей я не желаю.
   - Так просто и скажите - мне нужна поддержка Леглонда.
   - А я это и не отрицаю.
   - Знаете, сэр, вы ничем не лучше портовой шлюхи. Только та ложиться в постель за деньги, а вы за поддержку Леглонда готовы жениться на этой прости господи.
   - Как грубо, как грубо! А вы сами лучше меня?
   - Что вы имеете в виду?
   - А то, что вам абсолютно безразлична судьба Элеонор. Вы готовы расплатиться ею, что бы получить возможность реализовать ваши политические амбиции. Более того, будь вы помоложе, сами бы ко мне в постель залезли. Мы с вами - одного поля ягоды: свалившись вниз, пытаемся забраться выше, чем сидели до этого. Но я это делаю сам, а вы пытаетесь влезть по моей спине, подложив под меня Элеонор. Только вот мне это не выгодно. Ещё год - два и я стану крон-герцогом и получу права голубого дворянина, не обременённые прошлым моей жены. И тогда, мой брак с королевским домом Леглонда будет мне ещё выгодней. Я смогу претендовать на баронство. А что до репутации моей жены... Мой нрав пользуется весьма дурной славой, и я без стеснения пущу в ход меч при любом намёке на хулу репутации моей жены. Поверьте.: эта весомая причина всем, если не забыть о её приключениях, то крепко держать язык за зубами. А в случае брака с Элеонор я не получу ничего, кроме головной боли. Да и её репутация тоже будет вызывать пересуды: кто поверит, что тюремщиков не прельстила юная и беззащитная дева?
   - Вы мерзкий и гнусный негодяй!.. - графиня была просто раздавлена моим цинизмом. - Я отправляюсь в Имперский Совет и обвиню вас в сговоре с варварами!
   - Вы рискуете: ваше появление в Совете может стоить вам головы. Вы - беглая государственная преступница.
   - Это вы меня оттуда похитили!
   - Можно подумать я тащил вас оттуда за волосы. К тому же у вас было предостаточно возможностей туда вернуться. Кроме того, как государственная преступница вы лишены права свидетельствовать в суде. То есть, даже ценой своей свободы или жизни вы добьётесь только создания комиссии по расследованию слухов. Она выдаст хоть какой-то результат через год, а то и позже. А я тогда буду уже крон-герцог - лицом не подлежащим юрисдикции этой комиссии. То есть, вы только подпортите мне репутацию, что в моём положении лишь булавочный укол.
   - Я покидаю замок!
   - Скатертью дорога! Не задерживаю!
  
  
  
   ***
  
  
   Свадьба случилась на сочельник - традиционное время веселья. И именно случилась. Я так долго этого ждал, что уже не верил, что она может состояться. Но, что-то на небесах смилостивилось надо мной и свершилось чудо: я держал руку Герол у алтаря собора Святого Бенедикта. Отец Артиниор уже произнёс формулу таинства и я понял, что держу Герол за руку, а в левой у меня кольцо. Медленно и осторожно я надел его ей на безымянный палец. Герол, улыбнувшись, надела кольцо мне. Оно крепко обхватило палец, и тут громкие крики присутствующих прорвали стену, возведённую таинством. Мир снова принял нас в своё чрево, вырвав с небес.
   - Можете поцеловать невесту, - но это уже слова человека, а не глас ангела: таинство свершилось, и теперь только смерть разорвёт наши узы.
   Первыми к нам подошли приветствовали родители:
   - Сынок, я всю жизнь считал, что кузнецы не хуже королей, но ты первым доказал это. Выше нос, дочка - ты первая принцесса в нашем роду, и даст Бог не последняя.
   - Дочка, отдаём тебя в другое государство, где место твоё - рядом с супругом. Будь матерью своему народу и советчицей мужу.
   - Поздравляем, Герол...
   - Люс...
   Жизнь опять завертелась юлой: поздравления и советы сыпались как горох из дырявого мешка, заглушая друг друга. Мы прошли притвор, и вышли на паперть. Боже мой! Толпа плотной массой заполнила весь обширный двор и растеклась далеко за церковную ограду.
   - Святые угодники, да тут полгерцогства собралось!
   - А ты что хотел - не часто герцоги женятся, а посмотреть всем хочется.
   - Крагор, давай калиту. Только на дорогу не бросай, а то не выберемся вообще.
   Нас окружили плотным кольцом рыцари и щедрой рукой стали разбрасывать мелочь в толпу. Нас приветствовали дружными криками, правда, не забывая при этом ловить сыпавшуюся мелочь. Но, всё же меру знали: драк не было, а моим паладинам не пришлось особенно налегать, что бы проложить нам дорогу.
   У ворот нас ждали сани. Боже, как приятно ехать и ощущать под собой не прочное рыцарское седло, а мягкую, покрытую шкурами и подушками скамью! Всё же наслаждаться жизнью куда приятней, чем воевать. По крайней мере, мне так казалось в тот день. Тем более, что сейчас гостей ждёт пир, а нас - ложе, постеленное на сорока ячменных снопах и сорока соболях.
  
