?Я никогда не отличалась пацифизмом, но при этом всегда умела приветливо улыбаться людям. Я никогда не отличалась внимательностью и нежностью, зато умела грубо и забавно давать людям от ворот поворот. Я никогда не отличалась стойкой личной позицией, зато личностным эгоизмом отличалась всегда.
Моя дружба, перерастающая в любовь или глубокую привязанность, всегда заканчивается катастрофой. Пусть при пока небольшом опыте, но в двух случаях из трех близкие отношения с людьми заканчивались печально. Еще в раннем детстве на любой любопытный факт, будь он знаком мне или совершенно неизвестен, я отвечала "Я знаю".
Я умею неплохо рисовать, у меня есть музыкальный слух и неплохой голос, я хорошо пишу подобную дрянь и неплохо танцевала когда-то - но при этом сейчас из меня выходит нечто совершенно безобразнейшее.
Мне 20 лет. Как песня у Васильева.
И к этой промежуточной финишной отметке я подхожу с небогатым урожаем достижений.
Я осталась без близкого друга, без милого любимого, образ которого рассеялся с течением времени, без стержня внутри, зато со стойким рвотным рефлексом на людей.
Я потратила кучу времени на поиски себя, но в самое нутро так и не проникла. Я не могу понимать мир вокруг, потому что не могу понимать саму себя - чего я хочу и как это сделать. Или я слишком эгоистична и слишком четко представляю, чего хочу, и иду к этому слишком настойчиво, иногда по головам, оскальзываясь на бритоголовых, и потому так ничего не добиваясь.
Я не научилась чувствовать глубоко. Вернее, с течением времени я разучилась глубоко чувствовать. Моя жизненная позиция "Аааааа, похуй!" превратила меня в невидимку, скользящую среди серой массы. Я не могу этой массе ни навредить, ни принести пользы, зато могу тихо ненавдеть все серое, не только людей.
Я все острее боюсь темноты и все чаще шарахаюсь от старых знакомых. Именно поэтому я сплю при включенном телефизоре, если ночую одна, и все лихорадочнее припоминаю ложь, благодаря которой смогла отвязаться от встречи со знакомыми.
Я приобретаю четкие гастраномические предпочтения, зато теряю художественные. Сейчас я буду жрать суши и прослушивать то собрание сочинений Моцарта, то последний альбом Слипнота.
Люди меняются. По крайней мере они могут это сделать путем непомерных усилий. Возможность есть. И эту возможность в свои 20 лет я не хочу упустить.