В плюшевом мишке завелись лезвия. Сначала этого никто не замечал, мишку по-прежнему тискали и брали в кровать. Потом начали колоться и резаться. Обиделись. В плюшевом мишке не должно быть лезвий, с лезвиями - порченный. И даже опасный. Его выбросили, но недостаточно далеко. Убрали в шкаф. Все-таки мишку любили. Тискать. Раньше.
А лезвия тем временем росли. Скоро на мишке не осталось шкуры, он превратился в стального ежика. Только вместо иголок были длинные острые плоскости. Никто этого не видел, ведь мишка лежал в дальнем углу шкафа. Темном и пыльном. Заваленный старыми тряпками. Сквозь тряпки лезвия не проходили - тряпок было много. Да никто в тот угол и не заглядывал.
Потом между лезвиями началась борьба. Они царапались и тихонько пели. Звон слышался по ночам - тонкий, непостоянный. Совсем слабый. Ему не придавали значения, потому что не понимали. Если не понимают, то либо боятся, либо не замечают. И часто ошибаются.
Но в этот раз бояться не следовало. Одно из лезвий победило и приняло в себя остальных. Тихое позвякивание прекратилось, и о нем забыли.
Через пару лет шкаф отправился на помойку. Его разобрали, старые тряпки переложили в другой шкаф. Новый. Побольше. Плюшевого мишки в пыльном углу не было, но его не особенно и искали. Про него, конечно, вспомнили, но на глаза не попался. К тому же, он был порченный.