  
   На этот раз я не поехал к Брендену - он сам приехал ко мне на свадьбу в свите Готфрида. И он не забыл напомнить мне о себе уже на третий день.
   - Многие лета тебе, герцог, и детей, как песка в реке.
   - Слушай, ты не мог бы обождать с этим обсуждением смертоубийства?
   - Нет. Готфрид уезжает завтра, и я должен буду удалиться.
   - Как надоела вся эта политика!..
   - Что поделать. Теперь тебе от неё никуда не деться. Так что, изволь просветить меня, а заодно и всех остальных о своих планах.
   - Ох, погибель моя! Садись. Значит так: мой любимый сосед - крон-герцог Кейл - едва ли сумеет оправиться до весны, и потому, он вряд ли сумеет оказать вам достойное сопротивление. Я на Совете предложил стянуть все силы к Людонтеку и попытаться хоть там оказать отпор. Но это всё равно не больше семи - восьми тысяч. После того, как будет ясно, что они проигрывают, я захвачу всё левобережье Ивера. Там их дела настолько плохи, что всё правобережье окажется вашим и не до осени, а, пожалуй, насовсем. Это, по крайней мере до Сейгала. Весной я предложу герцогу Бельскому отвести войска от моих границ, заявив, что бельги передали мне свои земли. Для него это будет катастрофа - из герцога, потеряв внешнюю границу, он превращается в простого дворянина, а поскольку он не крон-герцог, то надежды попасть в Имперский Совет у него не будет никакой. Он будет вынужден либо покинуть замок и наниматься на службу, либо воевать со мной. Я думаю, что он предпочтёт второе. Быть вольным рыцарем, после того, как был герцогом - очень неуютно. Вы же, повторите свой прошлогодний рейд, но постарайтесь захватить Ковелер. Тогда Ганелет окажется в клещах. Захватить его в этом году вряд ли получиться, но вот подвергнуть разорению вместе с графством Глед - вполне возможно.
   Ализ не сможет собрать ополчение - осенняя экспедиция крон-герцогини Гейлы, полностью выскребла весь округ и ему придётся договариваться с Целегом о помощи. Поэтому, желательно перекрыть Тотву - это задержит ответный удар. А далее всё во власти Господней!
   - Спи иди, но только мне иногда кажется, что ты заглядываешь через плечо ангелам, когда те читают Книгу Судеб. Не забывай - и им не всё открыто...
   - Я знаю: и сам уже попадал несколько раз в капкан своего знания...
  
  
  
   ***
  
  
  
   Герцог Бельский - Эрни, мерил шагами свой кабинет. Точнее, пока ещё свой кабинет, как следовало из только что полученного письма. Он ещё раз взглянул на свиток. Герцог Люс Норделек извещал его, что бельги, рода Беора, добровольно передают ему земли. И он требует, что бы герцог Эрни Бельский отвёл свои войска от его границ. Кто бы мог заподозрить бельгов в столь изощрённой мести: передать свои земли, которые он мог бы завоевать, во владение другому герцогу и лишить его внешней границы, а соответственно и возможности расширить герцогство. Теперь его владения, как не имеющие внешней границы, отходят в ведение Имперского Совета, куда ему, как не ставшему голубым дворянином, ход заказан. А это значит, что он обязан захватить своё имущество и покинуть замок. То есть, он бездомный! А уходить надо в пагос, а там вся граница пылает, и нет никакого шанса отхватить себе хотя бы графство. Похоже, многие из графов и герцогов этим летом окажутся не у дел. Земли присоединяет только Норделек, но у него, по слухам, армия более тридцати тысяч. Воевать с ним за земли бельгов? Но тогда, кроме их дружин ему придётся столкнуться с армией герцога Люса. А это попахивает самоубийством: о судьбе армии Гейлы рассказывали очень нехорошие байки. А ведь он сам видел, что Гейла собрала к июлю тысяч тринадцать. Значит, было не менее двадцати. И то, что она не дошла, тоже верно. Значит, ему с его пятнадцатью тысячами война на два фронта явно не по зубам... А если сделать то, чего враг не ждёт и атаковать не бельгов, а Норделек, пока его армия занимает земли бельгов. Ведь наверняка он разделит силы! А это - шанс разбить его по частям. Да и бельги, видя такой расклад, могут вернутся к костям отцов.
   - Линвер!
   - Да, мой господин?
   - Поднимай войска. Идём на Норделек.
   - Слушаюсь, мой господин.
  
   К Норделеку из герцогства Бель можно попасть вдоль реки Белги - либо по самой реке, либо по водоразделу вдоль неё к истокам Белги и Дерби. Местность была крайне пересечённая и холмистая. Я предполагал, что Эрни решит, что я отправлюсь принимать земли, оставив Норделек без охраны. И в надежде разгромить меня по частям атакует Норделек по этому скрытому от посторонних глаз пути. Вместо похода в земли бельгов, я отправился к истокам Дерби.
   Разведка быстро установила наблюдение за противником и подтвердила мои умозаключения: армия герцогства Бель на марше к Норделеку. Я выбрал место, подходящее для боя, и стал лагерем. Миновать меня он всё равно не сможет, а мои люди отдохнут с марша по весенней грязи.
   Долина была великолепна. Она располагалась между истоками и от этих двух ручейков её отделяли весьма солидные гривы, поросшие лесом. Посреди долины было два холма, которые образовывали прекрасную котловину: сухую, поросшую травой и без единого деревца - хоть скачки устраивай.
   Разведка доложила о приближении колонны противника.
   - К бою! - вестовые, ожидавшие этой команды с утра, бросились к своим командирам.
   Отряды без спешки занимали свои места: два отряда проводников вместе с отрядом арбалетчиков заняли гривы. Конница укрылась в котловине, а перед ней пехота выстроилась фалангой. Через тридцать минут вестовые доложили о том, что отряды заняли исходные позиции.
   Появился противник и, увидев нашу фалангу, всё понял. Пехота перестроилась в боевой порядок, по флангам, где-то по тысяче пехоты... Не понял, а где ещё три, как докладывала разведка? Неужто ушли по гривам или по руслам?! О, вот и они... Аж от сердца отлегло. Зазнался - себя самым умным считать стал!.. А ведь не спи их дозоры вполне бы могли таким образом зайти нам в тыл. Или атаковать с флангов. Правда, арбалетчики рассыпали по гривам не один мешок чеснока, что бы прикрыть себе фланги, но ведь есть и глухие подковы... Да и пройти можно у самого уреза и перевалить гривы. Нет, эти оказались ленивыми: забираются на гривы на виду у противника. Видно, решили связать боем с пехотой и атаковать с тыла и Флангов конницей. Значит, первой пойдёт пехота.
   Когда пехоте осталось преодолеть метров двести, пошла конница. Первой сбила свой бег конница на гривах: чеснок пробивал рог копыта и впивался как раскалённые гвозди. Лошади начали метаться, сбрасывая и давя всадников. Проводники спустили собак на отряды в долине. Конечно, эффект был несколько меньший, чем в битве с Гейлой, но конница потеряла мах и уже не могла произвести достойной атаки. И теперь они вынуждены были перестраиваться, не имея резервов.
   Пехота попала под обстрел ещё до соприкосновения, но это было дело привычное и особого удивления у них не вызвало, и они привычно сплотили щиты. Правда, обстрел был очень мощный - я всю пехоту вооружил арбалетами, полностью отказавшись от дротиков и копий. Противник нёс потери, а ожидаемого удара конницы так и не последовало. Она, отбившись от собак, подошла к месту боя измотанной и расстроившей ряды, и тут же попала под обстрел и была атакована моей конницей. Через несколько минут конница противника уже бежала, не выдержав атаки, а пехота оказалась в окружении под перекрёстным обстрелом, не выдержала и сложила оружие.
  
   Я оккупировал оголённое герцогство Бельское и отправил послание в Имперский Совет с известием о присоединении к герцогству Норделек земель бельгов и о том, что граница вице-герцогства исчезла. На что через месяц последовал благожелательный рескрипт и патент о присвоении мне титула голубого дворянина и назначении крон-герцогом.
   Эти известия были для Совета как краюха хлеба для голодного. Мир стоит там, где стоят талантливые герцоги. Там земли присоединяются, а не теряются! Но от этого было ещё страшнее известие о разгроме всего восточного пагоса и вторжение в Империю: газлы перешли Тотву в трёх местах и осадили Алуз и Целег! Были захвачены герцогства Ганелт и Келедер полностью. А так же были захвачены большие куски территории в других герцогствах. Восточный пагос перестал существовать, и только крон-герцогство Норделек возвышалось неприступным утёсом в этом море хаоса и войны. Это была полная катастрофа! Все завоевания последнего столетия были потеряны за три месяца. Варвары переселялись в захваченные деревни и сёла, укрепляли города и замки - они не собирались уходить! Дело дошло до королевского совета, и было принято решение принять меры сообразно обстановке: собрать королевское войско и атаковать варваров, а заодно и разрушить крон-герцогство Норделек, владетель которого нарушил союзнический долг и вступил в союз с извечными врагами государства.
   Королевская армия к сентябрю очистила от варваров левый берег Тотвы. Но, газлы оторвались от преследования и через территорию маркизата Мерил ушли в Леглонд. На большее ни у кого не хватило сил. Об атаке Норделека уже никто не помышлял. Агенты донесли о сорокатысячной армии Норделека, при этом его владения возросли минимум втрое! Они теперь мало чем уступали территории Леглонда и, учитывая весьма независимую политику, которой придерживается его владетель изначально, вполне могло именоваться королевством. И к тому же явно враждебным королевством. И в этой сложной ситуации Королевский Совет решился на беспрециндентный шаг - направить посольство в мятежное герцогство.
  
  
  
   ***
  
  
  
   - ... Наш, милостью Божию, король Дербель повелевает тебе, граф Люс де Дерби, вернуть незаконно захваченные земли в империи, изгнать из своих владений варваров и выступить со своей армией для изгнания оных с правого берега Тотвы. В случае успеха и освобождения двух герцогств, тебе и твоим потомкам передаётся в вечное владение графство Дерби.
   - Я польщён... Получить права алого дворянина всего лишь за освобождение двух герцогств... Да, щедрая награда. А патент на королевское графство и акт усыновления у вас с собой?
   - Король дарует тебе и титул и земли своим словом, ибо он Владыка Всего, в том числе и своего слова.
   - Владыка Всего есть Царь Небесный. А порядок присвоения званий расписан ещё Великим Теглионом и его приемниками. И так, Великие, что не нам чета, указывали, что ежели какой воитель, за особые заслуги удостаивается достоинства алого дворянина, а тем паче на времена вечные, то его титул утверждается особым патентом и усыновлением правящим домом по всей строгости ритуала.
   - Мой король так же ведает о сих установлениях, но позволь заметить, что ты ещё не исполнил слово Короля и не можешь претендовать на титул.
   - Очень мудро: как только я исполню повеление - во мне более не будет надобности, а как следствие, вы окажетесь посольством Королевского Совета без полномочий давать подобные обещания.
   - Ты не дослушал послание и перебил своего Короля.
   - Я внемлю с вниманием и почтением.
   - Его милостивое Величество, видя бедствия жителей империи, с удивлением узнал, что ты, Люс де Дерби, на осенней ярмарке продал тридцать тысяч тонн зерна и ещё столько же держишь в амбарах. Он, властью данной ему Господом над имуществом подданных, повелевает тебе передать Алвизонскому наместнику двадцать тысяч тонн зерна.
   - Это годовой запас на двадцать тысяч.
   - Верно, и за это наш король даёт тебе в жёны Элеонор, маркизу Голед.
   - А вы не находите, что алому дворянину не к лицу брак с родственницей врага короля? Более того - двоежёнство осуждается Святой Апостольской Католической Церковью, как недостойное верующего во Спасителя нашего.
   - Его Величество повелевает тебе расторгнуть брак с Герол, принцессой Сьезской.
   - Этого не может требовать никто из смертных, ибо это отречение от таинств и первого из них так же. Такое требование выдвигают только слуги Врага рода Адамова! Так вот, я остаюсь со спасителем нашим и отвергаю притязания вашего повелителя, как и блага земные, что он предлагает мне за отречение от Отца Небесного!
   - Это бунт, граф!
   - Желание остаться в лоне Церкви бунт? А может и сам приход Спасителя был бунтом? Я как независимый властитель запрещаю пребывание на подвластной мне территории любых представительств Алвизона, как слуг Врага рода людского.
   - Это напоминает объявление войны!
   - Крещение - это и есть объявление войны своим грехам и порокам.
   - Это ещё и оскорбление королевского достоинства. За это можно угодить и на эшафот, сэр.
   - Ну, поскольку я рангом был братом королю, то достоинство моё только чуть меньше, а вы так же его оскорбляете, за что так же можете угодить туда же.
   - Вы именуете себя королём?!
   - Согласно уложению о титулах - дружественные монархи и правители приравниваются к крон-герцогам. И если быть для короля равным крон-герцогу не умаляет его достоинства, то и для крон-герцога королевский титул - не добавит достоинства.
   - Тебе придётся познакомиться с королевской армией!
   - А Алвизону - с моей. Надеюсь, знакомство будет приятным и взаимовыгодным для обеих сторон. Харад, проводи послов и проследи, что бы они покинули страну в течении суток.
   - Будет исполнено, Ваше Величество.
  
  
   - Герол, собирайся, ты едешь к отцу.
   - Что случилось?
   - Мне предъявили ультиматум, и я его отклонил. Так что, теперь ты отправишься к отцу и предупредишь его о возможных послах Алвизона.
   - Ты боишься, что отец пойдёт с Алвизоном?!
   - Нет, Но, он должен узнать об этом первым. Я просто не успею договориться с газлами и Нектором.
   - Я сообщу и вернусь к тебе.
   - Нет. Ты будешь меня верно ждать, но у отца. Передашь ему, что я атакую в первой декаде октября. Иначе всю зиму Алвизон будет готовиться к битве. Так что, газлы тоже должны начать компанию в это время.
   - Хорошо. Я люблю тебя...
   - Я тебя тоже, душа моя. Поезжай...
  
  
   - Харад, мне нужны Крагор, Дель и Везла.
   - Я уже послал за всеми. В том числе и за Бренденом. Не волнуйтесь, Ваше Величество - всё к тому и шло.
   - Харад, у короля Дербеля сорок тысяч, да империя даст ещё тысяч тридцать...
   - У нас двадцать семь. Шесть дадут гивды. Ещё семь - ополчение. А у короля полтора месяца, что бы разбить непобедимую армию Норделека.
   - Или всё лето на будущий год.
   - На будущий год ему опять предстоит иметь дело с гивдами и газлами. Они не успокоятся и снова нападут. А за осень мы укрепим Норделек. Так что, весной ему предстоит и так много трудов.
   - Пожалуй. Кроме того, многие разорённые земли лишаться своих армий. И гивды тогда придут туда без боя.
   - Именно. А за зиму к нам набежит не мало народа, готового за кусок земли перегрызть горло соседу. Нет. Нападать им следует до зимы, иначе мы укрепимся, да и для самой армии это уже будет война, а не подавление бунта.
   - Да, пожалуй... Но, соотношение сил не очень впечатляет.
   - Но ты же побеждал и в худшей ситуации.
   - Не путай. Королевская армия состоит из лучших бойцов. Всё, что выше среднего возвращается в королевство. Так что, соотношение сил не семь к четырём, а как минимум четырнадцать к четырём. А то и больше. Одна надежда - использовать сразу такую армию почти невозможно. А это значит, есть надежда разбить врага по частям. А если мы продержимся до ноября, то его армия увязнет в грязи. Да и на сборы и поход нужно время.
   - Вот именно. Но, боюсь, сборы и выдвижение уже проведены заранее: они отлично понимают, что отдать хлеб - это надеть петлю на шею. И он отлично знает, что времени в обрез. Он даже не рассчитывает на отход, и зимовать армия должна в Норделеке.
   - Но это значит, что хлеба в Алвизоне мало.
   - Цены были в этом году очень высокими.
   - Да, два предыдущих года были неурожайными, Харад. Это значит, что королевские амбары пусты. Им нужен хлеб, иначе страну ждёт голод и ему будет не до нас. Главное - не дать хлеба. А там, король проиграет при любом исходе войны.
   - Так к оружию, Король!
   - К оружию, Харад! За свободу Норделека!
  
   Харад оказался прав: войска королевства подошли к границам на пятые сутки после предъявления ультиматума. Король Дербель готов был вырвать зерно хоть силой, хоть лаской. Разведка доложила о двух колоннах, движущихся к западной границе через Ивер и Тавер. По моим расчетам королевская армия в Ибер могла попасть из Тавера только через верховья Реба, куда я и отправился. Две тысячи проводников с собаками должны постараться потрепать и сдержать корпус, идущий через Ивер. В Неледи Харад собирал ополчение - не очень надёжный щит, но все же это шанс собрать хоть что-то. Бренден вёл свои дружины в Норделек. К тому времени, как решиться исход сражения на Ребе в Норделеке будет собрана армия второго эшелона. Готовая встретить сильно ослабленного врага и продержаться до зимы.
  
   Я решил, что наглость второе счастье и сам перешёл границу на встречу главной колонне противника. Водораздел между Ивером и Ребом мы прошли первыми. Местность была очень пересечённая - это нам на руку. Знаменитая королевская конница сильно теряет здесь силу удара. Я нашёл подходящее место - долина между шести холмов, а седьмой возвышается чуть ли не в центре. Долина не очень большая: метров шестьсот - семьсот, так что, фланги у нас будут прикрыты. Одним словом, отличное место.
   Я отправил проводников и лёгкую конницу беспокоить противника, а сам занялся организацией сражения. Центральный холм заняла пехота, под предводительством Деля: они соорудили мощный лагерь. Им я придал тысячу арбалетчиков. В последнее время я серьёзно усилил части арбалетчиков, а оружейники создали на столько мощный арбалет, что козьей ногой он взводился с огромным трудом. И к нему стали делать реечный ворот. Взводился он медленней, стрела для него была тяжелее, но мощный удар пробивал щит на вылет, часто поражая противника и через него. Оружейники стали делать бронебойный наконечник с длинной втулкой, которую на треть заполняли свинцовыми шариками. После того, как наконечник пробивал щит, засыпка срывала наконечник с древка, и он поражал противника. Так что, теперь арбалетчики стали равноправной, если не доминирующей силой в полевом сражении.
   Ещё два фланговых холма заняли две тысячи арбалетчиков, с шестью тысячами пехоты прикрытия. Их лагеря были хорошо укреплены и замаскированы. Конницу я по своему обыкновению оставил в резерве и укрыл в тылу, между холмов.
  
   Противник подошёл только утром. Все предыдущие сутки собаки беспрестанно атаковали их колонну и лагерь. Это мне стоило половину стаи, но противник выглядел измотанным, а Тебор клялся, что их потери были не менее пяти тысяч. Что ж, потери даже для сорокатысячной армии большие. И, главное, у меня появилось не большое численное преимущество. Надо сказать, положение весьма необычное и крайне приятное.
   Не смотря на потери действия противника были очень чёткие и слаженные. В центре выстроилась фаланга в двадцать рядов глубиной. В ней где-то тысяч четырнадцать. По бокам - две колонны с фронтом в тридцать человек, но вот глубиной более сотни рядов. Весело. Собираются отделить и окружить центр, а отрезанные фланги разметать конницей. Значит, она атакует либо во фланг, либо с тыла. Ничего, в обоих случаях их ждёт очень неприятный сюрприз в виде новых арбалетов, а они с двухсот метров отлично пробивают рыцарские доспехи. Вот только где эта самая конница? Я уже второй раз теряю контроль над конницей противника.
   Я решил, что бой может оказаться длительным, и поэтому поделил пехоту на две смены. Первая смена выстроилась в боевые порядки, а вторая заняла оборону в лагере.
   Бой начала конница противника. Она вылетела с юго-западной седловины и попыталась рассеять наш левый фланг. Но встретила дружный отпор и залп франциск. Сбив их аллюр, мы атаковали встречным ударом. Мы не варвары, покорно пережидающие атаку конницы за стеной щитов. Мощный ответный удар опрокинул противника и волна его атаки откатилась назад. Правда, под прикрытием этой атаки подошла пехота, но как только мы отбросили конницу и разорвали контакт, наши арбалетчики произвели два залпа по отходящей коннице. Эффект был куда больше, чем от нашей атаки. Третий залп был направлен по пехоте: её шаг замедлился, и они укрылись за щитами. Многие в первых рядах начали спотыкаться и падать, встретив острые жала стрел. Это дало нам возможность отступить и занять позицию на склоне холма. Мощность арбалетов сказалась и здесь - потери были не в пример больше, чем при аналогичном обстреле раньше. Но, не смотря на потери, противник стал проводить охват: фланговые колонны ускорили шаг и выдвинулись вперёд. Скоро мы соприкоснёмся. Именно в этот момент должен начаться обстрел с холмов. Я уже забеспокоился, когда с жутковатым свистом последовали первые два залпа. Их эффект был ещё более разрушителен - ни кто не закрывался от них щитами, а броня оказалась недостаточной защитой от арбалетных стрел, выпущенных чуть ли не в упор, до крайних рядов с холмов с арбалетчиками было не более пятидесяти метров. Правда, залп был уж очень густой. Похоже, за арбалеты взялись все, кто только мог. Следующие три залпа ушли в глубину фаланги. Здесь стрелы образовывали целые бреши. Мало кто способен устоять, когда тебе в щит впиваются с десяток болтов, а падая, бойцы сбивали с ног своих товарищей, разрывая стену щитов. В образовавшиеся бреши летели новые стрелы. Атака противника захлебнулась.
   - В атаку!
   Я решил, что лучшего момента я могу и не дождаться. Мощный удар с холма отбросил пехоту противника. Но это действительно были лучшие бойцы. Они сумели в тылу собрать строй, который приветствовал нас встречным ударом, давая возможность остальным отойти и перестроиться. Мы стали отступать, сдерживая противника короткими встречными ударами. Мы снова поднялись на холм - противник нёс крупные потери от стрел и не смог нас преследовать и был вынужден отступить.
   Я осмотрел поле боя: по моим прикидкам король потерял около десяти тысяч, мы - не более полутора. Правда, это свидетельствует о меткости арбалетчиков, а не о нашей доблести. Но, прикинув, что при потере половины личного состава пехота может не выдержать. Я вызвал вторую смену и атаковал пехоту, которая доблестно пыталась сдержать наш натиск. В этот момент решила сказать своё веское слово королевская конница, и атаковала нас с обоих флангов. Нам пришлось перейти к круговой обороне, и наши арбалетчики вновь продемонстрировали, что они не даром пополняли колчаны перед боем. Конницу встретил мощный и дружный залп. Фланговые отряды не растерялись и так же обстреляли атакующих. Эти залпы заставили всадников закрыться, и мы смогли отойти назад с линии атаки. Пехота противника не посмела нас преследовать, опасаясь своей же конницы, а конница не успела перестроиться и ей пришлось сдерживать коней, что бы не столкнуться друг с другом. Правда, это им мало помогло: задние, подгоняемые стрелами, налетали на передних или пытались свернуть в сторону. Ряды конницы смешались и она застыла бесформенной массой перед нашим строем. Вот это называется идеальные условия атаки! Мечта пьяного пехотинца!
   - В атаку!
   Мощный и дружный удар. Копья безжалостно вонзались в тела коней и их всадников. Гордые рыцари, цвет королевства, были просто беззащитны в этой толпе. Они пытались отбиваться, но, кто, скажите, в состоянии отбить десять копий летящих в тебя со всех сторон? Арбалетчики вместе с ополченцами перебрались на соседние холмы и без помех принялись расстреливать пехоту противника. Те, от базисходности, развернулись и бросились в атаку. Потом, осматривая поле, я вспомнил древнюю формулу мужества: ни кто из них не погиб со стрелой в спине. Я, в своё время повидавший не мало боёв и схваток, учившийся у таллов и в университете Сьеза, долгое время не мог понять: ну в чём же здесь мужество? Ведь таллы обожают атаки конных лучников с тыла, а если ты попал в засаду или же под перекрёстный обстрел? И только тут, глядя на тела королевской пехоты я понял её: они упрямо лезли на крутой склон на встречу стрелам. Они видели, как болты вырывают клочья дерева и кожи из щитов и тел своих товарищей. Но, они шли на встречу смерти. Ни один из них не повернул назад. И этот их отчаянный рывок достиг цели - более трёх тысяч убитых и раненых ополченцев заплатили им за этот марш смерти. Пехота противника полегла практически вся. Остатки его конницы ушли, но это были жалкие крохи той гордой и великой армии, что ещё сутки назад угрожала Норделеку.
   Но была и ещё одна, и я, оставив скорбную церемонию погребения и уход за ранеными на ополченцев, отправился ей на встречу.
  
   Мы нашли её на вторые сутки: они безмятежно строили лагерь на ночь. Мы спокойно обошли их и заняли два холма, между которыми проходила дорога. Да - да. Это уже стало постоянным и излюбленным моим приёмом. Но, сейчас у меня не было никакого желания экспериментировать.
   Утром появился противник. Он шёл ускоренным маршем, видимо, намереваясь проскочить заслоны до подхода основных сил Норделека. Всё же репутация великая вещь: даже, считая себя сильнее и больше по численности, он боялся. И боялся не сознанием, где цвела гордость осознания себя лучшими бойцами Алвизона, а где-то в районе желудка, от которого растекалась волна беспокойства - ведь им предстояло иметь дело с армией, не проигравшей ни одного сражения. И, не приведи Создатель, встретиться с этой армией враз! Видимо, из-за этого они разделили конницу и пехоту - они шли по разным дорогам, иди они по одной, им было бы слишком тесно, что сильно замедлило бы их продвижение. Но это ещё больше ослабило их силы и усиливало страх. Ночью проводники, в сопровождении кавалерии, ушли искать конницу, а мы остались, что бы разгромить пехоту. Отряд противника стал уже втягиваться в дефиле, когда ему на встречу вышел наш клин и занял голо узости. Противник, не сбавляя шага, перестроился в боевой порядок и пошёл на соприкосновение - опять та же отчаянная смелость! Если честно, то она начинает меня пугать - когда нибудь она перекроит мои планы так, что мне не поздоровится. Но на сей раз, им преграждали путь не ополченцы, а опытные латники под руководством Деля. Когда им оставалось преодолеть десятка два метров до соприкосновения, со склонов ударил первый залп. Теперь за арбалеты взялись все эффект был поистине сногсшибательным - стрелы выкашивали целые шеренги. В образовавшиеся бреши полетели франциски, а вслед им ударил наш клин. Мощный получился удар. В след ему последовал ещё один залп из арбалетов. Но, не смотря на это, пехота противника просто отступала. Они отступали, но не бежали! Но здесь им не помогло даже их несгибаемое мужество: им в тыл ударил другой клин моей пехоты и исход этой битвы был решён. Противник истреблён почти полностью. У меня полторы тысячи убитых - медленно, но верно, теряю людей. Конницу мы нашли очень быстро. Гершел уже два дня занимался тем, что налётами подводил противника под засады собак. Стаи теряли собак десятками, но по дороге оставалось лежать множество трупов королевских рыцарей и их коней. Из-за постоянных стычек лошади были измучены и шли с трудом. Охранение сводилось к разъездам вдоль дороги. Лесная дорога представляла проводникам отличные условия для атак. Наши арбалетчики присоединились к проводникам - они собирались поддерживать атаки собак стрелами. Мы же, по тропам, ускоренным маршем, обходили колонну, намереваясь перекрыть им дорогу.
   Вечер застал нас на марше. Как сообщила разведка, впереди будет большое заброшенное поле. На нём я собирался дать генеральное сражение коннице противника.
   Измученная ночными атаками конница появилась только к обеду. И покинув лесную дорогу, они увидели нас. Мы стояли гивдским клином и ждали их. Похоже, они поняли, что это конец. Уйти от боя они были не в состоянии, а драться - тем более. Но теперь, их гордость была мне на руку, и они бросились в самоубийственную атаку. Издали это выглядело даже красиво, но в скоре стала заметной вялая рысь и копья, опирающиеся на холки - они были измучены до предела. И тут их застиг первый залп. Краса и гордость Алвизона летела в пыль, а на встречу им спешил, набирая скорость, клин нашей пехоты. Ещё залп. Противник затягивает бреши и с кличем: За короля! переходит на галоп. Залп, и вслед за ним стремительный полёт наших франциск. С великим шумом и треском мы сталкиваемся. Яростная и самозабвенная атака алвизонцев провалилась - остатки конницы противника откатываются в стороны и пытаются спастись бегством, но, под градом стрел это удаётся не многим. Всё... Моё мыльное королевство одержало победу над Алвизоном.
   Утром мы отправились в Дерби. Уже в дороге меня настигла весть: Харад смертельно ранен. Оказывается, был ещё один корпус, который двигался к границам Неледи. И Харад принял решение вступить с ним в бой во главе ополчения. Сражение ужаснуло меня своими потерями: более двадцати тысяч ополченцев убито и ранено! Но, не смотря ни на что, они выстояли и победили, проявив не меньшее мужество, чем алвизонцы при Ребе.
  
   Я гнал коня, пытаясь успеть застать его ещё живым. Поздней ночью я трубил у ворот Дерби.
   - Кто там?!
   - Король Люс!
   - Сейчас, сир!
   - Харад жив?
   - Да, сир!
   Ворота затравленно заскрипели: на них налегало не менее десятка человек. Я бросил кому-то поводья.
   - Где он?
   - В гобеленовой гостиной.
   Я бросился в южную башню. Мелькнуло несколько лестниц и переходов. За дверью перепуганное лицо лекаря. А на кровати, в ворохе подушек, бледное лицо моего сенешаля.
   - Это Вы, Сир?
   - Я, Харад, я. Как же так?
   - Была ещё одна армия. Её проглядела разведка. А Вы оставили нас прикрывать королевство. Вот мы и выполнили свой долг перед Родиной. Вы уж извините мне такие потери, но у меня было всего лишь ополчение, а на той стороне копий - армия Алвизона.
   - А как же ты оказался ранен?
   - Я повёл в бой конницу...
   - Конницу?! А как же твоя нога?!
   - Она то меня и подвела: подломилась во время сшибки. А дальше меня просто помяли копытами.
   - Боже мой! Я теряю всех, кто мне дорог!..
   - Зато, мы теперь - Хранители Норделека. Помнишь легенду о Тиле Горном? Он ведь погиб тоже защищая свою Родину. Кровью таких как он цементируются фундаменты королевств и их троны. Без этого народы гибнут, как деревья без корней.
   - Боже! Но, почему ты, а не я?!
   - Потому, что Вы, сир, нужны Норделеку, а я только Вам. Прощайте, сир...
  
  
   Глава 10
  
  
  
   После похорон Харада я собрал всех графов и вождей.
   - Господа! Я - Люс, Король Норделека, хочу сообщить Вам, что более не в силах выносить тяжесть королевских обязанностей, что легла на мои плечи. Я оставляю королевский трон на Брендена. Он хороший и мудрый вождь, и, надеюсь, будет хорошим королём. Мне оказалось не под силу бремя королей, и я не хочу идти их дорогой. Всё, что я мог сделать для вас - я сделал. Прощайте.
   - Люс, но без тебя перспективы войны с Алвизоном очень туманны... Что же будет с Норделеком, Люс?!
   - Несколько лет Алвизон не сможет вообще вести никаких войн. Все людские ресурсы исчерпаны. А их восстановление займёт не один год. А за это время Норделек окрепнет. Но, если для Норделека возникнет угроза войны - я вернусь. И встану в один ряд с Харадом.
  
  
   Так он и уехал, как и появился, захватив с собой лишь коня и меч. В память о нём герб Норделека до сих пор выглядит так: на серебряном поле - золотой замок, а на багряной подушке перед ним лежит золотая корона. А от замка уезжает всадник на белом коне. Гербовой щит поддерживают два арбалетчика. Над щитом лежит мантия и лента с девизом: Завоёвано стрелой...
  
   Конец первой части.
  
   P.S. Уважаемые читатели, если Вам понравилось то, что Вы прочитали, то огромная просьба - сообщите об этом в комментариях. Тогда я возьмусь за приложения и вторую часть. К. Айвендейл.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   4
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"